Проследим теперь возможности палеоантропологических данных в реконструкции миграционных процессов, используя примеры в территориальном отношении близкие к приведенным. Но прежде нужно подчеркнуть различие между явлениями, которые чрезвычайно важны для дальнейшего изложения, но недостаточно четко дифференцируются в историко-этнографической и антропологической литературе. Речь идет о необходимости различать миграционный поток как переселение на новую территорию больших масс людей, которое может быть и одномоментным, и достаточно продолжительным во времени, и антропологическую диффузию, при которой идет медленная н иногда продолжающаяся много поколений инфильтрация людей с теми или иными антропологическими признаками в иную антропологическую среду. За счет какого-то процента браков, заключаемых в этом случае между носителями разных антропологических признаков, выраженность этих признаков медленно усиливается в пределах тех территорий, где они не были представлены раньше. Если диффузия идет однонаправленно, то в конце концов выраженность инородного комплекса антропологических признаков достигает такой степени, что он легко фиксируется в ходе палеоантропологического исследования.
[adsense]
Выше отмечалось, что в хронологическом промежутке между афанасьевским и тагарским населением в Минусинской котловине по берегам Енисея и его притоков проживали люди еще двух культур эпохи бронзы — андроновской и карасукской. В отношении андроновской культуры результаты изучения археологических и палеоантропологических материалов совпадают. Наиболее вероятная область ее формирования — западные и центральные районы Казахстана, а также Южное Приуралье 1 Антропологические особенности андроновского населения этих районов близки к антропологическому типу андроновских популяций Минусинской котловины, но андроновские могильники Казахстана и Приуралья относятся к более раннему времени, чем расположенные по берегам Енисея. Таким образом, пришлое происхождение андроновцев Минусинской котловины более чем вероятно. Какой-то контакт между афанасьевским и андроновским населением, безусловно, существовал, о чем говорит наличие афанасьевских по своему морфологическому типу черепов в андроновской краниологической серии, что было отмечено Г. Ф. Дебецом 2. Афанасьевское население, на основе которого сформировалось тагарское, продолжало проживать в каких-то районах Минусинской котловины и в эпоху существования андроновской культуры. Но палеоантропология в дополнение к археологическим наблюдениям приносит доказательство тому, что в Минусинских степях в эпоху развитой бронзы появился значительный массив нового населения, пришедшего по степной полосе с запада.
Население эпохи поздней бронзы, именуемой карасукской, также является пришлым, но сама проблема его происхождения сложна и не получила однозначного решения в археологической и палеоантропологической литературе. С. В. Киселев привел большое число аналогий карасукской культуре в культурах эпохи бронзы Северного Китая и постулировал ее пришлое юго-восточное происхождение для Минусинской котловины 3. Убежденный его аргументами, Г. Ф. Дебец также связывал происхождение карасукского населения с популяциями северных районов Китая и с продвижением именно их в Минусинскую котловину 4. Однако хотя среди карасукцев и была небольшая монголоидная примесь,
но в целом их можно отнести к четко выраженным европеоидам.
На этом основании, а также после сопоставления всего комплекса морфологических признаков было высказано мнение, что карасукское население Минусинской котловины имело не юго-восточное происхождение, а юго-западное и восходит в своем генезисе к древнему населению Казахстана и Средней Азии. Тому были найдены палеоантропологические доказательства, и гипотеза эта получила поддержку в новейшей сводке по палеоантропологии карасукской культуры 5.
Число карасукских могильников таково, что они свидетельствуют: в Минусинской котловине в эпоху поздней бронзы появился еще один мощный массив нового населения и, следовательно, после появления
афанасьевцев здесь имела место уже третья обширная миграция. Палеоантропологический материал позволил правильно определить исходные районы и направление этих миграций.
Notes:
- См.: Смирнов К. Ф., Кузьмина Е. Е. Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических открытий. М., 1977. ↩
- Дебец Г. Ф. Указ. соч. ↩
- Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951. ↩
- Дебец Г. Ф. Палеоантропология СССР//Тр. Ин-та этнографии АН СССР. Н. С.
М.; Л., 1948. Т. 4. ↩ - Рыкушина Г. А. Население среднего Енисея в карасукскую эпоху // Палеоантропология Сибири. Новосибирск, 1980. ↩