Одно из существующих в археологической литературе определений понятия «периодизация» формулируется как выявление отрезков шкалы времени, «которые по тем или иным признакам обладают единством внутри себя и отличаются от других аналогичных отрезков» (Вишняцкий, Колпаков 1991: 5). В таком случае, периодизация оказывается классификацией хронологии, которую упомянутые исследователи определяют как «размещение объектов (артефактов и их комплексов) на шкале времени, относительной или абсолютной». Абсолютная хронология определяет позицию вещественных древностей на календарной шкале времени, относительная хронология — позицию вещественных древностей во времени относительно друг друга.
[adsense]
Как полагает Е.М. Колпаков, хронология является классификацией объектов по значениям лишь одного признака (времени), а периодизация классифицирует эти же объекты «по разным признакам, но обязательно вместе с признаком времени». Наиболее общей археологической периодизацией является «система трех веков», построенная на основе различий материалов, использовавшихся для изготовления орудий труда. Сегодня лишь эта периодизация признается всемирной. Этапы, выделяемые внутри эпох камня, бронзы и железа, обладают значительными региональными различиями. В конечном счете всякая периодизация строится на основе хронологии — абсолютной или относительной.
Многочисленные методы археологического датирования были разработаны в рамках различных естественных наук. Детальную их характеристику можно найти в монографии Г.А. Вагнера (2006) «Научные метода датирования в геологии, археологии и истории». Рассмотрим основания некоторых этих методик.
Радиоуглеродным (радиокарбонным) методом датируются материалы биологического происхождения (древесина, кожа, кость и т. п.). Датируемым событием является смерть организма (дерева, животного, человека и т. д.). Этот метод основан на следующем цикле физических явлений. В результате воздействия космических лучей в верхних слоях атмосферы образуется радиоактивный изотоп углерода 14С. Включаясь с обменный цикл углерода в биосфере, он усваивается биологическими организмами, в которых происходит процесс распада изотопа. Однако, во время жизни организма количество изотопа в нем постоянно восполняется. А после смерти организма усвоение 14С извне прекращается, но уже накопившийся изотоп продолжает распадаться с постоянной скоростью. (Период полураспада 14С = 5730+/—40 лет.) Таким образом, можно определить время смерти организма, к которому относится ископаемый образец. Существующая аппаратура позволяет датировать находки, возраст которых достигает около 40000 лет. Радиоактивность более древних образцов слишком мала для определения.
Метод урановых серий основан на радиоактивном неравновесии в рядах распада двух изотопов природного урана 238U и 235U. Радиоактивное равновесие нарушается в ходе химических, физических и биологических процессов. При таких нарушениях системы происходит более или менее полное фракционирование материнских и дочерних изотопов. По окончании нарушения радиоактивное равновесие вновь постепенно восстанавливается. Скорость восстановления зависит от периода полураспада нуклидов. (Например, необходимо как минимум пять периодов полураспада дочернего элемента, прежде чем дочерний изотоп придет в равновесие с материнским.) Такая зависимость процесса от времени дает возможность датировать момент нарушения равновесия, обусловленный выветриванием, образованием минералов, осадкообразованием и т. п. Методом урановых серий от нескольких лет до около 1 миллиона лет можно датировать раковины молюсков, ископаемые кости и зубы, а также — торфяниковые образования и некоторые горные породы (карбонатные отложения). Но датируемой является лишь та система, которая еще не «успела» полностью восстановить состояние равновесия.
В основе метода треков деления лежит спонтанное деление урана. При таком делении ядро изотопов 238U и 235U расщепляется на два неравных осколка, которые оставляют вдоль своего пути зоны радиационных повреждений. Обе зоны формируют так называемый прямой трек деления (трек — след, который оставляет в веществе заряженная частица). Количество треков деления отражает возраст образца. Для его определения необходимо знать концентрацию урана — от этого показателя зависит число треков. Для анализа урана с помощью тепловых нейтронов индуцируется деление 235U, треки которого физически идентичны трекам спонтанного деления 238U. Данный метод, несмотря на большой период полураспада для спонтанного деления 238U (8,2 х 1015 лет), может быть применен для измерения относительно небольших промежутков времени в прошлом (106 лет). Возможность датирования этим методом в диапазоне молодых возрастов (от 1000 лет) требует весьма высокой концентрации урана в веществе. Методом треков деления можно датировать как процессы формирования исследуемых материалов (силикатное стекло естественного происхождения — обсидиан, камень и т. д.), так и случаи их вторичного нагревания (например, обжиг керамических изделий — если они содержат минералы с высоким содержанием урана). Дело в том, что при повышенных температурах значительно ускоряется процесс отжига треков (то есть — их полного или частичного исчезновения). Поэтому для датирования формирования материала образца необходимо, чтобы в нем сохранились все треки деления. А для возможности датирования события вторичного нагрева необходим полный отжиг всех предыдущих треков.
Термолюминесцентный метод используется как правило для датирования керамических изделий и кирпичей (а также — обожженных кремней и некоторых других материалов). Он основан на явлении накопления в кристаллической решетке вещества радиационных нарушений — микродефектов, образующихся в результате длительного воздействия различных природных факторов. Эти дефекты оказываются «ловушками» для положительных и отрицательных зарядов, возникающих под действием ионизирующего излучения в атомах структурной решетки. Под действием тепла или света нетепловая часть энергии, содержащаяся в твердом теле, излучается в виде люминесценции. Соответственно, чем старше образец и чем больше повреждена кристаллическая решетка вещества, тем сильнее будет люминесценция при термическом или оптическом воздействии. (В зависимости от типа воздействия на твердое тело различают термически стимулированную люминесценцию (собственно термолюминесценцию — ТЛ) и оптически стимулированную люминесценцию.)
Возрастной диапазон термолюминесцентного датирования — от нескольких сотен до одного миллина лет назад. Для таких объектов как пещерные натечные образования, вулканические материалы и т. д. TЛ-датирование определяет время их формирования. При анализе нагретых и обработанных огнем объектов (керамики, кирпичей и т. д.) датируется время их последнего нагревания, так как термическое воздействие на вещество «реставрирует» его
кристаллическую решетку.
Метод электронного парамагнитного (спинового) резонанса (соответственно — ЭПР или ЭСР) связан с процессом накопления в минералах радиационно-индуцированных парамагнитных центров. Термин «электронный спин» обозначает специфическую характеристику электрона — момент количества движения, который является результатом собственного вращения электрона. Спин электрона приводит к тому, что последний становится элементарным магнитом. Обычно магнитные моменты пар электронов компенсируют друг друга. Однако, в парамагнитных центрах (возникающих при захвате радиационно-индуцированных свободных зарядов дефектами кристалла) могут находиться неспаренные электроны. ЭСР как таковой возникает при приложении микроволнового излучения (с частотой равной частоте прецессионного движения оси вращения электрона) перпендикулярно направлению магнитного поля. ЭСР-датирование требует существования в материале достаточно стабильных во времени центров ЭСР на протяжении всего датируемого периода (большинство ЭСР-центров в отложениях, расположенных недалеко от поверхности земли, обладают средними периодами жизни 106 лет и более). Возрастной диапазон ЭСР-датирования охватывает интервал от нескольких сотен до одного миллиона лет назад. ЭСР-значения возраста образца определяют либо время формирования пещерных известковых отложений и карбонатных горных пород, либо время вторичной переустановки уже существующей системы в результате нагрева материала или светового воздействия на него. ЭСР-измерения могут определить возраст ископаемых костей и зубов, раковин моллюсков и изделий из кремня.
Калий-аргоновым методом в пределах четвертичного периода датируются события полной дегазации вулканических пород и минералов — их кристаллизация, а также — разогрев ранее образованных минералов в контакте с вулканическими породами. В основе этого метода лежит явление радиоактивного распада изотопа калия 40К с его превращением в изотоп аргона 40Аг — количество накопленного в образце радиогенного аргона по отношению к содержанию калия является мерой возраста этого образца. К-Аг-система после датируемого события должна оставаться закрытой. Частичная потеря аргона приводит к занижению К-Аг- возраста. Утечка аргона из минералов может быть непрерывной (выветривание) или эпизодической (термическое воздействие). Однако, если потеря аргона произошла, то это можно установить и откорректировать, таким образом, значение К-Аг-возраста.
Археомагнитное (палеомагнитное) датирование в первую очередь позволяет определить возраст обожженной глины. Этот метод основывается на свойстве минералов и горных пород (в том числе — глины) сохранять в виде остаточной намагниченности значение (величину и направление) магнитного поля Земли в момент их образования или последующего сильного нагрева — различают естественную остаточную намагниченность и термоостаточную намагниченность. Материал, помещенный в магнитное поле, взаимодействует с ним, в результате чего индукция магнитного поля либо увеличивается, либо уменьшается. Магнитные свойства минералов и горных пород проявляются в явлении магнетизма, обусловленном в конечном счете движением электронов. Результирующие магнитные моменты атомов в основном взаимно скомпенсированы. А вот неполная их компенсация проявляется в качестве намагниченности. По результатам изучения последовательности изменений магнитного поля составляется их эталонный график для определенного региона. Затем отдельные участки этого графика привязываются к календарным датам. И в дальнейшем, определив на данном графике участок, соответствующий значениям анализируемого образца, можно рассчитать его возраст. Важным условием корректного датирования материала является положение данного объекта (печи, очага и т. п.) in situ (в неподвижности) с момента последнего нагрева — ведь в противном случае направление намагниченности образца не будет соотноситься с вариацией магнитного поля, существовавшей на момент нагрева вещества. Археомагнитные датировки обожженной глины охватывают временной диапазон до 7000 лет назад.
Аминокислоты протеинов представлены двумя ассоциациями молекул с различными конфигурациями — L- и D-типа. Молекулы аминокислот протеинов всех живых организмов относятся почти исключительно к конфигурации L-типа. Такое состояние является термодинамически неустойчивым, поэтому со временем оно уравновешивается — формируется равное присутствие молекул обоих типов. Данная химическая реакция называется рацемизацией. Определенная скорость протекания реакции дает возможность попытаться установить возраст образца. Методом аминокислотной рацемизации в диапазоне от десяти до одного миллиона лет могут быть датированы ископаемые кости, зубы, раковины молюсков, скорлупа яиц и даже древесина. Датируемым событием во подобных случаях является смерть организма. Успешное применение данного метода требует знания не только скорости соответствующей химической реакции, но и температурной истории образца, далеко не всегда известной в достаточной степени. Однако, образцы с предположительно одинаковой температурной историей (отобранные из одного и того же места) могут быть датированы относительно друг друга.
Методом относительного датирования является также так называемый тест на фтор-уран-азот. Он используется в отношении ископаемых костей, оленьих рогов, слоновой кости, зубов и включает в себя три разные методики, основанные на процессах обогащения фтором и ураном (а также — обеднения азотом) скелетов животных-млекопитаюших и человека при их попадании в землю. Скорость и интенсивность упомянутых процессов зависят от самых разных факторов, поэтому в лучшем случае тест на фтор-уран-азот определяет относительный возраст образцов, находившихся в одинаковых условиях и представленных одинаковым материалом. Охватываемый данным методом возрастной интервал — от нескольких сотен до нескольких миллионов лет.
Дендрохронологический метод позволяет определять дату гибели дерева (то есть — рубки ствола). Эта информация оказывается чрезвычайно актуальной в отношении обнаруживаемых в ходе раскопок бревен. Дело в том, что ствол растущего дерева формируется за счет ежегодного нарастания очередного годичного кольца древесины. Эти кольца отчетливо видны на поперечном срезе ствола. Толщина и плотность каждого такого кольца различны и зависят от различий погодных условий, прежде всего — от количества осадков и температуры. Последовательность различных значений толщины годичных колец определенного ствола отображается в виде соответствующего графика (кривой). Используя современные и ископаемые стволы деревьев различного возраста, с помощью перекрывающихся (синхронных) участков годичных колец можно выстраивать дендрохронологические шкалы, охватывающие значительные отрезки времени. Самым длинным «дендрохронологически м календарем» считается германская хронология, охватывающая временной интервал в более чем 10000 лет от настоящего времени. При построении дендрохронологической шкалы графики отдельных стволов объединяются в региональные усредненные кривые. Выявленный раскопками ствол дерева (последовательность годичных колец неизвестного времени) может быть сопоставлен с подобной региональной кривой и, таким образом, дендрохронологически датирован. Адаптация кривой образца к кривой региона не является «механической» процедурой и требует применения методов статистического анализа. Дата гибели дерева может быть определена с точностью до одного года, если сохранилась кора с последним годичным кольцом.
Несмотря на наличие столь внушительного «арсенала» естественнонаучных методов датирования, разработка археологической хронологии представляет собой чрезвычайно сложный комплекс исследовательских процедур. Археологический образ времени обладает существенной спецификой. Показательным примером таких особенностей может служить датировка погребения, которая как правило охватывает более или менее значительный временной интервал — от нескольких десятилетий до нескольких столетий, а иногда и тысячелетий. Между тем очевидно, что реальное время формирования подобного комплекса укладывается в пределы одного дня (в исключительных случаях — в рамки нескольких дней). Археологическая дата как бы «смазывает» историко-культурную реальность, делает ее более «расплывчатой» во времени (Щукин 1978: 28). Возможно, если бы речь шла лишь о единичных подобных случаях, то отмеченное различие можно было бы здесь и не упоминать. Но археологи оперируют в своих исследованиях десятками и сотнями погребальных комплексов, а значит — десятками и сотнями их археологических датировок. Археологическое выражение динамики культурных процессов так или иначе «затормаживает» их ритмы относительно исторической реальности прошлого.
Еле одним кругом вопросов, связанных со спецификой археологического датирования, является соотношение дат изготовления, времени бытования и археологизации того или иного артефакта. Категорией древностей, для которой указанная проблема особенно актуальна, являются предметы вооружения. Так, на рельефах храма Афины Никофоры в Пергаме, построенном около 180 г. до и. э., изображены предметы кельтского вооружения, датируемые приблизительно серединой — второй половиной III в. до н. э. По предположению В.Е. Еременко, для изображений на рельефах в качестве образцов были использованы трофеи времен военных побед над кельтами пергамского царя Аттала I Сотера в 241-228 гг. до н. э. «Изображения именно этих, а не каких-либо других трофеев в 180-х годах до н. э., через 40 лет после блистательных побед Аттала, — отметил В.Е. Еременко (1997: 20-21), — могло иметь причиной повышение интереса к победам прошлого в условиях упадка могущества Пергама». И далее: «…Кельтские трофеи на пергамских фризах около 180-х годов до н. э. — скорее не современная реальность, а воспоминание о славном боевом прошлом, своего рода пропагандистский акт пергамских правителей».
[adsense]
Особенности археологического датирования так или иначе определяются различиями процессов формирования археологических комплексов. Ю.М. Лесман (2002: 3-4) различает: а) «комплексы однократного формирования» («все их составляющие… имели место синхронно, по крайней мере в течение одного сколь угодно малого промежутка времени» — например, погребение), дата которых — «условно точечная»; б) «комплексы непрерывного формирования» («сформировавшиеся постепенно в результате непрерывного процесса, обладавшего некоторой длительностью, в результате чего часть их составляющих могли не сосуществовать друг с другом» — например, культурный слой поселения), датировка которых представляет собой временной интервал; в) «комплексы многократного формирования» («образованные серией комплексов однократного формирования, хронологические разрывы между которыми признаются незначительными в рамках разрабатываемой хронологический системы» — например, так называемые «домики мертвых», некоторые дольмены и т. п.), также датируемые временным интервалом.
Очевидно, что для хронологических разработок наибольшую источниковедческую ценность представляют комплексы однократного формирования — ведь датировка хотя бы одного артефакта, происходящего из подобного комплекса, смело может быть экстраполирована на прочие образующие его предметы. Соответственно, комплексы непрерывного формирования теоретически в наименьшей степени соответствуют задачам археологического датирования, что впрочем не исключает широких возможностей их использования в построении хронологических систем (см. следующий раздел этой главы). Принципиальное же значение для выявления комплексов артефактов и определения характера их образования имеет стратиграфия археологических памятников.
Стратиграфический метод датирования заимствован из геологии и основывается на определении относительной хронологии артефактов в зависимости от их залегания в различных слоях — принято считать, что слой А, располагающийся над слоем В, сформировался в более позднее время, чем слой В. (Это утверждение является корректным лишь в случае, если исключена возможность позднейших перекопов или каких-либо иных вертикальных перемещений более раннего слоя относительно более позднего.) Вот почему для определения временных интервалов археологических датировок обычно используются термины «верхняя» (а не поздняя) и «нижняя» (а не ранняя) «хронологическая граница». К стратиграфическому методу имеют непосредственное отношение принципы «terminus ante quem» (лат. «время, до которого») и «temiinus post quem» (лат. «время, после которого»), суть которых заключается в ограничении интервала археологической даты лишь «с одной стороны». Например, датирование радиоуглеродным методом обнаруженного на глинобитном полу жилища изделия из органического материала дает terminus ante quem в отношении данного пола, то есть — определяет его верхнюю хронологическую границу (пол не мог быть сделан позднее указанного артефакта). А если бы это изделие было найдено под глинобитным полом, то его дата определяла бы terminus post quem пола — его нижнюю хронологическую границу (пол не мог быть сделан ранее данного артефакта).
Сериационный метод датирования, в основе которого лежат эволюционные типологические ряды О. Монтелиуса, определяется Ю.М. Лесманом как «метод линейного упорядочения артефактов или групп артефактов с целью получения хронологических последовательностей». Данный метод базируется на корреляции (совстречаемости) в комплексах артефактов, относящихся к разным типам. Наиболее распространенной разновидностью подобной методики считается линзо-хронологический подход, заключающийся в таком упорядочении двумерной матрицы «комплексы-типы», «которое обеспечивает максимальную насыщенность диагональной части матрицы. Близкие по типологическому составу группы комплексов… образуют периоды. Последовательность комплексов (или их групп) в такой матрице признается хронологической… Внешние по отношению к корреляции данные (стратиграфия, даты опирающиеся на письменные источники или естественнонаучные методы) привлекаются лишь для ориентации полученной картины во времени». Очевидно, что подобная сериация представляет собой лишь некую условную схему изменений культурной реальности, относительный хронологический характер которых оказывается лишь рабочей гипотезой, нуждающейся в дополнительной аргументации абсолютными датировками.
С сериационным методом датирования тесно связано понятие «датирующий тип». По Ю.М. Лесману (1991: 307-313; 2004:144-145), выделение датирующих типов строится на выявлении хронологически значимых признаков, на основе которых определяются хронологически значимые типы.
Хронологически значимыми признаками Ю.М. Лесман называет «признаки, значения… которых самостоятельно или в сочетании с другими признаками достаточно компактно локализуются во времени… Суть процедуры выделения хронологически значимых признаков составляет выявление значений (для качественных признаков) или интервалов значений (для количественных признаков), которые в сочетании с другими признаками, достаточно компактно локализуются в стратиграфии и, соответственно, во времени».
Хронологически значимый тип, в свою очередь, представляет собой «сводный набор сходных значений признаков объектов из опорной серии, которые достаточно компактно локализуются во времени». При этом «хронологически значимый тип определяется отдельным признаком (в этом случае он идентичен хронологически значимому признаку) или группой хронологически значимых признаков, не сводимой к их простому набору Несводимость заключается в том, что дата такого типа уже, чем взаимоналожение дат признаков». В этом случае имеется в виду ситуация, когда группа артефактов, обладающих признаком А, датируется, например, интервалом 1000-1300 гг., а другая группа артефактов, обладающих признаком В, датируется 1100-1400 гг. Следует предположить, что артефакты, сочетающие в себе признаки А и В, могут быть датированы 1100-1300 гг., однако, для того, чтобы данная совокупность предметов могла рассматриваться как хронологически значимый тип, ее датировка должна быть «уже» подобного временного интервала, полученного простым взаимоналожением дат отдельных признаков.
Наконец, сам термин датирующий тип Ю.М. Лесман определяет как «хронологически значимый тип, для которого с достаточной степенью надежности определено время его бытования в культуре или в некотором сегменте культуры…» Однако, признание хронологически значимых типов датирующими требует дополнительного обоснования. (Например, необходимо аргументировать, что «интервалы их представленности в слое соответствуют интервалам их бытования или, по крайней мере, не уже».)
Использование археологами тех или иных методик датирования вещественных древностей предполагает широкое привлечение к подобным разработкам различного рода дополнительной, так сказать, «внешней» информации. Особый круг таких данных составляют результаты датирования методами естественных наук, уже рассматривавшимися выше. Кроме этого, подобными сведениями могут быть сообщения письменных источников. Существенные хронологические указания обычно представляют собой нумизматические находки. Казалось бы, что сходную информационную значимость можно ожидать и от сфрагистических материалов. Однако, функциональная специфика оттисков печатей зачастую исключает их из числа полноценных хронологических индикаторов — например, на Нугном раскопе Новгорода в 4-5 строительных ярусах (1404-1425 гг.) была обнаружена крутая свинцовая печать архиепископа Далмата, занимавшего новгородскую кафедру в 1251-1273 гг. Очевидно, что подобный 150-летний разрыв в датировках культурного слоя и печати свидетельствует «о длительном периоде хранения документа, к которому она была привешена» (Гайдуков 1992: 83, 133). Хронологические данные могут быть заложены и в тех или иных изображениях, присутствующих на датируемом объекте. Например, на поверхности каменного идола, найденного в 1848 г. в р. Збруч (приток Днестра), было прослежено изображение сабли так называемого «аварского типа», датируемого IX-XI вв. (Клейн 20046: 204). Данное наблюдение оказывается чрезвычайно важным с учетом случайного характера этой находки и отсутствием каких-либо непосредственных данных о времени ее изготовления (Петров 2000: 97).
Особой процедурой хронологического исследования является синхронизация — установление хронологических соответствий между различными типами, слоями, памятниками и группами памятников. Однако, каждая конкретная хронологическая разработка строится на комбинировании тех методов датирования, которые можно применить именно в данном случае. Рассмотрим примеры подобных исследований.
Разработка эффективных хронологических систем на основе данных доисторической археологии осложнена весьма широкими датировками памятников при обычном отсутствии комплексов однократного формирования. Для установления возраста палеолитических древностей принципиальное значение имеет геологическая стратиграфия — памятники датируются в соответствии с их расположением в определенных отложениях, формирование которых увязывается с основными палеогеографическими событиями. Этими событиями являются оледенения и межледниковья плейстоцена — первого раздела четвертичного периода, характеризующегося общим похолоданием климата и периодическим возникновением в средних широтах материков Северного полушария материковых оледенений (обширных ледниковых покровов).
«Классической» версией данной последовательности оледенений является альпийская геологическая шкала, включающая в себя оледенения Дунай, Гюнц, Миндель, Рисе и Вюрм, названные так по рекам в альпийских предгорьях. Межледниковья обозначаются соответствующими двойными названиями: Дунай-Гюнц, Гюнц-Миндель и т. д.
Приведем в качестве примера относительную хронологию раннепалеолитических древностей Прикубанья, разработанную А.А. Формозовым (1962: 17-27). Многим местонахождениям этого региона удалось дать детальную геологическую и палеонтологическую характеристику Так, сделанные в обнажениях русла р. Фортеньянка находки ашельских каменных изделий датированы финалом миндельского оледенения и началом миндельско-рисского межледниковья на основании их происхождения из слоя галечника, который относится к пятой береговой террасе — формирование самой этой террасы аллювиальными (наносными) отложениями русловых водных потоков по геологическим данным произошло в миндельское время. А например, местонахождение в карьере Цимбал было датировано исключительно по палеонтологическим данным. Здесь в слое желтых крупно- и среднезернистых песков были встречены остатки фауны времени миндельского оледенения — кости южного и древнего слонов, этрусского носорога, трогонтериевого бобра и др. (некоторые кости были искусственно расколоты в древности).
Как правило, относительная хронология палеолитических древностей по существу оказывается периодизацией. Связано данное обстоятельство с уже отмеченными трудностями подобных разработок. Отсутствие надежных датировок приводит к тому, что «археолог выражает с помощью любых доступных признаков… признак времени, то есть с помощью периодизации он устанавливает хронологию… В идеале, конечно, установление хронологии должно предшествовать построению периодизации, но это не всегда возможно» (Вишняцкий, Колпаков 1991:5).
Обращаясь к хронологическим изысканиям в области исторической археологии рассмотрим разработанную Ю.М. Лесманом (1990: 29-33) систему датирующих типов новгородских изделий X-XIV вв. Культурный слой этого древнерусского города представлен строительными «горизонтами» («ярусами») остатков деревянной застройки, нижняя и верхняя временные границы каждого из которых определены с помощью дендрохронологического метода. Соответственно, данные датировки могут быть экстраполированы на артефакты, выявленные в том или ином строительном ярусе. Таким образом, разработка типологии новгородских ювелирных изделий так или иначе приводит к проблеме выделения датирующих типов вещей, встречающихся в определенном «интервале» строительных ярусов. По Ю.М. Лесману, «в качестве количественного рубежа массовости типа в культурном слое Новгорода, позволяющего считать его датирующим, приняты на основе эмпирической проверки 10 экз.». Всего же было выделено 203 достаточно массовых датированных типа ювелирных изделий». Например, «браслеты трехпроволочные петлеконечные» (тип 1.24, найдено 41 экз.) встречаются с 23 по 7 строительный ярус Неревского раскопа.
Соответственно, датировка бытования этого типа браслетов определяется нижней хронологической границей 23 яруса (1055 г.) и верхней хронологической границей 7 яруса (1396 г.)-1055-1396 гг.
Хронологическая система Ю.М. Лесмана успешно используется для датирования средневековых погребальных комплексов Новгородской земли и их синхронизации с культурным слоем Новгорода. Хронологический интервал совершения погребения в таких случаях определяется «узкой» датировкой — периодом лишь одновременного существования всех датированных предметов данного комплекса (ведь речь идет о комплексе однократного формирования). Пример «узкой» датировки приводимый самим Ю.М. Лесманом (1981: 99) — женское погребение, обнаруженное в одном из древнерусских курганов восточного побережья Чудского озера. Среди многочисленного инвентаря этого захоронения были выявлены следующие находки, датируемые по материалам Новгорода: трехбусинные височные кольца (парные металлические женские украшения, вплетавшиеся в волосы) — 989-1299 гг; перстнеобразные височные кольца — 1058- 1299 гг.; пластинчатый широкосрединный незамкнутый перстень — до 1313 г; браслет витой трехпроволочный обрубленноконечный — 1096-1313 гг.; бочонкообразные бусы с золотой металлической прокладкой и каймой — 989-1161 гг.; гладкие глазчатые бусы — до 1238 г.; нож «раннего типа» — до 1197 г.; наконец, восемь монет-подвесок, отчеканенных в течение X — начала XI вв. На основании перечисленных находок данное погребение может быть датировано 1096-1161 гг., так как до 1096 г. в состав этого комплекса еще не мог попасть витой трехпроволочный обрубленоконечный браслет, а после 1161 г. здесь уже не могли оказаться бочонкообразные бусы с золотой металлической прокладкой и каймой.
В археологии существует потребность определения позиции типов вещественных древностей не только во времени, но и в пространстве. Можно ли выявить некие закономерности сочетаний различных типов артефактов в комплексах различных ареалов? Здесь мы сталкиваемся с термином «археологическая культура» — одним из наиболее фундаментальных и в то же время противоречивых понятий археологии.