Антропологические аспекты индоиранской проблемы

Соматологические данные

Отсутствие бесспорно приуроченной к индоиранским народам антропологической информации неизбежно приводит нас к восстановлению антропологического состава индоиранских народов и его истории косвенными путями. Таких путей два: а) перенесение результатов изучения антропологических особенностей современных иранских и индоарийских народов на исторически и лингвистически зафиксированное время существования индоиранцев, т. е. примерно III — начало II тысячелетия до н. э.[ref]Оранский И. М. Введение в иранскую филологию. М., 1960; Он же. Иранские языки. М., 1963.[/ref], что, разумеется, требует многоступенчатой экстраполяции; б) рассмотрение палеоантропологических материалов, относящихся к этой эпохе, с территории возможного расселения индоиранцев, т. е. из Передней и Средней Азии и южнорусских степей. Сразу же оговорюсь, что территория Кавказа исключается из рассмотрения ввиду очевидного господства там во II тысячелетии до н. э., как и в предшествующую эпоху, носителей древнейших форм кавказских языков[ref]Чикобава А. С. Введение // Языки народов СССР. Т. IV: Иберийско-кавказские языки. М., 1967.[/ref].

[adsense]

Современные иранские народы являются носителями разных антропологических комплексов. Соматологические данные о них собирались многими исследователями, из которых назову главнейших: по народам Ирана основной материал собран Г. Филдом[ref]Field Н. Contribution to the Anthropology of Iran // Field Museum of Natural History. Anth. Series. Chicago, 1939. Vol. 29; Idem. The Anthropology of Iran: the Lower Euphrates-Tigris Region // Field Museum of Natural History. Anth. Series. Vol. 30. Chicago, 1949. Pt. 1. N 2.[/ref], по иранским народам Средней Азии — В. В. Гинзбургом[ref]Гинзбург В. В. Горные таджики: (Материалы по антропологии таджиков Каратегина и Дарваза). М.; Л., 1937.[/ref], Л. В. Ошаниным[ref]Ошанин Л. В. Иранские племена Западного Памира (сравнительно-антропологическое исследование). Ташкент, 1937; Он же. Антропологический состав и вопросы этногенеза таджиков и узбекских племен Южного Таджикистана. Сталинабад, 1957; Он же. Антропологический состав населения Средней Азии в этногенез ее народов. Ереван, 1957—1959. Ч. 1—3; Ошанин Л. В., Зезенкоеа В. И. Вопросы этногенеза народов Средней Азии в свете данных антропологии. Ташкент, 1953.[/ref], И. Швидецкой[ref]Schwidetzky I. Turaniden-Studien // Akademie der Wissenschaften und der Literatur, Abhandlungen der mathematisch-naturwissenschaftliche Klasse. Wiesbaden, 1950. N 9.[/ref] и Ю. Г. Рычковым[ref]Рынков Ю. Г. Антропология и генетика изолированных популяций: (Древние изоляты Памира). М., 1969.[/ref], по иранским народам Кавказа — М. Г. Абдушелишвили[ref]Абдушелишвили М. Г. Осетины // Тр. Ин-та эксперим. морфологии АН ГССР. Тбилиси, 1957. Т. 6; Он же. Антропология древнего и современного населения Грузии. Тбилиси, 1964.[/ref], по народам Афганистана — Г. Ф. Дебецом[ref]Дебец Г. Ф. Антропологические исследования в Афганистане // Сов. этнография. 1967. № 4.[/ref]. Краниологические материалы по современным иранским народам публиковались В. В. Бунаком[ref]Бунак В. В. Черепа из склепов горного Кавказа в сравнительно-антропологическом освещении // Сб. Музея антропологии и этнографии АН СССР. М.; Л., 1953. Т. 14.[/ref], М. Г. Абдушелишвили[ref]Абдушелишвили М. Г. Материалы к краниологии Кавказа // Тр. Ин-та эксперим. морфологии АН ГССР. Тбилиси, 1955. Т. 5.[/ref]. Г. Рычковым[ref]Рычков Ю. Г. Происхождение расы Среднеазиатского междуречья // Проблемы этнической антропологии Средней Азии. Ташкент, 1964. (Тр. Ташкент, гос. ун-та; Вып. 235).[/ref] и автором настоящей книги[ref]Алексеев В. П. Происхождение народов Кавказа: (Краниол. исслед.). М., 1974.[/ref]. В результате сами морфологические комплексы в составе иранских народов могут быть охарактеризованы достаточно полно; можно проследить и аналогии им у других народов.

Начнем с тех комбинаций признаков, которые представлены преимущественно в среде неиранских народов, а у иранцев встречаются лишь спорадически. Массивность черепа, очень большие размеры ширины лица, круглоголовость, относительно светлая для южного народа пигментация — характерные антропологические признаки осетин; такое сочетание признаков не зафиксировано больше ни у одного из иранских народов[ref]Абдушелишвили М. Г. Осетины.[/ref]. В то же время эта комбинация свойственна многим народам Центрального Кавказа и, по-видимому, имеет местное происхождение.

Следовательно, ираноязычные осетины сформировались на местной биологической основе и может быть прослежена непрерывная генетическая преемственность поколений от древнего населения, говорившего на кавказских языках, к современным осетинам. Такая ситуация, естественно, исключает антропологические особенности осетин из круга данных, пригодных для реконструкции индоиранского состояния.

Ираноязычные народы Южного Дагестана и Азербайджана — таты и талыши имеют в отличие от осетин узкое лицо и темную пигментацию, европеоидный комплекс признаков выражен так же сильно, как и у осетин[ref]Бунак В. В. Антропологический состав населения Кавказа // Вестн. Гос. музея Грузии. Тбилиси, 1946. Т. ХШ-А; Касимова Р. М. Антропологические исследования современного населения Азербайджанской ССР. Баку, 1975.[/ref]. Эта комбинация признаков в чистом виде представлена также в разных группах азербайджанского народа[ref]См. книгу Р. М. Касимовой, указанную в пред. примеч.[/ref], у туркмен Северного Кавказа и у туркмен Средней Азии[ref]Ярхо А. И. Туркмены Хорезма и Северного Кавказа: Антропологический очерк о длинноголовом европеоидном компоненте турецких народностей СССР // Антроп. журн. 1933. № 1, 2.[/ref]. В подавляющем большинстве работ, посвященных общим вопросам антропологической классификации, она рассматривается как местная по происхождению, тем более что ей находятся палеоантропологические аналогии, восходящие к IV тысячелетию до н. э.[ref]Алексеев В. П. Древнейшее европеоидное население Средней Азии и его потомки // Проблемы этнической антропологии и морфологии человека. Л., 1974.[/ref] В этом случае теоретически возможны две гипотезы; предполагать (так же, как и в случае с осетинами), что иранизация местного субстрата явилась следствием распространения иранских языков и не сопровождалась реальным переселением каких-то групп нового населения, или думать, что в составе талышей и татов мы застаем антропологический компонент, типичный для иранцев вообще и представленный в составе и других иранских народов. Заведомо поздняя тюркизация предков азербайджанцев и туркмен и веские аргументы в пользу их хотя бы частичной иранской принадлежности заставляют склоняться ко второй гипотезе. Таким образом, если распространение иранского языка в пределах центральных предгорий Главного Кавказского хребта представляет собой следствие только языковой ассимиляции, то в Восточном Закавказье, можно думать, проживало население, антропологически родственное древним иранцам и индоиранцам.

На юг и на восток от Каспия мы сталкиваемся уже с подлинными антропологическими компонентами, среди которых изначально складывался антропологический состав иранских народов и которые были, очевидно, представлены и среди недифференцированных индоиранцев. К сожалению, хотя морфологическая характеристика этих компонентов достаточно ясна и объективна сама по себе, будучи основанной на многочисленных и разнообразных полевых наблюдениях, проблемы их генетических взаимоотношений, времени образования и места в существующих расовых классификациях продолжают вызывать много споров и не решены однозначно в современной антропологической науке. Выбор наиболее правдоподобных гипотез корректируется стремлением избежать крайних точек зрения и ориентировкой на то, чтобы формулировать выводы в достаточно общей форме, помня об особой сложности и важности проблемы.

Наиболее крупные из иранских народов — персы, паштуны, курды, таджики — носители разных комбинаций морфологических признаков.

Только персы и паштуны более или менее близки друг к другу в этом отношении: их отличают тенденция к долихокефалии, узкое лицо и грацильный череп, у них темные волосы и глаза при относительно светлой кояче, а также значительный волосяной покров на лице и теле[ref]В дополнение к работам Г. Филда и Г. Ф. Дебеца, указанным в примеч. 3 и 9, см.: Field Н. An anthropological reconnaissance in West Pakistan // Paper of the Peabody museum of Amer. archaeology and ethnology. Cambridge, Massachusetts, 1959. Vol. LII.[/ref]. В пределах этой комбинации признаков отмечено много локальных вариантов, свойственных и отдельным малочисленным ираноязычным народам, и этническим группам на территории Ирана и Афганистана, но все они выделяются по сдвигам в вариациях одного-двух признаков и в целом не нарушают гомогенности рассматриваемой комбинации признаков в пределах всего ареала ее распространения. Практически эта же комбинация — может быть, с небольшими локальными различиями — представлена и в Восточном Закавказье среди упоминавшихся татов и талышей[ref]Касимова P. M. Антропологическое исследование современного населения Азербайджанской ССР.[/ref].

Особый вопрос — принадлежность к этому комплексу памирских народов, причем это понятие трактуется в широком смысле, т. е. включает народы и этнографические группы, проживающие не только в пределах СССР, но и на территории Северо-Восточного Афганистана. На фоне того же морфологического сочетания признаков они выделяются значительным процентом лиц со смешанными оттенками волос и особенно глаз. Подобный сдвиг характерен и для живущих южнее и восточнее носителей дардских языков[ref]В дополнение к работе Г. Ф. Дебеца см.: Herrlich A. Beitrag zur Rassen- und Stammeskunde der Hindukush-Kafiren. Berlin. 1937; Jorgensen I. et al. Anthropological Studies in the Hindu Kush and the Punjab // Folk. Vol. 6. Kopenhavn, 1965.[/ref]. Три-четыре десятилетия назад исследователи писали о возможном влиянии северной примеси на сложение этого комплекса. Однако сейчас наиболее распространенная и хорошо аргументированная точка зрения сводится к тому, что появление определенного числа индивидуумов с относительно светлыми волосами и глазами обязано своим происхождением действию генетических процессов, происходящих в замкнутых популяциях[ref]Вавилов H. И., Букинич Д. Д. Земледельческий Афганистан. Л., 1929; Гаджиев А. Г. Происхождение народов Дагестана (по данным антропологии). Махачкала, 1965; Дебец Г. Ф. Опыт графического изображения генеалогической классификации человеческих рас // Сов. этнография. 1958. № 4.[/ref], каковыми являются популяции памирских и дардских народов (высокогорная изоляция, усиленная эндогамной структурой брачных кругов). Согласно этой точке зрения, отличия высокогорных народов Памира и Северо-Восточного Афганистана от паштунов и персов носят вторичный характер и не препятствуют их объединению в единый расовый комплекс, имеющий общее происхождение. Занимая обширную территорию, он может считаться очень древним и исконным, во всяком случае в пределах Ирана и Афганистана. Ниже мы убедимся, что его ареал охватывает также территорию Пакистана и Северо-Восточной Индии.

Курды значительно отличаются от персов и паштунов практически в одном, но очень важном признаке — в развитии волосяного покрова[ref]Абдушелишвили М. Г. Антропология древнего и современного населения Грузии.[/ref].

Если добавить к этому еще и физиономические различия, хотя и более слабо выраженные, то налицо явное сходство курдов с армянами, айсорами и некоторыми территориальными группами арабов, которые являются носителями так называемой арменоидной комбинации признаков[ref]В дополнение к только что указанной работе М. Г. Абдушелишвили см.: Бунак В. В. Crania Armenica: (Исследование по антропологии Передней Азии) // Тр. Науч.-исслед. ин-та антропологии при I МГУ. 1927. Вып. 2.[/ref]. Она занимает самостоятельное таксономическое положение и также является, по-видимому, чрезвычайно древней на территории Передней Азии[ref]Бунак В. В. Древнейшие краниологические типы Передней Азии // Крат. сообщ. Ин-та этнографии АН СССР. 1947. Вып. 2.[/ref]. Неполная выраженность этой комбинации у курдов — арменоиды брахикефальны, в то время как курды сохранили долихокранию, — позволяет думать, что арменоидная комбинация не является исконной для иранских народов и что предки курдов приобрели свои характерные антропологические особенности в процессе позднейших брачных контактов с неиранскими народами.

Принадлежность таджикского и памирских языков к числу иранских часто гипнотически действовала на антропологов, заставляя преуменьшать различия и преувеличивать сходство. В то же время таджики равнинных районов очень близки к узбекам[ref]См. книги, указанные в примеч. 5.[/ref]. Все это привело к конструированию антропологической общности, охватывающей обширный ареал и, по мнению многих специалистов, имеющей общее происхождение[ref]Гинзбург В. В. Расовые типы Средней Азии и их формирование в процессе этногенеза ее народов // Проблемы этнической антропологии Средней Азии; Он же. Раса Среднеазиатского междуречья и ее происхождение // Тр. VII Междунар. конгр. антропол. и этногр. наук. М., 1968. Т. 3; Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии. М., 1972.[/ref].

Однако детальное антропологическое обследование Таджикистана и сравнение с итогами антропологического изучения населения окружающих территорий показали, что конструирование такой общности во многом носит искусственный характер. Таджики южных районов более грацильны и узколицы, чем северных, и действительно, по-видимому, могут быть объединены с памирцами (оставаясь, однако, темнее их) и с населением Афганистана и Ирана в одну таксономическую единицу[ref]Пестряков А. П. Антропологическое исследование некоторых групп населения
Таджикистана и Узбекистана // Сов. этнография. 1975. № 1.[/ref]. Таджики северных районов более широколицы и массивны, обнаруживая реальную связь с узбеками[ref]Дубова Н. А. Антропологическая характеристика некоторых групп населения Северного Таджикистана // Вопр. антропологии. 1976. Вып. 52.[/ref]. И у северных таджиков, и у узбеков отчетливо фиксируется монголоидная примесь, палеоантропологическая история которой достаточно ясна и которая восходит к двум последним тысячелетиям их истории. Если отвлечься от влияния этой монголоидной примеси, то перед нами остается комбинация признаков, явно обнаруживающая при относительно темной пигментации более северное тяготение (массивность, широколицесть), чем основной, уже рассмотренный, грацильный и узколицый темнопигментированный комплекс в составе иранцев. Он восходит к ранним эпохам истории местных антропологических комплексов на территории Средней Азии, и нет оснований сомневаться в исконной принадлежности к нему таджиков северных районов теперешнего их расселения. К нему же относились и ираноязычные предки узбеков до их тюркизацииp[ref]Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии.[/ref].

Бегло рассмотрев антропологический состав иранских народов и выявив в нем два изначальных компонента — грацильный и узколицый, массивный и широколицый, оба очень темные, хотя и различающиеся по пигментации (второй из них относительно светлее, что полностью согласуется с его более северным территориальным положением и несколько более «северным» морфологическим обликом), мы переходим теперь к рассмотрению антропологического состава индоарийских народов, населяющих Восточный Пакистан, Северо-Западную, Северную и частично Северо-Восточную Индию. Основой такого рассмотрения служат многочисленные данные полевых наблюдений, собранные многими исследователями, но в первую очередь X. Риели[ref]Risley Н. Peoples of India. Calcutta, 1915.[/ref], Б. Гуха[ref]Guha В. Racial Affinities of the Peoples of India//’Census of of India 1931. Vol. 1. Pt. 3. Simla, 1935. В дополнение см.: Oliver G. Anthropologie des Tamouls de Sud de Tlnde. P. 1961.[/ref], Г. Филдом[ref]См. примеч. 19.[/ref], Н. Н. Чебоксаровым[ref]Чебоксаров П. Я. Антропологические исследования в Индии // Проблемы социально-экономической истории Индии. М., 1971.[/ref] и М. Г. Абдушелишвили[ref]Абдушелишвили М. Г. Материалы совместных советско-индийских антропологических исследований в свете общих проблем генезиса индо-средиземноморской расы // Сов. этнография. 1972. № 6; Он же. Новые данные к изучению генезиса индо-средиземноморской расы вообще и индо-памирской в частности // Расогенетические процессы в этнической истории. М., 1974; Абдушелишвили М. Г., Алексеев В. П., Арутюнов С. А., Семашко И. М. Совместные советско-индийские антропологические исследования в Индии в 1974—1975 гг.//Сов. этнография. 1976. № 6.[/ref]. К сожалению, краниологический материал по индоарийским народам, суммированный и частично описанный Дж. Морантом[ref]Morant G. A Study of Certain Oriental Series of Crania Including the Nepalese and Tibetan Series in the British Museum (Natural History) //Biometrica. 1924. Vol. 16. Pt. 1—2; Woo Т., Morant G. A Preliminary Classification of Asiatic Baces Based on Cranial Measurements // Biometrica. 1932. Vol. XXIV, pt. 1-2. См. также: Алексеев В. П. К краниологии бенгальцев//Новые материалы к антропологии Западной Индии: Результаты советско-индийских исследований. М., 1982.[/ref], гораздо менее представителен, чем материал по иранским народам. Все же и этот небольшой краниологический материал, и, самое главное, результаты соматологических исследований не оставляют сомнения в том, что основной гранильный комплекс у иранцев является одновременно преобладающим среди индоарийских народов. Из этого факта вытекает заключение о достаточно обширном ареале грацильных темнопигментированных европеоидов в Передней Азии не только в современную эпоху, но и в древности.

Население южных и многих центральных районов Индии отличается от них, как известно, гораздо более темной кожей, широконосостью, прогнатизмом и в целом принадлежит к иному кругу антропологических форм. Влияние этих форм на антропологический состав населения Северной Индии было довольно значительным и проявляется как специфически в отдельных районах, так и в целом, выражаясь в некотором потемнении пигментации кожи у индоариев, например, по сравнению с таджиками. Такая особенность легко объясняется историей индоариев, которые издавна, по крайней мере в течение трех с половиной тысяч лет, находились в контакте с дравидами[ref]Алексеев В. П. Антропологический состав населения древней Индии // Индия в древности. М., 1964.[/ref]. Поэтому можно думать, что южная (негроидная, австралоидная, дравидоидная, веддоидная — разные специалисты употребляют различпую терминологию) примесь у индоариев не имеет отношения к сложению их исходного антропологического комплекса и проистекает за счет этих многовековых контактов. Такой вывод находится в согласии с фактом большой близости иранских и индоарийских языков, разделением их на рубеже III—II тысячелетий до н. э. и былым распространением индоарийских языков и их носителей, по-видимому, к северу от дравидов[ref]См. примеч. 1.[/ref]. Последние в северных районах их расселения (брагуи) сами носители того же комплекса признаков, который является основным у иранцев и преобладающим у индоариев[ref]Дебец Г. Ф. Антропологические исследования в Афганистане.[/ref].

Таксономическое обозначение этого комплекса в антропологической литературе неоднозначно. Его называют индо-памирской или индо-афганской расой, подчеркивая генетическую общность населения восточной части Передней Азии, южных районов Средней Азии и Северной Индии.

Оба наименования одинаково широко распространены в специальных публикациях[ref]Ошанин Л. В. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее народов.[/ref], но второе кажется мне предпочтительнее, так как основные особенности комплекса четче выражены у паштунов (без депигментации вследствие проживания в высокогорье), чем у памирцев. Более массивный компонент у северных таджиков обозначают как памиро-ферганскую расу или расу Среднеазиатского междуречья, также относительно самостоятельную единицу расовой систематики[ref]Гинзбург В. В. Раса Среднеазиатского междуречья и ее происхождение; Рынков Ю. Г. Происхождение расы Среднеазиатского междуречья.[/ref]. Оба наименования примерно одинаково используются в литературе. Многие антропологи включают памиро-ферганский комплекс в индо-афганскую расу в качестве локального варианта[ref]Дебец Г. Ф. Опыт графического изображения генеалогической классификации человеческих рас.[/ref], но обсуждение целесообразности такой таксономической операции не имеет отношения к нашей теме.

С трактовкой данных по современным индоарийским и иранским народам связана еще одна проблема — наличие в исходном пучке европеоидных расовых вариантов, на основе которых складывались антропологические особенности индоиранцев, негроидных и монголоидных элементов. В доказательство первого можно было бы вспомнить неоднократные указания на якобы негроидные особенности белуджей. Однако в действительности следует говорить только о некотором потемнении у них цвета кожи, так как по всем другим признакам они не отличаются от европеоидов[ref]Дебец Г. Ф. Антропологические исследования в Афганистане.[/ref]. Такое потемнение кожи могло быть следствием каких-то случайных, сравнительно поздних контактов с более южными темнопигментированными формами. Доказательством второго может служить реальная монголоидность хазара. Решение дискутировавшегося в литературе вопроса о центральноазиатском или тибето-гималайском происхождении монголоидности у хазара выходит за рамки нашего сообщения.

Но как бы его ни решать, проникновение монголоидов на территорию нынешнего Афганистана не может быть ранним. Оно не подтверждается никакими убедительными палеоантропологическими материалами или историческими наблюдениями. Поэтому на вопрос о наличии негроидной или монголоидной примеси в составе исходных антропологических комплексов, носителями которых были нндоиранцы, а также древние иранцы и индоарии, нужно ответить отрицательно: во всех случаях, когда эта примесь фиксируется, либо она является достаточно поздней, либо предположение о ее позднем вторичном происхождении можно сделать с достаточной долей вероятности.