Расовая диагностика и генезис населения северной Бактрии

Описанное сочетание признаков, несомненно, свидетельствует о сильной выраженности европеоидных особенностей. Популяции с сильной выраженностью европеоидных особенностей встречаются и на севере и на юге ареала расселения европеоидов, но темная пигментация и значительное число лиц с волнистыми волосами позволяют нам определенно констатировать, что мы имеем дело с южноевропеоидным средиземноморским комплексом признаков. В обобщающих работах по антропологии и палеоантропологии Средней Азии он так и называется хотя в конкретных исследованиях его часто называют вслед за Э. Фишером восточно-средиземноморским 1, не приводя в доказательство оправданности такого наименования никакого набора диагностически ценных морфологических признаков, специфичного для географических восточносредиземноморских популяций в отличие от популяций Западного Средиземноморья. Называют его и закаспийским 2, что опять отражает чисто географический подход к проблеме генезиса этого комплекса и к вопросам расовой терминологии.

[adsense]

Каково отношение этого комплекса к расе Среднеазиатского междуречья, которую вслед за А. И. Ярхо называют еще, более удачно в соответствии с нормами русского языка, памиро-ферганской 3, хотя это наименование и не стало употребительным? Между ними, если традиционно рассматривать носителей памиро-ферганского комплекса как круглоголовых европеоидов с монголоидной примесью, нельзя ставить знак равенства: современные памиро-ферганцы, в частности узбеки Сурхандарьинской области, т. е. жители того же района, где обнаружены памятники, о которых идет речь, гораздо более монголоидны, чем жители северной Бактрии в последние века до новой эры. У них ниже переносье, площе лицо в горизонтальной плоскости, значительно сильнее развиты скулы, заметнее складка верхнего века, есть эпикантус 4. Но дело даже не в этом. Основной момент состоит в том, что памиро-ферганская раса потеряла в настоящее время свое морфологическое единство. Не приуроченные к этническим общностям, но территориально дифференцированные исследования внутри ее ареала выявили значительно различающиеся комплексы признаков 5. Различия между ними видны не только в головном указателе, о чем вскользь упоминалось и раньше (по отношению к палеоантропологическому материалу говорилось и о размерах лица) 6, но и во многих других признаках. Происхождение этих комплексов, очевидно, различно. Таким образом, население, представленное в скульптурах Халчаяна и Дальверзина, несмотря на брахикефалию, трудно диагностировать как относящееся к памиро-ферганской расе, или расе Среднеазиатского междуречья.

Итак, перед нами типичные представители средиземноморской ветви европеоидов, к которой на территории Средней Азии принято относить туркмен 7. Однако среди туркмен отчетливо фиксируется монголоидная примесь, имеющая, очевидно, двоякое происхождение и восходящая как к монголоидным компонентам, включившимся в состав предков туркмен в эпоху средневековья, так и к более древнему монголоидному населению 8. Европеоидный компонент в составе туркмен, предположительно представленный сериями эпохи энеолита и ранней бронзы из Кара-Депе и Геоксюра 9, отличался четко выраженной долихокранией и также не может быть поэтому сопоставлен со средиземноморским комплексом Халчаяна и Дальверзина.

Культурно-историческая обстановка в северной Бактрии и особенно события, связанные с самим образованием Бактрийского царства, позволяют предполагать значительное влияние греческого этнического элемента, особенно в правящих кругах 10. Исследование антропологического состава греков на разных территориях их расселения продемонстрировало широкое распространение резко выраженных европеоидных, но брахикефалыных комплексов 11. Описан такой комплекс в составе греков и на краниологическом материале 12. Древнее население Греции эпохи неолита и бронзы было долихокранным 13, но уже скульптура классического периода, антропологическое исследование которой предстоит осуществить, дает нам много образцов портретов круглоголовых людей 14. Представляется весьма вероятным, что смешение такого брахикефального европеоидного компонента, принесенного с. территории Малой Азии и юга Балканского полуострова, с местным, основные особенности которого мы можем представить себе на основании исследований, проведенных в южных районах Таджикистана 15, и обусловило своеобразие антропологических черт людей, портреты которых отражены в скульптуре Халчаяна и Дальверзина.

Каковы генетические связи местного антропологического компонента, характерного для населения Южного Таджикистана и, несомненно, вошедшего через ираноязычный «сартский» пласт в этногенез узбеков и в состав современного таджикского населения? В предварительном сообщении о результатах антропологического изучения скульптуры Халчаяна и Дальверзина я попытался кратко наметить вероятный круг аналогий 16, использовав опыт исследования представителей той локальной расы в составе южных средиземноморских европеоидов, которая получила наименования «индо-афганской» и «индо-памирской» и к которой, кроме таджиков, относятся некоторые народы Средней Азии и Кавказа, многие этнические группы Афганистана и подавляющее большинство народов Северной и Северо-Западной Индии.

Речь идет о работе на территории штата Махараштра, где в 1974—1975 гг. были определены соматотипы и описательные признаки у 10 этнокастовых групп. Состав экспедиции позволил обеспечить довольно широкую программу исследований, которые отражены в печати лишь в предварительной форме 17. В частности, в число этих 10 групп в качестве сравнительных входят такие разные по своим антропологическим особенностям народы, как парсы, изученные в Бомбее, и санталы, изученные в окрестностях Калькутты. Нас, однако, интересуют в связи с нашей темой в первую очередь антропологические особенности высоких каст — дешастхи ригведи, каястха прабху и чптпаванов. Им оказались свойственны очень темная пигментация волос и глаз при относительно светлой коже, резко выраженные южноевропеоидные особенности в строении мягких тканей лица — сильно выступающий нос, резкий горизонтальный профиль, припухлые губы, наконец, значительный процент среди них составляли индивидуумы с волнистыми волосами. Налицо комбинация признаков, близкая к той, которая с определенными модификациями зафиксирована на статуях Халчаяна и Дальверзина. Как исторически объяснить это морфологическое сходство? Я вижу ему лишь одно объяснение: на территории южных районов Средней Азии до рубежа нашей эры сохранились популяции, предки которых во II тысячелетии до н. э. входили в число племен, осуществивших миграцию в Индию и образовавших там высокие касты. И на основании предшествующих исследований можно было говорить о преобладании европеоидных комбинаций признаков среди представителей высших каст, негро-австралоидных — среди представителей низших 18.

Не составляет труда тезисно сформулировать выводы из предшествующего изложения:

1) используемая в соматологии методика описания вариаций мягких тканей лица с помощью баллов применима к портретной скульптуре и дает возможность более детально, нежели просто визуальное описание, оценить антропологические особенности людей, облик которых запечатлен в скульптуре;

2) статуи Халчаяна и Дальверзина демонстрируют иное сочетание признаков, чем современное население южных районов Средней Азии; они обнаруживают влияние греческого этнического элемента;

3) основной представленный в них комплекс признаков отражает антропологические особенности потомков древних ариев и поэтому сходен с антропологическим типом высших каст северных и западных районов Индии.

Вопрос о том, в какой мере антропологические особенности скульптурных портретов Халчаяна и Дальверзина отражают антропологические особенности соответствующего населения в целом (Г. А. Пугаченкова, например, не без оснований видит в них изображения представителей царской династии и высшей знати), выходит за рамки возможностей антропологического исследования и может быть решен только с помощью дальнейших раскопок и совокупных усилий историков и искусствоведов.

Notes:

  1. Трофимова Т. А., Гинзбург В. В. Антропологический состав населения южной Туркмении в эпоху энеолита // Тр. Южно-Туркмен. археол. экспедиции. 1960. Т. 10.
  2. Ошанин Л. В. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее народов. Ереван, 1957. Ч. 1.
  3. Ярхо А. И. Антропологический состав турецких народностей Средней Азии // Антропол. журн. 1933. № 3.
  4. Наджимов К. Н. Антропологический состав населения Сурхан-Дарьинской области (в связи с некоторыми вопросами этногенеза). Ташкент, 1958.
  5. Пестряков А. П. Антропологическое исследование некоторых групп населения Таджикистана и Узбекистана // Сов. этнография. 1975. № 1; Дубова Н. А. Распределение антропологических признаков на территории Северного Таджикистана // Некоторые проблемы этнической истории народов мира. М., 1976; Она же. К проблеме формирования памиро-ферганской расы // Сов. этнография, 1978. № 4.
  6. Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии.
  7. Ошанин Л. В. Тысячелетняя давность долихокрании у туркмен и возможные пути ее происхождения // Изв. Средазкомстариса. Вып. 1. Ташкент, 1926. Он же. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее народов. Ереван, 1959. Ч. 3.
  8. Дебец Г. Ф. Данные антропологии о происхождении туркмен // Сов. этнография. Вып. 6/7, 1947; Алексеев В. П. Краниологические материалы к втногенеау туркменского народа // Проблемы этногенеза туркменского народа. Ашхабад, 1977.
  9. Трофимова Т. А., Гинзбург В. В. Антропологический состав населения Южной Туркмении в эпоху энеолита; Они же. Палеоантропология Средней Азии.
  10. Ставиский Б. Я. Кушанская Бактрия: проблемы истории и культуры. М., 1977.
  11. Пулянос А. Н. Антропологический состав населения Греции. Географическая дифференциация отдельных признаков // Тр. Ин-та этнографии АН СССР. Н. С. Т. 71. 1961.
  12. Morant G. The classification of European races based on cranial measurements // Biometrica. 1928. Vol. XX-B.
  13. Boev P. Dit Rassentypen der Balkanhalbsinsel und der ostagaisclicn Inselwelt und deren Badeutung fur die Herkunft ihrer Bevolkerung. Sofia, 1972; Xirotiris N. Rassengeschichte von Griechenland // Rassengeschichte der Mensclilieit. 6. Lieferung. Munchen; Wien, 1979.
  14. Нолпинский Ю. Д. Искусство эгейского мира и Древней Греции. М., 1970.
  15. Ошанин Л. В. Иранские племена Западного Памира. Сравнительно-антропологическое исследование. Ташкент, 1937; Гинзбург В. В. Горные таджики: Материалы по антропологии таджиков Каратегина и Дарваза. М.; Л„ 1937; Рынков Ю. Г. Антропология и генетика изолированных популяций (древние изоляты Памира). М., 1969.
  16. Алексеев В. П. Попытка анализа античной скульптуры из Средней Азии (Халчаян и Дальверзин) для антропологической реконструкции // Всесоюз. науч. совещ. «Античная культура Средней Азии и Казахстана». Ташкент, 1979.
  17. Абдушелишвили М. Г., Алексеев В. П., Арутюнов С. А., Исмагулов О., Семашко П. М. Совместные советско-ипдийские антропологические исследования в Индии в 1974—1975 гг. // Сов. этнография, 1976. № 6.
  18. Risley Н. Peoples of India. Calcutta, 1915; Guha В. Racial affinities of the peoples of India // Census of India. 1931. Vol. 1, pt. Ill; Ethnographical. Simla, 1935; Mahaianobis P. C, Majumdar D. TV., Rao C. R. Antropometric survey of the United provinces. 1941. A statistical study // Sankhya. The Indian journal of statistics. 1949. Vol. 9, pt. 2—3; Majumdar D. N., Rao C. R. Bengal anthropometric survey. 1945. A statistical study // Sankhya. The Indian journal of statistics. 1958. Vol. 19, pt. 2—3; Olivier G. Anthropologie des Tamouls du sud de lTnde. P., 1961.

В этот день:

Дни смерти
1929 Умер Франц Студничка — германский историк искусства, археолог и преподаватель австро-венгерского происхождения.

Рубрики

Свежие записи

Обновлено: 30.09.2015 — 08:53

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014