Расовая диагностика и генезис населения северной Бактрии

Описанное сочетание признаков, несомненно, свидетельствует о сильной выраженности европеоидных особенностей. Популяции с сильной выраженностью европеоидных особенностей встречаются и на севере и на юге ареала расселения европеоидов, но темная пигментация и значительное число лиц с волнистыми волосами позволяют нам определенно констатировать, что мы имеем дело с южноевропеоидным средиземноморским комплексом признаков. В обобщающих работах по антропологии и палеоантропологии Средней Азии он так и называется хотя в конкретных исследованиях его часто называют вслед за Э. Фишером восточно-средиземноморским[ref]Трофимова Т. А., Гинзбург В. В. Антропологический состав населения южной Туркмении в эпоху энеолита // Тр. Южно-Туркмен. археол. экспедиции. 1960. Т. 10.[/ref], не приводя в доказательство оправданности такого наименования никакого набора диагностически ценных морфологических признаков, специфичного для географических восточносредиземноморских популяций в отличие от популяций Западного Средиземноморья. Называют его и закаспийским[ref]Ошанин Л. В. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее народов. Ереван, 1957. Ч. 1.[/ref], что опять отражает чисто географический подход к проблеме генезиса этого комплекса и к вопросам расовой терминологии.

[adsense]

Каково отношение этого комплекса к расе Среднеазиатского междуречья, которую вслед за А. И. Ярхо называют еще, более удачно в соответствии с нормами русского языка, памиро-ферганской[ref]Ярхо А. И. Антропологический состав турецких народностей Средней Азии // Антропол. журн. 1933. № 3.[/ref], хотя это наименование и не стало употребительным? Между ними, если традиционно рассматривать носителей памиро-ферганского комплекса как круглоголовых европеоидов с монголоидной примесью, нельзя ставить знак равенства: современные памиро-ферганцы, в частности узбеки Сурхандарьинской области, т. е. жители того же района, где обнаружены памятники, о которых идет речь, гораздо более монголоидны, чем жители северной Бактрии в последние века до новой эры. У них ниже переносье, площе лицо в горизонтальной плоскости, значительно сильнее развиты скулы, заметнее складка верхнего века, есть эпикантус[ref]Наджимов К. Н. Антропологический состав населения Сурхан-Дарьинской области (в связи с некоторыми вопросами этногенеза). Ташкент, 1958.[/ref]. Но дело даже не в этом. Основной момент состоит в том, что памиро-ферганская раса потеряла в настоящее время свое морфологическое единство. Не приуроченные к этническим общностям, но территориально дифференцированные исследования внутри ее ареала выявили значительно различающиеся комплексы признаков[ref]Пестряков А. П. Антропологическое исследование некоторых групп населения Таджикистана и Узбекистана // Сов. этнография. 1975. № 1; Дубова Н. А. Распределение антропологических признаков на территории Северного Таджикистана // Некоторые проблемы этнической истории народов мира. М., 1976; Она же. К проблеме формирования памиро-ферганской расы // Сов. этнография, 1978. № 4.[/ref]. Различия между ними видны не только в головном указателе, о чем вскользь упоминалось и раньше (по отношению к палеоантропологическому материалу говорилось и о размерах лица)[ref]Гинзбург В. В., Трофимова Т. А. Палеоантропология Средней Азии.[/ref], но и во многих других признаках. Происхождение этих комплексов, очевидно, различно. Таким образом, население, представленное в скульптурах Халчаяна и Дальверзина, несмотря на брахикефалию, трудно диагностировать как относящееся к памиро-ферганской расе, или расе Среднеазиатского междуречья.

Итак, перед нами типичные представители средиземноморской ветви европеоидов, к которой на территории Средней Азии принято относить туркмен[ref]Ошанин Л. В. Тысячелетняя давность долихокрании у туркмен и возможные пути ее происхождения // Изв. Средазкомстариса. Вып. 1. Ташкент, 1926. Он же. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее народов. Ереван, 1959. Ч. 3.[/ref]. Однако среди туркмен отчетливо фиксируется монголоидная примесь, имеющая, очевидно, двоякое происхождение и восходящая как к монголоидным компонентам, включившимся в состав предков туркмен в эпоху средневековья, так и к более древнему монголоидному населению[ref]Дебец Г. Ф. Данные антропологии о происхождении туркмен // Сов. этнография. Вып. 6/7, 1947; Алексеев В. П. Краниологические материалы к втногенеау туркменского народа // Проблемы этногенеза туркменского народа. Ашхабад, 1977.[/ref]. Европеоидный компонент в составе туркмен, предположительно представленный сериями эпохи энеолита и ранней бронзы из Кара-Депе и Геоксюра[ref]Трофимова Т. А., Гинзбург В. В. Антропологический состав населения Южной Туркмении в эпоху энеолита; Они же. Палеоантропология Средней Азии.[/ref], отличался четко выраженной долихокранией и также не может быть поэтому сопоставлен со средиземноморским комплексом Халчаяна и Дальверзина.

Культурно-историческая обстановка в северной Бактрии и особенно события, связанные с самим образованием Бактрийского царства, позволяют предполагать значительное влияние греческого этнического элемента, особенно в правящих кругах[ref]Ставиский Б. Я. Кушанская Бактрия: проблемы истории и культуры. М., 1977.[/ref]. Исследование антропологического состава греков на разных территориях их расселения продемонстрировало широкое распространение резко выраженных европеоидных, но брахикефалыных комплексов[ref]Пулянос А. Н. Антропологический состав населения Греции. Географическая дифференциация отдельных признаков // Тр. Ин-та этнографии АН СССР. Н. С. Т. 71. 1961.[/ref]. Описан такой комплекс в составе греков и на краниологическом материале[ref]Morant G. The classification of European races based on cranial measurements // Biometrica. 1928. Vol. XX-B.[/ref]. Древнее население Греции эпохи неолита и бронзы было долихокранным[ref]Boev P. Dit Rassentypen der Balkanhalbsinsel und der ostagaisclicn Inselwelt und deren Badeutung fur die Herkunft ihrer Bevolkerung. Sofia, 1972; Xirotiris N. Rassengeschichte von Griechenland // Rassengeschichte der Mensclilieit. 6. Lieferung. Munchen; Wien, 1979.[/ref], но уже скульптура классического периода, антропологическое исследование которой предстоит осуществить, дает нам много образцов портретов круглоголовых людей[ref]Нолпинский Ю. Д. Искусство эгейского мира и Древней Греции. М., 1970.[/ref]. Представляется весьма вероятным, что смешение такого брахикефального европеоидного компонента, принесенного с. территории Малой Азии и юга Балканского полуострова, с местным, основные особенности которого мы можем представить себе на основании исследований, проведенных в южных районах Таджикистана[ref]Ошанин Л. В. Иранские племена Западного Памира. Сравнительно-антропологическое исследование. Ташкент, 1937; Гинзбург В. В. Горные таджики: Материалы по антропологии таджиков Каратегина и Дарваза. М.; Л„ 1937; Рынков Ю. Г. Антропология и генетика изолированных популяций (древние изоляты Памира). М., 1969.[/ref], и обусловило своеобразие антропологических черт людей, портреты которых отражены в скульптуре Халчаяна и Дальверзина.

Каковы генетические связи местного антропологического компонента, характерного для населения Южного Таджикистана и, несомненно, вошедшего через ираноязычный «сартский» пласт в этногенез узбеков и в состав современного таджикского населения? В предварительном сообщении о результатах антропологического изучения скульптуры Халчаяна и Дальверзина я попытался кратко наметить вероятный круг аналогий[ref]Алексеев В. П. Попытка анализа античной скульптуры из Средней Азии (Халчаян и Дальверзин) для антропологической реконструкции // Всесоюз. науч. совещ. «Античная культура Средней Азии и Казахстана». Ташкент, 1979.[/ref], использовав опыт исследования представителей той локальной расы в составе южных средиземноморских европеоидов, которая получила наименования «индо-афганской» и «индо-памирской» и к которой, кроме таджиков, относятся некоторые народы Средней Азии и Кавказа, многие этнические группы Афганистана и подавляющее большинство народов Северной и Северо-Западной Индии.

Речь идет о работе на территории штата Махараштра, где в 1974—1975 гг. были определены соматотипы и описательные признаки у 10 этнокастовых групп. Состав экспедиции позволил обеспечить довольно широкую программу исследований, которые отражены в печати лишь в предварительной форме[ref]Абдушелишвили М. Г., Алексеев В. П., Арутюнов С. А., Исмагулов О., Семашко П. М. Совместные советско-ипдийские антропологические исследования в Индии в 1974—1975 гг. // Сов. этнография, 1976. № 6.[/ref]. В частности, в число этих 10 групп в качестве сравнительных входят такие разные по своим антропологическим особенностям народы, как парсы, изученные в Бомбее, и санталы, изученные в окрестностях Калькутты. Нас, однако, интересуют в связи с нашей темой в первую очередь антропологические особенности высоких каст — дешастхи ригведи, каястха прабху и чптпаванов. Им оказались свойственны очень темная пигментация волос и глаз при относительно светлой коже, резко выраженные южноевропеоидные особенности в строении мягких тканей лица — сильно выступающий нос, резкий горизонтальный профиль, припухлые губы, наконец, значительный процент среди них составляли индивидуумы с волнистыми волосами. Налицо комбинация признаков, близкая к той, которая с определенными модификациями зафиксирована на статуях Халчаяна и Дальверзина. Как исторически объяснить это морфологическое сходство? Я вижу ему лишь одно объяснение: на территории южных районов Средней Азии до рубежа нашей эры сохранились популяции, предки которых во II тысячелетии до н. э. входили в число племен, осуществивших миграцию в Индию и образовавших там высокие касты. И на основании предшествующих исследований можно было говорить о преобладании европеоидных комбинаций признаков среди представителей высших каст, негро-австралоидных — среди представителей низших[ref]Risley Н. Peoples of India. Calcutta, 1915; Guha В. Racial affinities of the peoples of India // Census of India. 1931. Vol. 1, pt. Ill; Ethnographical. Simla, 1935; Mahaianobis P. C, Majumdar D. TV., Rao C. R. Antropometric survey of the United provinces. 1941. A statistical study // Sankhya. The Indian journal of statistics. 1949. Vol. 9, pt. 2—3; Majumdar D. N., Rao C. R. Bengal anthropometric survey. 1945. A statistical study // Sankhya. The Indian journal of statistics. 1958. Vol. 19, pt. 2—3; Olivier G. Anthropologie des Tamouls du sud de lTnde. P., 1961.[/ref].

Не составляет труда тезисно сформулировать выводы из предшествующего изложения:

1) используемая в соматологии методика описания вариаций мягких тканей лица с помощью баллов применима к портретной скульптуре и дает возможность более детально, нежели просто визуальное описание, оценить антропологические особенности людей, облик которых запечатлен в скульптуре;

2) статуи Халчаяна и Дальверзина демонстрируют иное сочетание признаков, чем современное население южных районов Средней Азии; они обнаруживают влияние греческого этнического элемента;

3) основной представленный в них комплекс признаков отражает антропологические особенности потомков древних ариев и поэтому сходен с антропологическим типом высших каст северных и западных районов Индии.

Вопрос о том, в какой мере антропологические особенности скульптурных портретов Халчаяна и Дальверзина отражают антропологические особенности соответствующего населения в целом (Г. А. Пугаченкова, например, не без оснований видит в них изображения представителей царской династии и высшей знати), выходит за рамки возможностей антропологического исследования и может быть решен только с помощью дальнейших раскопок и совокупных усилий историков и искусствоведов.