В 1987 г. в Томске вышли тезисы моего доклада под названием «Древнеямная культура — афанасьевская культура и проблемы прототохарской миграции на восток», которые были опубликованы и позже (Семенов Вл.А., 1987, с. 17-19; 1998, с. 25-30). Кроме того, имеется публикация В. А. Посредникова (1992, с. 9-20) «О ямных миграциях на восток и афанасьевско-прототохарская проблема», где отражена попытка связать носителей прототохарских (или тохарских) языков, известных по рукописям, найденным в пещерных буддийских храмах в оазисах Восточного Туркестана, с ямной (прародина тохар) и афанасьевской (миграцией с этой прародины) культурами.
В 2000 г. была опубликована статья Л.С. Клейна (2000, с. 178-187) «Миграция тохаров в свете археологии». На разборе археологической части этой работы я и хотел бы остановиться подробнее.
В общих чертах точка зрения Л.С. Клейна сводится к тому, что «карасукская культура — это тохары, поскольку она выпадает из традиции или эволюционной цепи (наверное, имеется в виду секвенция культур Минусинской котловины. — В.С.) и была вытеснена в Западную Монголию и Синьцзян, где распространены находки карасукского типа». «Таким образом, — далее пишет он, — появление в Синьцзяне тохаров и родственных им этносов было связано с продвижением карасукской культуры с Енисея в южном направлении» (Клейн Л.С., 2000, с. 182). Второй пункт связан с прародиной тохаров в Восточной Европе. Здесь Л. С. Клейн ищет их в среде лесных культур, соседствующих с носителями финно-угорских языков, поскольку тохарская грамматика и фонология долгое время находились под воздействием финно-угорской. Наиболее подходящей «кандидатурой» на это место, по мнению автора, является фатьяновская культура, которая сопоставима с карасукской по археологическим данным. Это «бомбовидная с отчлененной невысокой вертикальной шейкой карасукская керамика, которая не имеет местных корней в Сибири, выглядит там чуждой и появившейся внезапно». «Стилистические сходства в вещах» сводятся к грибовидным навершиям карасукских кинжалов и ножей, которые повторяют грибовидный обушок фатьяновских боевых топоров. Истоки традиции скульптурных наверший в виде голов животных на рукоятках карасукских кинжалов восходят к топору с обушком, оформленным в виде головы медведя. По мнению Л.С. Клейна, «для гипотезы о происхождении карасукской культуры из фатьяновской подходят и датировки: фатьяновская культура — первая половина II тыс., карасукская — вторая половина» (Клейн Л.С., 2000, с. 183). Последним аргументом в пользу фатьяновской культуры является то, что в тохарских языках засвидетельствована свинья, обычная для этой культуры и не известная в карасукской. «Но это может найти объяснение в специфике карасукских памятников — (погребения)». Многие фатьяновские особенности в ней утрачены в результате миграционных потрясений и смены среды (Клейн Л.С., 2000, с. 183). Приведенных фрагментов из соответствующих параграфов рецензируемой статьи достаточно, чтобы познакомить читателя с аргументами автора — они просты и лаконичны. Не останавливаясь на других вопросах, поднятых им в связи с тохарской проблемой, я попробую ответить только на один: могла ли карасукская культура произойти от фатьяновской? Или мигрировала фатьяновская культура на Енисей, и была ли возможна такая миграция?
Л.С. Клейну хорошо известны признаки миграции. Однако своих следов носители фатьяновской культуры по пути в Минусинскую котловину не оставили, хотя методы доказательства той или иной миграции требуют соблюдения некоторых критериев: 1) исходный и конечный районы миграции должны быть соединены цепочкой или полоской памятников, которые образуют следы движения мигрирующей культуры; 2) хронологический критерий, согласно которому в районе происхождения мигрирующая культура существовала раньше, чем в новом; 3) критерий «лекальности», по которому мигрирующая культура на новом месте должна быть точной копией культуры на месте ее происхождения (Титов В.С., 1982, с. 92). Вот с этого последнего критерия «лекальности» я и хочу рассмотреть право на существование выдвинутой Л.С. Клей¬ном гипотезы.
1. Антропологический тип. У фатьяновцев — северно-европеоидный и средиземноморский, долихокранный, у карасукцев — памиро-ферганский, с андроновской и окуневской примесью, брахикранный.
2. Погребальные памятники. В фатьяновской культуре (ФК) грунтовые могильники без наземных признаков. В карасукской культуре (КК) — квадратные, реже круглые ограды из плит.
3. Погребальные камеры. ФК: грунтовая яма в среднем 1,0—1,5 м глубиной, площадью от 1,5х0,9 до 5,6х3,0 м, с деревянными или плетенными из прутьев стенками, обмазанными глиной. КК: каменный ящик на глубине более метра, прямоугольной или трапециевидной формы, иногда циста.
4. Положение погребенных и их число. ФК: мужчины на правом боку с согнутыми в коленях ногами, головой ориентированы на З, ЮЗ или СЗ; женщины на левом боку, головой на восток, ЮВ и СВ. Встречаются трупосожжения. Захоронения, как правило, одиночные, редко парные. КК: одиночные захоронения вытянуто на спине или левом боку со слабо согнутыми в коленях ногами, ориентация на СВ и В, в южных районах Минусинской котловины на З и ЮЗ.
5. Особые черты погребального обряда. ФК: в могилах встречается уголь, иногда целые кострища, редко красная краска. КК: в ящиках никаких подсыпок или красящих веществ нет. В оградах встречаются треугольники из каменных плиток.
6. Погребальный инвентарь. ФК: от 1 до 8 керамических сосудов в ногах погребенных, в мужских захоронениях каменные топоры — сверленные и клиновидные, медные наконечники копий, в женских — костяные орудия, медные украшения. КК: 1-2 сосуда у головы, в ногах деревянные подносы с мясной пищей, с лезвием ножа или целый нож, бронзовые украшения одежды. В каменноложских (лугавских) погребениях предметы неизвестного происхождения — пятилепестковые бляхи и др.
7. Кости животных в могилах. В ФК: кости свиньи, овцы (иногда в анатомическом порядке), захоронения собак. Куски мяса помещены в ногах около сосудов или иногда внутри них. КК: обязательно четыре куска баранины, реже говядины или конины.
8. Тип жилищ. ФК: землянки. В КК: на поселениях Торгажак и Каменный лог выявлены крупные наземные постройки каркасно-столбового типа, возведенные над неглубокими котлованами.
9. Тип поселения. ФК: несколько полуземлянок соединены проходом. В Торгажаке (КК) — несколько жилищ возведены вокруг «площади».
10. Средства передвижения. ФК: не известны. КК: встречаются роговые псалии, на плитах могил изображены колесницы, предметы неизвестного назначения в погребениях, вероятно, принадлежность колесничего.
11. Искусство. ФК: 1 топор с головой медведя. Подобные топоры-молоты встречаются в Прибалтике и Карелии. КК: петроглифы так называемого варчинского стиля, художественная бронза.
12. Хронология. ФК: XX-XV вв. до н.э. КК: XIII-XI вв. до н.э., каменноложская (лугавская) — X-VIII вв. до н.э. (Вадецкая Э.Б., 1986, с. 51-55; Леонтьев Н.В., 1980, с. 65-84; Бадер О.Н., 1987, с. 76-84; Крайнов ДА. 1987, с. 58-76; Савинов Д.Г., 1996, с. 13-22).
По всем пунктам ФК и КК совершенно разнотипны (включая и антропологический тип носителей этих культур). Есть некоторые схождения, скажем, керамика и там, и там изготавливалась выколачиванием с помощью «лопатки и наковальни», но на одном этом схождении говорить об общности культур нельзя. Л.С.Клейн упоминал в составе стада фатьяновцев свинью, а в карасукском стаде ее нет или она не известна из-за специфики источников (погребения). Поселение Торгажак существовало длительное время. Состав стада по остеологическим данным: овца (79 особей), коза (18), корова (37), лошадь (26), собака (5), много костей диких животных, среди которых кости двух кабанов (домашней свиньи нет) (Савинов Д.Г., 1996, с. 32).
Теперь обратимся к хронологии. ФК прекращает свое существование в XVIII в. до н.э., а КК появляется в XIII в. до н.э. (есть точка зрения, что в XIV, есть и другая — в XII в. до н.э.). Так или иначе 100-150 лет, а то и 200 фатьяновцы должны были где-то быть. Возможно, в это время они двигались с Верхнего Поволжья на Средний Енисей. Колеса они не знали, тягловых животных тоже. Миграция могла быть длительной. Но следов ее между двумя ареалами культур пока не известно. Сама КК не выходит за пределы Минусинской котловины, ее памятников нет даже в северной части этого региона, зато много в южной и особенно центральной части Хакасии, тогда как памятники каменноложского (лугавского) типа распространены по всей территории котловины и выходят за ее пределы в Кемеровской области. Этот этап (теперь принято считать отдельной культурой) сформировался на основе КК под воздействием носителей валиковой керамики и центрально-азиатских бронз (Лазаретов И.П., 2001, с. 103-106). Надо сказать, что на сравнительной таблице, помещенной Л.С. Клейном, наряду с карасукской керамикой представлена и лугавская X-VIII вв. до н.э.
Последний ключевой вопрос — это распространение карасукских бронз. Их ареал может быть сопоставим разве что с ареалом сейминско-турбиских бронзовых изделий. Вся территория от Енисея до Сунгари и Инь-Шань была включена Э.А. Новгородовой (1970, с. 10-33) в круг культур карасукского типа, но погребения КК на всей этой территории (за исключением Минусинской котловины) отсутствуют. Сами так называемые карасукские бронзы также требуют строгой «кодификации». Такая работа уже ведется, и оказывается, что целый ряд предметов, именуемых «карасукскими», таковыми не являются, а «представляют изделия других культур (Чаодаогоу, Наньшаньгэнь, плиточных могил, верхнего слоя Сянзядянь) как карасукского, так и скифского времени (Хаврин С.В., 1994, с. 104-112). В Восточном Туркестане известно всего 9 «карасукских» бронз и керамика бегазы-дандыбаевского типа, найденные на пространстве от верховьев р. Или до Монгольского Алтая (Варенов А.В., 1998, с. 65-70). Но на территории Синьцзяна известны памятники афанасьевской культуры (Кэрмуци и Туцю около Урумчи) (Молодин В.И., Ал- кин С.В., 1997, с. 35-38), которые я связываю с носителями прототохарских языков.