Решетов А.М. Александр Александрович Миллер — выдающийся археолог, этнограф и музеевед (к 125-летию со дня рождения)

Интеграция археологических и этнографических исследований: Сб. науч. тр. / Под ред. А.Г. Селезнева, С.С. Тихонова, Н.А. Томилова. — Нальчик; Омск: Изд-во ОмГПУ, 2001. — С. 8-16.

В связи с работой семинара “Интеграция археологических и этнографических исследований” в рамках IV конгресса этнографов и антропологов России в Нальчике — столице Кабардино-Балкарии представляется уместным и целесообразным вспомнить заслуги выдающегося ученого-кавказоведа, археолога, этнографа и музееведа Александра Александровича Миллера[ref]При написании данной статьи преимущественно использованы архивы Государственного Русского Музея (ГРМ). Ф. З. Оп. 10. Д. 298; Российского Этнографического Музея (РЭМ), Ф. 2. Оп. З. Д. 136; Института истории материальной культуры РАН (ИИМК), Ф. 2. Оп. 5, Д. 213; Д. 430.[/ref]. Его научные заслуги велики, но в силу слабого развития истории отечественной науки его имя редко упоминается в исследованиях. Несомненно, на это обстоятельство оказал влияние и тот факт, что он в свое время подвергся необоснованному аресту и ссылке. Ранняя смерть прервала его плодотворную разностороннюю деятельность. Следует надеяться, что эта яркая жизнь, наполненная непрестанным творчеством, привлечет внимание исследователей историков науки.

Александр Александрович Миллер родился 27 августа 1875 г. в г. Луганске Екатеринославской губернии[ref]Встречается также дата 29 августа (ГРМ) и место рождения г. Таганрог, где его отец был городским головой, а также 23 августа (см. Ашнин Ф.Д., Алпатов В.М. “Дело славистов”: 30-е годы. М., 1994. С. 265.).[/ref]. Он происходил из дворян казачьего сословия области войска Донского. Начальное образование он постигал дома, а в 11-летнем возрасте был помещен в Новочеркасске в Донской кадетский корпус (1886-1893 гг.), затем на 3 года в Николаевское инженерное училище в Санкт-Петербурге. Это он считал своим средним образованием. Выпустившись в 1896 г. в звании прапорщика, он поступил на военную службу в 4-й Железнодорожный батальон. По истечении срока обязательной службы он оставляет её, хотя дела у него шли нормально, он получал повышения по службе. 24 мая 1901 г. командир первого Железнодорожного батальона подписал документ, в котором говорилось: “Выдавая это свидетельство поручику Миллер, уезжающему в 11 -месячный отпуск с целью перемены службы для дальнейшего развития своих способностей, я не могу не высказать моего сожаления о потере в его лице выдающегося офицера” (ГРМ).

Как писал сам А.А. Миллер, исследовательскую работу он начал в 1901 г. Оставив службу, он в том же году уехал в Париж, где учился в Высшей школе социальных наук и в Антропологической школе, об окончании которой он получил документ — это его высшее образование. Во Франции он слушал курсы по доисторической археологии, истории первобытной культуры, этнологии, изучал коллекции древностей, занимался рисунком. Он учился у А. Мортилье и Ф.К. Волкова, подружился и поддерживал контакты с западноевропейскими (Г. Обермайером, А. Брейлем) и российскими (В.Ф. Минорским) коллегами. Приезжая в летние месяцы 1902-1904 гг.. на родину, А.А. Миллер производил первые самостоятельные раскопки курганов могильника у с. Покровского Донской области. К этому периоду относятся его первые публикации об уникальных находках

1902 г. из средневекового погребения в кургане Б у хутора Гусельникова[ref]Об этом см.: Семенов А.И. Федор Волков, Александр и Михаил Миллеры.// Традиции отечественной палеоэтнологии. Тезисы докладов Международной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения Федора Кондратьевича Волкова (Вовка). Санкт-Петербург. 15-16 апреля 1997 г. СПб., 1997. С. 37-38.[/ref]. В 1905 г. он был призван на военную службу, в связи с чем вынужден был вернуться в Россию. В январе 1906 г. был произведен в штабс-капитаны, но 30 марта уже был уволен в запас и с особым старанием занялся археологией и этнографией. Он даже находясь на военной службе, в 1905 г. изучал материальную культуру белорусов Минской губернии и собрал коллекцию предметов народного искусства. О его интересе к науке хорошо знали в ученых кругах Петербурга. Положительные отзывы о его деятельности и рекомендации ему давали академики Н.П. Кондаков и С.Ф. Ольденбург.

В 1906 г. А.А. Миллер стал сотрудничать с Этнографическим Отделом (ЭО) Русского музея императора Александра III (PM). Таким образом, самостоятельную трудовую научную деятельность он начал в полных 30 лет. В 1906 г. по командировке Отдела он изучал материальную культуру донских калмыков, собирал среди них коллекции. К рукописи материалов по итогам поездки он добавил альбом рисунков. В 1907 г. он был приглашен на службу в ЭО и приступил к изучению бытовой материальной культуры народностей Кавказа. Свою профессию он характеризовал как “история материальной культуры (древняя и этнографическая)”. С того же года стал работать для Императорской Археологической Комиссии (ИАК). В 1907 г. ЭО и ИАК командировали А.А. Миллера на Кавказ, где на Черноморском побережье он в течении лета изучал материальную культуру абхазов и черкесов, собирал коллекции, производил археологические разведки и раскопки. Зимой 1907-1908 г. он собирал коллекции среди белорусов и евреев Могилевской губернии. В 1908 г. по заданию ЭО он изучал ковровые и ткацкие изделия в юго-восточном Дагестане, в районе Кубы, в Шемахе и в Тифлисе, где собрал коллекцию и составил альбом акварельных рисунков орнаментальных мотивов. В том же году по поручению ИАК производил археологические разведки и раскопки в устье Дона и у с. Каменского. Какое разнообразие тематики при напряженном графике работы! Такое под силу только незаурядной личности. В конце 1908 г. уволился из ЭО К.А. Иностранцев, и на освободившуюся штатную должность хранителя 12 декабря был назначен А.А. Миллер. Район его ответственности охватывал Крым, Кавказ, Среднюю Азию и сопредельные страны Ближнего Востока. Таким образом, нагрузка ещё больше возросла, это хорошо прослеживается по годам.

1909 г. Поездка в Елизаветпольскую губернию для изучения коврового производства и собирания коллекций, а также в г. Кубу для изучения материальной культуры горских евреев и собирания коллекций. Археологическая разведка на Черноморском побережье и раскопки у станицы Елисаветовской. По поручению ЭО им разработаны основные принципы устройства ЭО и оборудования в новом здании, которые получили одобрение и были положены в основу дальнейших работ.

1910 г. Поездка в Кубанскую область и Черноморскую губернию для изучения материальной культуры черкесов и собирания этнографических коллекций. Продолжение раскопок курганного могильника у станица Елисаветовской. Повторная поездка в Кубанскую область для изучения кавказских каменных статуй и, осмотра этнографического отделения областной выставки. Как заведующий оборудованием ЭО совершил поездку за границу, изучал музейное дело в Стокгольме, Копенгагене, Берлине, Брюсселе, Париже, Лондоне и Вене, откуда привез альбом рисунков.

1911 г. Поездка в Ахалцих и Тифлис для изучения традиционного ювелирного дела и собирания этнографических коллекций. Продолжение раскопок могильников у станицы Елисаветовской. Занимался разработкой типов и конструкций деревянной музейной меблировки, типов манекенов, организовал музейно-технические мастерские, которыми заведовал до их закрытия во время первой мировой войны.

1912 г. Поездка в Батумскую область и Черноморскую губернию для этнографической работы и сбора коллекций. Продолжение раскопок могильников у станицы Елисаветовской. Организация этнографического отделения на выставке “Русская Ривьера”.

Систематизация коллекций, их группировка и устройство. Руководство научно-техническими работами по оборудованию ЭО.

1913 г. Командировка в Крым для изучения материальной культуры татар, караимов и цыган и собирания этнографических коллекций. Повторная командировка за границу для изучения способов выставления разного рода предметов и других музейно-технических вопросов. По итогам поездки приготовлена рукопись с предложениями и альбом рисунков. Продолжение раскопок могильников у станицы Елисаветовской.

1914 г. Завершение раскопок некрополя скифского времени у станицы Елисаветовской[ref]Материалы раскопок могильников у станицы Елисаветовской А.А. Миллер регулярно публиковал в отчетах ИАК за 1908. СПб, 1912; за 1909-10. СПб., 1913; за 1913-15, Петроград, 1918, в Известиях ИАК за 1910 и 1914 гг.. и других изданиях.[/ref]. По отзывам специалистов, работа проведена на высоком методическом уровне. Проведение археологической разведки вдоль северного берега Мертвого Донца.

Все годы после возвращения из Франции, интенсивно работая по линии ЭО и ПАК, А.А. Миллер много времени отдавал обработке собранных богатых материалов и подготовке их к публикации, даже неполный список которых весьма впечатляет количеством и разнообразием[ref]Миллер А.А. 1) Археологический и этнографический очерк Черноморского побережья. // Живая старина, I, 1908; 2) Из поездки по Абхазии в 1907 г. // Материалы по этнографии России, Т. 1, 1910; 3) Лотос в малорусском орнаменте. // Труды IV Археологического съезда в Чернигове. М. 1911. Т. 3; 4) Кавказские пояса. // Сб. памяти Е.К. Редина. Харьков, 1913; 5) Черкесские постройки. // Материалы по этнографии России. т. II, 1914 и др.[/ref].

Кроме того за период 1910-1914 гг.. А.А. Миллер собирал этнографические коллекции у донских казаков и украинцев, принимал участие в осмотре и экспертизе коллекций в Ялте, Казани, Витебске и Пскове. По поручению ЭО и ИАК произвел приемку и перевозку из Пскова в Петроград известной коллекции Ф.М. Плюшкина.

Конечно, свои коррективы внесла начавшаяся первая мировая война. Хотя 13 января 1913 г. он уволился из запаса, в 1916 г. он был призван на военную службу, но, к счастью, откомандирован в распоряжение РМ. Только в 1915 г. А.А. Миллер не имел поездок. В 1916 г. по поручению ЭО осуществил поездку в Ванскую область (Турецкая Армения) для изучения материальной культуры и собирания этнографических коллекций у армян, ознакомился с армянскими этнографическими коллекциями в Тифлисе и Эчмиадзине[ref]М.А. Миллер считает, что археологическая экспедиция, состоящая из Н.Я. Марра, И.А. Орбели и А.А. Миллера, работала в Малой Азии в 1915-1916 гг. См.: Miller M. Archaeology in the U.S.S.R. New York, 1956. P.38.[/ref]. В 1914-1916 гг.. А.А. Миллер также много занимался работами по устройству ЭО и его оборудованию манекенами.

В 1917-1921 гг.. А.А. Миллер по обстоятельствам времени сосредоточился преимущественно на научно-организационной работе, которой в значительной степени была подчинена и его научная деятельность. В 1917 г. он становится членом Комиссии по организации музейного дела и охраны памятников искусства и старина при Институте истории искусств, избирается членом Совета по делам искусств при Комиссаре по делам бывшего Министерства двора, по поручению РМ руководит работами по эвакуации коллекций РМ в Москву, выступает с докладами об организации музейного дела, о создании при РМ историко-бытового отдела, о мероприятиях по охране памятников искусства и старины. Эта работа захватила его, он в гуще событий. Правда, с 12 августа 1919 г. он как бывший офицер был призван на военную службу, но по ходатайству комиссара РМ Н.Н. Пунина ему было разрешено в свободное время от армейских дел продолжать работу в РМ. Так продолжалось несколько месяцев. В 1919 г. он уже кооптирован в члены Коллегии по делам музеев и охране памятников искусства и старины при Народном Комиссариате Просвещения, избирается директором РМ и остается им до мая 1921 г. Начиная с 1919 г., в его деятельности обозначаются несколько основных центров, его научная работа активизируется резко по нарастающей с каждым годом. Следует подчеркнуть, что его работа только в одном из них являлась вполне достаточной, чтобы говорить о нем, как о большом и разностороннем деятеле отечественной науки. Нельзя не вспомнить, что А.А. Миллер состоял действительным членом Русского Географического общества, Археологического общества при Петербургском университете; Военно-историческом обществе и др. и активно в них работал, выступая с докладами.

Много времени у А.А. Миллера занимали дела по руководству РМ и ЭО, последний он также возглавлял в 1918-1922 гг.. Прежде всего надо было вернуть из Москвы эвакуированные туда коллекции музея и разместить их на своих местах. С этой работой он справился успешно.

Когда в годы гражданской войны не представлялось возможным ездить в экспедиции для пополнения коллекций, А.А. Миллер много сделал для сохранения дворцовых собраний в Петрограде и отбора хранящихся в них предметов, имеющих этнографический интерес, для ЭО. А начиная уже с 1923 г. он ежегодно выезжал на Северный Кавказ для сбора этнографических коллекций и проведения полевой работы. В 1922 г. он вновь стал хранителем ЭО и возглавил в нем отделение Кавказа и Туркестана. Под его руководством и при его ближайшем участии в ЭО были организованы выставки “Ковровые изделия Востока” (1924 г.), “Горское земледелие” (1927 г.) и др., на них экспонировались предметы, преимущественно собранные им самим. На экспозиции “Горное земледелие” А.А. Миллер старался показать влияние не только географической среды, но и экономических факторов. С 1 апреля по 1 июня 1925 г. он находился в Париже, куда был командирован Комитетом по устройству Отдела СССР на Международной выставке. Эта работа потребовала от ученого большого времени, энергии и эрудиции. Кстати, А.А. Миллер был гармонично развитым человеком: он прекрасно разбирался в искусстве, знал театр, его нередко можно было видеть в Филармонии. А.А. Миллер был занят не только делами своего музея, но и принимал самое активное участие в музейном строительстве в стране. Так, на проходившей в 1919 г. под его председательством Музейной конференции он выступил с докладами, содержавшими важные научные инициативы: об организации и устройстве Центрального Музея и об организации археологического музея в Петрограде, которым, увы, не суждено было осуществиться. В июле 1921 г. он в Твери участвовал в съезде по организации музеев и охране памятников искусства и старины, в декабре 1924 г. он делегат съезда краеведения в Москве и т.д.. Плодотворна была его и авторская деятельность как исследователя — этнографа и археолога[ref]Миллер A.A. 1) Изображение собаки в древностях Кавказа. // Изв. ГАИМК. т.П, 1922; 2) Ковровые изделия Востока. 1924; 3) Жертвенные предметы из осетинских дуаров. // Материалы по этнографии, т. Ill 1926; 4) Изобразительное искусство тюркских народов./ Туркологический съезд. Баку, 1926; 5) Древние формы в материальной культуре современного населения Дагестана. // Материалы по этнографии, т. IV, вып. 1., 1927 и др.[/ref].

А.А. Миллер принадлежал к тому талантливому молодому поколению передовых ученых, которое заявило о себе в предреволюционное время, и поэтому естественно его активное включение во все сферы научной деятельности, в том числе новых её видов, сразу после революции. Так уже в 1918 г. А.А. Миллер был избран преподавателем Археологического института, где начал читать общий курс бытовой археологии, а в 1920 г. он уже избирается профессором по кафедре бытовой археологии и заведующим кабинетами института. В августе 1922 г. взамен закрытого Археологического института в Петроградском университете в составе факультета общественных наук (ФОН) было открыто археологическое отделение, на котором работали А.А. Спицын, П.П. Ефименко, Г.И. Боровко, И.И. Мещанинов, Б.В. Фармаковский, И.А. Орбели и др. А.А. Миллер вел семинары по методологии доисторической археологии и археологическим разведкам и раскопкам. Летом 1925 г. из состав ФОН был выделен факультет языкознания и материальной культуры (ямфак), на котором профессор А.А. Миллер (с 1927 г.) продолжал вести в археологическом кабинете практические занятия по археологии Северного Кавказа (по материалам его раскопок). Он подготовил и читал курс по неолиту. Летом 1929 г. ямфак был преобразован в историко-лингвистический институт, А.А. Миллер состоял в нем профессором кафедры доисторической археологии[ref]Тихонов И.Л. Организация и развитие археологического отделения ЛГУ (1917-1936). // Вестник ЛГУ, Сер. 2, 1988, вып. 3 (№16). с. 8-16.[/ref]. Один из его учеников Б.Б. Пиотровский вспоминал: “Очень интересными и содержательными были лекции по первобытному искусству. Александр Александрович был прекрасным рисовальщиком и очень точно рисовал изображения бизонов из Альтамиры на доске. Он подходил к первобытному искусству как этнограф и по-новому раскрывал значение этих удивительных иллюстраций… Кроме того, А.А. Миллер вел семинар по древностям Северного Кавказа. Он был немногословен, давал четкие формулировки и не мог вести занятия без мела и доски. Александр Александрович входил в аудиторию, снимал зимой мягкую шапку (а летом кепку), клал на нее пенсне и, хмыкнув (это была его привычка), подходил к доске, что-нибудь рисовал и только после этого начинал говорить… А.А. Миллер любил повторять: “Археология исследует древний памятник путем его разрушения”, “Археологические раскопки можно признать удовлетворительными лишь в том случае, если по их материалам можно составить детальный макет исследованного памятника…”[ref]Пиотровский Б.Б. Страницы моей жизни. СПб, 1995. с. 44-45, 52.[/ref]. Для Миллера характерен был дар к широким культурно-историческим обобщениям и выводам[ref]Там же, с.112.[/ref]. Его деятельность как профессора сыграла большую роль в подготовке новых кадров советских археологов. Кроме ЛГУ А.А. Миллер с 1926 г. читал курс этнографии Кавказа в Ленинградском институте живых восточных языков — Ленинградском восточном институте и курс первобытного искусства в Институте истории искусств.

Активным образом протекала деятельность А.А. Миллера в Государственной Академии истории материальной культуры (ГАИМК): она была не менее значительна, чем его работа в ЭО или ЛГУ. Ещё в 1918 г. он был избран членом Археологической Комиссии а 13 августа 1919 г. зачислен членом РАИМК (ГАИМК), где занимал должности председателя Этнологического отдела, заведующего разрядом палеоэтнологии, председателя бюро аспирантов, члена Комиссии по раскопкам, в дальнейшем ещё заведующего разрядом раннеметаллических культур (1929), заместителя председателя Комиссии по раскопкам и экспедициям, заведующего подсектором культур переходных к классовой структуре сектора архаических формаций и т.д. А.А. Миллер возглавлял постоянно действовавшее подразделение ГАИМК — Северо-Кавказскую экспедицию, с которой в первую очередь была связана его исследовательская работа, результаты которой регулярно печатались в “Сообщениях ГАИМК”. Полевые исследования велись в различных районах Северного Кавказа: на нижнем Дону, по среднему течению Кубани, в Кабардино-Балкарии, Осетии, Дагестане. Весьма результативными были раскопки Агубековского и Долинского поселений, могильника и курганов около г. Нальчика, проведенные в последние два года работы этой экспедиции. Успешные итоги именно этих лет позволили ему в конце концов выработать основы периодизации памятников эпохи бронзы на Северном Кавказе, которой ученые пользуются до сих пор. “Обстановка в Северо-Кавказской экспедиции была дружной, и её сотрудники продолжали совместно работать и зимой[ref]Там же, с. 59.[/ref]. Эта экспедиция стала “ведущей школой полевой и кабинетной работы в отечественной археологии 1920-х начала 1930-х годов.”[ref]Паромов Я.М. К биографии А.А. Миллера. // Проблемы истории отечественной археологии. Тезисы. Тезисы докладов конференции. СПб., 1993. с. 31.[/ref]. Среди прямых учеников А.А. Миллера Б.Б. Пиотровский, С.Н. Замятнин, А.А. Иессен, М.И. Артамонов, Т.Н. Книпович, Т.С. Пассек, Г.В. Подгаецкий, Е.Ю. Кричевский, Б.Е. Деген-Ковалевский, A.M. Оранжереева, А.П. Круглов и др. Нередко А.А. Миллер давал своим студентам темы этнографического характера. Например, Б.Б. Пиотровский разрабатывал тему “Бронзовые пояса Закавказья начала 1 тыс. до н.э.”, рассматривая магическое значение самого пояса и символику изображений на нем. В целях овладения этнографическим материалом в полевых условиях ставились перед студентами-археологами задачи, например, обследовать и зарисовать земледельческие орудия, кладовые для запасов зерна, инструменты для обработки дерева или ознакомиться с бытом таманских черкесов и найти общее и отличное с черкесами кавказскими. В 1930-1931 гг.. А.А. Миллер возглавил также Таманскую экспедицию. Ещё раньше он принял участие в археологических работах в связи с обследованием трассы проектировавшегося Волго-Донского канала. Исследователь истории советской археологии М.А. Миллер отмечал, что раскопки его брата отличались систематическим и научным характером, что он поднял на высокий уровень методологию раскопок, исследование археологических остатков и последующего изучения материала и его консервации, стал шефом археологии в ЛГУ и лидером эмпирической школы в России.[ref]Miller М. Archaeology in the U.S.S.R. P.33.[/ref] Свои идеи об организации археологических исследований А.А. Миллер изложил в написанной им в 1932 г. работе “Археологическая разведка”, увидевшая свет в Ленинграде в 1935 г., когда её автора уже не было в живых.

Ещё в начале 1933 г. А.А. Миллер был премирован по ГАИМК за четкое и тщательное выполнение многих сверхплановых заданий академии, индивидуального плана, высокую квалифицированность исполняемых работ, высокую трудовую дисциплину, углубляющееся теоретическое качество исследовательской работы. Однако 9 октября того же года он был арестован в составе большой группы сотрудников ЭО по так называемому “делу славистов” о принадлежности к мифической “Российской национальной партии”[ref]Подробнее см.: Ашнин Ф.Д. Алпатов В.М. “Дело славистов”: 30-е годы. М., 1994.[/ref]. Как представляется, целью этой акции было запугать представителей российской дореволюционной науки. Конечно, едва ли все арестованные, в т.ч. А.А. Миллер, благожелательно оценивали складывавшуюся в стране ситуацию, но это было их мнением, ни коим образом не влиявшим на их деятельность. Потомственный дворянин А.А. Миллер, награжденный в царское время орденами Святой Анны, Святого Станислава и Святого Равноапостольного князя Владимира различных степеней, отлично понимал, что старый режим канул навсегда. И он искренне пытался найти свое место в новой сложной обстановке. Как можно было видеть, А.А. Миллер в своей научной и музейной деятельности учитывал влияние социально-экономических факторов на историю развития общества, очевидно, можно говорить о том, что у него были попытки сознательного освоения марксизма, хотя, конечно, ему трудно было сразу принять полностью это учение. Ранее арестованный акад. С.Ф. Платонов, с которым был знаком А.А. Миллер, на допросе 15 января 1930 г. показывал, что в 1925 г. возник нелегальный кружок “Новый Арзамас”: его возникновение связано с борьбой в 1925 г. за оставление “былых традиций” в Археологическом институте в период советизации его. “В группе активных защитников “былых традиций” Института можно было видеть… А.А. Миллера (сейчас р[а]б[отает] в Русском Муз[ее]…”[ref]Академическое дело 1929-1931 гг.. Вып. 1 Дело по обвинению академика С.Ф. Платонова. СПб., 1993., с. 35.[/ref]. М.А. Миллер причисляет А.А. Миллера к числу ведущих дореволюционных археологов, “которые были не только далеки от марксизма любого рода, но также в генеральной враждебности к революции”[ref]Miller M. Archaeology in the U.S.S.R. P. 59.[/ref]. Такой вывод представляется весьма крайним и категорическим, и, слава Богу, о нем не знали органы ОГПУ. А вот мнение С.Ф. Платонова им было известно. А.А. Миллер обвинялся в том, что “…будучи завербован в контрреволюционную, фашистскую организацию, входил в ячейку при Этнографическом отделе Гос[ударственного] Русского Музея. Систематически выезжал по заданию Центра организации на Северный Кавказ для собирания необходимых организации сведений о политических настроениях крестьянства национальных районов и для ведения фашистской агитации и пропаганды среди них, руководил молодежной ячейкой организации, установил во время заграничных командировок личные связи в контрреволюционных целях в рядах белоэмигрантских деятелей, в том числе с крупным сотрудником контрразведки Минорским, и информировал последних о внутриполитическом положении на Северном Кавказе”, т.е. в преступлениях, предусмотренных ст.58 — 6, 10, 11 УК РСФСР. 29 марта и 2 апреля 1934г. соответственно Коллегией и Особым совещанием при Коллегии ОГПУ А.А. Миллер был осужден к 5 годам лагерей с заменой ссылкой в Казахстан, но затем он все-таки оказался в карагандинском лагере, где и умер от паралича сердца 12 января 1935 г.[ref]Справки Управления АФБ РСФСР по Санкт-Петербургу от 17 декабря 1991 г. и 28 февраля 1992 г.. хранятся в архиве автора. В литературе встречаются разные сведения о месте смерти А.А. Миллера. М.А. Миллер утверждал, что А.А. Миллер был сослан в Сибирь, где он был помещен под надзор людей НКВД, которые своими злоупотреблениями довели его до смерти (С. 97). Б.Б. Пиотровскому было известно, что его учитель был выслан в Петропавловск-на-Камчатке и умер на крыльце музея, в котором работал (С. 111-112), Я.М. Паромову — что это произошло просто в Петропавловске (С. 31). Эти разночтения объясняются отсутствием прежде официальных сведений.[/ref]. Он погиб на 60-м году жизни. Когда в ГАИМКе узнали о трагическом событии, чиновник 3 февраля 1935 г. подписал весьма будничную бумагу: “С 1933 г. за бывшим членом Академии числится остаток подотчетных сумм после работы в Северо-Кавказской экспедиции в сумме 274 (руб.) — 34 (коп.), каковые не удалось взыскать своевременно из-за ареста и ссылки. В виду полученных сведений о его смерти ГАИМК просит Планфинотдел разрешения списать означенный долг А.А. Миллера за счет расходов прошлых лет” (ИИМК). Что же, каждому свое. Наука потеряла своего выдающегося представителя. О самом Миллере писать было невозможно, но благодарные ученики и коллеги продолжали честно и отважно ссылаться на его работы. И совершенно уникальное в своем роде событие: в 1941 г. они фактически посвятили ему свой труд, в котором отмечалось: “Изучение археологии Кабардино-Балкарии стало одной из основных задач Северо-Кавказской экспедиции ГАИМК. Археологические исследования на территории республики производились ГАИМК с 1924 по 1933 гг. под руководством проф. А.А. Миллера. Экспедиция поставила перед собой следующие задачи: выявление и исследование древних поселений, совершенно неизвестных до тех пор на Северном Кавказе; всестороннее комплексное изучение ранних культур в тесной увязке археологических, этнографических и иных источников: установление относительной периодизации памятников центрального Предкавказья… Основным успехом Северо-Кавказской экспедиции надо признать построение и твердое обоснование относительной периодизации изученных ею памятников”[ref]Материалы по археологии Кабардино-Балкарии. // Материалы и исследования по археологии СССР. № 3. Ответственный редактор М.И. Артамонов, М.; Л., 1941. С. 5. Среди авторов А.А. Иессен, Е.Ю. Кричевский, А.П. Круглов, Б.Б. Пиотровский, Б.Е. Деген, А.В. Мачинский.[/ref]. Чтобы не было претензий, авторы и редакторы здесь же написали: “Институт истории материальной культуры рад отметить выходом этой работы двадцатилетние успехи Автономной Кабардино-Балкарии на путях социалистического строительства и культуры”. Пронесло… И сегодня это издание выглядит “как памятник учителю, воздвигнутый его учениками, или как маяк, освещающий нам прошлое”[ref]Паромов Я.М. К биографии А.А. Миллера. С. З1.[/ref].

Определением Военного Трибунала Ленинградского Военного округа от 28 ноября 1956 г. постановление Коллегии ОГПУ от 29 марта 1934 г. в отношении Миллера А.А. отменено и дело о нем производством прекращено за отсутствием состава преступления. Со времени этого определения прошло 45 лет, но до сих пор не появилось сколько-нибудь полной научной биографии этого выдающегося ученого и педагога. Пора соответствующим институтам подумать об издании серии под условным названием “Наши учителя и предшественники”. Публикация такой книги в ней об А.А. Миллере давно назрела и была бы более чем уместна и своевременна.

Интеграция археологических и этнографических исследований: Сб. науч. тр. / Под ред. А.Г. Селезнева, С.С. Тихонова, Н.А. Томилова. — Нальчик; Омск: Изд-во ОмГПУ, 2001. — С. 8-16.