К содержанию 53-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
В Институт археологии АН УССР поступили в 1949 г. два клада ювелирных вещей, датируемые VIII в. н. э. Один клад найден на Пастырском городище, где находки изделий ювелирного ремесла середины I тыс. н. э. отмечались неоднократно; другой — возле с. Харивки Путивльского р-на Сумской обл. 1. В состав кладов входили очень близкие (а иногда и абсолютно идентичные) вещи, благодаря которым вполне определенно устанавливалась принадлежность обоих кладов не только к одной эпохе, но и к одному культурному кругу, к единому культурному комплексу.
Вполне аналогичными оказались пластинчатые антропоморфные фибулы, браслеты с полыми расширенными концами, полые сферические серьги, украшенные зернью, и бубенчики. Аналогичными по форме и украшению были плоские серьги (иногда именуемые по месту находки серьгами «пастырского типа»), но они самым существенным образом отличались по технике изготовления.
Киевская инспекция пробирного надзора произвела определение пробы серебряных и золотых вещей из Пастырского и Харивского кладов. Установлены весьма любопытные данные относительно различия в пробе отдельных групп серебряных вещей; одни группы вещей отличаются низкой пробой драгоценного металла, другие, напротив, имеют очень высокую пробу. При этом, что особенно важно подчеркнуть, намечается определенная зависимость между пробой и техникой изготовления: вещи, изготовленные при помощи сложных технических приемов, как правило, имеют более высокую пробу.
Особенно показательны в этом отношении плоские сережки Пастырского и Харивского кладов (рис. 13). В Пастырском кладе было семь таких сережек 2. Они сделаны примитивным способом, путем литья по восковой модели. Все они поэтому массивны и до известной степени грубоваты. Однако формы их все же сложны и бесспорно имитируют ювелирные изделия, требующие более высокой техники. В частности, четыре из них украшены псевдозернью, повидимому, имитирующей настоящую зернь. Форма и отделка этих серег становятся вполне понятными при сравнении их с серьгами из Харивского клада и с несколькими серьгами из отдельных находок на том же Пастырском городище. Эти серьги изготовлены самыми сложными приемами ювелирного ремесла. Каждая из них состоит из нескольких деталей, соединенных друг с другом и сделанных из металлической пластинки. На поверхность деталей напаяны довольно сложные узоры из крошечных металлических шариков (зернь), крученой проволоки (скань) и т. д. Серьги этого типа достигают подчас подлинного художественного совершенства. Техника их изготовления (зернь и скань) в ювелирном ремесле более древнего времени (VI—VII вв. до н. э.) была распространена слабо, а в первые века н. э. совсем не известна. Она получает широ¬кое развитие только в эпоху Киевской Руси.
Не может быть сомнений, что литые серьги из Пастырского клада — подражание именно этому типу сережек.
При опробовании серебра, из которого изготовлены серьги Пастырского и Харивского кладов, установлена весьма существенная разница, особенно важная в связи с различной техникой изготовления вещей.
Серьги из Пастырского клада сделаны из низкопробного серебра (500— 600°), а из Харивского клада — из серебра очень высокой пробы (875— 916°). Только одна пара из них имела низкую пробу (500—600°), но она была позолочена. Таким образом, сложной технике соответствует и более высокая проба металла. Вещи из более ценного металла изготовлены при помощи несравненно более сложных, виртуозных технических приемов, отчего и ценность изделий, бесспорно, повышалась.
[adsense]
Несмотря на общность формы и художественно-композиционного решения, мы видим совершенно разные группы вещей, причем вещей безусловно синхронных. С одной стороны, дешевых, низкопробных и примитивных по технике производства изделий, предназначавшихся, очевидно, для удовлетворения спроса широких, менее зажиточных масс населения. С другой стороны, группа виртуозных, драгоценных ювелирных изделий, предназначавшихся для сбыта представителям наиболее богатой общественной верхушки, причем во втором случае техника изготовления исключает предположение о массовости производства. Возможно, вещи изготовлялись по специальным заказам.
Важно отметить, что на Пастырском городище было найдено несколько сережек (2—3) типа харивских; можно предположить, что и здесь такие серьги изготовлялись или, во всяком случае, находили себе применение. Однако гораздо большее количество обнаруженных литых серег свидетельствует о том, что более сложные и дорогие серьги, типа харивских, были распространены в несравнимо меньшей степени, чем литые.
Подобную же закономерность можно отметить и в отношении других категорий вещей.
Наиболее низкая проба (ниже 500°) характерна для вещей, изготовленных тиснением. Таковы фибулы и круглые подвески-дукачи, а также некоторые бубенчики из Пастырского клада. Это — наиболее дешевые изделия, требующие минимальной затраты металла и примитивных технических приемов.
Фибулы из Харивского клада отличаются более тщательной отделкой и имеют несколько более высокую пробу (500—600 ). Некоторые из харивских фибул с напаянными на щитках украшениями (два экземпляра), изготовленные с применением довольно сложной техники (скань), имели очень высокую (875—916°) пробу серебра (рис. 14—1).
Браслеты с расширенными, полыми концами, найденные в составе Пастырского (два экземпляра) и Харивского (один экземпляр) кладов, принадлежали к относительно дешевым изделиям, о чем свидетельствует сравнительно низкая проба (ниже 500° или 500—600°) и пустотелость расширенных концов, преследовавшая, очевидно, экономию серебра.
Рис. 13. Украшения из Харивского и Пастырского кладов: 1, 3 — сережки, украшенные сканью и настоящей зернью, и» высокопробного серебра (Харивский клад); 6—8 — подражающие им сережки из низкопробного серебра, литые по восковой модели (Пастырский клад 1949 г.); 4, 5 — сережки (золото) в виде пустотелого шарика, украшенные настоящей зерныо (Харивский клад).
Браслеты со сплошными массивными концами, обнаруженные в Харивском кладе в количестве девяти экземпляров, были изделиями более дорогими, проба их несколько выше; четыре имели пробу 600—700° и пять 500—600°.
К числу дорогих изделий, отличающихся художественным выполнением, относятся также пустотелые сферические серьги, состоящие из нескольких частей и украшенные пирамидками настоящей зерни. Здесь опять-таки сложной, виртуозной технике и художественности исполнения соответствует высокая проба серебра: 875—916° (только в одном случае 500—600°).
Рис. 14. Фибулы из Харивского и Пастырского кладов: 1 — фибула, украшенная сканью из высокосортного серебра (Харивский клад); 2 — фибула из низкопробного серебра, украшенная тисненым орнаментом» имитирующим скань
астырский клад).
Шейные гривны, для изготовления которых требовалось много металла, различны по ценности материала. Из десяти гривен и их обломков (Харивский клад) пять были изготовлены из серебра очень высокой пробы (875—916°), три имели пробу 500—600°. Наиболее низкая проба отмечена для маленьких и менее массивных гривен. В этом же кладе обнаружен обломок гривны особого, характерного только для VIII в. н. э. типа: пустотелой, с поверхностью, художественно оформленной вытисненными ромбами. Изготовление таких гривен, насколько можно судить по обломку и по аналогии из Залесского клада 3, требовало довольно сложных технических приемов. Поэтому пустотелость вряд ли можно объяснить, как в отношении браслетов с расширенными концами, экономией материала. Важно отметить и высокую пробу использованного серебра: 875—916.
Наконец, к числу дорогих изделий следует отнести также некоторые предметы поясного набора, изготовленные сложной техникой (разумеется, не все, ибо речь идет о предметах утилитарного назначения). Так, в Харивском кладе найдены: пряжка, по предположению автора публикации, когда-то украшенная выемчатой эмалью 4, и застежка. Обе они имели пробу 875—916°.
Необходимо отметить также несколько золотых вещей, обнаруженных в Харивском кладе: четыре пустотелые сферические сережки, украшенные пирамидками настоящей зерни (по форме абсолютно подобные серебряным), и небольшой хомутик, одетый на кольцо. Харивское золото очень высокой пробы: 750—900° для сережек и 958° для хомутика. Эти предметы относятся к числу наиболее драгоценных из всего состава клада. Здесь опять-таки констатируем соответствие ценности металла и сложности техники изготовления художественному совершенству вещи.
Таким образом, анализ украшений из Пастырского и Харивского кладов и сопоставление техники выполнения и степени художественной законченности вещей, с одной стороны, и количества металла, употребленного на изготовление, и его полноценности — с другой, позволяют сделать важный вывод о дифференцированности древнеславянского ювелирного ремесла в VIII в. н. э.
Совершенно очевидно, что в это время мастера-ювелиры выпускали не однородную по ценности и качеству продукцию. Мы видим серии вещей, сравнительно дешевых, изготовляемых из низкопробного металла наиболее простыми приемами, и вещи художественные из полноценного серебра и даже золота, выполненные с применением сложной техники и несравненно более дорогие.
Конечно, сделанный нами вывод требует проверки на других материалах, относящихся к эпохе раннего средневековья. Многие вопросы, связанные с ювелирным ремеслом, еще остаются невыясненными.
В частности, нет данных для суждения о том, выходили ли и те и другие категории ювелирных изделий, о которых идет речь, из одних и тех же мастерских или же древнеславянские ювелиры делились на более квалифицированных мастеров, занимавшихся исключительно производством сложных дорогих предметов, и мастеров массовых дешевых вещей. Точно так же только лишь предположительно можно говорить, что виртуозные по оформлению дорогие вещи изготовлялись по индивидуальным заказам.
Проблема древнеславянского ювелирного ремесла в эпоху до сложения Киевской Руси заслуживает самого тщательного изучения на основе широкого привлечения фактического материала. Это — задача будущих археологических исследований.
Отмеченная закономерность позволяет сделать некоторые выводы и в отношении сложной социальной структуры древнеславянского общества. Уже сама разница в ценности ювелирных изделий, предназначавшихся для сбыта различным общественным слоям, позволяет говорить о наличии в славянском обществе VIII в. н. э. зажиточной верхушки, располагавшей средствами для приобретения драгоценных вещей, и менее имущих слоев населения, вынужденных довольствоваться суррогатами и имитацией драгоценностей, изготовленными из низкопробного серебра. Имущественное неравенство в древнеславянском обществе перед образованием Киевского государства становится очевидным при сравнении не только отдельных вещей, но и таких комплексов, как, например, Пастырский и Харивский клады.
Оба клада очень различны по своей материальной ценности: вес серебряных вещей из Харивского клада 1,5 кг, золотых около 40 г. Вес всех серебряных вещей Пастырского клада составлял лишь немногим более 250 г.
Вещи из Пастырского и Харивского кладов различаются и в качественном отношении. Пастырский клад включает главным образом дешевые изделия, примитивно изготовленные из очень низкопробного серебра. Это — пластинчатые фибулы без всяких накладок, браслеты с расширенными полыми концами, подвески-дукачи, литые серьги, бубенчики и т. д. Проба серебра этих вещей не выше 500—600°, большая же часть ниже 500°. Исключение составляют два обломка пустотелой сферической подвески, украшенной пирамидками настоящей зерни (проба 875—916°). Но эта серьга — единственная в кладе, к тому же обнаружена она (а вероятнее всего — попала в состав клада) не целой, а в виде разрозненных обломков.
Харивский клад состоит в значительной своей части из высокохудожественных вещей, изготовленных из полноценного металла: плоские серьги, позолоченные гривны, массивные браслеты, фибулы с накладками и т. д. Здесь же были найдены золотые изделия высокой пробы (875—958).
Можно предположить, что Харивский и Пастырский клады зарыты людьми разного социального положения. Харивский клад, повидимому, принадлежал представителю общественной верхушки, сосредоточивавшей в своих руках значительные богатства. Пастырский клад был зарыт представителем менее обеспеченных слоев древнеславянского общества.
Приведенные данные характеризуют отдельные черты еще очень слабо изученной эпохи, непосредственно предшествующей сложению Киевской Руси.
К содержанию 53-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
Notes:
- М. Ю. Брайчевський. Пастырський скарб 1949 г. Археологія, т. VII. Київ, 1952, стр. 161 —173; Д. Т. Березове ць. Харивський скарб. Археологія, т. VI, Київ, 1952, стр. 109—119. ↩
- Правильнее сказать, сохранилось семь сережек, так как часть несомненно утеряна. Точно установлена потеря одной, но ввиду того, что четыре из семи были парными, а три других оказались некомплектными, можно полагать, что затерялось больше. ↩
- J. Аrnеth. Die antiken Gold und Silber-Moniimente Miinz und Antiken Cabinettes in Wien. Wien, 1850. ↩
- Д. Т. Березовець. Харівсьский скарб. Археологія, т. VI, Київ, 1952, стр. 116. ↩