Средствами языкознания изучается прежде всего глоттогеиез, являющийся одной из существенных составных частей этногенетического процесса. Язык — одна из основных стабильных особенностей всякого этноса.
Лингвистика свидетельствует, что славянские языки принадлежат к индоевропейской языковой семье, куда входят также балтские, германские, италийские, кельтские, греческий, армянский, индоиранские, албанский, а также распространенные в древности фракийские, иллирийские, венетский, анатолийские и тохарские языки.
[adsense]
На первом этапе развития индоевропеистики исследователи полагали, что образование отдельных языков было результатом простой эволюции диалектов праиндоевропейского языка вследствие отрыва или изоляции носителей этих диалектов от основной массы, а также в результате ассимиляции иноязычных племен. Дифференциация индоевропейцев представлялась как генеалогическое дерево с единым стволом и отходящими от него ветвями. О некоторых схемах распада индоевропейской общности, характеризующих степени близости отдельных языковых групп между собой, речь шла выше в историографическом разделе.
В настоящее время такие представления не соответствуют реалиям современной науки. О.Н. Трубачев в этой связи отмечает, что образ генеалогического древа с единым стволом и отходящими от него ветвями не отражает всей сложности процесса дифференциации индоевропейцев, этот процесс лучше изображать в виде «более или менее близких параллельных стволов, идущих от самой почвы, то есть наподобие куста, а не дерева», но и этот образ «не вполне удовлетворителен, поскольку недостаточно выражает то, что придает индоевропейскому характер целого»[ref]2. Трубачев О. H. Этногенез славян и индоевропейская проблема // Этимология 1988—1990 М., 1993. С. 12[/ref].
Первый период распада индоевропейской общности связан с отделением анатолийских и индоиранских языков. Древнейшие письменные памятники хеттского языка восходят к XVIII в. до н.э. и свидетельствуют о том, что этот язык представлял уже вполне обособленный индоевропейский язык, содержащий немалое число новообразований. Это предполагает продолжительный период развития. Носители хетто-лувийской группы индоевропейцев фиксируются в Малой Азии ассирийскими текстами конца III тыс. до н.э. Следовательно, начало членения индоевропейской общности нужно отнести ко времени не ранее первой половины III тыс. до н.э., а возможно, и к более раннему периоду.
В переднеазиатских текстах первой половины II тыс. до н.э. засвидетельствованы следы индоиранского языка, уже отделившегося от индоевропейской общности. В хеттских памятниках письменности середины II тыс. до н.э. упоминается несколько индийских слов. Это дает основание утверждать, что и индоиранский язык начал развиваться как самостоятельный по крайней мере уже в III тыс. до н.э., а праиндоевропейскую общность отнести к V—IV тыс. до н.э. Материалы языкознания свидетельствуют, что в относительно раннее время образовались также армянский, греческий и фракийский языки. Зато языки племен Средней Европы оформились в самостоятельные сравнительно поздно. Учитывая эти наблюдения, американские лингвисты Г. Трегер и Х. Смит предложили[ref]Trager G. L., Smith H.L. A Chronology of Tndo-Hittile If Studies in Linguistics. T 8. № 3. 1950.[/ref] следующую хронологическую схему образования индоевропейских языков (рис. 12).
Вопрос о прародине индоевропейцев обсуждается в лингвистической литературе давно и пока не решен. Эту территорию разные исследователи локализуют как в различных регионах Европы (от Рейна до Дона, в черноморско-прикаспийских степях, в центральных областях Европы, в Балкано-Дунайском ареале и других), так и в Азии (Месопотамия, Армянское нагорье, Индия и другие). В новейшем фундаментальном исследовании, посвященном языку, культуре и прародине индоевропейцев, Т.В. Гамкрелидзе и Вяч.Вс. Иванов попытались обосновать локализацию древнейшей территории этой общности в регионе Армянского нагорья[ref]Гамкрелидзе Т.В, Иванов Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и пракультуры Т. I—II Тбилиси, 1984[/ref]. Праиндоевропейский язык рассматривается в контексте с другими ностратическими языками; датировка его перед распадом определяется IV тыс. до н.э. На основе суммы языковых фактов исследователи реконструировали пути расселения различных индоевропейских групп. Выделение древнеевропейских диалектов, ставших основой для становления в дальнейшем кельто-италийских, иллирийского, германского, балтского и славянского языков, связывается с миграцией индоевропейского населения через среднеазиатские земли в области Северного Причерноморья и Нижнего Поволжья (рис. 13). Как полагают Т.В. Гамкрелидзе и Вяч.Вс. Иванов, это движение индоевропейских племен осуществлялось в ввде повторных миграционных волн. Вновь пришедшие племена присоединялись к уже осевшим на этой территории. В результате в причерноморско-нижневолжских землях образовался ареал, где в течение III тыс. до н.э., по-видимому, окончательно оформилась древнеевропейская общность. Дальнейшая история древнеевропейских диалектов связана с миграцией их носителей в западноевропейские области.
Гипотеза о древнеевропейской языковой общности как промежуточной стадии, объединившей предков западноевропейских исторических народов, впервые отчетливо была сформулирована немецким лингвистом Г. Краэ[ref]Krahe Н Sprache und Vorzeit Heidelberg, 1954, Idem Die Struktur der aiteuropfiischen Hydronymie П Akademic der Wissenschaft und der Literatur Ab* handlungen der Geistis- und Sozialwissenschafiiichen Klasse Wiesbaden, 1962 № 5. Idem. Unsere Sites- ten FIflssnamen Wiesbaden, 1964[/ref]. Многолетние лингвистические изыскания привели его к выводу о том, что в то время, когда анатолийские, индо-иранские, армянский и греческий языки уже отделились от остальных индоевропейских и развивались как самостоятельные, полностью оформившиеся языки, италийский, кельтский, германский, славянский, балтский и иллирийский еще не существовали. Эти западноевропейские языки были еще близки между собой и составляли достаточно однородную общность диалектов, в разной степени связанных друг с другом и находящихся в постоянных контактах. Эта этноязыковая общность, согласно Г. Краэ, существовала в Центральной Европе во II тыс. до y.э. и названа исследователем древyеевропейской. Из нее позднее вышли кельты, италики, иллирийцы, венеты, германцы, балты и славяне. Древнеевропейцы выработали общую терминологию в области сельского хозяйства, социальных отношений и религии. Следами их расселения являются древнеевропейские гидронимы, выделенные и охарактеризованные Г. Краэ. Они распространены на широкой территории от Южной Скандинавии иа севере до материковой Италии иа юге и от Британских островов на западе до Юго-Восточной Прибалтики на востоке[ref]В. П. Шмид, продолживший исследования древнеевропейской гидронимии, показал, что она имеет несколько более широкое распространение, и предложил считать ее раннеиндоевропейской (Schmid W.P. AlteuropSisch und Indogemanisch // Probieme der Namenforschung im deutschsprachigen Raum Darmstadt, 1977. S 98—J16, Idem Die alteuropaische Hydronymie Stand und Aufgaben ihre Erforschung //Beitrage zur Namenforschung Bd 16. H 1 1981 S 1—12). Водные названия типов, определенных Г.Краэ как древнеевропейские, выявлены и в Северном Причерноморье, где Т.В. Гамкрелидзе и Вяч.Вс. Иванов локализуют древнеевропейцев до их расселения в Средней Европе. По мнению этих исследователей, этот пласт гидронимии здесь оказался в значительной степени стертым в результате расселения сначала иранских, а затем несколькими волнами и тюркских племен.[/ref]. Среднеевропейские области севернее Альп, по представлениям этого исследователя, были наиболее древним ареалом.
Гипотеза Г. Краэ получила широкое признание и находит подтверждение в ряде новых научных фактов, но вместе с тем имеется немало ученых, не разделяющих ее.
Независимо от принятия или отрицания положения о древнеевропейской этноязыковой общности остается несомненным, что праславянский язык, как и некоторые другие западноевропейские языки, принадлежит к числу относительно молодых. Его становление как самостоятельного индоевропейского языка произошло не ранее I тыс. до н.э., на что давно обратили внимание лингвисты. Уже Л. Нидерле со ссылкой на лингвистические работы писал, что сложение праславянского языка относится к I тыс. до н.э. М. Фасмер и финский славист П. Арумаа определяли образование праславянского языка временем около 400 г. до н.э., Т. Лер-Сплавинский — серединой I тыс. до н.э. Ф.П. Филин писал, что начало праславянского языка не может быть установлено с достаточной точностью, но «мы можем быть уверены в том, что праславянский язык в I тысячелетии н.э. и в века, непосредственно предшествующие нашей эре, несомненно существовал»[ref]Филин Ф.П. К проблеме происхождения славянских языков // Славянское языкознание VII Международный съезд славистов. М, 1973 С 381.[/ref].

Рис. 13. Расселение древнеевропейцев по Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванову: а — предполагаемая первоначальная территория индоевропейского праязыка. 6 — миграция древнеевропейцев; в — области расселения иранцев и направления их миграций; г — митаннийский арийский диалект; д — возможные пути индоарийцев через Кавказ; е — протоармякский ареал; ж — догреческий (Аххияво) ареал; з — анатолийские (хеттский, лувийский и палайский) языки; и — направления поздних переселений дорийских племен; к — индоарийцы
Чешский лингвист А. Эрхарт определяет начало славянского языка временем около 700 г до н.э., когда, по его представлениям, начинаются интенсивные контакты с архаическими иранскими диалектами скифов. Балто-славянская общность, существовавшая до этого, распадается, и в балтском ареале происходит консервация праиндоевропейского языка. Период от 700 г. до н.э. до 300 г. н.э. исследователь именует предславянским, а праславянский, то есть тот язык, который зафиксирован раниесредневековыми материалами, датируется 300—1000 гг. н.э.[ref]Erhart A U kolebky slovanskich jazykft It Slavia Casopispro slovanskci filologn 198S R 54 №4 S 337—345[/ref].
Временем около 500—400 гг. до н.э. (а возможно, в пределах 700—200 гг. до н.э.) определяет выделение раннего праславянского языка из позднеиндоевропейского (или балто-славянского) другой чешский ученый А. Лампрехт[ref]Lamprecht A PraslovanStma Brno. 1987.[/ref]. С.Б. Бернштейн считает возможным начинать праславянский период с III—II вв. до н.э.[ref]Бернштейн С.Б Некоторые вопросы методики изучения проблем этногенеза славян // Этногенез народов Балкан и Северного Причерноморья М, 1984. С. 16[/ref].
Некоторые лингвисты склонны определять начало самостоятельного развития праславянского языка более поздним временем. Так, американский славист Г. Бирнбаум считает, что подлинно славянское языковое развитие началось лишь незадолго до нашей эры[ref]Bimbaum Н Zur Problematik der zeitlichen Ab~ grenzung des Urslavischen Ober die Relativitat der begnffe Balto-slavisch /Frilhslavisch bzw. Spatgemein-slavjscher Dialekt/ Uretnzelslavme II Zeitschrift fiir slavische Philologie 1970 № 35—1 S 1—62[/ref]. З. Штибер начало праславянского языка датирует первыми столетиями нашей эры, отводя праславянскому периоду шесть-семь столетий[ref]Stieber Z. Zarys gramatyki porownawczej jezykow slowianskich Fonologm. Warszawa, 1969; Idem Praslowianski j§zyk II Slownik staro£ytno6ci slowiafrskich T IV 4 1 Wroclaw; Warszawa; Krakow, 1970 S. 309—312.[/ref], а Г. Лант — даже серединой I тыс. н.э. (время мобильного общеславянского), полагая, что реконструкция первого этапа языкового развития славян весьма проблематична[ref]Lunt H.G On common slavik // Зборник матице срлскеэа филолопду и лингвистикую. Т. XXVII— XXVIII. Нови Сад, 1984—1985. С. 417—422[/ref].
Впрочем, в лингвистической литературе имеются мнения и о весьма раннем выделении праславянского языка. Так, болгарский ученый В. Георгиев, аргументируя свою позицию данными внешней реконструкции (славяно-хеттские, славяно-тохарские и иные параллели), считал возможным относить начало зарождения славянского языка к середине II тыс. до н.э. Правда, исследователь отмечал, что первое тысячелетие его истории было еще «балто-славянским состоянием»[ref]Георгиев В. Праславянский и индоевропейские языки // Славянская филология. Т. 3. София, 1963[/ref]. Еще к более глубокой древности отосил начальные этапы славянского языка Г. Шевелов, дифференцируя их на две части: первый период мутации и становления (2000—1500 гг. до н.э.) и первый период стабилизации (1500—600 гг. до н.э.)[ref]Shevelov G.Y Prehistory of Slavic. New York, 1965[/ref]. Ориентировочно около 1000 г. до н.э. определяет возникновение языка праславян из промежуточной балто-славянской общности З. Голомб[ref]Gok|b Z The Ethnogenesis of the Slavs m the Light of Linguistics //American Contributions to the Ninth International Congress of Slavists. 1. Linguistics. Co- lombus, 1983 P 131—146[/ref]. С очень раннего времени (III—II тыс. до н.э.) начинает историю языка славян и О.Н. Трубачев[ref]Трубачев O.H. Языкознание и этногенез славян. Древние славяне по данным этимологии и ономастики // Славянское языкознание. IX Международный съезд славистов. Доклады советской делегации. М., 1983 С. 231—270; Он же. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования М., 1991[/ref]. Однако, по всей вероятности, это были еще не славяне, а их языковые предки — носители индоевропейских (или древнеевропейских) диалектов, из которых со временем эволюционировали славяне.
Становление славянского языка — постепенный процесс эволюции диалектов древнеевропейского (или позднеиндоеврпейского языка в собственно славянский, поэтому любое утверждение об обособлении языка праславян с точностью до столетия на основе языковых данных невозможно. Можно полагать только, что во второй половине I тыс. до н.э. славянский язык уже развивался как обособленный.
Языковые материалы свидетельствуют, что сформировавшийся праславянский язык развивался довольно неравномерно, на смену спокойному развитию приходили периоды бурных изменений, мутаций, что в какой-то степени обусловлено степенью взаимодействия славян с соседними этноязыковыми группами. Периодизация праславянского языка — существенный момент в изучении проблемы этногенеза славян. Однако единого мнения по этому вопросу в науке нет.
Н. Ван Вейк н С.Б. Бериштейн подразделяли историю праславянского языка на два периода — до и после утраты закрытых слогов[ref]Van Wijk N. Les langues slaves. Mouton; Gravenhage, 1956; Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. М., 1961[/ref]. Три этапа в эволюции языка праславян (протославянский; ранний, когда еще отсутствовало диалектное членение; период диалектной дифференциации) видел
Н.С.Трубецкой[ref]Trubetzkoy N S £ssai sur chronologie des certains faits phonetiques du slave commim II Revue des dtudes slaves P П Paris, 1922.[/ref]. В. Георгиев «развитый» праславянский язык разделял также на три периода — ранний, средний и поздний, который датировался временем от IV—V до IX—X вв.[ref]Георгиев В. Три периода развития праславянского языка // Славянская филология. Доклады и статии за VII Международен конгресс на славистите. Ез1 осознание София, 1973. С. 5—16[/ref]. Согласно А. Лампрехту, праславянский язык прошел также три этапа — ранний, когда ои фонологически был еще близок к балтскому; «классический», датируемый 400—800 гг. н.э.; поздний, определяемый 800—1000 гг. н.э.[ref]Lamprecht A PraslovanStma a jeje chronologicke tlenem II Ceskostovenskd pfedofiSky pro VU3. mezmdrodni sjezd slavish! v Zahrebu Lingvistika. Praha, 1978 S 141—150, Idem. PraslovanStma. Brno, 1987[/ref].
Наиболее простая и в то же время исчерпывающая периодизация праславянского языка предложена Ф.П. Филиным[ref]Филин Ф.П. Образование языка восточных славян М; Л., 1962. С. 99—110.[/ref]. Он выделяет три основных этапа в его развитин. Первый этап (до конца I тыс. до н.э.) — начальная стадия формирования основ славянской языковой системы. В это время славянский язык только что начал развиваться самостоятельно и постепенно вырабатывал свою систему, отличную от других индоевропейских языковых систем.
Следующий, средний этап развития праславянского языка определяется временем от конца I тыс. до н.э. по III—V вв. н.э. В этот период происходят существенные изменения в фонетике языка славян (палатализация согласных, устранение некоторых дифтонгов, изменения в сочетаниях согласных, отпадение согласных в конце слова), эволюционирует его грамматический строй. В это время получает развитие диалектная дифференциация славянского языка.
Поздний этап эволюции праславянского языка (V—VII вв. н.э.) совпадает с началом широкого расселения славян, что привело в конечном итоге к разделению единого языка на отдельные славянские языки. Языковое единство еще продолжало существовать, но появились условия для зарождения в разных регионах славянского расселения отдельных языковых групп.
Славянский лексический материал — исключительно важный источник истории, культуры и этногенеза славян. Еще в первой половине XIX в. лингвисты пытались иа основе лексики определить прародину славян. Привлекалась в основном ботаническая и зоологическая терминология, ио однозначного ответа получено не было. Фаунистические и флористические зоны на протяжении исторического развития сравнительно быстро претерпевали изменения, и учесть это пока не представляется возможным. Кроме гого, этот лексический материал не может учитывать славянских
передвижений и процессов приспособления старой терминологии к новым условиям, ведь значения старых терминов при этом менялись.
В настоящее время можно утверждать, что использование ботанической и зоологической лексики для конкретной локализации праславянского региона ненадежно. Изменения географических зон в исторические периоды, миграции населения, переселения животных и растений, эпохальные перемены значений флористической и фаунистической лексики делают любые этногенетические выводы, основанные на этой терминологии, малодоказательными.
Из зоотермниологии для определения прародины славян существенны, пожалуй, только названия проходных рыб — лосося и угря. Поскольку эти лексемы восходят к праславяискому языку, то следует допустить, что славянский регион древнейшей поры находился в пределах обитания этих рыб, то есть в бассейнах рек, впадающих в Балтийское море. Однако эти данные используются и сторонниками Висло-Одерской локализации ранних славян, и лингвистами, локализующими область становления славян в Среднем Поднепровье (с охватом части бассейна Западного Бута), и исследователями, отстаивающими прикарпатскую прародину славян (Ю. Удольф).
Сравнительно-историческим языкознанием установлено, что в то время, когда правславянский язык выделился из индоевропейского и развивался как самостоятельный, славяне имели языковые контакты с балтами, германцами, иранцами и некоторыми другими европейскими этносами. Сравнительно-историческое языкознание позволяет определить место праславянского языка среди других индоевропейских языков и описать структуру их взаимоотношений. Исследователи пытались выяснить степени родства или близости между различными индоевропейскими языками. В результате были предложены несколько схем, две из которых приведены в историографическом разделе.
Однако новейшие изыскания показывают, что картина языкового взаимодействия славян с другими этноязыковыми группами не была постоянной, это был динамичный процесс, неодинаково протекавший в в разные периоды и в разных регионах. Контакты между славянами и соседними этносами были на протяжении столетий весьма разнохарактерными, они то усиливались, то ослабевали, то прерывались на какое-то время. На определенных этапах славяне в большей степени взаимодействовали то с одним этносом, то с другим.
Установлено, что славянский язык наиболее близок к балтским. Эго породило гипотезу о существовании в древности единого балто-славянского языка, в результате распада которого и образовались самостоятельные славянский и балтский языки. Эта проблема обсуждается в лингвистической литературе много десятилетий. Высказано несколько различных точек зрения, объясняющих близость славянских и балтских языков. Мнения исследователей расходятся от признания полного единства между ними в древности (то есть, существования балто-славянского языка) до различных предположений о параллельном обособленном развитии этих языков при тесном контактировании. Дискуссия по проблеме балто-славянских отношениях, развернувшаяся в связи с IV Международном съездом славистов и продолжающаяся поныне, показала, что ряд существенных черт, общих балтскому и славянскому языкам, могут быть объяснены длительными соседскими контактами славян с балтами. Так, С.Б. Бериштейн попытался объяснить многие балто-славянские схождения не как результат генетической близости, а как следствие ранней конвергенции между доисторическими балтами и славянами и симбиоза между ними на сопредельных территориях[ref]Бернштейн С.Б. Балто-славянская языковая сообшность // Славянская филология. Сборник статей. Вып. 1 М.. 1958. С. 45—67.[/ref]. Позднее эту мысль развил литовский лингвист С. Каралюнас[ref]KaraliUnas S Kai kune baity, tr slavu kaibq sentau- stqju santykniklausimai //Lietuviu kalbotyros klausimai T X. Vilnius, 1968 P 7—100[/ref].
Какое-либо балто-славянское единство категорически отрицал в своих работах А. Сени. Он полагал, что во II тыс. до н.э. существовала отдельная общность, говорившая иа позднем праиндоевропейеком языке, в составе которой были протославяне, протобалты и протогерманцы. Ее распад определялся исследователем временем между 1000 и 500 гг. до н.э., при этом балты оказались оттесненными к северу от припятских болот и какое-то время были в абсолютной изоляции. Первые контакты со славянами начались на юго-западе накануне нашей эры в результате миграции балтов на запад. С восточными же балтами славяне встретились только в VI в. и.э. в процессе своего широкого расселения в восточно-европейских землях[ref]Senn A The Relationships of Baltic and Slavic !’ Ancient indo-european dialects. Proceeding of the Conference on mdo-european linguistics. Berkeley; Los Angeles, 1966 P 139—151; Idem. Slavic and bal- tic linguistic relations // Donum Ballicum. The pro¬fessor Christian S.Stang on the occasion of his seven¬tieth birthday, 15 march 1970. Stockholm, 1970. p 485_494.[/ref].
Х. Майер также утверждал, что праславянский язык развился непосредственно из одного из позднеиндоевропейских диалектов. Отрицая существование балто-славянского языка, ои объяснял сходство между балтским и славянским языками (подчеркивая при этом наличие и глубоких различий между ними, в частности, в области вокализма) консервативной природой этих двух языковых групп[ref]Mayer H Kann das Baltische als das Muster fiir das Slavische gelten? II Zeitschrift fiir slavische Philolo- gie T 39 1976 S 32—42, Idem Die Divergenz des Baltischen und Slavischen II Zeitschrift for slavische Philologie. T. 40. 1978 S 52—62[/ref].
Отрицая мысль о существовании в древности балто-славянской языковой общности, О.Н. Трубачев подчеркивает присутствие глубоких различий балтского и славянского языков. В этой связи исследователь утверждает, что иа раннем этапе эти этносы развивались независимо, на разных, не соприкасающихся между собой территориях и лишь после миграций произошло сближение славян с балтами, что должно быть отнесено к последним столетиям до н.э.[ref]Трубачев O.H. Этногенез и культура древнейших славян… С. 16—29.[/ref].
Вместе с тем, группа ученых, в том числе такие крупные лингвисты, как В. Георгиев, Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров, Г. Бирнбаум, продолжают развивать мысль о существовании в древности балто-славянской языковой общности.
В лингвистической литературе бытует теория о преобразовании праславянского языка из периферийных диалектов балтского языкового состояния[ref]Иванов В В., Топоров В Н. К постановке вопроса о древнейших отношениях балтийских и славянских языков // Исследования по славянскому языкознанию М., 1961. С 303; Топоров В.Н. К проблеме балто-славянских языковых отношений //Актуальные проблемы славяноведения (Краткие сообщения Института славяноведения. Вып 33—34). М, 1961 С 211—218; Он же К реконструкции древнейшего состояния праславянского // Славянское языкознание. X Международный съезд славистов. Доклады советской делегации М.. 1988. С. 264—292.[/ref]. В последнее время эту мысль последовательно развивает В. Мажюлис[ref]Maiiulis V Apte senoves vakaru baltas bei ju san- tykius su slavais, ilirais it germanais // i§ lietuviu etnogenezis Vilnius, 1981 P 7[/ref]. Ранее Т. Лер-Сплавинский полагал, что славяне были частью западных балтов, на которую наслоились венеты[ref]Lehr—Splawmski Т. О pochodzemu I praojczyzme slowian. Poznan, 1946 S. 114[/ref]. Наоборот, Б.В. Горнунг высказывал догадку, что западные балты отпочковались от «протославян»[ref]Горнунг Б.В Из предыстории образования об¬щеславянского языкового единства. М, 1963 С. 49. В.П. Шмид в этой связи утверждает, что ни славянский из балтского, ни балтский из славянского, ни оба из балто-славянского выводить никак нельзя (Schmid WJP. Baltisch und Indogermamscb II Baltistica. XII (2). Vilnius. 1976. S. 120).[/ref].
В изучении проблемы балто-славянских языковых отношений весьма существенно то, что многие балто-славяиские изоглоссы не охватывают все балтские языки. На основе данных балтской диалектологии исследователи датируют распад прабалтского языка временем около середины I тыс. до н.э. Согласно В. Мажюлису, ои дифференцировался на центральный и периферийные диалектные ареалы, которые начали независимое развитие. В результате образовались отдельные группы балтов — западная, восточная (или центральная) и днепровская. Празападнобалтский язык стал основой прусского, ятвяжского и куршского языков раннего средневековья. На основе восточной группы позднее сформировались литовский и латышский языки[ref]MaSulis V. Baltu ir kitu indoeuropieciu kalbu san- tykiai (Deklinacija). Vilnius, 1970 P. 314—327, Lietuviu etnogeneze. Vilnius, 1987 P 82—85[/ref].
Данные языкознания вполне определенно говорят, что славяне длительное время находились в тесном общении только с западной группой балтов. «Нет сомнений в том, что балто-славянская сообщность, — подчеркивал в этой связи С.Б. Бернштейн, — охватывала прежде всего праславянский, прусский и ятвяжский языки[ref]Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. М., 1961 С 34.[/ref]. В.Мажюлис также отмечал, что в древнее время из всех письменно засвидетельствованных балтских языков непосредственные контакты с праславянским имел лишь прусский язык[ref]Майи]is V Apie senoves vakaru baltas P 6, 7, Idem Zum Westbaltischen und Slavischen II Zeitschrift fiir Siawistik. Bd 29. 1984 S 166. 167[/ref]. Это очень важное наблюдение надежно свидетельствует о том, что раннне славяне жили где-то по соседству западнобалтскими племенами и в стороне от области расселения предков летто-литовцев. Встреча славян с последними произошла не ранее середины I тыс. н.э., когда имело место широкое славянское расселение на просторах Русской равнины.
[adsense]
Для изучения истории раниих славян существенны также славяно-иранские языковые связи. Собранные к настоящему времени языковые данные говорят о значительности славяно-иранских лексических схождений и об иранском воздействии иа славянскую фонетику и грамматику[ref]Зализняк А. А Проблемы славяно-иранских языковых отношений древнейшего периода // Вопросы славянского языкознания Вып 6. М., 1962. С 28—45[/ref]. Время господства иранских (скифо-сарматских) племен в Юго-Восточной Европе и территория их расселения засвидетельствованы письменными источниками и надежно установлены археологией и топонимикой. Недифференцированное рассмотрение славяно-иранских связей дает основание считать славян постоянными соседями скифо-сарматских племен. Это обстоятельство стало одним из важнейших аргументов для локализации славянской прародины в Среднем Поднепровье и на Волыни.
Однако выявленные славяно-иранские языковые схождения при суммарном рассмотрении не дают каких-либо оснований для утверждения, что в течение всей многовековой истории контакты славян со скифо-сарматами были одинаковыми и не прерывались. Поэтому одной из первостепенных задач в области изучения славяно-иранских языковых связей является их временная периодизация. При этом сразу же из анализа следует исключить те лексические схождения, которые восходят к эпохе контактов диалектов праиидоевропейского языка.
Э. Бенвеннсте считал, что при рассмотрении иранизмов в славянской лексике следует различать три ряда: 1) совместно унаследованные индоевропейские термины; 2) прямые заимствования; 3) семантические кальки[ref]Benveniste Е. Les relations lexicales slavo-iramermes II To Honor Roman Jakobson. Essays on the occasion of his seventieth birthday 11 Oktober 1966. Т. I The Hague: Mouton, 1967. P. 197—202.[/ref]. Х.Д. Поль, анализируя иранские лексемы в русском языке, выделял три слоя: 1) заимствования в течение праславянского периода; 2) термины, воспринятые в послеобщеславянское время; 3) слова, заимствованные в период развития русского языка[ref]Поль Г.Д. Слова иранского происхождения в русском языке // Russian Linguistics. 1975. № 2. С. 81—90.[/ref].
Абсолютное большинство иранских лексических заимствований в славянских языках являются локальными. Они охватывают не весь славянский мир, а либо только восточнославянские языки (иногда даже части их), либо только южнославянские или западнославянские языки. Вполне понятно, что такие лексические проникновения не отражают древнейшие славяно-иранские контакты, а принадлежат уже к относительно позднему периоду — ко времени расширения славянской территории и членению праславянского языка на диалекты, а отчасти и ко времени зарождения основ отдельных славянских языков.
Общеславянские лексические заимствования из иранских единичны. Таковы bogъ — ‘бог, kotъ — ‘загон, небольшой хлев’, gun’a — ‘шерстяная одежда’ и toporъ — ‘топор’. Некоторые исследователи добавляют к ним; tynъ — ‘забор’, xysъ/xyzъ — ‘дом’. Все эти иранизмы (кроме первого) принадлежат к культурным терминам, обычно самостоятельно передвигающимся из языка в язык, независимо от миграций и соседства самого населения. Так, иранское kata достигло Скандинавии, a tapaca — западнофинского ареала. Высказано предположение об иранском происхождении и некоторых друтих славянских слов[ref]Georgtev V.I. Slavischer Wortschatz und Mytholo- gie//Anzeiger fur slavische Philologie 1972 №6. S 20—26; Pol&k V Etymologickd pfispfivky k slovan- skoj de mono log ii II Slavia. 46- 1977. S. 283—291; Dukova U. Zur Frage des iranischen Emflusses auf die alawische mythologische Lexik II Zeitschrift fur Slawistik. 24 1979. S 11—16.[/ref], но их происхождение следует относить не к раннему этапу славяно-иранских контактов.
Фонетические (изменение взрывного g в задненебный фрикативный h) и грамматические (выражение совершенного вида глаголов с помощью превербов, появление генетива-аккузатива, беспредложный локатив-датив) воздействия иранцев также не охватывают всех славян, а носят отчетливо региональный характер[ref]Абаев В.И. О происхождении фонемы >(h) в славянском языке // Проблемы индоевропейского языкознания. М., 1964. С. 115—121; Он же. Превербы и перфективность. Об одной скифо-сарматской изоглоссе // Там же. С. 90—99; Топоров В.Н. Об одной ирано-славянской параллели в области синтаксиса // Краткие сообщения Института славяноведения. Вып. 28. М., 1960. С. 3—11.[/ref]. Некоторые исследователи (В. Пизани, Ф.П. Филин) высказывали предположение, «по переход согласного s в сh после i, г, г, к в праславянском языке является результатом влияния иранских языков[ref]Филин Ф.П. Образование языка восточных славян… С. 139, 140.[/ref]. Несостоятельность этого была показана А.А. Зализняком[ref]Зализняк А.А. О характере языкового контакта между славянскими и скифо-сарматскими племенами // Краткие сообщения Института славяноведения. Вып. 38. М.. 1963. С. 22.[/ref].
Вклад скифо-сарматского населения в славянскую этнонимию и теонимию также в основном не может быть отнесен к древнейшей поре. Иранское начало таких славянских божеств, как Хоре, Дажбог, Сварог и Симаргл, представляется неоспоримым. Однако они известны далеко не во всем раннесредневековом славянском мире. Ничто не мешает отнести их появление в славянской среде к эпохе славяно-иранского симбиоза, имевшего место, как будет показано ниже, в первой половине I тыс. н.э. С этим периодом, по всей вероятности, связаны и этнонимы славян иранского происхождения (хорваты, сербы, анты и др.). В эпоху славянского расселения в раннем средневековье из Северного Причерноморья они были разнесены по более широкой территории.
Иранское влияние на славян коснулось и антропонимии, но опять-таки связывать это явление с древнейшей порой нет никаких оснований.
Исследователи по-разному оценивают иранское влияние на славян. Одни придают славяно-иранским контактам первостепенное значение и полагают, что их начало относится к древнейшей поре (З. Голомб, Г. Бирнбаум и другие). Вторая группа исследователей (В. Манчак и другие) утверждает, что на ранних стадиях развития праславянского языка они были весьма второстепенными.
Материалы, которыми располагает к настоящему времени лингвистика, дают основания полагать, что на первом этапе истории праславян иранское население не оказало на них заметного воздействия. Это отмечал, в частности, финский лингвист В. Кипарский. Анализируя иранизмы, выявляемые в восточнославянских языках, он подчеркивал, что они не восходят к ранней фазе[ref]Kiparsky V. Russische historiche Grammatik. Ill: Entwicklung des Wortschatzes. Heidelberg, 1975. S. 59—61.[/ref]. Только на следующем этапе, датировать который на основе языковых данных невозможно, какая-то значительная часть славян находилась в самом тесном контакте со скифо-сарматским населением Юго-Восточной Европы; возможно, имел место славяно-иранский симбиоз. Контакты с иранскими племенами здесь продолжались до раннего средневековья включительно. Однако дифференцировать их на временные этапы пока не представляется возможным.
Безусловный интерес представляет открытие О.Н. Трубачевым серии региональных лексических иранизмов в части западнославянских языков[ref]Трубачев O.H. Из славяно-иранских лексических отношений //Этимология. 1965. М., 1967. С. 3—81.[/ref]. Однако предполагать в этой связи, что далекие предки поляков в скифское время занимали восточную часть славянского ареала, преждевременно. Ирано-польские лексические связи, по-видимому, являются результатом инфильтрации иранского населения в сарматскую эпоху[ref]Sulimirski Т. Sarmaci nie tylko w kontuszach // Z otchlani wiek6w. 1977. № 2. S. 102—110; Седов B.B. Скифо-сарматское воздействие на культуру древ¬них германцев Скандинавии и Южной Балтики // Тезисы докладов VI Всесоюзной конференции по изучению Скандинавских стран и Финляндии. 4.1. Таллин, 1973. С. 109.[/ref].
О.Н. Трубачевым собраны языковые свидетельства о проживании на части территории Северного Причерноморья наряду с иранским индоарийского этнического компонента. В этой связи этот исследователь говорит о возможности славяно-индоарийских контактов, имевших место в древности[ref]Трубачев О.Н. Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье // Славянское языкознание. VIII Международный съезд славистов. Доклады советской делегации. М., 1978. С. 386—405; Он же. «Старая Скифия» Геродота (IV.99) и славяне. Лингвисти¬ческий аспект. // Вопросы языкознания. 1979. № 4. С. 41,42.[/ref].
В связи с рассмотрением проблемы славяно-иранских контактов небезынтересно обратить внимание на следующее обстоятельство. Локализуя ранних славян в Среднем Поднепровье, исследователи полагали, что славяне разграничивали скифо-сарматское и балтское население. Однако теперь надежно установлено, что балты на юге непосредственно соседили с иранским населением, и между ними имели место тесные взаимоотношения. Это зафиксировано десятками балтских лексических заимствований из иранского, совместными новообразованиями и свидетельствами гидронимии. «В итоге, — замечает в этой связи О.Н. Трубачев, — мы уже сейчас представляем себе балто-иранские лексические отношения как довольно значительный и плодотворный эпизод в истории обеих языковых групп»[ref]Трубачев О.Н. Из славяно-иранских лексических отношений… С. 20.[/ref]
Где-то на юго-западе своего ареала балты соприкасались с фракийским населением. Параллели в балтских и фракийских языках, говорящие о непосредственных балто-фракийских контактах в древности, неоднократно отмечались лингвистами. На правобережной Украине выявлен и пласт гидронимов фракийского облика, территориально соприкасающийся с ареалом древних балтских водных названий[ref]Wiesner J Die Thraken. Stuttgart, 1963 S 43; Nalepa J. О s^siedztwie prabaltow z pratrakami II Sprakliga Bidrag. V. 5. Ms 23. 1966. S 207, 208; Duridanov I Thrakisch-dakische Studien. Die thra- kiscli- und dakisch-baltischen Sprachbeziehungen Sofia, 1969, Топоров B.H. К фракийско-балтнйс- ким языковым параллелям // Балканское языкоз¬нание. М., 1973. С. 30—63; Трубачев О.Н. Названия рек Правобережной Украины. Словообра¬зование. Этимология. Этническая интерпретация М., 1968.[/ref].
Учитывая все эти наблюдения, следует полагать, что на раннем этапе развития праславянского языка славяне соседили с западной группой балтов и какое-то время были отделены от североиранских племен фракийцами. На следующем этапе фракийский клин был разорван, и юго-восточная часть славян вступила в тесное взаимодействие с ираноязычными племенами Северного Причерноморья.
Теоретически можно допустить, что южными или юго-восточными соседями славян на каком-то этапе были фракийцы. Однако праславяно-фракийские языковые контакты не поддаются изучению: «…выделить фракийские слова в праславянском, — писал в этой связи С.Б. Бернштейн, — не представляется возможным, так как наши сведения о фракийской лексике смутны и неопределенны. Нет вполне падежных и фонетических критериев для того, чтобы отделить общеиндоевропейское от заимствованного»[ref]. Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной граммати¬ки… С. 93.[/ref]. Выявляемые В. Георгиевым и некоторыми другими исследователями фракизмы принадлежат к числу узкорегиональных. Они связаны с Балканским ареалом и, очевидно, принадлежат к периоду славянского освоениях этих земель.
Большое значение для изучения ранней истории славян имеют славяно-германские языковые отношения. Эта проблема в лингвистике разрабатывается давно. Значительный вклад при этом внесен В. Кипарским[ref]Kiparsky V Die gemeinslavischen LehrwOrter aus dem Germanischen. Helsinki. 1934[/ref]. Используя результаты предшествующих изысканий, он выделил и охарактеризовал несколько слоев общеславянских заимствований из германских языков: древнейший, относимый еще к прагерманскому периоду; заимствования, свидетельствующие о контактах славян с германцами с III в. до н.э. (то есть после первого германского передвижения согласных); серия слов, попавшая в праславянский язык из готского; слои, отражающие балканско-германские связи славян и контакты с западногерманскими диалектами.
Древнейший период славяно-германского лексического взаимопроникновения, относимый к середине I тыс. до н.э., был объектом анализа В.В. Мартынова[ref]Мартынов B.B. Славяно-германское лексическое взаимодействие древнейшей поры. Минск, 1963; Он же. О надежности примеров славяно-германского лексического взаимопроникновения // Типология и взаимодействие славянских и германских языков. Минск, 1969. С. 100—113.[/ref]. Лексические материалы поделены им на два раздела: 1) заимствования из прагерманского в праславянский; 2) лексемы, проникшие из праславянского в прагерманский. Исследователь использовал эти данные для обоснования гипотезы о Висло-Одерской прародине славян. Действительно, рассмотренные В.В. Мартыновым материалы свидетельствуют о том, что славяне на раннем этапе свой истории проживали по соседству с древним германским миром. В пользу этого говорят не только лексические, но и иные языковые данные[ref]Савченко А.Н. О генетической связи праславянского с прагерманским // Типология и взаимодействие славянских и германских языков. Минск, 1969. С. 39—48.[/ref]. Германские заимствования в праславянском языке, их временные различия и истоки происхождения анализировались также Г. Бирнбаумом и В. Манчаком[ref]Bimbaum EL W sprawie praslowmnskich zapozyczen z wczesnogermaftskiego, zwlaszcz z gockiego // International Journal of Slavic Linguistics and Poe-Hics. 27. 1983. S. 25—44; Idem. Zu den aitesten lexikalen Lehnbeziehungen zwischen Slawen und Germanen // Wiener Slawistrscher Almanach. Bd 13 Wien. 1984 S. 7-20; Manczak W. Czas i miejsce zapozycnen germansktch w praslowiaAskiin // International Journal of Slavic linguistics and poetics Bd. 27 1983 S 15—23.[/ref].
Таким образом, компаративистика, выявляя бесспорный пласт древних праславяно-прагерманских языковых связей, свидетельствует о соседском развитии этих этносов. Самую раннюю славянскую территорию в этой связи следует локализовать где-то по соседству с прагерманским ареалом. Время раниих славяно-германских контактов нужно определять первой половиной или серединой I тыс. до н.э. (до первого передвижения согласных в германском). В дальнейшей истории славяне, как можно судить из анализа славяно-германских языковых отношений, довольно тесно контактировали с восточногерманскими племенами (готами и другими), встречались с западными германцами, а на поздием этапе эволюции праславянского языка имели связи с германским населением Балканского полуострова.
Весьма трудной является проблема славяно-кельтских языковых отношений. «Славянам в течение длительного времени, — писал в этой связи С.Б. Бернштейн, — приходилось тесно общаться с различными кельтскими племенами, населявшими современную Чехословакию, некоторые районы Южной Польши и соседние области. Это были южные и юго-западные соседи славян в течение нескольких столетий (последние века до н.э. и первые века н.э.). От кельтов славяне познакомились с новыми приемами обработки металлов, кузнечным делом, гончарным кругом, стекольным производством и многим другим…»[ref]Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной грамматики…С. 94.[/ref].
Однако при исследованиях кельтского влияния на праславянскую речь возникают трудности, так как от кельтских языков Средней Европы не осталось никаких следов, а сохранившиеся западнокельтские диалекты существенио отличны от них. К праславянским лексическим заимствованиям из кельтских языков в настоящее время исследователи относят несколько десятков терминов[ref]Treimer К. Ethnogenese der Slawen. Wien, 1954. S 32—34; Бернштейн С.Б. Очерк сравнительной грамматики… С. 94, 95; Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян… С. 43[/ref].
T. Лep-Сплавииский пытался объяснить возникновение мазурения в польском языке кельтским воздействием[ref]Lehr-Splawmski Т. Kilka uwag о stosunkach jfzykowych celtycko-praslowiafiskich // Rocznik slawistyczny. T. XVIII. 1956. S. 1—10.[/ref]. Однако это предположение не встретило поддержки со стороны других исследователей.
Весьма существенными представляются наблюдения О.Н. Трубачева относительно этнонимии древней Европы, еще не охваченной государственными образованиями[ref]Трубачев О.Н. Ранние славянские этнонимы — свидетели миграции славян // Вопросы языкознания. 1974. Вып. 6. С. 48—67.[/ref]. Оказалось, что тип раннего славянского этнонима ближе всего стоит к иллирийской, кельтской и фракийской этнонимии. Поскольку рассматриваемые О.Н. Трубачевым этнонимы являются порождением уже обособленных этнолингвистических групп индоевропейцев, то близость этнонимии может быть объяснена только контактными связями славян с кельтами, фракийцами и иллирийцами.
Большие надежды в дальнейших этногенетических изысканиях можно возлагать на акцентологию. Немалый фактологический материал был собран исследователями первой половины XX в. Тогда же и в середине этого столетия предпринимались попытки его обобщения и фонологической интерпретации некоторых акцентологических процессов праславянского языка (Н. Ван Вейк, Е. Курилович, Х. Станг и другие). В последние годы весьма значительных результатов достигла группа славистов под руководством В. А. Дыбо[ref]Дыбо В.А. Славянская акцентология. Опыт реконструкции системы акцентных парадигм в праславянском. М., 1981; Булатова Р.В., Дыбо В.А., Николаев C.Л. Проблемы акцентологических диалектизмов в праславянском // Славянское языкознание. X Международный съезд славистов. Доклады советской делегации. М., 1988. С. 31—65; Дыбо В.А., Замятина Г.И., Николаев C.Л. Основы славянской акцентологии. М., 1990; Они же. Праславянская акцентология и лингвогеография // Славянское языкознание. XI Международный съезд славистов. Доклады российской делегации М., 1993. С. 65—88.[/ref]. Предложена полная реконструкция праславянской акцентной системы, и на этой фактологической основе создана схема праславянского диалектного членения (выделено 4 группы диалектов, в настоящее время весьма разбросанных по разным регионам славянского мира). Исследователи пытаются сопоставить выделенные акцентологические группы с поздним периодом истории праславян и археологическими ареалами раннего средневековья.
Эти изыскания дают все основания полагать, что широкая миграция славян в начале средневековой поры сопровождалась значительными перегруппировками носителей праславянских диалектов, что вполне соответствует и археологическим материалам. Первоначальные ареалы праславянских диалектов пока по данным акцентологии определить не представляется возможным.
Сказанным, пожалуй, исчерпывается все, что может дать современная лингвистика для освещения проблемы происхождения и древней истории славян. Данные языкознания позволяют восстановить процесс глоттогенеза и через его посредство решать отдельные вопросы славянского этногенеза. Вместе с тем, очевидно, что хотя язык и
является наиболее надежным признаком этнической единицы, многие детали этногенетического процесса лингвистика самостоятельно разрешить не в состоянии. Языковым материалам очень часто иедостает пространственной, хронологической и конкретно-исторической определенности. Привлечение на помощь лингвистике данных археологии, этнологии и других дисциплин, способных осветить неясные стороны славянского этногенеза, — насущная необходимость современной науки.
Warning: Undefined array key "show_age" in /var/www/u2165507/data/www/arheologija.ru/wp-content/plugins/this-day-in-history/tdih-widget.php on line 22