Переход к кочевому и полукочевому скотоводству. С началом первого тысячелетия до н.э. связана эпоха освоения древним населением обширных степных, горно-степных и полупустынных пространств, сложения у племен европейских и азиатских степей новой формы хозяйственной деятельности — экстенсивного скотоводства в его различных формах.
Уже в начале I тыс. до н.э. в степях, полупустынях и горных районах Казахстана полукочевое и кочевое скотоводство становится одной из основных форм хозяйства. Такие изменения обусловливались рядом причин, главными среди них были естественно-географические и социально-экономические факторы, теснейшим образом связанные между собой.
[adsense]
В конце II-го и начале I-го тыс. до н.э. в Казахстане, как и в других степных районах, менялся климат, он становился все более засушливым. Уменьшались площади естественных водоемов, что, в свою очередь, ограничивало в некоторых районах и резко сократило распространение земледелия в поймах больших и малых рек.
Переход к кочевому скотоводству означал экономический прогресс в жизни племен степей и пустынь. Хозяйственному освоению обширных пространств способствовал рост коневодства, получивший особенно широкий размах в начале первого тысячелетия до н.э. Использование степняками верховой лошади, появление конницы разрушали культурно-хозяйственную замкнутость отдельных районов, обеспечивали широкие экономические и культурные связи с соседями и отдельными племенами, народами и государствами.
Данные археологии позволяют говорить о существовании в то время трех основных видов скотоводства: кочевого, полукочевого и оседлого.
Первый вид хозяйства базировался на круглогодичном кочевании населения в сухих степях, пустынях и полупустынях Западного и Центрального Казахстана.
Второй, полукочевой вид, хозяйства предполагал наличие постоянных зимних жилищ, куда скотоводы ежегодно возвращались на зимовку. Такой вид хозяйственной деятельности получил распространение в зонах чередования степной, лесной и лесостепной зоны, в горных районах Семиречья и Восточного Казахстана. В Жетысу второй основной базой экономики было земледелие, развивавшееся в оседлых поселениях.
Третий вид скотоводства — оседлое скотоводство — более всего был распространен в районах Южного Казахстана и Жетысу по берегам рек Сырдарьи, Чу, Или, Таласа, Арыси, на склонах хребта Каратау, в местах, богатых естественными водоемами и обширными сено-косными угодьями. Природные условия и близость земледельческих центров Согда, Шаша и Ферганы обусловили преобладание в хозяйстве ирригационного и богарного земледелия, постоянную оседлость населения, раннее появление крупных земледельческих поселений, особенно в конце I тыс. до н. э.
Основным направлением скотоводства у кочевников было овцеводство и коневодство. Свидетельством этого являются находки в большинстве исследованных курганов костей овцы. Овцы разводились не только как мясные животные, от них также получали шерсть, необходимую для изготовления кошм, плетения веревок и для сучения ниток. Как свидетельствуют куски кошм и обрывки веревок, обнаруженные в курганах, кочевники умели изготовлять разные кошмы: грубую, толстую, черную и белую кошму, по-видимому, для покрытия жилищ и для подстилки на пол, и тонкий мягкий белый войлок, напоминающий фетр для пошива одежды и головных уборов. Изучение костей животных из курганных захоронений показывает, что разводились овцы, близкие к современным казахской курдючной и адаевской породам. Преобладали в стаде грубошерстные овцы, но разводились и тонкорунные.
В жизни кочевника-скотовода и воина большую роль играл конь. Лошади были двух типов. Основную массу составляли табунные малорослые лошади, обладавшие высокой способностью к тебеневке и зимней пастьбе. В погребениях воинов и знатных лиц встречается и верховой высокорослый тип лошади. Лучшие строевые кони требовали особого ухода, ценились чрезвычайно высоко и были доступны, по-видимому, только знати. Они являлись личной собственностью воина и убивались на могиле своего владельца, куда клались также принадлежавшие ему личные вещи.
Разводили крупный рогатый скот. Транспортным животным стал двугорбый верблюд.
Помимо скотоводства и земледелия — ведущих форм хозяйства — в качестве подсобного промысла продолжали существовать охота и рыболовство. Наскальные рисунки указывают на распространение у горно-степных племен верховой облавной охоты, применялась и загонная охота с помощью собак. Охотились на козлов, архаров, кабанов, оленей, лосей, дроф.
В Прииртышье и дельте Сырдарьи было распространено рыболовство. Найдено много рыболовных принадлежностей на поселениях чирикрабатской, джетыасарской культур.
Ремесла. Сырье, нужное для изготовления орудий труда, одежды, вооружения, жилища, разнообразной утвари, древние скотоводы большей частью было местным. Ремесленники концентрировались в кочевых ставках, поселениях и городах. Кроме внутриобщинного обмена существовал и получил широкое распространение межродовой, межплеменной и межгосударственный обмен. Развивалась меж¬дународная торговля по Великому Шелковому пути. Распространялись нередко на большие расстояния горнорудное сырье, драгоценности, украшения, шелк, кони.
Предполагалось, что древнее население территории Казахстана, Средней Азии и Си¬бири познакомилось с железом значительно позже, чем его западные соседи — скифо-сарматские племена. Геродот, например, описывая племена массагетов, прямо указывал, что «железа и серебра у них совсем нет в обиходе, так как этих металлов вовсе не встретишь в этой стране. Зато золота и меди там в изобилии». Однако, как показали исследования, уже в начале I тыс. до н.э. древние племена Казахстана были знакомы с такими легкоплавкими рудами, как красный и бурый железняк. О том же говорит и, теперь уже ставшая значительной, коллекция железных изделий VII—VI вв. до н.э. из курганов Центрального Казахстана и Семиречья (железные кинжалы, ножи, уздечные украшения), находки крицы и шлаков на раннесакских стоянках Восточного Приаралья.
Значительными были горные выработки на медь и олово. Высококачественная продукция мышьяковистых и оловянистых бронз из мощных центров цветной металлургии Саяка и Жезказгана, Калбы и Нарыма обусловлена тем, что бронзовые изделия долгое время с успехом конкурировали с железными.
Техника горного дела и первичной обработки рудного сырья практически ничем не отличалась от таковой андроновской эпохи. Значительных успехов достигли племена саков, усуней, кангюев, сарматов в бронзолитейном деле и технике обработки других материалов.
Изготовлялись самые разнообразные изделия производственного и хозяйственно-бытового назначения. В качестве литейных форм использовались глина, металл, реже камень. Наряду с простейшими литейными формами, состоявшими из двух или трех разъемных створок для изготовления наконечников стрел, кинжалов, сакским металлургам были известны и такие способы отливки металлических изделий, как отливка так называемым методом «утраченной модели». Сущность его заключалась в том, что изготавливалась восковая или сальная модель, которую затем обмазывали глиной. После подсыхания глины вся форма нагревалась, и место растопившегося оригинала занимал вливаемый металл. Таким способом отливались крупные изделия: массивные медные котлы, большие столики-жертвенники, крупные колокольчики. В литейных формах в качестве упоров, разделяющих их на массивные створки, применялись специально сделанные цилиндрики, так называемые жеребейки. Для отливки пустотелых скульптур животных применялись фигурные сердечники и литейные приставки. По выходе из формы большинство предметов подвергалось дополнительной об¬работке: заточке, шлифовке, сверлению. Существенным достижением древних литейщиков было освоение техники полуды, ибо луженые изделия меньше подвергались окислению.
Новые формы хозяйства, сравнительно более высокий уровень развития культуры, усложнение быта требовали все большего разнообразия орудий, оружия и предметов быта и культа. Однако сохранялись и наиболее совершенные формы бронзовых изделий эпохи бронзы, такие, как вислообушные топоры, желобчатые и копьевидные долота, серпы.
Особое внимание древние литейщики обращали на производство предметов конского снаряжения, вооружения и бытовой утвари. В раннесакское время конская узда отличалась громоздкостью и сложностью конструкции. Она состояла из бронзовых удил, концы которых оформлялись в виде миниатюрного стремени. Стремечковидные удила соединялись с ремнями оголовья при помощи так называемых псалий — стержневидных костыльков из бронзы, рога, кости с тремя отверстиями или петлями. Начиная с V в. до н. э., конская узда стала отличаться большей практичностью: концы удил делались кольчатыми, псалий двудырчатыми и в целом конструкция узды заметно упрощена. Известно также много других принадлежностей конского убора: литые подпружные пряжки, бляхи, всевозможные пронизки для перекрестия ремней.
У саков вооружение состояло из луков со стрелами, кинжала колюще-рубящего действия, названного персами акинаком, длинных мечей, дротиков, копий и боевых топоров разной конструкции (клевцы, чеканы). Доспех воина состоял из бронзового шлема, небольшого щита и боевого пояса с прикрепленным к нему колчаном со стрелами.
Наконечники стрел были разными: более древние — бронзовые наконечники со втулкой и черешком. Первые — лавролиственной формы, ромбической или в виде неправильного ромба. Черешковые наконечники стрел имели боевую головку в виде трех радиально расходящихся лопастей. С V в. до н. э. на территорию Казахстана проникла, по-видимому, от скифов, форма втульчатых стрел с трехгранным сечением ударной головки. Наконечники становятся стандартными, более удобными для массового изготовления и постепенно вытесняют ранние типы. Появляются наконечники стрел, сделанные из железа, они повторяют форму бронзовых трехлопастных черешковых наконечников. В III — II вв. до н. э. наконечники из железа распространяются повсеместно.
Боевые кинжалы VII—VI вв. до н. э. отливались из бронзы. Отличительной чертой первых акинаков были навершия в форме грибовидной шляпки или массивного бруска и эфесы, отлитые в виде опущенных вниз шипов либо массивных овальных планок различной конфигурации. Навершия более поздних кинжалов, начиная с конца VI в. до н. э., имеют формы ломаных брусков концами вниз или вверх. Нередко навершия оформляются изображениями головок грифонов — фантастических хищных птиц или имеют форму кольца. Эфесы таких кинжалов по форме напоминают крылья бабочки или сделаны в виде простой планки. В царских захоронениях (Иссык) мечи и кинжалы инкрустированы золотом. Уже с конца VI в. встречаются кинжалы, сделанные из железа либо из железа и бронзы. Примером таких биметаллических кинжалов может служить акинак из могильника Айдабуль в Северном Казахстане. С VI — III вв. до н. э. железо становится единственным металлом при изготовлении боевых кинжалов.
Обычно колчаны и акинаки часто находятся вместе с боевыми поясами. Сакские пояса отличались массивностью, обычно были наборными и украшались крупными золотыми или бронзовыми бляхами.
Самые частые находки бытовой утвари — ножи. Все они имеют прямой клинок небольших размеров и ручку, конец которой завершается кольцевым навершием или отверстием, пробитым в теле самой ручки. В производстве ножей уже в конце VI в. до н. э. железо почти полностью вытесняет бронзу. Изготавливались железные ножи простейшим способом: холодной ковкой, доступной и распространенной уже VII—VI вв. до н. э. Железные ножи со спинкой — наиболее частая находка в погребениях усуней и кангюев.
[adsense]
С VII—VI вв. до н. э. широко распространены бронзовые зеркала с массивным круглым диском и высокими бортиками по краям. Они прикреплялись к женским поясам при помощи петли, расположенной с тыльной стороны зеркала. В V — IV вв. до н.э. на смену им пришел тип зеркал с плоским диском меньших размеров и простой ручкой по краю диска. Существенно, что сакские зеркала отличны от андроновских прототипов тем, что их поверхность покрывалась полудой, расплавленным оловом, что придавало им блеск.
Наряду с обработкой металлов в сакское время существовали и другие виды ремесла: изготовление бытовой посуды, камнерезное и косторезное дело, выделка кож, прядение и ткачество.
Подвижный быт племен вызвал к жизни новые формы посуды, потребовал новых материалов — металла, кожи и дерева. В Центральном Казахстане, где кочевой быт был преобладающим, производство керамической посуды сводилось к минимуму, употреблялась кожаная, деревянная и металлическая посуда. В других районах, таких, как Семиречье, Прииртышье и лесостепные районы Западного Казахстана, керамическая посуда изготавливалась в значительном количестве. В Семиречье более всего были распространены сосуды приземистые, шаровидной формы, удобные при перевозках. Среди них наиболее часто встречаются низкие округлые чаши, массивные кружки с ручкой, кубковидные сосуды. Круглодонная посуда использовалась и у скотоводов Западного и Северного Казахстана, была сделана от руки из отдельных наращиваемых друг на друга глиняных полосок. В курганных захоронениях усуней Семиречья посуда более разнообразна по формам и типам. В поселениях при раскопках найдены большие сосуды для зерна и котлы.
Население горных районов Восточного Казахстана предпочитало глиняную посуду иных форм. Здесь часты кувшины с воронкообразной и прямой горловиной и приземистые горшки. В VI — IV вв. до н.э. поверхность таких кувшинов нередко покрывалась росписью минеральных красок темных тонов. В поселениях и погребениях саков Приаралья и кангюев встречена самая разнообразная керамика: это хумы — большие сосуды для хранения зерна, кухонные горшки, водоносные и столовые кувшины, кружки, миски. Обнаружены печи для обжига керамики.
Высокого совершенства достигла резьба по камню, техника одно- и двустороннего сверления и шлифовки абразивных материалов. Своего рода атрибутом скотовода и воина был точильный камень, подвешенный к поясу рядом с кинжалом и ножом. Для удобства ношения на поясе в верхней его части высверливалось специальное отверстие. Основным материалом для точильных камней служил песчаник. Этот камень применялся при изготовлении каменных блюд-жертвенников. Для этой цели мастер с большим знанием дела выбирал наиболее красивые сорта песчаника с различными прожилками и разводами, ножки жертвенников часто украшались головами хищников, в частности волков.
Древние косторезы использовали в качестве материала сырье, которое давали сам тип хозяйства и охота. В обработку шли прежде всего трубчатые кости лошадей, баранов, маралов, грифельные косточки лошадей и рога маралов и диких козлов. Из кости и рога готовили наконечники стрел, псалии, наременные накладки, пронизи, проколки, пряжки и застежки, головные шпильки.
Прекрасно сохранившиеся гробницы из тяньшанской ели могильника Бесшатыр на р. Или, деревянные конструкции в кургане Береля и Чиликтинских курганах позволяют судить о некоторых деталях обработки и изготовления деревянных сооружений. Строительный лес для возведения бесшатырских гробниц заготавливался в 200-250 км на противоположном берегу р. Или в отрогах Заилийского Алатау. На месте вырубки снимали сучья и ветви и делали проушины на бревнах. Заготовленные бревна на специальных деревянных волокушах тащили до берега реки, связывали плоты, переплавляли на другой берег и доставляли к месту застройки. При подъеме массивных бревен на высоту 3 с лишним метра использовалась система рычагов и блоков. Сохранившиеся на бревнах следы обработки указывают на то, что в составе плотничьих инструментов были тяжелые бронзовые топоры-кельты, разнообразные тесла, долота, тесаки, ножи. Развито было и столярное дело. Из дерева изготавливались сосуды для молока, деревянные чашки, блюда, ступки и другие виды домашней утвари, из бересты вырезались сложные зооморфные и растительные узоры, украшавшие седла, деревянные колоды-саркофаги, колчаны со стрелами, всевозможные футляры.
Высокоразвитое искусство художественной резьбы по дереву достигло племен Алтая. Основа многих украшений, выполненных в зверином стиле, изготавливалась из дерева, а затем обтягивалась золотой фольгой.
В Береле найден гроб-колода из цельного бревна лиственницы и прослежена техника об¬работки дерева при изготовлении сруба.
Строительство жилых сооружений из сырцового кирпича, возведение стен, купольных и коробовых перекрытий, перекрытий с использованием дерева получили развитие в южных регионах у саков Приаралья, населения Кангюя. Из сырцового кирпича сооружались полуподземные и подземные склепы у представителей отрарско-каратауской и джетыасарской культур. Кирпич использовался в качестве возведения стен, башен и других фортификационных сооружений городищ.
Общественный строй. Начало I тыс. до н. э. характеризуется интенсивным процессом разложения родоплеменных отношений и складыванием новых социальных форм.
В схематическом плане структуру общественного устройства можно представить следующим образом: группа малых родственных семей (патронимия) — кочевая община — племя — союз племен — государство.
Так, Бесшатырский могильник представляет научный интерес не только как памятник куль¬туры и древней архитектуры, но и как показа¬тель имущественного неравенства. Большое число так называемых «царских» курганов в Жетысу свидетельствует о том, что здесь среди саков в VII — IV вв. до н. э. четко определилось имущественное неравенство.
Огромные «царские» курганы не могли возводиться над могилами каждого члена общества, они были прерогативой элиты. Небольшое количество больших курганов в соотношении с тысячами средних и малых насыпей бесспорно свидетельствует о разделении общества на слои.
Семиреченские саки уже в V—III вв. до н. э. стояли на высокой ступени общественного развития. У них уже было государство.
Не случайно в IX—V вв. до н. э. в Казахстане появляются огромные каменные и земляные насыпи курганов типа Бесшатыра, Иссыка, Джетытобе, Чиликты и Уйгурак, а в ареале земледельческо-скотоводческих саков — сложные по архитектурному решению сырцовые мавзолеи Тагискена, некрополь Чирик-Рабат в Приаралье. Их раскопки доказали, что они являются усыпальницами лиц, относящихся к высшему рангу общества. Размеры курганных насыпей устанавливались в соответствии с принадлежностью к тому или иному социальному рангу. Правомерность аналогичной интерпретационной оценки сакских курганов подтверждается находками при раскопке в одних из них (царских) больших материальных ценностей в погребальных камерах, богатством одеяния и оружия, как это имело место в Иссыкском кургане.
Иссыкский погребальный инвентарь — показатель богатства и власти лица, принадлежащего к высшему рангу общества. Неизвестно сакское самоназвание титулатуры должностных лиц, но захороненных в Бесшатырских и Иссыкских курганах можно называть царями.
В сакском обществе на одном полюсе находились царь и царица, «первые» и «знатные» люди, всадники — конные воины, на противоположном — простой народ — пастухи и земледельцы.
Стратификация — расслоение на группы по имущественной значимости — у саков была аналогичной тому, что имело место у скифов европейских. У последних, согласно античным письменным источникам, имелись огромные курганы на специальных царских некрополях-кладбищах. Такая же ситуация была характерна и для савроматских и сарматских обществ в Западном Казахстане, где находились такие курганы, как Кырк-Оба, Тунгуш.
Умерших царей облачали в золотое одеяние, помещали в просторные погребальные камеры, а над ними сооружали архитектурный памятник — огромный курган. Обряд погребения других членов общества упрощался по мере понижения на ступенях иерархической лестницы.
В ритуалах возвеличивания личности царя имелась и политическая подоплека — ритуалы погребального обряда использовались как религиозное воздействие на массы с целью идеологически обосновать незыблемость династии царей. Сверкающая одежда возвеличивала личность царя, возводила его в ранг солнцеподобного бога. Религиозно-идеологическое содержание зооморфных образов на украшениях головного убора подтверждает этот вывод. В образе крылатых и рогатых коней на налобной части головного убора иссыкского воина заложена сложная символика, воплощены каноны религиозного мировоззрения саков.
Значение иссыкских находок для рассматриваемой проблемы возрастает в связи с находкой памятника письменности — серебряной чаши с надписью. Факт существования письменности в обществе свидетельствует о высоком уровне развития социально-экономической организации. Таким органом могла быть форма общественного устройства типа государственного образования. Процессы возникновения государства и письма были взаимосвязаны. Усуни, кангюи, хунну имели уже достаточно развитую государственность с характерными признаками социальной дифференциации, властью царей, бюрократическим аппаратом, дипломатической практикой.
Культура и искусство. Культура и искусство племен Казахстана в период ранних кочевников достигли высокой ступени развития. Металлургия железа, кочевое и полукочевое скотоводство привели к коренным изменениям форм материальной и духовной культуры. Единый в своей основе экономический базис евразийских племен, экономические и культурные связи вызвали к жизни во многом сходный облик культуры племен и народов, населявших территорию Южной Сибири, Алтая, Казахстана, Поволжья, Северного Причерноморья — саков, сарматов, скифов, усуней, кангюев, хунну.
Наука располагает немногими данными о бытовом укладе и жилище кочевников. В эпоху поздней бронзы была создана юрта — тип сборно-разборного жилища, отвечающего подвижному образу жизни. Характеризуя легендарных агриппеев, Геродот пишет: «Каждый живет под деревом. На зиму дерево всякий раз покрывают плотным белым войлоком, а летом оставляют без покрышки». Последующая эволюция кочевого жилища привела к конструктивным усовершенствованиям юрты, но принцип ее постройки уже был известен в эпоху бронзы.
Наряду с переносными жилищами скотоводческих племен, как сообщают Геродот и Гиппократ, существовали войлочные жилища на четырех- и шестиколесных телегах, получившие наибольшее распространение у кочевников и полукочевников. В южных, восточных и северных районах территории Казахстана известны стационарные жилища на юге из саманного кирпича, на севере и востоке — из бревен. Появляются поселения и города у саков Сырдарьи и Приаралья, саков Семиречья с развитой фортификацией, домостроением. В эпоху усуней и кангюев формируется городская культура.
Есть данные об одежде, головном уборе и обуви саков. Так, Геродот об одной из групп саков сообщает: саки носили остроконечные шапки из плотного войлока, кафтаны, имели туземные луки, короткие мечи и секиры-сагарии. Наглядное представление об одежде саков дают изображения на рельефах ападаны Ксеркса в Персеполе и на гробнице Дария в Пасаргадах. На них саки изображены в высоких остроконечных шапках; в облегающих кафтанах
до колен, опоясанные ремнем; в узких штанах и бескаблучной обуви; к ремню справа подвешен кинжал, слева лук.
Археологические находки подтверждают и дополняют эти представления. На изображениях на золотых и платиновых пластинах из Амударьинского клада жителей Средней Азии VI-V вв. до н.э. одежда и обувь близки к иранским рельефам, но у головного убора заостренный верх опущен вниз. На бронзовой статуэтке сака из Тараза изображен короткий кафтан со стоячим воротом, на голове боевой шлем с гребнем; на золотых бляшках из Семиречья всадник изображен в плаще-накидке.
Находка в кургане Иссык представляет редкую возможность реконструировать погребальную одежду, головной убор, обувь и расположение предметов украшения у сака царского рода.
В сакских курганах Горного Алтая благодаря мерзлоте сохранился набор одежды: белые полотняные рубахи, украшенные по основным швам шерстяной красной тесьмой, кафтаны из белого фетра и собольего меха, войлочные капюшоны, мужские и женские войлочные чулки, женские кафтаны с узкими декоративными рукавами и мягкие полусапожки с короткими раструбом сшитыми голенищами, детские и женские нагрудники, шитые из собольего меха.
Раскопки в урочище Джеты-асар дали возможность на основе остатков тканей, по поясам, украшениям и нашивкам восстановить костюм кангюйских мужчин и женщин.
Верования и культы. Судя по материалам погребений, бытовали культы мертвых и предков. Истоки этих культов основывались на вере в бессмертие умерших родичей, вере в существование потустороннего мира, где мертвые продолжают жить по обычаям, привычкам и правилам своей общины. Отсюда захоронение вместе с покойником имущества, соразмерного с его авторитетом и местом в обществе, сложный ритуал захоронения, характерный для каждого племени или группы племен, совершаемый на родовом или племенном кладбище. У скотоводов это, главным образом, районы зимовок. Сюда, как правило, доставлялись все умершие, независимо от времени года и территориальной отдаленности места смерти.
Погребальный обряд сакских и усуньских племен значительно отличается от обрядов предшествующего времени. Если для эпохи бронзы типичны каменные ограды и захоронения в каменных ящиках, то у саков всех районов обитания господствующей формой становятся курганные могильники и захоронения в грунтовых могилах, имеющих в большинстве овальную конфигурацию. Появляются и новые конструкции погребальных камер в виде подбоев и катакомб.
Существовали и некоторые различия в деталях погребальных обрядов, имевшие локальный или временный характер. Например, савроматы Южного Зауралья и Западного Казахстана хоронили своих соплеменников в узких или широких прямоугольных грунтовых ямах, покрытых сверху деревянным настилом. У некоторых племен той же территории были распространены погребальные камеры квадратной и круглой формы, встречались ямы с уступами или заплечиками вдоль длинных стенок.
У саков Приаралья своеобразны могилы с канавкой по периметру дна, погребения на земляной лежанке, могилы со столбовыми ямами, расположенными по углам дна или по кругу. В Семиречье и на Алтае богатые погребения совершались в больших деревянных срубах, построенных либо на древней поверхности, либо опущенных в грунтовые ямы. Для рядовых погребений этих районов характерен обычай коллективных захоронений или последовательных подхоронений в неглубоких грунтовых ямах. В Центральном Казахстане устойчивым типом погребальных сооружений были грунтовые ямы овальной формы с покрытием из каменных плит, здесь же бытовал особый тип надмогильных сооружений в виде курганов с каменными грядами. Различия в обряде погребения племен говорят о том, что у них не существовало строго единой системы религиозных представлений. У кангюев были распространены подкурганные захоронения в катакомбах, в могилах с подбоями, в наземных и полуподземных склепах, в могилах, выдолбленных в искусственных глинобитных платформах.
У племен Казахстана был распространен культ, связанный с почитанием огня, коня, солнца и других светил. Античные и древнеиранские источники прямо указывают на то, что главным почитаемым божеством у некоторых сакских племен было солнце, с которым тесно был связан образ небесного огня. В сакских погребениях Центрального Казахстана и других районов многократно установлен обычай жертвоприношения коней солнечному божеству, известны и разные варианты: захоронение трупа коня и его чучел, захоронение конских шкур с головой
и конечностями, погребение конской узды или отдельных ее деталей. Культ огня и солнца был распространен у усуней. У саков и усуней имелись своеобразные храмы под открытым небом в виде площадок, где горел огонь, где совершались жертвоприношения в честь праздников, связанных с цикличностью времени — наступлением Нового года, началом пахоты и окотом скота, наступлением сбора урожая и забоя скота.
Устраивались в храмах религиозные церемонии с коллективными трапезами. В церемониях использовались бронзовые и железные котлы, столы для подачи мяса, жидкостей. Здесь же возжигались в специальных светильниках священные огни. С помощью бронзовых сосудов с длинными ручками производился обряд очищения дымом сосны, арчи, травы адраспан.
Культ огня как священной всеочищающей стихии ведет свое происхождение от культа солнца. Он был распространен у большинства скотоводческих племен Евразии. С верой в очистительную силу огня, отгоняющего злых духов, связаны обряды сожжения деревянных надмогильных сооружений в Западном Казахстане. У савроматов и сарматов Илека и Урала, как и саков Приаралья, в погребениях часто находят красную краску — символ огня и солнца. С культами солнца, огня и домашнего очага связаны многочисленные находки бронзовых (Семиречье) и каменных (Приаралье, Центральный Казахстан, Южное Зауралье) алтарей-жертвенников.
В верованиях отчетливо прослеживается двойственное отношение к покойнику: с одной стороны, почитание его и поклонение, с другой — боязнь возвращения души умершего к живым соплеменникам. Культ огня в последнем случае, вероятно, нес своего рода оградительные функции. Именно с этой целью вокруг курганов при совершении обряда погребения разжигались десятки костров, как это было, например, в могильниках Кара-Оба в Центральном Казахстане и Бесшатыр в Семиречье.
Продолжали существовать такие древнейшие религиозные представления, как анимизм, тотемизм и магия. Анимизмом, верой в существование души у вещей, ученые объясняют часто встречаемые в погребениях савроматов факты умышленной порчи некоторых изделий. Поломкой оружия, зеркал и других личных предметов покойника, их современники способствовали освобождению души вещей, шедших вслед за душой умершего в страну мертвых.
Пережитки тотемизма и магии сохранились во всевозможных амулетах, талисманах и оберегах. Представления о происхождении рода или племени от какого-либо мифического животного-предка нашли отражение в металлических фигурах животных, как реальных, так и фантастических грифонах. Ими украшали оружие, чтобы оно помогало в битвах, конскую узду, которая делала неуязвимым боевое животное. О тотемах-животных, выступающих в образах хорошо знакомых сакам диких зверей, слагались мифы, прославляющие их быстроту, ловкость и, нередко, сверхъестественную силу.
Изобразительное искусство. Среди наиболее ярких проявлений культурного творчества племен сакского времени особое место занимает прикладное искусство. Главным его компонентом было искусство так называемого звериного стиля, оформившееся в VIII—VI вв. до н. э. и распространившееся среди племен Сибири, Казахстана, Средней Азии и юга Европы.
По месту первых находок, сначала в Скифии, а затем и в Сибири, это изобразительное творчество получило условное название скифо-сибирского стиля. Определяющей его темой стали изображения зверей, животных и мифических зооморфных чудовищ. Искусство звериного стиля, мифологическое по форме, носило декоративный характер. Большинство изобразительных приемов использовалось для украшения котлов и жертвенников, мечей и кинжалов, колчанов и боевых топоров, конской узды и зеркал, наверший знамен и одежды.
Творчество древних художников находилось в тесном взаимодействии с реальными образами окружающего их животного мира. Оттуда сакские мастера заимствовали хорошо знакомые образы архара и таутеке, тигра и кабана, марала и верблюда, степного орла и сайги, волка и зайца, лошади и лося. В наибольшем количестве сохранились изделия из бронзы и золота, в меньшем — изделия из дерева, войлока, ковры, известные по раскопкам курганов с мерзлотой на Алтае, кости, рога. Известны также изображения зверей, вырезанные из дерева, кожи, войлока.
Искусство звериного стиля условно можно разбить на три этапа: архаический, периоды расцвета и упадка. Для периода VIII — VII вв. до н.э. типичны одиночные или частичные изображения зверей, переданные в статичных позах. Более всего распространены скульптурные фигуры горного козла, архара, рельефные изображения кабанов, лежащего с поднятой головой или стоящего хищника, олени с подогнутыми ногами или стоящими на кончиках копыт. Интересны две литые бронзовые фигуры козлов на двухкольчатых подставках: козлы изображены несколько схематично, в позах как бы изготовившихся к прыжку, головы опущены, а большие рельефные рога касаются спины.
На двух бронзовых скульптурах из Семиречья реалистически показаны головы козлов с детальной проработкой рогов; скульптуры помещены на длинных конусовидных втулках. Еще одним образцом раннего бронзолитейного искусства является пустотелая фигурка архара из Северного Казахстана с поднятой головой и круто закрученными в спираль рогами, венчающая боевое оружие-чекан (Боровое), среди находок из Чиликтинского кургана (Восточный Казахстан) выделяются искусно выполненные золотые изделия в виде лежащего оленя с закинутыми на спину массивными рогами, парных фигурок оленей в геральдической позе, разные фигурки кабанов. Излюбленным приемом того времени было украшение бронзовых ножей головками или целыми фигурками хищников, а уздечных блях — конскими головами.
Искусство раннего этапа характерно отсутствием действия, в лучшем случае оно ограничено поворотом головы, как, например, на золотых фигурках орлов из Чиликты. Распространенным сюжетом является свернувшееся в кольцо животное, переданное как бы в утробной позе. Наиболее ранние образцы этого мотива известны из восточных районов евразийских степей.
В VI — IV вв. до н. э. в степях Евразии происходило стилистическое переоформление искусства звериного стиля. На смену статичным образам одиночных животных приходили сюжеты, полные динамизма. Скульптурных изображений стало меньше, предпочтение отдавалось рельефным изображениям зверей в движении, композициям со сценами борьбы зверей, нападения хищников. Стремительность движения передается приемом «перекручивания» фигур, когда части туловища зверя оказываются развернутыми в противоположные стороны. Тот же эффект экспрессии образа выражается и другими техническими приемами: системой кривых линий, подчеркиванием частей тела животных специальными значками в виде спиралей, завитков, кружков, треугольников, скобок.
Уникальна по мастерству исполнения вере¬ница зверей в лежачем положении на тонких золотых пластинках сакского кинжала из кургана Иссык. Золотые пластинки украшают в виде прожилков обе стороны клинка акинака, на одной пластинке тонким рельефом оттисну¬ты двенадцать, на второй девять изображений. Среди них фигурки змей, лисицы, волка, архара, сайгака, тау-теке, зайца; все они переданы в лежачих, с подогнутыми ногами, позах, характерных для искусства раннего периода.
В III — II вв. до н. э. искусство звериного стиля постепенно приходит в упадок. Звериный стиль все больше превращается в орнамент. На смену ему приходит искусство так называемого полихромного стиля с техникой инкрустации цветным камнем, зернью. Образы животного мира превращаются в схему, растворяясь в пышном полихромном орнаменте. Это искусство не появилось откуда-то извне в готовом виде, оно родилось в недрах сакского искусства. Отдельные приемы орнаментальной полихромии вызревали уже в VII—VI вв. до н. э. Например, техника вставки цветных камней, зерни (напаивание золотых шариков на основу), перегородчатой эмали (заливка отдельных ячеек специальным составом) известна по изделиям из Чиликты, Жалаулы и другим памятникам. В V—IV вв. до н. э. известны десятки находок полихромного стиля на всей территории Казахстана, Средней Азии и Сибири. Возможно, именно в этих трех регионах формировались истоки мощного очага полихромного искусства, вытеснившего к концу 1-го тысячелетия до н.э. сакское искусство звериного стиля.
В исторической литературе существуют две основные точки зрения на происхождение звериного стиля. Сторонники первой гипотезы считают, что это искусство звериного стиля было воспринято из Передней Азии, время его возникновения в Евразии связывают с вторжением скифских племен в 70-х годах VII в. до н.э. в Малую Азию. Этническое родство и культурная близость с мидянами способствовали быстрому распространению в скифо-сакской среде некоторых образцов древневосточного искусства, переработанных в дальнейшем скифами и саками соответственно своим вкусам и потребностям. В дальнейшем, примерно с V века до н.э., пути развития европейского и азиатского искусства существенно расходятся, что, по мнению ученых, было вызвано усилившимся влиянием на причерноморских скифов античной Греции, в то время как сакская культура и искусство продолжали испытывать прямое воздействие ахеменидского искусства Передней Азии.
Сторонники второй точки зрения не отрицают влияния переднеазиатской культуры на формирование искусства звериного стиля. Особенно сильным признается это воздействие в ахеменидское время, начиная с конца VI века до н.э., — именно в этот период появляются в сакском искусстве нехарактерные для саков образы льва, фантастического львиного грифона, геральдические композиции, в которых центральной фигурой является священное дерево либо фигура божества, растительные орнаменты в виде цветков или бутонов лотоса в целом. Однако происхождение искусства звериного стиля эти исследователи связывают с местной средой, относя его зарождение к эпохе поздней бронзы.
Не все еще ясно и в вопросах, связанных с определением содержания искусства звериного стиля. Вероятно, это искусство имело культовый характер. Образы животных отображали тотемных предков. В то же время искусство звериного стиля было по содержанию мифологическим. В многочисленных сюжетах борьбы зверей оно отражало напряженную родовую и межплеменную борьбу, доблесть подвига и жестокость завоевания.
Важным видом прикладного искусства саков был орнамент, развивавшийся параллельно с искусством звериного стиля, во взаимосвязи с ним.
Можно выделить несколько мотивов орнамента: геометрический, растительный, зооморфный, символический. Геометрический орнамент, сохранившийся на некоторых сакских изделиях из металла, войлока и в керамике, известен еще в искусстве андроновских племен. На сакских же изделиях он представлен фигурами в виде треугольников, круга, ромба, квадрата, елочным, меандровым и циркульным орнаментом.
Ювелирное искусство древних усуней наиболее ярко характеризуют золотые изделия, обнаруженные в Каргалинском ущелье неподалеку от Алматы. Среди находок два перстня со скульптурками двугорбых верблюдов, десять фигурок горных козлов, серьга с изображением мыши, грызущей человека, многочисленные бляшки. Все изделия выполнены из золота и инкрустированы бирюзой.
Особый интерес представляет каргалинская диадема.
Для искусства кочевников Арало-Каспия характерна монументальная каменная скульптура. Подавляющее большинство из более чем ста изваяний, обнаруженных на святилищах Устюрта и Мангыстау, высечено из известняка и воспроизводит фигуру мужчины-воина: правая рука опущена, левая согнута в локте и прижата к животу. При этом размеры фигур варьируют от 0,9 м до 3,8 м.
Особая ценность указанных памятников заключается в точном воспроизведении антропологического типа (европеоидный с чертами монголоидности) и одеяния. Костюм знатного воина состоял из верхней одежды типа кафтана, широкого, часто орнаментированного, пояса, штанов и мягких кожаных сапог. Голову воина защищала шапка или шлем из плотной кожи либо войлока. Набор оружия включал железный меч с прямым перекрестием и прямым либо антенновидным навершием, кинжал того же типа и лук в футляре-горите; там же находился запас стрел. Горит всегда подвешивался к поясу слева, меч в ножнах спереди, а кинжал (в нож¬нах) прикреплялся ремешками к правому бедру воина. Почти на всех изваяниях изображена одно- либо многовитковая спиральная гривна — шейный обруч, у скифов, саков, сарматов и других народов служивший знаком высокого социального ранга и власти. Подобные гривны, изготовленные из драгоценных металлов, — непременная принадлежность инвентаря богатых кочевнических захоронений эпохи раннего железа. Помимо гривны знатные воины, судя по изображениям, носили спиральные браслеты (на правом запястье), а в ухе кольцевидную серьгу. Подобные предметы из золота также встречаются в погребениях сарматов и саков более северных районов.
Искусство кангюйских племен известно благодаря находкам изделий из керамики — это сосуды с ручками в виде фигурок барана, сайги, хищников; подставки для ритуальных очагов в виде фигур барана, рогов быка. Известны фигурки мужчин из серебра, идольчики из домашних святилищ. Следует отметить, что древнее искусство тесно связано с религиозными представлениями племен и расшифровывать его можно лишь опираясь на религиозные представления древних.
Замените свой старый матрас на продукт экстра-класса! Матрасы Perrino сделаны из экологически чистых материалов, а использованные при создании матрасов Perrino передовые технологии сохранят ваше здоровье и улучшат повседневное самочувствие.