Фатьяновская культура

К оглавлению книги «Эпоха бронзы лесной полосы СССР»

Свое название фатьяновская культура получила по названию первого могильника, открытого в 1873 г. у д. Фатьяново Даниловского района Ярославской области. Один из его первых исследователей А. С. Уваров отнес фатьяновский могильник к каменному веку (Уваров, 1881). В дальнейшем по мере открытия новых однотипных памятников и находок в некоторых из них медных топоров они были отнесены к медному веку (Спицын, 1903а, 1905). Первое научное обоснование фатьяновской культуры было дано В. А. Городцовым (Городцов, 1914а). Он определил территорию ее распространения, чуждость местной неолитической культуре и отнес к бронзовому веку — ко II тыс. до н. э.

Свыше 100 лет прошло со дня открытия первого могильника. Известны сотни новых могильников, редкие места поселений и найдено множество отдельных предметов. Накоплен огромный археологический материал. Написаны десятки исследований по фатьяновской культуре как в СССР, так и за рубежом.

За послевоенные годы некоторые вопросы фатьяновской культуры получили новое освещение (Кривцова-Гракова, 1947а; Бадер, 1963; Крайнов, 1941; Брюсов, Зимина, 1966; Третьяков П. Н., 1966; Степанов, 1967; Халиков, 1969).

[adsense]

Благодаря широким исследованиям памятников фатьяновской культуры, предпринятым Верхневолжской экспедицией ИА АН СССР, были созданы Своды памятников фатьяновской культуры (Крайнов, 1963, 1964а; Гадзяцкая, 1976) и написана фундаментальная работа по основным вопросам фатьяновской проблемы (Крайнов, 19726). По памятникам Среднего Поволжья (балановским) также составлен подробный свод (Бадер, Халиков, 1976). Однако, несмотря на это, дискуссии вокруг вопросов происхождения фатьяновской культуры, ее периодизации, хронологии, этноса и пр. не утихают до сих пор.

Сейчас фатьяновская культура заняла значительное место в древнейшей истории центра Русской равнины. Огромная территория распространения фатьяновских памятников в Европейской части СССР, влияние фатьяновской культуры на дальнейшие исторические судьбы древних племен Волго-Окского междуречья, ее большой вклад в историю развития культуры народов СССР ставят эту тему в один ряд с важнейшими вопросами нашей исторической науки. Кроме того, связь фатьяновской культуры с большой культурно-исторической (этнической) общностью — культурами шнуровой керамики и боевых топоров, распространенной на огромной территории от Рейна до Волго-Камья и от Южной Швеции до Прикарпатья, а также связь последней с вопросами этногенеза славян, балтов и германцев поставили фатьяновскую проблему в ряды исторических проблем общеевропейского значения.

Основными источниками по фатьяновской культуре до сих пор остаются одни могильники. Имеют значение также фатьяновские культурные остатки, обнаруженные на многих поздних неолитических стоянках Волго-Окского междуречья и в случайных местах, главным образом сверленые каменные топоры.

Рис. 24. Виды погребений и погребальных сооружений фатьяновской культуры 1 — Волосово-Даниловский могильник, погребение 40; А, Б — профили погребального сооружения; 2 — Халдеевский могильник, погребение мужчины 1; 3 — Тимофеевский могильник, погребение женщины 14; 4 — Волосово-Даниловский могильник, погребение с собакой 85; 5 — Тимофеевский могильник, погребение мужчины 3;	б — Ханевский могильник,погребение мужчины на спине 6; 7— Тимофеевский могильник, поперечный разрез могильной ямы и погребального сооружения

Рис. 24. Виды погребений и погребальных сооружений фатьяновской культуры
1 — Волосово-Даниловский могильник, погребение 40; А, Б — профили погребального сооружения; 2 — Халдеевский могильник, погребение мужчины 1; 3 — Тимофеевский могильник, погребение женщины 14; 4 — Волосово-Даниловский могильник, погребение с собакой 85; 5 — Тимофеевский могильник, погребение мужчины 3; б — Ханевский могильник,погребение мужчины на спине 6; 7— Тимофеевский могильник, поперечный разрез могильной ямы и погребального сооружения

Фатьяновские грунтовые могильники представляют собой родовые кладбища. Располагаются они обычно на высоких холмах моренного происхождения или на береговых скатах рек, речек, озер и пр. Выбор высоких мест для погребения умерших имел не только религиозное значение, связанное с культом солнца, но и практическое значение: с высоких холмов открывался обзор окружающей местности, и сами холмы были видны издалека. Наружных признаков, свидетельствующих о погребениях, могильники не имеют, они открыты случайно при земляных работах. Поэтому о большей части могильников мы знаем лишь по случайным находкам каменных сверленых топоров и костей людей, и только незначительная часть их исследована археологами.

Грунтовые могильники встречаются на всей территории распространения фатьяновской культуры, но неодинаково. В Новгородской обл. пока известны только пять могильников, в Калининской — около 30, в Смоленской — около 15, в Московской и Калужской — свыше 30, в Ярославской — около 70, в Ивановской — свыше 40, в Костромской — около 20, во Владимирской — не более 10, в Среднем Поволжье (Чувашская АССР) учтено около 50 могильников балановского типа.

Расположение могильников и число погребений в них различно в разных регионах фатьяновской культуры. Характерно, что все могильники тяготеют к водоемам (озерам, рекам, речкам и т. д.) и располагаются, как правило, около естественных пастбищ (заливных пойменных лугов, около озерных низин, болот и пр.).

Могильники в Московской и Калужской обл. находятся на высоких береговых склонах рек и речек и в их долинах, в Калининской обл.— и на береговых склонах, и на высоких холмах моренного происхождения, особенно в северной части области. Могильники Ярославской, Ивановской и Костромской обл. в основном расположены на высоких моренных холмах. Создается впечатление, что пространства севера и востока Калининской и Ярославской обл., запада Ивановской и севера Московской обл. особенно привлекали фатьяновцев. Очевидно, первоначальные могильники располагались по речным путям и только в позднее время развития фатьяновской культуры они появляются на водоразделах (Вауловский, Фатьяновский, Волосово-Даниловский, Великосельский, Тимофеевский, Горкинский и др.).

На ранней стадии развития фатьяновской культуры могильники с числом погребений 2—10 чаще располагаются на берегах рек, они встречены в Московской и на юге Калининской обл. На развитой стадии с ни располагаются в основном на высоких моренных холмах недалеко от водоемов, число погребений — от 10 до 25 (Ярославская, Ивановская и север Калининской обл.). На поздней стадии могильники появляются на водоразделах, но обязательно около берегов речек, число погребений от 25 до 125 и выше. Самыми большими могильниками на Верхней Волге являются Волосово-Даниловский (125 погребений), а на Средней Волге — Балановский (117 погребений). Увеличение числа погребений в могильниках идет в направлении к северу, северо-востоку и востоку. Данный факт подтверждает наш вывод о постепенном освоении территории и дает ключ к выяснению направлений в расселении фатьяновских племен и определению хронологии тех или других памятников.

В Московской обл. могильники редки и расположены сравнительно далеко друг от друга, а на севере Калининской, в Ярославской и Ивановской обл. они сосредоточены группами — «гнездами» на расстоянии 1—2 км. «Гнездовое» расположение могильников указывает на концентрацию отдельных фатьяновских племен в определенных местах.

Наряду с грунтовыми могильниками у фатьяновцев существовали и курганные могильники, но появляются они на поздней стадии развития культуры и главным образом на Средней Волге на балановской территории. Их очень немного и они не характерны для фатьяновской культуры. Отдельные погребения встречаются на многослойных поселениях по берегам рек (Ока), указывая путь движения фатьяновских племен на восток.

Вопрос о поселениях фатьяновской культуры до сих пор окончательно не решен для ее значительной территории. Только в восточной, балановской части ее ареала теперь известны десятки поселений (Степанов, 1950, 1967; Бадер, 1963; Халиков, 1969; Бадер, Халиков, 1976). «Отсутствие» поселений на большей части территории фатьяновской культуры объясняется исследователями по-разному. Одно время приверженцы автохтонного происхождения фатьяновской культуры считали определенные неолитические стоянки фатьяновскими поселениями, а керамику из могильников рассматривали как ритуальную. Другие исследователи отсутствие поселений объясняли кочевым бытом фатьяновских племен (Третьяков П. Н., 1966), оставлявших недолговременные поселения типа селищ, или расположением фатьяновских поселков в неисследованных археологами местах (на торфяниках, распаханных полях и пр.), на водоразделах (Бадер, 1939). П. Н. Третьяков, базируясь на мнении А. Я. Брюсова о враждебных отношениях местных охотничье-рыболовческих племен к пришлым фатьяновцам (Брюсов, 1952), высказал предположение о кратковременности фатьяновских поселений, культурный слой в которых не успевал накапливаться (Третьяков П. Н., 1966). Некоторые ученые запада считали фатьяновцев военными отрядами, которые при частых передвижениях не оставляли стоянок с большим культурным слоем. Вряд ли это утверждение соответствует действительности. Сейчас известны фатьяновские могильники с большим количеством погребений (20—40 и свыше 100), что свидетельствует об их длительном обитании на одном месте.

Карта 5. Распространение основных памятников фатьяновской культуры а — могильники московско-клязьминской группы; б — могильники верхневолжской группы; в — могильники «смешанные», московско-клязьминской и средневолжской групп; г — могильники «смешанные», верхневолжской и средневолжской групп; д — могильники средневолжской (балановской) группы; е — стоянки верхневолжской группы; ж — могильники окско-деснинской группы; з — могилышки двинско-ильменской группы; и — курганные могильники средневолжской группы. Памятники Новгородской обл.: 1 — Бронницкий могильник; 2 — Подгощинский могильник; 3 — Старорусский могильник; 4 — д. Елга; 5 — Шелонский могильник; Памятники Калининской обл.: 6 — г. Торопец; 7 — Выгодово; 8 — Мартисовский могильник; 9 — с. Городолюбля; 10 — Вышний Волочек (стоянка); 11 — Овинищинский могильник; 12— Краснохолмский могильник; 13 — Желобнянский могильник; 14 — Лозьевский могильник; 15 — Болшневский могильник; 16 — Олочинский могильник; 17 — Таскаихский могильник; 18 — с. Хотошино; 19 — Лихачевский могильник; 20 — Ошурковский могильник; 21 — Тургиновский могильник; Памятники Московской обл.: 22 — Абушковский могильник; 23 — Новлянский могильник; 24 — Ханевский могильник; 25 — Ивановогорский могильник; 26 — Баланинский могильник; 27 — Солнечногорский могильник; 28 — Пятницкий могильник; 29 — Бужаровский могильник; 30 — Трусовский (Истринский) могильник; 31 — Икшанский могильник; 32 — Протасовский могильник; 33 — с. Николо-Перевоз (могильник); 34 — Николо-Перевоз (стоянка); 35 — Кузьминский могильник; 36 — Ахтырский могильник; 37 — Давыдковский могильник; 38 — Верейский могильник; 39 — Буньковский могильник; Памятники Калужской обл.: 40 — Михеевский могильник; 41 — Детчинский могильник; 42 — Людиновский могильник; 43 — Козельский могильник; Памятники Рязанской обл.: 44 — Поркинский могильник; 45 — с. Горицы; 46 — с. Куземкино; 47 — г. Касимов; Памятники Ярославской обл.: 48 — Золоторучьинская стоянка; 49 — Копринская стоянка; 50 — Пречистьинский могильник; 51 — Волосово-Даниловский могильник; 52 — Холмовогорский могильник; 53 — Вауловский могильник; 54 — Наумовский могильник; 55 — Никульцинский могильник, Воронковский могильник; 56 — Фатьяновский могильник; 57 — Ворокский могильник; 58 — д. Ворокса (стоянка); 59 — Великосельский могильник; 60 — Халдеевский могильник; 61 — Голузиновский могильник; 62 — Рождественский остров (стоянка); 63 — Фатьяновский могильник II; 64 — Карашский могильник; 65 — Дикариха (стоянка); Памятники Ивановской обл.: 66 — Милославский могильник; 67 — Ильинско-Хованокий могильник; 68 — Тимофеевский могильник; 69 — Кривцовский могильник; 70 — Мытищинский могильник; 71 — Сахтыш I, II, IV (стоянки); 72 — Скоморо- ховский могильник; 73 — Дьяковский могильник; 74 — Юрь- евецкий могильник; 75 — Змеевский могильник; 76 — Заборь- евский могильник; Памятники Костромской обл.: 77 — Борань (стоянка); 78 — Станок (стоянка); 79 — Говядиновский могильник; 80 — Го- рицкий могильник; 81 — г. Буй (могильник); 82 — Галическая стоянка (Туровская); 83 — Юрьевский могильник; 84 — Иго- довский могильник; Памятники Владимирской обл.: 85 — Сущевский могильник; 86 — Ковровский могильник; 87 — Шашевский могильник; 88 — Плеханов Бор (стоянка); 89 — Панфилово (стоянка); Памятники Горьковской обл. и Среднего Поволжья: 90 — д. Кошкино; 91 — Губцевский могильник; 92 — Чуркинский могильник; 93 — Сейма (стоянка); 94 — Уреньский могиль¬ник; 95 — Васильсурское поселение; 96 — Курмышский могильник; 97 — Сергачский могильник; 98 — Балановский и .9,9 — Козловский могильник; 100 — Буй II (поселение); 101 — Синцовский курган; 102 — Кубашевское поселение; 103 — Та- утовский грунтовый могильник; 104 — Таутовский курганный могильник; 105 — Атли-Касинский могильник; 106 — Галанкина Гора (поселение); 107 — Ош-Пандо (поселение); 108 — Чурачикский I курган; 109 — Чурачикский II курган; 110 — Красновидовский могильник; 111 — Озименки (стоянка); 112 — Хула-Сюч

Карта 5. Распространение основных памятников фатьяновской культуры
а — могильники московско-клязьминской группы; б — могильники верхневолжской группы; в — могильники «смешанные», московско-клязьминской и средневолжской групп; г — могильники «смешанные», верхневолжской и средневолжской групп; д — могильники средневолжской (балановской) группы; е — стоянки верхневолжской группы; ж — могильники окско-деснинской группы; з — могилышки двинско-ильменской группы; и — курганные могильники средневолжской группы.
Памятники Новгородской обл.: 1 — Бронницкий могильник; 2 — Подгощинский могильник; 3 — Старорусский могильник; 4 — д. Елга; 5 — Шелонский могильник; Памятники Калининской обл.: 6 — г. Торопец; 7 — Выгодово; 8 — Мартисовский могильник; 9 — с. Городолюбля; 10 — Вышний Волочек (стоянка); 11 — Овинищинский могильник; 12— Краснохолмский могильник; 13 — Желобнянский могильник; 14 — Лозьевский могильник; 15 — Болшневский могильник; 16 — Олочинский могильник; 17 — Таскаихский могильник; 18 — с. Хотошино; 19 — Лихачевский могильник; 20 — Ошурковский могильник; 21 — Тургиновский могильник; Памятники Московской обл.: 22 — Абушковский могильник; 23 — Новлянский могильник; 24 — Ханевский могильник; 25 — Ивановогорский могильник; 26 — Баланинский могильник; 27 — Солнечногорский могильник; 28 — Пятницкий могильник; 29 — Бужаровский могильник; 30 — Трусовский (Истринский) могильник; 31 — Икшанский могильник; 32 — Протасовский могильник; 33 — с. Николо-Перевоз (могильник); 34 — Николо-Перевоз (стоянка); 35 — Кузьминский могильник; 36 — Ахтырский могильник; 37 — Давыдковский могильник; 38 — Верейский могильник; 39 — Буньковский могильник; Памятники Калужской обл.: 40 — Михеевский могильник; 41 — Детчинский могильник; 42 — Людиновский могильник; 43 — Козельский могильник;
Памятники Рязанской обл.: 44 — Поркинский могильник; 45 — с. Горицы; 46 — с. Куземкино; 47 — г. Касимов;
Памятники Ярославской обл.: 48 — Золоторучьинская стоянка; 49 — Копринская стоянка; 50 — Пречистьинский могильник; 51 — Волосово-Даниловский могильник; 52 — Холмовогорский могильник; 53 — Вауловский могильник; 54 — Наумовский могильник; 55 — Никульцинский могильник, Воронковский могильник; 56 — Фатьяновский могильник; 57 — Ворокский могильник; 58 — д. Ворокса (стоянка); 59 — Великосельский могильник; 60 — Халдеевский могильник; 61 — Голузиновский могильник; 62 — Рождественский остров (стоянка); 63 — Фатьяновский могильник II; 64 — Карашский могильник; 65 — Дикариха (стоянка);
Памятники Ивановской обл.: 66 — Милославский могильник; 67 — Ильинско-Хованокий могильник; 68 — Тимофеевский могильник; 69 — Кривцовский могильник; 70 — Мытищинский могильник; 71 — Сахтыш I, II, IV (стоянки); 72 — Скоморо- ховский могильник; 73 — Дьяковский могильник; 74 — Юрь- евецкий могильник; 75 — Змеевский могильник; 76 — Заборь- евский могильник;
Памятники Костромской обл.: 77 — Борань (стоянка); 78 — Станок (стоянка); 79 — Говядиновский могильник; 80 — Го- рицкий могильник; 81 — г. Буй (могильник); 82 — Галическая стоянка (Туровская); 83 — Юрьевский могильник; 84 — Иго- довский могильник;
Памятники Владимирской обл.: 85 — Сущевский могильник; 86 — Ковровский могильник; 87 — Шашевский могильник; 88 — Плеханов Бор (стоянка); 89 — Панфилово (стоянка); Памятники Горьковской обл. и Среднего Поволжья: 90 — д. Кошкино; 91 — Губцевский могильник; 92 — Чуркинский могильник; 93 — Сейма (стоянка); 94 — Уреньский могиль¬ник; 95 — Васильсурское поселение; 96 — Курмышский могильник; 97 — Сергачский могильник; 98 — Балановский и .9,9 — Козловский могильник; 100 — Буй II (поселение); 101 — Синцовский курган; 102 — Кубашевское поселение; 103 — Та- утовский грунтовый могильник; 104 — Таутовский курганный могильник; 105 — Атли-Касинский могильник; 106 — Галанкина Гора (поселение); 107 — Ош-Пандо (поселение); 108 — Чурачикский I курган; 109 — Чурачикский II курган; 110 — Красновидовский могильник; 111 — Озименки (стоянка); 112 — Хула-Сюч

Карта 6. Фатьяновская культура и ее окружение а — северные культуры с ямочно-гребенчатой керамикой; б — прибалтийская культура ладьевидных топоров; в — финская культура ладьевидных топоров; г—д — культура шаровидных амфор и шнуровой керамики; е — иозднетрипольская культура; ж — катакомбная культура; з — фатьяновская культура; и — ереднеднепровская культура; к — полтавкинская культура; л — неисследованные места

Карта 6. Фатьяновская культура и ее окружение
а — северные культуры с ямочно-гребенчатой керамикой; б — прибалтийская культура ладьевидных топоров; в — финская культура ладьевидных топоров; г—д — культура шаровидных амфор и шнуровой керамики; е — иозднетрипольская культура; ж — катакомбная культура; з — фатьяновская культура; и — ереднеднепровская культура; к — полтавкинская культура; л — неисследованные места

При решении этого вопроса надо исходить из хозяйственной деятельности фатьяновских племен, специфики их лесного скотоводства и, возможно, «огневого» земледелия. Кроме того, необходимо по-новому взглянуть на все увеличивающиеся факты нахождения фатьяновских культурных остатков на поздненеолитических стоянках. Эти находки раньше расценивались как факты связи местных племен с фатьяновцами. Мы же сейчас склонны видеть в них остатки фатьяновских поселений. Эти моста встречаются на всей территории, занятой фатьяновскими племенами, но не в одинаковой мере. Чем дальше на восток от Московской, Калужской и Калининской областей, тем больше фатьяновских вещей на поздне¬неолитических стоянках. Следует отметить, что всюду фатьяновские вещи на стоянках встречаются только в поздневолосовских слоях и слоях с текстильной керамикой, что дает право датировать начало фатьяновской культуры временем поздних волосовцев, а конец ее — временем распространения ранней текстильной керамики.

Небольшое количество фатьяновских вещей на стоянках в Калининской, Московской и части Ива¬новской обл., а также малое число погребений в могильниках этих областей позволяет предполагать большую подвижность московско-клязьминских пле¬мен фатьяновской культуры и наличие здесь неболь¬ших кратковременных поселений. На территории распространения верхневолжских фатьяновских пле¬мен количество фатьяновских культурных остатков на поздненеолитических стоянках возрастает в на¬правлении с запада на восток и северо-восток, о чем свидетельствуют находки на таких стоянках, как Золоторучье I, Рождественский остров, Польцо, Дикариха, Торговище I, Николо-Перевоз, Ворокса, Туровская, Борань, Станок, Федоровская, Сахтыш I, II, IV, VIII, Толстуха и др. (Крайнов, 19726). Если на западных стоянках находки исчисляются едини¬цами, то на восточных, таких как Николо-Перевоз, Борань, Сахтыш I, Дикариха и др., находки исчис-ляются десятками и сотнями.

Рядом с этими поселениями обнаружены и фатьяновские могильники, а на стоянке Николо-Пере¬воз — фатьяновские погребения. На этих стоянках найдены обломки типичных фатьяновских глиняных сосудов, каменные сверленые топоры-молотки, вы- сверлины от топоров, указывающие на производство их здесь же на поселениях; кремневые клинья, ножи, скребки, костяные украшения, костяные орудия фатьяновского типа и др. Кроме того, на указанных стоянках встречаются тонкостенная керамика с при¬месью песка с нарезным и штампованным мелкозубчатым орнаментом, культурная принадлежность которой не определена. Она близка фатьяновской и также встречена в поздневолосовском слое. На стоянках Сахтыш I, II особенно много этой «фатьянов¬ской» керамики. Возможно, это кухонная посуда. Примеров резкой разницы кухонной и ритуальной посуды в одной культуре много даже на территории Европейской части СССР. На Средней Волге фатья¬новские (балановские) вещи также находят на позд¬них стоянках, там же обнаружены десятки фатья¬новских поселений (Бадер, 1963; Халиков, 1969; Бадер, Халиков, 1976). За последние годы увеличи¬лись находки на поселениях фатьяновских вещей, встречены скорченные погребения и другие культурные остатки на многочисленных стоянках Волго¬Окского междуречья.

Рассмотренные примеры приводят к необходимости переоценки вопроса о поселениях фатьяновской культуры. Возможно, выясненная нами закономерность в увеличении количества фатьяновских находок на поселениях и количества погребений в могильниках рисует картину расселения и постепенного оседания фатьяновских племен в направлении с запада на восток.

Случайные находки вещей фатьяновской культуры, главным образом каменных сверленых топоров-молотков, также служат важным источником для установления локализации определенных форм топоров, топографии их находок, передвижения отдель¬ных племен и освоения ими территории. Случайные находки топоров встречаются преимущественно по берегам крупных рек (Западная Двина, Волга, Ока, Клязьма и др.), указывая тем самым на значение речных путей при передвижениях фатьяновских племен. Наблюдается увеличение количества слу¬чайных находок в направлении с запада на восток и северо-восток, что совпадает с расширением ареала культуры в указанном направлении.

На основании учета всех памятников фатьяновской культуры (могильников, поселений и мест случайных находок) устанавливается огромная территория их распространения (карта 5). Из приведенной карты видно, что фатьяновские племена во II тыс. до н. э. занимали почти всю центральную (лесную) часть европейской территории СССР — от Псковского озера до р. Вятки, от верховьев Десны до устьев Суры, Свияги и Цивиля и от границ Вологодской области до Пензы.

Следует указать, что западные границы культуры еще недостаточно выяснены, так как здесь не производились такие широкие плановые исследования фатьяновских памятников, как в Волго-Окском междуречье. Обнаруженные в этой зоне каменные сверленые топоры-молотки разнородны, что указывает на контактную зону с родственными прибалтийскими культурами боевых топоров. Северная граница очерчена по массовым находкам топоров и могильникам. Здесь фатьяновские памятники встречаются далеко за Волгой — у южных границ Вологодской и Кировской обл. Отдельные находки фатьяновских топоров обнаружены на берегах Белого озера и в других местах Вологодской и Архангельской обл. Они, очевидно, указывают или на связи с местными племенами, или на проникновение по рекам и речкам небольших групп фатьяновцев далеко на север.

Рис. 25. Основные типы фатьяновских каменных сверленых топоров-молотков 1 — клиновидный; 2 — усеченно-ромбический; 3—5 — молотковидные; 6 — среднеобушковый; 7, 8 — короткообушковые; 9—11 — обушковые втульчатые; 12 — длиннообушковый; 13—17 — обушковые грибовидные; 18—20 — ромбические узкообушковые; 21—23 — длинно лопастные; 24—26 — коротколопастные.

Рис. 25. Основные типы фатьяновских каменных сверленых топоров-молотков
1 — клиновидный; 2 — усеченно-ромбический; 3—5 — молотковидные; 6 — среднеобушковый; 7, 8 — короткообушковые; 9—11 — обушковые втульчатые; 12 — длиннообушковый; 13—17 — обушковые грибовидные; 18—20 — ромбические узкообушковые; 21—23 — длинно лопастные; 24—26 — коротколопастные.

На юго-западе фатьяновские памятники известны в верховьях Десны и Оки. Здесь они граничат со среднеднепровской культурой. На юге граница про¬ходит ниже среднего течения р. Оки. На юге-востоке и востоке фатьяновские памятники балановского типа распространялись по Суре, Свияге, Цивилю и Мокше. В Среднем Поволжье они спускаются по Волге ниже устья Камы. Отдельные могильппкп встречаются на р. Белой (у г. Бирска) и даже в Башкирии найдено несколько каменных сверленых топоров фатьяновского типа. Очевидно, отдельные группы фатьяновцев проникали далеко на восток, па территорию распространения медистых песчаников, в поисках металлургического сырья.

Обширная территория, занятая фатьяновскимп племенами, а также плотность расположения памят¬ников приводят к выводу об относительной длитель¬ности существования культуры. Обзор карты ареала фатьяновской культуры показывает, что концентра¬ция памятников различна. Их немного в западной части ареала (Новгородская, Псковская, Великолук¬ская обл.), что, вероятно, объясняется недостаточ-ной исследованностью. В Калининской обл. их значительно больше и число их увеличивается вниз по течению р. Волги. Наибольшая концентрация памятников наблюдается в Бежецком, Краснохолмском, Кашинском, Калязинском, Кимрском, Ржевском и Зубцовском районах.

Рис. 26. Основные типы кремневых клиновидных топоров и каменные орудия фатьяновской культуры 1 — трапециевидный, широкий, толстообушковый; 2 — трапециевидный, узкий, толстообушковый; 3, 4 — подпрямоуголь- пый, широкий, толстообушковый; 5 — прямоугольный, узкий (стамесковидный), толстообушковьгй; 6, 7— трапециевидный, широкий, среднеобушковый, 5 — трапециевидный, уз¬кий, среднеобушковый; О, 10 — подпрямоугольный, среднеобушковый и тонкообушковый; 11, 12 — трапециевидный, широкий и узкий среднеобушковый; 13 — подпрямоуголь¬ный, тонкообушковый (подпрямоугольный в сечении); 14— 18 — прямоугольные, треугольные и трапециевидные, тонко¬обушковые (линзовидные и подлинзовидныо в сечении); 10 — подквадратный, короткий, толстообушковый; 20, 24 — навершня булавы; 21—23 — терочники-куранты; 25 — мета¬тельный шар; 26, 27 — полировальные плиты (20 — Хансв- ский могильник; 24—Костромская обл.; 21, 26 — Тимофоев- ский могильник; 22, 23 — Олочинский могильник; 25 — и. 'Галицы Ярославской обл.; 27 -- Ильинско-Ховапский могиль¬ник; 1—10 — из разных фатьяновских могильников)

Рис. 26. Основные типы кремневых клиновидных топоров и каменные орудия фатьяновской культуры
1 — трапециевидный, широкий, толстообушковый; 2 — трапециевидный, узкий, толстообушковый; 3, 4 — подпрямоуголь- пый, широкий, толстообушковый; 5 — прямоугольный, узкий (стамесковидный), толстообушковьгй; 6, 7— трапециевидный, широкий, среднеобушковый, 5 — трапециевидный, узкий, среднеобушковый; О, 10 — подпрямоугольный, среднеобушковый и тонкообушковый; 11, 12 — трапециевидный, широкий и узкий среднеобушковый; 13 — подпрямоуголь¬ный, тонкообушковый (подпрямоугольный в сечении); 14— 18 — прямоугольные, треугольные и трапециевидные, тонко¬обушковые (линзовидные и подлинзовидныо в сечении); 10 — подквадратный, короткий, толстообушковый; 20, 24 — навершня булавы; 21—23 — терочники-куранты; 25 — мета¬тельный шар; 26, 27 — полировальные плиты (20 — Хансв- ский могильник; 24—Костромская обл.; 21, 26 — Тимофоев- ский могильник; 22, 23 — Олочинский могильник; 25 — и. ‘Галицы Ярославской обл.; 27 — Ильинско-Ховапский могиль¬ник; 1—10 — из разных фатьяновских могильников)

Расположение памятников на карте дает наглядное представление о движении фатьяновских племен, с одной стороны, по Западной Двине на Волгу, а с другой — с территории Смоленской области по Днеп¬ру и Вазузе на Волгу. Очевидно, территория первых фатьяновцев была сравнительно небольшой и только позднее произошло постепенное расселение фатьяновских племен.

Сходство погребального обряда, погребального инвентаря, других элементов материальной культуры свидетельствует, что фатьяновские племена, рассе¬лившиеся на огромной территории, имели генетиче¬ское родство и составляли единую культурно-историческую общность.

Исследования фатьяновских памятников позволяют выделить среди них локальные и хронологические группы. О. А. Кривцова-Гракова первая поставила вопрос о неоднородности фатьяновских памятников и наметила три разновременные группы могильни¬ков: московскую, ярославскую и чувашскую (восточную) (Кривцова-Гракова, 1938, 1947а). В основном она правильно подметила своеобразие каждой из трех основных групп, но вряд ли можно согласиться с ней о прямолинейной трансформации одной группы в другую с последовательным исчезновением преды¬дущей. Одновременно Д. А. Крайнов выделил четы¬ре группы фатьяновских памятников с подразделе¬нием каждой из них на ранние и поздние (Крайнов, 1941). Позднее О. Н. Бадером восточные памятники фатьяновской культуры были выделены в самостоя¬тельную балановскую культуру. В дальнейшем им и А. X. Халиковым были разработаны н освещены вопросы происхождения, хронологии, периодизации обряда погребения, материальной культуры и хозяй¬ства балановской культуры (Бадер, 1950а, 19616, 1963 и др.; Халиков, 1964, 1969 и др.).
На основании современных данных фатьяновские памятники можно разбить на следующие основные локально-хронологические группы (карта 7):

1. Двинско-ильменская группа. Памятники сосре-доточены по верховьям Западной Двины, по Ловатп, берегам Ильменского озера, по Волхову и Мете. Они граничат на юго-западе с латвийскими, в районе Псковского озера — с эстонскими и на севере — с финскими памятниками культуры ладьевидных топоров (карта № 5). Памятники этой группы имеют смешанный характер — фатьяновско-прибалтийский.

2. Московско-клязьминская группа. Ее памятники концентрируются в верховьях Днепра и Волги, по Москве-реке и Клязьме с их притоками. Они занимают Смоленскую и Московскую обл., юг и юго-запад Калининской обл., юг Ярославской, юго-запад Ивановской, большую часть Владимирской и север Калужской обл. Отмечается близость этих памятников с верхнеднепровскими памятниками среднеднепровской культуры. Возможно, в будущем здесь можно будет выделить особую группу (карта № 5).

3. Верхневолжская группа. Памятники ее распо-лагаются по Верхней Волге и ее притокам и отчасти по северным притокам Клязьмы. Они занимают се¬верную половину Калининской и Ярославской обл., Костромскую обл. и часть Ивановской. На левом бе¬регу Волги они доходят до границ Вологодской и Кировской обл., на востоке частично заходят в Горьковскую обл. Продвижение этих племен хорошо- прослеживается вниз по Волге. По количеству объектов это самая многочисленная и выразительная группа (карта № 5).

Карта 7. Предполагаемые зоны распространения групге фатьяновской культуры а — культуры шаровидных амфор и шнуровой керамики; б — культуры ладьевидных топоров Прибалтики; в — неисследованная зона; г — двинско-ильменская группа; д — среднеднепровская культура; е — московско-клязьминская группа; ж — верхневолжская группа; з — окско-деснинская группа; и — нижнеокская группа; к — вятско-ветлужская группа;. л — балановская группа (средневолжская)

Карта 7. Предполагаемые зоны распространения групге фатьяновской культуры
а — культуры шаровидных амфор и шнуровой керамики; б — культуры ладьевидных топоров Прибалтики; в — неисследованная зона; г — двинско-ильменская группа; д — среднеднепровская культура; е — московско-клязьминская группа; ж — верхневолжская группа; з — окско-деснинская группа; и — нижнеокская группа; к — вятско-ветлужская группа;. л — балановская группа (средневолжская)

4. Окско-деснинская группа. Ее памятники расположены в Верхней Окско-Деснинской речной системе. Они занимают территории Орловской, Брянской и Рязанской обл., а также части Калужской (на Угре), Московской (юг) и, возможно, Курской обл. (карта № 5). Эти памятники, с одной стороны, близки среднеднепровским памятникам, а с другой — московско-клязьминским и ранним сурско-свияжским. Они также являются смешанными в пограничных территориях.

5. Сурско-свияжская группа (балановская). Па¬мятники этой группы сосредоточены по Суре, Свияге, Цивилю, Мокше, Нижней Каме и Средней Волге, т. е. занимают огромную территорию в Пензенской и Горьковской обл., а также в Мордовской, Чуваш¬ской и Татарской АССР (карта № 5). Эта многочисленная группа в основном является более поздней, чем московско-клязьминская и верхневолжская.

Кроме этих основных групп выделяются хронологические группы памятников нижнеокских и вятско-ветлужских. Наиболее ранние памятники встре¬чаются на Западной Двине, Ловати, по верховьям Днепра и Волги, на Москве-реке, Десне, в верховьях Оки и на Свияге, а наиболее поздние — в Ярослав¬ско-Костромском Поволжье, на Средней Волге и в Вятско-Ветлужском междуречье.

Сейчас все исследователи признают, что фатьянов¬ские племена являются пришлыми. Они расселились в основном на территории, занятой поздневолосов- •скими племенами. Приходится признать или одно¬временное сосуществование на одной территории фатьяновцев и поздних волосовцев, или допустить, что фатьяновские племена вытеснили волосовские и частично смешались с ними. Возможно, в Волго¬Окском междуречье фатьяновцы попали не в чуж- .дую среду, а в этнически близкую волосовскую сре¬ду. На западе фатьяновские племена соприкасались с балтийскими родственными культурами ладьевид¬ных топоров, на юго-западе — со среднеднепровски¬ми родственными племенами. На юге они граничили с чуждыми им поздними катакомбными племенами, на юге-востоке — с полтавкинской и позднее — с аба- шевской культурами, на востоке — с приуральскими и камскими племенами эпохи бронзы и на позднем этапе — с племенами срубной культуры.

Не исключено, что у фатьяновцев были контакты и с племенами андроновской культуры, о чем сви¬детельствуют могильники у г. Бирска на р. Белой и находки фатьяновских топоров в Башкирии. На севере и северо-западе с фатьяновцами соприкасались потомки племен поздних культур с ямочно-гребенчатой керамикой.

Погребальный обряд и погребальный инвентарь фатьяновцев являются основным историческим ис¬точником для суждения о фатьяновской обществе в целом, его хозяйстве, социальном устройстве и ду¬ховной культуре. Если у местных неолитических обитателей (охотников и рыболовов) погребения со¬вершались прямо на поселениях около жилищ, то у фатьяновских скотоводческих племен «жилища мертвых» отделяются от «жилищ живых». У них появляются кладбища на высоких холмах, что свидетельствует об особых верованиях фатьяновцев, возможно, об отделении в их сознании земной жизни от загробной.

Своих умерших фатьяновцы погребали в грунтовых могильных ямах, однообразное устройство ко¬торых было общим для всех фатьяновских племен. Глубина могил различна — от 10 до 270 см, в боль¬шинстве — от 100 до 150 см. Размеры также неоди¬наковы: самые большие достигали величины 560 X Х300 см, а самые малые — от 150 до 90 см. Размеры, глубина и место могил на могильниках зависели от общественного положения погребенных и возраста: чем почетнее и старше был член рода, тем больше размеры и глубина могилы. У различных фатьяновских племен при наличии общих черт в ориентиров¬ке могил отмечаются и различия. 1) В московско- клязьминских памятниках преобладает направление могил с востока на запад, а позднее — с юго-востока на северо-восток, но вместе с этим существуют на¬правления юго-восток — северо-запад и юг—север. ’2) В верхневолжских памятниках основной ориенти-ровкой могил является юго-запад—северо-восток, но встречаются юго-восток — северо-запад, юг — север и восток — запад. Надо отметить, что ориентировки юго-восток — северо-запад и юг — север наблюдаются в основном в памятниках Ивановской обл., связан¬ных с Клязьминской речной системой. 3) В Бала¬новском могильнике господствуют две ориентиров¬ки: юго-запад — северо-восток и юг — север, но есть восток — запад и реже — юго-восток — северо-запад.

В могилах устраивали особые погребальные соору¬жения прямоугольной формы с выступающими углами сложной конструкции (рис. 24). Они впер¬вые были открыты Д. А. Крайновым при раскопках в 1933 г. Вауловского могильника в Ярославской обл. (Крайнов, 1941). Делались они из легкого раз¬нообразного материала (деревянных плах, досок, луба, бересты, плетенки и др.). Иногда стенки соору-жения обмазывали глиной. Различная высота и раз¬меры сооружений указывают, вероятно, на неодина¬ковое общественное положение погребенных. Такие погребальные сооружения («жилища мертвых») встречаются в московско-клязьминских, верхневолж¬ских и средневолжских фатьяновских памятниках, у прибалтийских племен культуры ладьевидных то¬поров, в Финляндии и Дании в одиночных погребе¬ниях культуры с боевыми топорами, указывая на общность их происхождения.
Погребальные сооружения устанавливались после копки могил, а покойника, завернутого в шкуру или бересту, клали в готовое сооружение, верх которого покрывался легким настилом. Почти все погребен¬ные лежали в скорченном положении на правом или левом боку, мужчины в основном на правом боку го¬ловой на запад, юго-запад и северо-запад, а женщи¬ны на левом боку головой на восток, юго-восток и северо-восток. Соответственно полу погребались и дети.

Однако есть исключения в положении покойников, особенно в парных погребениях. Положение погребенных на спине с раскинутыми ногами обна¬ружено только в семи случаях в могильниках всех групп (рис. 24, 6). Трупосожжение встречается ред¬ко и только в памятниках, граничащих со средне¬днепровскими (Истринском, Тургиновском и Ошур- ковском могильниках).

Ориентировка лица погребенных фатьяновцев на¬правлена в основном на юг, юго-восток и восток, т. е. связана с положением солнца. Возраст погребенных различен. Наибольшая смертность взрослых падает на возраст от 30 до 50 лет, а детей — от 2 до 5 лет. Женщины редко доживали до 40 лет, а мужчины жили дольше, но крайне редко — до 60 или 70 лет. Этот возраст характерен для наиболее богатых по¬гребений, главным образом «вождей».
В погребальном обряде большую роль играл уголь. В некоторых могилах встречаются скопления углей в виде кострищ и отдельных угольков. Часто нахо¬дят угли около черепа и ног. Очевидно, огонь счита¬ли очистительной силой. Иногда в погребениях под сосудами лежали кремневые отщепы, положенные сюда, очевидно, как символ огня. Очень редко встре¬чается в погребениях красная краска.

Все фатьяновские погребения сопровождаются по-гребальным инвентарем, состоящим из каменных, кремневых, костяных и металлических орудий и поделок, глиняных сосудов, костей животных , раковин и пр. Количество и качество погребального ин¬вентаря зависит от пола и возраста погребенных, кроме того, есть более богатые и бедные погребения, что указывает на зачатки имущественного или со¬циального неравенства. К наиболее богатым относятся погребения военачальников или вождей.

В расположении инвентаря наблюдается довольно строгая закономерность. Определенного назначения вещи всегда занимали одно и то же место в могиле. Боевые каменные сверленые топоры-молотки клали на ранней стадии развития культуры с каждым мужчиной, а иногда с женщинами и детьми. У мужчин они обнаружены около головы, а у юношей — в ногах. Медные вислообушные топоры клались в берестяных футлярах только в могилы вождей, чаще пе¬ред лицом.
Кремневые клиновидные топоры встречаются во всех погребениях, кроме могил «вождей». Распола¬гаются они у ног, но иногда у пояса, перед лицом и за черепом. Почти обязательное присутствие их во всех погребениях, даже в детских, свидетельствует о важном значении этого орудия в хозяйстве фатьяновского общества. Полировальные каменные плиты встречаются редко и только в мужских могилах.

1—21 — наконечники стрел (Истринский, Буньковский, Ошурковский, Тургиновский, Детчинский, Ивановогорский, Николо-Перевозский могильники); 22, 23 —- наконечник дротиков (Буньковский, Ошурковский могильники); 27, 28, 30 — 32 — скребки (Тургиновский, Иротасовсшш, Истринский, Никульдынский могильники), 24—26,	29,	38—52 — ножи (Истринский, Кузьминский, Тургиновский могильники); 33—37 — микропластинки (Никульдынский, Тургиновский, Воронковский могильники)

Рис. 27. Кремневые орудия фатьяновской культуры
1—21 — наконечники стрел (Истринский, Буньковский, Ошурковский, Тургиновский, Детчинский, Ивановогорский, Николо-Перевозский могильники); 22, 23 —- наконечник дротиков (Буньковский, Ошурковский могильники); 27, 28, 30 — 32 — скребки (Тургиновский, Иротасовсшш, Истринский,
Никульдынский могильники), 24—26, 29, 38—52 — ножи (Истринский, Кузьминский, Тургиновский могильники); 33—37 — микропластинки (Никульдынский, Тургиновский, Воронковский могильники)

Кремневые ножи — также необходимая принадлежность каждого погребения. В их расположении наблюдается строгая закономерность. У мужчин они находятся у пояса, рядом с кистью руки, а у женщин — в ногах около сосудов или в сосудах. Другое расположение крайне редко. Этим, очевидно, подчер¬кивается роль мужчины — воина, пастуха и охотника и женщины — домашней хозяйки. В ранних могиль¬никах присутствуют настоящие ножи, а в поздних они заменяются их «символами» (обломками, недо¬работанными орудиями, осколками и пр.). Костяные орудия встречаются одинаково во всех погребениях и находятся в основном у ног погребенных и реже — в других местах. В женских погребениях они часто обнаружены в сосудах. Шилья, проколки, лощила сопровождают в основном женские погребения, а до¬лота, наконечники стрел, кинжалы, роговые острия и пр.— мужские погребения.

Из металлических вещей с мужчинами кладут то¬поры, копья и редко украшения, а с женщинами — медные шилья и разнообразные украшения: брасле¬ты, перстни, привески, пронизки, спиральки, колеч¬ки и пр.

В женских погребениях очень часты всевозмож¬ные украшения из зубов и костей животных и птиц, а также пронизки (бусы) из раковин речной двустворки и редко — из янтаря. По их расположению можно судить, что они употреблялись не только в качестве ожерелий, но и как украшения головного убора, одежды и обуви.

Рис. 28а. Украшения, предметы медвежьего культа и костяные орудия фатьяновской культуры 1,2 — бусы из раковин; 3—12 — подсоски из зубов животных; 13, 31 — пронизки из >птичьих костей; 15 — костяная лунница-подвеска; 14, 16—19, 24 —- янтарные подвески; 21— 23, 35—37 — амулеты из медвежьих клыков {23 — имитация медвежьего клыка из кости); 25, 26 — пронизки из рыбьих позвонков; 20 — каменный сверленый топор с навершием в виде медвежьей головы; 27—30 — проколки; 32, 33 — булав¬ки; 34 — мотыжка; 38 — лощило; 39—40 — кинжалы (кость). 1, 3—8, 12 — Тимофеевский могильник; 2, 32 — Никульцынский могильник; 9—11, 14, 16 — Кузьминский могильник; 15, 33 — Воронковский могильник; 13, 17—19, 25—30, 34—37, 39—Волосово-Даниловский могильник; 24 — Истринский могильник; 20 —т. Ростов-Ярославский; 38 — Ханевский могильник; 23, 40 — Вауловский могильник, 21, 22 — Фатьяновский могильник

Рис. 28а. Украшения, предметы медвежьего культа и костяные орудия фатьяновской культуры
1,2 — бусы из раковин; 3—12 — подсоски из зубов животных; 13, 31 — пронизки из >птичьих костей; 15 — костяная лунница-подвеска; 14, 16—19, 24 —- янтарные подвески; 21— 23, 35—37 — амулеты из медвежьих клыков {23 — имитация медвежьего клыка из кости); 25, 26 — пронизки из рыбьих позвонков; 20 — каменный сверленый топор с навершием в виде медвежьей головы; 27—30 — проколки; 32, 33 — булав¬ки; 34 — мотыжка; 38 — лощило; 39—40 — кинжалы (кость).
1, 3—8, 12 — Тимофеевский могильник; 2, 32 — Никульцынский могильник; 9—11, 14, 16 — Кузьминский могильник; 15, 33 — Воронковский могильник; 13, 17—19, 25—30, 34—37, 39—Волосово-Даниловский могильник; 24 — Истринский могильник; 20 —т. Ростов-Ярославский; 38 — Ханевский могильник; 23, 40 — Вауловский могильник, 21, 22 — Фатьяновский могильник

Во всех могилах обычны различные амулеты, сделанные из клыков и зубов медведя (иногда с медными колечками), собаки и кабана. Зубы собаки кла¬дутся как обереги в разных местах погребений. Амулеты из клыков медведя кладутся около кистей рук, около пояса или черепа.

Характерной чертой всех фатьяновских погребений является своеобразная круглодонная бомбовид¬ная и шаровидная посуда. Сосуды ставятся в разном количестве (от 1 до 8), но также в определенных местах. Основная масса (80%) находится в ногах погребенных у стенки сооружения. За черепом, пе¬ред лицом и у пояса сосуды встречены редко и толь¬ко в погребениях женщин и юношей. Иногда (в богатых погребениях) их находят на крыше погребального сооружения. В женских погребениях всегда больше сосудов, что доказывает особую роль женщины в домашнем хозяйстве.

В московско-клязьминских могильниках в одной могиле было в среднем один — два сосуда, в верхневолжских — два — четыре сосуда, а в Балановском могильнике — еще больше. Увеличение количества сосудов и большее разнообразие их форм на поздней стадии развития говорят об усложнении хозяйства и улучшении жизненных условий фатьяновцев.
Известны находки и других вещей: раковин реч¬ного моллюска, кусков смолы и вара, трута, огнива, кремневых пластинок, скребков, нуклеусов, оскол¬ков, наконечников стрел, резчиков и т. д. Они допол¬няют наши сведения о различных сторонах жизни фатьяновцев. Кроме того, в могилах встречаются ко¬сти животных (главным образом свиньи и овцы) — это остатки мясной пищи, сопровождавшей погребе¬ние. В некоторых могилах встречаются кости свиньи и овцы в анатомическом порядке (клались части туш этих животных). Костные остатки мясной пищи всегда наблюдались в ногах погребенного рядом с сосудами и редко в сосудах. Следует отметить, что кости крупного рогатого скота никогда не были встречены. Только в поздних могильниках встреча¬ются поделки из костей коровы и остатки черепов над могилами. Этот факт, возможно, указывает на молочное направление скотоводства. Наконец, сле¬дует упомянуть о ритуальных погребениях живот¬ных в некоторых могильниках фатьяновской культу¬ры: овцы — козленка в Сущевском, Говядинском, Фатьяновском и Вауловском могильниках (в послед¬нем овца была захоронена в отдельной могиле в по¬гребальном сооружении — как человек) (Крайнов, 1941); медведей в Холмогорском и Вауловском мо¬гильниках, захороненных отдельно от человека; собак в Тимофеевском, Волосов-Даниловском и Бол- шневском могильниках (Крайнов, 19726).

Совокупность всех современных данных, получен¬ных исследованиями фатьяновских памятников, при¬водит к выводу о существовании у фатьяновских племен комплексного хозяйства (скотоводства, зем¬леделия, охоты, рыболовства и собирательства) с главенствующей ролью скотоводства; о существова¬нии земледелия имеются только косвенные данные.

Остеологические остатки домашних животных из могильников разных групп, детали обряда погребе¬ния, топография расположения могильников, измене¬ния количества и форм сосудов в погребениях и т. д. дают возможность восстановить картину развития скотоводства у фатьяновцев. В ранних могильниках московско-клязьминской группы встречаются кост¬ные остатки свиньи и очень редко овцы. В более по¬здних памятниках на Верхней Волге кости свиньи и овцы найдены в одинаковом количестве, а в самых поздних могильниках Верхней и Средней Волги, относящихся ближе к середине II тыс. до н. э., наряду с костями свиньи и овцы появляются кости коровы и лошади. Таким образом, на ранней стадии разви¬тия главную роль в стаде играет свинья, затем уве¬личивается роль овцы. (Кстати, такая же картина наблюдается и в памятниках среднеднепровской культуры и прибалтийской культуры ладьевидных топоров). Появляются специальные ритуальные по¬гребения овцы на могильниках. На самой поздней ста¬дии возрастает роль крупного рогатого скота, разводимого главным образом для получения молоч¬ной продукции. Скотоводство становится основой хозяйства фатьяновских племен.

Рис. 286. Основные типы фатьяновских сосудов 1—15,	26—27 — высокошейные; 16—18 — длинношейные; 19—21,	25,	28—30 — низкошейные; 22—24 — чашевидные

Рис. 286. Основные типы фатьяновских сосудов
1—15, 26—27 — высокошейные; 16—18 — длинношейные;
19—21, 25, 28—30 — низкошейные; 22—24 — чашевидные

Фатьяновцы пасли свой скот в лесах, и это резко отличает фатьяновское скотоводство от степного, где свинья играет в стаде ничтожную роль. Скотоводство фатьяновцев сходно со скотоводством племен родст¬венных культур Среднего Днепра, Белоруссии и При¬балтики. Вероятно, скотоводство у фатьяновцев было стойловым, придомным, с заготовкой корма на зиму (веники, ветки, кора, сено, желуди и пр.) и летними выпасами, совершаемыми пастухами-мужчинами со сторожевыми собаками. Погребения таких пастухов с собаками найдены в Волосово-Даниловском, Тимо- феевском и Болшеневском могильниках (Крайнов, 19726). Скотоводство давало основную пищу фатья- новцам (мясо и молочные продукты), а также кожу, шкуры и шерсть для производства обуви и одежды. Кости животных шли на выработку орудий и поделок.

О формах земледелия фатьяновцев пока трудно судить. Еще В. А. Городцов допускал наличие у фатьяновцев земледелия на основании находок брон¬зовых серпов на территории распространения фатья¬новской культуры (Городцов, 1914а). С. П. Толстов и П. Н. Третьяков также считали возможным суще¬ствование у фатьяновцев земледелия, но существен¬ных доказательств не приводили (Толстов, 1930; Третьяков П. Н., 1935). Более подробную характеристику земледелия фатьяновцев дает О. Н. Бадер. Он называет его подсечным, исходя только из распо-ложения фатьяновских памятников (Бадер, 1939). Скорее оно было подсечно-огневым (Крайнов, 19726). Поэтому большой интерес представляют без¬лесные пространства Ярославской, Ивановской и Калининской обл. (Бежецкий, Даниловский районы). Здесь фатьяновские могильники располагаются груп¬пами. Вероятно, эти безлесные пространства — ре¬зультат подсечно-огневого земледелия фатьяновцев. Но, очевидно, оно не имело основного значения в хо¬зяйстве, и поэтому земледельческие орудия в обряде погребения не зафиксированы. Однако увеличение количества клиновидных кремневых топоров в погребениях поздних могильников косвенно свидетель¬ствует о возможности подсечно-огневого земледелия у фатьяновцев.

Вероятно, значительное место в хозяйстве фатьяновцев занимала и охота. Костные остатки в могильниках свидетельствуют об охоте на медведя, северного оленя, лося, кабана, косулю, куницу, лисицу, рысь, волка, бобра и пр. Она производилась с целью добычи мяса и пушнины. Домашняя собака типа лайки была, очевидно, не только сторожем стада, но и участвовала в охоте.

Находки костей рыб, бус из рыбьих позвонков и раковин речных моллюсков свидетельствуют о рыболовстве и собирательстве.

Наряду с основными видами хозяйственной деятельности фатьяновцы занимались производством орудий труда и быта, оружия, украшений, гончарным делом, металлообработкой, строительством жилищ, лодок и т. д.

Несмотря на находки металлических изделий в фатьяновских могильниках, основную роль в их хо-зяйственной деятельности продолжают играть орудия, сделанные из камня, кремня и кости. Наивысшего мастерства фатьяновцы добились в выработке камен¬ных сверленых боевых топоров-молотков. Сейчас на-считывается около 20 различных типов этих орудий (рис. 25). Многие из них по изяществу и совершенству форм, технике сверления и полирования, укра¬шениям (нервюрам и лучеобразным нарезкам около сверлин) являются высокохудожественными произ¬ведениями (Крайнов, 1963, 1964а, 19726).

У отдельных фатьяновских племен были свои излюбленные формы боевых топоров, по которым мож¬но безошибочно определить тот или иной локальный вариант фатьяновской культуры. Например, усечен¬но-ромбические и длиннообушковые топоры (рис. 25, 2, 12) характерны для московско-клязьминской груп¬пы племен (карты № 8 и 9), длиннолопастные (рис. 25, 21—23; карта № 10) — для верхневолжских племен, коротколопастные (рис. 25, 24—26; кар¬та № 10^ — для деснинско-окских и средневолжских племен и т. д. Массовое производство каменных бое¬вых топоров диктовалось необходимостью иметь эф¬фективное оружие при продвижении фатьяновцев по чужой территсзрии. Делались топоры из валунного камня (диабаза, гранита, диорита, порфирита и пр.). Своего расцвета техника боевых топоров достигает в первой половине II тыс. до н. э. Их боевое значение теряется с появлением более грозного оружия — медных вислообушных топоров.

Из других каменных изделий следует отметить редкие находки округлых булав, метательных шаров, долот, клиновидных топоров, так называемых «выпрямителей древков стрел», пестов, терочников, мо¬лотов, полировальных плит и точильных каменных плиток. Полировальные плиты делались из красного песчаника. Некоторые из них имеют следы полировки и заточки на четырех гранях. Подобное совершенст¬во орудий производства могло быть достигнуто с появлением особых мастеров-специалистов (Край¬нов, 19726). Находки в ряде погребений вместе с полировальными плитами целых и недоработанных топоров доказывают правильность данного вывода о специализации этого ремесла.
Высокого совершенства фатьяновцы достигли и в производстве кремневых орудий (рис. 26, рис. 27). Особенно хорошо была развита у них пластинчатая техника (наряду с отщепной), о чем свидетельствуют находки в ряде могильников прекрасно ограненных, пластинок, микропластинок и карандашевидного нук¬леуса (Голузиновский, Воронковский могильники). Присутствие полированных кремневых клиновидных топоров почти в каждом погребении указывает на важность этого орудия для фатьяновского хозяйства. Нами выделено около 14 типов этих топоров (Край¬нов, 19726). О массовом их производстве свидетель¬ствуют клады таких топоров и шахты, обнаруженные на территории современной Белоруссии, где добыва¬ли кремень и производились массовые заготовка

 Карта 8. Распространение длиннообушковых каменных сверленых топоров-молотков на территории фатьяновской культурыДлинпообушковые топоры: 1 — г. Москва (Сивцев Вражек); 2 — Волоколамский р-н; 3 — Звенигородский р-н; 4 — д. Трусово; 5 — с. Зубово; 6 — г. Москва; 7 — г. Химки; 8 — с. Зимница Калужской обл.; 9 — г. Калуга; 10—12 — Калужская обл.; 13 — д. Коломенка Калужской обл.; 14 — с. Николаевка (Калужская обл.); 15 —с,. Новое (Калужская обл.); 16 —с. Го- рицы (Рязанская обл.); 17 — Поркино (Рязанская обл.); 18 — с. Устрянь (Рязанская обл.); 19 — с. Икша (Московская обл.); 20 — оз. Овселуг (Калужская обл.); 21 — Тургиновский мо¬гильник; 22 — с. Поречье (Московская обл.); 23 — Холмово- горский могильник; 24 — Никульцинский могильник; 25 — Наумовский могилышк; 26 — Данильцевский могильник; 27 — д. Шумятипо (Ивановская обл.) Карта 9. Распространение ромбических усеченных топоров-молотков на территории фатьяновской культуры а — ромбические узкообушные топоры: Московская обл.: 1 — с. Вороново; 2 — г. Дмитров; 3 — с. Синьково; 4 — д. Плешки; 5 — г. Москва; 6 — Ново-Петровский р-н; 7,8 — Ногинский р-н; 9 — Верейский могильник; 10 — д. Кузнецове; 11 — ст. Малаховка; 12 —с. Колтово; 13 — с. Николо-Перевоз; 37 — д. Татищево; 38 — Минское шоссе; 39 — д. Головино; 40, 41 — Истринский могильник. Рязанская обл.: 14 — г. Касимов; 15, 25, 26 — Рязанская обл.; 24 — р. Ока; 34 — р. Проня (Спасский р-н); 35 — г. Шацк; 36 — Рязанская обл. Ярославская обл.: 17 — с. Деболовское; 18 — с. Сулость; 30 — Сарское городище; 31 — д. Рахманово; 32 — д. Борисовское; 33 — с. Угодичи. Ивановская обл.: 19 — Аньковский могильник; 20 — д. Мидовское; 21 — д. Спирки; 23 — д. Никитинское; 27 — д. Чурилово. Калининская обл.: 16 — г. Ржев; 29 — г. Торжок. Костромская обл.:	22 — г. Кострома; 28 — д. Вежи. б — ромбические усеченные топоры: Московская обл.: 1 — Ногинский р-н (Буреломка); 2 — с. Мо- посеино; 3 — с. Никольское; 4 — с. Спиридоново; 5 — г. Моск¬ва; 6 — около г. Москвы; 7 — с. Абушково. Калужская обл.; 8 — г. Козельск. Рязанская обл.: 9 — с. Горицы; 10 — с. Пара- хино; 11 — Спасский р-н; 12 — с. Старое Амесьево; 13 — с. Ухарь; 14 — с. Новообрезово; 15 — села Никольское и Дедю- хино. Калининская обл.: 16 — г. Зубцов; 17 — с. Терешково; 18 — г. Калинин; 19 — г. Кашин; 30 — д. Пролежнево; 31 — г. Ржев; 34 — с. Холохольня; 35 — с. Новое. Ярославская обл.: 20 — с. Днево-Городище; 21 — д. Борисовское; 22 — д. Огарево; 23 — с. Угодичи; 24 — д. Старо-Высоково; 25 — д. Плоски; 27 — г. Рыбинск. Ивановская обл.; 26 — с. Пенья. Костромская обл.: 28 — д. Болотново; 29 — д. Вежи. Брянская обл.: 32 — г. Брянск; 33 — д. Макаровка

[caption id="attachment_10481" align="aligncenter" width="598"]Карта 8. Распространение длиннообушковых каменных сверленых топоров-молотков на территории фатьяновской культуры Длинпообушковые топоры: 1 — г. Москва (Сивцев Вражек); 2 — Волоколамский р-н; 3 — Звенигородский р-н; 4 — д. Трусово; 5 — с. Зубово; 6 — г. Москва; 7 — г. Химки; 8 — с. Зимница Калужской обл.; 9 — г. Калуга; 10—12 — Калужская обл.; 13 — д. Коломенка Калужской обл.; 14 — с. Николаевка (Калужская обл.); 15 —с,. Новое (Калужская обл.); 16 —с. Го- рицы (Рязанская обл.); 17 — Поркино (Рязанская обл.); 18 — с. Устрянь (Рязанская обл.); 19 — с. Икша (Московская обл.); 20 — оз. Овселуг (Калужская обл.); 21 — Тургиновский мо¬гильник; 22 — с. Поречье (Московская обл.); 23 — Холмово- горский могильник; 24 — Никульцинский могильник; 25 — Наумовский могилышк; 26 — Данильцевский могильник; 27 — д. Шумятипо (Ивановская обл.) Карта 8. Распространение длиннообушковых каменных сверленых топоров-молотков на территории фатьяновской культуры
Длинпообушковые топоры: 1 — г. Москва (Сивцев Вражек); 2 — Волоколамский р-н; 3 — Звенигородский р-н; 4 — д. Трусово; 5 — с. Зубово; 6 — г. Москва; 7 — г. Химки; 8 — с. Зимница Калужской обл.; 9 — г. Калуга; 10—12 — Калужская обл.; 13 — д. Коломенка Калужской обл.; 14 — с. Николаевка (Калужская обл.); 15 —с,. Новое (Калужская обл.); 16 —с. Го- рицы (Рязанская обл.); 17 — Поркино (Рязанская обл.); 18 — с. Устрянь (Рязанская обл.); 19 — с. Икша (Московская обл.); 20 — оз. Овселуг (Калужская обл.); 21 — Тургиновский мо¬гильник; 22 — с. Поречье (Московская обл.); 23 — Холмово- горский могильник; 24 — Никульцинский могильник; 25 — Наумовский могилышк; 26 — Данильцевский могильник; 27 — д. Шумятипо (Ивановская обл.)


Карта 9. Распространение ромбических усеченных топоров-молотков на территории фатьяновской культуры
а — ромбические узкообушные топоры:
Московская обл.: 1 — с. Вороново; 2 — г. Дмитров; 3 — с. Синьково; 4 — д. Плешки; 5 — г. Москва; 6 — Ново-Петровский р-н; 7,8 — Ногинский р-н; 9 — Верейский могильник; 10 — д. Кузнецове; 11 — ст. Малаховка; 12 —с. Колтово; 13 — с. Николо-Перевоз; 37 — д. Татищево; 38 — Минское шоссе; 39 — д. Головино; 40, 41 — Истринский могильник. Рязанская обл.: 14 — г. Касимов; 15, 25, 26 — Рязанская обл.; 24 — р. Ока; 34 — р. Проня (Спасский р-н); 35 — г. Шацк; 36 — Рязанская обл. Ярославская обл.: 17 — с. Деболовское; 18 — с. Сулость;
30 — Сарское городище; 31 — д. Рахманово; 32 — д. Борисовское; 33 — с. Угодичи. Ивановская обл.: 19 — Аньковский могильник; 20 — д. Мидовское; 21 — д. Спирки; 23 — д. Никитинское; 27 — д. Чурилово. Калининская обл.: 16 — г. Ржев; 29 — г. Торжок. Костромская обл.: 22 — г. Кострома; 28 — д. Вежи.
б — ромбические усеченные топоры:
Московская обл.: 1 — Ногинский р-н (Буреломка); 2 — с. Мо- посеино; 3 — с. Никольское; 4 — с. Спиридоново; 5 — г. Моск¬ва; 6 — около г. Москвы; 7 — с. Абушково. Калужская обл.; 8 — г. Козельск. Рязанская обл.: 9 — с. Горицы; 10 — с. Пара- хино; 11 — Спасский р-н; 12 — с. Старое Амесьево; 13 — с. Ухарь; 14 — с. Новообрезово; 15 — села Никольское и Дедю- хино. Калининская обл.: 16 — г. Зубцов; 17 — с. Терешково; 18 — г. Калинин; 19 — г. Кашин; 30 — д. Пролежнево; 31 — г. Ржев; 34 — с. Холохольня; 35 — с. Новое. Ярославская обл.: 20 — с. Днево-Городище; 21 — д. Борисовское; 22 — д. Огарево; 23 — с. Угодичи; 24 — д. Старо-Высоково; 25 — д. Плоски; 27 — г. Рыбинск. Ивановская обл.; 26 — с. Пенья. Костромская обл.: 28 — д. Болотново; 29 — д. Вежи. Брянская обл.: 32 — г. Брянск; 33 — д. Макаровка [/caption]

топоров, расходившиеся на обширной территории . Фатьяновцы в совершенстве владели техникой рас-щепления кремня на пластинки и отщепы. При вы¬работке наконечников стрел и некоторых типов ножей московско-клязьминские племена применяли так называемую «струйчатую ретушь», распростра¬нившуюся в эпоху бронзы и у степных и у лесных скотоводов (рис. 27). Надо отметить, что и по крем¬невым орудиям (клиновидные топоры, ножи, нако¬нечники стрел, наконечники дротиков, скребки, ско¬бели, проколки, острия и пр.) можно судить об общности культуры в целом и ее локальных вариан¬тах. Наблюдается разница в форме и размерах кли¬новидных топоров, в форме ножей и пр. (Крайнов, 19726). Например, наконечники стрел харак¬терны только для московско-клязьминских племен (рис. 27, 1—21). Кстати, идентичные по форме и тех¬нике обработки наконечники стрел имеются и у обитателей северных районов среднеднепровской культуры, что подчеркивает, наряду с другими данными, близкое родство московско-клязьминских пле¬мен и племен среднеднепровской культуры.

Наряду с производством каменных и кремневых орудий у фатьяновцев было развито и костерезное дело. Из костей домашних и диких животных они делали различные орудия и украшения: проколки, кинжалы, шилья, иглы, долота, лощила, гладилки, наконечники стрел, молоточкообразные булавки, мо¬тыги из рога, кочедыки, острия, украшения из зубов животных и трубчатых птичьих костей и т. д. (рис. 28а). Эти поделки очень часты у верхневолж¬ских фатьяновских племен и реже встречаются у московско-клязьмипских и средневолжских. У казанные костяные орудия связаны в основном с различ¬ными домашними работами: шитьем одежды, плетением, гончарным делом, добычей бересты, обработкой дерева и пр.

Лесные скотоводы-фатьяновцы принесли с собой и новую тонкостенную глиняную посуду, резко отли¬чающуюся от толстостенной остродонной посуды неолитических охотников-рыболовов лесной полосы. Фатьяновская посуда имеет свой, присущий только этой культуре стиль (рис. 286). Круглодонные сосу¬ды разных форм: бомбовидные, шаровидные, репо- видные, тарелковидные, чашевидные и пр., с высо¬кими и низкими шейками и без шеек — только в какой-то степени напоминают посуду культур с бое¬выми топорами (Крайнов, 1963, 1964а, 19726; Гад¬зяцкая, 1976). Ручная техника лепки сосудов, хоро¬ню отмученное тесто с небольшими примесями песка, дресвы, шамота и пр., средний костровый обжиг, тонкостенность (0,4—0,8 см), лощеность внешней поверхности, изящество и пропорциональ¬ность форм и т. д. указывают на высокое мастерство гончарного дела. Данные свидетельствуют, что гон¬чарное производство находилось в руках женщин. По-видимому, сосуды лепились от руки при помощи кольцевой ленточной, ленточно-спиральной и комби¬нированной техники. На дне сосудов имеются ямки или кольцевые налепы, имевшие, вероятно, техни¬ческое значение. Различия в форме сосудов, орнаментике, примесях, технике выделки и т. д. отражают локальные особенности отдельных групп и хронологические этапы.

Рис. 29. Высокошейные фатьяновские сосуды	 1, 12 — Воронковский могильник; 2 — Кривцовский могильник; 4, 13 — Ханевский могильник; 3 — Халдеевский могильник; 5, 8 — Олочинский могильник; 6, 9, 11 — Ошурковский могильник; 7, 10 — Волосово-Даниловский могильник

Рис. 29. Высокошейные фатьяновские сосуды
1, 12 — Воронковский могильник; 2 — Кривцовский могильник; 4, 13 — Ханевский могильник; 3 — Халдеевский могильник; 5, 8 — Олочинский могильник; 6, 9, 11 — Ошурковский могильник; 7, 10 — Волосово-Даниловский могильник

Рис. 30. Низкошейные фатьяновские сосуды 1—6 —Волосово-Даниловский могильник; 7 — Олочинский могильник

Рис. 30. Низкошейные фатьяновские сосуды
1—6 —Волосово-Даниловский могильник; 7 — Олочинский могильник

Рис. 31. Чашевидные фатьяновские сосуды 1—3, 6—8 — Волосово-Даниловский могильник; 4 — Кривцов- ский могильник; 5 — Никульцынский могильник

Рис. 31. Чашевидные фатьяновские сосуды
1—3, 6—8 — Волосово-Даниловский могильник; 4 — Кривцовский могильник; 5 — Никульцынский могильник

Рис. 32. Орнаментальные узоры фатьяновских сосудов.

Рис. 32. Орнаментальные узоры фатьяновских сосудов.

Рис. 33. Орнаментальные узоры на днищах фатьяновских сосудов.

Рис. 33. Орнаментальные узоры на днищах фатьяновских сосудов.

Рис. 34. Вещи из погребений металлурга   *>• -	-.Ч>Х	Л	• 1, 2— литейные глиняные формы; 3— тигль глиняный; 5, 6 — развертка литейных глиняных форм; 4, 7 — вид погребения металлурга	(Волосово-Даниловский могильник, погре

Рис. 34. Вещи из погребений металлурга
*>•
— -.Ч>Х Л •
1, 2— литейные глиняные формы; 3— тигль глиняный; 5, 6 — развертка литейных глиняных форм; 4, 7 — вид погребения металлурга (Волосово-Даниловский могильник, погре

Орнаментальные узоры фатьяновской посуды ори-гинальны и характерны только для фатьяновской культуры (рис. 32 и 33). Орнамент нарезной, шну¬ровой и штампованный. Основными элементами орнаментики являются пояски, линии и треугольники из отпечатков шнура, нарезные и штампованные: елочные узоры, решетка, зигзаги, ромбы, треуголь¬
ники, вертикальные и косые насечки, широкие за-штрихованные зигзаги (балановского типа), солярные изображения, группы нарезок под углом друг к другу и т. д. (рис. 33). Кроме узоров, встречаются небольшие налепные ручки, желобки, налепы, пере¬мычки, сквозные отверстия и т. д. В основном узоры располагаются по венчику, шейке и плечикам сосу¬дов и вокруг ямок на дне. На ранней стадии культу¬ры узоры однозональны, а на поздней — двузональны и трехзональны. В узорах наблюдается определенный лейтмотив и строгое его чередование и разработка. Рисунки свидетельствуют о высоких художественных вкусах, чувстве ритма и гармонии у фатьяновцев. Особенно сложны и красивы фестонные (метопные) орнаменты на шаровидных низкошейных сосудах «амфорного» типа. Некоторые из них — настоящие художественные произведения. Солярные изображе¬ния на днищах сосудов связаны, очевидно, с верова-ниями фатьяновцев (рис. 33).

Карта 10. Распространение фатьяновских длиннолопастных и коротколоиастных каменных сверленых топоров-молотков на территории Европейской части СССР а — длиннолопастные топоры: 1 — г. Чигирин Киевской обл.; 2 — с. Хотин Каменец-Подоль- ской обл.; 3 — Борисовский р-н Минской обл.; 4 — Гроднен¬ская обл.; 5 — г. Житомир; 6, 7 — Болсуны Волынской обл.; 8 — с. Гноево БССР; 9— г. Бобруйск Минской обл.; 10 — г. Мозырь Гомельской обл.; 11 — с. Велятичи Мин¬ской обл.; 12—с. Немупайтис Лит. ССР; 13 — с. Лекеме Лит. ССР; 14 — с. Норвачай Лит. ССР; 15 — с. Градучай Лит. ССР; 16 — с. Хагди Эст. ССР; 17 — с. Велятичи; 18 — Латвия; 19 — г. Каунас Лит. ССР; 20 — Зап. Белоруссия; 21 — г. Бобруйск Минской обл.; 22 — с. Чернышеве Новгород¬ской обл.; 23 — с. Бронницы Новгородской обл.; 24 — с. Дубо- вичи Новгородской обл.; 25 — Минская обл.; 26 — с. Подоби- но Калининской обл.; 27 — с. Желобня Калининской обл.; 28 — с. Уткино Ярославской обл.; 29 — с. Полехово Ярослав¬ской обл.; 30 — с. Семеновское Середского р-на; 31 — Волосо¬во-Даниловский могильник; 32 — с. Пречистое Пречистенско¬го р-на; 33 — Говядиновский могильник; 34 — г. Тутаев; 35 — с. Великое; 36 — с. Ушаково Ярославской обл.; 37 — с. Редкино Калининской обл.; 38 — Пятница Москов¬ской обл.; 39 — г. Истра Московской обл.; 40 — с. Пестово Мос¬ковской обл.; 41 — с. Фаустово Московской обл.; 42 — с. Луко- нино Московской обл.; 43, 44 — с. Новое Калужской обл.; 45 — г. Ковров Владимирской обл.; 46 — г. Нерль; 47 — Инсар- ский р-н Пензенской обл.; 48 — г. Лукьянов Горьков¬ской обл.; 49 — Горбатовский р-н; 50 — с. Толманы Киров¬ской обл.; 51 — Уржумский р-н Кировской обл.; 52 — Иран¬ский р-н Кировской обл.; 53 — с. Кропник Львовской обл.; 54 — с. Дашаво; 55 — с. Станин Львовской обл.; 56 — Обручев- ский р-н; 57 — г. Самбор Львовской обл.; 58 — Зминач Львов¬ской обл.; 59 — г. Ярослав Львовской обл.; 60—Волынь-Ов- руч; 61 — Бучкани Львовской обл.; 62 — Вауловский могиль¬ник Ярославской обл.; 63— Рыболовский могильник; 64 — Го- лузиновский могильник; 65 — Ильинский могильник; 66 — Коркинский могильник; 67 — Толбухинский могильник; 68 — г. Норское; 69 — д. Дарцево Ростовского р-на Ярослав¬ской обл.: 70 — г. Андропов; 71—Воронковский могильник; 72 — Никульцинский могильник; 73 — Наумовский могильник; 74 — д. Чотома бывш. Пошехонского у.; 75 — г. Ростов Ярос¬лавской обл.; 76 — Пужбольский могильник; 77 — д. Вакули- но Ярославской обл.; 78 — д. Романцево Гаврило-Ямско- го р-на; 79 — г. Углич; 80 — Григорковский могильник; 81 — д. Павлишиио; 82 — д. Родионово Угличского р-на; 83—с. Бочкино Костромской обл.; 84 — Болтоновский мо¬гильник; 85 — с. Лыково; 86 — Сельцо Никольское; 87 — Де¬нисовский могильник; 88 — д. Гомониха; 89 — с. Завратье; 90—с. Варнавино Варнавинского р-па; 91 — д. Фатьянка (ус. Костромы); 92 — Пестовский могильник; 93 —т. Пучеж: 94 — г. Шуя; 95 — Жарковский могильник; 96 — Кривцовский могильиик; 97 — Тимофеевский могильник; 98 — с. Антушко- во; 99 — д. Боровитиха; 100 — д. Пустоши Шуйского р-на; 101 — Жилкинский могильник; 102 — с. Яксаево Комсомоль¬ского р-на; 103 — д. Дубасово Тейковского р-на; 104 — д. Хромцево Фурмановского р-на; 105 — д. Майдаково Па¬лехского р-на; 106 — Комсомольский р-н; 107 — д. Литвино¬ве Московской обл.; 108—г. Дмитров; 109 — Истринский р-н; 110 — г. Москва; 111 — с. Луцино Звенигородского р-на; 112 — с. Михайловское Шаховского р-на; 113 — с. Поречье; 114 — с. Пестово; 115 — Новлянский могильник: 116 — г. Ка¬шин Калининской обл.; 117 — Лозьевский могильник; 118 — г. Ржев; 119 — г. Калязин; 120 — д. Борок Бежецкого р-на; 121 — д. Борки Бежецкого р-на; 122 — д. Корницы Бежецко¬го р-на б — коротколопастные топоры: 1 — г. Галич Станиславской обл.; 2 — с. Чернилява Львов¬ской обл.; 3 — с. Черниховцы Тернопольской обл.; 4 — с. Бер¬лин Львовской обл.; 5 — с. Почепник Львовской обл.; 6 — Гу- сякин Львовской обл.; 7 — с. Ярослав Львовской обл.; 8 — Стали Львовской обл.; 9 — г. Липецк; 10 — с. Бабикови- чи Могилевской обл.; 11, 12 — г. Овруч Житомирской обл.: 13 — г. Гродно; 14 — с. Антополь Брестской обл.; 15 — Латв. ССР; 16 — г. Брянск; 17 — с. Сопе Эст. ССР; 18 — с. Кунила Эст. ССР; 19 — с. Бежица Брянской обл.; 20—Куркино Брянской обл.; 21 — с. Жуково Брянской обл.; 22 — с. Белынец Брянской обл.; 23 — с. Белые Берега Брян¬ской обл.; 24 — с. Красное Брянской обл.; 25 — с. Бор Псков¬ской обл.; 26 — Крестьянский р-н Брянской обл.; 27 — Му-ромский р-н Владимирской обл.; 28 — д. Мохонино Горьков¬ской обл.; 29 — д. Малое Окулово Горьковской обл.; 30 — д. Монихино Горьковской обл.; 31 — Покровский р-н Влади¬мирской обл.; 32 — с. Лукино Московской обл.; 33 — с. За- борье Московской обл.; 34 — г. Серпухов (р. Ока); 35 — с. Подгещи Новгородской обл.; 36 — д. Костюневка Смоленской обл.; 37 — г. Калининград; 38 — с. Великое Ря¬занской обл.; 39 — г. Касимов Рязанской обл.; 40 — Волхов-ский р-н Орловской обл.; 41 — Балановский могильник; 42 — с. Ош-Пандо; 43 — с. Шам-Булахчи; 44 — с. Новое Калужской обл.; 45,46 — Михеевский могильник; 47 — Детчинский могиль¬ник; 48 — с. Можилово Калужской обл.; 49 — с. Погорелое Тульской обл.; 50 — с. Костенсвка Белгородской обл.; 51 — с. Загорье Брянской обл.; 52 — с. Людиново Калуж¬ской обл.; 53, 54 — с. Жуково Орловской обл.; 55 — с. Курман Рязанской обл.; 56 — г. Белев Тульской обл.; 57 — с. Ози- менки Пензенской обл.; 58 — с. Пушкино Мордовской АССР; 59 — г. Муром Владимирской обл.; 60—62 — г. Горький (Сор¬мово); 63 — с. Кремешки; 64 — с. Деяново Ульяновской обл.; 65 — с. Атли-Касы Чувашской АССР; 66 — с. Мочалин Уль¬яновской обл.; 67 — г. Цивильск Чувашской АССР; 68, 69 — с. Верхний Байдуш Казанской обл.; 70—с. Большая Тояба Казанской обл.; 71 — г. Пенза; 72 — с. Поповка Пензен¬ской обл.; 73—Яранский р-н Кировской обл.; 74 — с. Барыше- во Казанской обл.; 75 — Тетюши Казанской обл.; 76 — с. Боль-шая Тойнба Казанской обл.; 77 — с. Красновидово Казан¬ской обл.; 78 — Эбалково Мордовской АССР; 79 — р. Сура Мордовской АССР

Карта 10. Распространение фатьяновских длиннолопастных и коротколоиастных каменных сверленых топоров-молотков на территории Европейской части СССР
а — длиннолопастные топоры:
1 — г. Чигирин Киевской обл.; 2 — с. Хотин Каменец-Подоль- ской обл.; 3 — Борисовский р-н Минской обл.; 4 — Гроднен¬ская обл.; 5 — г. Житомир; 6, 7 — Болсуны Волынской обл.; 8 — с. Гноево БССР; 9— г. Бобруйск Минской обл.; 10 — г. Мозырь Гомельской обл.; 11 — с. Велятичи Мин¬ской обл.; 12—с. Немупайтис Лит. ССР; 13 — с. Лекеме Лит. ССР; 14 — с. Норвачай Лит. ССР; 15 — с. Градучай Лит. ССР; 16 — с. Хагди Эст. ССР; 17 — с. Велятичи; 18 — Латвия; 19 — г. Каунас Лит. ССР; 20 — Зап. Белоруссия; 21 — г. Бобруйск Минской обл.; 22 — с. Чернышеве Новгород¬ской обл.; 23 — с. Бронницы Новгородской обл.; 24 — с. Дубо- вичи Новгородской обл.; 25 — Минская обл.; 26 — с. Подоби- но Калининской обл.; 27 — с. Желобня Калининской обл.; 28 — с. Уткино Ярославской обл.; 29 — с. Полехово Ярослав¬ской обл.; 30 — с. Семеновское Середского р-на; 31 — Волосо¬во-Даниловский могильник; 32 — с. Пречистое Пречистенско¬го р-на; 33 — Говядиновский могильник; 34 — г. Тутаев; 35 — с. Великое; 36 — с. Ушаково Ярославской обл.; 37 — с. Редкино Калининской обл.; 38 — Пятница Москов¬ской обл.; 39 — г. Истра Московской обл.; 40 — с. Пестово Мос¬ковской обл.; 41 — с. Фаустово Московской обл.; 42 — с. Луко- нино Московской обл.; 43, 44 — с. Новое Калужской обл.; 45 — г. Ковров Владимирской обл.; 46 — г. Нерль; 47 — Инсар- ский р-н Пензенской обл.; 48 — г. Лукьянов Горьков¬ской обл.; 49 — Горбатовский р-н; 50 — с. Толманы Киров¬ской обл.; 51 — Уржумский р-н Кировской обл.; 52 — Иран¬ский р-н Кировской обл.; 53 — с. Кропник Львовской обл.; 54 — с. Дашаво; 55 — с. Станин Львовской обл.; 56 — Обручев- ский р-н; 57 — г. Самбор Львовской обл.; 58 — Зминач Львов¬ской обл.; 59 — г. Ярослав Львовской обл.; 60—Волынь-Ов- руч; 61 — Бучкани Львовской обл.; 62 — Вауловский могиль¬ник Ярославской обл.; 63— Рыболовский могильник; 64 — Го- лузиновский могильник; 65 — Ильинский могильник; 66 — Коркинский могильник; 67 — Толбухинский могильник; 68 — г. Норское; 69 — д. Дарцево Ростовского р-на Ярослав¬ской обл.: 70 — г. Андропов; 71—Воронковский могильник; 72 — Никульцинский могильник; 73 — Наумовский могильник; 74 — д. Чотома бывш. Пошехонского у.; 75 — г. Ростов Ярос¬лавской обл.; 76 — Пужбольский могильник; 77 — д. Вакули- но Ярославской обл.; 78 — д. Романцево Гаврило-Ямско- го р-на; 79 — г. Углич; 80 — Григорковский могильник; 81 — д. Павлишиио; 82 — д. Родионово Угличского р-на; 83—с. Бочкино Костромской обл.; 84 — Болтоновский мо¬гильник; 85 — с. Лыково; 86 — Сельцо Никольское; 87 — Де¬нисовский могильник; 88 — д. Гомониха; 89 — с. Завратье; 90—с. Варнавино Варнавинского р-па; 91 — д. Фатьянка (ус. Костромы); 92 — Пестовский могильник; 93 —т. Пучеж: 94 — г. Шуя; 95 — Жарковский могильник; 96 — Кривцовский могильиик; 97 — Тимофеевский могильник; 98 — с. Антушко- во; 99 — д. Боровитиха; 100 — д. Пустоши Шуйского р-на; 101 — Жилкинский могильник; 102 — с. Яксаево Комсомоль¬ского р-на; 103 — д. Дубасово Тейковского р-на; 104 — д. Хромцево Фурмановского р-на; 105 — д. Майдаково Па¬лехского р-на; 106 — Комсомольский р-н; 107 — д. Литвино¬ве Московской обл.; 108—г. Дмитров; 109 — Истринский р-н; 110 — г. Москва; 111 — с. Луцино Звенигородского р-на; 112 — с. Михайловское Шаховского р-на; 113 — с. Поречье; 114 — с. Пестово; 115 — Новлянский могильник: 116 — г. Ка¬шин Калининской обл.; 117 — Лозьевский могильник; 118 —
г. Ржев; 119 — г. Калязин; 120 — д. Борок Бежецкого р-на; 121 — д. Борки Бежецкого р-на; 122 — д. Корницы Бежецко¬го р-на
б — коротколопастные топоры:
1 — г. Галич Станиславской обл.; 2 — с. Чернилява Львов¬ской обл.; 3 — с. Черниховцы Тернопольской обл.; 4 — с. Бер¬лин Львовской обл.; 5 — с. Почепник Львовской обл.; 6 — Гу- сякин Львовской обл.; 7 — с. Ярослав Львовской обл.; 8 — Стали Львовской обл.; 9 — г. Липецк; 10 — с. Бабикови- чи Могилевской обл.; 11, 12 — г. Овруч Житомирской обл.: 13 — г. Гродно; 14 — с. Антополь Брестской обл.; 15 — Латв. ССР; 16 — г. Брянск; 17 — с. Сопе Эст. ССР; 18 — с. Кунила Эст. ССР; 19 — с. Бежица Брянской обл.; 20—Куркино Брянской обл.; 21 — с. Жуково Брянской обл.; 22 — с. Белынец Брянской обл.; 23 — с. Белые Берега Брян¬ской обл.; 24 — с. Красное Брянской обл.; 25 — с. Бор Псков¬ской обл.; 26 — Крестьянский р-н Брянской обл.; 27 — Му-ромский р-н Владимирской обл.; 28 — д. Мохонино Горьков¬ской обл.; 29 — д. Малое Окулово Горьковской обл.; 30 —
д. Монихино Горьковской обл.; 31 — Покровский р-н Влади¬мирской обл.; 32 — с. Лукино Московской обл.; 33 — с. Заборье Московской обл.; 34 — г. Серпухов (р. Ока); 35 — с. Подгещи Новгородской обл.; 36 — д. Костюневка Смоленской обл.; 37 — г. Калининград; 38 — с. Великое Ря¬занской обл.; 39 — г. Касимов Рязанской обл.; 40 — Волхов-ский р-н Орловской обл.; 41 — Балановский могильник; 42 — с. Ош-Пандо; 43 — с. Шам-Булахчи; 44 — с. Новое Калужской обл.; 45,46 — Михеевский могильник; 47 — Детчинский могиль¬ник; 48 — с. Можилово Калужской обл.; 49 — с. Погорелое Тульской обл.; 50 — с. Костенсвка Белгородской обл.; 51 — с. Загорье Брянской обл.; 52 — с. Людиново Калуж¬ской обл.; 53, 54 — с. Жуково Орловской обл.; 55 — с. Курман Рязанской обл.; 56 — г. Белев Тульской обл.; 57 — с. Ози- менки Пензенской обл.; 58 — с. Пушкино Мордовской АССР; 59 — г. Муром Владимирской обл.; 60—62 — г. Горький (Сор¬мово); 63 — с. Кремешки; 64 — с. Деяново Ульяновской обл.; 65 — с. Атли-Касы Чувашской АССР; 66 — с. Мочалин Уль¬яновской обл.; 67 — г. Цивильск Чувашской АССР; 68, 69 — с. Верхний Байдуш Казанской обл.; 70—с. Большая Тояба Казанской обл.; 71 — г. Пенза; 72 — с. Поповка Пензен¬ской обл.; 73—Яранский р-н Кировской обл.; 74 — с. Барыше- во Казанской обл.; 75 — Тетюши Казанской обл.; 76 — с. Боль-шая Тойнба Казанской обл.; 77 — с. Красновидово Казан¬ской обл.; 78 — Эбалково Мордовской АССР; 79 — р. Сура Мордовской АССР

Форма сосудов и орнаментика являются главными признаками для выделения локальных вариантов и хронологических этапов фатьяновской культуры. Московско-клязьминские, верхневолжские, окско-дес- нинские и средневолжские памятники довольно рез¬ко различаются по этим признакам.

Из глины, кроме посуды, изготавливали глиняные ложки, что свидетельствует о существовании варе¬ной пищи и культуре ее приема, глиняные и каменные детские топорики, встречающиеся только в позд¬них фатьяновских памятниках (Волосово-Данилов¬ский, Фатьяновский, Горкинский и Балановский могильники); глиняные шарики, колесики (Баланов¬ский могильник) и т. д.

Фатьяновцы умели добывать древесную смолу и делать вар, о чем свидетельствуют находки в Ваулов¬ском, Волосово-Даниловском и Фатьяновской мо¬гильниках (Крайнов, 1941, 19726). Находки кремне¬вых огнив рядом с трутом из древесного гриба указывают на высекание огня из огнива при помощи металлического кресала (Крайнов, 1941).

Металл довольно широко входит в жизнь фатья¬новцев только на поздней стадии их развития — бли¬же к середине II тыс. до н. э., хотя изделия из меди появляются уже в памятниках московско-клязьмиы- ской группы. У верхневолжских и средневолжских племен они встречены уже в довольно значительном количестве. Медные изделия фатьяновцев двух ти¬пов: это оружие и украшения. Боевые медные висло¬обушные топоры специфической фатьяновской фор¬мы встречаются редко и только в могилах «вождей» и знатных воинов. Втульчатые копья, украшенные иногда орнаментом (рис. 35, 23), также редки и найдены только в верхневолжских и средневолжских памятниках. Из орудий труда встречаются четырех¬гранные шилья, иногда с деревянными и костяными рукоятками (рис. 35, 24—25). Основную массу металлических изделий составляют украшения: брас¬леты, перстни, колечки, привески в полтора оборота, широкие ребристые привески, очкообразные приве-ски, спиральки, пронизки в виде трубочек и т. д. (рис. 35, 1—22). Особо следует отметить находки браслетов из широких медных пластин (манжетовид¬ные) с орнаментом в виде нарезных линий и ямоч¬ных узоров (Мытищинский, Северобирский, Влады- чинский могильники) (рис. 35, 18).
Долгое время многие ученые отрицали наличие собственной металлургии или металлообработки у фатьяновцев, считая их металлические изделия им¬портом с Кавказа и Прикарпатья (Кривцова-Гракова, 1947а; Бадер, 19596). Однако после открытия захо¬ронений с литейными формами для отливки впсло- обушных топоров в Волосово-Даниловском могиль¬нике верхневолжской группы (Крайнов, 19646,19726) (рис. 34) и Чурачикском могильнике средневолж¬ской группы (Каховский, 1963), а также благодаря работам Е. Н. Черных (Черных, 1963, 1966) по хи-мическому и структурному исследованию фатьянов¬ского металла, мнение о существовании собственной металлургии у фатьяновцев, высказанное более 40 лет назад (Крайнов, 1941), получило неоспоримое дока¬зательство.

Оно подтверждается также идентичностью орна¬ментики на металлических изделиях и фатьяновских сосудах. Химический анализ фатьяновского металла показывает его единообразие и резкое отличие от кавказского металла. Е. Н. Черных установлено, что фатьяновские металлические вещи изготовлены из чистой меди с рядом примесей, перешедших в ме¬талл из исходных руд. Руду фатьяновцы добывали, очевидно, из медистых песчаников Среднего По¬волжья, Вятско-Ветлужского междуречья и, возмож¬но, Башкирии. Фатьяновские погребения около г. Бирска на р. Белой (Сальников, 1967) указывают на далекие экспедиции фатьяновцев в поисках метал¬ла. Фатьяновцы очень хорошо освоили не только ков¬ку, но и литье и плавку металла. Собственная метал¬лургия или металлообработка существовала у фатьяновцев, по-видимому, довольно длительное время, так как у них выработались свои оригинальные формы изделий и методы металлообработки.

Археологические и антропологические данные позволяют судить об общественном строе и физиче¬ском облике фатьяновцев (рис. 36). Очевидно, мо¬гильники были родовыми кладбищами, а группы могильников, близких по расположению и обряду погребения («гнезда могильников»), следует считать могильниками отдельных племен. Двинско-ильмен¬ские, московско-клязьминские, окско-деснинские, верхневолжские, средневолжские и другие группы памятников оставлены родственными племенами. Родовые общины фатьяновцев состояли, очевидно, из больших семей, о чем свидетельствуют группы семейных погребений в могильниках, где вокруг мо¬гилы пожилого мужчины концентрируются могилы женщин и детей (Крайнов, 19726). Очевидно, фатьк- новский род был патриархальным, что подтверждается наличием могил вождей-мужчин, наличием одно¬временных парных погребений мужчин и женщин (последняя умерщвлялась насильственно); захоро¬нениями «мужчин-пастухов» с собаками; культом предков фатьяновцев и т. д.

Захоронения «вождей» четко выделяются своим центральным положением в могильниках, размерами могильных ям, величиной погребальных сооружений, количеством и качеством погребального инвентаря, отсутствием в их могилах рабочих клиновидных то¬поров, а также изяществом оружия, наличием боль¬шого количества углей и т. д.

Все мужчины с 16 лет были воинами. Различное положение топоров в могилах мужчин говорит о су-ществовании каких-то «воинских градаций» или за¬слуг. Очевидно, юношу, достигшего совершеннолетия, посвящали в воины с исполнением определенных об¬рядов — как это делается у некоторых современных народов Африки, Азии и др. Находки игрушечных каменных и глиняных топориков в погребениях маль¬чиков, особенно на поздних стадиях развития куль¬туры (Волосовско-Даниловский, Балановский, Фать¬яновский и Горкинский могильники), свидетельству¬ют об усилении военных столкновений и подготовке мальчиков к судьбе воина (Крайнов, 19726).

Женщин не хоронили в центральной части могильников. Их погребения имеют особую ориентировку, большую скорченность, в погребальном инвентаре большое количество сосудов и вещей, характеризу¬ющих домашние работы, боевых топоров нет. В жен¬ских погребениях множество всевозможных украше¬ний из зубов и костей животных и птиц, пронизок и бус из речных раковин, рыбьих позвонков, реже ян¬таря, а позднее из меди. Женщины носили высокие головные уборы из кожи или шерстяной материи, украшенные нашитыми пронизками и подвесками из зубов и костей животных и раковин. Все это свиде¬тельствует хотя и об особом, но высоком положении женщины в фатьяновском обществе. Очевидно, меж¬ду мужчинами и женщинами существовало разде¬ление труда. Мужчины занимались, кроме воепного дела, пастушеством и уходом за скотом, производством орудий труда, металлургией, строительством жилищ, охотой и пр. Женщины занимались веде¬нием домашнего хозяйства, гончарным производ¬ством и воспитанием детей. Погребения детей резко отличаются от погребений взрослых. Вещи в них в основном носят вотивный характер. Погребальный инвентарь мальчиков и девочек разнится так же, как инвентарь мужчин и женщин.

О верованиях фатьяновцев можно судить по их погребальному обряду и инвентарю. Отделение кладбищ от поселений, выбор высоких мест для могиль¬ников, устройство «жилища мертвых» наподобие жилища живых, снабжение покойников самыми не¬обходимыми вещами домашнего и хозяйственного быта, пищей, сильная скорченность и т. д.— все это свидетельствует о развитии веры в загробную жизнь. Сложность погребального ритуала, сопровождавшегося, вероятно, соответствующими магическими обря¬дами, связанными с применением огня как очисти¬тельной силы, с культом солнца (захоронение лицом к солнцу, наличие солярных изображений на сосу¬дах), с культом медведя, с жертвоприношениями ри¬туальных животных (овца — коза) и т. д., говорит о достаточно сложной системе представлений о мире у фатьяновцев. О существовании у фатьяновцев куль¬та медведя можно судить по ритуальным погребениям медведя (Вауловский и Холмовогорский могильники) (Крайнов, 1941), по находкам амулетов из медвежь¬их клыков, ритуальных кинжалов из костей медведя (рис. 28а, 21—23, 35—37), ритуального каменного сверленого топора-молотка с медвежьей головой на месте обуха (Крайнов, 1964а, 19726), найденного в г. Ростове-Ярославском — центре распространения верхневолжских фатьяновских племен (рис. 28а, 20). Пережитки медвежьего культа прослеживаются на территории Верхнего Поволжья вплоть до XX в. (Крайнов, 1941, 19726).

Костные остатки людей из могильников московско- клязьминской группы не дают полного представле¬ния об антропологическом типе фатьяновцев, но позволяют судить, что он близок, с одной стороны, верхневолжскому, а с другой — испытывает влияние юго-западных элементов (Денисова, 1966). По мно¬гочисленным краниологическим остаткам, собранным Верхневолжской экспедицией Института археологии АН СССР за годы исследований фатьяновских могиль- ннков (Крайнов, 19726) и обработанным Р. Я. Де¬нисовой и Г. В. Лебединской, удалось определить антропологический тип верхневолжских фатьянов- цев (рис. 36). Он характеризуется ярко выраженной долихокранией, большим высотным диаметром, среднешироким, средневысоким и резко профилиро¬ванным лицом (Денисова, 1975). Верхневолжские фатьяновцы относятся к северному европеоидному типу. Они длинноголовы, высоки ростом и красивы. Антропологи отмечают близость их к прибалтийско¬му типу представителей культур с боевыми топорами и некоторое сходство с краниологической серией Средней Европы (Силезия, Чехия). Следует отметить у верхневолжских фатьяновцев трепанацию черепа (Сущевский могильник), а также искусственную деформацию черепа (Волосово-Даниловский могильник), что наблюдается и в могильниках Каупе (Ка¬лининградской обл.). В поздних могильниках верх¬неволжской группы замечены некоторые изменения в краниологических показателях (Р. Я. Денисова).

Средневолжский сурско-свияжский (балановский) антропологический тип имеет смешанный характер с преобладанием средиземноморского европеоидного краниологического варианта (Акимова, 1947; Герасимов, 1952).

Наиболее спорными вопросами фатьяновской куль¬туры являются хронология, периодизация, происхож¬дение и дальнейшие судьбы фатьяновских племен. Большинство исследователей относили и относят фатьяновскую культуру к первой половине II тыс. до н. э. (Городцов, 1915, 1927; Спицын, 1903а, 1905; Кривцова-Гракова, 1947а; Бадер, 1963; Крайнов, 19726 и др.). Эта дата была установлена на основе типологического анализа вещей и синхронизации культур бронзового века. В настоящее время хроно¬логия фатьяновской культуры устанавливается более точно при помощи стратиграфического, радиокарбонового и палинологического методов.

Рис. 35. Медные орудия и украшения фатьяновской культуры   1, 2, 5—17 — височные подвески; 3 — колечко; 4 — пронизка; 18 — браслет; 19—21 — обломки браслетов; 22 — очковидная привеска; 23 — копье; 24 — шило; 25 — шило в деревянном футляре. 1—4, 16, 17, 22 — Никульцынский могильник; 5—8, 10, 11, 13—15, 20, 21, 23 — Волосово-Даниловский могиль¬ник; 9, 12 — Кузьминский могильник; 19, 24, 25 — Ваулов- ский могильник; 18 — Мытищинский могильник

Рис. 35. Медные орудия и украшения фатьяновской культуры
1, 2, 5—17 — височные подвески; 3 — колечко; 4 — пронизка; 18 — браслет; 19—21 — обломки браслетов; 22 — очковидная привеска; 23 — копье; 24 — шило; 25 — шило в деревянном футляре. 1—4, 16, 17, 22 — Никульцынский могильник; 5—8, 10, 11, 13—15, 20, 21, 23 — Волосово-Даниловский могиль¬ник; 9, 12 — Кузьминский могильник; 19, 24, 25 — Ваулов- ский могильник; 18 — Мытищинский могильник

Изучение стратиграфии многослойных поселений Волго-Окского междуречья и других памятников показывает, что фатьяновские вещи начинают встре¬чаться в них только в поздневолосовских слоях, да¬тируемых исследователями гранью III—II и началом II тыс. до н. э. В этих стоянках над фатьяновскими вещами залегают слои поздней бронзы так называе¬мых культур с текстильной и поздняковской кера¬микой, относимых исследователями ко второй поло-вине II тыс. до н. э.

Таким образом, массовое появление фатьяновских вещей в поздневолосовских слоях неолитических по¬селений неоспоримо свидетельствует о времени про¬никновения фатьяновских племен в Волго-Окское междуречье. Очевидно, «исчезновение» их будет да¬тироваться временем массового появления комплексов с текстильной керамикой. Следует отметить, что в западной части ареала фатьяновской культуры фатьяновские вещи встречены в более ранних слоях неолитических стоянок, чем в восточной.

Радиокарбонные даты подтверждают данную хро-нологию. Тургиновский могильник, относящийся к московско-клязьминской группе фатьяновской куль¬туры, датируется 3780±130 (ЛЕ-1046) лет до нашего времени, т. е. 1830—1800 лет до н. э. Волосово-Дани¬ловский могильник, относящийся к верхневолжской группе памятников фатьяновской культуры, датиру¬ется 3650±80 (ЛЕ-1044) лет до нашего времени, т. е. около 1700—1650 лет до н. э. Синхронные фатьянов- ским и близкие им прибалтийские памятники куль¬тур шнуровой керамики и боевых топоров датируют¬ся тем же временем: например, слой со шнуровой керамикой стоянки Тамула в Эстонии датируется 3000±180 лет до нашего времени, т. е. 1700—1600 лет до н. э. (Янитс, 1952); стоянки Лейманишки, Эйни и Абора в Лубанской низменности в Латвии датиру¬ются: 3970±250; 3870±70 (ЛЕ-071); 3860+100 (ЛЕ- 749) лет до нашего времени (Лозе, 1972), т. е. от 2000 до 1500 лет до н. э. Радиоуглеродные даты жу¬цевской культуры указывают на более раннее время ее. Для стоянки Швентойи (Литва) имеются следу¬ющие даты: 4120±80; 4100±100 лет до нашего време¬ни, т. е. рубеж III и II тыс. до н. э. (ШтапИепе, 1974). В Прибалтике, так же как и на Верхней Вол¬ге, шнуровая керамика и другие вещи культуры ладьевидных топоров появляются на неолитических стоянках в слоях, близких поздневолосовским слоям стоянок Волго-Окского междуречья (Лозе, 1979).

Пыльцевые анализы из поздневолосовских слоев неолитических стоянок Волго-Окского междуречья подтверждают наши даты (Лисицына, 1959; Цвет¬кова, 1953; Тюремнов, 1960, 1962; Нейштадт, 1957).

Карта 11. Восточные пути передвижения культур боевых топоров
а — балтийская группа; б — ильменская группа; в — верхневолжская группа; г — московско-клязьминская группа; д—е — средневолжская группа; ж — протофатьяновская территория; з — культуры шнуровой керамики и шаровидных амфор Прикарпатья и Прибалтики

Сравнение фатьяновских комплексов из памятни¬ков Московской, Калужской, Калининской и других областей с комплексами памятников днепро-деснинского варианта среднеднепровской культуры показывает их сходство, а иногда и тождество, что свидетельствует об их родстве в синхронности. Днепродеснинские памятники среднеднепровской культуры датируются первой четвертью II тыс. до н. э. (Артеменко, 1978). Типологическое изучение вещей фатьяновской культуры и сравнение их с материа¬лами других культур шнуровой керамики также подтверждают наши даты.

Таким образом, на основании изучения стратигра¬фии стоянок, где встречаются фатьяновские вещи, данных пыльцевого анализа, археологических мате¬риалов из могильников и сопоставления их с другими памятниками соседних культур, а также данных ра- диокарбоновых анализов из фатьяновских могильни¬ков и одновременных родственных культур (прибалтийских) начало фатьяновской культуры датируется рубежом III—II тыс. до н. э. или началом первой четверти II тыс. до н. э., а конец ее на Верхней Вол¬ге — серединой II тыс. до н. э. (1600—1500), а на Средней Волге, очевидно, начало будет датироваться более поздним временем, чем ранние окско-деснин- ские и московско-клязьминские памятники, а конец — также более поздним временем (Крайнов, 19726; Бадер, 1963; Бадер, Халиков, 1976).

Вопрос внутренней хронологии и периодизация памятников фатьяновской культуры является наибо¬лее трудным. Всеми исследователями признано, что фатьяновские племена являются пришлыми для цен¬тра Русской равнины. Первоначально они в условиях лесной полосы могли расселяться только по рекам (Западной Двине, Днепру, Волге, Оке, Клязьме и пр.). Основными водными магистралями расселения фатьяновцев были Волга и Ока с их притоками (кар¬та № 11). Средоточие в определенных регионах па¬мятников фатьяновской культуры и послужило ос¬новой для наименования групп памятников, а разли¬чия в обряде погребения, погребальном инвентаре, топографии памятников и пр. легло в основу деления на группы. Изучив весь комплекс фатьяновских ве¬щей и обряд погребения, мы установили, что рассе¬ление фатьяновцев шло в направлении с юго-запада и запада на восток и северо-восток (Крайнов, 19726). Нами выделяюгся следующие локальные группы фатьяновской культуры: двинско-ильменская, мос¬ковско-клязьминская, окско-деснинская, верхневолж¬ская и средневолжская . Наряду с этими крупными ЛОКРЛЬНЫМИ группами выделяются и более мелкие группы памятников (нижнеокская, нижнекамская, вятско-ветлужская и др.), являющиеся, вероятно, хронологическими этапами части крупных локаль¬ных групп (карта № 7). Не исключено, что при даль¬нейшем изучении фатьяновской культуры будут вы¬делены новые группы, особенно в необследованных местах.

Рис. 36а. Скульптурные портреты фатьяновцев 1 — Халдеевскнй могпльиик; 2, 3 — Тимофеевский могиль¬ник; •/ — Нолшневский могильник

Рис. 36а. Скульптурные портреты фатьяновцев
1 — Халдеевскнй могпльиик; 2, 3 — Тимофеевский могиль¬ник; •/ — Нолшневский могильник

Рис. 36б. Портреты фатьяновцев. Реконструкция Г. В. Лебединской 1 — Волосово-Даниловский могильник, погребение 56; 2 — Воронцовский могильник, погребение 5; 3 — Волосово-Даниловский могильник, погребение 101; 4—Волосово-Данилов¬ский могильник, погребение 12; 5 — Никульдынский могильник, погребение 7; 6 — Никульцынский могильник, погребение 9; 7 — Тимофеевский могильник, погребение 7

Рис. 36б. Портреты фатьяновцев. Реконструкция Г. В. Лебединской
1 — Волосово-Даниловский могильник, погребение 56; 2 — Воронцовский могильник, погребение 5; 3 — Волосово-Даниловский могильник, погребение 101; 4—Волосово-Данилов¬ский могильник, погребение 12; 5 — Никульдынский могильник, погребение 7; 6 — Никульцынский могильник, погребение 9; 7 — Тимофеевский могильник, погребение 7

Рассмотрим основные локальные группы. Наибо¬лее ярким показателем специфики каждой группы является керамика. На первый взгляд она произво¬дит впечатление однородной, что и определяет един¬ство культуры. Однако при более пристальном изу¬чении выявляется неоднородность форм сосудов, их профилей, днищ, техники выделки, примесей в тесте, орнаментики и пр. Например, удлиненные бомбовидные сосуды с эсовидным профилем кон-центрируются на территории московско-клязьмин¬ских памятников, шаровидные сосуды с высоким слегка раструбным горлом — на территории верхне¬волжских памятников, а сосуды с прямыми высокими шейками характерны для Средней Волги (рис. 28а, б; 29). Низкошейные шаровидные сосуды (так называемые «амфоры») распространяются вдоль Волги в ее верхнем и среднем течении (рис. 30). Форма сосудов может служить хронологическим показателем. Например, бомбовидная посуда с эсо¬видным профилем считается в культурах шнуровой керамики и боевых топоров (среднеднепровской, прибалтийской, прикарпатской и др.) наиболее ран¬ней, а посуда с хорошо выраженной шейкой и пле¬чиками — более поздней. Показательна также разни¬ца и в орнаментике посуды (рис. 32).

Шнуровой орнамент присущ в основном только памятникам московско-клязьминской группы и встречается в контактной зоне Ярославской и Ива¬новской обл. Ромбический штампованный узор доми¬нирует в верхневолжской группе памятников, а ши¬рокий зигзаг с внутренней штриховкой характерен в основном для средневолжской группы. В московско- клязьминских памятниках господствует однозональ¬ный орнаментальный узор, в верхневолжских — дву¬зональный, а в средневолжских — трехзональный, но в каждой группе встречаются все три вида, что иллюстрирует внутреннюю хронологию памятников: так, однозональные узоры характерны для посуды ранних этапов развития культур шнуровой керамики и боевых топоров а трехзональные — для поздних. Эта закономерность является важным признаком для периодизации фатьяновской культуры. Разница на¬блюдается и в технике выделки сосудов, и в примесях в тесте, но этот вопрос еще недостаточно разработан. Предварительное изучение примесей показывает, что в сосудах московско-клязьминской группы господст¬вует примесь дресвы, а на Верхней и Средней Волге глина очень хорошо отмучена и имеет основной при¬месью песок; на поздних этапах чаще встречается шамот.

Вторым показателем специфики каждой группы, не менее ярким, чем посуда, являются каменные сверленые топоры-молотки. В созданной классифи¬кации фатьяновских каменных сверленых топоров- молотков (Крайнов, 1963, 1964а, 19726) выделены наиболее характерные типы топоров для той или иной группы памятников и даны карты их распро¬странения (Крайнов, 19726). Выяснилось, что в каждой группе памятников есть свои специфические формы топоров и они довольно точно очерчивают тот или иной локальный вариант или хронологически разные группы (карты 8—10). Например, для двин¬ско-волховской группы характерны топоры с неболь¬шими втулками и обушковые с короткой приподня¬той лопастью; длиннообушковые и ромбически-усе- ченные, с узким обушком топоры характерны для московско-клязьминских памятников; коротколо¬пастные топоры характеризуют окско-деснинские памятники и ранние памятники средневолжской группы. Длиннолопастные топоры являются специ¬фической формой в основном для верхневолжской группы фатьяновских памятников. Отдельные экзем¬пляры топоров указанных форм встречаются и на территории соседних групп. Они туда попали или при передвижениях фатьяновских племен, или путем обмена. Остальные выделенные нами типы и подти¬пы фатьяновских каменных сверленых топоров- молотков встречаются на всей территории распро¬странения фатьяновской культуры и только в ряде мест выходят за пределы ее ареала, свидетельствуя или о контактах с соседями, или о проникновении отдельных мелких групп за пределы территории. Характерно, что в степных культурах (ямной, ката¬комбной и срубной) фатьяновские формы топоров не встречаются и только отдельные общие типы бытуют в родственных культурах шнуровой керами¬ки и боевых топоров.

Кремневые клиновидные топоры, так же как и каменные сверленые топоры, считаются одним из наиболее характерных орудий фатьяновцев (рис. 25). В окско-деснинской группе встречаются толстообуш¬ковые и широколезвийные топоры, в московско- клязьминской группе в ранних памятниках господ¬ствуют толстообушковые с прямоугольным сечением, а в поздних — тонкообушковые с линзовидным сече¬нием. Для ранних памятников верхневолжской группы характерны среднеобушковые топоры с пря¬моугольным сечением, а для поздних — тонкообуш¬ковые с линзовидным сечением. В средневолжскоя группе на ранней стадии бытуют среднеобушковы& с прямоугольным сечением, а на поздней стадии су¬ществуют короткие формы топоров.

Кремневые ножи также различаются по группам. В окско-деснинской и московско-клязьминской груп¬пах господствуют широкие и длинные ножи на пластинах, часто обработанные отжимной (струйча¬той) ретушью (рис. 27, 24—26, 29, 38—52). В верхне¬волжской группе в ранних памятниках — ретуширо¬ванные ножи на пластинах, а на поздней стадии вместо ножей в погребения кладутся обломки пла¬стинок без ретуши. Такая же картина наблюдается и в средневолжских памятниках.

Кремневые наконечники стрел и дротиков харак¬терны в основном для московско-клязьминской груп¬пы (рис. 27, 1—23).

Неодинаково для локальных групп и количествен¬ное соотношение металлических вещей. В памятни¬ках окско-деснинской группы они пока не обнаруже¬ны, а в московско-клязьминской единичные медные подвески встречены только в двух могильниках (Кузьминском и Истринском). Основная масса ме¬таллических изделий (орудий и украшений) найде¬на в верхневолжских и средневолжских фатьянов¬ских памятниках, в основном в могильниках, отно¬сящихся к развитому и позднему этапу фатьяновской культуры.

Фатьяновские группы памятников имеют различия и в ориентировке могил и погребений. У всех фатья¬новских групп доминирующим направлением могил является запад — восток и юго-запад — северо-восток. В московско-клязьминских и окско-деснинских мо¬гильниках преобладает западно-восточная ориенти¬ровка, а для верхневолжских основной ориенти¬ровкой является юго-запад — северо-восток. Неко¬торые отличия прослеживаются в расположении могил, в форме и глубине могил и в устройстве по¬гребальных сооружений. В окско-деснинских и мос¬ковско-клязьминских памятниках редко встречаются погребальные сооружения, а в верхневолжских и средневолжских памятниках они присутствуют во всех могилах и абсолютно идентичны по форме и деталям устройства.

Некоторые различия наблюдаются в расположении и количестве погребального инвентаря. В памятни¬ках московско-клязьминской и окско-деснинской групп почти не встречаются шаровидные («амфор- ного» типа) сосуды, число сосудов в погребениях небольшое, а в верхневолжских и средневолжских могильниках сосуды «амфорного» типа встречаются почти во всех могильниках и замечается резкое уве¬личение количества сосудов в могилах.

Судя по костным остаткам ритуальной пищи, со¬став стада у локальных групп фатьяновских племен был различным. В составе стада у окско-деснинских и московско-клязьминских племен господствуют свинья и овца, а у верхневолжских и средневолжских племен встречаются все виды домашних животных, а в поздних памятниках — лошадь.
В каждом из упомянутых локальных вариантов фатьяновской культуры есть ранние и более поздние памятники. Поэтому как локальные варианты, так и фатьяновскую культуру в целом нельзя рассмат¬ривать в статике, а следует выделить этапы их раз¬вития (Крайнов, 19726).

На основе анализа всех источников по фатьяновской культуре в Верхнем Поволжье можно наметить ■следующие этапы ее развития: первый — Иваново- горский — XX—XVIII вв. до и. э.; второй — Никуль- цинский— XVIII—XVII вв. до н. э.; третий — Воло- -сово-Даниловский — XVII—XVI вв. до н. э.; четвер¬тый — Скомороховско-Буньковский — XVI—XV вв. до н. э. Создание более подробной и твердой периодиза¬ции — дело будущего.

Вопрос о происхождении фатьяновской культуры является одним из самых сложных. Все исследовате¬ли сходятся во мнении о чужеродности фатьяновских племен в Волго-Окском междуречье. Однако вопрос о месте их происхождения породил множество про¬тиворечивых теорий. В 30-х годах господствовала автохтонная теория (Бадер, 1939; Третьяков П. Н., 1935; Равдоникас, 1947; Крайнов, 1941 и в какой-то степени Чайлд, 1952), но эта точка зрения была по¬том оставлена ее защитниками. Одни ученые в спо¬ре об исходной территории видели ее на Кавказе (Городцов, 1914а, 1927; Спицын, 1903а; Трофимова, 1949; Кривцова-Гракова, 1947; Дамбский, 1955 и др.), другие — в Средней Европе (Коззта, 1928; Рогззапйег, 1933; Та11§геп, 1925, 1926; Аугараа, 1933; Метапйег, 1954 и др.); третьи склонны считать исходной территорией для всех культур боевых то¬поров и шнуровой керамики степное Причерноморье Восточной Европы (С1оЬ, 1945; ЗиИпшвк!, 1933, 1956). Часть исследователей считает первоисточником этих культур ямно-катакомбные племена (Снп- ЬиЪаз, 1956; ЗЪигтз, 1937; Брюсов, 1961; Бадер, 1963; Артеменко, 1963а, б; Ого1з, 1962 и др.); неко¬торые полагали, что исходной территорией для фатьяновских племен могла служить территория Среднего Днепра (Фосс, 1952; Герасимов, 1955; Моора, 1958 и др.).
Однако анализ археологического, антропологиче¬ского материала и других данных фатьяновской культуры заставляет нас не согласиться с участием степных культур Причерноморья (ямной, катакомб¬ной и др.) в образовании культур с боевыми топора¬ми и фатьяновской (Крайнов, 19726). Это два раз¬ных этнических мира. Первый относится к культурам индо-иранского этноса, а второй связан с северными индоевропейцами.

Происхождение фатьяновской культуры тесно свя¬зано с общим вопросом происхождения культур с боевыми топорами и шнуровой керамики. Фатьянов¬ская культура является частью большой культурно¬исторической общности так называемых «культур с боевыми топорами», относящихся к древним ин¬доевропейцам, возможно, предкам славян, балтов и германцев. Эта общность распространялась на огромной территории от берегов Рейна до Прикамья и от Южной Швеции до Прикарпатья.

Общие черты в материальной и духовной культу¬ре, связывающие культуры боевых топоров, застав¬ляют предполагать их происхождение из одной ис¬ходной территории (Крайнов, 19726). Такой исход¬ной территорией не могли быть ни крайний запад (Северная и Средняя Европа), ни крайний восток (Средняя Волга), ни причерноморские степи . Ис¬ходной могла быть только территория, лежащая в середине области распространения культур с боевы¬ми топорами, т. е. область между Днепром и Вислой- Одером (Белоруссия, Украина за Средним Днепром, Прикарпатье, Польша, Литва, Калининградская об¬ласть и часть Латвии), где и сосредоточены все древние компоненты этих культур. Отсюда и произо¬шло расселение их на запад и восток — к Дании и Приуралью. Они заняли Среднюю Германию, Юж¬ную Швецию, Польшу, часть Чехословакии, При¬балтику, юго-западную Финляндию, Подолию и Во-лынь, Белоруссию, Средний и Верхний Днепр, Верхнюю и Среднюю Волгу и другие прилегающие места. Не исключено, что в некоторых регионах ука¬занной территории эти культуры возникали на мест¬ной основе, но под влиянием культур шнуровой ке¬рамики. Все эти племена были скотоводами и земле¬дельцами. Судя по резким различиям в культурах боевых топоров, разместившихся на огромном про¬странстве, можно предполагать сложный и длитель¬ный процесс их развития, в котором могли прини-мать участие как местные, так и пришлые элементы.

Очевидно, в основе движения племен культур с боевыми топорами лежат глубокие причины, которые следует искать: 1) в изменении физико-географиче¬ских условий суббореального периода, происходив¬шем в Южной Прибалтике в конце III — начале II тыс. до н. э.; 2) в специфике развития лесного ско¬товодства и земледелия; 3) в нехватке удобных мест для поселений и 4) давлении соседних племен на исходную территорию (ямно-катакомбных, трипольских, волыно-мег-алитических и пр.).

Трансгрессия Литоринового моря, происходившая на грани III—II тыс. до н. э., привела к резкому по¬вышению воды в Немане, Висле и других реках Южной Прибалтики, что вызвало сокращение при¬годной площади для поселений и пастбищ и поиски новых мест. В поймах рек и приозерных низинах сохранились участки широколиственных лесов. Оче¬видно, первоначальное переселение и проходило в эти места. Следует отметить что даже сейчас около фатьяновских могильников в Ярославской и Иванов¬ской обл. сохранились реликтовые останцы широко¬лиственных пород леса (дуб, вяз. липа, лешина и др.).

Заготовка кормов для скота в виде веников, мо¬лодых побегов, коры и пр. и, возможно, развитие подсечно-огневого земледелия неизбежно приводили к уничтожению леса и сокращению пригодных пло¬щадей для пастбищ и как следствие — к новым пе¬реселениям. На основании археологических и антро¬пологических данных устанавливаются генетические связи фатьяновской культуры с такими культурами боевых топоров, как среднеднепровская, волыно-по- дольская, прибалтийская и польская культуры шну¬ровой керамики и боевых топоров.

Области Литвы, Белоруссии и Восточной Латвии, вероятно, дали основное ядро для верхневолжской группы, получившей свое классическое развитие в Ярославской обл.

Территория Верхнего Поднепровья, Белоруссии и, возможно, части Среднего Поднепровья были об¬ластью становления московско-клязьминских фатья¬новских племен, представленных в развитом виде в Московской обл.
Область по Десне и Верхней Оке была территорией дальнейшего формирования сурско-свияжских и по¬том средневолжских племен, прародиной которых могло быть более Южное Поднепровье и Прикар¬патье. Двинско-ильменские племена связаны с Вос¬точной Латвией и Белоруссией.

Передвижения фатьяновских племен проходили по рекам Западной Двине, Днепру, Припяти, Десне, Оке, Мокше, Волге, Ловати, Мете, Москва-реке, Клязьме, Суре, Свияге и их бесчисленным притокам. Только в поймах рек в первое время и можно было вести ското¬водческое хозяйство. Эти пути продвижения под¬тверждаются находками боевых топоров и других вещей фатьяновской культуры в долинах этих рек (карта № 11).

В процессе расселения фатьяновские племена сме-шивались с местными племенами и между собой, что доказывается смешанными комплексами в отдельных могильниках и метисным антропологическим типом погребенных, а также гибридной керамикой в поздне-волосовских слоях стоянок и пр.

Определение места племен фатьяновской культуры в этногенезе народов Европейской части СССР может быть решено только комплексными исследованиями археологов, антропологов, лингвистов и историков.

Изучение стратиграфии и культурных остатков многослойных поселений Волго-Окского междуречья, Восточной Прибалтики и Верхнего Поднепровья ука¬зывает на общую закономерность в развитии и смене культур, начиная с мезолита и кончая историческими сведениями о расселении славянских, балтских и фин¬ских племен. Эта общая закономерность в истории указанных регионов не может быть случайным яв¬лением, а, вероятно, свидетельствует об одинаковой и одновременной смене близких этнических групп на¬селения (древних северных индоевропеоидов, нрото- балтов, протославян, протофиннов) и появлении здесь исторически установленных балтов, финнов и славян.
Сейчас большинством ученых признается, что фатьяновская культура входила в большую историко-культурную общность культур с боевыми топорами и культур шнуровой керамики. Очевидно, эта общность относится к индоевропейской семье народов, а неко¬торые исследователи видят в ней неразделенную протобалто-славяно-германскую общность (Георгиев, 1958; Брюсов, 1961). Археологические данные сви¬детельствуют об особой близости фатьяновской, сред¬неднепровской, висло-неманской культур и прибал¬тийской культуры ладьевидных топоров (карта № 6) (Крайнов, 19726; Артеменко, 1978; Моора, 1956, 1958 и др.). Очевидно, это объясняется не только их связями, но и генетическим родством этих племен. Археологические материалы подкрепляются и антро-пологическими данными. Р. Я. Денисова на основе детального изучения черепов из погребений фатья¬новской, висло-неманской и прибалтийской культур боевых топоров доказала несомненное сходство и род¬ство их антропологического типа. Европеоидный до- лихокранный тип людей этих культур очень близок и свидетельствует об их генетическом родстве (Де¬нисова, 1975, 1980). Есть предположения и о близости к ним черепов из погребений среднедненровской куль¬туры (Марк, 1956, с. 170—238). Очевидно, указанные культуры представляют собой родственный круг пле¬мен, формирование которых происходило на общей основе. На основе археологических и антропологиче¬ских данных исходной территорией для них устанав¬ливается территория между Днепром и Вислой-Оде- ром (Крайнов, 19726). На территории междуречья Днепра и Вислы встречаются и долихокранный тип северных европеоидов (фатьяновский), и долихокран¬ный средиземноморский антропологический тип. Таким образом, на исходной территории встречаются оба антропологических типа, известных в культурах боевых топоров.

Р. Я. Денисова на основе изучения антропологи¬ческих материалов из погребений культур указанной территории от мезолита и до современности пришла к выводу, что носители висло-неманской культуры и прибалтийской культуры боевых топоров являются древними балтами, а фатьяновцы — восточной ветвью протобалтов (Денисова, 1975, 1980).
Отождествление фатьяновцев с протобалтами яв¬ляется наиболее вероятным решением вопроса. Оно поддерживается не только археологическими, антро-пологическими, но и лингвистическими данными. Б. А. Серебренников, пересматривая вопрос о заим¬ствованиях в финно-угорских языках балтских эле¬ментов, обнаружил в языках восточных финнов десят¬ки слов балтского происхождения. Появление их в Волго-Окском междуречье он отнес ко II тыс. до н. э. и связал их с расселением фатьяновских племен, с ко¬торыми финно-угры могли соприкасаться в это время (Серебренников, 1957). Данное положение было под¬держано X. А. Моора, который относил племена куль¬туры ладьевидных топоров Прибалтики к прабалтам, а близкие им племена среднеднепровской и фатьянов¬ской культур также считал прабалтскими. Свои положения X. А. Моора обосновывал археологически¬ми, антропологическими и лингвистическими дан¬ными (Моора, 1956, 1958).

О. Н. Бадер также относил племена «балановской» культуры к прабалтам (Бадер, 1963). И. И. Артемен¬ко на основе детального изучения развития средне¬днепровских племен пришел к выводу об их прабалт- ском этносе (Артеменко, 1978). Не только археологи, но и некоторые лингвисты видят прародину славян и балтов в междуречье Днепра и Вислы (Георгиев, 1958).

Гидронимия также свидетельствует о том, что тер-ритория Принеманья, Верхнего Поднепровья, части западнодвинского бассейна, верховьев Оки, а, воз¬можно, и Верхней Волги была занята племенами балтской языковой группы (Седов, 1970). Поздне¬исторические материалы косвенно также подтверж¬дают наши положения об исходной территории пра- балтов.

Фатьяновские пришлые племена расселились в ос¬новном на территории, занятой поздневолосовскими племенами. Об этом свидетельствуют, как мы писали выше, находки фатьяновской посуды, топоров и дру¬гих вещей на неолитических стоянках в слоях с поздневолосовскими культурными остатками (Край¬нов, 19726; Раушенбах, 1960). В связи с новы¬ми открытиями в области неолита центра Русской равнины (Крайнов, Хотинский, 19776) и новой трак¬товкой вопроса происхождения волосовской культуры (Крайнов, 1981) сейчас вряд ли можно утверждать бесспорно финно-угорский этнос волосовцев, как это мыслилось ранее (Бадер, 19726). Возможно, фатья-новцы попали частично в родственную среду потом¬ков северных индоевропейцев (Крайнов, 1977в, 1981) и только в более позднее время были окружены враждебными племенами, о чем свидетельствуют мо¬гилы фатьяновских воинов, погребенных с боевыми топорами. Враждебные отношения с какими-то пле¬менами, возможно, не волосовцами, а новыми при¬шельцами, подтверждаются фактами разграбления и разрушения могил фатьяновцев на поздней стадии существования фатьяновской культуры (Волосово- Даниловский, Горицкий, Фатьяновский, Мытищин¬ский и др.). Кроме того, о столкновениях свидетель¬ствуют и коллективные погребения убитых фатья-новцев (Болшневский, Николо-Перевозский и другие могильники) и коллективные погребения убитых во¬лосовцев (Гадзяцкая, Крайнов, 1965).

С другой стороны, местное население заимствовало у фатьяновцев прогрессивные культурные навыки: разведение скотоводства, приемы металлообработки, отдельные элементы в орнаментике посуды, в обряде погребения и пр. На многих поздневолосовских стоян¬ках имеются следы смешения волосовской и фать¬яновской культур, как в Волго-Окском междуречье, так и в Среднем Поволжье (Турина, 1963; Халиков, Халикова, 1963, Халиков, 19666, 1969; Крайнов, 19726). Если допустить, что волосовские племена не являются угро-финнами, что более вероятно, то воз¬никает вопрос о месте и времени контакта фатьянов¬ских племен с финно-угорскими племенами. Очевид¬но, не волосовцы ассимилировали фатьяновцев, а на¬селение каких-то иноязычных более сильных культур, появление которых отмечается археологически (куль¬тура с текстильной керамикой — финноязычная и аба- шевская культура — ираноязычная). На месте рас¬пространения фатьяновской культуры в поселениях и могильниках появляются комплексы вещей новых, постфатьяновских культур: с текстильной керамикой, абашевская, поздняковская, чирковско-сейминская, приказанская. Вероятно, не правы П. Н. Третьяков и А. Я. Брюсов, писавшие о бесследном исчезновении фатьяновской культуры (Третьяков П. Н., 1961; Брю¬сов, 1961). Пожалуй, скорее права М. Е. Фосс, кото¬рая понимала под ассимиляцией фатьяновцев более сложный процесс растворения фатьяновской куль¬туры в появившихся новых культурах (Фосс, 1952).

Следы фатьяновцев прослеживаются и в более поздних культурах эпохи развитой бронзы и раннего железа. Несомненно, фатьяновская культура вошла одним из важных компонентов в состав последующих культур лесной полосы Восточной Европы.

Очевидно, фатьяновские племена прекратили свое существование не одновременно. Дольше они удержались в восточных районах: на Средней Волге, Вят¬ке и Ветлуге, т. е. в районах нахождения медистых песчаников. Здесь они перемешались с местными пле¬менами, образовав так называемую чирковско-сей- минскую культуру (Халиков, 1969). На территории Волго-Окского междуречья фатьяновцы прекращают свое существование в связи с появлением здесь аба- шевских племен, племен с текстильной керамикой и племен поздняковской культуры. В результате слож¬ного смешения и взаимодействия потомков культуры с ямочно-гребенчатой керамикой, поздневолосовской, фатьяновской, абашевской, поздняковской и культу¬ры с текстильной керамикой на территории центра Русской равнины образовались ранние городищенские культуры (дьяковская, городецкая, ананьинская, юх- новская культуры со штрихованной керамикой и др.).

В Среднем Поволжье и Волго-Окском междуречье и севернее возникли этнические группы, в которых господствующим языком стал финский, о чем нагляд¬но свидетельствуют топонимы и гидронимы данного региона. Ближе к западу (юхновская культура и культура со штрихованной керамикой), в Прибалтике и на Верхнем Днепре продолжали существовать прабалтские племена. В контактных зонах было сме¬шанное население. Пережитки фатьяновской, пра- балтской культуры прослеживаются в Волго-Окском междуречье вплоть до исторических времен, особенно в культуре ярославской мери.

В этот день:

Нет событий

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

1 комментарий

Оставить комментарий
  1. Great … it’s a pity that there are no more drawings from the graves [especially there is a giant cemetery in Volosko-Danilowsky] … and it would also be useful to analyze ceramics from the Middle Dnieper culture … and the influence of the pit culture and others from the Northern Black Sea

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014