К содержанию 65-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
В 1946 г. в откосе левого берега р. Каменки около Покровского моста обнаружена стенка, сложенная из тонкого плиткообразного кирпича. Предпринятые в 1949 г. раскопки раскрыли хорошо сохранившуюся печь для обжига плинфы (рис. 15). Боковые стенки печи толщиной 32 см были сложены из плинфы (толщинсй 4 см) на глиняном растворе (толщина шва — 3—4 см). Фасадная (южная) стенка с топкой в центре уцелела лишь в нижней части.
В остальном, за исключением стенок верхней коробки, печь была прекрасной сохранности и уходила в толщу берега. Ее внутренняя полость забита желтой глиной со значительной примесью перерытого культурного слоя. В заполнении найдено несколько обломков горшков с линейным орнаментом и белыми зернами дресвы в тесте, а также обгорелые кости домашних животных (преимущественно свиньи).
Печь — прямоугольная в плане (рис. 16—1). Внутренняя ее полость разделена на 7 секций 6 перегородками, расположенными параллельно фасадной стенке. В середине стенки каждой секции устроены топки с двухцентровыми арками. Под печи состоит из сильно прожженной красной глины и слоя золы. В секциях между внутренними стенками есть небольшие возвышения по направлению к боковым наружным стенам. Внутренние перегородки высотой 1,2 м перекрыты горизонтальной кирпичной площадкой, прорезанной прямоугольными продухами, идущими из каждой секции. Боковые стенки второго яруса—камеры печи — сильно разрушены; их большие блоки лежали на
площадке. Внутренние поверхности стен от сильной температуры ошлаковались. Кирпич наружной части стен слабо обожжен, а частью (ближе к фасадной стенке печи) сохранился сырцовый кирпич. Печь клалась из сырцового
кирпича и обжигалась уже в процессе работы.
При расчистке участка около печи обнаружено большое количество крупных обломков хорошо обожженного красного кирпича (размер фрагментов — 32 X 4; 37 X 3,5 см). На нижней постели кирпича видны следы досчатой формы, на верхней — отпечатки пальцев, а иногда и ладони мастера; на одной из боковых узких сторон — три или четыре
отпечатка концов пальцев; на верхней кромке заметны наплыв глины на борт и следы тонкой веревочки, которой резался кирпич. Кирпичи остались около печи как отходы, на них нет следов раствора, т. е. они не были
использованы в строительстве.
Из подобного же кирпича (размером 32 X 20 X 4 см) сложена и сама печь; при сооружении боковых стенок кирпичи
клались стопой друг на друга; длина их (32 см) определяла толщину стен. В арках топок есть кирпич размером 28 X 19 X 3 см; в закладке пространства между арками и стенками попадаются и более крупные (37 X 20 X
X 4 см). Фасадная стенка печи значительно толще других (0,6 м), так как она была полностью открыта и несла нагрузку стены верхней камеры; остальные не нуждались в утолщении, так как они упирались в окружающий грунт 1.
[adsense]
Приямник печи не сохранился. Он, как правило, располагался перед топкой и, по всей вероятности, срыт в недавнее время, при устройстве шоссейной дороги и водостока.
Описанная печь служила для обжига плинфы. Судя по размерам площадки (3,9 X 2,8 м), в печи могло единовременно обжигаться около 5000 штук плиткообразного кирпича.
На склоне противоположного берега Каменки в направлении к кремлю Суздаля найдены развалины другой, повидимому, подобной же печи. В раскопанном здесь завале среди обломков большемерного кирпича обнаружены
залегавшие на большой глубине плиткообразные кирпичи, совершенно подобные описанным выше. Что это была печь, а не какое-либо другое строение, — указывают глиняный раствор, сильно обожженные кирпичи, покрытые зеленой глазурью, шлаки и красная от сильного огня материковая глина.
Далее вниз по течению реки, еще ближе к кремлю города, расположен холм, носящий местное название «Убогий дом». Высококачественная строительная глина здесь еще в древности использовалась для кирпичного производства. Заложенные на холме разведочные шурфы позволили установить и тут огромные завалы кирпичного щебня, большое количество шлаков, покрытых темнозеленой глазурью, обломки еще не бывшего в употреблении красного кирпича, т. е. и здесь была кирпичная обжигательная печь. Судя по различной величине кирпичей, можно думать, что здесь либо одновременно работало несколько станков разной формы, либо само производство кирпича существовало довольно длительное время. По писцовой книге Суздаля 1628—1630 гг. этот участок принадлежал суздальскому архиепископу, и на нем находились кирпичные сараи. Находки древней плинфы свидетельствуют, что кирпичное производство здесь существовало издревле вплоть до 2-й половины XVII в., когда кирпичные сараи на горе «Убогий дом» были снесены, а земля приписана к посаду.
В 1930 г. при разведке в самом кремле Суздаля, в 20 м от северо-западного угля Рождественского собора, на глубине около 4 м открыта часть еще одной обжигательной печи (рис. 17).
По форме и устройству она совершенно отлична от описанной выше плинфяной. Обнаруженная часть представляет в плане полукруг; очевидно, в целом виде печь была круглой, диаметром 3 м. Ее вторая половина разрушена при устройстве фундамента хозяйственной постройки в конце XVII в.
Стенка печи сложена из плиткообразных кирпичей, по размерам близких кирпичам плинфяной печу (преимущественно 37 X 20 X 4 или 3,3 см). На многих кирпичах также заметны отпечатки пальцев и ладони и следы досчатой формы. Внутренняя сторона стенки ошлакована, и стена превратилась в сплошную спекшуюся глыбу. Нижняя часть стены на 40 см толще верхней; утончение произведено путем устройства на высоте 0,5 м обреза. Снаружи стенка смыкается с материковой глиной. Здесь кирпичи, как и окружающая глина, слабо обожжены. Следовательно, и эта печь строилась из сырца, обожженного уже в процессе работы. Подом служила материковая глина, выровненная в горизонтальную круглую площадку; от сильного жара он покрылся довольно крепкой керамической коркой. Под и стенки печи при вскрытии имели чистую, белую известковую окраску и создавали впечатление «белокаменного» сооружения.
К сожалению, топка находилась в разрушенной части, установленной лишь при расчистке пода, красная обожженная корка которого оконтурила совершенно правильную вторую полуокружность печи.
С юго-восточной стороны круг пода нарушен: здесь почти отвесно уходит в материк приямник глубиной 1,2 м (рис. 17—1). Хотя приямник сильно нарушен упомянутым фундаментом здания XVII в., все же удалось установить некоторые черты устройства. Он был вырыт в материковой глине; найденные на дне остатки лежавших горизонтально бревен либо образовывали настил пола, либо были креплением стенок.
В уровне пода на материковой глине с южной стороны отмечены следы трех вертикальных деревянных столбов диаметром около 30 см. С остальных сторон столбы не сохранились. Столбы, видимо, служили опорами навеса над печью. С северной стороны печи обнаружены большое скопление угля, крупные головни обгорелого дерева, осколки белого камня, обломок белокаменной болванки — полуколонии довольно крупных размеров, заготовленной, повидимому, для портала здания. Все это было перемешано с золой, кусками красной обожженной глины, костями животных, обгорелой (полулепной?) керамикой, обломками тонкостенных глиняных сосудов с линейным и волнистым узором.
По окраске внутренней части печи известью можно догадываться, что печь служила для обжига извести и связана со строительством какого-то каменного сооружения. Приведем описание известковых печей, относящееся к XVII в. В 1666 г. голова московских стрельцов Юрий Лутохин купил в казну известковые печи. Одна из них была в с. Пахроме и принадлежала крестьянам дер. Новлянки, «размером около ее 16 сажен вышиной 16 пядей, а по их де сказке будет из нее 900 бочек. . .». Другая печь, в дер. Кашино. имела «в окружности 11 сажен, вышину 17 пядей больших», а ее производительность равнялась 300 бочек 2. Таким образом, известковые печи были круглые, 11—16 сажен в окружности. У раскрытой нами печи окружность составляла около 7 сажен.
Изучение остатков печи позволило проследить процесс ее сооружения и реконструировать общий облик.
В материковой глине выкапывался круглый котлован глубиной около 2 м. По внутреннему его периметру выкладывалась стенка из сырцового кирпича толщиной в основании около 0,75 м. С одной из сторон устраивалось отверстие с кирпичной аркой для топки. На высоте около 0,6 м от глиняного пода по внутренней стенке делали обрез, выше которого она утончалась. Часть стены, возвышавшуюся над поверхностью, подсыпали снаружи землей. Со стороны топки выкапывали яму — приямник, к которому вела, по всей вероятности, траншея с понижающимся к топке дном. Дноприямника было на 1,2 м ниже пода и топки для того, чтобы в них не попали грунтовые воды и для удобства наблюдения за огнем. Пол приямника и стены укрепляли бревнами и плахами. На площадке вокруг печи устанавливали толстые бревна-стояки, которые поддерживали стропильную шатровую кровлю, крытую тесом. Лаз в приямник кровлей, видимо, не защищался (рис. 17 — 3).
Процесс подготовки к обжигу извести происходил следующим образом. На внутренний обрез стены ставили деревянные кружала, сверху на них укладывали легкую опалубку. По ней выводили из белого камня свод. Кладка свода велась всухую — без раствора, поэтому для свода подбирали специальный клинчатый камень. Поверх свода засыпали камень для обжига на из¬весть. В процессе обжига от высокой температуры обжигались и стены печи, сложенные из сырцового кирпича.
Судя по характеру кирпича, плинфяные и известковая печи могут быть отнесены примерно к одному периоду.
В кладке открытых раскопками остатков стен Суздальского собора XI— XII вв. 3 найден кирпич, совершенно тождественный кирпичу печей по размерам, по отпечаткам формы, ладони или пальцев, наплыву глины и следам тонкой веревки. Интересно отметить, что отпечатки пальцев принадлежат преимущественно детям. Судя по следу на поверхности, необожженный кирпич резали шнурком, получая в каждом отдельном случае нужный размер (большое разнообразие размеров кирпича, например, в кладке собора можно объяснить только этим).
Суздальский собор построен «Владимиром Мономахом и блаженным епископом Ефремом» в конце XI — начале XII в. 4 Отмеченное сходство кирпича позволяет думать, что обнаруженные нами плинфяные и известковая печи, были устроены для нужд этого строительства.
Обломки керамики, найденные в засыпке плинфяной печи, подтверждают дату: все черепки тонкостенные, с дресвой в тесте, украшены линейным узором. Такой тип керамики, по данным всех раскопок в Суздале, характерен для XI—XII вв., типично для этой поры и преобладание среди костных остатков костей свиньи. Отсутствие каких-либо поздних находок в заполнении печи позволяет думать, что она была засыпана сразу же после окончания строительства. Возможно, это был один из приемов консервации печей.
К тому же времени относится и известковая печь. О древности этой печи свидетельствуют находки (в связанном с ней слое) обломков ранней, еще полулепной керамики с толстыми стенками и гончарных тонкостенных сосудов с волнистым и линейным орнаментом, аналогичных керамике из плинфяной печи.
Таким образом, строительное производство в Суздале XI—XII вв. было поставлено достаточно широко и хорошо организовано. В связи со строительством собора на базе прибрежных глин по р. Каменке работало несколько кирпичеобжигательных печей и сараев. Готовый строительный материал доставлялся к стройке, вероятно, по реке, вниз по течению, на плотах. Обжиг извести производился на месте строительства в специально устроенных печах; в обжиг шли и отходы строительного камня, а также брак, вроде обнаруженной нами болванки — заготовки для полуколонии портала.
Организация подсобных строительных предприятий могла осуществляться лишь на землях строителя. Земли по течению р. Каменки, повидимому, в XI—XII вв. принадлежали князю, затем перешли во владение архиереев, а в XVII в. были отписаны к посаду.
К содержанию 65-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
Notes:
- Подобное устройство стен обжигательной печи нами было установлено и при раскопках печи XVII в. во Владимире. См. наш отчет о раскопках 1949 г. в архиве ИИМК. Фасадная стенка владимирской печи XVII в. не только толще, но и укреплена специальными контрфорсами по углам. ↩
- Русская историческая библиотека, т. 23, стр. 735, 736. ↩
- Раскопки производились нами совместно с А. Ф. Дубыниным. См. А. Ф. Дубынин. Археологические исследования г. Суздаля (1936—1940 гг.). КСИИМК, XI, 1945; А. Д. Варганов. К архитектурной истории Суздальского собора (XI—XVII вв.). КСИИМК, XI, 1945. ↩
- ПСРЛ, т. I, под 1222 г. ↩