Цалкин В.И. Некоторые итоги изучения костных остатков животных из раскопок археологических памятников позднего бронзового века

К содержанию 101-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

Имеющиеся в литературе сведения о костных остатках животных из раскопок археологических памятников поздней бронзы до сих пор еще очень немногочисленны. Контингент памятников, охваченных остеологическими исследованиями, довольно узок, а опубликованные данные ограничиваются обычно лишь перечнем видового состава животных и почти не содержат попыток характеристики физического облика последних. Некоторые результаты изучения костей животных из раскопок поселений и курганов срубной культуры в Среднем Поволжье и в Северном Причерноморье уже раньше сообщались нами в печати 1, но и они, естественно, не в состоянии заполнить имеющийся пробел. Работа над материалами позднего бронзового века, продолжавшаяся автором статьи на протяжении последних лет, охватила широкий круг поселений, курганов и могильников различных археологических культур, распространенных от Днестра, на западе, до Приуралья и Западного Казахстана — на востоке. Тем самым возникла возможность вернуться к рассмотрению вопроса о домашних животных и животноводстве у племен позднего бронзового века, основываясь на более широком и прочном фундаменте научных данных.

Ниже приводится краткий перечень памятников, из раскопок которых были изучены костные остатки животных. В тех, сравнительно немногих случаях, когда данные заимствовались из литературных источников, они сопровождаются соответствующей ссылкой.

Памятники культуры Ноуа: поселения Рошиетичи, Шолданешты, Дурлешты, поселение и зольник у с. Гиндешты (раскопки А. И. Мелюковой), Комарт (раскопки Д. Э. Рикмана), а также поселение Валя Лупулуй в Румынии 2.

Памятники срубной культуры в Северном Причерноморье: поселения Каракурт или Жовтневое, Тудорово (раскопки А. И. Мелюковой), Калиновка IV (раскопки Б. Н. Гракова), Нижне-Гниловское (раскопки Н. Каменецкого), Анатольевка, Красное II, Леонидовка, поселение и могильник у с. Пересадовское (раскопки Н. Н. Погребовой), Каменка (раскопки Г. Ф. Гайдукевича), поселения Сурская забора, Звонецкое, Усть-Каменка, у хутора Шевченко, Ушкалка 3.

Памятники срубной культуры в Среди е‘м Поволжье: поселения Сусканское І, Сусканское II, курганы у с. Кайбелы, у с. Ягодное, у с. Красная Звезда, у хутора Светлое озеро (раскопки Н. Я. Мерперта), Бектяшка, Актуши, Моечное озеро I, Моечное озеро II, Моечное озеро III, Уркина гора, у с. Комаровка (раскопки А. Е. Алиховой), Данилове озеро (раскопки Н. В. Трубниковой), Задоно-Авиловское, Осиновгай (раскопки И. В. Синицина), поселения Максютовское, Успенское 4. Зимница І, Зимница II 5, Волчий овраг, у с. Мокшан и Пустынь 6.

Памятники приказанской культуры: поселения Атабаевское, Балымское (раскопки Н. Ф. Калинина), Степное озеро, Гулькинское (раскопки А. В. Збруевой).

Памятники срубной и абашевской культуры в Среднем Подонье: поселения № 8 у с. Вознесенки, Сасовка II, Блинчатое, № 1 в урочище Частые курганы, № 4 в урочище Частые курганы, Пятихатка, Войновка (раскопки П. Д. Либерова), Мерефа, Большая Даниловка (раскопки Б. А. Шрамко), у хутора Чернецкого 7.

Памятники срубной и абашевской культуры в Приуралье: поселение Ново-Баскаковское, Ахметово I, Ахметово II, Метев-Томак, Касяяновское, Баланбаш 8, Яприк І, Ногаево II, Кюнь I, Кобаново II, Тукмаклинское (раскопки А. В. Збруевой), Салихово I, Урняк, Мало-Кизыльское (раскопки К. В. Сальникова), Береговское I, Береговское II (раскопки В. П. Викторова).

Памятники андроновской культуры: могильник у г. Кургана, Замараевское, Ново-Бурейнское, Черкаскульское II (раскопки К. В. Сальникова), Садчиковское (раскопки О. А. Кривцовой-Граковой), Кипельское 9, Алексеевское 10, поселение и могильник у с. Байту, могильник Атакен-сай, поселение и могильник у с. Купухта, поселение и могильник у с. Шандаша, поселение и могильник у с. Ушкатта, могильник у с. Турсумбай (раскопки Е. Е. Кузьминой), могильник у с. Хабарное (раскопки М. А. Мешковой) поселение Канай, Усть-Нарым, Мало-Красноярка, Трушниково 11.

В общем итоге мы располагаем сейчас результатами изучения около 44 тыс. костей из раскопок более 100 археологических памятников. В них обнаружены остатки семи видов домашних и 22 видов диких животных. В дальнейшем обзоре домашних животных, разводившихся племенами позднего бронзового века, мы ограничиваемся лишь самыми краткими характеристиками их особенностей, предполагая дать более подробное описание в специальной работе.

Крупный рогатый скот. Кости скота весьма многочисленны в культурном слое поселений и образуют «основной фон» костных остатков. Сохранность материала обычно невысока и для установления краниологической структуры скота данные почти отсутствуют. Немногие хорошо сохранившиеся костные стержни рогов даже у коров отличаются значительной длиной, достигая по большой кривизне 300 мм и несомненно превосходя в этом отношении одноименные кости скота, разводившегося на той же территории племенами раннего железного века. Заслуживает серьезного внимания, что костные стержни рогов, в том числе уже мелкие фрагменты их, лишь очень редко попадаются в остатках позднего бронзового века, о чем дают представление приводимые ниже цифры:

kosti

Мы видим, что процент костных стержней рогов сильно колеблется по поселениям отдельных культур, что связано, вероятно, с количественной неравноценностью исследованного материала. Характерно, однако, что во всех случаях он очень низок. Столь малый процент стержней рогов встречается обычно только в остатках комолых популяций скота. Возможно, таким образом, что комолость была широко распространенным явлением среди скота племен поздней бронзы, подобно тому, как это наблюдается в раннем железном веке у скота степной и лесостепной полосы Восточной Европы.

Изучение сохранившихся целыми пястных и плюсневых костей устанавливает, что в стадах скота, наряду с коровами и быками, имелись волы. Метаподии их обнаружены в поселениях срубной культуры в Северном Причерноморье и Среднем Поволжье, а также в андроновском могильнике у г. Кургана. Судя по косвенным признакам, имелись волы и в поселениях культуры ноуа и срубной и абашевской культуры. Кастрация быков как способ получения транспортных или рабочих животных была уже хорошо известна племенам позднего бронзового века Восточной Европы, Приуралья и Западного Казахстана.

Определение роста скота (в см) в холке по длине мемаподий приводит к следующим результатам:

Коровы … 117,5 (106—131)
Быки …. 125,5 (120—131)
Волы …. 133,3 (130—137)

Скот племен позднего бронзового века был, следовательно, значительно более рослым, чем у племен раннего железного века. Попытка обнаружить какие-либо различия в размерах или в строении костей скота из раскопок поселений различных культур поздней бронзы не привела к положительным результатам: по-видимому, на всем пространстве от Днестра до Приуралья и Западного Казахстана скот был довольно однороден.

Овца. Встречена в памятниках всех рассматриваемых культур, но особенно многочисленна в поселениях срубников Среднего Поволжья и андроновцев. Несомненно отличалась очень крупными размерами, достигая высоты в холке 78 см, а в среднем составляя около 70 см. Значительно превосходит в этом отношении овец скифо-сарматского времени, распространенных в степной и лесостепной полосе Восточной Европы, не говоря уже о мелких лесных овцах.

Коза. Численно повсюду уступает овце. Более обычна в поселениях культуры ноуа и у срубников Северного Причерноморья; реже встречается в поселениях других культур, особенно у андроновцев. Все найденные экземпляры принадлежат краниологическому типу piscaaegagrus. В пределах имеющегося ограниченного материала не обнаружено существенных отличий от коз более позднего времени.

Свинья. По количеству костных остатков занимает среди сельскохозяйственных животных (не считая верблюда) последнее место. Практически полностью отсутствует у андроновцев (единственное исключение II Черкаскульское поселение), очень малочисленна и у срубников Северного Причерноморья. Количество остатков свиней несколько возрастает в памятниках культур ноуа, срубной и абашевской в Подонье и в Приуралье, но особенно приказанской, где она достигает максимальной численности, установленной в настоящее время для культур поздней бронзы. Размеры этих древних свиней были определенно крупнее, чем свиней раннего железного века, встречавшихся в степной и лесостепной полосе Восточной Европы.

Лошадь. Кости лошади очень обычны в культурном слое всех поселений и нередко многочисленны. Отдельные экземпляры их обращают на себя внимание очень крупными размерами: таковы метаподии и фаланги пальцев из раскопок курганов и поселений срубников Северного Причерноморья и андроновцев. Однако по средним размерам костей лошадь довольно однородна на всей обширной территории распространения рассматриваемых культур.

Основная масса лошадей характеризуется ростом в холке от 128 до 152, чаще всего в пределах 136—144 см. Средний рост лошадей позднего бронзового века был около 139 см и, следовательно, они крупнее лошадей скифо-сарматского времени из степной и лесостепной полосы Восточной Европы и тем более лесных, размеры которых вообще были очень малы. Существенных различий между всеми этими древними лошадьми по строению посткраниального скелета не установлено.

Собака. За исключением поселений Анатольевки и Нижне-Гниловского, кости собак очень немногочисленны. Сохранность их гораздо лучше чем костей других домашних животных. Видимо, мясо собак в пищу уже не использовалось.

Заканчивая на этом повидовой обзор, обратимся к рассмотрению количественных соотношений между видами сельскохозяйственных животных по количеству особей, характеризующих состав стада их у различных племен поздней бронзы.

В поселениях культуры ноуа первое место неизменно принадлежит крупному рогатому скоту, составляющему от 32,3 (зольник у с. Гиндешты) до 56,4% (поселение Валя Лупулуй). Второе место занимает чаще всего мелкий рогатый скот (от 16,7% в поселении Шолданешты до 32,3% в зольнике у с. Гиндешты). Лишь в остатках из раскопок поселений Рошиетичи и Гиндешты он отступает на третье место, уступая второе лошади. За исключением двух последних поселений на третьем месте обычно находится свинья, а на четвертом — лошадь, часто представленные, впрочем, довольно близким процентом особей.

В памятниках срубной культуры в Северном Причерноморье, из раскопок которых исследованы большие серии костных остатков (поселения Тудорово, Анатольевка, Пересадовка, Каменка и Усть-Каменка), на первом месте всегда находится крупный рогатый скот, причем количество особей его колеблется в относительно небольших пределах (43,3—51,7%). Столь же неизменно последнее место во всех этих поселениях занимает свинья — всего 43 — 10,4% особей. На долю мелкого рогатого скота приходится от 1/5 до 1/3 общего количества особей и чаще всего он оказывается на втором месте. Но в остатках из поселений Анатольевна и Усть-Каменка, подобна тому как это наблюдалось в поселениях Рошиетичи и Гиндешты, мелкий рогатый скот отступает на третье место, уступая второе лошади. Количество особей последний сильно варьирует — от 12,1% в поселении Каменка до 38,8% в поселении Анатольевка.

Сходную систему соотношений между видами сельскохозяйственных животных встречаем мы и в поселениях срубной культуры в Среднем Поволжье. Наиболее многочисленную группу стада у них образует крупный рогатый скот (в крупных поселениях 33,0—38,4% особей), лишь в поселении Осинов-гай уступающий первое место мелкому рогатому скоту (33,3 — 46,5%), третье — лошади (6,2 — 20,0%), четвертое — свинье, количество которой обычно весьма не велико и только в поселении Моечное озеро I достигает 15,6% особей.

В срубных и абашевских поселениях Среднего Подонья крупный рогатый скот всегда на первом месте. В поселениях Сазовка, Войновка и № 8, из раскопок которых мы располагаем наиболее обширным материалом, он составляет 46,7 — 50,0%. Мелкий рогатый скот и лошадь представлены до¬вольно близким процентом особей. Наименее многочисленна в этих поселениях свинья.

Среди срубных и абашевских поселений Приуралья нет ни одного, раскопки которого дали бы большое количество костных остатков. В наиболее значительном из них в этом отношении поселении Ахметово I обращает на себя внимание обилие свиней, что, впрочем, замечается и в остатках из многих других поселений (Касьяновском, Береговском I, Баланбаш и др.). Самым многочисленным видом является крупный рогатый скот. На долю мелкого рогатого скота приходится около 1/4 особей. Наименьшую по численности группу образуют лошади.

Весьма своеобразны соотношения между видами сельскохозяйственных животных в поселениях приказанской культуры. Характерно, что в самых крупных памятниках — поселениях Атабаевском и Гулькинском — крупного рогатого скота всего только 20—21% особей. Преобладающим по численности видом является свинья (42,8—47,3%), многочисленна лошадь (21,1-22,9%), по количеству особей не уступающая крупному рогатому скоту. Мелкого рогатого скота очень мало.

В памятниках андроновской культуры мы замечаем прежде всего отсутствие свиней. Единственным исключением является II Черкаскульское поселение, резко выделяющееся в этом отношении на фоне всех остальных андроновских памятников. Вторая особенность, наблюдающаяся в андроновских поселениях, — это обилие мелкого рогатого скота. Если оставить в стороне упоминавшееся поселение II Черкаскульское и поселение Байту, где овец и коз всего 20% особей, что, возможно, случайно, то в остальных поселениях мелкий рогатый скот является, обычно, наиболее многочисленным и составляет от 33,3 до 53,5%, занимая среди сельскохозяйственных животных первое место. Именно эта многочисленность мелкого рогатого скота, сочетающаяся практически с полным отсутствием свиньи, представляется самой характерной особенностью состава костных остатков животных у андроновцев. В андроновском поселении Алексеевское была найдена одна кость верблюда. В других поселениях андроновцев и всех других культур позднего бронзового века костей верблюда, не обнаружено.

Если мы обратимся теперь к общим итогам изучения состава стада сельскохозяйственных животных у племен различных археологических культур поздней бронзы (табл. I), то сможем легко заметить, что наиболее сильно варьирующими по своей относительной численности элементами его являются свиньи и мелкий рогатый скот. Достаточно упомянуть, что свинья, например, составляет в стаде от 0,4% у андроновцев до 36,1% у племен приказанской культуры; мелкий рогатый скот — от 13,9% в поселениях приказанской культуры до 46,2% у андроновцев. Крупный рогатый скот и особенно лошадь по своей относительной численности гораздо более устойчивы. Естественно, что именно первая группа видов открывает больше возможностей для характеристики локальных особенностей животноводства у племен позднего бронзового века, чем вторая.

Животноводство у племен культуры ноуа, у срубников Северного Причерноморья и Среднего Поволжья, а также у срубных и абашевских племен в Среднем Подонье имеет много общих черт. К ним относится: 1) доминирующая роль крупного рогатого скота (40—50% особей); 2) видное место, занимаемое в составе стада мелким рогатым скотом (19,3-32,3% ); 3) довольно слабо развитое свиноводство, особенно в степной полосе Северного Причерноморья, где природные условия неблагоприятны для разведения свиней. Близки к этим племенам по составу стада сельскохозяйственных животных срубные и абашевские племена Приуралья, отличающиеся, поскольку позволяет судить исследованный материал, более сильным развитием свиноводства (20,3% особей).

Племена андроновской и тем более приказанской культуры по своему животноводству резко отличаются от всех остальных рассмотренных выше культур.

У андроновцев животноводство имеет типично степной облик. Он выражается прежде всего в обилии мелкого рогатого скота, достигающего почти 50% особей и образующего основную часть поголовья, чего совершенно не наблюдается у остальных племен. Вторая характерная особенность заключается в отсутствии свиней, составляющих хотя и не очень значительную, но постоянную часть стада у племен ноуа, срубников и абашевцев.

Но, пожалуй, наиболее сильны различия в животноводстве у племен приказанской культуры. Это единственная известная в настоящее время европейская культура позднего бронзового века, характеризующаяся высоким развитием свиноводства. Разведение крупного рогатого скота играло у них очень ограниченную роль. Если во всех других культурах лошадь по своей численности в два-три раза уступает крупному рогатому скоту, то у племен приказанской культуры оба эти вида по количеству особей почти равны. Многочисленность свиней и лошадей, сочетающаяся с малочисленностью мелкого рогатого скота, придает животноводству племен приказанской культуры большое сходство с животноводством племен лесной полосы.

Таковы основные выводы о животноводстве у племен позднего бронзового века, к которым позволяет прийти рассмотрение имеющегося в настоящее время материала.

Таблица 1. Соотношение между видами сельскохозяйственных животных по количеству особей в костных остатках из раскопок и поселений различных археологических культур позднего бронзового века

Таблица 1. Соотношение между видами сельскохозяйственных животных по количеству особей в костных остатках из раскопок и поселений различных археологических культур позднего бронзового века

Таблица 2. Соотношения между видами домашних и диких животных по количеству особей в костных остатках из раскопок поселений различных археологических культур позднего бронзового века

Таблица 2. Соотношения между видами домашних и диких животных по количеству особей в костных остатках из раскопок поселений различных археологических культур позднего бронзового века

В заключение нам остается в нескольких словах коснуться вопроса о значении охоты у населения поздней бронзы (табл. 2). Дикие животные, являвшиеся объектами охотничьей деятельности человека, в поселениях культуры ноуа, у срубников и срубных и абашевских племен в Среднем Подонье очень малочисленны и составляют всего от 2,6 до 5,7% общего количества обнаруженных особей. Значительно выше процент их в срубных и абашевских поселениях в Приуралье, в поселениях приказанской и андроновской культур. Однако и в этих случаях нельзя считать процент диких животных высоким. По-видимому, у всех рассмотренных культур позднего бронзового века охота была занятием совершенно второстепенным, значительно уступающим по своему удельному весу в хозяйстве животноводству

К содержанию 101-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

Notes:

  1. В. И. Цалкин. Фауна из раскопок археологических памятников Среднего Поволжья. МИА, № 53, 1960; он же. Домашние и дикие животные северного Причерноморья в эпоху раннего железа. МИА, № 107, 1962.
  2. Сержиу лаймович. Сравнительное изучение фаунистических остатков эпох неолита и бронзы, найденных в поселении Валя Лупулуй. Analele Stientifice ale Uniber- sitatei din Jasi, t. VIII. f. 2, 1962.
  3. I. Г. Підоплічко. Матеріали до вивчення минулих фаун УРСР. в. 2, Київ, 1956.
  4. И. В. Синицин. Поселения эпохи бронзы степных районов Заволжья, СА, XI, 1949.
  5. А. П. Круглов и Г. В. Подгаецкий. Родовое общество степей Восточной Европы. М., 1935.
  6. О. А. Кривцова-Гракова. Памятники бронзовой эпохи у селений Мокшан и Пустынь. Труды ГИМ, вып. XVII, 1941.
  7. А. П. Круглов и Г. В. Подгаецкий, Указ. ссч.
  8. П. А. Дмитриев и К. В. Сальников. Археологические исследования в РСФСР 1934—1936 гг.
  9. К. В. Сальников. Бронзовый век Южного Зауралья. МИА, № 21, 1951.
  10. О. А. Кривцова-Гракова. Алексеевское поселение и могильник. Труды ГИМ, вып. XVII, 1948.
  11. С. С. Черников. Воссточный Казахстан в эпоху бронзы. МИА, №88, 1960.

В этот день:

Дни смерти
1984 Умер Андрей Васильевич Куза — советский археолог, историк, источниковед, специалист по древнерусским городам.
1992 Умер Николас Платон — греческий археолог. Открыл минойский дворец в Закросе. Предложил хронологию базирующуюся на изучении архитектурных комплексов (дворцов) Крита.
1994 Умер Сайрус Лонгуэрт Ланделл — американский ботаник и археолог. В декабре 1932 года Ланделл с воздуха обнаружил древний город Майя, впоследствии названный им Калакмулем, «городом двух соседних пирамид».

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014