Цалкин В.И. Некоторые итоги изучения костных остатков животных из раскопок археологических памятников позднего бронзового века

К содержанию 101-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

Имеющиеся в литературе сведения о костных остатках животных из раскопок археологических памятников поздней бронзы до сих пор еще очень немногочисленны. Контингент памятников, охваченных остеологическими исследованиями, довольно узок, а опубликованные данные ограничиваются обычно лишь перечнем видового состава животных и почти не содержат попыток характеристики физического облика последних. Некоторые результаты изучения костей животных из раскопок поселений и курганов срубной культуры в Среднем Поволжье и в Северном Причерноморье уже раньше сообщались нами в печати ¹, но и они, естественно, не в состоянии заполнить имеющийся пробел. Работа над материалами позднего бронзового века, продолжавшаяся автором статьи на протяжении последних лет, охватила широкий круг поселений, курганов и могильников различных археологических культур, распространенных от Днестра, на западе, до Приуралья и Западного Казахстана — на востоке. Тем самым возникла возможность вернуться к рассмотрению вопроса о домашних животных и животноводстве у племен позднего бронзового века, основываясь на более широком и прочном фундаменте научных данных.

Ниже приводится краткий перечень памятников, из раскопок которых были изучены костные остатки животных. В тех, сравнительно немногих случаях, когда данные заимствовались из литературных источников, они сопровождаются соответствующей ссылкой.

Памятники культуры Ноуа: поселения Рошиетичи, Шолданешты, Дурлешты, поселение и зольник у с. Гиндешты (раскопки А. И. Мелюковой), Комарт (раскопки Д. Э. Рикмана), а также поселение Валя Лупулуй в Румынии ².

Памятники срубной культуры в Северном Причерноморье: поселения Каракурт или Жовтневое, Тудорово (раскопки А. И. Мелюковой), Калиновка IV (раскопки Б. Н. Гракова), Нижне-Гниловское (раскопки Н. Каменецкого), Анатольевка, Красное II, Леонидовка, поселение и могильник у с. Пересадовское (раскопки Н. Н. Погребовой), Каменка (раскопки Г. Ф. Гайдукевича), поселения Сурская забора, Звонецкое, Усть-Каменка, у хутора Шевченко, Ушкалка ³.

Памятники срубной культуры в Среди е‘м Поволжье: поселения Сусканское І, Сусканское II, курганы у с. Кайбелы, у с. Ягодное, у с. Красная Звезда, у хутора Светлое озеро (раскопки Н. Я. Мерперта), Бектяшка, Актуши, Моечное озеро I, Моечное озеро II, Моечное озеро III, Уркина гора, у с. Комаровка (раскопки А. Е. Алиховой), Данилове озеро (раскопки Н. В. Трубниковой), Задоно-Авиловское, Осиновгай (раскопки И. В. Синицина), поселения Максютовское, Успенское ⁴. Зимница І, Зимница II ⁵, Волчий овраг, у с. Мокшан и Пустынь ⁶.

Памятники приказанской культуры: поселения Атабаевское, Балымское (раскопки Н. Ф. Калинина), Степное озеро, Гулькинское (раскопки А. В. Збруевой).

Памятники срубной и абашевской культуры в Среднем Подонье: поселения № 8 у с. Вознесенки, Сасовка II, Блинчатое, № 1 в урочище Частые курганы, № 4 в урочище Частые курганы, Пятихатка, Войновка (раскопки П. Д. Либерова), Мерефа, Большая Даниловка (раскопки Б. А. Шрамко), у хутора Чернецкого ⁷.

Памятники срубной и абашевской культуры в Приуралье: поселение Ново-Баскаковское, Ахметово I, Ахметово II, Метев-Томак, Касяяновское, Баланбаш ⁸, Яприк І, Ногаево II, Кюнь I, Кобаново II, Тукмаклинское (раскопки А. В. Збруевой), Салихово I, Урняк, Мало-Кизыльское (раскопки К. В. Сальникова), Береговское I, Береговское II (раскопки В. П. Викторова).

Памятники андроновской культуры: могильник у г. Кургана, Замараевское, Ново-Бурейнское, Черкаскульское II (раскопки К. В. Сальникова), Садчиковское (раскопки О. А. Кривцовой-Граковой), Кипельское ⁹, Алексеевское ¹⁰, поселение и могильник у с. Байту, могильник Атакен-сай, поселение и могильник у с. Купухта, поселение и могильник у с. Шандаша, поселение и могильник у с. Ушкатта, могильник у с. Турсумбай (раскопки Е. Е. Кузьминой), могильник у с. Хабарное (раскопки М. А. Мешковой) поселение Канай, Усть-Нарым, Мало-Красноярка, Трушниково ¹¹.

В общем итоге мы располагаем сейчас результатами изучения около 44 тыс. костей из раскопок более 100 археологических памятников. В них обнаружены остатки семи видов домашних и 22 видов диких животных. В дальнейшем обзоре домашних животных, разводившихся племенами позднего бронзового века, мы ограничиваемся лишь самыми краткими характеристиками их особенностей, предполагая дать более подробное описание в специальной работе.

Крупный рогатый скот. Кости скота весьма многочисленны в культурном слое поселений и образуют «основной фон» костных остатков. Сохранность материала обычно невысока и для установления краниологической структуры скота данные почти отсутствуют. Немногие хорошо сохранившиеся костные стержни рогов даже у коров отличаются значительной длиной, достигая по большой кривизне 300 мм и несомненно превосходя в этом отношении одноименные кости скота, разводившегося на той же территории племенами раннего железного века. Заслуживает серьезного внимания, что костные стержни рогов, в том числе уже мелкие фрагменты их, лишь очень редко попадаются в остатках позднего бронзового века, о чем дают представление приводимые ниже цифры:

Мы видим, что процент костных стержней рогов сильно колеблется по поселениям отдельных культур, что связано, вероятно, с количественной неравноценностью исследованного материала. Характерно, однако, что во всех случаях он очень низок. Столь малый процент стержней рогов встречается обычно только в остатках комолых популяций скота. Возможно, таким образом, что комолость была широко распространенным явлением среди скота племен поздней бронзы, подобно тому, как это наблюдается в раннем железном веке у скота степной и лесостепной полосы Восточной Европы.

Изучение сохранившихся целыми пястных и плюсневых костей устанавливает, что в стадах скота, наряду с коровами и быками, имелись волы. Метаподии их обнаружены в поселениях срубной культуры в Северном Причерноморье и Среднем Поволжье, а также в андроновском могильнике у г. Кургана. Судя по косвенным признакам, имелись волы и в поселениях культуры ноуа и срубной и абашевской культуры. Кастрация быков как способ получения транспортных или рабочих животных была уже хорошо известна племенам позднего бронзового века Восточной Европы, Приуралья и Западного Казахстана.

Определение роста скота (в см) в холке по длине мемаподий приводит к следующим результатам:

Коровы … 117,5 (106—131)
Быки …. 125,5 (120—131)
Волы …. 133,3 (130—137)

Скот племен позднего бронзового века был, следовательно, значительно более рослым, чем у племен раннего железного века. Попытка обнаружить какие-либо различия в размерах или в строении костей скота из раскопок поселений различных культур поздней бронзы не привела к положительным результатам: по-видимому, на всем пространстве от Днестра до Приуралья и Западного Казахстана скот был довольно однороден.

Овца. Встречена в памятниках всех рассматриваемых культур, но особенно многочисленна в поселениях срубников Среднего Поволжья и андроновцев. Несомненно отличалась очень крупными размерами, достигая высоты в холке 78 см, а в среднем составляя около 70 см. Значительно превосходит в этом отношении овец скифо-сарматского времени, распространенных в степной и лесостепной полосе Восточной Европы, не говоря уже о мелких лесных овцах.

Коза. Численно повсюду уступает овце. Более обычна в поселениях культуры ноуа и у срубников Северного Причерноморья; реже встречается в поселениях других культур, особенно у андроновцев. Все найденные экземпляры принадлежат краниологическому типу piscaaegagrus. В пределах имеющегося ограниченного материала не обнаружено существенных отличий от коз более позднего времени.

Свинья. По количеству костных остатков занимает среди сельскохозяйственных животных (не считая верблюда) последнее место. Практически полностью отсутствует у андроновцев (единственное исключение II Черкаскульское поселение), очень малочисленна и у срубников Северного Причерноморья. Количество остатков свиней несколько возрастает в памятниках культур ноуа, срубной и абашевской в Подонье и в Приуралье, но особенно приказанской, где она достигает максимальной численности, установленной в настоящее время для культур поздней бронзы. Размеры этих древних свиней были определенно крупнее, чем свиней раннего железного века, встречавшихся в степной и лесостепной полосе Восточной Европы.

Лошадь. Кости лошади очень обычны в культурном слое всех поселений и нередко многочисленны. Отдельные экземпляры их обращают на себя внимание очень крупными размерами: таковы метаподии и фаланги пальцев из раскопок курганов и поселений срубников Северного Причерноморья и андроновцев. Однако по средним размерам костей лошадь довольно однородна на всей обширной территории распространения рассматриваемых культур.

Основная масса лошадей характеризуется ростом в холке от 128 до 152, чаще всего в пределах 136—144 см. Средний рост лошадей позднего бронзового века был около 139 см и, следовательно, они крупнее лошадей скифо-сарматского времени из степной и лесостепной полосы Восточной Европы и тем более лесных, размеры которых вообще были очень малы. Существенных различий между всеми этими древними лошадьми по строению посткраниального скелета не установлено.

Собака. За исключением поселений Анатольевки и Нижне-Гниловского, кости собак очень немногочисленны. Сохранность их гораздо лучше чем костей других домашних животных. Видимо, мясо собак в пищу уже не использовалось.

Заканчивая на этом повидовой обзор, обратимся к рассмотрению количественных соотношений между видами сельскохозяйственных животных по количеству особей, характеризующих состав стада их у различных племен поздней бронзы.

В поселениях культуры ноуа первое место неизменно принадлежит крупному рогатому скоту, составляющему от 32,3 (зольник у с. Гиндешты) до 56,4% (поселение Валя Лупулуй). Второе место занимает чаще всего мелкий рогатый скот (от 16,7% в поселении Шолданешты до 32,3% в зольнике у с. Гиндешты). Лишь в остатках из раскопок поселений Рошиетичи и Гиндешты он отступает на третье место, уступая второе лошади. За исключением двух последних поселений на третьем месте обычно находится свинья, а на четвертом — лошадь, часто представленные, впрочем, довольно близким процентом особей.

В памятниках срубной культуры в Северном Причерноморье, из раскопок которых исследованы большие серии костных остатков (поселения Тудорово, Анатольевка, Пересадовка, Каменка и Усть-Каменка), на первом месте всегда находится крупный рогатый скот, причем количество особей его колеблется в относительно небольших пределах (43,3—51,7%). Столь же неизменно последнее место во всех этих поселениях занимает свинья — всего 43 — 10,4% особей. На долю мелкого рогатого скота приходится от 1/5 до 1/3 общего количества особей и чаще всего он оказывается на втором месте. Но в остатках из поселений Анатольевна и Усть-Каменка, подобна тому как это наблюдалось в поселениях Рошиетичи и Гиндешты, мелкий рогатый скот отступает на третье место, уступая второе лошади. Количество особей последний сильно варьирует — от 12,1% в поселении Каменка до 38,8% в поселении Анатольевка.

Сходную систему соотношений между видами сельскохозяйственных животных встречаем мы и в поселениях срубной культуры в Среднем Поволжье. Наиболее многочисленную группу стада у них образует крупный рогатый скот (в крупных поселениях 33,0—38,4% особей), лишь в поселении Осинов-гай уступающий первое место мелкому рогатому скоту (33,3 — 46,5%), третье — лошади (6,2 — 20,0%), четвертое — свинье, количество которой обычно весьма не велико и только в поселении Моечное озеро I достигает 15,6% особей.

В срубных и абашевских поселениях Среднего Подонья крупный рогатый скот всегда на первом месте. В поселениях Сазовка, Войновка и № 8, из раскопок которых мы располагаем наиболее обширным материалом, он составляет 46,7 — 50,0%. Мелкий рогатый скот и лошадь представлены до¬вольно близким процентом особей. Наименее многочисленна в этих поселениях свинья.

Среди срубных и абашевских поселений Приуралья нет ни одного, раскопки которого дали бы большое количество костных остатков. В наиболее значительном из них в этом отношении поселении Ахметово I обращает на себя внимание обилие свиней, что, впрочем, замечается и в остатках из многих других поселений (Касьяновском, Береговском I, Баланбаш и др.). Самым многочисленным видом является крупный рогатый скот. На долю мелкого рогатого скота приходится около 1/4 особей. Наименьшую по численности группу образуют лошади.

Весьма своеобразны соотношения между видами сельскохозяйственных животных в поселениях приказанской культуры. Характерно, что в самых крупных памятниках — поселениях Атабаевском и Гулькинском — крупного рогатого скота всего только 20—21% особей. Преобладающим по численности видом является свинья (42,8—47,3%), многочисленна лошадь (21,1-22,9%), по количеству особей не уступающая крупному рогатому скоту. Мелкого рогатого скота очень мало.

В памятниках андроновской культуры мы замечаем прежде всего отсутствие свиней. Единственным исключением является II Черкаскульское поселение, резко выделяющееся в этом отношении на фоне всех остальных андроновских памятников. Вторая особенность, наблюдающаяся в андроновских поселениях, — это обилие мелкого рогатого скота. Если оставить в стороне упоминавшееся поселение II Черкаскульское и поселение Байту, где овец и коз всего 20% особей, что, возможно, случайно, то в остальных поселениях мелкий рогатый скот является, обычно, наиболее многочисленным и составляет от 33,3 до 53,5%, занимая среди сельскохозяйственных животных первое место. Именно эта многочисленность мелкого рогатого скота, сочетающаяся практически с полным отсутствием свиньи, представляется самой характерной особенностью состава костных остатков животных у андроновцев. В андроновском поселении Алексеевское была найдена одна кость верблюда. В других поселениях андроновцев и всех других культур позднего бронзового века костей верблюда, не обнаружено.

Если мы обратимся теперь к общим итогам изучения состава стада сельскохозяйственных животных у племен различных археологических культур поздней бронзы (табл. I), то сможем легко заметить, что наиболее сильно варьирующими по своей относительной численности элементами его являются свиньи и мелкий рогатый скот. Достаточно упомянуть, что свинья, например, составляет в стаде от 0,4% у андроновцев до 36,1% у племен приказанской культуры; мелкий рогатый скот — от 13,9% в поселениях приказанской культуры до 46,2% у андроновцев. Крупный рогатый скот и особенно лошадь по своей относительной численности гораздо более устойчивы. Естественно, что именно первая группа видов открывает больше возможностей для характеристики локальных особенностей животноводства у племен позднего бронзового века, чем вторая.

Животноводство у племен культуры ноуа, у срубников Северного Причерноморья и Среднего Поволжья, а также у срубных и абашевских племен в Среднем Подонье имеет много общих черт. К ним относится: 1) доминирующая роль крупного рогатого скота (40—50% особей); 2) видное место, занимаемое в составе стада мелким рогатым скотом (19,3-32,3% ); 3) довольно слабо развитое свиноводство, особенно в степной полосе Северного Причерноморья, где природные условия неблагоприятны для разведения свиней. Близки к этим племенам по составу стада сельскохозяйственных животных срубные и абашевские племена Приуралья, отличающиеся, поскольку позволяет судить исследованный материал, более сильным развитием свиноводства (20,3% особей).

Племена андроновской и тем более приказанской культуры по своему животноводству резко отличаются от всех остальных рассмотренных выше культур.

У андроновцев животноводство имеет типично степной облик. Он выражается прежде всего в обилии мелкого рогатого скота, достигающего почти 50% особей и образующего основную часть поголовья, чего совершенно не наблюдается у остальных племен. Вторая характерная особенность заключается в отсутствии свиней, составляющих хотя и не очень значительную, но постоянную часть стада у племен ноуа, срубников и абашевцев.

Но, пожалуй, наиболее сильны различия в животноводстве у племен приказанской культуры. Это единственная известная в настоящее время европейская культура позднего бронзового века, характеризующаяся высоким развитием свиноводства. Разведение крупного рогатого скота играло у них очень ограниченную роль. Если во всех других культурах лошадь по своей численности в два-три раза уступает крупному рогатому скоту, то у племен приказанской культуры оба эти вида по количеству особей почти равны. Многочисленность свиней и лошадей, сочетающаяся с малочисленностью мелкого рогатого скота, придает животноводству племен приказанской культуры большое сходство с животноводством племен лесной полосы.

Таковы основные выводы о животноводстве у племен позднего бронзового века, к которым позволяет прийти рассмотрение имеющегося в настоящее время материала.

В заключение нам остается в нескольких словах коснуться вопроса о значении охоты у населения поздней бронзы (табл. 2). Дикие животные, являвшиеся объектами охотничьей деятельности человека, в поселениях культуры ноуа, у срубников и срубных и абашевских племен в Среднем Подонье очень малочисленны и составляют всего от 2,6 до 5,7% общего количества обнаруженных особей. Значительно выше процент их в срубных и абашевских поселениях в Приуралье, в поселениях приказанской и андроновской культур. Однако и в этих случаях нельзя считать процент диких животных высоким. По-видимому, у всех рассмотренных культур позднего бронзового века охота была занятием совершенно второстепенным, значительно уступающим по своему удельному весу в хозяйстве животноводству

К содержанию 101-го выпуска Кратких сообщений Института археологии