Трапезников Г.Е. Городище древнего Чарджоу (Амуль)

К содержанию журнала Советская археология (1957, №4)

Городище Амуль-Чарджоу расположено в 9 км к северо-востоку от ж.-д. станции Городище в приречной пойме Аму-Дарьи. С юго-запада на расстоянии 10—15 км к нему подходят песчаные барханы, сдерживаемые небольшой зеленой лентой поливных земель. С северо-востока в 12 км протекает Аму-Дарья. Старый Чарджоу окружен полуразвалившейся глинобитной стеной с несколькими башнями (по всему периметру) и тремя проемами от ворот. В XIX в. они носили следующие названия: северные — Каракуль-Дарваза, южные — Мары-Дарваза, восточные — Сакар- Дарваза. Пространство, окруженное вышеописанными стенами, было условно названо площадью III. Она равна 38 га. Здесь же были заложены стратиграфические шурфы. Следуя от северных ворот площади III на юго-восток, попадешь к единственным воротам площади II, или шахристана. Стены его образуют почти правильный четырехугольник, заключающий территорию в 9 га. Они покоятся на многометровом пахсовом массиве, возвышаясь над площадью III на 21 м. Верхняя часть их относится к строительной технике XIX в. Это пахсовые кладки высотой 70—80 см и толщиной 100—120 см. Стены площади II имели несколько башен. Нижние части стен шахристана имеют иную структуру пахсы и другие размеры. Они были выстроены из рядов пахсы высотою 110—120 см и несколько метров толщиной. Аналогичные приемы наблюдаются и в строительной технике городища Гяур-Кала. В северо-западной части шахристана расположена площадь I, или арк. Это самая высокая точка городища древнего Чарджоу. Цитадель возносит свой массив на 33 м от уровня современной поверхности площади III. Ее территория имеет вид неправильной геометрической фигуры, несколько напоминающей трапецию. По всему периметру бывших здесь когда-то стен цитадель имела пять башен.

На городище древнего Чарджоу представлено (в стратиграфическом порядке) несколько керамических комплексов. Первый из них характеризуется тщательной отделкой, изяществом форм, тонкостью черепка. В изломе стенки сосудов красного, иногда серого оттенка. Заметны следы красного и коричневого ангобов. Некоторая аналогия сосудам этой группы имеется в керамике из Термеза ¹ и Кобадиана ². Кроме керамического материала, в слоях этого же времени была обнаружена головка терракотовой фигурки, прямая аналогия которой имеется в терракоте из Варахши ³. Керамика и терракота из этого слоя могут быть отнесены к I—II вв. н. э. Второй комплекс представлен сосудами, предназначенными для подачи и хранения воды и пищи. Это кувшины, хумча, кринкообразные сосуды, чашки, чашечки и др. Наблюдается большое сходство сосудов этой группы» с керамикой Варахши III—IV вв. н. э. Вместе с этим комплексом в шурфах было зарегистрировано небольшое количество медных монет. Все они относятся к позднекушанскому чекану III—IV вв. н. э. Одна из четко читаемых монет может быть отнесена к чекану Васудевы: л. с.— божество на троне; о. с.— Шива с быком, позади монограмма $£. Монета датируется III в. н. э. ⁴

Керамика IX — начала XII в. характеризуется щелочной поливой, геометрическими и растительными орнаментами, нанесенными коричневыми красками, и др.

В результате анализа устанавливается прямая аналогия между керамикой IX—X вв. Амуля и Бухарского оазиса. То же самое можно сказать и о керамических комплексах XI—XII вв. Амуля и Мавераннахра. К XIV—XV и XVI вв. относятся расписанные кобальтом кашинные черепки, собранные в основном на территории шахристана. Преобладает растительная орнаментация в виде побегов и листочков. Высокая кольцевая ножка (14—15 мм) характерна для сосудов этой группы ⁵.

Кроме вышеописанных комплексов, на территории шахристана имеется материал XVII — начала XVIII в. Для керамики XVII в. характерны черепки, покрытые темно- и светло-голубой поливами, нанесенными на толстый желтоватый черепок. Встречается орнамент в виде свастикообразных розеток. Керамика XVIII в. резко отличается, черепки ее большой пористости, стенки толсты, глазурь плохого качества.

Кроме керамики, на территории арка изучались строительные материалы. Юго-западная башня Тан в нижней части была обложена жженым кирпичом 19 X 19 X 3 см. Подобный размер известен для IX—X вв. на территории Южного Туркменистана и Узбекистана ⁶. Кирпичом подобного размера выложен ствол колодца в арке. Кроме того, в нем зафиксированы кирпичи и других размеров: 20 X 20 X 3 см, 22 X 22 X 3 см, 26 X 26 X 5 см, 27 X 27 X 5 см. Последний известен в памятнике XI—XII вв. в Мерве ⁷.

Помимо вышеописанных площадей, изучалась территория, прилегающая к ним. Она условно названа площадью IV (расположена с северо-востока на северо-запад у стен площади III). Рельеф местности здесь всхолмлен из-за многовековых накоплений археологических толщ. Эта единая некогда территория нарушена сейчас за счет хлопковых полей. Нетронутыми остались два тепе: Имамджан и Сахиджан. Площадь первого (около 1 га), возможно, уже в IX—X вв. использовалась под кладбище. Сагана здесь сложена из жженого кирпича (18 X 18 X 3 см, 20 X 20 X X 3 см, 21 X 21 X 3 см). Второе, Сахиджан (около 2 га), вытянуто с севера на юг. На южном конце сохранились следы фундамента квадратного в плане здания. Внутри него находятся сложенные из жженого кирпича (20 X 20 X 3 см, 19 X 19 X 3 см) сагана. На тепе были собраны фрагменты венчиков кувшинов; ближайшие аналогии как по материалу, так и по формам можно видеть в керамике времени государства Великих. Кушанов из Термеза ⁸. Здесь же был собран керамический комплекс IX—X вв. и XI—XII вв. и большое количество керамического шлака.

С юго-западной стороны от шахристана был обследован безымянный мавзолей. Это небольшое квадратное в плане здание (3,5 X 3,5 м). Купол постройки был недавно возобновлен. Материал, из которого сложено здание,— жженый кирпич (19 X 19 X 3 сму 20 X 20 X 3 см).

Расположенные в 14 км к юго-западу Гебеклы-тепе и Заргар-тепе представлены керамикой кушанского времени и позднекушанскими монетами III—IV вв. н. э.

Таким образом, можно предварительно наметить основные этапы жизни на территории Амуля. Древнейший период относился к I—IV вв. н. э. В этот период город занимал большую территорию (50 га) — площади I, II, III. Его ядром служила площадь II с арком внутри. Кроме того, в его округе были многочисленные тепе, возможно, усадьбы. Амуль в этот период, вероятно, входил в состав Кушанского государства. На это указывает наличие чеканки медных кушанских монет. Однако в культурном отношении, как показал анализ керамики и терракоты, он тяготел к Бухаре. Абсолютное отсутствие монет парфянского чекана позволяет сомневаться в правильности вывода В. Тарна о том, что Амуль входил в состав Парфии ⁹ и находился на северо-восточных ее границах ¹⁰. Как показывает археологический материал, Амуль в IV в. вступает в полосу кризиса. Отсутствие материала V—VII вв. не дает возможности говорить что-либо определенное о городе в этот период.

IX—X вв.— новый этап в развитии города. Он находится на скрещении важных торговых магистралей из Хорасана в Мавераннахр, из Хорезма в Тохаристан. Археологически установлено, что Амуль в IX—X вв. состоял из шахристана, внутри которого был арк, и внешнего города. В стенах последнего было трое ворот: северные, южные, восточные. Здесь и развивается рабад. Как пишет Макдиси, Амуль в этот период был одним из благоустроенных городов Хорасана ¹¹.

О городе XI—XII вв. в письменных источниках нет известий. О характере жизни на его территории можно судить лишь на основании археолого-топографического изучения. Город в этот период достигает наибольшего расцвета и занимает значительную площадь: кроме арка, шахристана, внешнего города, он имеет окончательно оформившийся рабад на территории площади IV. В XII — начале XIII в. Амуль входит в состав Хорезма, однако в культурном отношении он продолжает тяготеть к районам Мавераннахра.

После монгольского погрома город сильно сократился в размерах. В XIV в. Амуль оправился от опустошения. Жизнь в этот период продолжает развиваться в шахристане и внешнем городе, пробуждается строительство в рабаде.

С XVI в. город известен под новым именем — Чарджуй. Так же он называется в источниках XVII в. Как свидетельствует археологический материал, город в XVIII в. пережил кризис. Планировка, унаследованная городом от XVII в., сохраняется и по сей день.

К содержанию журнала Советская археология (1957, №4)