Структура «Эдды»

К содержанию книги «Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси» | К следующей главе

«Эдда» — название, достаточно случайно закрепившееся за корпусом древних исландских мифоэпических песен, а несколько раньше — за созданным Снорри Стурлусоном в XIII в. прозаическим комментарием к северным мифам, образам и оборотам скальдической поэзии «Младшая Эдда» (или «Эдда Снорри», как ее называют, отличая от стихотворной «Старшей Эдды»), Рукопись «Эдды» получила это обозначение в 1643 г. (Мелетинский 1968: 5). Этимология слова неясна (Гуревич 1975: 14). В самом тексте «Эдды» это слово встречается единственный раз, в качестве имени первой из женщин родительских пар «Песни о Риге», Прабабки. Значение его, собственно, и исчерпывается этим обозначением самой ранней степени родства в цепи предков. Приблизительно можно перевести его как «Пра-».

Песни «Эдды», сгруппированные в две большие части — Песни о богах и Песни о героях (мифические и эпические), с дополнительными (не вошедшими ни в один из блоков, но тематически относимыми к какому-либо из них), в жанровом плане дифференцируются по видам песен, обозначаемым в оригинальном исландском тексте Codex Regius 2365 древнесеверными терминами, не всегда поддающимися, в силу синонимичности, адекватному переводу (Мелетинский 1968: 362-363). Соотношение этих жанров можно установить, раскрывая значение подлинных терминов «Эдды» в титулах песен.

[adsense]

Рис. 113. Украшение в виде головы на санях Шетелига, найденных в Усеберге. Такие головы, очевидно, предназначались для того, чтобы внушить страх, который был важным элементом при создании художественного эффекта. Музей кораблей викингов, Осло

Рис. 113. Украшение в виде головы на санях Шетелига, найденных в Усеберге. Такие головы, очевидно, предназначались для того, чтобы внушить страх, который был важным элементом при создании художественного эффекта. Музей кораблей викингов, Осло

Pula (Rigspula, ср. дошедший лишь в прозаическом изложении Ynglingajaal) — песенный перечень предков, эпический счет генерационного времени, где каждая позиция (Имя) в норме развертывается в последовательную систему песен строго определенных жанров, в идеальной совокупности образующих целостный мифо-эпический текст:

songr (Grottasongr), обобщающая судьбу Героя,

liod (Harbardzliod, Hundloliod), развернуто повествующая об этой судьбе,

qvida (Hymisqvida, Tprymsqvida, Volundarqvida, Helgaqvida…, Sigurdarqvida. Gudrunarqvida, Atlaqvida, Vegtamqvida, Hlodsqvida), о центральном эпизоде этой судьбы, возникающем как ответ на

hvot (Gudrunarhvot), подстрекательство, в ходе

senna (Locasenna) перебранки, в эпической норме — героини, героя-трикстера, в архетипе—Провидицы, и в перебранку эту переходят ее

mal (Havamal, Vaftrudnismal, Grimnismal, Alvissmal, Reginsmdl, Fafnismal,
Sigrdrifomśl, Atlamal) речи, излагающие в восходящем к провидческому озарении
spś (Voluspa), прорицания, вызванные

draumar (Baldrs draumar) — снами.

Целостность этого текста проступает в виде латентной нормы, последовательно развертывающей медитативное состояние draumar (ср. слав, дрема-ти, англ. dream, нем. Тraum) через экстатическое прорицание spa в пророческие mai, «речи Кассандры», наиболее значимый жанр, вызывающий состояния диалога (senna, hvot) и действия, отображенного в основном спектре собственно «песен» (qvida, liod, songr).

Рис. 114. Резное украшение корабля из Гостада, Норвегия, IX в.

Рис. 114. Резное украшение корабля из Гостада, Норвегия, IX в.

Ключевым к пониманию этой целостности является, очевидно, терминологическое совмещение наиболее архаичного и информативного из жанров — «тулы» с наименованием носителя этого жанра и этой информации, древнегерманского сказителя, исл. Ішіг, англосакс, thyle.

Йохан Хейзинга раскрывает функцию «тула» (аналогичную греческому аэду гомеровских времен) как ключевую в организации древнегерманского социума: «Ічііг выступает временами то как вещатель литургических формул, то как исполнитель в священном драматическом представлении, то как приносящий жертву, то как колдун… Соответствующий глагол jiylja означает произнесение религиозного текста, а также ‘колдовать’ и ‘бормотать’.

Тул — хранитель всех мифологических и поэтических преданий. Это мудрый старец, который знает историю и традиции, чей голос звучит во время торжеств, кто может перечислить родословные героев и знати» (Хейзинга 1992: 141).

Фонд и традиция архаической культуры персонифицируются, определяя структуру каждого индивидуального сознания и образуя при этом иерархию таких сознаний.

Тул — одна из ключевых позиций этой иерархии, в Именослове родословных, во все времена начиная с Ветхого и Нового Завета, «свернуты» последующие тексты в их иерархической сопряженности (Лебедев 1999:20-23). В древнегерманской культуре «тул» и «вёльва» (пророчица), вероятно, изначально находились в состоянии «внутри- культурного диалога», и, видимо, неистовые нордические жрицы были лидирующей стороной этого диалога, инициируя эсхатологические Речи, в то время как «тул» («бормотун, ворчун») выполнял консервирующую функцию, в цепи имен связывая богов и героев (вплоть до современников).

В эпоху викингов обе фигуры оттеснены на задний план авторитетным «годи», godi, божьим жрецом, каковым в своей усадьбе, собственно, выступает каждый «одальбонд», в «херадах» или исландских «фьертунгах» (четвертях) — годи во главе «годорда», а на высшей ступени социально-политической иерархии эту функцию верховного жреца принимает на себя конунг.

Тул как исполнитель, а туда — как песенный жанр, интегрирующий весь диапазон, в который развернулись Речи, и песни, вызванные к жизни прорицанием вёльвы, позволяют структурировать архаическое древнесеверное знание Edda.

knuyle

Имманентная структура эпоса, переводящего мифо-эпическое время, через цепь предков, в персональную жизнь объекта эддической песни (а затем и скальдики), по существу же — в «игровое действо», выражает в этой структуре главную из древнесеверных максим архаической культуры: Rómr urn daudan hvern, «Славу (молву) о каждом из мертвых», и действует, таким образом, в качестве ориентирующего стереотипа, обеспечивая через непрерывность культурных норм — стабильность социума.

К содержанию книги «Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси» | К следующей главе

В этот день:

Дни смерти
2004 Умер Валентин Васильевич Седов — археолог-славист, доктор исторических наук, профессор, академик РАН.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014