В.И. Стефанов, О.Н. Корочкова — Поселения заключительного этапа бронзового века на р. Тобол

Стефанов В.И., Корочкова О.Н. Поселения заключительного этапа бронзового века на реке Тобол // Древние поселения Урала и Западной Сибири. Свердловск, 1984. — С. 79-90.

Объектом нашего исследования являются памятники конца бронзового века зоны южной тайги и северной лесостепи Зауралья и приуральской части Западной Сибири. Интерес к ним, заметно возросший в последние годы, обусловлен прежде всего неразработанностью многих общих и частных характеристик андроновской культурно-исторической общности. Кроме того, они имели и имеют особое значение в связи с проблемой связей культур Западной Сибири и Приуралья.

[adsense]

Оценивая степень археологической изученности таежных и лесостепных пространств Зауралья и Западной Сибири, следует признать ее неудовлетворительной. Рассматриваемая территория изучена неравномерно, а памятников конца бронзового века на ней исследовано мало. До сих пор опорными являются поселения, раскопанные в разные годы К. В. Сальниковым (Черкаскуль II, Межовское, Замараевское, Березовское и др.), новых материалов в оборот введено недостаточно (Лужки, Липовая Курья, Камышное II). Малое количество надежных источников вполне объясняет слабую аргументированность и противоречивость некоторых из имеющихся по данной проблеме периодизаций, классификаций и схем

Учитывая это обстоятельство, представляются интересными новые, сравнительно чистые комплексы поселений, исследованных Уральской археологической экспедицией на юге Тюменской области.

Поселение Ново-Шадрино II находится в Упоровском районе в 1,0—1,3 км к юго-востоку от одноименной деревни на правом берегу р. Емуртлы (недалеко от впадения ее с правой стороны в Тобол). Памятник расположен на невысокой дюне, западный край которой подрезан рекой. На поверхности зафиксировано семь впадин округлой и овальной формы различных размеров. Одна из них раскопана в 1979 г.

Раскопом вскрыты остатки двух построек. От сооружения 1, почти целиком разрушенного обрывом, сохранился только один угол. С конструкцией строения связаны небольшие столбовые ямки и две полуметровые в диаметре, возможно, от опорных столбов ямы.

Сооружение 2 лишь частично разрушено обрывом. Это было наземное жилище площадью около 70 м2 (8,5×8,0). Строение, ориентированное по линиям СЗ — ЮВ, СВ — ЮЗ, имело почти подквадратную форму с выступом в северо-западной части у северного угла. Котлован углублен в материк на 0,2—0,35 м. Вход в виде длинного узкого коридора находится в юго-восточной части постройки. В центре в более углубленной части котлована на прямоугольной площадке, окруженной канавкой, располагался очаг. Возможно, он был сложен из глиняных кирпичиков. В жилище имелось несколько хозяйственных ям различной формы и размеров, располагались они ближе к стенам. Более двух десятков столбов поддерживало перекрытие, часть столбов связана с различными внутренними конструкциями.

В раскопе и за его пределами (под обрывом и на распаханной части площади поселения) найдено свыше 750 фрагментов керамики и несколько изделий из камня, бронзы и глины. В заполнении котлованов сооружений 1 и 2 найдено более 100 костей животных. Коллекция находок включает два разновременных комплекса.

Комплекс 1 — основной (свыше 700 фрагментов 109 сосудов и другие предметы, кости животных), относится к эпохе поздней бронзы. С этой группой находок связаны исследованные в раскопе остатки жилищ.

Рис. 1. Вещи и керамика Ново-Шадрино II: 1, 2 - бронза; 3, 4 - глина

Рис. 1. Вещи и керамика Ново-Шадрино II: 1, 2 — бронза; 3, 4 — глина

Рис. 2. Керамика Ново-Шадрино II

Рис. 2. Керамика Ново-Шадрино II

Посуда (рис. 1, 2) представлена плоскодонными горшками средних размеров с невысокой прямой или слегка отогнутой наружу шейкой и раздутым туловом. Изготовлены сосуды из хорошо промешанного теста с примесью крупнотолченого шамота, иногда в глину добавлялся песок, слюда или толченая кость (?). Около половины горшков с хорошо заглаженной поверхностью, у остальных она неровная и шероховатая. Венчики сосудов либо приостренные, либо округлые, редко встречаются уплощенные. Почти все сосуды орнаментированы, узор покрывает обычно верхнюю треть и очень редко опускается в придонную часть. Орнамент несложный, в основном это простые композиции из рядов наклонных оттисков гладкого или гребенчатого штампа (св. 22%), однорядовые и многорядовые зигзаги, в том числе прерывистые (ок. 19%), елочка (11 %), пояски семечковидных, клиновидных и уголковых вдавлений (св. 9%). Среди прочих элементов декора в верхней части сосудов встречаются жемчужины (3,4%), ямки (св. 4%), косая решетка, шейка одного из сосудов украшена косыми треугольниками (рис. 2-6). Тулово украшено теми же простыми композициями из разнонаклонных насечек или зигзагами, некоторые горшки выглядят более нарядными за счет использования ленточных узоров (рис. 1-5), треугольных фестонов (1—2%). Преобладает резная техника орнаментации (св. 50 %), довольно высок удельный вес различных по форме концевых вдавлений (ок. 14%), прочерчивания (13,7%), несколько реже применялся гребенчатый штамп (ок. 11 %).

В коллекции 9 сосудов с валиками и 2 с воротничками.

Для части новошадринской посуды характерно заметное утолщение горла в месте перегиба (11 сосудов; рис. 1-6, 11; 2-1, 3, 8).

Первый комплекс находок включает и некоторые изделия. Среди них глиняные рыболовные грузила овально-уплощенной формы с двумя перекрещивающимися желобками (2 экз.; рис. 1-4), глиняный плоский диск (рис. 1-3), бронзовое шило, четырехгранное в сечении (рис. 1-2), и массивная ажурная подвеска (рис. 1-1). Возможно, к нему относятся найденные на пашне недалеко от раскопа каменный пест и обломок терочной плиты, а также фрагмент глиняного пряслица. Несомненно, связаны с остатками эпохи поздней бронзы поселения Ново-Шадрино II фаунистические остатки, результаты определения которых приведены в таблице.

Второй комплекс представлен несколькими десятками фрагментов керамики раннего железного века. По форме, орнаментации и другим признакам эта посуда сопоставима с керамикой речкинского типа. Данная группа находок большей частью происходит с пашни, несколько фрагментов найдено в раскопе. Можно предположить, что она занесена с расположенного неподалеку селища Ново-Шадрино III. Нельзя исключать, что некоторые из впадин поселения Ново-Шадрино II образовались на месте сооружений раннего железного века.

Таблица. Состав костных остатков на поселении Ново-Шадрино II

Таблица. Состав костных остатков на поселении Ново-Шадрино II

Таким образом, комплекс находок эпохи поздней бронзы на поселении Ново-Шадрино II, по крайней мере на его исследованной части, является основным. Керамика раннего железного века с объектами, вскрытыми в раскопе, не связана. Вещевой материал конца бронзового века не отличается богатством, но все же характеризует различные стороны жизнедеятельности обитателей сооружений 1 и 2.

Материалы, чрезвычайно сходные с новошадринскнми, были обнаружены на другом поселении, расположенном также в Упоровском р-не Тюменской обл. между д. Скородум и Поспелово. Площадь поселения Поспелово I (1 км к СВ от одноименной деревни), занимающего участок первой надпойменной террасы правого берега р. Тобол, в течение ряда лет регулярно распахивается. Этот памятник не подвергался раскопкам, но с его площади собран богатый подъемный материал; керамика эпохи поздней бронзы и раннего железа, глиняные грузила, каменные песты, обломок бронзового ножа и др. Как и на Ново-Шадрино II, основная масса находок относится к эпохе поздней бронзы.

[adsense]

Для керамики этого времени с поселения Поспелово I (фрагменты 47 сосудов; рис. 3) характерны сосуды с невысокой шейкой, приостренным (св. 50%) и округлым (ок. 40%) венчиком. Узорами покрыта верхняя часть наружной поверхности сосудов, наиболее распространены разнонаклонные оттиски (более 23 %), прерывистые зигзаги (13,6%), елочка (ок. 9%), пояски вдавлений (св. 5%), реже встречаются жемчужины (3 %), косая решетка (св. 4 %), ромбы (1,3 %), ленточные узоры. Коэффициент сходства по технике орнаментации между новошадринским и поспеловским комплексами превышает 90%, по элементам орнамента — около 76%. О значительном сходстве комплексов можно говорить, сравнивая посуду по форме, технологическим и другим признакам. В коллекции с поселения Поспелово I есть 3 сосуда с валиками, 3 с воротничками и экземпляры с утолщением шейки в месте перегиба к тулову. Есть все основания считать поселения Ново-Шадрино II и Поспелово I однокультурными и одновременными.

Совершенно аналогичная посуда известна и на ряде других памятников юга Тюменской и Курганской областей (уч. VI Андреевского оз., поселения Карагужевское, Рямовое, Маян, Камышное II и др.). Подобную же керамику имел в виду К. В. Сальников, когда писал о памятниках, синхронных и близких по культуре поселениям Курмантау. Среди них он отмечал поселения Черкаскуль II, Боборыкино II, Бархатово-Заречное. На последнем памятнике — поселении Бархатовское (Шатровскнй р-н Курганской обл., правый берег р. Исети), сильно разрушенном пахотой, разведочными группами Уральской экспедиции в разные годы собрана большая коллекция керамики эпохи поздней бронзы (рис. 4). По всем основным характеристикам (форма, техника орнаментации, элементы орнамента и композиции, технология и др.) бархатовская посуда очень близка новошадринской и поспеловской. Отличается она от рассмотренных комплексов лишь тем, что почти не содержит сосудов с валиками и несколько чаще оформлялась рядами уголковых вдавлений (рис. 4-5, 11).

Из сказанного следует, что керамика первого комплекса Ново-Шадрино II в приуральской части Западной Сибири конца бронзового века являлась типичной. Ее характеризуют следующие черты: горшечная форма, невысокая шейка, утолщение горла на переходе от шейки к плечу, довольно сильно раздутое тулово, плоское дно, орнаментация верхней трети сосуда, несложные узоры (ряды косо поставленных оттисков, зигзаги, елочка, решетка, ленты с поперечной штриховкой, пояски ямок, клиновидных вдавлений или жемчужин), малый набор технических приемов нанесения орнамента (гладкий штамп, ямки с жемчужинами, различные по форме вдавления, реже гребенка и прочерчивание). Очень скромное место занимают геометрические узоры (обычно это треугольники или ромбы), редки фигурные штампы (скобки, косой крест). Своеобразный облик новошадринской керамики дополняется наличием, правда, в незначительном количестве узкогорлых сосудов с сильно раздутым туловом (рис. 1-5; 4-4) и экземпляров с воротничком и валиками. Необходимо отметить, что валики и воротнички, считающиеся характерными признаками посуды конца бронзового века, на исследованных нами поселениях очень невыразительны и лишь отдаленно напоминают алексеевские, саргаринские или ирменские.

bronzovogo-veka-na-r-tobol-4

Отнесение новошадринской керамики к заключительному этапу бронзового века вряд ли вызовет возражения. Пожалуй, наиболее серьезным аргументом в пользу такой даты является совместное залегание подобной керамики (Т. М. Потемкина называет ее замараевской) с алексеевской на поселениях Камышное II и Язево I. О поздней дате керамики поселений Ново-Шадрино II, Поспелово I и Бархатовское свидетельствует се сходство с посудой ирменского и большеложского типов с Иртыша, с позднеандроновских поселений на Ишиме, березовского этапа черкаскульской культуры, межовской культуры, по М. Ф. Косареву и М. Ф. Обыденнову, и черкаскульской, по В. С. Стоколосу, а также с ерзовской и курмантау. Позднюю дату дает и фрагмент сосуда, украшенного крестовым штампом, найденный на поселении Поспелово I (рис. 3-10). Аналогичная керамика хорошо известна на Ишиме и Иртыше. Наконец, нельзя не отметить одну деталь, характерную для части новошадринской, поспеловской и бархатовской посуды, — незначительное утолщение шейки в месте перегиба к тулову (рис. 1-6, 11; 2-1, 3, 8; 3-1; 4-3). В иткульской культуре начала железного века Зауралья (VII—III вв. до н. э.) она становится одной из характернейших черт. Кстати, раскопанное на Ново-Шадрино II жилище по ряду конструктивных особенностей (устройство очага, длинный коридорообразный выход) очень напоминает зауральские и западно-сибирские постройки раннего железного века.

Таким образом, у нас есть достаточно серьезные основания отнести анализируемые комплексы и поселения к началу I тысячелетия до н. э., но не позднее VIII в. до н. э.

Труднее определить их культурную принадлежность. По схеме К. В. Сальникова в конце II — начале I тысячелетия до н. э. в Зауралье проживали племена черкаскульской культуры березовского этапа и андроновские племена замараевского этапа. Граница между ними проходила примерно по р. Миасс и нижнему течению Исети. Здесь же он помещал памятники с флажково-жемчужной керамикой. По мнению В. С. Стоколоса, критически пересмотревшего концепцию К. В. Сальникова, Зауралье являлось территорией черкаскульской (замараевской) культуры. Черкаскульская культура по Н. Л. Членовой является одной из культур карасукского круга и распространена от Приказанского Поволжья до Иртыша. М. Ф. Косарев и М. Ф. Обыденнов отделяют межовский компонент от черкаскульского и выделяют самостоятельную межовскую культуру, памятники которой распространены на восток по лесостепной и южнотаежной зонам до Ишима. Согласно М. Ф. Обыденнову, в сложении межовской культуры определенную роль сыграл карасукско-ирменский компонент. Т. М. Потемкина называет комплексы, расположенные по Тоболу к северу от алексеевских и синхронные им, лесными замараевскими, по существу аналогичными межовско-березовским.

Нетрудно заметить, что преобладающей является трактовка зауральских и западносибирских (до Иртыша) памятников конца бронзового века либо как черкаскульских, либо как межовских. Однако есть ряд обстоятельств, который не позволяет согласиться с подобным решением вопроса, причем наиболее серьезные возражения вызывают у нас выводы о принадлежности к черкаскульской (или межовской) культуре западносибирских памятников. Прежде всего мы не согласны с оценкой степени изученности черкаскульской культуры. На наш взгляд, ни одна из ее проблем сейчас не может считаться решенной. Более того, приходится признать, что после В. С. Стоколоса серьезные и глубокие исследования зауральской черкаскульской культуры не проводились. Большинство последних суждений о черкаскульской и межовской культурах носит слишком общий характер, они недостаточно подкреплены фактическим материалом и потому малоубедительны. К тому же они далеко не во всем согласуются друг с другом.

Именно потому, что ситуация с зауральской черкаскульской культурой представляется нам в достаточной степени запутанной, мы считаем преждевременным отнесение к памятникам черкаскульской (или межовской) культуры таких поселений, как Чупино, Кучум-Гора, Ново-Шадрино II, Поспелово I и др.

Несколько слов о памятниках с так называемой флажково-жемчужной керамикой, среди которых К. В. Сальников называл поселения близ д. Бархатово-Заречное. Судя по рисункам, флажково-жемчужная керамика чрезвычайно близка той, которая найдена нами на поселениях Ново-Шадрино II, Поспелово I, Бархатовское и др. Обнаруживается сходство и в описании, в частности для флажково-жемчужной керамики характерны сильная выпуклость плечиков, утонченность слегка скошенного наружу венчика (у нас — шейка с утолщением в месте перегиба к тулову), нанесение рисунка нарезкой, отсутствие гребенки, отлогие зигзаги, мелкая елочка в орнаментации и др., т. е. все те черты, которые характеризуют керамику новошадринского типа. Однако на керамике из рассматриваемых нами поселений практически нет флажков, а количество жемчужин настолько невелико, что назвать этот элемент сколько-нибудь характерным мы не можем. Отчасти это отмечал и К. В. Сальников, когда говорил о том, что флажки реже встречаются на восточных памятниках.

Таким образом, отмечая значительное сходство памятников с флажково-жемчужной керамикой, по крайней мере восточных нз них, с комплексами типа Ново-Шадрино II, мы не можем признать удачным их название. Хочется особо подчеркнуть, что памятники с флажково-жемчужной керамикой, синхронные культурам курмантау и ирменской, при К. В. Сальникове только начинали выявляться. Тем не менее уже тогда исследователь выделил их среди поздних черкаскульских и замараевских в самостоятельную группу. Малое количество источников, полученных преимущественно из разведок, не позволило К. В. Сальникову проследить процесс сложения на финальном этапе эпохи бронзы этой оригинальной зауральской группы памятников.

К сожалению, мы сейчас также не в состоянии проследить этот процесс. Сделать это сложно потому, что мы почти не знаем материалов предшествующих периодов эпохи поздней бронзы на рассматриваемой территории. Андроновская эпоха в Тюменском Притоболье представлена материалами нескольких пунктов на Андреевском озере и великолепным федоровским поселением Дуванское XVII, поселение Ново-Шадрино II относится к заключительному этапу эпохи бронзы. Интервал между ними почти не заполнен. Привлекать же материалы из других районов (лесное Зауралье, Среднее Притоболье) для реконструкции культурно-исторических процессов в Тюменском Притоболье рискованно, так как археологическая ситуация в них была иной.

Принимая во внимание сказанное, мы оставляем открытым вопрос о культурной принадлежности поселений Ново-Шадрино II, Поспелово I, Бархатовское и других. Во избежание трудностей терминологического порядка мы предлагаем назвать эту своеобразную группу памятников бархатовской, так как это название уже употреблялось для обозначения керамики, типа найденной на поселении Бархатовское.

Памятники с бархатовской керамикой мы вслед за В. Ф. Генингом и Н. И. Совцовой, К. В. Сальниковым и другими исследователями склонны рассматривать как локальную группу в рамках этнокультурной общности, сложившейся на обширных пространствах Урала и Западной Сибири в конце бронзового века.

[adsense]

1 Стоколос В. С. Культура населения бронзового века Южного Зауралья. М., 1972; Потемкина Т. М. Культура населения Среднего Притоболья в эпоху бронзы: Автореф. дне. … канд. ист. наук. М., 1976; Хлобыстин Л. П. Поселение Липовая Курья. Л., 1976; Зданович Г. Б. Периодизация и хронблогия па¬мятников эпохи бронзы Петропавловского Приишимья: Автореф. дис. … канд. ист, наук. М., 1975; Зданович С. Я. Саргарннская культура — заключительный этап бронзового века в Северном Казахстане: Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1979; Косарев М. Ф. Бронзовый век Западной Сибири. М., 1981; Обыденнов М. Ф. Культура населения Южного Урала в конце бронзового века: Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1981; Членова H. Л. Связи культур Западной Сибири с культурами Приуралья и Среднего Поволжья в конце эпохи бронзы и в начале железного века.— В кн.: Проблемы западносибирской археологии: Эпоха железа. Новосибирск, 1981; Генинг В. Ф., Совцова Н. И. О западно-сибирском компоненте в сложении ананьинской этнической общности.— УЗ ПГУ, 1967, № 148; Членова H. JI. Распространение и пути связей древних культур Восточной Европы, Казахстана, Сибири и Средней Азии в эпоху поздней бронзы.— В кн.: Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье. М., 1981; Сальников К. В. Очерки древней истории Южного Урала. М., 1967.
2 Стефанов В. И. Исследования андроновских поселений в Тюменской области.— АО, 1979.
3 Показатели элементов узора и техники орнаментации даются в соот¬ветствии с программой статистической обработки керамики В. Ф. Генинга.— Генинг В. Ф. Программа статистической обработки керамики из археологических раскопок.— СА, 1973, № 1.
4 Анализ фаунистических остатков сделан сотрудником Института экологии растений и животных УНЦ АН СССР П. А. Косинцевым; Смирнов И. Г., Косинцев П. А., Бородин А. В. Влияние хозяйственной деятельности древнего населения на экосистемы Западной Сибири и Зауралья.— В кн.: Антропогенные факторы в истории развития современных экосистем. М., 1981.
5 Стоянов В. Е. Зауральские лесостепные поселения раннего железного века,— КСИА, 1969, № 119, с. 57—61.
6 Стефанов В. И. Отчет об археологической разведке в Упоровском рай¬оне Тюменской области.— АКА УрГУ, ф. 2, д. 230, с. 20.
7 Сальников К. В. Очерки древней истории…, с. 390, 391.
8 Потемкина Т. М. О соотношении алексеевскнх и замараевских комплек¬сов в лесостепном Зауралье.— СА, 1979, № 1, с. 19—24; Она же. Камыш- ное II — многослойное поселение эпохи бронзы на р. Тобол.— КСИА, 1976, № 147, с. 104—105. —
9 Генинг В. Ф., Гусенцова Т. М., Кондратьев О. М., Стефанов В. И., Тро- фименко В. С. Периодизация поселений эпохи неолита и бронзового века Среднего Прииртышья.— В кн.: Проблемы хронологии и культурной принад¬лежности археологических памятников Западной Сибири. Томск, 1970, с. 36-51.
10 Голдина Р. Д. Городище Кучум-Гора.— ВАУ, 1969, с. 150—152.
11 Сальников К- В. Очерки древней истории…, с. 362, 363.
12 Косарев М. Ф. Бронзовый век…, с. 162—168; Обыденное М. Ф. Культура населения…, с. И.
13 Стоколос В. С. Культура населения…, с. 95, 96.
14 Денисов В. П. Культуры эпохи поздней бронзы в Верхнем и Среднем Прикамье и их роль в формировании ананьинской культуры.— УЗ ПГУ, 1967, № 148, с. 35-39.
15 Сальников К. В. Очерки древней истории…, с. 378—383; Членова Н. Л. Распространение и пути связей древних культур Восточной Европы, Казахстана, Сибири и Средней Азии в эпоху поздней бронзы.— В кн.: Средняя Азия и ее соседи в древности и средневековье, с. 21—29.
16 Генинг В. Ф., Евдокимов В. В. Старо-Маслянское поселение.— ВАУ, 1969, с. 59—64.
17 Абрамова М. Б., Стефанов В. И. Памятники инбереиского типа.— ВАУ, 1981, с. 94-96.
18 Бельтикова Г. В. Иткульские поселения.— В кн.: Археологические исследования на Урале и в Западной Сибири. Свердловск, 1977, с. 129—132.
19 Стоянов В. Е. Зауральские лесостепные поселения раннего железного века, с. 56, 57; Корякова Л. Н. Саргатская культура раннего железного века западносибирской лесостепи: Автореф. дис. … канд. ист. наук. М., 1981, с. 7, 8.
20 Сальников К. В. Очерки древней истории…, с. 389—391.
21 Стоколос В. С. Культура населения…, с. 82—86, 146.
22 Членова Н. Л. Распространение и пути связей…; Она же. Карасукскне культуры Сибири и Казахстана и их роль в кнммернйско-карасукском мире (XIII—VIII вв. до н. э.).— В кн.: Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Вып. 3. История и культура народов Сибири: Тез. докл. и сообщ. всесоюз. науч. конф., 13—15 окт. 1981 г. Новосибирск, 1981; Она же. О природе черкаскульской культуры.— В кн.: VI Уральское археологическое совещание: Тез. пленар. и некоторых дискус. докл. М., 1977; Она же. Пути и распространение связей древних культур Поволжья и Приуралья в эпоху поздней бронзы.— В кн.: Проблемы археологии Поволжья и Приуралья. Куйбышев, 1976.
23 Косарев М. Ф. Бронзовый век…, с. 163, 167; Обыденное М. Ф. Культура населения…. с. 5.
24 Обыденное М. Ф. Культура населения…, с. 14, 15.
25 Потемкина Т. М. О соотношении…, с. 21.
26 Сальников К. В. Очерки древней истории…, с. 390, 391.
27 Там же, с. 387, рис. 62.
28 Там же, с. 389—390.
29 Там же, с. 389—391.
30 Там же.
31 Ковалева В. Т. Классификация и относительная хронология археоло¬гических памятников эпохи бронзы на Андреевском озере у г Тюмени.— ВАУ, 1973.
32 Стефанов В. И. Исследования андроновскнх…; Корочкова О. H.. Стефанов В. И. Поселение федоровской культуры.— В печати.
33 Стоколос В. С. Культура населения…, с. 146; Сальников К. В. Очерки древней истории..,, с. 369, 371; Хлобыстин Л. П. Поселение…, с. 62; Потем¬кина Т. М. Культура населения Среднего Притоболья в эпоху бронзы, с. 25, 26.
3< Термин впервые употребил В. Ф. Генинг на IV Уральском археологи¬ческом совещании. (Пермь, 1964). 35 Генинг В. Ф., Совцова Н. И. О западносибирском компоненте..., с. 62, 63. 36 Сальников К. В. Очерки древней истории..., с. 391.

В этот день:

Дни смерти
1984 Умер Андрей Васильевич Куза — советский археолог, историк, источниковед, специалист по древнерусским городам.
1992 Умер Николас Платон — греческий археолог. Открыл минойский дворец в Закросе. Предложил хронологию базирующуюся на изучении архитектурных комплексов (дворцов) Крита.
1994 Умер Сайрус Лонгуэрт Ланделл — американский ботаник и археолог. В декабре 1932 года Ланделл с воздуха обнаружил древний город Майя, впоследствии названный им Калакмулем, «городом двух соседних пирамид».

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика
Археология © 2014