Современная философия и социология науки

Современной философией науки мы называем философствование «сыновей» неопозитивистов, «внуков» позитивистов XIX в., которые, на основании исследований реальных процессов развития конкретных наук, пришли к выводам, во многом опровергающим идеалы и установки своих духовных учителей, деятелей классической позитивистской философии. Особое значение в современной сциентистской философии приобрела фигура Карла Поппера (1902-1994). Рассмотрим некоторые, наиболее известные, идеи Поппера.

Цель философии, как ее понимал Поппер, заключается в изучении развития научного знания, в особенности научной космологии. Поппер пересмотрел традиционный для неопозитивистов критерий верификации, считая его недостаточным для универсалистских высказываний науки. И вообще, все выдвигаемые критерии значения, как полагал Поппер, приносят мало пользы, поскольку в лучшем случае с их помощью можно лишь отвергнуть некоторые высказывания как непроверяемые эмпирически, но невозможно показать их смысл или бессмысленность. Поэтому нужен, скорее, не критерий значения, а метод разграничения, отличающий науку от философии. И Поппер предлагает такой метод — метод фальсификации. Поскольку, считал Поппер, интересующие науку высказывания, выражающие универсальный закон, могут быть окончательно опровергнуты, но не подтверждены, постольку требуемым критерием является не проверяемость, а опровергаемость. Настоящими научными высказываниями являются те, которые могут быть опровергнуты опытом.

Соответственно наука, по мнению Поппера, всегда развивалась не как просто обобщение частностей, а всегда являла собой определенный способ постижения реальности через выдвижение гипотез, которые подвергались систематическим попыткам их фальсификации. Чем больше можно вывести из гипотезы следствий, позволяющих ее опровергнуть на опыте, тем богаче она по содержанию. Недостаток теорий, подобных теории Фрейда, полагал Поппер, состоит в том, что они претендуют на объяснение всего сущего, но не указывают никакого пути для их возможного опровержения. В этом отношении они представляют разительный контраст с подлинно научной теорией Эйнштейна, допускающей во многих пунктах постановку опровергающих ее экспериментов.

Другой важнейшей идеей Поппера была идея «третьего мира”. Вкратце ее суть заключается в следующем. Несомненно, существует «физический мир». Кроме него существует «мир субъективного знания», который принципиально плюралистичен, ибо каждый человек на основании личного знания и жизненного опыта строит свой мир и живет в нем. Но субъективный мир был бы невозможен, если бы наряду с этим внутренним миром не существовал бы еще и «мир объективного знания», не зависящий от человека, хотя и созданный людьми в их исторической жизни. Таким образом, наряду с «физическим миром» и «миром субъективного знания» существует и «третий мир» — мир коллективного знания. Этот мир автономен, он растет и развивается в истории, мы можем приобщаться к нему, и тем самым для нас открывается возможность приобщаться к общечеловеческому, возможность преодолевать личную ограниченность. Это мир объективного знания. Однако кроме него, по мнению Поппера, есть еще субъективно-концептуальные миры человеческих групп — культур, этносов, конфессий, идеологизированных сообществ, которые имеют разные, часто конфронтирующие духовные основания — «концептуальные каркасы». Последнее обстоятельство обусловливает возникновение розни и вражды между людьми. Лишь осознав условность различий между «концептуальными каркасами», «групповыми мирами», в которых живут люди, можно попытаться наладить дискуссию, а потом и диалог.

И наконец, Поппер известен и своей критикой историцизма как определенной установки на интерпретацию значений мира и истории. Эта установка связана, по его мнению, с холизмом как особым способом восприятия — точкой зрения, утверждающей в своих картинах мира значения онтологического приоритета «целого», «всеобщего», «коллектива» над «отдельным», «единичным» и «индивидуальностью». Для историцистского подхода (к представителям которого он относит Платона, Гераклита, Гегеля, Маркса, Манхейма и др.), характерно отношение к социальным процессам как проявлениям непреложных универсальных законов — будь они «законы психологии», как у Конта и Милля, или «законы диалектики» Гегеля, или «законы исторического материализма» в марксизме. Тенденции в истории, несомненно, есть, отмечает Поппер, но вот универсальной формулы и «всеобщих законов» у истории нет. Те же, кто пытается утвердить противоположный взгляд (историцисты) это люди, создающие варианты религиозных и антидемократических взглядов вследствие своих, как правило, неосознаваемых, холистских и авторитаристских установок.

Становление направления, называемого как «постпозитивизм» или же «философия науки» связано с целой генерацией философов (И. Лакатос, С. Тулмин, М. Вартофский, Дж. Агасси, У. Селларс, Х. Патнэм и др.). Мы же рассмотрим взгляды наиболее известных «философов науки» — Томаса Куна (1922 — 1996 гг.) и Пола Фейерабенда (1924 — 1994 гг.)

Наиболее известная работа Куна «Структура научных революций» (1962 г.) содержит в себе оригинальную концепцию развития науки. Кун, как и другие представители этого направления, реабилитирует роль философии в научном познании — роль консультанта по общим бытийным схемам и категориям, а также «генератора» возможных предельных значений и концептуальных метафор. Также в противовес господствовавшей в неопозитивизме «накопительной» модели науки, им была предложена концепция науки как растущего, развивающегося знания. Если прежнее понимание науки уподобляло ее некоему универсальному «складу знаний», куда привносятся и хранятся все новые и новые факты и знания, то в новой модели главное внимание было сконцентрировано на выяснении движущих причин развития знания, объяснения феномена «открытия» в науке. Вкратце концепцию Куна можно представить следующим образом.

> Во-первых, субъектом научного творчества является не ученый-одиночка, а научное сообщество, где объединяются профессиональные исследователи в данной научной специальности на основе признания ими в качестве бесспорных некоторой совокупности взглядов — парадигмы. Это и есть то, что Кун назвал нормальной наукой — исследование, прочно опирающееся на одно или несколько прошлых научных достижений, достижений, которые в течение некоторого времени признаются определенным научным сообществом как основа его дальнейшей практической деятельности.

> Во-вторых, интегратором научного сообщества является парадигма (позднее Кун заменил данный термин на выражение «дисциплинарная матрица») — это и теория, и «модель», и «образец» решения исследовательских задач. Парадигмы приобретают свой статус потому, что их использование приводит к успеху скорее, чем применение конкурирующих с ними способов решения проблем, которые исследовательская группа признает в качестве наиболее актуальных. Роль парадигм в своих дисциплинах в известный период времени играли теории Ньютона и Эйнштейна, Дарвина и Ламарка, Эвклида и Лобачевского, Менделеева и др.

> В-третьих, в рамках нормальной науки, которая появляется в конце средневековья — начале Нового времени в Западной Европе, и осуществляется развитие научного знания. Однако всякая парадигма, конечно же, ограничена в своей эффективности. Наступает такой период, когда число необъясняемых парадигмой фактов, или аномалий, достигает «критической массы» и тогда научное сообщество разочаровывается в старой парадигме и начинает поиск новой. Этот период получил у Куна название «кризис в науке».

> В-четвертых, кризис предваряет наступление периода научной революции. Она характеризуется идейным и методологическим разбродом среди ученых, постоянными дискуссиями, желанием опробовать новое, явственным интересом к метафизическим моделям сущего. Затем, рано или поздно, какую-либо теорию (с соответствующими категориальным аппаратом и нормативами-образцами решения исследовательских задач) ученые принимают на роль новой парадигмы и далее развитие идет опять эволюционно, в русле «нормальной науки». Причем выбор теории и исследовательских методов на роль новой парадигмы происходит во многом не по логическим критериям или критериям большего соответствия реальности. Очень влиятельными оказываются скорее факторы психологические и социокультурные — ученые выбирают часто менее оригинальную, менее фундаментальную, но зато более работоспособную теорию для решения «головоломок» в данной научной области.

Если теории в одной и той же науке сравниваемы и сопоставимы, то парадигмы, как полагал Кун, несопоставимы. Так, если как «просто» теории мы можем сравнить и соотнести между собой концепции Ньютона и Эйнштейна, то, как парадигмы, определяющие собой разные картины мира, они несоизмеримы, т. е. к ним неприменимы характеристики типа «лучше-хуже» или «истина-ложь», они просто разные.

Последняя идея стала ведущим мотивом в философии «методологического анархизма» Пола Фейерабенда. В своих оригинальных, стилистически ярких произведениях — «Против методологического принуждения» (1975) и «Наука в свободном обществе» (1978), Фейерабенд предлагает концепцию, которую условно можно представить в следующем виде.

■ Во-первых, австрийский философ разделяет общий, антикумулятивистский настрой «философии науки», который выражается как в критике неопозитивистского образа науки, как эволюционном приращении знания, так и в повышенном интересе к теме развития научных теорий, человеческого знания вообще.

Познание, считает Фейерабенд, не есть ряд непротиворечивых теорий, приближающихся к некоторой идеальной концепции. Оно не является постепенным приближением к истине, а скорее представляет собой увеличивающийся океан взаимно несовместимых альтернатив, в котором каждая отдельная теория, сказка или миф являются частями одной совокупности, побуждающими друг друга к более тщательной разработке; благодаря этому процессу конкуренции все они вносят вклад в развитие нашего сознания.

■ Во-вторых, подобный характер человеческого познания требует адекватной плюралистичной методологии, суть которой Фейерабенд формулирует в правиле «допустимо все» (anything goes). Суть этой методологии заключается в формировании установки на открытость, терпимость и любознательность ученого как к другим, противоположным объяснениям, так и к альтернативным способам постижения реальности (миф, религия и пр.). Правило «дозволено все» детализируется Фейерабендом в понятии пролиферации теорий — необходимости изобретения альтернативных гипотез для обсуждаемых точек зрения. Надо не «совмещать» новую теорию с прежними, а искать ей альтернативы, ибо для объективного познания необходимо разнообразие мнений. Только гипотезы, противоречащие подтвержденным теориям, доставляют нам свидетельства, которые не могут быть получены никаким другим способом.

■ В-третьих, плюрализм нашего познания и нашей методологии Фейерабенд объясняет посредством постулата об изначальной «теоретической нагруженности» всех эмпирических понятий. Эта идея была выдвинута еще неокантианцами, однако у Фейерабенда она получила логико-лингвистическую интерпретацию в духе Витгенштейна и Уорфа.

Фейерабенд разделяет мнение о том, что языки и схемы реакций, содержащиеся в них, представляют собой не просто инструменты для описания событий (фактов, положений дел), а являются также формообразующими матрицами событий (фактов, положений дел), и что их «грамматика» содержит некоторую космологию, всеобъемлющее воззрение на мир, общество и положение в нем человека, которые оказывают влияние на мышление, поведение и восприятие людей.

Из этого можно сделать вывод, что существуют несоизмеримые структуры мышления, порождающие равноправные, самодостаточные, равноценные картины мира, способы постижения реальности. В этом отношении вполне равноправны и ничем особым не выделяются и миф, и религия, и философия, и наука.

■ Подобные воззрения определяют, в-четвертых, наиболее эпатирующий тезис Фейерабенда о современной науке как одной из форм идеологии, монополизировавшей «рынок знания». Он утверждает, что наука гораздо ближе к мифу, чем готова допустить философия науки. Это одна из многих форм мышления, разработанных людьми, и не обязательно самая лучшая. Она ослепляет только тех, кто уже принял решение в пользу определенной идеологии или вообще не задумывается о преимуществах и ограничениях науки. Поскольку принятие или непринятие той или иной идеологии следует представлять самому индивиду, постольку отсюда следует, что отделение государства от церкви должно быть дополнено отделением государства от науки — этого наиболее современного, наиболее агрессивного и наиболее догматического религиозного института.

Фейерабенд считает, что наука (или рационализм) имеет несомненные крупные достижения, но сегодняшнее ее положение обусловлено уже не соревнованием ее идей с другими, ненаучными (нерациональными) способами постижения реальности (миф, религия, мистика и пр.), а скорее ее ключевым институциональным положением на рынке знания. Наука, в лице ее организаторов, контролирует систему образования и общественное сознание (в том числе через пропагандистские рекламные акции).

Мифы, религии, обычаи исчезли или выродились не вследствие того, что наука была лучше, а потому, что деятели науки были более решительными борцами, потому что они подавляли носителей альтернативных культур материальной силой. Однако, уверяет Фейерабенд, вненаучные идеологии, способы, практики, теории, традиции могут стать достойными соперниками науки и помочь нам обнаружить ее важнейшие недостатки, если дать им равные шансы в конкурентной борьбе. Предоставить им эти равные шансы — задача институтов свободного общества.

Теперь от исторического экскурса в развитие сциентизированной философии в XIX — XX обратимся к суммирующим определениям ее предмета и основных методологических направлений.

Итак, философия науки — направление в философии, возникающее в середине XIX в. (Уильям Уэвелл и Джон Милль), связанное прежде всего с позитивистской традицией. Ее предмет — структура научного знания, средства и методы научного познания, способы обоснования и развития знания, реконструкция развития научного знания.

Кроме философии науки, наука также является предметом рассмотрения таких гуманитарных дисциплин, как «социология знания» и «социология науки». Они и представляют собой социологический и культурологический подходы к исследованию науки.

Истоки социологии знания находят уже в трудах Френсиса Бэкона, у которого наука впервые стала объектом пристального внимания, ему же принадлежат первые классификации наук и разработки индуктивного метода. В чем специфика изучения науки социологией знания? Социология знания стремится понять пути и формы социальной обусловленности таких специализированных областей мышления, как религия, мораль, эстетика, наука и философия.

Усилиями классиков социологической науки: К. Маркса, В. Парето, Э. Дюркгейма и К. Манхейма был создан комплекс представлений о науке, который получил условное название «стандартной концепции научного знания», которая господствовала в обществознании и науковедении вплоть до 70-х гг. ХХ в.

Основные ее положения можно сформулировать следующим образом.

— Мир природных явлений, являющийся предметом познавательных усилий науки, рассматривается как реально существующий и объективный. Характеристики этого мира не зависят от предпочтений или намерений наблюдателей, однако они могут быть описаны с большей или меньшей точностью.

— Наука понимается как особая разновидность интеллектуальной деятельности, цель которой состоит в точном и тщательно разработанном описании и объяснении объектов, процессов и взаимосвязей, имеющих место в природе.

— Хотя мир природы находится в непрерывном движении и постоянно изменяется, в его основе лежат неизменные единообразия. Эти основные эмпирические регулярности могут быть выражены в виде универсальных и перманентных законов природы, говорящих нам о том, что происходит всегда и повсюду. Таким образом, законы, сформулированные на основе наблюдения, это не более чем общие утверждения, суммирующие какие-то совокупности надежно установленных фактических данных. Их надежность гарантирована с высокой степенью уверенности, т. к. наука создала жесткие критерии, посредством которых оцениваются научные утверждения о новом эмпирическом знании, и регламентируется точное и детальное воспроизведение эмпирических явлений.

— Необходимо проводить фундаментальные различия между законами на основе наблюдения и теоретическими законами. Последние могут пересматриваться или заменяться, первые же — никогда. Законы первого рода репрезентируют наблюдаемые факты, второго — чаще всего ненаблюдаемые сущности. Законы первого рода лежат в основе кумулятивного, накопительного развития науки.

— Фундаментальные законы на основе наблюдений потому и считаются истинными, первичными и достоверными, что они встроены в структуру мира природы. Преобладающая доля научного знания, имеющая непосредственные корни в эмпирических данных, не зависит ни от общества, ни от той группы специалистов, которые впервые сделали его доступным.

Социология науки зародилась в 30-е гг. ХХ в., ее основателем явился американский социолог Роберт Мертон. Основная тема социологии науки — изучение ценностно-нормативного комплекса, который определяет поведение человека науки, а также форм институализации знания.

Мертон впервые описал «этос науки» (совокупность этических установок и санкционирующих их ценностных ориентиров). Он полагал, что его первое появление относится к английской науке XVII в. и связано с тем, что основателями новой науки были пуритане, составлявшие большинство среди приверженцев новой натурфилософии и основателей Королевского общества. Пуритане придавали особое значение таким культурным ценностям, как полезность, рациональность, индивидуализм, антитрадиционализм и земной аскетизм. В дальнейшем институализация этих ценностей (закрепление в качестве алгоритмов коллективного и индивидуального поведения, оснований для суждений и принятия решений, обязательных для сообщества) привела к появлению уже особого кодекса поведения ученых, особенностью которого является совпадение моральных и технических предписаний. Строгость процедур получения знания определяет и повышенную требовательность ученых к своему поведению и к поведению, суждениям их коллег.

Это императивы универсализма, всеобщности, незаинтересованности и организованного скептицизма. Позднее к ним были добавлены нормы оригинальности, интеллектуальной скромности, эмоциональной нейтральности и беспристрастности.

Культурная интерпретация в науке связана с именами Майкла Малкея, Гарри Коллинза и Тревора Пинча. Они подвергли критике многие постулаты «стандартной концепции науки» и попытались применить в социологии науки новые подходы, разработанные в философии науки 60-70 гг. ХХ в. Главный их тезис: научное знание устанавливается в процессах дискуссий, т. е. посредством интерпретации культурных ресурсов в ходе социального взаимодействия. Поэтому выводы, установленные в дискуссиях между учеными, не являются окончательными описаниями физического мира. Скорее, они представляют собой некие утверждения, которые признаны адекватными некоторой специфической группой действующих лиц в определенном культурном и социальном контексте. Проще говоря, объекты предстают перед учеными по-разному в различных культурных условиях, а социальные ресурсы (запросы, мнения, императивы) проникают в структуру научных утверждений и выводов. Наука понимается как интерпретационная деятельность, в ходе которой социально конструируются значения того, что считается «природой физического мира». Нормы науки не столь жестки, наряду с ними действуют и альтернативные, Малкей предлагает называть их скорее как язык, лексикон науки. Представители этого направления в исследовании науки также утверждают о важной роли в реальном развитии науки так называемого «скрытого, неформализованного знания» — неформальных, необъяснимых, интуитивных элементов в создании, оправдании и сохранении научного знания.

В отечественной философии науки культурологический подход разрабатывается Вячеславом Степиным. Он предполагает разделение существовавших в истории человечества культур на два типа: традиционные и техногенные. Между ними существуют серьезные различия, которые и определяют разные типы социальной организации и функционирования специализированного знания.

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Обновлено: 04.06.2017 — 17:35

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014