К содержанию 5-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
Свидетельства древних авторов, в частности Геродота, в увязке с пока еще разрозненными археологическими материалами говорят о сравнительно большой заселенности нижнего Буга и Днепра в скифо-сарматскую эпоху.
Раскопки М. Эберта в 1910—1911 гг. в Марицыне и Николаевке 1 показали, какие большие возможности заложены в деле изучения прилегающих к Ольвии туземных могильников. В. И. Гошкевич провел ряд археологических разведочных работ в низовьях Днепра 2. В 1925—1926 гг. Николаевским историко-археологическим музеем были начаты краеведческие рекогносцировочные работы по сбору подъемного материала в низовьях Буга. Эти работы показали, что и по правому и по левому берегам Буга к Ольвии примыкает очень значительное количество современных ей поселений.
[adsense]
Ольвийская экспедиция впервые включилась в дело изучения прилегающих к ней поселений в 1932 г., если не считать предварительных небольших работ, проведенных мной в 1930 г. Работами 1932 г. установлено наличие по правому берегу Буга, выше и ниже Ольвии, 14 пунктов, свидетельствующих о наличии здесь поселений. Небольшие раскопки у Чертоватой балки, в 5 км выше Ольвии, положили начало изучению эллино-скифских поселений, непосредственно примыкающих к Ольвии.
Иной характер имеет поселение близ с. Варваровки, расположенное на правом берегу р. Буга, против г. Николаева, на расстоянии 42 км вдоль берега выше Ольвии. Оно было обнаружено учеником старших классов средней школы г. Николаева т. Шевченко. В 1938 г., по инициативе Николаевского историко-археологического музея, сотрудник музея М. Синицын начал на поселении раскопки.
Варваровское поселение лежит на вершине обрывистого берега Буга. С запада и востока оно ограничено небольшими балками. Площадь его очень невелика (не более 0.25 га). Протяженность поселения вдоль Буга около 60 м. Высота над уровнем реки 11 м. Культурный слой имеет толщину около 0.75 м.
Береговая часть поселения, подмываемая рекой, уже оползла в Буг. В тылу признаков ограждения в виде оборонительной стены, рва или вала не заметно.
М. Синицын в 1938 г. заложил на территории поселения два раскопа, общей площадью около 275 кв. м.
Раскопки позволили выяснить хронологические границы существования поселения. Оно возникает в середине IV в. до н. э. и прекращает существование на рубеже III и II в. до н. э. Длительность развития поселения, таким образом, сравнительно невелика (около 150 лет). Характерной чертой поселения, резко его отличающей от поселения на Чертоватой балке, является то, что оно почти целиком лишено остатков надземных сооружений, если не считать незначительных обрывков кладок и вымосток из мелкого неотесанного известнякового камня 3. Основная масса сооружений, в виде ям, спущена в лёсс. На участках, раскопанных М. Синицыным, обнаружено 35 ям различных размеров и форм и различного назначения.
Наиболее любопытным типом ям, обнаруженных Синицыным, являются ямы №№ 30, 31, 38, 34 (рис. 14). Они представляют собой группу, связанную в единое целое посредством подземных ходов, вырытых в лёссе. Глубина трех центральных ям (№№ 30, 31, 38) от поверхности лёсса около 3 м. Ямы имеют характерную колоколообразную форму: относительно узкое горло и широкое тщательно выравненное дно.
В юго-западной части ямы № 38, на высоте около 0.90 м от дна, М. Синицын обнаружил вырытую в лёссе печь, частично выложенную плитами известнякового камня. Печь имела характер сводчатой глубокой ниши. Рукав дымохода, диаметром около 0.20 м, выходил в соседнюю яму № 34. Ширина печи достигала 0.75 м, высота около 0.40 м, печь входила в глубину стены на 0.65 м.
Характер ям, их связанность подземными ходами и наличие печи, позволили М. Синицыну выдвинуть мысль о том, что данная группа ям представляет собой своеобразное подземное жилье.
Для разрешения вопроса о назначении ям Варваровского поселения по инициативе Института археологии Академии наук УССР было решено создать в 1939 г. в составе Ольвийской экспедиции Варваровский отряд. Руководство работами отряда было поручено мне. Общее руководство работами отряда осуществлялось начальником Ольвийской экспедиции Л. М. Славиным.
Раскопки 1939 г., охватившие вместе с раскопом Синицына 675 кв.м, установили, что в центре поселения находится большой колодец, достигающий около 11 м глубины. Ширина верхней части колодезной ямы — 7 м, нижней — 3.50 м. В верхней части колодезной ямы сохранились пазы балок, лежавших горизонтально крест-накрест.
Вокруг колодца своеобразными „гнездами» группируются ямы самых разнообразных форм и различного назначения. Всего на площади поселения обнаружено около 70 ям. Значительное большинство ям — круглые в плане. Встречено всего 3 прямоугольных неглубоких ямы, типа подвалов. Две из них (№№ 37 и 46) входили в систему надземного сооружения, кладки которого примыкали к ямам. Данное сооружение с подвальными прямоугольными ямами относится к последнему строительному периоду поселения (III в. до н. э.) и перекрывает старые круглые ямы.
Рис. 14. Варваровское поселение. План и разрез ям-жилищ.
Из основной массы круглых ям выделяются ямы типа землянок с продолговатыми ступенчатыми спусками и круглой основной частью (ямы №№ 29 и 52).
Основная масса круглых небольших ям, как правило, расширяющихся книзу, но также и цилиндрической формы, представляет собой ямы мусорные. Они заполнены выбросами золы, обломками камня, в них встречается большое количество костных и керамических остатков.
Выделяются ямы, заполненные погребенной золой, тщательно забитые сверху „пробкой» из хорошо пригнанных друг к другу известняковых камней (яма № 42). Ямы этого типа имеют выровненное дно и сильно расширяются в нижней части. В одной из таких ям глубиной 1.40 м при верхнем диаметре 1.20 м и нижнем — 1.45 м в зольной засыпи М. Синицын обнаружил скелет, прислоненный к стене, кости которого имели признаки обожженности. Ноги скелета были привалены камнями.
[adsense]
Часть ям более крупных размеров, грушевидной формы, была предназначена, повидимому, для хранения зерна. В ямах этого типа встречались обломки зернотерок.
Из всех ям, обнаруженных на поселении, наибольший интерес представляют ямы-жилища.
Нам удалось полностью доследовать упомянутую выше группу ям, обнаруженную М. Синицыным. Данная группа включает в себя, как показали раскопки 1939 г., шесть ям (№№ 30, 31, 38, 34, 46, 48) (рис. 14). Три из них (№№ 30, 31, 38) (рис. 14) соединены между собой подземными ходами в виде арок. Расположены они одна за другой в ряд и тянутся с севера на юг. Основной ход со ступенчатым спуском ведет в яму № 38 из ямы № 46; дополнительный ход, соединяющийся с основным, ведет из ямы № 48. Арка хода достаточно высока (1.45 м при ширине в 1.25 м) и приближается к стрельчатой форме. Две арки, объединяющие между собой ямы №№ 30, 31, 38, ниже. Одна из них, с очень слабо выраженной стрельчатостью, достигает высоты 1.10 м при ширине 0.85 м, вторая, полуциркульная, имеет высоту 0.80 м при ширине 0.85 м. Длина прохода из ямы № 38 в яму № 31 достигает 0.70 м, из ямы № 31 в яму № 30 — 0.50 м. Уровень хорошо выравненного горизонтального пола во всех ямах единый.
Характерной чертой ямы № 38, помимо упомянутой выше печи с дымоходом, является наличие в западной стене глубокой ниши, очевидно предназначенной для хранения каких-либо предметов. В полу вырыта небольшая по диаметру, но глубокая яма.
В яме № 31 пол и стенки в нижней части имеют признаки обожженности. Яма, повидимому, опаливалась соломой. Яма № 30 имеет нишу в северо-западной части стены. Небольшая ниша имеется и в западной части на высоте 0.90 м от пола. В южной части ямы несколько выше уровня пола находится подбой характера ниши. По утверждению М. Синицына здесь имелась печь.
Диаметр пола всех трех ям достигает 3—3.50 м. Судя по небольшим подвальным ямам, пол местами требовал дощатого настила. Признаков сгнившего дерева обнаружить, однако, не удалось. Ямы имеют колоколообразную форму. „Горла» ям в диаметре имеют от 1.75 до 2.40 м. „Шеи» ям уже, чем верхние отверстия. Ямы перекрывались, повидимому, горизонтальной кровлей; следов углублений от наклонных шестов вокруг ям обнаружить не удалось, если не считать беспорядочных углублений от кольев к западу от ямы № 30.
Яма № 34 соединена с ямой № 38 рукавом печи. Она имеет неправильные уступы, расширяется в верхней части, и повидимому, служила для выхода дыма.
Весь характер данной группы ям свидетельствует о том, что они предназначены для жилья. Заполнение ям, в особенности в нижних горизонтах, имело интенсивные примеси золы, дробленых костей животных. Среди костных остатков определены лошадь, овца, корова. Встречено несколько костей свиньи. Рыбьих костей мало. Встречены также обломки керамики, главным образом лепной работы. Обломков сероглиняной керамики значительно меньше. Встречено значительное количество осколков остродонных амфор. На ручке одной из амфор имеется астиномное херсонесское клеймо. Изредка встречавшиеся обломки чернолаковой керамики (килики, канфары) позволяют датировать ямы второй половиной IV в. до н. э. В ямах встречено значительное количество грузил для сетей, сделанных из кусков стенок амфор. Встречены обломки зернотерок и точильных камней.
Раскопками 1939 г. обнаружен дополнительный памятник, свидетельствующий о назначении части ям Варваровского поселения для жилья.
Так, в ямах №№ 44, 58, примыкающих одна к другой, нами обнаружена сравнительно хорошо сохранившаяся древняя печь.
Яма № 44 имеет глубину 1.05 м при диаметре дна около 2.15 м. Пол тщательно выравнен и покрыт настилом из волокнистых веществ. На полу несколько крупных, плоских известняковых плит. На высоте 0.90 м от пола находится вырезанная в лёссе сводчатая печь, округлых очертаний в плане. Жерло печи выходит в соседнюю яму № 58. Жерло окаймлено каменными плитами, поставленными на ребро; ширина жерла 0.45 м. Глубина печи 0.85 м, ширина 0.90 м. Стенки и свод интенсивно обожжены. „Под» сильно потрескался и имеет все признаки длительного использования. Толщина его 0.07 м. Верхняя поверхность пода вымазана плотным слоем глины. Глину подстилает песок с примесями дробленой ракушки. Нижний горизонт пода сложен из речной мелкой гальки.
В отличие от печи в яме № 38, наша печь не имеет дымохода. Дым, очевидно, с языками пламени выходил в жерло. Рядом с печью, к северу от нее, имеется яма для выброса золы, также выложенная известняковыми плитами.
Таким образом ямы №№ 44 и 58, связанные между собой общей печью, также представляют собой тип ям-жилищ.
Путем внимательного осмотра стенок ям удалось выяснить характер орудия, посредством которого они были вырыты. Следы работы орудий местами прекрасно сохранились. Ямы копались мотыгой. Ширина рабочей лопасти мотыги 0.06 м. Лезвие имеет легкий выгиб. Глубина штиха колеблется, в зависимости от плотности грунта, от 0.10 до 0.22 м. Удары наносились с легким наклоном лопасти мотыги в левую сторону последовательными рядами.
Интересно отметить, что на исследованном нами могильнике, примыкающем к поселению и, вероятно, одновременном с ним, могильные ямы как бы повторяют колоколообразную форму ям поселения, однако уступают им в размерах.
Находки костей домашних животных свидетельствуют о занятиях жителей Варваровского поселения скотоводством. Возможно, что ямы-жилища служили лишь в зимнее время. Летом жители поселения, вероятно, уходили со своими стадами в степи. Кроме животноводства обитатели поселения занимались и земледелием. Это имеет свое подтверждение в нахождении зернотерок и ступ, а также ям характерной формы, скорее всего предназначе»ных для хранения зерна. Кости рыб и грузила говорят о знакомстве жителей Варваровского поселения с рыболовством.
Любопытной чертой поселения является его весьма архаический облик, несмотря на сравнительно позднее время и соседство Ольвии. Воздействие культуры Ольвии сказалось в слабой степени и выразилось по преимуществу в значительном импорте керамического материала (амфоры, в меньшей мере сероглиняная, красноглиняная и чернолаковая керамика). На поселении также встречено несколько монет, статуэтка Деметры местной ольвийской работы, весьма примитивного облика.
Узловой проблемой, поднятой работами 1939 г., является проблема генезиса своеобразных ям-жилищ Варваровского поселения. Вряд ли земляные сооружения Варваровки — единичное явление. Не могли ли они быть своеобразной трансформацией земляных сооружений эпохи бронзы и не дают ли они особый по характеру прототип будущих групп- землянок эпохи ранних славян? Нужно надеяться, что исследование Варваровских жилищ и дальнейшие раскопки в низовьях Буга дадут возможность разрешить этот вопрос.
К содержанию 5-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
Notes: