Различия в условиях жизни племен юга и севера Восточной Европы. Появление старейших вещей в недрах бронзового века

На территории Западной и Центральной Европы на рубеже бронзового и железного веков господствовали сперва местные культуры. К концу II тысячелетия до н. э. они уступили место возникшим тогда раннегальштатским формам материального быта. Гальштатская эпоха сменилась латенской, охватившей, в общем, те же районы, но с центром уже не на Дунае и в Адриатике, а в кельтских землях Франции и Чехословакии. Лет за 200 с небольшим до ее начала железо в основном стало побеждать бронзу. Несколько иная картина прослеживается в Восточной Европе, в пределах Советского Союза. Эта колоссальная территория была и самобытна в культурном отношении, и в то же время открыта для разнообразных сношений, в том числе и с западными соседями. Но две ее основные географические зоны, степь с лесостепью, с одной стороны, и лесная зона — с другой, хотя и не были совершенно оторваны друг от друга, но отличались условиями общественного развития и передвижений настолько сильно, что в них сложились два весьма различных культурных массива. Степные культурные формы иногда подчиняли себе лесные. Впрочем, их влияние более сказывалось в восточной части, на территории городецкой и ананьинской культур.

[adsense]

В южных областях еще в эпоху бронзы сильно развились скотоводство и земледелие, в северных — темпы сельскохозяйственного развития были замедлены изобилием лесов и суровым климатом. С одной стороны, борьба с трудными условиями лесной природы, с другой — изобилие природных благ в виде охотничьих и рыбных богатств замедляли экономическое и социальное развитие. В то время как в степных районах еще с эпохи трипольской и ямной культур расцветали земледелие и скотоводство, в лесной зоне они стали решительно на первое место лишь с эпохи возникновения здесь городищ, то есть с VII в. до н. э.

О замедленном темпе развития в северных областях свидетельствуют поселения бронзового века, на которых много каменных орудий и круглодонной посуды, покрытой орнаментом из рядов ямок и отпечатков гребенки, так называемой «ямочно-гребенчатой» керамики. Бронзовые вещи там единичны, меди совсем нет, ее берегли, мало теряли и, вероятно, переплавляли по многу раз. Сколько-нибудь массовых могильников этого времени неизвестно. Но в то же время здесь есть могильники фатьяновской культуры, пришлые племена которой были, несомненно, скотоводческими. Их керамика совершенно иная, шаровидная, с другой орнаментикой. Их поселения пока еще не найдены нигде, кроме Чувашии. Итак, на севере охотничьи и скотоводческие племена разных культур жили вперемежку, и около тысячелетия понадобилось на то, чтобы охотники и рыболовы поняли выгоды скотоводства и приняли его как основной вид хозяйства наряду с примитивным земледелием.

Соответственно этому в лесной полосе еще долго сохранялись первобытнообщинные отношения, едва ли зашедшие дальше семейной патриархальной общины. На юге же складывались большие союзы родственных племен, перешедших в скифское время к формам политической организации типа военной демократии, а иногда уже достигавших стадии примитивных государств.

В сферу письменной истории южные области при их относительной отдаленности от греко-римского мира вступили в несколько более раннее время, чем северные.

Огромная площадь, о которой идет речь, изучена очень неравномерно. В сущности, до Великой Октябрьской революции она была известна пятнами. В южной полосе из поселений изучались и раскапывались почти исключительно древнегреческие города. Сведения науки о раннем железном веке были очень неполны, и лишь в настоящее время может быть переброшен мост от эпохи бронзы ко времени, соответствующему средиземноморской античности. Предшествующие раннему железному веку Восточной Европы культуры бронзового века создавали совершенно разные предпосылки для перехода к употреблению железа как основного жизненно необходимого металла. В степной и лесостепной полосе нашего европейского Юга спорадическое применение железа началось, почти как в Передней Азии, еще в недрах бронзового века ¹. Не отставал этот район и от Средиземноморья. Еще во II тысячелетии до н. э. в лесостепных и степных культурах был освоен в какой-то примитивной форме сыродутный процесс. Отдельные мелкие железные предметы известны с очень раннего времени. Едва ли не древнейшим изделием из железа мы должны признать наконечник копья или нож листовидных контуров, одинаково заостренный сверху и снизу, найденный И. В. Синицыным при раскопках в Калмыкии в кургане № 6 урочища Бичкин-Булук. Рядом с этим острием лежал бронзовый вис-лообушный топор типа, известного на Северном Кавказе и относимого А. А. Иессеном ко времени около второй четверти II тысячелетия до н. э. Анализ острия из Бичкин-Булука показал, что оно содержит большую примесь никеля, то есть сделано из метеоритного железа ². В этом отношении бичкинбулукская находка близка кинжалу из гробницы Тутанхамона.

На Северо-Западном Кавказе в Прикубанье в ряде случаев известны находки мелких железных орудий конца II и начала I тысячелетия до н. э. Впрочем, их даты нуждаются в некотором пересмотре. Древними являются также кое-какие находки из поселений срубной культуры в среднем течении Дона. На однослойном селище у Воронежской ГЭС на р. Воронеж, которое по составу керамики казалось относящимся к раннему этапу срубной культуры (или к XVI — XII вв. до н. э.), Ю. А. Подгаецким найдено немало следов бронзолитейного мастерства, а также железные шлаки. Эти шлаки содержали 5,1% закиси железа и 64,2% его же окиси, что свидетельствует еще об очень неумелой сыродутной варке этого металла. Здесь же было найдено железное четырехгранное шило с обоими заостренными концами, один из которых перекручен в два оборота.

П. Д. Либеров высказался за несколько более позднее время шлаков и шила с Воронежской ГЭС (Монастырщина). Он категорически относит их к срубной культуре, но не раннего, а позднего этапа. К этому выводу его приводят немногочисленные черепки с валиком, которых мы не знали ³. В сущности, наше расхождение о времени не принципиально. Кто бы из нас ни был прав, факт появления мелких вещей из рудного железа во II тысячелетии до н. э. остается в силе. Вероятнее все-таки, что эти находки — еще первого периода срубной культуры: количество посуды с налепным валиком здесь слишком еще ничтожно.

А. Н. Москаленко при раскопках селища этого же времени у хутора Семидворки в Костенковском сельсовете Воронежской области нашла железный кричный прутик — заготовку для ножа или шила. Другие железные вещи относятся уже к поздней стадии срубной культуры (рис. 70).

На селище абашевской культуры в урочище Баланбаш близ города Ишимбаево в Башкирии К. В. Сальников обнаружил железные шлаки второй половины II тысячелетия до н. э. Их культурная принадлежность несомненна, так как это селище однослойно.

В лесостепных районах на Собковском селище белогрудовской культуры в Винницкой области был найден кричный железный шлак. Белогрудовскую культуру датируют, в общем, с XI по IX в. до н. э. От нее произошла чернолесская культура, в которой в VIII — VII вв. до н. э. применение железа (наряду с бронзой) для орудий и оружия вполне очевидно. В других культурах пред-скифского времени, например таких, как бондарихинская и высоцкая, железо встречается редко и уже относится в основном к VIII—VII вв. до н. э.