К содержанию журнала «Советская археология» (1969, №2)
2 августа 1965 г. скончался старейший шведский археолог Туре Арне. За свою жизнь он написал около 400 работ, и память о его научном вкладе свежа во многих странах.
Среди скандинавских археологов Арне в течение более чем полувека ближе всех стоял к интересам русской и восточноевропейской археологии. С его именем связано много ученых достижений и много споров.
Туре Арне родился в 1879 г. В 1900 г. он окончил Упсальский университет, а через два года появилась его первая научная публикация. С 1902 по 1944 г. Арне работал в Государственном историческом музее в Стокгольме. Как ученый, он сформировался в годы, предшествующие первой мировой воине. В 1909 г. он получил первую ученую степень, а в 1914 г. стал доктором философии. В 1921 г. Арне был избран членом шведской академии изящной словесности, истории и археологии, а в 1938 г. получил звание профессора.
Арне много потрудился в части упорядочения и издания скандинавских могильных древностей железного века. Он обработал результаты раскопок двух крупнейших шведских некрополей у Венделя и Туны (соответствующие издания вышли в 1927 и 1934 гг.). Молодого Арне, однако, не удовлетворили только местные материалы, к тому же в большинстве полученные им из чужих раскопок. Объектом его беспокойной творческой мысли становятся евразийские древности. Он путешествует по Турции и Сирии, а в 1911—1913 гг. трижды приезжает в Россию. В 1911 г. выходит доклад Арне «Шведские связи с Востоком в эпоху викингов».
Древности периода возникновения Русского государства явились для шведского ученого желанным открытием нового мира. Около 1900 года русская археология переживала стремительный наплыв находок IX—XI вв. и в этой массе Арне разглядел много произведений северных и восточных мастеров. Шведский ученый первым из своих соотечественников по публикациям и в натуре серьезно изучил материалы крупнейших русских могильников Ярославля, Гнездова, Киева и Чернигова. Он выдвинул новую для своего времени тему о русско-скандинавских отношениях по археологическим данным (до Арне этот вопрос ограничивали обсуждениєм одних письменных источников). Итогом наблюдений шведского ученого явилась изданная в 1914 г. по-французски книга «Швеция и Восток». В этой работе Арне показал важное значение торговых и иных связей Швеции и Руси с внешним миром и в первую очередь друг с другом. При этом он не просто перечислил с его точки зрения всякого рода чужеродные изделия, но и выдвинул свою концепцию их проникновения на территорию древней Руси. Носителями этих предметов Арне считал шведских колонизаторов «славянской равнины», создавших русское государство. Книга Арне (а также ряд последующих отдельных статей) на много лет определила пути изучения варяго-русских контактов, она же породила острейшую дискуссию, не все итоги которой подведены и теперь. Время не подтвердило правильности главнейших доводов Арне. Его основными критиками явились советские ученые, однако, сам автор, ставший со временем признанным авторитетом археологического норманизма, уже не изменял своим взглядам, изложенным в 1910 годах.
Значение творчества Арне для отечественной археологии противоречиво. В пору увлечения вещеведением Арне смело начал рассматривать памятники материальной культуры в качестве показателя культурных и экономических связей. Однако при истолковании своих источников шведский археолог не верил в творческую самостоятельность одного из изучаемых им народов, а именно славян. Арне был знатоком шведских и русских древностей и тонко реконструировал международные евразийские связи, но ряд своих обобщений подал с излишней «провикингской» ориентацией. От некоторых крайних оценок Арне отмеживались даже его ближайшие коллеги. Норманистские манифестации Арне (в 40—50-х годах все более бесплодные) стали угасать уже при жизни их автора. В решении «больных» вопросов русско-скандинавских отношений эпохи раннего средневековья новое поколение шведских археологов стало искать другие пути.
Эрудиция и разносторонность ума спорили в Арне с известной прямолинейностью. Из его рук западные специалисты получили массу объективной информации об археологии Восточной Европы. В книге «Великая Швеция», вышедшей в 1917 г., шведский ученый популяризировал отдельные эпизоды русской истории. В 1920—1930 годах он по-своему пытался наладить шведско-русское культурное сотрудничество и до второй мировой войны был председателем шведско-русского общества. В 1928 г. он принимал участие в раскопках курганов в Юго-восточном Приладожьи, а в 1931 г. опубликовал некоторые комплексы Шестовицкого могильника из раскопок П. Смоличева. Одним из первых Т. Арне приветствовал находку берестяных грамот в Новгороде и выразил тогда надежду, что шведские берестяные грамоты тоже будут найдены.
С 1903 г. Арне совершил свыше 50 поездок с археологической целью и с завидным размахом осуществлял свои «восточные» замыслы. Он изучал астрабадский бронзовый век в юго-восточном Закаспии (раскопки Шах-Тепе), обрабатывал китайские находки 3 тыс. до н. э., в 1929 г. ездил в Туркмению, а 1932—1933 г. участвовал в азиатской шведской экспедиции Свена Гедина, издал материалы сибирского финно-угорского поселения VIII—X вв. «Барсов городок», раскопанного Мартиным в 1891 г. Являясь активным участником ряда научных обществ, ученый знал русский, финский, венгерский языки и отчасти персидский и китайский. По-русски он говорил свободно.
Труд Арне показывает, что только самое широкое сравнительное изучение археологических памятников Руси, Швеции и других стран поможет радикально переосмыслить и обновить все части программы, которая была предложена в 1914 году. С тех пор наука ушла вперед и в обсуждении спорных проблем русски-норманских отношений настало время спокойных деловых обсуждений и широкого межгосударственного сотрудничества.
А. Н. Кирпичников