Палеоантропологическая популяция

Изучая современное население на популяционном уровне, антрополог зависит сам от себя и организует свои исследования в соответствии с новыми принципами. Не то в палеоантропологии, где материал собирается до сих пор в общем-то случайно, при археологических раскопках могильников. Археологические же раскопки, целью которых был бы специально сбор палеоантропологических коллекций, чрезвычайно редки. Это обстоятельство объясняется малочисленностью кадров палеоантропологов, владеющих методикой самостоятельных раскопок, и отсутствием заинтересованности археологов в раскопках могильников, дающих преимущественно палеоантропологический материал и малую археологическую информацию. Однако понимание психологических и объективных причин возникновения такого положения само по себе не исправляет его. Между тем исследование палеоантропологического материала на популяционной уровне также позволяет получить ряд дополнительных данных, без которых сейчас уже невозможно представить себе антропологическую реконструкцию древнего населения.

[adsense]

Прежде всего, каково понятие популяции применительно к палеоантропологическому материалу? Прямых методов определения численности и структуры древних популяций, естественно, нет. В общем можно рассматривать как популяцию погребенных на одном кладбище, но при этом нужно принимать во внимание продолжительность его функционирования. Если она значительна, то мы сталкиваемся с явлением, не встречающимся при изучении современного населения, — с популяцией как бы продолженной, развернутой во времени, причем в нее входит значительно большее число генераций, чем в современную. При оценке продолжительности жизни, особенно если нет данных о ее резком изменепии, это обстоятельство не имеет значения. Однако при определении численности древних популяций на основе количества погребений на кладбищах, особенно на больших, нужно постоянно помнить об этом, чтобы не получить завышенные цифры. Точные археологические методы определения длительности использования тех или иных кладбищ пока не разработаны, и поэтому, если нет противопоказаний (обычай отдельного от взрослых погребения детей, специфическая мужская или женская выборка и т. д.), за популяцию можно условно принять совокупность людей, похороненных в отдельном небольшом могильнике, состоящем из нескольких десятков погребений. Могильник, естественно, должен быть раскопан полностью, а палеоантропологический материал из него собран самым тщательным образом, включая скелеты из детских и младенческих захоронений. Это, конечно, будут не популяции в полном смысле слова, а суб- или микропопуляции, но именно они и составляли, надо думать, низшую ступень популяционной дифференциации на ранних стадиях развития человечества.

Первый этап популяционного исследования в палеоантропологии начинается с уточнения границ этнических общностей и выделения как можно более мелких и гомогенных групп на палеоантропологическом материале. Например, древляне на протяжении многих лет считались
представителями широколицего массивного и длинноголового типа и противопоставлялись в этом отношении другим восточнославянским племенам. Разбивка по характеру погребений позволила выделить группу волынян. И оказалось, что описанный тип характерен именно для них.

Что же касается собственно древлян, то они на самом деле были более широкоголовы, чем мы думали до сих пор, и сближались с тиверцами ¹.

После раскопок могильника у Окунева улуса С. А. Теплоуховым, могильников у с. Бельтыры и погребения у с. Аскиз А. Н. Липским был сделан вывод о наличии в составе населения афанасьевской культуры монголоидной примеси. Вывод этот получил дополнительное подтверждение после изучения черепов из раскопанного А. Н. Липским могильника Тас-Хазаа. Однако после раскопок Красноярской археологической экспедицией под руководством М. П. Грязнова могильника Черновая-VIII и выделения окуневской культуры удалось осуществить более четкую атрибуцию погребений, из которых происходят черепа с монголоидной примесью, и показать, что все они представляют не афанасьевское, а окуневское население ². Подсчет внутригрупповых корреляций в серии из средневекового могильника Ур-Бедари на Алтае, раскопанного
М. Г. Елькиным, позволил выявить два антропологических компонента, принявшие участие в формировании местного населения, — центрально-азиатский, проникавший, очевидно, из Тувы и Монголии в эпоху средневековья, и местный, восходящий к населению предгорного Алтая скифо-сарматского времени ³. Эти три примера показывают, как важно перевести палеоантропологические исследования на популяционный уровень и от сопоставления суммарных палеоантропологических данных по населению археологических культур перейти к сравнению отдельных могильников, а то и более мелких групп, выделяемых по культурным особенностям внутри могильников, т. е. в конечном итоге к сопоставлению антропологических особенностей отдельных популяций.

[adsense]

Не менее велика роль популяционного уровня и в палеодемографических исследованиях. В принципе можно производить палеодемографические расчеты и на основании определения индивидуального биологического возраста в суммарных палеоантропологических сериях. Так поступил Г. Д. Бердышев с данными Н. С. Розова и моими по Алтае-Саянскому нагорью, использовав содержавшиеся в наших работах определения возраста на скелетах взрослых людей ⁴. Если перевести его расчеты процентного соотношения лиц разных возрастных категорий в года, то окажется, что средний возраст населения отдельных культур в Минусинской котловине был следующий:

Афанасьевская культура 33,3 г. (24); Тагарская 37,2 г. (241); Андроновская 35,7 л. (21); Таштыкская 43,3 г. (21); Карасукская 32,7 л. (28); Население XVIII-XIX вв. 38,2 г. (181)

* Здесь и далее в скобках указано число наблюдений.

Эти данные, очевидно, завышены из-за отсутствия в них сведений о детской смертности. Но даже в таком виде они выявляют некоторую тенденцию к изменению продолжительности жизни при сравнении поздних эпох с более ранними. Более ценными являются сведения по отдельным могильникам. В качестве примера приведу расчеты продолжительности жизни для трех могильников афанасьевской культуры, раскопанных полностью или почти полностью:

Подсуханиха 18,7 л. (9)
Карасук III 24,1 г. (39)
Афанасьевская гора 33,1 г. (23)

Видны отчетливые различия в возрасте захороненных в отдельных могильниках. Эти различия ставят ряд исторических и этнографических вопросов: о возможности разных обычаев захоронения, в частности раздельного погребения детей и взрослых (особенно в связи с могильниками в Подсуханихе, состоявшими в основном из детских погребений) ⁵, о захороненных разного социального уровня, об условиях жизни, и в частности питания, в связи с преобладанием скотоводства или земледелия в хозяйстве. Дифференцированные данные гораздо более информативны, чем суммарные, по всей культуре в целом.

К настоящему времени опубликовано несколько работ, специально посвященных палеодемографической характеристике отдельных полностью или почти полностью раскопанных могильников. Это средневековые могильники Птуж и Блед в Югославии ⁶, Керпуста, Халимба-Череш и Фоньод в Венгрии ⁷, Рекан в Германской Демократической Республике ⁸, Микульчице в Чехословакии ⁹ и др. К сожалению, в советской литературе такие данные единичны. Например, приведенные
цифры среднего возраста погребенных в афанасьевских могильниках можно сравнить только со средним возрастом захороненных в не полностью раскопанном Выхватинском могильнике трипольской культуры.

Он равен 20,5 года 36. Проистекает этот недостаток сведений о палеодемографии древнего населения СССР из-за отсутствия полностью раскопанных могильников, в которых был бы собран весь палеоантропологический материал, пригодный для палеодемографических реконструкций.

Если положение не изменится и палеоантропологический материал будет по-прежнему собираться более или менее случайно, трудно ожидать от него какой-либо новой исторической информации. История антропологических типов СССР в принципиальных чертах выявлена предшествующими исследованиями. Накопление новых материалов на прежнем уровне может лишь что-то добавить к уже известной картине. Между тем планомерный сбор палеоантропологических данных в полном виде и обработка их под разными углами зрения позволят увязать результаты их изучения с археологически восстанавливаемыми условиями жизни древнего населения, уровнем хозяйства, социальной структурой общества, т. е. со всеми теми проблемами, исследование которых так углубляет историческую картину.

Итак, антропология перешла сейчас на популяционный уровень исследования. Популяционный подход к изучению современного населения позволил наметить контуры новых тем, в пределах которых антрополог
может прийти на помощь историку и этнографу, например в оценке роли изоляции в формировании тех или иных этнических общностей. Но для того чтобы перенести популяционный подход на изучение древнего населения, антрополог, в свою очередь, нуждается в помощи археолога. Полное исследование древних могильников в процессе раскопок и тщательный сбор всех без исключения костных остатков из погребений были бы хорошим ответом на призыв о такой помощи.