Период в пределах XI/X — VI/V тыс. до н.э. обычно в археологии называют эпохой мезолита (среднекаменного века). В современной литературе выделение мезолита как самостоятельного историко-археологического этапа иногда вызывает возражения. Основной довод сторонников этой точки зрения сводится к тому, что в течение 5 — 6 тысячелетий, приходящихся на этот историко-археологический этап, не произошло каких-либо существенных изменений в культуре (в технике обработки орудий, типе хозяйства, социальной структуре и т.п.). Мы тем не менее считаем возможным эпоху мезолита выделять.
На это время приходится динамичное потепление в Северном полушарии, таяние ледников в северных широтах и освобождение материков от мощного ледяного щита, а также отступление и сокращение горного материкового оледенения. В Сибири горные ледники сократились до современных размеров. Начал складываться близкий современному климат с выраженными годичными циклами.
Евразийский материк в некоторых местах, где были мощные ледниковые поля, «вздохнул», то есть как бы поднялся, освобождаясь от тяжести ледяного щита. Но одновременно Мировой океан существенно пополнился водой ледников. В итоге морская береговая линия Северного полушария приобрела современную конфигурацию. На начало этого периода приходится окончательный разрыв Чукотки и Аляски в результате формирования Берингова пролива.
Приобретает современный облик рельеф Сибири: формируются и стабилизируются основные рельефные образования: равнины, низменности, плоскогорья, плато и т.п. Формируются в это время и растительные зоны Северного полушария. Во всяком случае уже выделились тундра и таежная зона. Возможно, на юге формируется степь (в ходе образования лесостепи). Состав флоры был близок современному. То же надо сказать и о фауне: все виды современного животного мира заселяли тундру, тайгу и лесостепь. Исчезли мамонты, зубры, бизоны. Если зубры и бизоны стали расселяться в более подходящих для них условиях, то мамонт исчезает на всей площади Северного полушария. До сих пор наука не дает убедительного объяснения факту исчезновения мамонта; это объясняется либо естественным вымиранием в новых, не подходящих для него условиях, либо активным уничтожением его охотниками верхнего палеолита и мезолита. Ни та, ни другая точка зрения не имеет достаточных оснований. Интересно и то обстоятельство, что в Сибири мамонт жил, вероятно, еще несколько тысячелетий после того, как он полностью исчезает в Европе. Некоторые основания такому утверждению есть.
Расселение человека в эту пору в Сибири можно определить как окончательное освоение всей территории региона, в том числе и Западносибирской равнины, хотя мезолитические памятники концентрируются определенными группами, что можно объяснить степенью изученности территории Сибири.
Мезолитические памятники к настоящему времени известны в Зауралье. В пределах бассейнов Пыжмы, Туры и Исети сейчас открыто более 40 мезолитических стоянок. Отметим Кокшаровско-Юрьинскую стоянку с интересными костяными изделиями: игловидные наконечники стрел, в том числе и вкладышевые, наконечники с биконической головкой, гарпуны, проколки. Фауна стоянки: лось, северный олень, бурый медведь, волк, бобр, куница, барсук, домашняя собака, рыба.
Перечислим стоянки Западной Сибири (их немного, и потому это надо сделать): Черноозерье VIa на Иртыше, Малый Ащикуль I, Большой Ащикуль II, Максимовка II в Омском Прииртышье; Камышное I, Утаган III — в Среднем Притоболье; Тельмана VIIIa, IXa — в Северном Казахстане; Большой Берчикуль I — в Кузнецкой котловине; Басандайка II — у города Томска, Ляпустин мыс I — на Алтае.
На некоторых памятниках обнаружены остатки наземных жилых сооружений (Черноозерье VIa). Каменный инвентарь характеризуется широким распространением пластинчатой техники при сохранении техники отщепа. Состав изделий: пластины-вкладыши, концевые, боковые и срединные скребки, провертки, ножи, скребла, наконечники стрел и т.п. Известны костяные поделки, в том числе и основы вкладышей.
Более основательно изучен мезолит Прибайкалья, где выделяются несколько групп (Мезолит СССР, 1989).
Бадайская группа — Ангара и ее притоки: Сосновый бор на правом берегу р. Белой (слои II и III); Усть-Белая (горизонты XVI — ХП), Бадай I, Перешеек, Черемушник I, Ленковка.
Многочисленны очаги, хозяйственные ямы. Камень: нуклеусы, пластины-вкладыши, тесла, скребки, скребла, сверла, наконечники стрел и дротиков; кость и рог: зубья острог, наконечники гарпунов, рыболовные крючки; украшения: подвески из агальматолита самых разных форм, бусы из раковин Anadonta.
Особенно интересно захоронение собаки на Бадае II на животе, вытянуто, голова слегка повернута вправо и положена на лапы. На шее восемь подвесок из зубов благородного оленя (по четыре — слева и справа); вероятно, они были нашиты на ошейник. С запада — обкладка из костей и рогов быка и косули.
Верхоленская группа — Верхняя Ангара, Лена и бассейн Селенги: Рогатка, Верхоленская гора I, II, Лисиха, Царь-Девица, Ошурково, Куналей, Усть-Кяхта, Студеное, Шишкино П, Кистенево I-V, Макарово I, II.
Камень: нуклеусы, ножи, скребла, скребки; пластины-вкладыши. Кость и рог: гарпуны нескольких типов, наконечники дротика с пазами для вкладышей, лопатки оленя, расчлененные надвое (возможно землекопалки), колотушки, отжимники, есть скорлупа страусового яйца.
Фауна: благородный олень, лось, кабарга, медведь, зубр, дикая лошадь, бизон, косуля, грызуны, сиг, осетр, щука, окунь и птица. Украшения — подвески из агальматолита.
Канская группа представлена более или менее изученными двумя памятниками: Стрижова Гора, Казачка. Инвентарь обычный; камень — ножевидные пластины, аморфные пластины, скребки, наконечники стрел; костяные изделия: рыболовный крючок, двухрядный гарпун, плоский наконечник с пазами для вкладышей, игла, шило, кирка (мотыга?) из оленьего рога.
Байкальская группа — западный берег Байкала: Берлога, Улан-Хада, Сарма, Рогатка, Курла I-IV, Дударь. Камень: обычный набор микролитических изделий, но и другие: ножи, скобель, тесла с перехватом, отбойники, а также костяные гарпуны, рыболовные крючки.
Интересны погребения Прибайкалья. Только в этом регионе нам известны погребения этого времени.
Падь Частью. Овальная яма, каменная обкладка. Костяк, ориентированный на ССЗ головой. Найдены два шлифованных стержневидных острия из шиферного сланца, три наконечника стрел.
Падь Хиньская. Могила имела каменное перекрытие. Костяк на спине, головой на СВВ, вытянут. Два каменных и один костяной наконечники стрел, восемь ножевидных пластин.
Рытвинка. Захоронение женщины с ребенком, головами на С. Женщина захоронена скорченно на левом боку, ребенок (10-12 месяцев) — на правом. Женщина обнимала ребенка.
Судя по современным представлениям о климате, Северо-Восточная Азия в раннем голоцене (мезолите) была, как и сейчас, одной из наиболее суровых областей планеты. Но эти условия не были непреодолимой преградой для широкого и интенсивного расселения людей, в частности сумнагинцев (Мочанов Ю.А., 1977).
Наиболее полно изучены Ю.А. Мочановым мезолитические памятники бассейна Средней и Нижней Лены; они объединены в один большой комплекс сумнагинской культуры (VIII — IV тыс. до н.э.). Культура распространена на очень широкой территории, в бассейнах рек Алдана, Вилюя, Амги, Маи, Лены, Витима, Олекмы, Индигирки, Колымы и Ульи (Мочанов Ю.А., 1977, карта 14). Памятники (некоторые): стоянка Белькачи I, Усть-Тимптон, Сумнагин I, II, Тимулур, Дюктайская пещера и др.
Каменная индустрия сумнагинской культуры характерна ножевидной пластиной и соответствующими формами изделий: скребки разных форм, изготовленные из пластин; ножи, долота, резцы, проколки. Много пластин-микролитов, являющихся необходимым компонентом вкладышевых орудий. Охота сумнагинцев была основана на добывании лося; добывали они также северного оленя, косулю, бурого медведя; редко боровую и водоплавающую птицу.
Жилища сумнагинцев были наземными, они ничем не отмечены на поверхности, кроме того, что находки сосредоточены более или менее кучно, особенно вокруг очагов, которые нередко бывают выложены валунами.
Сумнагинское население, вероятно, имеет как вертикальные, так и горизонтальные генетические связи, то есть связано с обитателями этих мест времени палеолита (с дюктайским населением), а также с современным ему населением Чукотки и Прибайкалья и Верхней Лены. Характер и глубина этих связей нам еще неясна; их еще предстоит исследовать в будущем.
Мезолит юга Дальнего Востока представлен немногими памятниками: стоянки Устиновка, Осиповка, Олений I (Артемовка I). Также малочисленны мезолитические стоянки на Сахалине: Такое I, III, IV и Одонту II.
В настоящее время на Камчатке нам известен только один мезолитический пункт: стоянка Ушки, слой V.
На Колыме иследователи выделяют даже сибердиковскую культуру на основании одноименной стоянки в устье р. Малый Сибердик (вторая половина VII тыс. до н.э.) и стоянки Конго в устье одноименной речки.
Интересны, хотя и редки, стоянки на Таймыре: Урюнг-Хай (в 18 км выше по р. Анабар), Тимир-Бибир в бассейне Анабара, Тагенар VI на одноименной речке, а также Пясина I, III, IV. Дата этих памятников — IV — III тыс. до н.э.
Мезолит Западной Чукотки (Кирьяк М.А., 1993) известен по стоянкам Тытыль I-III, где открыты четыре наземных жилища и 4 очага вне жилищ. Жилища имеют у основания стен каменную кладку; камни кладки, вероятно, закрепляли основания стен.
Удалось установить, что после таяния ледника образовались многочисленные гривки среди подпруженных бассейнов. На этих гривках обитали группы охотников и рыболовов. К их числу относились обитатели стоянок Тытыль. Такие озера были богаты рыбой. Поселения невелики (не более 4-х жилищ). Каменный инвентарь небогат вообще, материал вкладышевых орудий также редок. Примечательно, что стоянки Тытыль, расположенные в местах, где проходит оленья плавь, функционирующая до сих пор весной и осенью во время сезонных миграций северного оленя.
Значительное число мезолитических стоянок исследовано на территории Восточной Чукотки (Диков Н.Н., 1993). Они составляют так называемую путуракскую культуру: стоянки Путурак, Итхат IA, IB, IIA, Ткачен, Челькун IV, Ликвыленвеем, Анананвеем, а также местонахождения Итхат 1C, 1Д, IE. Дата этой культуры IX — V тыс. до н.э. Каменный инвентарь многочислен: ножевидные пластины и отщепы, исчисляемые тысячами экземпляров. Орудия: пластины-вкладыши, концевые скребки, резчики, ножи и их заготовки, призматические нуклеусы; есть, правда редко, наконечники стрел. Некоторые стоянки были мастерскими, оставившими выразительные свидетельства обработки каменных изделий.
Открыты остатки наземных жилищ, которые были, скорее всего, шатровыми сооружениями, стенки которых укреплялись внизу камнями. Такие камни постоянно присутствуют, образуя круговую линию. В центре жилища всегда есть очаг, сооруженный из камней в виде круга, в центре которого лежит еще один камень. В связи с этим интересно наблюдение Н.Н. Дикова. Бывая в современных обитаемых ярангах чукчей, он никогда не видел таких камней в очагах. В ярангах покинутых в центре такого очага лежит крупный камень. Значит, жилища мезолитические были сознательно покинуты обитателями без расчета вернуться сюда и воспользоваться очагами.
Охота этого периода в Сибири отличается от подобных занятий предшествующего времени двумя важнейшими обстоятельствами: 1) исчезновение мамонта и других крупных животных; 2) повсеместное распространение лука со стрелами. В связи с тем, что объектами охоты стали северный олень, а в некоторых районах — лошадь, охота в одних случаях была адаптирована к кочевому характеру северного оленя в зависимости от сезона, а в других — к характеру табунов лошадей, обитающих только в определенной природной обстановке. В первом случае сезонные перекочевки оленя вызвали поселения людей вблизи речных переправ оленьих стад, где зарождается такая форма охоты, как поколюга, когда охотники на месте переправы оленей убивают огромное число их, заготавливая мясо на длинную зиму в условиях приполярной и полярной области.
Степь и лесостепь привлекали охотников мезолита обилием табунов дикой лошади, охота на которых носила древний традиционный характер — загонный.
Изобилие болот и озер, особенно в тайге и в тундре, вызвало широкое распространение охоты на водоплавающую птицу. Это занятие было хорошо обеспечено луком со стрелами. Скорее всего, это оружие использовалось для охоты в первую очередь на птицу и другую мелкую дичь.
Конечно, рыбная ловля была важнейшим источником средств существования этого времени. Свидетельством этому служат кости рыбы на ряде стоянок, а также расположение ряда памятников у берегов озер и небольших речек. В археологических комплексах мы не встречаем никаких остатков рыболовных снастей (сетей, ловушек и т.п.). Однако в это время в таежном Приуралье такие снасти хорошо известны, они многократно обнаружены в памятниках эпохи мезолита. Потому такие находки в будущем в памятниках Сибири, видимо, возможны.
Население Сибири в эпоху мезолита, думается, знало и собирательство; хотя археологическими находками это пока не подкрепляется.
Северная Азия (Сибирь) составляла достаточно своеобразную область культуры Евразии. Своеобразие этого региона было очевидно уже в эпоху верхнего палеолита. В последующее время оно проявилось еще более отчетливо, что было обусловлено как факторами культурной специализации и дифференциации, процессами, которые были свойственны всем регионам планеты, так и факторами воздействия внешней среды, и в первую очередь тем, что формируются современные природно-климатические зоны со всеми присущими им особенностями флоры и фауны. Оба фактора, а также их взаимодействие приводило к сложению своеобразных комплексов культуры обитателей тундры, тайги, лесостепи, степи, горной тайги, морских побережий. В итоге это стало началом сложения хозяйственно-культурных типов (ХКТ) на пространстве Северной Азии. Не исключаем, что некоторые ХКТ сформировались уже в эпоху мезолита.
В условиях мезолита не произошло в жизни обитателей Северной Азии каких-либо заметных событий, которые могли бы как-то сказаться на социальной структуре и установлении особенных социальных институтов. Унаследованные со времени палеолита, со времени ледниковья, формы семьи, общины, территориальных объединений сохранились и в это время. Можно говорить по крайней мере о двух процессах (или тенденциях), действующих в это время:
1) Медленное расселение групп людей, что наверняка деформировало остающиеся на месте материнские сообщества. В ходе этого деформировалась социальная структура обитателей тех мест, куда переселялась новая группа. Правда, эта деформация наверняка была менее выражена, чем в первом случае, так как на новых местах обитания народонаселение было, вероятно, немногочисленно.
2) Адаптация пришельцев к новым условиям обитания. Правда, этот процесс вряд ли мог радикально сказываться на облике культуры, так как перемещения далее из южных областей Восточной Сибири в пределы Средней или Нижней Лены не должны были вызвать каких-либо существенных изменений условий обитания. Тем не менее эти процессы должны были сказываться на социальной структуре обитателей региона.
И в южных, и в северных широтах Северной Евразии природно-климатические условия требовали от людей существенных затрат на создание защитных средств от холода (жилищ, убежищ и т.п.). Это несомненно приводило к сплочению коллективов, обитающих в одном жилище, что проявлялось в укреплении нуклеарной семьи (на материнской или на отцовской основе — это не существенно).
Охота на сезонно кочующих животных (оленей) на переправах в определенное время года, а также загонная охота на других, мелких, животных требовала слаженных действий большого числа охотников, а значит — мужчин нескольких семей, что также укрепляло социальные связи населения.
В этом же направлении действовал и такой фактор, как сезонность охоты на оленей и лошадей и рыбной ловли. Работа каждого члена сообщества в этих условиях могла быть только коллективной, а значит и запасы, заготовленные в это время, являлись тоже коллективным достоянием.
Таким образом, все эти процессы должны были усиливать центростремительные тенденции, хотя и не обязательно нуклеарная семья или поселок с рядом таких семей обязательно должны быть построены на принципах классического родового общества.
Эпоха X — V тысячелетий до нашей эры ( эпоха мезолита), в Сибири, как мы отмечали, является временем окончательного освоения человеком Северной Азии. Но это не означает, что с этого времени в Северной Азии не было каких-либо заметных передвижений групп населения. Мы убедимся в том, что это далеко не так. Передвижки отдельных групп обитателей Сибири происходили на протяжении всего этого времени. В первую очередь шло освоение незанятых человеческими общностями внутренних областей Сибири. Это так называемые внутренние миграции, не изменявшие расового состава населения. Вместе с тем происходили и заметные перемещения населения из-за пределов Сибири на территорию Сибири. Эти переселения могли существенно менять расовый (а возможно, и языковой, а значит и этнический) состав населения региона.
Сейчас уместно определиться в понимании таких процессов, как переселения, миграции и др., связанных с изменениями состава населения в процессе освоения новых территорий и регионов.
Миграции, в нашем понимании, являются процессом расселения более или менее заметных групп населения при сохранении сложившихся общественных структур и систем у переселяющейся группы на достаточно большое расстояние, что приводило к окончательному разрыву постоянных контактов дочерней группы с материнской. В результате такого расселения в разных регионах могут возникнуть очаги обитания населения (дочерние группы) с таким обликом культуры, который позволяет увидеть в них варианты, близкие какому-то другому массиву расселенных ранее носителей культуры. Эту последнюю можно назвать материнской группой, а территорию ее обитания — землей (страной) исхода мигрировавшей группы. С течением времени мигранты на новом месте постепенно утрачивают черты своей материнской группы (культуры, этноса), приобретая самобытный облик; только некоторые элементы культуры материнской группы могут сохраниться в облике дочерних общностей. И это будет зависеть от множества факторов, исследовать которые в настоящее время мы не будем. Мигранты на новом месте обитания адаптируются к новой природно-географической среде, вырабатывают новые черты хозяйственной жизни, решают проблему брачной жизни, вступая в брачные контакты с новыми соседями, и т.д. и т.п.
Схожий с миграцией процесс расселения (переселения), характеризуется сохранением дочерних групп постоянных неразрушимых связей с материнской частью (брачных, культурных, религиозных и т.п.). В результате происходит расширение ареала обитания материнской, основной, группы населения. Миграции и расселение могли протекать и одновременно, и в разное время, а потому следствием этих процессов были очень разные образования, хотя в конечном счете связанные между собою.
Проблемы духовной ЖИЗНИ мезолитического населения Сибири остаются для нас очень неясными. Мы не располагаем таким богатством находок, отражающим духовную жизнь, каким изобилуют палеолитические стоянки. Однако это вряд ли стоит расценивать как свидетельство скудости духовного мира мезолитического населения. Скорее всего, проявление духовной жизни человека этой поры находилось в какой-то иной сфере, не сопровождаемой обычными археологическими находками. Эта сфера духовности эпохи мезолита нам пока неизвестна.
Тем не менее следует обратить внимание на такие факты.
Широкое распространение пластинчатой и вкладышевой техники. Это явление культуры, общее для мезолитического времени, несомненно свидетельствует об огромных и глубоких потенциях человека в области творчества в главнейшей сфере жизни — производственной. Это составляет, как известно, основной базис всех других форм проявления творчества. Надо заметить, иногда в этой области творчества, а именно в производственной, некоторые группы населения Сибири опережали своих современников. Достаточно вспомнить, что еще в финальную пору палеолита обитатели Северо-Востока Азии обретают лук со стрелами, который затем становится непременным атрибутом населения Сибири.
Необходимо принимать во внимание и тот факт, что большая часть Сибири жила в таких природно-климатических условиях, которые поглощали основные творческие потенции обитателей этого региона для адаптации, поддержания своей жизни на соответствующем уровне.
Несомненно, период X — V тыс. до н.э. в Сибири является заметной вехой истории населения этого края:
1. На всей территории Сибири установились современные климат, рельеф, гидрологическая сеть, флора, фауна; сформировались в основных чертах природно-климатические зоны (тундра, лесотундра, тайга, лесостепь и степь).
2. Сибирь освоена человеком на всей ее территории.
3. Сибирь оказалась изолированной от Американского континента.
4. В связи с формированием современной фауны сложились современные типы охотничьего и рыболовческого хозяйства, дополненные собирательством.
5. В области каменной обработки с этого времени появились приемы, использующиеся затем на протяжении столетий, в том числе шлифовка, сверление, пиление. Сохраняются и совершенствуются макролитические изделия, которые постепенно превращаются в рубящие орудия типа топоров и тесел. Распространяется повсеместно вкладышевая техника, основанная на изготовлении микролитов.
6. Со времени верхнего палеолита повсеместно распространяется лук со стрелами. Это изобретение палеолитических охотников как нельзя лучше вписалось в систему охоты мезолитического времени и последующих эпох: охота с луком оказалась наиболее эффективным способом при отсутствии мамонта, бизона. Охота с луком на мелких и средних животных приобрела большую значимость благодаря тому, что лук, в отличие от копья, булавы, — оружие дистанционного боя, позволяющее поражать зверя (чаще всего мелкого) и птицу на расстоянии десятков и даже сотен метров.
Население эпохи мезолита в Сибири, вероятно, оставалось монголоидным, каким оно было и во время верхнего палеолита. В этот период в мировом масштабе, как известно, в основном завершается процесс расообразования человечества. Если в период верхнего палеолита, вероятно, сложились расы первого порядка или основные большие расы (европеоиды, монголоиды и негроиды), то на время мезолита, скорее всего, приходится формирование малых рас в составе больших. Материалы Сибири не дают пока никаких оснований судить об этом процессе в регионе: мы не знаем палеоантропологических находок на всем протяжении Северной Азии. Поэтому можно предположить сохранение прежней ситуации в регионе, т.е. то, что вся территория Сибири была заселена монголоидными группами. В общей массе монголоидов, возможно, протекали процессы расовой дифференциации, в ходе которых обитатели отдаленных друг от друга районов (Чукотка и Камчатка — в одном варианте; Западная Сибирь и Дальний Восток — в другом), наверное, приобретали некоторые антропологические особенности, что объяснимо различием природно-географической среды каждого региона, слабыми контактами обитателей разных областей друг с другом и т.п. Но эти утверждения — не более чем гипотетичные.
Следует обратить внимание на то обстоятельство, что мезолитическое население Северной Евразии оказалось в иной социальной среде планеты, чем население других регионов. Известно, что эпоха палеолита во всех регионах планеты характеризовалась только присваивающими видами хозяйства (охота, рыбная ловля, собирательство) в разных вариантах и сочетаниях в разных регионах. Теперь же, между X и VIII тыс. до н.э., в ряде регионов планеты появилось земледелие, а затем скотоводство, то есть здесь появились производящие виды экономики. Мы не видим за этим каких-либо больших изменений в экономике, обществе и духовной сфере Северной Азии. Но не исключено, что такие изменения стали проявляться; пока нам не видимые.