К содержанию 48-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
Летом 1948 г. детский дом станицы Зеленчукской Ставропольского края организовал для своих воспитанников краеведческий поход с целью обследовать ущелье р. Марухи. Одной из задач похода являлось и археологическое обследование, в котором принял участие автор данной заметки.
Река Маруха, или Марух, как значилась она на старых картах, образует вместе с р. Аксаут р. Малый Зеленчук — левый приток Кубани. Вытекает она из ледников западной части Главного Кавказского хребта.
Ущелье Марухи в древности было мало заселено. Следы единственного значительного поселения обнаружены нами километров на пять выше современной станицы Маруха, по правому берегу реки, неподалеку от выхода ее из теснин. Это поселение располагалось вдоль невысокой террасы. За линией развалин до подножья гор простирались луга. Между развалинами и рекой, на низком берегу, заметны следы оградок из камня или из невысоких земляных валов, отделяющие небольшие участки обрабатывавшейся когда-то земли. С северного конца поселения виднеется холм, окруженный рвом, заросший в настоящее время деревьями и кустарником. К северу от него, судя по еле заметным овальным буграм, выложенным камнем — голышом, располагался могильник.
Для определения времени возникновения поселения нами не найдено никакого материала, так как развалины покрыты или мелким кустарником или очень густой высокой травой.
Выше по течению, в местах, где долина расширяется и образует достаточные луговые пространства, наблюдались следы небольших одиночных строений, с примыкающими к ним обширными огороженными участками. Это, повидимому, остатки древних кошей — жилищ пастухов и загонов для скота.
[adsense]
Природные условия долины р. Марухи применительно для поселения человека в общем те же, что и других долин горных рек западной части Сев. Кавказа — Кубани, Теберды, Б. Зеленчука. Однако в этих ущельях древние поселения встречаются почти вплоть до перевалов, тогда как в долине Марухи обнаружены следы только одного поселения.
Объяснение этому факту можно, на наш взгляд, искать в том, что срединная часть верхнего течения Марухи почти недоступна для человека. Проложить здесь дорогу не только колесную, но и для всадника, трудно.
В этой оторванности ущелья от прилегающих северокавказских степей и могла быть причина его незаселенности.
Но несмотря на необитаемость верхней части ущелья, природные богатства его были известны и в древности. И не только были известны, но в меру технических возможностей того времени эксплоатировались. Неоспоримым свидетельством этого являются места древних выработок металлических руд.
Первое из таких мест обнаружено нами на склоне, обращенном к урочищу Ретыщик — так местное население называет широкую открытую долину в том месте, где кончаются теснины Марухи. Склоны здесь густо поросли сосновым лесом. Среди леса, вблизи дороги, ведущей к реке, замечено скопление железных шлаков вместе с древесным углем и сажей. Скопление имело вид продолговатого, покрытого дерном до 20 см толщиною холмика. Небольшая часть его срезана дорогой, в глубокой колее которой обнаружен тот же пласт черной земли с сажей и кусочками шлака. Шлаки вместе с углями и сажей встречались и дальше на 10—12 м. Они залегали под дерном, что хорошо было заметно по рытвинам, сделанным кабанами.
Шлаки по весу тяжелые, видимо, со значительным количеством невыплавившегося металла (химическому анализу шлаки не подвергались). В некоторых кусках шлака сохранились угольки. Следов горна или других каких-либо остатков рудоплавильного дела не обнаружено.
Ни о способе, каким производилась выплавка железной руды, ни о времени, когда она производилась, пока ничего сказать нельзя, так как для решения этих вопросов необходимо произвести детальные исследования.
Второй пункт, обследованный нами, находится на левом берегу реки в 18—19 км выше по течению, на восточном склоне горы Большой Карабек. Здесь в скале обнаружена пещера, образовавшаяся в результате искусственной выемки породы. К ней легко подняться сначала по пологому склону, а выше по искусственно выровненному в древности подъему, который перед самым входом в пещеру в настоящее время завален крупными обломками скалы.
Пещера и искусственно высеченная к ней дорога хорошо видны с противоположного берега реки. Пещера имеет два ответвления. Первое, северное, тянется метров на 20—25. Ширина его метра четыре, высота 3—4 м. В центре этого «коридора» глубокая круглая яма.
Второе, южное, ответвление в виде сводчатой ниши углубляется в скалу всего метров на четыре-пять. На полу пещеры большое скопление золы, перемешанной с измельченной в порошок породой. Несомненно, что выработка производилась при помощи огня.
В золе на дне пещеры найдено некоторое количество черепков посуды, обломок костяного орудия и четыре экземпляра каменных молотов. Последние оказались в глубине южного ответвления среди мелких обломков камня.
Найденные молоты однотипны (рис. 36—1). Все они изготовлены из диорита, имеют толстый округлый обух и слегка приостренную нижнюю часть. Посредине — перехват в 3-4 см шириною, служивший для прикрепления молота к рукоятке. Высота или длина орудий от 20 до 15 см, ширина от 15 до 13 см. Они отличаются друг от друга только соотношением; длины и ширины и степенью округлости. Один из них, например, выглядит более уплощенным, чем остальные, другой — более вытянутым в длину. Ни один из молотов не сохранился в целом виде. Все они имеют большие или меньшие отколы или же представляют собою только часть орудия.
Каменные молоты в этой пещере встречаются не впервые. А. А. Иессен со слов В. Н. Робинсона сообщает, что «здесь же около 1910 г. Н. И. Безбородько находил каменные молоты» 1.
Костяное орудие изготовлено из лопатки крупного домашнего животного {лошади, коровы?). На одном конце его с двух сторон имеются широкие зубцы, противоположный — обработан в виде длинной плоской ручки. Предмет по виду напоминает двустороннюю пилку. Сохранность его, как и молотов, плохая. Самый конец с зубчиками обломан, зубцы на одной стороне выкрошились (рис. 36—2).
Назначение предмета неясно. Быть может, он служил для изготовления шнуров для привязывания молотов к рукояткам, или же им пользовались при прикреплении молотов к рукоятке как приспособлением, помогающим туже натягивать шнур.
Фрагменты керамики немногочисленны, но весьма характерны. Это тонкостенные черепки с черной лощеной поверхностью, обломки нелощеных серых сосудов. Часть сосудов изготовлена на круге, часть леплена от руки. Глина с блестками слюды, что свойственно всей керамике, изготовлявшейся на Северном Кавказе. Орнаментировались сосуды налепными валиками по плечикам (рис. 36—3); по валику иногда наносились параллельные косые насечки или вдавления лощеными вертикальными полосками (рис. 36—5), горизонтальными бороздками или желобками (рис. 36—6) и пр. На одном из обломков от горла сосуда, вдоль утолщенного и сильно отогнутого наружу края, по внутренней его стороне имеется небольшой валик (рмс. 36— 4). Найден крупный фрагмент стенки небольшого горшочка с круглой в сечении ручкой. Горшочек имел сильно выпуклое тулово (рис. 36 7).
Среди обломков ручек встречались эллиптические, круглые в сечении, а также широкие плоские. Некоторые имеют в верхней части порожек или круглое вдавление для пальца.
Подобная керамика хорошо известна по археологическим памятникам Северного Кавказа, на городищах и поселениях всей центральной части Предкавказья: на верхней Кубани, Ставропольской возвышенности, на реках Баксане и Куме, в окрестностях Нальчика и во многих других местах в большом количестве находятся фрагменты сосудов, аналогичных приведенным на рис. 35—3, 6. Одной из самых распространенных является форма небольшого сосудика с раздутым туловом и ручкой, подобным сосудику на рис. 35—7. Формы венчика то округлого утолщенного, то выступающего в виде бортика над поверхностью или сильно отогнутого наружу, как на рис. 35—5, 4, характерны для керамики городищ Ставропольской возвышенности и прикумских поселений. Характерен и орнамент в виде налепных валиков с насечками и вдавленнями, в виде желобков и блестящих черных полосок на лощеных сосудах.
Подобная керамика бытует на территории Северного Кавказа в эпоху раннего Средневековья. Наличие ее в пещере указывает на то, что в эту эпоху здесь производилась разработка руды.
Разумеется, это еще не решает вопроса, когда впервые в пещере стала добываться руда. Наличие средневековой керамики отнюдь не означает, что не существовали и более ранние разработки.
Известно, что во все времена, начиная с эпохи бронзы, количество металлических изделий, употреблявшихся населением Северного Кавказа, в частности и у алан, заселявших в раннее Средневековье срединную часть северокавказских гор, было велико. Самые распространенные из этих изделий, несомненно, изготовлялись на месте. На месте же, повидимому, изыскивалось и сырье, на что указывают древние выработки руды в ущелье р. Марухи.
К содержанию 48-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры
Notes:
- А. А. Иессен. К вопросу о древнейшей металлургии меди на Кавказе. Изв. ГАИМК, вып. 120, стр. 37. ↩