Курия, племя и народ римлян

Римское родовое общество. — Четыре стадии организации. — 1. Род. 2. Курия, состоящая из десяти родов. 3. Племя, образовавшееся из десяти курий. 4. Populus romanus, образовавшийся из трех племен. — Числовое соотношение. — Как оно возникло. — Концентрация родов в Риме. — Римский сенат. — Его функции. — Народное собрание. — Его права. — Верховная власть народа. — Должность военачальника (Rex). — Его власть и функции.— Демократический по существу характер римских родовых учреждений.

После того как мы рассмотрели римский род, нам остается исследовать курию, образовавшуюся из нескольких родов, племя, образовавшееся из нескольких курий, и, наконец, римский народ, образовавшийся из нескольких племен. При этом мы ограничимся изучением общественного строя, начиная со времен Ромула и до Сервия Туллия. Мы отметим также и изменения, происшедшие в самый ранний период республики, когда родовая система начала приходить в упадок, уступая место вновь возникающей политической системе.

Мы увидим, что в течение некоторого времени существовали бок-о-бок, как у афинян, две общественные организации: одна — отмирающая, другая — возникающая. Первая представляла собой общество (societas), основанная на родах, вторая — государство (civitas), основанное на территории и собственности, постепенно вытеснившее родовое общество. Общественный строй, находящийся в переходном состоянии, естественно оказывается сложным, и понимание его поэтому не лишено трудностей. Изменения наступили не сразу, а постепенно; начавшись с Ромула, они были существенным образом дополнены, хотя и не завершены Сервием Туллием; они охватывают таким образом период примерно в двести лет, насыщенный событиями, имевшими крупное значение для юного общества. Чтобы проследить историю родов вплоть до падения их влияния в государстве, необходимо, после исследования курии, племени и нации, вкратце описать новую политическую систему. Это будет предметом следующей главы.

Римское родовое общество обнаруживает четыре стадии организации: во-первых, род, группу кровных родственников и единицу социальной системы; во-вторых, курию, аналогичную греческой фратрии, состоявшую из десяти родов, соединенных в высшую общественную единицу; в-третьих, племя, состоявшее из десяти курий и обладавшее некоторыми атрибутами нации при родовых учреждениях, и, в-четвертых, римский народ (populus romanus), который состоял во времена Тулла Гостилия из трех таких племен, слившихся в одно родовое общество и заключавших триста родов. Существуют данные, позволяющие заключить, что в начале исторического периода подобным же образом были организованы все италийские племена, с тем только, быть может, различием, что римская курия была более развитой организацией, чем греческая фратрия или соответствующая фратрии форма остальных италийских племен, и что римское племя вследствие его принудительного расширения стало более обширной организацией, чем остальные италийские племена. Некоторые доказательства этих положений будут приведены в дальнейшем.

Уже до Ромула италики в их различных разветвлениях представляли собой многочисленный народ. Большое число мелких племен, на которое они распадались, указывает на раздробленность, неизбежно связанную с родовыми учреждениями. Тем не менее федеральное начало уже утвердилось как у латинских, гак и у других италийских племен, хотя и не привело к учреждению какой-либо конфедерации, которая дала бы значительные результаты. Таково было положение вещей, когда наступило то великое движение, которое приписывается Ромулу, а именно концентрация ста латинских родов на берегах Тибра, сопровождавшаяся таким же сосредоточением еще ста сабинских, латинских, этрусских и других родов и завершившаяся в конце концов их слиянием в один народ. Так было положено основанию Риму, а следовательно, и римскому могуществу и цивилизации. Это было прочным соединением родов и племен под одним управлением; начатое Ромулом и дополненное его преемниками, оно проложило путь для новой политической системы, для перехода от управления, основанного на личности и личных отношениях, к управлению, основанному на территории и собственности.

Для предмета настоящего исследования не существенно, был ли тот или иной из семи так называемых римских царей действительным или мифическим лицом, существовало ли в действительности приписываемое им законодательство или оно является предметом вымысла; факты, относящиеся к древнему строю латинского общества, сохранились в римских учреждениях и таким образом перешли в исторический период. К счастью, события, знаменующие человеческий прогресс, независимо от отдельных людей, кристаллизуются в учреждениях, порядках и обычаях и сохраняются в изобретениях и открытиях. Историки в некотором роде вынуждены приписывать отдельным личностям большое значение в создании известных событий, ставя таким образом преходящую личность на место неизменных принципов. Деятельность общества в целом, создающая всякий прогресс, приписывается в слишком большой мере индивидам и в слишком малой — общественному разуму. В общем следует признать, что сущность человеческой истории связана с развитием идей, создаваемых людьми и выражающихся в их учреждениях, порядках, изобретениях и открытиях.

Числовое соотношение, о котором уже говорилось, а именно десяти родов в курии, десяти курий в племени и трех племен в римском народе, было результатом законодательной меры, восходящей для первых двух племен не дальше времен Ромула. Оно оказалось возможным благодаря присоединению родов из окружающих племен путем либо убеждения, либо завоевания; присоединенные таким образом роды были включены преимущественно в племя тициев и образовавшееся вслед затем племя люцеров. Но такое точное числовое соотношение не могло сохраниться в течение столетий, в особенности число родов в каждой курии.

Мы уже видели, что греческая фратрия была скорее религиозной и общественной, чем правительственной организаций. Занимая промежуточное положение между родом и племенем, она должна была иметь меньшее значение, чем последние, пока ей не были приданы функции управления. Мы видим фратрию у ирокезов в ее зачаточной форме, при чем в то же время отчетливо обозначается присущий ей в эту раннюю эпоху общественный, отличительный от правительственного, характер. Но римская курия, каковой бы она ни была в предшествовавшем периоде, развилась в более совершенную, облеченную большей властью организацию, чем греческая фратрия; однако о первой мы знаем больше, чем о последней. По всей вероятности, роды, входившие в состав данной курии, были в большинстве случаев родственными, и их объединение в более высокую организацию скреплялось в дальнейшем путем браков, при которых роды одной и той же курии давали друг другу жен.

Ранние авторы ничего не сообщают об учреждении курий, но отсюда не следует, что они были созданы Ромулом. Курия впервые упоминается в качестве римского учреждния в связи с его законодательством, по которому в двух племенах было установлено по известному числу курий. Организация эта существовала у латинских племен в виде фратрии, вероятно, с незапамятных времен.

Ливий, говоря о том уважении, с которым стали относиться к сабинским женщинам после того, как при их посредстве был установлен мир между сабинянами и латинянам, замечает, что на этом основании Ромул, при разделении народа на тридцать курий, дал им имена сабинских женщин ¹. Дионисий употребляет термин «фратрия» в качестве равнозначного курии, но пользуется и словом «курия» (xo’Jt’ia) ², указывая далее, что Ромул разделил курии на декады» по десяти в каждой; декады эти были, очевидно, родами ³. Точно так же и Плутарх указывает, что каждое племя состояло из десяти курий, которые, как говорят, были названы по именам сабинских женщин ⁴. Он выражается точнее, чем Ливий или Дионисий, когда говорит, что каждое племя состояло из десяти курий, а не каждое племя было разделено на десять курий, так как курии произошли из родов, как начальных единиц, а не роды из курий путем разделения. Реформа Ромула состояла в том, что он уравнял число родов в каждой курии и число курий в каждом племени; он смог выполнить это путем присоединения родов от окружающих племен. Теоретически каждая курия должна была состоять из родов, образовавшихся путем сегментации из одного или нескольких родов, а племя — путем естественного развития вследствие образования нескольких курий, состоящих каждая из родов, связанных общим диалектом. Сто родов рамнов были латинскими родами. Организуя их в десять курий по десять родов в каждой, Ромул, несомненно, считался с кровными узами, помещая, посколько это было возможно, родственные роды в одну курию и достигая затем числовой симметрии путем произвольного изъятия избытка родов из одной естественной курии для пополнения недостатка в другой. Сто родов племени тициев были главным образом сабинскими родами. Они также были размещены в десяти куриях, по всей вероятности, по тому же принципу. Третье племя, люцеров, было образовано впоследствии путем постепенных присоединений и завоеваний. Оно состояло из разнородных элементов, включая между прочим ряд этрусских родов. Они были приведены к той же числовой схеме десяти курий по десяти родов в каждой. При таком преобразовании, тогда как род, единица организации, оставался чистым и неизменным, курия выходила за пределы своих естественных границ и включала в некоторых случаях чуждые элементы, не принадлежавшие к естественной фратрии; то же самое произошло с племенем, в которое были допущены чуждые элементы, не принадлежавшие к естественно образовавшемуся племени. Путем такого законодательного принуждения племена с их куриями и родами были приведены к однообразному виду, при чем третье племя в большей своей части было искусственным созданием, сложившимся под давлением обстоятельств. Вопрос о лингвистической принадлежности этрусков остается еще спорным. Существует предположение, что их диалект был не совсем непонятен латинским племенам, иначе этруски не были бы приняты в римскую социальную систему, бывшую в то время чисто родовой. Достигнутые таким образом числовые пропорции облегчали деятельность общества в целом по осуществлению управления.

Нибур первый высказал правильный взгляд на учреждения римлян той эпохи и признал тот факт, что народ обладал верховной властью, что так называемые цари пользовались властью, переданной им народом, и что сенат был основан на принципе представительства, так как каждый род имел одного сенатора; но он оказывается в противоречии с фактами, когда утверждает, что «эта числовая пропорция служит неопровержимым доказательством того, что римские дома [роды] ⁵ не были старше данного строя, а представляли собой корпорации, созданные законодателем в соответствии с остальной частью его схемы» ⁶. Что небольшой чуждый элемент был насильно введен в курии второго и в особенность третьего племени — неоспоримо; но чтобы род был изменен в своем составе или реконструирован или создан вновь — просто невозможно. Законодатель не мог создать род; равным образом не мог он образовать курию иначе, как путем соединения существующих уже родов вокруг ядра родственных родов; но он мог путем принуждения увеличить или уменьшить число родов в курии, точно так же как число курий в племени. Нибур также показал, что род был древней и универсальной организацией у греков и римлян, что делает его предшествующее заявление тем более непонятным. Оказывается далее, что фратрия, по крайней мере у ионийских греков, встречалась повсеместно; отсюда можно заключить, что курия, может быть под другим именем, была у латинских племен таким же древним учреждением. Помянутая числовая пропорция была, без сомнения, результатом законодательного мероприятия времен Ромула, и мы имеем обильные указания относительно тех источников, откуда были взяты новые роды, при помощи которых эта пропорция была осуществлена.

Члены десяти родов, соединенных в курию, назывались curiales. Они избирали жреца, curio, бывшего высшим должностным лицом братства. У каждой курии были свои собственные священные обряды, в совершении которых принимало участие все братство, свое sacellum, место культа, и свое место собраний, где члены курии сходились для решения своих дел. Помимо curio, имевшего высший надзор над религиозными делами, curiales избирали также помощника жреца, flamen curialis, непосредственно ведавшего исполнением религиозных обрядов. Курия дала свое имя собранию родов, comitia curiata, обладавшему в Риме при родовой системе верховной властью в гораздо большей степени, чем сенат. Такова была в общих чертах организация римской курии или фратрии ⁷.

Следующим членом восходящего ряда было римское племя, состоявшее из десяти курий и ста родов. При естественном развитии, протекавшем без внешних воздействий, племя должно было быть соединением таких родов, которые произошли путем сегментации от одного начального рода или пары родов, все члены которых говорили на одном диалекте. До тех пор пока племя само не раскалывалось путем описанного выше процесса, оно включало всех потомков всех членов этих родов. Римское племя, с которым мы сейчас имеем дело, было искусственно расширено для специальных целей особым путем, но основу и большинство племени составлял продукт естественного роста.

До Ромула каждое племя выбирало высшее должностное лицо с судебными, военными и религиозными функциями ⁸. В городе это лицо выполняло обязанность судьи племени и руководило его sacra, а на поле битвы командовало его военными силами ⁹. Вероятно, оно избиралось куриями на объединенных общих собраниях, но в этом пункте наши сведения снова недостаточны. Несомненно, у всех латинских племен это была древняя должность, имевшая особый характер и основанная на выборном принципе. Она была таким образом зародышем более высокой должности рекса или высшего военачальника, так как функции обеих должностей были сходны. Племенные вожди называются Дионисием предводителями племен -rje;j.6vec ¹⁰). Когда три римских племени слились в один народ, управляемый одним сенатом, одним народным собранием и одним военачальником, должность племенного вождя утратила свое значение и отступила на задний план; но то обстоятельство, что она продолжала замещаться путем избрания, подтверждает предположение о ее начальном народном характере.

Собрание племени также должно было существовать с самой отдаленной древности. До основания Рима каждое италийское племя было фактически самостоятельным, хотя все племена и находились в более или менее тесных федеральных отношениях. Будучи самоуправляющейся единицей, каждое из этих древних племен имело свой совет вождей, бывших, без сомнения, представителями родов, свое народное собрание и своих вождей, командовавших военными отрядами. Эти три элемента организации племени, а именно: совет, племенной вождь и собрание племени, были прототипами образованных впоследствии римского сената, римского рекса и comitia curiata. Племенной вождь, по всей вероятности, назывался rех еще до основания Рима, и то же самое относится к названию сенаторов (senex) и comitia (Qon-ire). Судя по характеру и организации этих племен, следует заключить, что их учреждения были чисто демократическими. После слияния трех римских племен национальный характер племени растворился в высшей организации, но оно осталось необходимым элементом органического ряда.

Четвертой и последней стадией организации была римская нация или римский народ, образовавшийся, как было сказано, путем слияния трех племен. С внешней стороны эта конечная организация была представлена сенатом (senatus), народным собранием (comitia curiata) и высшим военачальником (rех), далее — городскими властями, организацией армии и общенациональным жречеством различных степеней ¹¹.

Сильная городская организация, по отношению к которой все лежащие вне Рима области сохраняли характер провинций, была с самого начала основной идеей системы управления и военной организации римлян. При военной демократии Ромула, при смешанной демократической и аристократической организации республики и при позднейшей империи это было управление, имевшее своим центром большой город; он представлял собой постоянное ядро, к которому присоединялись все полученные путем завоеваний дополнения, отнюдь не становясь, наравне с ним, составными элементами управления. В истории человечества нет ничего сходного с этой римской организацией, этим римским могуществом и судьбой римской расы. Рим останется навсегда чудом всех времен.

Римляне в том виде, как они были организованы Ромулом, называли себя римским народом (populus romanus), что было совершенно точно. Они представляли собой родовое общество и только. Но быстрое увеличение населения во времена Ромула и еще больший прирост за период от Ромула до Сервия Туллия доказали необходимость коренного изменения всего плана управления. Ромул и мудрые люди его времени использовали все возможности родовых учреждений. Мы обязаны его законодательству грандиозной попыткой достигнуть при родовом строе величайшего национального и военного могущества; этой попытке мы обязаны кое-какими сведениями о характере и структуре учреждений, которые иначе могли бы покрыться туманом, если не совсем исчезнуть из памяти. Возрастание римского могущества на основе родовых учреждений было выдающимся событием в истории человечества. Неудивительно, что сопровождавшие это движение события дошли до нас в романтической, чтобы не сказать, легендарной, окраске. Рим возник благодаря счастливой идее, приписываемой Ромулу и воспринятой его преемниками, а именно идее сконцентрировать возможно большее число родов в новом городе, под одним управлением, с соединенными военными силами под начальством одного командира. Цель была чисто военная: приобрести верховное господство в Италии; неудивительно, что вся организация приняла форму военной демократии.

Выбрав превосходное место на Тибре, где река, оставив горы, вступает в Кампанью, Ромул, с латинским племенем, вождем которого он был, занял Палатинский холм, древнее укрепленное место. Предание ведет его происхождение от вождей Альбы, что, однако, имеет второстепенное значение. Новое поселение росло со сказочной быстротой, если верить рассказу, что к концу его жизни военные силы Ромула состояли из 46 000 пеших и 1000 конных воинов, что соответствовало примерно 200 000 населения города и находившихся под его защитой окрестностей. Ливий замечает, что это был старый обычай (vetus consilium) основателей городов — стягивать к себе массу ничтожных и незнатных людей и затем наделять их потомство правами коренных жителей ¹². Ромул, следуя этой древней политике, открыл будто бы убежище близ Палатинского холма и пригласил всех и каждого из окружающих племен, не взирая на личность или положение, разделить с его племенами выгоды и судьбы нового города. Целые толпы народа, рассказывает далее Ливий, как рабы, так и свободные, стали стекаться туда из окружающих областей, и это было первым притоком чужой силы к новому предприятию ¹³. Плутарх ¹⁴ и Дионисий ¹⁵ оба упоминают об убежище или роще, открытие которой с указанной целью и соответствующие результаты, по всей вероятности, действительно имели место. Это показывает, что население Италии стало к тому времени — для варваров — многочисленным и что в его среде господствовало недовольство, вызванное, без сомнения, недостаточной охраной прав личности, существованием домашнего рабства и постоянным страхом насилия. Таким положением вещей естественно мог воспользоваться умный человек, если он обладал достаточными военными способностями, чтобы управлять образовавшимся таким образом классом людей. Следующим важным событием этой романтической истории, о котором следует напомнить читателю, было нападение сабинян, чтоб отомстить за похищение сабинских девушек, ставших уже почтенными женами своих похитителей. Дело кончилось мудрым соглашением, в результате которого латиняне и сабиняне слились в одно общество, при чем каждая часть сохранила своего военного предводителя. Сабиняне заняли Квиринал и Капитолийский холм. Таким образом присоединилась главная часть второго племени, тиции, с их военным предводителем, Титом Тацием. После его смерти единым военачальником стал Ромул.

Минуя преемника Ромула, Нума Помпилия, давшего более широкое развитие религиозным учреждениям римлян, перейдем к его преемнику Туллу Гостилию, который захватил латинский город Альбу и все его население переселил в Рим. Они заняли Целийский холм, получив все привилегии римских граждан. Число граждан теперь удвоилось, как замечает Ливий ¹⁶, но, повидимому, не только за счет этого источника. Анк Марций, преемник Тулла, захватил латинский город Политориум и, следуя установившейся политике, переселил все его население в Рим ¹⁷. Они получили Авентинский холм, а равно такие же привилегии. Вскоре после этого были покорены жители Теллен и Фиканы и тоже переведены в Рим, где поселились также на Авентинском холме ¹⁸. Следует отметить, что во всех указанных случаях переведенные в Рим роды, равно как и начальные латинские и сабинские роды, остались территориально обособленными. По универсально присущему родовому обществу порядку, как на средней, так и на высшей ступени варварства, когда племена начали собираться в укреплениях и окруженных стенами городах, роды селились вместе по родам и фратриям ¹⁹. ^Гаким же образом поселились роды в Риме. Большая часть новых пришельцев была соединена в третье племя, люцеров, образовавшееся, следовательно, по преимуществу из латинских родов. Оно пополнилось окончательно только во время Тарквиния Приска, четвертого после Ромула военного предводителя, при чем некоторые новые роды были взяты от этрусков.

Так или иначе в Риме в конце концов собралось триста родов, организованных в курии и племена, в известной мере различавшиеся по своему происхождению; рамны, как сказано, были латиняне, тиции — преимущественно сабиняне, а люцеры, вероятно, в большей своей части латиняне с сильной примесью из других источников. Таким образом римский народ с его организацией возник путем более или менее принудительного соединения родов в курии, курий — в племена, а племен — в одно родовое общество. Но образцы для каждой из этих организаций, за исключением последней, существовали у римлян и их предков с незапамятных времен; при этом естественной основой каждой курии служили фактически объединенные в ней роды, и подобной же основой каждого племени было общее происхождение большей части собранных в ней родов. Новым в этой организации было только числовое отношение родов к курии и курий к племени, а также слияние племен в один народ. Можно сказать, что эти организация развилась с одной стороны естественно, с другой — под давлением законодательства, так как образовавшиеся этим путем племена были несвободны от примеси чужих элементов. Отсюда произошло новое название — tribus (треть народа), ставшее теперь обозначением этого организма. В латинском языке должен был иметься термин, равнозначный греческому филон (yOXov) — племя, посколько у них существовала та же самая организация; однако, если и так, термин этот был утрачен. Создание нового термина служит до некоторой степени доказательством того, что римские племена содержали чуждые элементы, тогда как греческие племена были чисты по происхождению и все входившие в них роды были родственны между собой.

Наши сведения о более раннем составе латинского общества основаны главным образом на законодательстве, приписываемом Ромулу, так как оно вскрывает прежнюю организацию латинских племен с теми улучшениями и изменениями, ввести которые смогла мудрость этой эпохи. Мы находим следы прежней организации в сенате, представляющем собой совет вождей, в comitia curiata или народном собрании по куриям, в должности высшего военачальника и в восходящем ряде общественных форм. Она проявляется в особенности в наличии родов с их признанными правами, привилегиями и обязанностями. Более того, управление, учрежденное Ромулом и усовершенствованное его непосредственными преемниками, представляет родовое общество в такой высокой структурной форме, какой оно никогда не достигало ни у одной из ветвей человеческой семьи. Время, о котором здесь идет речь, непосредственно предшествовало учреждению политического общества Сервием Туллием.

Первым значительным актом Ромула как законодателя было учреждение римского сената. Он состоял из ста членов, по одному от каждого рода, или по десяти от каждой курии. Совет вождей в качестве основного орудия управления не был для римских племен новостью. Они привыкли к его существованию и его власти с незапамятных времен. Возможно, однако, что еще до Ромула он был превращен, подобно греческим советам, в совещательное собрание, обязанностью которого было подготовлять и предлагать народному собранию важнейшие общественные мероприятия для принятия или отклонения. Таким образом народ фактически получил обратно власть, возложенную раньше на совет вождей. Посколько ни одно значительное общественное мероприятие не могло вступить в силу, не получив санкции народного собрания, это показывает также, насколько глубоко демократические принципы проникли в их общественную систему. Учрежденный Ромулом сенат, хотя его функции были, несомненно, по существу сходны с функциями предшествующего совета вождей, был все же шагом вперед во многих отношениях. Сенат был образован или из вождей или из мудрых мужей родов. Каждый род, говорит Нибур, «посылал своего декурионар бывшего его старейшиной» чтоб представлять его в сенате. Это был таким образом представительный и выборный орган по своему первоначальному замыслу, и он оставался выборным вплоть до императорского периода. Сенаторы занимали свою должность пожизненно; это был тогда единственный известный срок службы, а следовательно, не представлявший собой ничего особенного. Ливий приписывает набор первых сенаторов Ромулу; это, вероятно, ошибка уже потому, что не согласуется с общим характером римских учреждений. Рсмул, говорит он, выбрал сто сенаторов или потому, что этого числа было достаточно, или потому, что было только сто лиц, которых можно было сделать «отцами». «Отцами» они были названы, конечно, в силу их официального положения, а их потомки назывались патрициями ²⁰. Характер сената как представительного учреждения, титул отцов народа, данный его членам, пожизненность должности, но превыше всего звание патрициев, данное на вечные времена детям сенаторов и их потомству, одним ударом поставили в центре социальной системы римлян аристократию, которая пустила прочные корни. Римский сенат по своему высокому назначению, своему составу и рангу патрициев, который получали и передавали потомству его члены, занял влиятельнейшее положение в образовавшемся позднее государстве. Этот-то аристократический элемент, впервые привитый гентилизму, придал республике ее двойственный характер и, как это можно было предсказать, привел к империи, а вместе с тем к конечной гибели расы. Он, может быть, увеличил военную славу и завоевания Рима, учреждения которого с самого начала были приспособлены для военных целей; но он сократил жизнь этого великого и необыкновенного народа и доказал справедливость положения, что империализм неизбежно приводит к гибели всякую цивилизованную расу. При республике, полуаристократической, полудемократической, римляне приобрели свою славу, которая, надо думать, была бы еще большей и дала бы более прочные результаты, если бы весь народ пользовался свободой и равенством вместо неравенства, созданного привилегиями, и гнусного рабства. Длительная и упорная борьба плебеев за уничтожение аристократического элемента, представленного сенатом, и за восстановление древних демократических принципов, должна быть причислена к героическим подвигам человечества.

После соединения с сабинянами число членов сената было увеличено до двухсот путем прибавления ста сенаторов ²¹ из родов племени тициев; а когда во время Тарквиния Приска число родов люцеров достигло ста, из родов этого племени была прибавлена третья сотня сенаторов ²². Цицерон поставил это свидетельство Ливия под сомнение, указав, что Тарквиний Приск удвоил первоначальное лицо сенаторов ²³, но Шмиц для объяснения этого противоречия высказывает предположение, что ко времени последнего расширения число сенаторов уменьшилось до ста пятидесяти и было пополнено до двухсот из родов первых двух племен с прибавлением еще ста членов от третьего племени. Сенаторы из племен рамнов и тициев назывались с тех пор «отцами старших родов (patres пщогшп gentium), а из племени люцеров — «отцами младших родов» (patres minorum gentium) ²⁴. Из формы этого показания можно вывести заключение, что триста сенаторов представляли триста родов, а каждый сенатор был представителем одного рода. Более того, посколько каждый род имел, очевидно, своего главного вождя (princeps), весьма вероятно, что он и избирался на должность сенатора своим родом, либо десять сенаторов избирались сразу курией из тех десяти родов, из которых она состояла. Такой порядок представительства и (избрания вполне согласуется с тем, что известно о родовых учреждениях вообще и римских в частности ²⁵. После учреждения республики вакансии в сенате замещались цензорами по их собственному выбору, пока это право не было передано консулам. Сенаторы обыкновенно выбирались из бывших должностных лиц высших степеней.

Права сената были действительными и существенными. Здесь возникали все общественные мероприятия, как те, которые он мог проводить самостоятельно, так и те, которые должны были представляться народному собранию и утверждаться им, прежде чем вступить в законную силу. Сенат имел высший надзор за общественным благосостоянием, за направлением внешней политики, взиманием податей и набором военных пополнений и высший контроль над доходами и расходами. Хотя управление религиозными делами принадлежало различным коллегиям жрецов, сенат обладал высшей властью и над религией. По своим функциям и своему назначению сенат был самым влиятельным органом, какой когда-либо существовал при родовых учреждениях.

Народное собрание с признанным правом непосредственного воздействия на важнейшие общественные мероприятия, которые оно должно было обсуждать и принимать или отвергать, было неизвестно на низшей и, вероятно, на средней ступени варварства; на высшей ступени мы уже встречаем его в виде агора греческих племен и, в качестве его высшей формы, в виде экклезии афинян; оно существовало также и у латинских племен в виде собрания воинов, достигая своей высшей формы в comitia curiata римлян. Рост собственности привел к учреждению народного собрания в качестве третьего органа власти в родовом обществе для охраны личных прав и защиты от произвола совета вождей и военачальника. В древнем родовом обществе, со времени возникновения родов, в периоде дикости, и до эпохи Солона и Ромула, народный элемент был всегда активен. В первобытные времена совет вождей был обычно открыт для ораторов из народа, и общественное мнение влияло на ход событий. Когда греческие и латинские племена впервые вошли в поле зрения истории, народное собрание, обладающее правом обсуждать и принимать или отвергать общественные мероприятия, было таким же постоянным явлением, как и совет вождей. Народное собрание было более совершенной организацией у римлян при Ромуле, чем у афинян во время Солона. По росту и развитию этого учреждения можно проследить рост и развитие демократического принципа.

Это собрание получило у римлян название comitia curiata, потому что взрослые члены родов сходились на собрание по куриям и тем же порядком голосовали. Каждая курия имела один коллективный голос, большинство определялось в каждой курии отдельно, и этим решалось, каково должно быть окончательное постановление ²⁶. Это было собрание родов, которые одни были звеньями управления. Плебеи и клиенты, составлявшие уже многочисленный класс, были исключены, ибо помимо рода и племени не могло существовать никакой связи с populus romanus. Это собрание, как было сказано, не могло само ни проводить общественные мероприятия, ни изменять предложенные ему, но ни одно сколько- нибудь значительное постановление не могло вступить в силу, не быв принято comitia. Все законы принимались или отвергались этим собранием; все высшие должностные лица, в том числе тех, избирались им по предложению сената ²⁷. Imperim давалось всем этим лицам особым законом, принимаемым курией (lex curiata de imperio), что было римским методом введения в должность. Пока данному лицу не было таким образом вручено imperium, оно не могло вступить в должность, хотя бы было выбрано по всем правилам. Comitia curiata выносили в качестве апелляционной инстанции окончательные решения по уголовным делам, грозившим римскому гражданину смертной казнью. Должность рекса была упразднена в результате народного движения. Хотя народное собрание никогда не достигало права непосредственно издавать постановления, его власть была реальной и влиятельной. В эту эпоху народ обладал верховной властью.

Народное собрание не имело права сходиться по собственной воле, но, как указывается, собиралось по приглашению рекса или, в его отсутствие, префекта (praefectus urbi). Во время республики оно созывалось консулами или, в их отсутствие, претором, и во всех случаях лицо, созвавшее собрание, руководило его совещаниями.

Должность рекса уже была рассмотрена в другой связи. Рекс был полководцем, а также жрецом, но не имел гражданских функций, которыми пытались его наделить некоторые историки ²⁸. Хотя его власть как полководца не была точно определена, она естественно была неограниченной по отношению к военным силам на поле битвы и в городе. Если рекс в отдельных случаях и выполнял какие-либо гражданские функции, то следует думать, что они вверялись ему специально для данного случая. Называть его царем в том смысле, какой обязательно принадлежит данному термину, значит искажать демократическое правление, к которому принадлежал рекс, и те учреждения, на которых эта должность основывалась. Форма правления, при которой возникли рекс и басилевс, непосредственно связана с родовыми учреждениями; она исчезла после падения родового общества. Это была особая организация, не имеющая параллели в современном обществе, и она не может быть описана в терминах, принятых для монархических учреждений. Военная демократия с сенатом, народным собранием и назначенным и избранным полководцем — таково приблизительное, хотя и не совсем точное, определение этой, столь своеобразной формы правления, принадлежавшей исключительно древнему обществу и покоившейся на чисто демократических учреждениях. Ромул, ободренный своими большими успехами» присвоил себе, по всей вероятности, власть, которую сенат и народ считали опасной; есть полное основание дошедшее до нас предание об его таинственном исчезновении понять так, что он был убит римскими вождями. Каким бы жестоким ни следовало считать такой акт, он все же обнаруживает унаследованный от родов дух независимости, не желающий подчиниться произволу единоличной власти. Неудивительно, что когда должность рекса была упразднена и заменена консульством, были созданы не один, а два консула. Тогда как сопряженная с такой должностью власть могла поднять одного человека на опасную высоту, это не могло иметь место при двух лицах. Такая же проницательность побудила ирокезов, не имевших предшествующего опыта, создать двух военных вождей конфедерации вместо одного, для того чтобы должность высшего военачальника, вверенная одному лицу, не создала ему слишком влиятельного положения.

В качестве верховного жреца, рекс совершал в важных случаях ауспиции, один из важнейших актов римской религиозной системы, который, по их мнению, был так же необходим в поле накануне битвы, как и в городе. Он исполнял также и другие религиозные обряды. Нет ничего удивительного, что в те времена жреческие функции у римлян, как и у греков, были присоединены или связаны с высшей военной должностью. С упразднением этой должности возникла необходимость передать кому-нибудь принадлежащие ей, очевидно специальные, религиозные функции; таким образом была создана новая должность rex sacrificulus или rex sacrorum, который и исполнял соответствующие религиозные обязанности. У афинян наблюдаем то же явление: второй из девяти архонтов, называвшийся архонт-басилевс, имел высший надзор за религиозными делами. Не существует никакого объяснения, почему религиозные функции были приданы должности рекса и басилевса у римлян и греков и должности teuctli у ацтеков и почему после упразднения этой должности в первых двух случаях эти функции не могли выполняться обыкновенными жрецами.

В таком состоянии пребывало римское родовое общество от Ромула до Сервия Туллия, т. е. более чем двести лет, в течение которых было положено основание римскому могуществу. Правление, как было сказано, состояло из трех властей: сената, народного собрания и военачальника. Они убедились на опыте в необходимости смены порядков и обычаев определенными, ими же установленными писанными законами. В рексе римляне имели зачаток высшей исполнительной власти, которая возникла в силу необходимости и которая должна была развиться в более совершенную форму после учреждения политического общества. Но в те времена недостаточной опытности в области высших понятий об управлении они считали эту должность опасной, потому что полномочия рекса были в общем неопределенные, да и с трудом подавались точному определению. Неудивительно, что когда между народом и Тарквинием Гордым возникли серьезные разногласия, Тарквиний был низложен, а самая должность упразднена. Как только они сталкивались лицом к лицу с чем-нибудь похожим на неограниченную царскую власть, они находили это несовместимым со свободой, которая и выходила победительницей. Они однако были склонны ввести в свою систему управления ограниченную исполнительную власть и создали соответствующую должность в виде двух консулов. Это произошло после учреждения политического общества.

До Сервия Туллия не было сделано прямых шагов к учреждению государства, основанного на территории и собственности, но предшествовавшие мероприятия подготовили это событие. В придачу к указанным выше учреждениям были созданы городское управление и развитая военная система с сословием, всадников включительно. При чисто родовых учреждениях Рим ко времени Сервия Туллия стал самой крупной военной силой в Италии.

Из девяти вновь созданных городских должностей важнейшей была должность градоначальника (custos urbis). Это должностное лицо, бывшее вместе с тем и главой сената (princeps senatus), было назначено впервые, как говорит
Дионисий, Ромулом ²⁹. Он созывал сенат, не имевший права собираться по своей инициативе. Утверждают, что право созывать сенат имел также рекс. Что он по предложению рекса и приглашению своего собственного должностного лица находил нужным собираться — вполне вероятно; но чтобы рекс мог приказывать сенату собраться — это невероятно, в виду независимости его функций, его высокого положения и его представительного характера. После эпохи децемвиров eustos urbis стал называться префектом города (praefectus urbi), при чем полномочия этой должности расширились, и она стала выборной через новую comitia centuriata. При республике консулы, а в их отсутствие претор, имели право созывать сенат, а также руководить собраниями комиций. В позднейшее время функции этой древней должности перешли к претору (praetor urbanus), который и стал ее преемником. Римский претор представлял собой судебную власть, прототип современного судьи. Так каждое значительное учреждение, относящееся к управлению обществом, можно обычно проследить до его простого зародыша, возникшего в своей примитивной форме из человеческих потребностей и развившегося в постоянное учреждение, если только оно оказалось способным выдержать испытание времени и опыта.

Если бы мы могли установить положение должности вождя и функции совета вождей в эпоху до Ромула, этим было бы пролито много света на состояние римского родового общества во время Ромула. Отдельные периоды надлежало бы исследовать особо, так как общественное состояние римлян изменялось с развитием их ума. Италийский период до Ромула, период семи рексов, последующие периоды республики и империи обнаруживают большие различия духа и характера управления. Но учреждения первого периода перешли во второй, а учреждения последнего, в свою очередь, перешли в третий и с некоторыми изменениями остались и в четвертом. В росте, развитии и упадке этих учреждений заключена история жизни римского народа. Проследив последовательные стадии развития этих учреждений с момента их возникновения на широком поприще племен и наций человечества, мы сможем представить себе великие движения человеческого ума в его эволюции от младенчества в периоде дикости до его современного высокого развития. Род возник из потребностей человечества в организации общества, из рода произошли вождь и племя с его советом вождей; из племени путем сегментации возникла группа племен, позднее воссоединившаяся в конфедерацию и слившаяся в конечном счете в нацию; из опыта совета вождей возникла необходимость в народном собрании с разделением власти между ними и советом; наконец, из военных потребностей соединенных племен возник высший военачальник, который с течением времени стал третьей властью управления, подчиненной, однако, двум высшим властям. Это был зародыш позднейшего верховного должностного лица, короля и президента. Главнейшие учреждения цивилизованных наций являются простым продолжением учреждений, зародившихся в периоде дикости, развившихся в периоде варварства, сохраняющихся и развивающихся далее в периоде цивилизации.

Римское правление в том виде, в каком оно существовало ко времени смерти Ромула, было общественным, но не политическим; оно было личным, а не территориальным. Правда, каждое из трех племен занимало отдельную отграниченную территорию в пределах города, но таков был господствовавший образ поселения при родовых учреждениях. Отношения родов, курий и племен друг к другу и ко всему обществу были чисто личными; управление имело с ними дело только как с группами лиц и с их совокупностью как с римским народом. С тех пор как римляне были таким порядком локализованы в местностях, окруженных валами, у них сама собой возникла идея городской общины или городского округа, когда необходимость изменения плана управления была продиктована возрастающей сложностью дел. Римлянам предстояло вскоре совершить великий переворот, обусловленный рядом законодательных опытов, точно такой же, к какому приступили незадолго до Сервия Туллия афиняне. Рим был основан и его первые победы были одержаны при чисто родовых учреждениях; но плоды этих достижений были столь велики, что обнаружили неспособность родов служить основанием государства. Понадобилось, однако, два столетия напряженного труда расцветающего общества, чтобы подготовить путь для введения второго великого плана управления, основанного на территории и собственности. Задача заключалась в том, чтобы отнять власть у родов, курий и племени и передать ее новым избирательным корпорациям. Такой переворот мог осуществиться только благодаря убеждению, что роды несовместимы с формой управления, соответствующей более высокому уровню развития. В действительности вопрос заключался в том, коснеть ли в варварстве или войти в цивилизацию. История учреждения новой системы составит предмет следующей главы.