Многие современные дискуссии о проблемах археологической типологии оборачиваются попытками переопределить существующие термины на основе наблюдений процесса типологиэации. Термины в спорах приобретают самодовлеющую, магическую силу, хотя по сути своей должны быть только лишь краткими обозначениями тех или иных явлений действительности.
[adsense]
Отправной точкой для порождения терминов должны стать философские аксиоматические понятия, связанные с исследуемым объектом, в данном случае — с человеческим обществом. Так, если нас интересует информация о былых социумах, то естественно было бы вначале в общем виде рассмотреть путь передачи этой информации и для удобства работы обозначить некоторые специфические явления, встречаемые на этом пути…
Как предполагает марксистская гносеология, информацию о функционировавших в прошлом социальных образованиях можно получить, лишь располагая результатами былых взаимодействий данных исчезнувших объектов с иными, несоциальными, существующими и по сей день. Свойства несоциальных систем, приданные им взаимодействием с социальними объектами, можно обозначить термином „артефакт“ исходя из его общенаучного значения.
Артефакты могут быть связаны своим происхождением с различными социальными системами. Важным представляется рассмотреть тот частный случая, когда возникновение артефакта есть предполагавшийся результат воздействия целенаправленной человеческой деятельности, а соответственно, идеи, в данном случае определяющих эту деятельность, — идей преобразования материи. Эти идеи по аналогии «модами» Рауза и «монадами» Лейбница можно назвать сонами, а артефакт, появившийся в результате воздействия одного мона, — культурным типом этого мона (имея в виду определение культурного типа Л.С. Клейном).
В рассматриваемом случае к познанию былого социума можно перейти лишь после реконструкции монов (= систем монов). Доказать существование предполагаемого мона, смоделированного на основе исследования артефактов, можно только доказав, что ему присущи свойства, общие для всех идей — непрерывность, ограниченность, способность к развитию и взаимодействию. Задаётся же мон согласно основному его содержанию — описанием артефактов, которые он определяет.
Итак, данный частный случай предопределяет те же методы исследования, что и методы, применяемые при выделении различных типологических единиц в археологии (определение «работоспособности» типологии), обобщённые Л.С. Клейном понятием системно-культурной стратегии. Продуктом любого типологического исследования, выходящего на «эмный» уровень, таким образом является реконструкция части системы монов (= мона), обычно задающейся в виде схемы «взаимоподчинения» типа «культура» — «категория» — «тип» — «подтип» и др.
Научно сформулированных правил различения подобных таксонов пока не существует, поэтому следует до поры до времени отказаться от этих терминов, тем более что они подразумевают заведомую известность функций артефактов в былой культуре и тем самым не имеют никакой эвристической силы. Необходимо рассматривать каждый мон как он есть, со всей совокупностью его внешних и внутренних связей, а затем, сравнив моны в достаточно репрезентативной выборке, вывести общие законы их функционирования, разделить их в зависимости от того, какими конкретно социальными системами они определяются, и уж тогда, для определения этих групп монов, приманить специальнее термины, подобные вышеупомянутый, определённым лишь интуитивно.