К оглавлению книги «Бронзовый век Западной Сибири» // К следующей главе
Керамический комплекс кротовского типа был впервые выявлен М. П. Грязновым и М. Н. Комаровой на стоянках Кротово, Киприно, Ирба во время археологических работ в зоне затопления Новосибирского водохранилища. В 1960—1970-е годы в результате работ Т. Н. Троицкой, В. Ф. Генинга, В. И. Молодина и других было найдено еще несколько памятников, содержавших керамику кротовского типа (поселения Ордынское IB, Преображенка III, Венгерово II, III, в лесостепной Барабе, Черноозерье III, IV, Инберень X, в Омской обл., Енисейская стоянка в районе Бийска и др.). В последние годы керамические комплексы кротовского облика выявлены в Кемеровской обл. (поселение Берчикуль VI). Свердловские археологи нашли возможным выделить в лесостепном Прииртышье особый «кротовский» этап в развитии местных культур бронзового века, а в 1975 г. В. И. Молодин привел убедительные доказательства в пользу существования в лесостепном междуречье Оби и Иртыша кротовской культуры.
Посуда кротовских памятников представлена довольно крупными банками удлиненных пропорций. В верхней половине стенка сосуда идет обычно перпендикулярно плоскости дна, затем равномерно сужается к днищу (рис. 16, 29, 31, 48; 38, 1). В тесте заметна большая примесь деска. Орнамент в большинстве случаев покрывает всю боковую поверхность. Основные орнаментальные мотивы — горизонтальные ряды вертикальных отпечатков гребенки (рис. 16, 48; 38, 2, 3) и различные вариации гребенчатой качалки (рис. 16, 29, 31). Встречаются сосуды, украшенные рядами отступающей гребенки (в самусьской манере: рис. 16, 47), но мне кажется, что их присутствие в кротовских комплексах скорее свидетельствует о контактах кротовского и самусьского населения.
Одной из самых специфических особенностей кротовской посуды является наличие валиков, которые в ряде случаев делят орнаментальное поле на несколько зон. Очень характерны волнистые валики. При ознакомлении с кротовской керамикой бросается в глаза большой удельный вес в орнаментации гребенчатой качалки. На многих кротовских сосудах она является основным или даже единственным видом орнамента (см., например, рис. 16, 29, 31; 38, 1). Она располагалась по-разному — горизонтальными, наклонными и даже вертикальными рядами. Гребенчатая качалка с похожими вариациями была очень характерна в Ишимо-Иртышской лесостепи в неолитическую эпоху. Это наводит на предположение, что в основе кротовской культуры мог лежать местный ишимо-иртышский неолитический и энеолитический субстрат, характеризующийся не отступающе-накольчатой и прочерченной техникой орнаментации керамики, а гребенчатой и гребенчато-ямочной.
Орудия, найденные вместе с кротовской керамикой, немногочисленны. Каменные наконечники стрел представлены двумя типами — треугольным с прямым основанием и черешковым (рис. 38, 6—8). Они широко бытовали на Западно-Сибирской равнине в самусьско-сейминский период. На поселении Преображенка III встречен костяной черешковый наконечник с шипами. Форма его, к сожалению, неспецифична; такие наконечники существовали в Западной Сибири от эпохи бронзы до средневековья. На этом же памятнике найден другой такой костяной наконечник, сломанный. Из каменных орудий наиболее многочисленны скребки. В кротовских комплексах лесостепной Барабы их было найдено к 1977 г. 14; формы неспецифичны. Обнаружены довольно многочисленные принадлежности бронзолитейного производства; они делались из глины и почти все происходят с поселения Преображенка III: обломки литейных форм, литейная шишка, тигли, льячки. Из бронзовых изделий известны два обоюдоострых четырехгранных в сечении шила — одно с поселения Преображенка III, другое — с Кипринского поселения (рис. 38, 10). В культурном слое кротовских поселений найдены кости косули, лося, волка, медведя и других диких животных. Возможно, в ту пору Барабинская лесостепь была более облесенной, чем в настоящее время, так как некоторые из перечисленных видов животных (например, медведь, соболь) являются сугубо лесными обитателями. Не исключено, однако, что в зимний сезон могли совершаться далекие охотничьи экспедиции в соседние лесные районы — в Васюганье, на Алтай и др.
Известное значение в хозяйстве кротовского населения имело рыболовство, хотя свидетельства об этом довольно скудны. На поселении Преображенка III найдено цилиндрическое глиняное грузило с отверстием . Это весьма совершенная, и, пожалуй, самая рациональная форма сетевого грузила. Подобные грузила встречаются иногда в бронзовом веке, но наиболее широкое распространение они получили в эпоху железа и бытуют у чалдонов и западносибирских аборигенов по сию пору. В культурном слое Преображенки III найдено много костей рыб.
Имеются данные о знакомстве кротовского населения со скотоводством. В. И. Молодин упоминает о находках на кротовских поселениях костей домашних быка, лошади и барана.
Население, оставившее памятники кротовского типа, жило в наземных постройках, слегка углубленных в землю (обычно на 0,3—0,4 м). В. И. Молодин выделяет два типа жилищ. К первому относятся как однокамерные, так и двухкамерные сооружения с ответвленной от камеры канавкой и с очагом в центре каждой из камер. Площадь их колеблется от 22 до 77 кв. м. Второй тип представлен жилищами прямоугольной конфигурации площадью от 90 до 160 кв. м, с земляными очагами в центре каждой камеры и с выходом в виде ступеней. Опорные столбы стояли перпендикулярно (тогда как в жилищах меньшего размера столбовые ямки имели наклон к центру жилищной ямы).
Могильники кротовской культуры пока не найдены.
Нам кажется, что В. И. Молодин совершенно прав, считая неправомерным мнение свердловских археологов о хронологической несовместимости кротовских памятников Прииртышья с поселением Черноозерье VI, относящимся к самусьской культурной общности. По мнению В. Ф. Генинга и его свердловских коллег, кротовские памятники в хронологическом отношении следуют за Черноозерьем VI, т. е. фактически лежат за пределами самусьско-сейминской эпохи. Скорее наоборот, нижняя хронологическая грань кротовских комплексов уходит глубже начала самусьско-сейминской эпохи и отчасти в ранних своих вариантах кротовские комплексы могут быть одновременными памятникам игрековского типа в Томско-Нарымском Приобье. На эту мысль наводят два обстоятельства. Во-первых, сопоставимость кротовской орнаментации с гребенчатым и гребенчато-ямочным орнаментом неолитической эпохи (преобладание гребенчатого штампа; типичность шагающей гребенки, нередко расположенной в виде разнонаправленных полос; подчеркивание орнаментальных зон: на энеолитической керамике Ишимо-Иртышья ямками, на кротовской — валиковыми поясами и др.; во-вторых, более низкий, чем у самусьцев, уровень бронзолитейного производства (здесь, в отличие от самусьских памятников, не найдены пока формы для отливки кельтов, наконечников копий и других крупных орудий). Обращает на себя внимание и архаичная форма кротовских сосудов — удлиненные банки с невыделенной шейкой. Вместе с тем находки в кротовских комплексах профилированных горшков, украшенных рядами отступающей гребенки, совершенно самусьских по облику (рис. 16, 47), свидетельствуют о том, что кротовское население, видимо, на поздних этапах своего обитания в обь-иртышской лесостепи сосуществовало с самусьцами (ранними?) (рис. 39) и даже испытало значительное влияние со стороны самусьской культуры. На некоторых поселениях Верхнего Приобья, главным образом на Крохалевке I, выделена сейчас группа керамики, вызывающая явные самусьские ассоциации. В. И. Молодин связывает ее появление здесь с проникновениями на юг населения самусьской культуры. На поселении Черноозерье VI выделяется значительная группа керамики, сочетающая кротовские и самусьские признаки.
Говорить о степени родства кротовской и самусьской культур пока сложно. Эти два культурных комплекса очень существенно различаются. Так, ни один из наиболее типичных самусьских орнаментов (отступающе-накольчатая техника выполнения узоров, желобчатый орнамент, сплошные взаимопроникающие треугольные зоны, псевдоплетенка и др.) не характерен или почти не характерен для кротовской орнаментации; в свою очередь в самусьских орнаментах мы не знаем валиков, гребенчатой качалки и некоторых других декоративных элементов, обязательных для кротовского орнаментального комплекса. Нам представляется, что самусьская и кротовская культуры имеют разные генетические истоки. Те немногие сходные черты, которые отмечает В. И. Молодин, скорее всего, являются результатом контактов или возникли конвергентно.
К оглавлению книги «Бронзовый век Западной Сибири» // К следующей главе