К содержанию книги «Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси» | К следующей главе
Район истока Волхова, где возник Новгород, занимал ключевое положение в системе водных коммуникаций, на перекрестке Балтийско-Волжского и Волховско-Днепровского путей: примерно из 20 кладов VIII — X вв., найденных в Ильменско-Волховском бассейне, почти половина сосредоточена в Новгороде и его окрестностях, три из них (807, 811 и 864 гг.) датируются IX в. (Носов 1976:96-99). Столица племенного княжения словен ильменских возникла в обжитой и плотно заселенной зоне Ильменского Поозерья. В VIII—IX вв. здесь формируется плотный сгусток открытых и укрепленных поселений, связанных с ними могильников, возникает языческое святилище в Перыни и создаются важнейшие предпосылки для образования племенного центра (Носов 1981: 18-29). Всего в Поозерье выявлено два городища, дюжина селищ, зафиксированы места семи сопок (или групп сопок). На этих поселениях представлены характерные элементы славянского хозяйственно-бытового комплекса (орудия труда — сошники, косы-горбуши, мотыжка-тесло; оружие — двушипные стрелы: культовый инвентарь — нож с волютообразным навершием), что свидетельствует о появлении достаточно многочисленной волны нового для этой территории населения (Минасян 1982: 24-29). Погребальные памятники в значительной мере уничтожены, но сопки известны и в других местах в окрестностях города, существовал обширный курганный могильник на Волотовом поле, грунтовые могильники (Носов 1984; Строков, Богусевич 1939:92; Вилинбахов 1963: 34-35; Конецкий 1981: 89-97).
Укрепленные поселения Поозерья — неисследованное городище Сергово на острове в нижнем течении р. Веряжи, обнесенное полукруглым валом (сохранившимся в длину до 100 м и на высоту 3 м), и Георгий в 6 км вверх по течению, на левом (восточном, обращенном в Поозерье) берегу р. Веряжи. Площадка городища поднимается над поймой на 4,5 м, в северо-восточной части сохранился вал длиной 30 м, высотою до 3,3 м (с напольной стороны). На поселении раскопками С. Н. Орлова, В. Я. Конецкого и Е. Н. Носова исследовано свыше 500 кв. м, именно здесь найден «жреческий» нож с волютообразным навершием, «салтовский» перстень конца VIII — начала IX вв., спиралеконечные височные кольца, подвески, обрезки дирхемов и драхмы «первого периода обращения» арабского серебра; интересна находка обломанной (и «подремонтированной») подвязной фибулы «римского времени» (IV в., 330-380 гг.); найденная определенно в более позднем комплексе VIII-X вв., она указывает на дальние связи, во времени и пространстве, населения этого места с истоками раннеславянских культур (Носов, Плохов 2002: 168). В земледельческом хозяйстве возделывались рожь и просо, в составе стада преобладали свиньи (47% костей), крупный рогатый скот (38%), кости лошади и мелкого рогатого скота составляют соответственно 9% и 6%; этот уклад отвечал характеру ильменского прибрежья, с чередованием полос лесов, лугов и пойм. Среди останков диких животных (4,7% костей млекопитающих) — лось, бобр, медведь, рысь, белка. Рыболовство давало обильные уловы леща, судака, щуки, окуня.
Укрепления городища были сооружены, по-видимому, в последней четверти X в., к началу XI столетия оно перестало существовать. Открытыми были и остальные поселения Приильменья, наиболее обширное и раннее из них — на ручье Прость, в двух километрах к югу от городской черты Новгорода, занимало площадку 500 х 200 м; исследовано свыше 1000 кв. м этой площади, давшей обильный материал из углубленных построек и ям. Среди находок — стеклянные бусы, в том числе «глазчатая», характерная для «ломоватовской культуры» VIII—IX вв., поясные накладки «неволинского» облика (VII—VIII вв.), лепная керамика; зерна и мякина ячменя, полбы, мягкой пшеницы, овса, проса, бобы и горох характеризуют высокоразвитый сельскохозяйственный уклад земледельцев; рожь встречается еще в качестве сорняка, основными зерновыми культурами были ячмень и просо (ко времени появления более позднего селища у Георгия преобладало просо и появилась рожь). Поселение Прость, самое крупное из известных в Приильменье, располагалось в 300 м от новгородского святилища Перынь и, по-видимому, было одним из ранних и центральных у славянских первопоселенцев Поозерья (Носов, Плохов 2002: 170-177).
Перынь в роще, издалека видимой и с акватории Ильменя, и по Волхову, расположена в своего рода «средокрестии» местных речных магистралей. Открытые археологами рвы и кострища не получили однозначной трактовки: их реконструируют и как остатки «святилища» с идолом в центре, или «трех капищ», и как следы разрушенных сопок. В христианскую эпоху, как и в языческие времена, Перынь осталась объектом почитания, освященная каменным храмом Рождества Богородицы (1221 г.; возможно, на месте более раннего, деревянного); в стену храма при ремонте в XVI в. был вмонтирован каменный крест высотою около метра (92 см) с «шипом» для крепления в цоколе, первоначально предназначавшийся для обзора со всех сторон и поставленный на открытом месте. Кресте изображением Спасителя и «процветшим» орнаментом представляет собою произведение действовавшей в Новгороде конца XIII-XIV вв. мастерской «с чертами романо-готической пластики и византийской иконографии» (Пуцко 1999: 169).
К содержанию книги «Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси» | К следующей главе