Хлопин И.Н. Изображение коровы на сосуде из Кара-депе

К содержанию 69-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

(По материалам работ ЮТАКЭ 1955 года)

В 1955 г. ЮТАКЭ начала большие работы на холме Кара-депе у станции Артык, в 90 км на восток — юго-восток от Ашхабада[ref]В. М. Массон. Работы ЮТАКЭ в 1955 г. по изучению раннеанауских культур. Известия Академии наук Туркм. ССР, 1956, № 2.[/ref]. Это памятник, относящийся к южнотуркменскому варианту культур с расписной керамикой, широко распространенных по ©сему Переднему Востоку. В ходе работ на двух раскопах общей площадью 800 кв. м был вскрыт слой, относимый по новой периодизации Б. А. Куфтина, установленной путем анализа керамических форм и орнамента, к культуре Намазга III (первая половина III тысячелетия до н. э.)[ref]Б. А. Куфтин. Работы ЮТАКЭ в 1952 г. по изучению «культур Анау». Известия Академии наук Туркм. ССР, 1954, № 1; М. Е. Массон. Краткая хроника полевых работ ЮТАКЭ за 1948—1952 гг. Труды ЮТАКЭ, т. V, 1955, стр. 239—242; История Туркменской ССР, т. I (макет). Ашхабад, 1955, стр. 25—30.[/ref].

Наиболее характерной особенностью слоя Намазга III на Кара-депе можно считать появление и широкое распространение в мотивах росписи керамики фризов с изображениями животных наряду с большим количеством видов геометрического орнамента. Орнаментация выполнена в технике, отличающейся от применявшейся при выработке сосудов нижележащих слоев, — почти черная, легко смываемая краска наложена с помощью кисти на светлый зеленовато-желтый или розовый ангоб рельефными линиями.

Среди многих сосудов, украшенных изображениями козлов, пятнистых животных из семейства кошачьих (условно названы нами барсами) и птиц, встречено несколько фрагментов с изображением пятнистого же животного, но не из семейства кошачьих. Сохранность одного из фрагментов позволила реконструировать форму сосуда и рисунок орнамента (рис. 55). Это глубокая чаша (высота — 15,5 см, диаметр венчика — 26 см), изготовленная ручной лепкой; тесто розовато-серое с примесью мелкой соломы. Снаружи и изнутри сосуд покрыт светлым ангобом. Верхнюю часть чаши занимает фриз шириной 9 см с изображениями животных. Он состоял, по-видимому, из семи повторяющихся групп; каждая включает изображение животного и трех птиц над ним. У птиц, часто встречающихся и в других сочетаниях, маленькая голова с большим клювом, длинная шея, заостренный хвост и короткие ноги, что позволяет видеть в них гусей или уток.

Породу животного определить труднее; изображение сильно стилизовано. Туловище целиком покрыто черными пятнами; хвост опущен вниз и загнут на конце крючком; вместо морды — торчащие в стороны четыре конических, отростка (по два с каждой стороны), прикрепленные непосредственно на шее.

Рис. 55. Чаша с Кара-депе.

Композиция, в которой сочетаются изображения животных и птиц, встречается и в других памятниках культур с расписной керамикой в Центральном Иране, Хузистане и Южном Белуджистане. Наиболее близкой аналогией в композиционном отношении являются изображения на сосуде и отдельных фрагментах, найденных в Сузском некрополе[ref]Е. Роllіег. Etude historique et chronologique sur les vases peintes de Гасгороіе de Suse. Memoires de la Delegation en Perse, t. XIII. Paris, 1912, стр. 47, 48, фиг. 168, табл. XXX, 7.[/ref]. Здесь фриз включает изображение коровы с группой птиц около нее. В пользу такого определения породы животного свидетельствуют общий вид его и форма головы с рогами. Э. Херцфельд называет изображение двуцветным[ref]E. Herzfeld. Iran in the Ancient East. London—New York, 1941, стр. 87.[/ref], но это не совсем точно, так как Р. Мекконем определенно указывает, что корова нарисована на полихромном сосуде темной, черной или коричневой краской[ref]R. d e Mecquonem. Catalogue de la ceramique peinte susienne, conservee au Musee du Louvre. Memoires de la Delegation en Perse, t. XIII. Paris, 1912, стр. 145.[/ref]. По мнению Э. Херцфельда и С. Пиггота[ref]S. Pіggоll. Prehistoric India to 1000 В. C. London, 1952, стр. 115. Туловище коровы на рис. 12 в действительности не является пятнистым, так как оно в публикации Е. Потье покрыто штриховкой.[/ref], фрагмент относится к сузской керамике II стиля и датируется временем позднего Джемдет Наора или раннединастическим, т. е. первыми веками III тысячелетия до н. э.

Сопоставление животных дает нам право считать, что на фрагментах сосудов из Кара-депе изображена пятнистая корова. Треугольные отростки на голове животного легко получают объяснение: верхняя пара — рога, нижняя — уши. Корова поставлена к зрителю боком, а голова ее повернута en face или затылком.

Наличие подобной композиции на сосудах из Суз не ограничивает круга аналогий. Изображение коровы и птиц встречено на фрагменте сосуда из Сиалка (Сиалк III, 7)[ref]R. Ghirshman. Fouilles de Тёрё-Siyalk pres de Kashan. Мивёе du Louvre, serie arcllogique, t. IV, Paris, 1938, стр. 51, фиг. 7.[/ref], причем животное обладает длинными, направленными вперед рогами, а туловище покрыто двойной штриховкой.

Большое число сосудов с подобной композицией известно в памятниках, относящихся к культуре Кулли в Южном Белуджистане, которая датируется С. Пигготом серединой III тысячелетия до н. э.[ref]S. Ріggоtt. Указ. соч., стр. 243.[/ref] В культуре Кулли сюжет изображения, по сути дела, тот же, но отличается от кара-депинского манерой рисунка; кроме того, на сосудах там изображалась индийская горбатая корова с большими рогами.

Изображения крупного рогатого скота и птицы подтверждают большую роль скотоводства в хозяйстве оседлого земледельческого населения. Различия в фигурах животных в Южной Туркмении, Иране и Южном Белуджистане позволяют говорить о том, что в III тысячелетии до н. э. население этих областей разводило разные породы крупного рогатого скота. Скотоводство не исключало, конечно, сезонной охоты на перелетных птиц, тем более что маршруты перелетов проходят с севера на юг как раз через области распространения культур с расписной керамикой.

Существование на столь обширной территории одинакового сюжета в росписи посуды — свидетельство постоянного взаимодействия общин, населявших в первой половине III тысячелетия до н. э. восточные области распространения культур с расписной керамикой. Поэтому вполне уместно считать, что сюжет (и композиция) орнамента «коровы с птицами» возник первоначально в областях Элама (в Хузистане). Оттуда он распространился на северо-восток и, достигнув северных предгорий Копет-дага, утратил реалистичность, превратившись в орнаментальную схему.

Таким образом, изображение «коровы с птицами» является сравнительно редким и встречается на сосудах только в определенный период развития той или иной культуры; оно свидетельствует о синхронности слоев Намазга III с Сиалком III, 7, Сузами D (по старой терминологии — Сузы II) и культурой Кулли и об одинаковом хозяйственном укладе носителей этих культур на данном отрезке времени.

К содержанию 69-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры