Хан Н.А. Доходность Булгарской торговли в XIV веке

К содержанию 217-го выпуска Кратких сообщений Института археологии.

¹Один из периодов, наиболее обеспеченных источниками, касающимися направления и уровня цен, — это восточное направление булгарской торговли в XIV в. Наука располагает сведениями двух арабо-язычных авторов, относящиеся к рассматриваемому вопросу. Секретарь египетского султана Ибн Фаддаллах Эломари (Омари), умерший в Дамаске в 749 (1348-1349) г., записал в сочинении “Пути взоров по государствам разных стран” рассказ некого Номана, посетившего, очевидно, Булгар (Тизенгаузен, 1884. С. 207-209, 240-241), из сведений которого можно заключить, что основной поток товаров поступал в страны Востока из Югры, при этом происходила трехступенчатая меновая торговля.

В сообщении Ибн Батуты, побывавшего в 1332 г. в течение трех дней в Булгаре, говорится: “проникают туда (на Югру. — Н.Х.) только богатые купцы, из которых у иного до 100 повозок или около того нагруженных его съестным, напитками и дровами”. Далее путешественник описывает саму торговую сделку, носящую опосредованный характер: “Те, которые ездят сюда, не знают, кто покупает у них, а кто продает их” (Тизенгаузен, 1884. С. 297). Этот тип торговых операций, известный еще по сообщениям Ибн Фадлана и Абу Хамида ал-Гарнати, завершил таким образом начатое Омари описание торговой операции, длившейся 80 дней (Тизенгаузен, 1884. С. 297). Видимо, на этом маршруте булгарским купцам приходилось делать остановку в Акикуле, расположенной посередине пути на Югру. Эта “станция”, выражаясь языком Ибн Батуты, согласно новейшей локализации, отождествляется с Рождественским городищем (вблизи Перми).

Торговая операция, зафиксированная арабоязычными авторами X-XTV вв., является отражением сложной системы, концептуально рассматриваемой в специальной литературе (Корякова, 1998. С. 80) как “центр — ближняя периферия — дальняя периферия”, на наш взгляд, ситуационно отражает статику перехода меновой стоимости от одного собственника к другому.

В специальной литературе неоднократно указывалась роль Булгара как транзитно-перевалочного центра Восточной Европы по торговле мехами. Ниже мы сделаем попытку установления некоторых ценовых параметров данной торговли.

“Захотелось мне, — сообщает Ибн Батута, — пробиться в страну мрака. Вход в нее через Булгар и между ними 40 дней пути… проникают туда только богатые купцы, из которых у иного 100 повозок или около того, нагруженных съестным, напитками и дровами… Путеводитель в этой земле — собака… цена ее доходит до 1000 динаров или около того. Повозка прикрепляется к ее шее; вместе с нею прикрепляются еще три собаки. Это авангард, за которым следуют прочие собаки с повозками” (Тизенгаузен, 1884. С. 297). Наибольший интерес представляет сообщение источника о направлении поставок и ценах северных мехов. “Горностай — лучший сорт мехов. В Индийских землях шуба из него стоит 1000 динаров, т.е. по размену на наше золото 250 динаров. Они чрезвычайно белы (и происходят) от шкурки маленького животного длиною в пядень. Хвост у него длинный, и его оставляют на шубе в своем виде. Соболь ниже его, шуба из него стоит 400 динаров и меньше того. Одна из особенностей этих шкур та, что в них не забираются вши. Эмиры и вельможи китайские сплошь покрывают свои шубы вокруг шеи одною шкурою его (соболя). Также (поступают) купцы Персии и обеих Ираков” (Тизенгаузен, 1884. С. 298).

Анализируя данное известие, отметим два обстоятельства. Во-первых, Батута указывал максимальные цены, во-вторых, цена шубы из горностая в 1000 динаров и соболя — 400 указаны в денежных единицах Золотой Орды, при этом осуществлявшиеся до сих пор попытки установления цен соболя по этим данным наталкивались на ту трудность, что цены Ибн Батута приводил в пересчете на магрибские динары. Само по себе данное обстоятельство весьма важно, поскольку отражает стремление источника провести сопоставление цен, т.е. выявить соотношение покупательной способности денежных единиц разных стран, а также свидетельствует об определенной культуре денежных расчетов в рассматриваемую источником эпоху.

Попытаемся установить цену соболя и норму прибыли булгарсих купцов. При этом следует обратить внимание на возможность использования достижений джучидской метрологии, использование которой уже предпринималось — был установлен доход аристократической прослойки Золотой Орды в XTV в. {Хан, 1999. С. 95-96). Норматив чеканки дирхема во время Узбека (1312-1342) составлял, согласно Г.А. Федорову-Давыдову (1981. С. 142, табл. 27) и А.Г. Мухамадиеву (1983. С. 72-75), 1,52 г серебра. Исходя из того, что 1 динар состоял из 6 дирхемов {Тизенгаузен, 1884. С. 431), установим цену соболя в Индии — 3648 г (6 х 1,52 х 400) серебра.

Другая трудность состоит в том, что нам неизвестна стоимость соболя на Югре или хотя бы в Булгаре. Достаточно “тактичное” умалчивание источниками этого обстоятельства не позволяет выявить сразу норму прибыли на торговле северными мехами. Русские источники конца ХIII — конца XV в. указывают цену северного соболя на внутреннем рынке, составляющую 4 гривны. Специальные расчеты показывают, что в пересчете через русский номинал денежного счета цена соболя находилась в пределах 82-109 г. Таким образом, цена соболя в Индии (по-видимому, речь идет об оптовых поставках булгарской торговли) превосходила закупочные цены данного вида товара не менее чем в 36 раз. Ориентируясь на показатель цены шкурки соболя в 100 г, необходимый нам для последующих расчетов, сделаем попытку установить цену шкурки горностая, опираясь на данные Ибн Батуты. Последняя будет находиться в пределах 250 г, тогда как в Индии — 9120 г (1000 х 6 х 1, 52). И в этом случае цена горностая на внешнем рынке возрастает в 36 раз.

Согласно сочинению придворного врача Сельджукидов ал-Марвази, автора конца XI — начала ХII в., написавшего труд “Природа животных”, наилучший соболь водился на территории, занятой народом Йура {Заходер, 1962. С. 114—115), а по данным Герберштейна (1988. С. 131,161), относящимся к первой половине XVI в., кречеты, используемые в соколиной охоте, и “самые черные соболя” водились именно на Югре. В хулагуидском Иране, согласно росписи Рашид ад-Дина, в качестве платы за услуги принималась соболья шуба только темно-синего цвета {Рашид ад-Дин, 1971, № 37. С. 280).

Экологическая обстановка, хозяйственный уклад жизни монголов делал основным транспортным средством, источником мясной питии — лошадь. Ибн Батута подробно описывает рынок этого вида товара. “Лошадей в этой земле чрезвычайно много и стоят они безделицу. Так, отличному коню цена 50 или 60 дирхемов тамошних, равняющихся одному нашему динару или около того… Ими они (тюрки) питаются; в их крае они (столь обильны) как в нашей земле овцы, пожалуй и больше лошади эти развозятся в страны индийские и бывает их в караване по шести тысяч, а иногда и более или менее… при всем том торговцам по этой части остается большой барыш, потому что они продают в Индии дешевого коня за сто динаров серебром, что составляет на золото магрибское 25 динаров… Лошади же, которых они отыскивают для бега, привозятся к ним из Йемена, Омана и Персии. Такая
лошадь покупается за 1000-4000 динаров (Тизенгаузен, 1884. С. 286-287; Spuler, 1972. Р. 183-184).

Здесь, вероятно, вряд ли уместно осуществлять источниковедческий анализ, тем более, что данные известия неоднократно использовались в литературе, стоит лишь заметить, что источник пытается, хоть и априорно сопоставить число лошадей в Орде и овец в Магрибе.

Автор второй полвины XV в. Иосафт Барбаро также сообщает о лошадях как первом виде домашних животных в Орде и вывозе их в Персию: “Мне случалось встретить в пути купцов, гнавших лошадей в таком количестве, что они покрывали пространство целых степей”.

Вместе с этим при сравнении сообщений двух источников о данном виде домашних животных обращает на себя внимание то обстоятельство, что ценность лошадей, поставляемых из Орды на восточные рынки, была невелика. “Но что удивительно: страна эта не производит очень породистых лошадей; они низкорослы, с большим брюхом”, — пишет И. Барбаро, которого специалисты считают необъективным по отношению к описываемому народу, дополняя Ибн Батуту в той части, где говорится, что лошади, “когда их гонят в Персию, то наибольшее достоинство, которое можно за ними признать, состоит в том, что они едят овес, потому что если бы они его не ели, то не мог¬ли бы, в случае надобности, переносить усталость” (Гумилев, 1993. С. 139). Поголовье лошадей, по-видимому, установить сразу не удастся. Численность их, как уже говорилось, может лишь априорно соответствовать поголовью овец. Отличный конь в Орде, заметим, использовался в Индии, согласно Ибн Батуте, в утилитарных целях — для скачек привозили арабских скакунов (Тизенгаузен, 1884. С. 287) по цене от 1000 до 4000 динаров, тогда как в Орде их цена составляла 10 динаров.

Отвлекаясь от изложенного, заметим, что в Новгороде, к примеру, использовались в одном хозяйстве не менее двух пород лошадей — об этом свидетельствует в частности берестяная грамота № 275/266 (Янин, Зализняк, 2000. С. 95). При цене “отличного коня” в Орде 10 динаров, цена его в стране-потребителе возрастала в 10 раз (при этом лошади облагались ввозной пошлиной, составляющей 7%).

Сообщение-отчет ширазского купца Шамсуддина аш-Ширази, совершавшего челночные поездки между Сараем, Ургенчем и Гератом с разного сорта тканями, позволил Б.Н. Заходеру установить доходность данного предприятия, находившуюся в пределах 300-500% (Заходер, 1967. С. 171).

Таким образом, предварительные наблюдения показывают, что наиболее прибыльной была торговля пушниной, причем пушниной высших сортов — горностая и соболя (ее цена возрастала в 36 раз), затем идет доходность торговли лошадьми, цена которых возрастала в 10 раз, и только потом — доходность торговли тканями, которая находилась в пределах 300-500%.

В целях установления объемов пушной торговли, будет, вероятно, интересно привлечь данные, содержащиеся в письмах Рашид-ад-Дина (1971. С. 236-278). В хулагуидском Иране в областях Тебриз, Ширван, Шемаха должны были заготавливать на зиму 2,5 тыс. собольих воротников и 500 воротников горностая (только в Тебризе — 2000 соболей). В ценах Восточной Европы это составит 375 кг серебра (250+125).

Письма-наказы Рашид ад-Дина не дают информации о стоимости белки и других мехов. Затруднительно установить также и число беличьих воротников, заготавливаемых на зиму в северо-западных провинциях Ирана. Как и нет аналогичных данных о поставках белки в Индию и Центральную Азию. А.Г. Еманов сообщает об ургенчской белке, вывозившейся через итальянскую колонию Тану в Европу, что вообщем-то адекватно соотносится с сообщением Франческо Пеголотти: “Кто хочет отправиться из Генуи или Венеции в эти места (Крым, Тану. — Н.Х.) и в путешествие в Китай, тот пусть везет с собой ткани, едет в Ургенч, а в Ургенче покупает на них серебро и едет дальше” (Мухамадиев, 1983. С. 75). С.П. Карпов в ряде работ убедительно, на наш взгляд, показал, что существовавший дефицит венецианской торговли, осуществлявшейся через колонию Тану на нижнем Дону в 40-90 годах XIV в., переживал общий упадок. Это выражалось, в частности, в уменьшении пошлин с 1 до 0,75% на ввоз серебра в Тану, нашедшем отражение в постановлениях Сената Венецианской республики {Карпов, 1983. С. 82-84; 2000. С. 17). Вывоз белки из Генуи, по данным А.Г. Еманова (1990. С. 37-39), составлял в 1392 г. 1,2 млн шкурок, а весь пушной экспорт в этом же году равнялся 1-6 млн аспров. Если учесть, что дюжина белки стоила 12 аспров, — вероятно, речь идет об их закупочной цене во внутренних русских ценах — то экспорт, при условии, что аспр весил 1 г {Федоров-Давыдов, 1958. С. 69), в весовом выражении только белки составлял 1,2 тонн серебра в год. Следовательно, весь пушной импорт Генуи из Крыма в 1392 г. не пре¬вышал 6 тонн серебра.

Вместе с тем учтем, что с середины XIV в. донской путь в Москву стал иметь для Северо-Восточной Руси большее значение, чем днепровский, а в итальянские колонии на Черном море вел торговый путь с Волги через Волго-Донскую переволоку {Колызин, 2001. С. 23-24, 156, 170). Сюда же следует отнести и то обстоятельство, что в 1377 г., согласно А.А. Горскому, в результате успешного похода на Булгар—Казань московско-нижегородского войска Дмитрий Иванович, будущий Донской, установил здесь таможенный и налоговый посты, просуществовавшие, по-видимому, до похода Тохтамыша в 1382 г. В эти годы, надо полагать, торговля Волжской Булгарии регулировалась, и поступление пушнины в Северное Причерноморье осуществлялось через Москву.

ЛИТЕРАТУРА

Герберштейн С., 1988. Записки о Московии. М.
Гумилев Л.Н., 1993. Каспийский транзит. М. Т. 2.
Еманов А.Г., 1990. Русско-итальянские связи в ХШ-XV вв. // Общественно-политическая жизнь дореволюционной России. Тюмень.
Заходер Б.Н., 1962. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М. Т. 1.
Заходер Б.Н., 1967. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. М. Т. 2: Булгары, мадьяры, народы Севера, печенеги, русы, славяне.
Карпов С.П., 1983. Итальянская торговля в Трапезунде и ее воздействие на экономику поздневизантийского города // Византийский Временник. Т. 44.
Карпов С.П., 2000. Древнейшие постановления Сената Венецианской республики о на-вигации в Черном море // Причерноморье в средние века. СПб.
Колызин А.М., 2001. Торговля древней Москвы (ХII — середина XV в.). М.
КоряковаЛ.Н., 1998. Некоторые проблемы изучения обществ поздней первобытности в российской и зарубежной археологии // Урал в прошлом и настоящем: Материалы научной конференции. Екатеринбург. 4.1.
Мухамадиев А.Г., 1983. Булгаро-татарская монетная система ХП-XV в. М.
Седов В.В., 2001. К этногенезу волжских болгар // РА. № 2.
Тизенгаузен В.Г., 1884. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПб. Т. 1: Извлечения из сочинений арабских.
Тизенгаузен В.Г., 1941. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М.; JI. Т. П: Извлечения из сочинений персидских.
Рашид ад-Дин, 1971. Переписка / Пер. введ., коммент. А.А. Фалиной. М.
Федоров-Давыдов Г.Л., 1958. Денежно-весовые единицы Таны (по данным Франческо Пеголотти) // СА. № 3.
Федоров-Давыдов Г.Л., 1981. Монеты Московской Руси: (Москва в борьбе за независи¬мое и централизованное государство). М.
Хан НЛ., 1999. К вопросу о роли ордынского “выхода” во взаимоотношениях Руси и Ор-ды // Изучение культурного наследия Востока: Культурные традиции и преемственность в развитии древних культур и цивилизаций. СПб.
Янин В Л., Зализняк АЛ., 2000. Новгородские грамоты на бересте: Палеография бере-стяных грамот и их внестратиграфическое датирование. М. Т. 10: Из раскопок 1990-1996 гг.
Spuler В., 1972. History of Mongol. Berkley; Los Angeles.