Подавлявшее большинство исследований по истории археологической науки представляют собой хронологическую выборку фактов научного поиска. В науковедении работы такого типа относятся к первичному таксономическому уровню исследований по истории частной науки, чаще всего называемому фактуально-эмпирическим. В последние годы появился ряд работ, посвящённых комплексному анализу развития археологии как научной системы, однако в них не был сформулирован специальный метод историко-научного исследования.
Доминирование фактуально-эмпирических работ по истории археологии вполне обосновано, поскольку именно они вводят в научный оборот новые факты. Однако в условиях нарастающего информационного кризиса необходим переход к структурированию историко-научной информации, позволяющему объединить и обозначить определённым символом комплекс научных фактов. В истории археологии такое структурирование возможно лишь в отношении теоретической мысли на протяжении определённого этапа, но поскольку критерием истинности теории является практика, то создание историографических моделей теоретического развития науки будет одновременно отражать специфику всей системы науки археологии на конкретном этапе её развития. В науковедении создание моделей развития частнонаучной теории относится к историко-научному (историографическому) уровню.
В качестве историко-научной модели теоретического археологического знания предлагается структура «исследовательских программ» (в дальнейшем — ИП), адаптированная к задачам археолого-историографического исследования. Предложенная П. Лакатосом ещё в 60-х годах концепция ИП не раз являлась предметом анализа и критики в советской философской и науковедческои литературе. В ходе полемики по поводу этой концепции, наряду с критикой многих её положений, отмечалось, что структура ИП, как дескриптивная модель научного знания на определённом этапе его развития, может использоваться в качестве частного средства (метода) историко-научного исследования. В отдельных науках модель ИП уже не раз использовалась, адаптируясь к задачам частно-научного исследования. Более того, в советском науковедении в настоящее время разрабатывается программно-ролевой подход, согласно которому ИП выступает в качестве стержня научной деятельности и основания консолидации коллектива учёных. Таким образом, модель ИП получила достаточно широкое распространение как в аналитическом науковедении, так и при реконструкции процесса развития частно-научных теорий, и вряд-ли есть основания отрицать возможность использования этой структуры в историко-научном археологическом исследовании.
Адаптированная к задачам археолого-историографического исследования структура ИП принимает следующий вид:
«жёсткое ядро» ИП — основной теоретический постулат, определяющий специфику и направление развития программы.
«Защитный пояс» ИП — комплекс теоретических положений, верифицирующих постулат «жёсткого ядра». Следует особо отметить, что вследствие отсутствия разработанного теоретического знания на начальных этапах истории археологии, статусом теоретической конструкции для этого времени могут обладать даже выявленные в процессе полевых исследований эмпирические закономерности.
«Позитивная эвристика” ИП — комплекс методов решения проблем, обоснованных спецификой «жёсткого ядра» ИП и практическая их реализация в исследованиях.
«Негативная эвристика» ИП — комплекс эмпирических аномалий, не укладывающихся в рамки предложенной теории и тем самым, фальсифицирующих теоретические конструкции «защитного пояса» и постулат «жёсткого ядра» ИП.