Даркевич В.П. Остерская находка

К содержанию 87-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

В краеведческом музее г. Остер, Черниговской области, хранится предмет, уникальный для территории Древней Руси. Он найден в 1959 г. при пахоте на древнерусском селище домонгольского времени у с. Кошаны (урочище Исаево)[ref]Приношу благодарность директору музея С. Д. Василенкс, любезно предоставившему мне вещь для публикации.[/ref]

Это продолговатый костяной стержень, на конце которого искусный резчик изобразил голову льва. В раскрытой пасти лев держит человеческую голову (рис. 31—1). Длина поделки—9,5 см, ширина — 1,2 см, толщина — 0,6 см, длина резной части — 2,5 см. Особенно выразительна в своей хищной злобе и жестокости львиная морда (рис. 31—2). Она трактована несколько обобщенно, что усиливает впечатление. Несколькими врезными линиями рельефно выделены челюсти, складки кожи, слегка выпуклый лоб, глаза и нос с точками ноздрей. Грива, подобная ошейнику, стилизована в виде чешуек, с продольной черточкой каждая[ref]Подобной чешуей покрыты шея и хвост одного из драконов южного фасада Георгиевского собора в Юрьеве-Польском (Г. К. Вагнер. К изучению рельефов Георгиевского собора в г. Юрьеве-Польском. С А, 1960, № 1, рис. 1).[/ref]. Если львиная морда с боков уплощена, то человеческая голова объемна и пропорциональна (рис. 31— 3). Это мужская голова с короткими волосами на лбу, овальным лицом, с большими глазами, массивным носом и тонким ртом.

Этот образ трагической гибели человека в пасти хищника имеет множество параллелей в романском искусстве XI—XII вв., где с особой изощренностью и мрачной фантазией рисовались ужасные посмертные мучения грешников. Символический образ свирепого льва, терзающего человека, нашел здесь особое развитие. Он коренится в символике Библии и писаний христианских богословов (Августин, Гонорий из Отэна). Здесь рыкающий лев, ищущий, кого бы поглотить, символ сил ада, дьявола, смерти. Согласно св. Августину, зло является стремительным, как лев, и неистовствует подобно ему. Сила льва — в его пасти, как медведя — в его лапе[ref]Е. P. Evans. Animal symbolism in ecclesiastical architecture. London, 1896, стр. 88.[/ref]. Изречение апостола Петра гласит: «Супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит иский кого поглотити»[ref]И. Жданов. К литературной истории русской былевой поэзии. Киев, 1881, при¬меч. на стр. 69.[/ref]. В одном дренерусском литературном памятнике XVI в. дается такой образ смерти: «Прииде к нему смерть и бе видение ея яко лев» и т. д.

В романской пластике изображения львов, держащих человека то в пасти, то в лапах, встречаются на тимпанах стен соборов[ref]Например, на тимпане собора в Стогби XII в., хранящемся в Историческом музее Лунда (Henrik Cornell. Den Svenska constens historia. Stockolm, 1944, табл. 25, низ).[/ref], в декорации порталов[ref]Например, на главном портале собора св. Иакова в Ратызбоне (L. Kalinowski. TreSci ideowe і estetyczne drzwi gnieznienskich. В кн.: «Drzwi gnieZnieftskie», t. II, Wroc¬law, 1959, стр. 93), на арке северного портала собора Лунда (1123 г.; Henrik Cornell. Указ. соч., табл. 23, низ).[/ref], на капителях[ref]На капители нефа церкви св. Исидора Леона (первая половина XII в.; G. Gаі1- Iагd. La sculpture romane espagnole. Paris, 1946, табл. XXVIII, 35); на капителях церквей школы Лангедок (первая половина XII в.), где львы образуют парные композиции (P. Deshamps. Die romanische Plastik Frankreic^ Elftes und Zwolftes Jahrhundert. Berlin, 1930, табл. 27); на капители бенедиктинской церкви в Хеклингене (W. BlankenЬuгg. Heilige und damonische Tiere. Die Symbolsprache der deutschen Ornamentik im frii- hen Mittelalter. Leipzig, 1943, рис. 71).[/ref], в качестве скульптур, оформляющих различные части здания[ref]Скульптура у входа на хоры в соборе Хур (Швейцария; W. Blankenburg. Указ. соч., рис. 66); в церкви Росхайм (Эльзас; там же, рис. 67); на апсиде собора в Эксе (середина XII в., Прованс; R. Нашапп. Tierplastik im Wandel der Zeiten. Berlin 1949, рис. 53, a).[/ref]. В Италии, особенно в Тоскане, львы, поддерживающие колонны у входа в собор или церковные кафедры, представляют сатану, подчиненного служению христианству. В церквах Пьяченцы, Феррары, Модены, Рима колонны покоятся на плечах людей со львами под ними, которые терзают других людей. Это еретики, которых заполучил дьявол, в свою очередь побежденный силой христианского учения[ref]E. P. Evans. Указ. соч., стр. 91, 92.[/ref].

Рис. 31. Остерская находка и её романские параллели. 1—3 — костяная голова льва из Остерского музея; 4, 5 — костяная львиная голова из Южной Германии (Айхштетт); 6 — рукоятка магдебургских врат XII в. (Новгород); 7 — деталь купели (Эльзас).

Лев, держащий в пасти человеческую голову, вместе с другими монстрами поддерживает купель в одной из церквей Эльзаса (рис. 31—7). Добродетель крестившегося торжествует над духовной гибелью — таков смысл этого изваяния[ref]R. Will. Repertoire de la sculpture romane de Г Alsace. Strasbourg — Paris, 1955, стр. 86 и табл. XXXII, b.[/ref]. На магдебургских вратах (середина XII в.) из Софийского собора в Новгороде рукоятки сделаны в виде львиных масок, из открытых пастей которых выглядывают головы поглощенных грешников (рис. 31—6)[ref]A. Godschmidt. Die Bronzetiiren von Nowgorod und Gnesen. Marburg, 1932, табл. 11; 20, a, b; 51, b. На бордюре бронзовых дверей XII в. из Гнезно лев, пожирающий нагого человека, помещен напротив сцен, предшествующих описанию убийства св. Войцеха в прусской языческой земле (Z. К g р і n s k i. Symbolika drzwi gnieznienskich. В кн.: ‘«Drzwi gnieznienskie», t. II, Wroclaw, ‘1959, стр. 213, 214).[/ref].

Аналогичные сюжеты встречаются и в резьбе по кости, как, например, на английском ларце (около 1100 г.), где изображены два льва, поедающие человека (Британский музей)[ref]L. Кalіnоwsкі. Указ. соч., стр. 94.[/ref]. Особенно интересна вырезанная из моржовой кости львиная голова XII в. из Южной Германии (Айхштетт). В раскрытой пасти ее сидит на корточках мужчина, в грудь которого впились две змеи (рис. 31—4, 3). Вероятно, она являлась украшением одной из косых перекладин епископского кресла[ref]A. Goldschmidt. Die Elfenbeinskulpturen der romanischen Zeit (XI—XIII Jahr¬hundert), Bd. 4, Berlin, 1926, стр. 59 и табл. LXXVII, 306, a — d.[/ref]. Несмотря на большие размеры (длина — 8—9 см), тщательную детализацию (особенно в разработке гривы, шерсти возле пасти, глаз, в которых, по-видимому, сидели жемчужины) и усложненную символику, эта голова живо напоминает остерскую находку. Они сближаются по форме (хотя львиная голова из Германии более округла), а также сходным абрисом челюстей и трактовкой передней части львиной морды.

Вся совокупность стилистических признаков указывает на то, что остерская находка является произведением западного косторезного ремесла. Так, аналогичная трактовка гривы встречается у драконов на навершиях епископских посохов XII—XIII вв.[ref]O. Pelka. Elfenbein. Berlin, 1920, рис. 109.[/ref] Мужская голова, проглатываемая хищником, несмотря на некоторые индивидуальные черты, имеет чисто романский облик. Возможно, это изделие, которое можно датировать XII в., попало в Черниговскую землю из Южной Германии, которая имела в это время прочные торговые связи с Киевом (г. Регенсбург на верхнем Дунае[ref]В. Г. Васильевский. Древняя торговля Киева с Регенсбургом. Жури. Мин. нар. проев., 1888, VII, стр. 121—150; А. А. Спицын. Торговые пути Киевской Руси. Сборник статей, посвященных С. Ф. Платонову. СПб., 1911, стр. 4; Б. А. Рыбаков. Торговля и торговые пути. В кн.: «История культуры Древней Руси», т. 1. М.— Л., 1951, стр. 343.[/ref]).

Сцена терзания человека львом была известна и древнерусскому искусству. Она изображена на фрагменте шиферной плиты из Киева[ref]М. Макаренко. Скульптура й різбярство Київської Руси. Київські збірники історії й археології, побуту й мистецтва. Зб. ‘1, Київ, 1931, табл. XIV, рис. 29. М. Макаренко считал этот сюжет порождением византийских культурных форм и быта, рас¬сматривая его как изображение борьбы с дикими зверями на константинопольском ипподроме (там же, стр. 82). Доказательств в пользу своей точки зрения он не привел никаких.[/ref] (Киевский исторический музей). Вероятнее всего, эта композиция сложилась под влиянием западных образцов и относится к тому же комплексу теологических идей. Оскал львиной пасти и поза поверженного человека сближают изображение со скульптурой из музея в г. Шпейере (Южная Германия)[ref]
W. Blankenburg. Указ. соч., рис. 69.[/ref].

В кругу других предметов западноевропейского искусства, найденных на территории Киевской и Черниговской земель, львиная голова из Остерского музея приобретает особый интерес. Подобные находки помогут объяснить и происхождение некоторых романских деталей в декорации черниговских храмов XII в.

К содержанию 87-го выпуска Кратких сообщений Института археологии