Бобров В. В., Горяев В. С., Танай XII — новый памятник эпохи бронзы в Кузнецкой котловине // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. — Материалы VIII Годовой итоговой сессии Института археологии и этнографии СО РАН. Декабрь 2000 г. Т. VI. Новосибирск, 2000. – С. 226-231.
Ландшафтная специфика Присалаирья и окрестностях озера Танай, благоприятная для разных видов хозяйственной деятельности, предопределила здесь высокую концентрацию археологических памятников. Они представлены, преимущественно, курганными могильниками эпохи поздней бронзы и раннего средневековья. Поселения немногочисленны, но среди них, такие как Танай 4 и 4а, относятся к типу стационарных поселков. За 15 лет
на территории танайского археологического микрорайона проведены исследования 12 могильников одиночных курганов, включавших в себя погребения андроновской, андроноидной, ирменской и сросткинскон культур. Преобладающее большинство погребений принадлежит эпохе поздней бронзы. Наибольшее научное значение имеют открытие погребений постандроновского времени, которые существенно пополняют эмпирическую базу доя изучения, так называемых, культур аидроноидного типа.
На территории Верхнего Приобья исследователями выделены две культуры, сложившиеся в эпоху поздней бронзы на основе андроновского субстрата. Принято считать, что районы Томского Приобья и северную часть Кузнецкой котловины занимало население еловской культуры. В тоже время на территории лесостепного Алтая и Новосибирского Приобья существовала корчажкинская культура (быстровский этап — по А.В. Матвееву). Еловская культура выделена на материалах комплекса поселенческих и погребальных памятников расположенных у д. Еловка (Косарев, 1964). Корчажкинская культура известна, в основном, по поселенческим материалам (Кирюшин, Шамшин, 1987), в настоящее время исследован только один могильник (Бобров, 1995; 1996) и одиночные погребения, в том числе, расположенные на поселениях. Немногочисленность данных по погребальному обряду корчажкинской культуры, до сих пор не позволяет полностью решить вопрос о соотношении этих образований, создавая из проблемы постандроновского времени на этой территории повод для дискуссии.
В 1999-2000 гг. отрядом Кузбасской археологической экспедиции начато изучение курганного могильника Танай 12, находящегося в Тогучинском районе Новосибирской области на западном берегу оз. Танай. Памятник разрушен вспашкой и, в настоящий момент, состоит из 8 визуально наблюдаемых невысоких насыпей, вытянутых цепочкой но оси ВЮВ-ЗСЗ.
Для выявления культурной принадлежности памятника заложены раскопы на его восточной и западной перифериях. Учитывая аварийное состояние памятника и возможное полное уничтожение некоторых курганных насыпей, для его исследования была применена методика сплошного вскрытия площади. Таким образом, на западной оконечности могильника исследованы курганы 1 и 2, на восточной курганы 3 и 9.
Под земляными насыпями курганов 1 и 2 находились круглые ограды, сооруженные из сланцевых плит высотой до 0,5 м. К западу от оград, на уровне материка, находились вымостки площадью до 1 кв. м из каменных плит, положенных горизонтально. В центре оград расположено по одной могиле в виде прямоугольной грунтовой ямы ориентированной по линии ЗЮЗ-ВСВ и глубиной до 1,7 м Оба погребения полностью ограблены. Сохранились остатки деревянных рам из бревен диаметром до 0,4 м и перекрытия из плах толщиной до 0,15 м. В погребения помещены останки взрослых людей, скелеты которых разрушены грабительскими шурфами. Кости, оставшиеся в не потревоженном состоянии позволяют предположить, что погребенные были помешены головой на ЗЮЗ. Из предметов сопроводительного инвентаря найдены фрагменты сосудов украшенных геометрическим орнаментом, выполненным мелким гребенчатым штампом. В кургане I с СЗ к внешней стороне ограды примыкало погребение новорожденного ребенка, ориентированное по линии ЮЗ-СВ, глубиной до 0,45 м от уровня материка. Ребенок был помещен в погребение скорченно, на левом боку, головой на ЮЗ. В изголовье поставлен сосуд баночной формы, украшенный рядами клиновидных насечек.
Не смотря на степень сохранности курганов 1 и 2, их можно абсолютно точно идентифицировать с погребальными памятниками адроновской (федоровской) культуры Кузнецкой котловины.
Более проблематична культурная атрибутация материалов полученных при исследовании курганов восточной периферии памятника, При исследовании площади, не имевшей рельефных особенностей, кроме курганов 3 и 9, имевших насыпи, зафиксированы остатки разрушенных курганов 4, 10, 11. Курганы содержали от 1 до 21 захоронений. В общей сложности в ходе работ 1999-2000 годов изучено 32 погребения.
Все курганы имели в древности каменные конструкции. В центре курганов 3 и 9 сохранились остатки оград подквадратной формы, имевших длину стенок до 4 м. Углы оград ориентированы по странам света. В северных углах оград вертикально установлены плитки, образующие «луч» диагонально «выходящий» из угла.
Рис. 1. Танай-12. Бронзовый инвентарь.
В курганах 3, 9, 10 обнаружены линзы золистой супеси. Стратиграфическая ситуация, зафиксированная в кургане 9, позволяет частично реконструировать этапы сооружения центральной части кургана.
— на уровне древней дневной поверхности сооружена ограда;
— внутри ограды выбран гумусиронаннмй слой до материка;
— в центре ограды совершено погребение;
— после совершения погребения пространство внутри ограды засыпано золистой супесью;
— в центре насыпи прокопана яма, следы от которой прослеживались в виде темно-серой супеси на фоне золистого заполнения. В заполнении ямы обнаружены следы забутовки, мелкие каменные плитки. Возможно на это место был поставлен камень или деревянный столб.
Закономерной пространственной организации погребений в курганах не наблюдается. Можно лишь отметить, что в курганах 3 и 9 выделяются центральные погребения, расположенные в ограде. Остальные погребения расположены компактной группой за её пределами. Небезынтересен факт их концентрации только с южной или северной стороны.
Погребения совершались на древней дневной поверхности и в грунтовых ямах, глубиной до 0,4 м от материка. Погребения на древней поверхности имели деревянную раму, которая могла быть перекрыта жердями, либо сооружались без таких конструкций. Грунтовые погребения не имели деревянных рам, но могли на уровне древней поверхности перекрываться жердями. Зафиксировано по одному случаю перекрытия погребений в грунтовых ямах берестяным полотнищем и каменной плитой.
Основная часть захоронений совершена по обряду ингумации. Отмечено по одному случаю кремации и частичного обожжения. Погребенные помещены в могилу скорченно, на левом боку, ориентированы головой на СВ и В.
Среди исследованных погребений отмечено два, которые можно классифицировать как вторичные. В обоих случаях они были совершены в фунтовых ямах, куда были помещены разрозненные останки. В одном из этих погребений череп покойного был помещен на дно могилы лицевым отделом на С. Зафиксировано одно погребение без черепа.
По половозрастному составу погребенных выделяется курган 9 в котором обнаружено 21 погребение, из которых 19 погребений детей и подростков, 2 — взрослых людей.
Погребения описываемой группы курганов содержали многочисленный инвентарь. Самая представительная категория инвентаря сосуды. Основной мотив декора сосудов штрихованные треугольники, сочетания которых образуют «фестоны», «ленты», «пояса» по венчику и плечикам сосудов. Шейка оформлена рядами линий или «сеточкой». Орнамент, преимущественно, нанесен гребенчатым штампом, но иногда выполнен и техникой гладкого штампа. Из всей серии выделяется орнамент двух сосудов. Стенки одного из них оформлены рядами оттисков штампа в виде «птичьей лапки». Другой декорирован геометрическим орнаментом, который образуют резные штрихованные линии. Многие сосуды имеют миниатюрные размеры, высотой от 3,5 до 7 см. На шейке сосудов этого типа часто встречаются противоположенные отверстия, которые могли служить для подвешивания.
Бронзовые изделия представлены, в основном, украшениями. Из их коллекции можно выделить находку проволочных валютовидных спиральных перстней (рис. 1-2), парных браслетов со спиралевидными, противоположно закрученными, концами (рис. 1-1), фрагмента браслета с 3 валиками, орнаментированных косыми насечками (рис.1-4), круглых плоских блях с отверстием в центре (рис. 1-5), колокольчиковидной подвески. Особо нужно отметить находку украшения, состоящего из парного комплекта взаимопроникающих колец, бляшки пуговицы и составных подвесок, скомпонованных из бронзовых пронизей, бронзовых и перламутровых бусин.
Из костяных предметов отметим находки дугообразного псалия с выступами на внутренней стороне, фрагменты рогового трехдырчатого псалия, игольник из трубчатой кости, украшенный рядом бугорков.
Погребальный обряд и сопроводительный инвентарь погребений восточной периферии могильника Танай 12 сопоставим с постандроновским временем. Некоторые найденные вещи, например роговые псалии, имеют достаточно узкое время существования, что позволяет определить, с известной долей уверенности, абсолютную дату этой группы погребений как конец II начало I тыс. до н.э.
В тоже время, не представляется возможной культурная атрибуция этой группы погребений. Безусловно ясно, что население, оставившее могильник, относится к одной из культур, сложившихся в постандроновское время. Однако черты погребального обряда и сопроводительный инвентарь, зафиксированные нами, имеют аналогии как в памятниках еловской, так и в памятниках корчажкинской культур. А некоторые детали конструкций и предметы имеют ближайшие аналогии в материалах культур Хакасско-Минусинской котловины и развитой бронзы Барабинской лесостепи, содержит компоненты свойственные другим культурам постандроновского времени Западной Сибири и Казахстана, что затрудняет определение его культурной принадлежности. Это можно будет сделать в результате полного исследование могильника. Ясно одно, что открыт новый неординарнный комплекс, который является перспективным для решения многих проблем эпохи поздней бронзы.
Примечания
1. Бобров В.В. Корчажкинская культура // Историческая энциклопедия Кузбасса, т.1, Кемерово, 1996, с. 345-347.
2. Бобров В.В. Танай 1 — могильник корчажкинской культуры // Проблемы охраны, изучения и использования культурного наследия Алтая, Барнаул, 1995, с.75-78.
3. Кирюшин Ю.Ф., Шамшин А.Б. Корчажкинская культура лесостепного Алтайского Приобья // Археологические исследования на Алтае, Барнаул. 1987. с. 137-158.
4. Косарев Ю.Ф. Бронзовый век лесного Обь-Иртышья, — СА, 1964, №3