Алекшин В.А. Погребальный обряд как археологический памятник

К содержанию 167-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

С момента возникновения в эпоху мустье погребальные обряды подготавливали умершего члена общины для жизни в потустороннем мире. Различные общины в древности представляли себе погребальный обряд по- разному. Отсюда значительное разнообразие погребальных обрядов, которое археологи наблюдают при раскопках древних могильников.

Погребальный обряд состоит из двух взаимосвязанных компонентов. Первый из них характеризует ритуальную сторону и включает набор одобренных традицией ритуальных действий, происходящих до похорон, в момент похорон и после них. Эти действия необходимы для перевода в потусторонний мир умерших членов общины, составляющих ее основное ядро и связанных общим родством. Второй компонент характеризует общественное положение умершего и состоит из набора материальных элементов, присущих погребальному обряду: погребального сооружения, набора инвентаря, позы умершего.

Совокупность двух компонентов составляет стандартный (традиционный) погребальный обряд любой археологической культуры. Эти два основных компонента нельзя рассматривать изолированно друг от друга или противопоставлять друг другу, поскольку для извлечения любой информации необходимо детально анализировать погребальный обряд в целом.

В погребальном обряде как археологическом источнике потенциально заложена весьма разнообразная информация. А. Хойслер считает, что, исследуя погребальные обряды, можно установить половозрастную и социальную дифференциацию общества, а также осветить некоторые моменты, связанные с реконструкцией форм семьи и брака в эпоху первобытности 1. С моей точки зрения, А. Хойслер суживает объем информации, которую можно извлечь, изучая погребальные обряды.

Современная процедура исследования столь специфического источника, как погребальный комплекс, требует предварительной реконструкции погребального обряда. Только после этого захоронения можно использовать как источник для извлечения культурной, социологической и демографической информации.

Разумеется, археолог не может в полной мере реконструировать все детали погребального обряда. Из поля его зрения выпадают, например, весьма разнообразные ритуальные действия до момента похорон 2. Для наиболее полной реконструкции погребального обряда следует уделять особое внимание способу захоронения (ингумация или кремация), типу захоронения (одиночное, парное, коллективное), форме погребального сооружения, ритуальным действиям в момент похорон и после них, составу наборов погребального инвентаря, позе умершего.
Расчленяя при реконструктивных построениях погребальный обряд, можно отметить в нем шесть информационных блоков. Каждый из них освещает определенную сторону жизни древних обществ. Для первых трех информационных блоков определяющее значение имеют в равной степени оба компонента погребального обряда, как ритуальный, так и материальный.

Первый информационный блок связан со спецификой данного археологического источника и отражает представления людей о путях и способах перехода умерших в потусторонний мир, о жизни в стране мертвых. Изучая погребальные обряды во времени и пространстве, можно выявить эволюцию представлений древних о потустороннем мире, уяснить отношение людей, живших в отдаленные исторические эпохи, к смерти и умершим. При изучении этого круга вопросов следует использовать письменные источники, если таковые имеются.

Второй информационный блок освещает проблемы культурогенеза. Изучая погребальные обряды, можно проследить становление археологической культуры, ее развитие и смену иной или иными археологическими культурами. При смене одной археологической культуры другой возможна полная или частичная смена погребального обряда. Полная смена одного стандартного погребального обряда другим свидетельствует о полном исчезновении носителей конкретной археологической культуры, что могло быть вызвано миграцией, военной катастрофой или эпидемиями. Частичная замена одного стандартного погребального обряда другим, т. е. кардинальное изменение большинства элементов, составляющих прежний стандартный погребальный обряд, и трансформация его в новый стандартный погребальный обряд, говорит о проникновении в среду носителей конкретной археологической культуры носителей пришлой археологической культуры. Это зачастую приводит к формированию третьей археологической культуры, отличающейся от двух первых. При этом внешнему воздействию может подвергнуться любой из традиционных элементов прежнего стандартного погребального обряда. Как правило, в этой ситуации могут измениться тип захоронения, ритуальные действия, состав наборов погребального инвентаря, иногда форма погребального сооружения.

Соотношение сохранившихся прежних традиционных черт в новом стандартном погребальном обряде и элементов, вновь возникших благодаря внешнему воздействию, должно ответить на вопрос, какой культурный компонент (местный или пришлый) стал ведущим при формировании новой археологической культуры.

Третий информационный блок позволяет охарактеризовать общественное положение различных половозрастных групп древних обществ, поскольку в погребальных обрядах, судя по данным этнографии, отражаются половозрастные различия умерших 3

Так как существуют закономерности распределения инвентаря в могилах, коррелирующие с полом и возрастом умершего, то желательно реконструировать половозрастную структуру коллектива, оставившего могильник. Решение этой задачи одними только антропологическими методами не всегда возможно из-за плохой сохранности костного материала. Некоторыми исследователями предложены комбинированные методы для воссоздания первоначальной картины. У. Фишер и В. Рюкдешель, установив на основе антропологических заключений закономерности распределения инвентаря в зависимости от пола и возраста умерших, переносили их на другие могильники той же археологической культуры, производя там половозрастные определения с помощью наборов погребального инвентаря 4 Ошибочность такой методики показал Г. Галаи 5: в разных могильниках одной археологической культуры устанавливаются разные пропорции распределения инвентаря в захоронениях одних и тех же половозрастных групп. Метод Фишера—Рюкдешеля эффективен только в том случае, когда исследователи ограничиваются изучением одного могильника 6. Очевидно, существуют возможности, помимо антропологических методов, определить пол и возраст, но было бы ошибкой переносить полученные наблюдения на другой могильник той же культуры.

Реконструировав половозрастную структуру похороненных в могильнике, следует в отдельности рассмотреть три большие группы захоронений: мужчин, женщин и детей. Каждую из них необходимо по возможности разбить на возрастные подгруппы. Для каждой половозрастной подгруппы следует определить характерный или стандартный погребальный обряд (ритуалы, форма погребального сооружения, набор инвентаря). Именно эти характеристики необходимо использовать для определения общественного положения той или иной половозрастной группы эпохи первобытности на протяжении значительных отрезков времени. В том случае, когда для различных половозрастных групп характерен один и тот же стандартный погребальный обряд, следует признать, что половозрастные различия не отражаются в погребальном обряде конкретного могильника.

Четвертый информационный блок характеризует степень социального расслоения древних обществ, поскольку социальное положение умерших, судя по данным этнографии, как правило, отражается в погребальных обрядах 7.

В советской археологической литературе подобная постановка проблемы никогда не ставилась под сомнение. Тезис, согласно которому имущественные ценности, найденные в могилах, отражают социальное положение умерших, наиболее четко изложен в одной из последних работ В. М. Массона 8. В западной археологической литературе этой же точки зрения придерживаются Л. Бинфорд 9 и С. Шинэн 10.

Этнографические разработки позволяют опровергнуть мнение А. Кре-бера, согласно которому погребальные обряды как ритуальные действия нестабильны и не отражают социальную структуру общества 11.

Почти аналогичную позицию занимает П. Акко 12. Ссылаясь на данные этнографии, согласно которым не всегда можно провести корреляцию между погребальным обрядом и социальной структурой общества, он отрицает возможность разработать надежную методику для восстановления социальных процессов в эпоху первобытности. Социальная значимость археологических погребальных комплексов, по его мнению, утрачена и не восстанавливается.

В какой-то мере этот вывод П. Акко направлен против прямолинейных социологических реконструкций, которые периодически появляются в археологической литературе. Однако скептицизм английского археолога не оправдан.
Методике, которая, с моей точки зрения, позволяет избегнуть вульгарного социологизирования, посвящена одна из моих предшествующих работ 13. Отмечу только основные моменты.

Для изучения социальной дифференциации первобытных обществ первенствующее значение имеет второй основной компонент погребального обряда. По возможности следует учитывать место захоронения в структуре могильника и ритуальные действия, которыми сопровождались похороны

Важнейшим признаком социального расслоения древнего общества служит наличие нескольких групп захоронений, характеризующихся наборами инвентаря, которые в имущественном отношении далеко не равноценны.

Для каждой половозрастной группы умерших следует установить стандартный набор погребального инвентаря, который является нормой для данной группы захоронений и сам по себе ни беден, ни богат. Если в захоронениях могильника встречены только стандартные наборы инвентаря, то социальная дифференциация общества либо не имела места, либо не отражена в погребальном обряде. Следует указать, что внутри каждой половозрастной группы может оказаться несколько типов стандартного погребального инвентаря.

Наличие безынвентарных захоронений наряду с захоронениями со стандартными погребальными наборами не свидетельствует о социальной дифференциации древнего общества, как и наличие захоронений, инвентарь которых беднее стандартных наборов инвентаря. Это может быть обусловлено как плохой сохранностью вещей в могилах, так и причиной смерти человека, характер которой определил бедность погребального инвентаря.

Не всегда богатые захоронения свидетельствуют о социальной дифференциации в обществе. Богатые детские захоронения обусловлены особыми культовыми причинами и не имеют прямого отношения к социальному расслоению 14. Богатые захоронения женщин могут отражать половозрастную дифференциацию обществ.

Социальное-расслоение общества прежде всего проявляется в захоронениях мужчин. Поэтому о нем могут свидетельствовать мужские захоронения, инвентарь которых богаче стандартного набора. Подобные богатые захоронения, форма погребального сооружения которых отличается от общепринятой, бесспорно свидетельствуют о социальном расслоении данного общества.

Не всегда в захоронениях можно обнаружить стандартные наборы инвентаря. На ранних стадиях первобытного строя (палеолит) погребальный обряд был менее стандартизован, что связано, видимо, с большим влиянием идеологических воззрений на погребальный обряд и меньшим воздействием чисто социального фактора.

Критерии богатства погребального инвентаря являются переменной величиной, меняясь в зависимости от конкретных исторических ситуаций. Универсальных критериев, применимых для всех археологических эпох, нет.
Методы оценки богатства инвентаря могут и должны быть едиными и универсальными.

В первую очередь следует сравнивать по степени богатства захоронения с одинаковыми стандартными наборами инвентаря (например, с сосудами), во вторую очередь — захоронения с различными стандартными наборами инвентаря (например, с оружием и с орудиями труда).

Существует несколько методов оценки богатства погребального инвентаря. Первый из них учитывает число вещей, найденных в могиле: (чем больше их найдейо в захоронении, тем оно богаче 15.

Второй метод учитывает число типов вещей в захоронении: чем больше типов вещей представлено в могиле, тем она богаче 16.

Третий метод учитывает частоту встречаемости вещей в наборах погребального инвентаря: чем реже встречается набор погребального инвентаря, тем он ценнее 17.

Все эти методы имеют один существенный недостаток. Они не учитывают материал, из которого сделаны вещи. На практике это может привести к тому, что захоронение с большим количеством кремневых и костяных орудий будет считаться богаче захоронения с металлическими изделиями, которых окажется меньше, чем вещей в первом захоронении (первый метод); захоронение с золотым сосудом будет считаться беднее захоронения с глиняным сосудом и бронзовой подвеской (второй метод); деревянное блюдо, найденное в единичном случае, будет дороже бронзовой посуды, которая встречается чаще (третий метод).

При помощи первых двух методов можно сравнивать только качественно однородные наборы инвентаря, которые в основном характерны для эпохи камня (палеолит, мезолит, неолит). Методы не применимы для более поздних археологических эпох, в которые инвентарь захоронений становится значительно разнообразнее.

Редкая частота встречаемости некоторых специфических изделий из недорогих материалов (навершия булав, статуэтки, жезлы, печати) не означает их высокой стоимости, а служит индикатором особого статуса умершего.

Следующие два метода оценки богатства инвентаря учитывают степень его насыщенности металлическими изделиями в соответствии с их количеством 18 или весом 19. Таким образом, оценивается количество и качество только определенной части инвентаря. Впрочем, самый последний метод вряд ли применим в широких масштабах. Так, например, хотя в эпоху энеолита женские захоронения за счет украшений содержат больше металла, чем мужские, это не значит, что женские захоронения богаче мужских. Подобное явление есть следствие половой дифференциации умерших.

Для эпох бронзы и железа более логично использовать метод оценки богатства инвентаря, который учитывает количество металлических изделий в захоронении. Необходимо внести два уточнения. Во-первых, следует учитывать весь набор погребального инвентаря. Во-вторых, необходимо обращать внимание на характер металлического сырья (медь, серебро, золото) и на определенные типы металлических изделий, которые более важны для сравнения: металлическое оружие, орудия труда, печати, посуда.

^При этом захоронения, содержащие редкие вещи из золота, серебра, электра, бронзы (парадное оружие, посуда, символы власти), окажутся богаче захоронений, где металлические изделия представлены обычными, рядовыми изделиями. В свою очередь последние захоронения будут богаче могил, где металлические изделия отсутствуют. При помощи этого метода можно сравнивать качественно разнородные наборы погребального инвентаря эпох бронзы и железа.

Выделенные бедные, стандартные и богатые захоронения являются источником социологических реконструкций.

Пятый информационный блок позволяет проследить эволюцию форм семьи и брака в первобытных обществах. Для изучения истории семьи необходимо подвергнуть тщательному анализу двойые, тройные и коллективные захоронения. Особенно важно установить последовательность захоронений (т. е. горизонтальную и вертикальную стратиграфию) в таких сложных могильных комплексах, как курган или каменная ограда. Необходимо установить последовательность подхоронений или одновременность захоронений для двойных, тройных и коллективных захоронений.Их эволюция во времени дает возможность проследить основные тенденции развития форм семьи в первобытную эпоху. С моей точки зрения, счет родства внутри семьи (материнский или отцовский) не восстанавливается по данным погребального обряда.

Для исследования вопроса о формах брака в эпоху первобытности необходимо установить в обществе, оставившем тот или иной могильник, «чужаков», появление которых чаще всего объясняется брачными контактами с соседними общинами. При изучении этого вопроса определяющее значение имеет ритуальный компонент стандартного погребального обряда. Как указывалось выше, ритуальный компонент погребального обряда включает ряд одобренных традицией действий, необходимых для перевода в потусторонний мир умерших членов коллектива, связанных общим родством. Любые отклонения от этих традиционных ритуалов легко улавливаются на археологическом материале. Эти новшества следует связывать с обычаем захоронения в одном могильнике членов различных родов, т. е. с появлением общинных могильников, в которых члены основного ядра общины похоронены в соответствии со своими традициями, а «чужаки» (как мужчины, так и женщины) — в соответствии с обычаями, принятыми на их родине, однако, испытавшими влияние, иногда очень значительное, местных норм погребальной обрядности. Захоронение «чужаков» на общинном кладбище возможно только при постоянных контактах различных общин, что в первую очередь определялось необходимостью регулировать нормы семейно-брачных отношений в первобытных коллективах. Отсутствие захоронений «чужаков» свидетельствует о том, что перец нами родовой могильник.

Анализ половозрастных градаций захоронений «чужаков» на общинных кладбищах сможет пролить свет на существовавшие в эпоху первобытности формы брака.

Исходя из изложенного, можно установить родство по сватовству для погребенных в парных, тройных и коллективных захоронениях. Если при исследовании этих захоронений установлено смещение ритуальных черт двух стандартных погребальных обрядов, характерных для двух различных могильников, то скорее всего в этих могилах лежат люди из двух различных родов, связанные, вероятно, родством по сватовству. Если подобное смещение ритуальных черт отсутствует, то логичнее предположить обратное: захоронение в данной могиле кровных родственников, степень родства которых установить чаще всего не удается.

Следует указать еще на один аспект этого информационного блока. Изучая погребальный обряд какой-либо археологической культуры, можно, основываюсь на вариациях в погребальном обряде (ритуалы, способы размещения инвентаря в могиле), выявить коллективы людей (роды или общины), имеющие сходные погребальные_ обряды, что, возможно, предполагает единство происхождения, общие исторические судьбы и в какой-то степени единство этноса.

Шестой информационный блок касается некоторых демографических аспектов жизни древних людей. Эта задача предусматривает суммирование данных о продолжительности жизни, причинах смерти, болезнях, изменении роста древних людей. Не следует забывать, что причина и обстоятельства смерти имели большое значение в древности, зачастую определяя даже характер погребального обряда 20. Что же касается возможности восстановления численности древних популяций, то я вслед за И. Швидетцкой 21 считаю эту задачу невыполнимой, по крайней мере на уровне современных возможностей нашей науки.

Таков объем информации, который потенциально заложен в погребальных обрядах. Чтобы ее извлечь, захоронения должны быть раскопаны на уровне современной полевой методики с тщательной фиксацией всех нюансов погребального обряда. Для всех раскопанных могильников следует установить хронологию и культурную атрибуцию, вертикальную и горизонтальную стратиграфию. Костный материал должен быть определен антропологом.

Не следует игнорировать разрушенные и разграбленные захоронения, а также могильники, раскопанные много лет назад. Все эти материалы необходимо тщательно проанализировать, чтобы извлечь тот объем информации, который в них еще сохранился.

К содержанию 167-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

Notes:

  1. Hausler A. Zur Problematik der Grabersoziologie. — In: Moderne Problemc der Archaologie. Berlin, 1975, S. 83—94.
  2. Леонова H. Б., Смирнов Ю. А. Погребение как объект формального анализа. — КСИА, 1977, 148, с. 18.
  3. Bendan I. Е. Death Customs. London, Ч-Д930, p. 268—272; Binford L. B. Mortuary Practices: Their Study and Their [Potential. — MSAA, 1971, 25, p. 13—15.
  4. Fischer U. Die Graber der Steinzeit im Sealegebiet. Berlin, 1956, S. 15; Riickdeschel W. Geschlechtsdifferenzierte Bestattungssitten in friihbronzezeitli- chen Grabern Sftdbayerns. — BV, 1968, 33, S. 19—23.
  5. Gallay G. Beigeben der Friihbronzezeit Siiddeutschlands in ihrer Verteilung auf Manner- und Frauengraber. — Homo, 1972, XXIII, 2, S. 50—73.
  6. См., например: Сорокин В. С. Могильник бронзовой эпохи Тасты-Бутак I в Западном Казахстане. — МИА, 1962, 120, с. 49; Buchwaldek М., Koutecky D. Interpretation des schnurkeramischen Graberfeldes von Vicletice. — PA, 1971, LXIII, 1, S. 150—160.
  7. Bendan I. E. Death Customs, p. 268—272.
  8. Массон В. М. Древние гробницы вождей на Кавказе. — В кн.: Кавказ и Восточная Европа в древности. М., 1973, с. 102, 103.
  9. Binford L. R. Mortuary Practices, p. 13-15.
  10. Sheennan S’. The Social Organization at Branc. — Antiquity, 1974, XLIX, 196, p. 280—286.
  11. Kroeber A. L. Disposal of the Dead.— Am. An., 1927, 29, 3, p. 308—315.
  12. Ucko P. 7. Ethnography and archaeological Interpretation of funerary Re¬mains.—WA, 1969, 1, 2, p. 26—272.
  13. Алекшин В. А. К вопросу о методике реконструкции социальной структуры по данным погребального обряда. — В кн.: Предмет и объект археологии и вопросы методики археологических исследований. Л., 1975, с. 49—53.
  14. Hausler A. Zum Verhaltnis von Man¬ner, Frauen und Kinder in Grabern der Steinzeit. — AFSB, 1966, 14/15, S. 38—42.
  15. Круглов А. П., Подгаецкий Г. В. Родовое общество степей Восточной Европы. М.; Л., 1935, с. 40, 41, 157, 158.
  16. Renfrew С. The Emergence of Civilisation. The Cyclades and the Aegean in the third Millenium В. C. London, 1972, p. 371.
  17. Курочкин Г. H. Богатство усопших.— ПТ, 1970, 1, с. 18—20.
  18. Otto К. Н. Die Sozialokonomische Verhaltnisse bei der Stammen der Leu- binger Kultur in Mitteldeutschland. — EAF, 1955, 3, 1, S. 61—63.
  19. Randsborg K. Social Stratification in Early Bronze Age Denmark: A Study in the Regulation of Cultural Systems. — PZ, 1974, 49, 1, p. 45—47.
  20. Schwidetzky I. Sonderbestattungen und ihre palaodemographische Bedeutung. — Homo, 1965, XVI, 4, S. 230—247.
  21. Ibid., S. 244.

В этот день:

Нет событий

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014