Земляков Б.Ф. Геологическая история карело-финской республики в четвертичное время в связи с проблемой заселения человеком Севера Европы

К содержанию 7-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Археологические исследования последних лет, обнаружившие многочисленные мезолитические памятники на крайнем севере Европы, внесли существенные изменения в наши представления о времени заселения этой территории человеком.

Совсем недавно древнейшими памятниками Карело-Финской республики и Кольского полуострова считались стоянки так наз. арктического каменного века (неолита А. Брёггера) и синхроничные им поздние стоянки озерного неолита с ямочно-гребенчатой керамикой, датировка которых не превосходит суббореального периода (по схеме Блитт-Сернандера), что при переводе на абсолютную хронологическую сетку дает ок. 2500 л. до н. э. Приведенные хронологические рамки оказываются теперь значительно расширенными. Теперь мы можем говорить об археологических памятниках, датируемых еще субарктическим периодом и связываемых с веками Portlandia и Pholas, т. е. насчитывающих от 9000 до 11 000 л. до н. э.

[adsense]

Совершенно очевидно, что открытие столь древних памятников под 70° с. ш. (Финнмаркен, Мурман) заставило нас предпринять поиски аналогичных находок в более южных широтах, в частности — в пределах Карело-Финской республики. Эти исследования могли дать благоприятные результаты только в теснейшем контакте с изучением геологической истории четвертичного периода интересующей нас территории, поэтому изложению современного состояния вопроса о древнейшем человеке на севере Европы, о времени и путях его проникновения следует предпослать краткий обзор геологического развития восточной части Фенноскандии, занятой Карело-Финской республикой.

При беглом взгляде на топографическую карту Карело-Финской республики бросается в глаза обилие озер, обладающих часто правильными очертаниями. По широко распространенному, но ошибочному взгляду эти озера рассматриваются как результат выпахивающей работы древних ледников, между тем как в действительности мы имеем здесь дело с многочисленными тектоническими разломами древних докембрийских пород, составляющих основание Фенноскандинавского кристаллического щита. Еще в третичный период, когда земная кора была охвачена мощными горообразовательными процессами и происходило формирование основных депрессий севера Европы, в частности — северной Атлантики, Баренцова, Белого и Балтийского морей, древний горст Фенноскандии также подвергся деформациям, повлекшим за собой появление много¬численных разломов и трещин, превративших кристаллический щит в сложную мозаику из раздробленных и частично смещенных глыб. Многочисленные озера Карело-Финской республики, число которых превышает 15 ООО, являются в основном местами осевших глыб, лишь несколько углубленных и оглаженных последующей работой льда.

Следы оглаживающей и выпахивающей работы льда выступают на площади Карело-Финской республики повсеместно, сообщая чрезвычайно характерные черты всему облику страны. Как высокие скалистые „вары“, так и небольшие выходы скал получили под действием двигавшихся ледниковых масс однотипную форму так наз. „бараньих лбов“. Кроме следов механической работы льда здесь, почти на всем протяжении республики, сохранились следы ледниковой аккумуляции в виде покрова основной морены, состоящей из продуктов механического измельчения пород, слагавших ледниковое ложе, беспорядочно перемешанных с бесчисленными валунами. На площади большей части республики основная морена лежит в виде маломощного покрова, переходя на линиях продолжительных остановок ледникового края в высокие валы конечных морен. Другой аккумулятивной формой, связанной с деятельностью льда и его талых вод, являются озы — узкие, но высокие гряды с острым гребнем, протягивающиеся по направлению движения льда и сложенные грубо сортированным гравийным и валунно-галечным материалом. Образование озов связывают с деятельностью флювио-гляциальных потоков, отлагавших грубо сортированный материал в подледниковых и внутриледниковых туннелях, а также в долинах, заложенных на поверхности льда. Не исключена возможность образования некоторых озов в результате слияния древних дельт подледниковых потоков по мере отступания ледникового края.

Развитие мощного ледникового центра в Фенноскандии, достигавшего толщины нескольких километров, повлекло за собой некоторое нарушение равновесия данного участка земной коры и вызвало в результате прогиба опускание местности. Этим опусканием была захвачена и территория Карело-Финской республики. Когда ледник начал сокращаться и отступать к центральным частям Фенноскандии, прогнутые участки земной коры начали испытывать компенсационное поднятие. В периферических частях последнего оледенения, где мощность льда была не очень велика и где освобождение от ледникового покрова произошло раньше, вековое поднятие к настоящему времени уже закончилось. Территории же, расположенные ближе к центру оледенения, где мощность льда была гораздо большей, а освобождение ото льда последовало позже, испытали большее поднятие, которое на значительной площади Карело-Финской республики продолжается и в настоящее время. Одновременное повсеместное таяние ледников было связано с возвращением в океан громадных масс воды, что вызвало переполнение мирового океана. Подсчеты Антевса показывают, что поднятие уровня океана, после стаивания льдов последнего оледенения, должно было достигнуть по крайней мере 85 м. В результате сложения этих двух процессов — поднятия суши и поднятия океана — и происходило развитие Фенноскандии в поздне- и послеледниковое время. Там, где поднятие уровня океана превышало поднятие суши, наблюдалась морская трансгрессия, при обратном соотношении имела место регрессия моря. Как показали В. Рамсей, Райт и др., вся сложная геологическая история Балтики может быть выведена из различных соотношений этих двух факторов, на протяжении отдельных этапов поздне- и послеледникового времени. К сказанному следует добавить, что при изучении геологических разрезов Карело-Финской республики было установлено наличие двух морен с зажатыми между ними слоями озерного и морского происхождения, свидетельствующими по крайней мере о двукратном надвигании льдов. Однако, поскольку эти отложения не могут быть непосредственно связаны с известными а настоящее время даже древнейшими археологическими памятниками Карело-Финской республики, мы оставим их без рассмотрения. Быстрое отступание льдов последнего оледенения с территории Карело-Финской республики повлекло за собой образование громадного количества талых вод, скоплявшихся у ледникового края и затоплявших места, едва успевавшие освободиться ото льда.

Таким образом, в южных и восточных частях Фенноскандии, в частности на площади Карело-Финской республики и в бассейне Белого моря, образовалось громадное позднеледниковое озеро, на дне которого отлагались ленточные глины с отчетливой годовой слоистостью, позволившие де-Гееру разработать свой, получивший широкое применение в археологии, геохронологический метод. Подобное же ледниковое озеро заполняло депрессию Балтики, Пейпуса и Ильменя, далеко протягиваясь к югу по долинам Шелони и Ловати. Освобождение ото льда горла Белого моря должно было вызвать спуск озерных вод в океан и проникновение последнего в наиболее пониженные части Карело-Финской республики, охватывающие Онего-Беломорский водораздел с Сегозером и Выгозером, депрессию Онежского озера, Онежско-Ладожский перешеек через долину р. Шуи и р. Видлицы, Ладогу, а также южную часть Карельского перешейка у Ленинграда. Этот древнейший позднеледниковый морской бассейн, вероятно совершенно отчленявший Скандинавию от материка, получил название I Иольдиевого, или Готигляциального, моря. Значительные площади севера и запада Карело-Финской республики в этот момент еще были покрыты льдом, но на южных берегах описываемого бассейна мог уже появиться продвигавшийся с юга чело¬век, постепенно осваивавший освобождающуюся ото льда, озерных и морских вод территорию. На площади севера СССР мы еще не знаем вполне достоверных следов человека, датируемых этим временем; однако появление весьма многочисленных стоянок в несколько более позднее время, сопоставляемое с трансгрессией Portlandia на берегах Арктического океана, на самом севере Скандинавии, от западных частей Финнмаркена до восточного Мурмана, заставляет думать, что первые следы проникновения человека на север Фенноскандии нужно относить ко времени, близко совпадающему с Готигляциальным морем. Последующая трансгрессия Арктического океана, получившая название моря Portlandia, синхроничная II Иольдиевому морю Балтики, заканчивавшемуся на западе Ладогой, уже сравнительно недалеко проникала в пределы интересующей нас территории со стороны Белого моря. С этого момента Онежское озеро отшнуровывается от океана, постепенно опресняется и начинает существовать в качестве самостоятельного озерного бассейна. Древние береговые линии этого времени, хорошо представленные в районе Медвежегорска, имеют уже отчетливые следы пребывания человека.

Встреченные стоянки располагаются на отметках от 65 до 80 м над ур. м., в то время как найденные здесь же отложения, с фауной морских моллюсков Готигляциального моря, находятся на отметках 90—100 м над ур. м. (рис. За). Эти древнейшие в Карело-Финской республике следы человека представлены исключительно каменными поделками, приготовленными из кварца, кварцита или роговика, залегающими в верхнем слое террасовых отложений в виде узких полос, идущих вдоль древних волноприбойных линий. Архаический облик орудий, характеризующийся наличием крупных тяжелых поделок из кварцита, типа ручных рубил и транше, сопровождающихся мелкими кварцевыми поделками, часто микролитоидного облика, дает полное основание для сопоставления указанных находок с мезолитической культурой Финнмаркена и Мурмана. Аналогичные находки были сделаны Г. Горецким в районе р. Кеми, причем здесь они залегают всегда выше максимума трансгрессии Tapes II, которая может служить, как и на побережье Арктического океана, нижней границей находок указанного типа.

Сравнительная малочисленность подобных находок в пределах Карело-Финской республики объясняется тем, что никто из археологов или геологов не допускал возможности нахождения следов человека на столь древних и высоко приподнятых вековым поднятием уровнях и не обращал на них должного внимания. Дальнейшее обследование древних береговых линий, синхроничных уровням Portlandia, Pholas, вероятно, значительно увеличит число древних памятников описываемого типа.

Последующее сокращение льдов, протекавшее одновременно со все возрастающими темпами поднятия страны, привело к отчленению балтийской депрессии от океана и образованию громадного пресноводного бассейна, получившего название Анцилового озера. Анциловое озеро простиралось в восточном направлении до Ладоги и, очевидно, совпа¬дало с той стадией развития Онежского озерного бассейна, которая оставила волноприбойные знаки у Медвежегорска, на отметках, близких к 65—70 м, связываемых с археологическими находками, также близкими к так наз. „арктическому палеолиту», о которых говорилось выше (рис. За). Весьма интересная находка древней рыболовной сети и нескольких орудий, относящихся, очевидно, к этому времени, была сделана С. Пяльзи. в районе Корпилахти у Антреа, в северо-западной части Карельского перешейка.

[adsense]

Находки залегали в верхнем слое глины, прикрытой сверху пластом гиттии и торфа. На основании изучения диатомовой флоры и пыльцы древесных пород, заключенных в прикрывающих и подстилающих слоях, Линдберг, Хииппе, Кларк и др. склоняются к мысли о бореальном, т. е. анциловом возрасте указанной находки, в то время как некоторые археологи (Айлио, Равдоникас), базируясь на типах найденных орудий, считают находку более поздней.

Рис. 3. Схематический геологический разрез. а — разрез района г. Медвежегорска: 1 — мезолит; 2 — неолит развитой; 3 — неолит поздний; 4 — фауна морских моллюсков; 5 — скала; 6 — морена; 7 — ленточные глины; 8 — флювио-гляцнальные пески; 9 — озерные пески (онежские); 10 — аллювиальные пески. б — разрез стоянки у с. Вознесенье: 1 — гумусовый слой; 2 — щепа; 3 — песок; 4 — намывной торф; 5 — культурный слой; 6 — морена.

Рис. 3. Схематический геологический разрез. а — разрез района г. Медвежегорска: 1 — мезолит; 2 — неолит развитой; 3 — неолит поздний; 4 — фауна морских моллюсков; 5 — скала; 6 — морена; 7 — ленточные глины; 8 — флювио-гляцнальные пески; 9 — озерные пески (онежские); 10 — аллювиальные пески.
б — разрез стоянки у с. Вознесенье: 1 — гумусовый слой; 2 — щепа; 3 — песок; 4 — намывной торф;
5 — культурный слой; 6 — морена.

Постепенное смягчение климата, закончившееся климатическим оптимумом атлантического периода, повлекло за собой усиленное таяние льдов и общее повышение уровня мирового океана, получившее в Балтике название трансгрессии Литторины (Littorina), а в Атлантике и Арктическом океане и Белом море — трансгрессии Тапес (Tapes). Волноприбойная линия этой трансгрессии является нижним пределом распространения культуры „арктического палеолита» на севере и востоке Фенноскандии. В юго-западной части Балтийского бассейна этой поре отвечает эрте-бёлльская культура (кьеккенмёддинги), представленная очень многочисленными и богатыми находками, в то время как восточная Прибалтика дала лишь редкие единичные находки этого рода. Единственной находкой этого времени на Карельском перешейке является стоянка у ст. Разлив (Приморской линии Октябрьской ж. д.), давшая исключительно каменные поделки, содержащие орудия макролитоидного облика. Единичные находки подобных орудий, известные из юго-восточной части Карело-Финской республики, совершенно лишены каких-либо материалов по освещению условий залегания и потому не могут быть с уверенностью датированы. Дальнейшие поиски несомненно обнаружат памятники этого времени и в других частях Карело-Финской республики.

Наступление суббореального периода, когда границы морей и озер начинают близко подходить к современным, а климат испытывать некоторое ухудшение, дает весьма многочисленные в Карело-Финской республике стоянки озерного неолита с ямочно-гребенчатой керамикой. Хронологическое расчленение этих памятников, базирующееся на геологических данных, особенно легко может быть проведено в прибрежной зоне Белого и Балтийского морей, а также таких крупных озер, как Ладожское и Онежское, история геологического развития которых, в послеледниковое время, установлена достаточно детально.

Рис. 4. Схематический разрез южного берега Онежского озера у р. Ошты. 1 — морена; 2 — ленточные глины; 3 — озерные пески (позднеледниковые); 4 — торф (атлантический); 5 — пески (суббореальные); 6 — торф (субатлантический); 7 — пески дюнные; 8 — пески онежские (современные); 9 — поздненеолитическая стоянка.

Рис. 4. Схематический разрез южного берега Онежского озера у р. Ошты.
1 — морена; 2 — ленточные глины; 3 — озерные пески (позднеледниковые); 4 — торф (атлантический);
5 — пески (суббореальные); 6 — торф (субатлантический); 7 — пески дюнные; 8 — пески онежские (современные); 9 — поздненеолитическая стоянка.

Располагаясь на территории, испытывающей вековое поднятие, продолжающееся до настоящего времени, эти озера, вытянутые на несколько сотен километров, должны иметь в своих крайних, по отношению к линии поднятия, точках значительную разность поднятий берегов, что должно привести к перекашиванию озерной ванны и сливу вод из области наибольшего поднятия в сторону наименьшего подъема.

В зависимости от положения порога стока эти местные озерные трансгрессии могли вызвать различный эффект. Поскольку Ладога и, вероятно, Онега имели первоначальный сток в своих северных частях, неравномерное вековое поднятие, обладающее более значительными темпами на севере, чем на юге, должно было рано прервать их сток и привести к общей трансгресии по всему озерному бассейну, что мы и имеем в особенно яркой форме на примере Ладоги. Образование новых порогов стока через Неву у Ладоги и Свирь у Онеги вызвало спуск озерных вод до отметки нового порога стока. Следы подобных трансгрессий и последующей регрессии озерных вод прекрасно прослеживаются как в пределах Ладоги, так и Онеги. Наиболее ранние неолитические стоянки с ямочно-гребенчатой керамикой предшествуют максимуму ладожской и онежской трансгрессии, совпадающему с первой половиной суббореального периода [стоянки этого типа: Негежма, Вознесенье (рис. 36), древние стоянки района Ряйсаля-Каукала и др.].

Наиболее часто встречающиеся неолитические стоянки Карело-Финской республики с ямочно-гребенчатой керамикой так наз. геометрического стиля совпадают с временем регрессии Ладожского и Онежского озер, связанной со спуском вод через долины р. Свири и р. Невы, и отвечают второй половине суббореального периода. Наиболее поздние неолитические стоянки, содержащие плоскодонные сосуды с вырождающейся гребенчатой орнаментикой и примесью асбеста в глиняной массе, относятся к переходной поре от суббореального к субатлантическому периоду. Стоянки последнего типа занимают позднейшие террасы и часто связаны с дюнами. В южных частях Онежского озера они размыты современной трансгрессией озера и залегают ниже его уровня, а в северных частях приподняты над последним на 4—5 м (рис. 4). Очевидно, с двумя последними категориями памятников связываются могильник Оленьего острова и петроглифы Онежского озера и Белого моря. В северных частях республики и на побережье Арктического океана этому моменту отвечают стоянки так наз. „арктического неолита» Брёггера.

Рис. 5. Главнейшие мезолитические и неолитические памятники района Онежского озера. 1 — мезолитические стоянки; 2 — неолитические стоянки; 3 — петроглифы; 4 — могильник; 5 — дюны; 6 — затопленный лес; 7 — затопленный торфяник; 8 — суббореальная трансгрессия.

Рис. 5. Главнейшие мезолитические и неолитические памятники района Онежского озера. 1 — мезолитические стоянки; 2 — неолитические стоянки; 3 — петроглифы; 4 — могильник; 5 — дюны; 6 — затопленный лес; 7 — затопленный торфяник; 8 — суббореальная трансгрессия.

Таковы главнейшие из известных в настоящее время категорий древнейших археологических памятников Карело-Финской республики и их место в стратиграфической схеме страны (рис. 5).

Из приведенного перечня видно, что заселение крайнего севера Европы человеком произошло еще в сравнительно раннюю пору, когда в результате отступания льдов к центру Скандинавии, в периферической зоне страны, между океаном на западе и ледником освободилась узкая полоса суши, а общие физико-географические условия близко напоминали современную южную Гренландию. С востока покрытая льдом страна окаймлялась далеко вдающимся проливом древнего холодного Готигляциального моря. Несомненно, что человек передвигался к северу вслед за стадами северного оленя и морского зверя как по западной, так и восточной окраинам Фенноскандии, хотя норвежские исследователи и склонны считать восточный путь основным, поскольку древнейшие памятники „арктического палеолита» не спускаются южнее западного Финнмаркена, а находки Ромсдаль-фиорда остаются спорными в отношении геологических условий залегания и датировки. Если предположения норвежцев подтвердятся, то именно на территории Карело-Финской республики должен быть найден ключ к разрешению поставленной перед нами проблемы. Первый шаг в этом направлении уже сделан; дальнейшие исследования археологов и геологов должны осветить во всех деталях этот интереснейший момент истории северо-запада СССР.

К сказанному следует лишь добавить, что поскольку во время моря Portlandia по всему крайнему северу Скандинавии сразу появляются многочисленные следы стоянок „арктического пелеолита», можно думать, что первое проникновение человека на берега Арктического океана произошло несколько ранее, напр, во время Готигляциального моря (Yol- dia I). Скандинавские исследователи идут еще дальше, считая наиболее вероятным сопоставление этого момента с так наз. Аллерёдской стадией, когда значительное смягчение климата вызвало временное отступание ледников, за которым в Ra период (океана) последовал новый надвиг льдов, оставивший мощные гряды конечных морен — Сальпауссельке. Если это предположение верно, то древнейшие следы человека, отвечающие аллерёдской стадии, следует искать в южной и юго-восточной частях Карело-Финской республики и на севере Ленинградской области, где условия для их нахождения должны быть наиболее благоприятны.

Насколько оправдаются эти предположения, покажет ближайшее будущее.

К содержанию 7-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014