Зайцева О.В. Факторы, влияющие на сохранность костной ткани в слое, и проблема интерпретации «некомплектных» костяков // Шестые исторические чтения памяти М.П. Грязнова. Омск: ОмГУ, 2004. С. 66–69.
Методика исследований и тщательность раскопок М.П. Грязнова стали образцом для многих поколений археологов. Одним из «частных» примеров скрупулезности его полевых исследований могут служить выделенные им вторичные погребения в афанасьевских могильниках и их блестящая интерпретация (Грязнов. 1999. С. 47. 58). Проблема интерпретации «некомплектных» костяков и выявления погребений «особых форм» и сейчас актуальна в отечественной археологии в самом широком культурно-историческом диапазоне (Богданов, 1990; Мельник, 1991; Кузьмин, 1996; Ткачев, 1996; Хлобыстина, 1999).
Некомплектность костяка может быть вызвана не только особенностями погребальной практики, но и естественными тафономическими процессами. Вопрос о возможности полного разрушения одних видов костей, при относительной сохранности других часто имеет ключевое значение при определении того, было ли в могилу помещено тело, анатомическая целостность которого была нарушена еще до погребения, или же имело место естественное разрушение ряда костей в постдепозиционный период. Особенно остро эта проблема стоит при диагностике парциальных погребений, при которых в могилу изначально помещалась лишь часть тела умершего и археологически фиксируется часть костяка в анатомическом соответствии. Этот вопрос встает и при выявлении такого варианта вторичных погребений, при котором некоторые скелетные элементы утрачивались в ходе вторичного погребения, а оставшиеся выкладывались в порядке, имитирующем анатомический.
[adsense]
Вопрос о факторах, определяющих сохранность костей, несмотря на свою очевидную практическую значимость в отечественной археологии фактически не поднимался. Ю.А. Смирнов при анализе мустъерских некомплектных костяков указывал на возможность заимствования некоторых обших моментов по проблеме сохранности кости из тафономического направления палеонтологии, Однако им же было отмечено, что «причины большего разрушения одного вида костей по сравнению с другими тафономией, как кажется, не обсуждаются» (Смирнов. 1991. С. 35), Традиционно считается, что сохранность костей зависит, прежде всего, от типа почвы, что не всегда может объяснить ситуацию, наблюдаемую эмпирически. Сохранность антропологического материала на одном и том же памятнике в погребениях одного и того же хронологического комплекса может очень существенно отличаться. Более того, в одной могиле, содержащей несколько костяков, также может наблюдаться серьезная разница в их сохранности. Упрощенное понимание очень сложных биохимических процессов, лежащих в основе распада костной ткани, приводит порой к неверным выводам об особенностях погребального обряда, когда некомплектность костяка, вызванная естественными процессами, ошибочно объясняется особенностями погребальной практики.
Определенный опыт изучения тафономии преднамеренного человеческого погребения и факторов, влияющих на сохранность костной ткани, накоплен в Западной Европе и США (Garland. Janaway, 1987; Henderson, 1989; Waldron, 1989; Boddington, 1989; Bethell, Carver, 1989; Schultz, 1997. P. 203-215; Manheim, 1999; Turner, Turner, 1999. P. 10-18). Проанализировав имеющиеся источники, можно разделить факторы, влияющие на сохранность костей, на две основные группы: внутренние и внешние. Внутренние определяются строением и химическим составом самой костной ткани, а внешние влиянием окружаюoей среды.
Динамика разложения костной ткани отдельных скелетных элементов зависит, прежде всею, от их формы, размера и плотности. Для того чтобы понять, каким образом эти внутренние факторы влияют ка скорость разрушения костной ткани, необходимо хотя бы в общих чертах осветить химические и биохимические процессы, лежащие в основе этого разрушения.
Необратимые внутренние изменения в костной ткани (как в ее органических, так и неорганических компонентах) начинают происходить фактически с момента смерти организма. Первые изменения в костях, в основе которых лежит деполимеризация полисахаридных комплексов, наступают уже в течение первых полутора часов после смерти (Евгеньев-Тиш, 1963. С. 64). Органическая матрица кости является субъектом достаточно медленного гидролиза протеинов в пептиды, которые в свою очередь распадаются на составляющие их аминокислоты. В это же самое время в неорганических составляющих происходит спонтанное изменение кристаллической матрицы, что ослабляет связь протеинов и минералов, вследствие чего кости становятся восприимчивыми к растворению под воздействием внутренних и внешних агентов (Henderson, 1989. p. 44).
Экспериментальные исследования показали, что скорость разложения кости обратно пропорциональна ее размеру (Von Endr, Ortner, 1984; Lambert et al, 1985). Устойчивость к разложению определяется также плотностью кости и соотношением компактного и губчатого вещества. На скорость разложения влияет и возраст — кости пожилых людей разлагаются быстрее, чем молодых. На скорость распада костной ткани влияет также состояние здоровья человек на момент смерти, например, более быстрому разложению подвержены кости людей, страдавших при жизни остеопорозом (Henderson, 1989. Р. 45).
Тафономические наблюдения позволяют выделить несколько этапов в разложении костяка. На первом этапе полностью разлагаются наиболее мелкие кости, прежде всего, фаланги пальцев, кости запястья, пястные кости и кости стопы. При этом отмечается, что таранная и пяточная кости сохраняются лучше по сравнению с другими костями стопы. Затем разрушаются лопатки, копчик, грудина, надколенник, ребра, наименее массивные позвонки. Разрушение трубчатых костей всегда начинается с эпифизов. Наиболее устойчивыми к разложению оказываются диафизы длинных трубчатых костей, некоторые части тазовой кости и часть костей черепа (Waldron. 1989. Р. 57-63).
Нередко археологически наблюдается следующая ситуация, вызванная исключительно естественными тафономическими процессами: в погребении в анатомическом соответствии находятся длинные кости верхних и нижних конечностей без эпифизов и фрагментированный череп, все остальные скелетные элементы полностью отсутствуют или же представлены только отдельными фрагментами костной трухи.
В последовательность разложения некоторые изменения могут привнести внешние факторы, среди которых выделяются: кислотность почвы, естественная влажность грунта, температура почвы, доступ кислорода, содержание в почве углекислого газа и интенсивность биогенного воздействия.
Кислотность почвы. В целом, условия для сохранности костей лучше всего в почвах с нейтральной кислотностью, и хуже всего в почвах с высокой кислотностью (Henderson, 1989. Р. 46).
Естественная влажность грунта. Вода является одним из основных агентов, влияющих на динамику разрушения костной ткани. Наблюдается прямая зависимость между влажностью почвы и сохранностью костей. Чем больше влажность почвы, тем быстрее происходит выщелачивание и быстрее разрушается костная ткань (Henderson, 1989. p. 46).
Температура почвы. Температура почвы зависит от типа климата, времени года и глубины залегания погребения (Henderson. 1989. Р. 47). С каждым повышением температуры на 10°С быстрота химических реакций удваивается. Подобная зависимость была доказана экспериментально в лабораторных условиях (Ortner, Von Endt, Robinson, 1972; Von Endt, Ortner, 1984).
Доступ кислорода. Кислород важнейший элемент, влияющий на разложение, прежде всего, мягких тканей. На динамику разрушения костной ткани, хоть и в меньшей степени, также влияет наличие кислорода {Henderson, 1989. Р. 48). Доступ кислорода зависит от состава и структуры почв. В рыхлые, пористые, песчаные почвы попадает больше кислорода, что ускоряет разложение. В тяжелые глинистые почвы доступ кислорода затруднен и как следствие — динамика разложения костной ткани меньше.
Содержание в почве углекислого газа. Интенсивность процесса распада первичного минерального вещества скелета очень сильно зависит и от содержания в почве углекислого газа. В среде, содержащей углекислый газ. растворимость кальция увеличивается в несколько раз (Янин, 1983. С. 89). Наличие углекислого газа в почвах является результатом интенсивного разложения органических веществ и, прежде всего, растительного опада, в большом количестве находящихся в верхних слоях почв.
Все факторы, названные выше, не могут существенно повлиять на последовательность разложения отдельных скелетных элементов, обусловленную внутренними факторами. Эти внешние факторы воздействуют на все скелетные элементы, находящиеся в погребении достаточно равномерно, поскольку кислотность, влажность, температура, доступ кислорода и содержание углекислого газа не могут сильно отличаться в пределах одного погребения. Однако некоторые из этих показателей могут достаточно существенно варьировать в пределах одного могильника, что может объяснить разницу в сохранности костей в отдельных могилах.
Биогенное воздействие. На сохранность костей влияет также жизнедеятельность животных, растений и микроорганизмов. Нарушение погребений животными и корнями деревьев может приводить к перемещению и механической деформации костей.
Большую роль в разложении костной ткани играют различные микроорганизмы и насекомые (Henderson. 1989. Р. 48-49). Следы жизнедеятельности, оставляемые на костях грибками и водорослями, могут быть зафиксированы с помощью электронного микроскопа и представляют собой микроскопические горизонтальные и вертикальные каналы, которые иногда «ветвятся» и собираются «пучками». В пустотах, образуемых этими повреждениями, могут быть зафиксированы останки грибков и водорослей, а также бактерии, которые подвергают кость, вторичной колонизации. Подобные повреждения могут приводить к полному распаду костной ткани. Все эти микроорганизмы живут в костной ткани, разрушая ее ка протяжении многих поколений (Schultz, 1997, p. 208).
Колонии микроорганизмов могут заселять кости, находящиеся в погребении неравномерно, что приводит к тому, кто одни кости разрушаются быстрее, чем другие. Среда в разных частях одного погребения с точки зрения благоприятных условий для размножения тех или иных, микроорганизмов может серьезно варьировать, и одни скелетные элементы могут заселяться, а другие нет, в независимости от их формы и размера. Микробиологическое разложение может объяснять очень разную сохранность отдельных скелетных элементов, находящихся в одном погребении, и вызывать серьезные отклонения от «обычной» последовательности разложения. Этим объясняются фиксируемые археологически «девиантные» случаи сохранности костей, когда при отсутствии следов постдепозиционных нарушений и тафономических признаков нарушения анатомической целостности костяка до погребения фиксируется хорошая сохранность мелких скелетных элементов, при отсутствии некоторых массивных скелетных элементов. Встречаются подобные случаи крайне редко, но такую возможность нужно учитывать при диагностике вторичности или парциальности погребения. Недооценка этих факторов может приводить к ошибочным интерпретациям. Очень наглядный случай описан М. Шульцем. В исследуемом погребении при хорошей сохранности всех других скелетных элементов, находящихся в четком анатомическом соответствии, полностью отсутствовали кости нижних конечностей. Первоначально было сделано предположение о прижизненной ампутации. Однако микроскопическое исследование серии образцов почвы, взятых в погребении с мест, где должны были бы находиться отсутствующие кости, выявило фрагменты компактного и губчатого костного вещества. Это позволило установить, что первоначально кости нижних конечностей в погребении все-таки присутствовали (Schultz, 1997. Р. 204).
«Тафономическая история» каждого погребения, открываемого археологами, индивидуальна и уникальна. Нами была затронута лишь незначительная часть сложнейших проблем, возникающих при исследовании «некомплектных» и «нарушенных» костяков. Создать универсальный алгоритм, действуя по которому, всегда можно достоверно дифференцировать наблюдаемые преддепозиционные и постдепозиционные нарушения в положении костяка, невозможно. Каждый случай должен рассматриваться отдельно с учетом всех возможных факторов, причем наиболее полную информацию мы можем получить только непосредственно в момент обнаружения останков. Насколько бы не были совершенны методы фиксации, часть информации в дальнейшем всегда оказывается безвозвратно утерянной.
[adsense]
Богданов С.В. Парные погребения древнеямной культуры с расчлененными костяками // Археология Волго-Уральских степей. Челябинск, 1990.
Грязнов М.П, Афанасьевская культура на Енисее. СПб,, 1999,
Евгеньев-Тиш Е.М. Установление давности смерти в судебно-медицинской практике: Пособие для врачей и студентов. Казань, 1963. _
Кузьмин Н.Ю. Ограбление или обряд? // Реконструкция древних верований: источники, метод, цель. СПб., 1991.
Мельник В.И. Особые виды погребений катакомбной общности. М., 1991.
Смирнов Ю.А. Возникновение погребальной практики и основы тафологии. М., 1991.
Ткачев В,В. К вопросу о генезисе некоторых эктстраординарных черт в алакульском погребальном обряде // Археологические памятники Оренбуржья. Оренбург, 1996.
Хлобыстина М.Д. Ритуал черепа и головы в культурах Северной Евразии эпохи раннего голоцена // STRATUM. Санкт-Петербург-Кишенев-Одесса, 1999. № 1.
Янин Б.Т. Основы тафономии. М., 1983.
Betheill P.H., Carver M.O.H. Detection and enhancement of decayed inhumations at Sutton Hoo // Death, decay and reconstruction. Approaches to archaeology and forensic science. Manchester, 1989.
Boddington A. Chaos, disturbance and decay in an Anglo-Saxon cemetery // Death, decay and reconstruction. Approaches to archaeology and forensic science. Manchester, 1989
Garland A.A., Jafiaway R.C, The taphonomy of inhumation burials // Burial Archaeology Current research, Methods and Developments. Oxford, 1987.
Henderson J. Factors determining the state of preservation of human remains // Death, decay and reconstruction. Approaches to archaeology and forensic science. Manchester, 1989,
Lambert J.B. et al. Induced metal-ion exchange in excavated human bone // Journal or archaeilogical science, 1985. № 12.
Manheim M.H. Decomposition rates of deliberate burials: a case study of preservation// Forensic taphonorny: the postmortem fate of human remains. New York-London-Tokyo, 1997.
Ortner D.J., Von Erteil D.W., Robinson M.S. The effect of temperature on protein decay in bone; its significance in nitrogen dating of archaeological specimens // American Antiquity, 1972. №37. ~ ~ ~ * »
Schultz M. Microscopic investigation of excavated skeletal remains: a. contribution to paleopathology and forensic medicine// Forensic taphonorny: the postmortem fate of human remains. New York-London-Tokyo, 1997.
Turner C.G. П, Turner J.A, Man corn: cannibalism and violence in the prehistoric American Southwest. Salt Lake City, 1999.
Von Endt D.W., Ortner D.J, Experimental effects of bone size and temperature on bone diagenesis // Journal ol’ archaeological Science, 1984. №11.
Waldron T. The relative survival of the human skeleton: implications for palaeopathology // Death, decay and reconstruction. Approaches to archaeology and forensic science. Manchester, 1989.