Язычество

Здесь рассматриваются далеко не все стороны языческого мировоззрения восточных славян. Это — тема специального исследования (Рыбаков В. А., 1974, с. 3—30). Мы затрагиваем лишь отдельные вопросы славянского язычества, решение которых непосредственно связано с изучением остатков материальной культуры, полученных в результате археологических изысканий.

Вопрос о характере и устройстве языческих святилищ восточнославянских племен давно интересовал исследователей. Многие ученые пытались представить, как выглядели дохристианские места молений и жертвоприношений. Однако фактических данных для освещения этого вопроса до недавнего времени не было. Некоторые исследователи, обращая внимание на языческие храмовые постройки у балтийских славян, полагали, что и на Руси в дохристианский период существовали подобные культовые сооружения из дерева. Другая группа ученых указывала на то, что русские летописи ничего не сообщают о существовании языческих храмов в восточнославянской среде, а в архитектуре древней Руси отсутствуют какие-либо следы дохристианского культового строительства. Эти историки утверждали, что восточные славяне-язычники не воздвигали культовых сооружений, а совершали моления, обряды и гадания «под овином, под рощением, или у воды».

Положение серьезно изменилось в результате археологических раскопок трех последних десятилетий, когда были получены материалы, позволяющие восстановить облик целого ряда языческих святилищ в различных районах восточнославянского расселения.

Одним из интереснейших языческих сооружений восточных славян является святилище Перуна, исследованное близ Новгорода Великого в урочище Перынь (рис. 18), которое расположено там, где Волхов вытекает из оз. Ильмень (Седов В. В., 1953а, с. 92—103). Перынский холм, окольцованный по склонам сосновой рощей, величественно и живописно господствует над северными низменными и безлесыми берегами Ильменя. Очевидно, здесь находилось не рядовое, а центральное святилище словен новгородских. Во время языческих празднеств на холме могло собираться большое количество людей.

Центральную часть святилища составляла приподнятая над окружающей поверхностью горизонтальная площадка в виде правильного круга диаметром 21 м, окруженная кольцевым рвом шириной до 7 м и глубиной более 1 м. Точно в центре круга раскопками выявлена яма от столба диаметром 0,6 м. Здесь стояла деревянная статуя Перуна, которая, как сообщает летопись, в 988 г. была срублена и сброшена в Волхов. Перед идолом находился жертвенник — круг, сложенный из булыжных камней.

Ров, окружавший культовую площадку, представлял в плане не простое кольцо, а ободок в виде громадного цветка с восемью лепестками. Такую форму придавали ему восемь дугообразных выступов, расположенных правильно и симметрично. В каждом таком выступе на дне рва во время языческих празднеств разжигали ритуальный костер, а в одном из них, восточном, обращенном к Волхову, судя по количеству углей и прокаленности материка, горел «неугасимый» огонь (табл. LXXIII, 9).

В планировке святилища, вероятно, можно видеть геометризированное изображение одного из цветков, посвященных Перуну. Известно, что славяне-язычники любили посвящать громовержцу цветковые растения. Окружавший площадку с идолом ров, подобно курганным ровикам, имел ритуальное значение. Что касается костров, зафиксированных во рву, то имеются непосредственные свидетельства письменных источников об огне как священной принадлежности богослужения Перуну: «Ему же яко богу жертву приношаху и огонь неугасающий за дубового древия непрестанно паляху» (ПСРЛ, II. с. 207). Впрочем, костры были обязательным атрибутом не только святилищ, посвященных Перуну.

Более скромны святилища, обнаруживаемые среди лесов и болот и внешне похожие на городища. Эти культовые сооружения обычно называются болотными городищами. Они известны во многих регионах восточнославянского расселения, в том числе в земле смоленских кривичей (Седов В. В., 1962в, с. 57 — 64), на Псковщине, в Припятском Полесье и других местах.

Форма этих культовых мест в плане округлая или овально округлая, диаметры площадок от 14 до 30 м. Площадки чаще ровные, горизонтальные, как в Перыни, в других случаях — выпуклые со слегка приподнятой серединой, в третьих — имеют небольшую воронкообразную вогнутость. Они оконтурены обычно кольцевым рвом и невысоким валом, иногда — одним рвом, иногда — двумя валами, между которыми находится неглубокий ров. Валы незначительны по размерам, и их вершины обычно ниже поверхности культовых площадок (табл. LXXIV, 7). Военно-оборонительного значения эти валы не могли иметь и, очевидно, как и рвы, носили культовый характер.

Устраивались такие святилища на небольших естественных островках среди болот или в конце низких мысов, образуемых болотистыми низинами, и возвышались над уровнем окружающей местности всего на 2—5 м. Известны и искусственно насыпанные святилища. Таково, в частности. Красногорское на Смоленщине. В траншее, заложенной в восточной части его площадки, на материке выявлена вымостка размерами 3,5X3 м, сложенная в один ярус из непригнанных друг к другу булыжников и колотых камней. Все камни носили следы огня, промежутки между ними были заполнены зольным слоем, а выше залегал мощный слой золы с обгорелыми бревнами (Лявданский А. Н., 1926, с. 266— 269). По-видимому, вымостка была сооружена перед тем как насыпали возвышение, и на ней был зажжен ритуальный костер, чтобы освятить место будущего святилища.

Таблица LXXIII. Языческие святилища и культовые предметы 1 — Псков; 2 — Кветунь, курган 4; 3, 6—8 — Новгород;	 4 — капище в Киеве (зарисовка В. В. Хвойки); 5 — Коханы, курган 9; 9 — Перынское святилище (реконструкция) 1—3, 5—7 — цветной металл; 8 — дерево

Таблица LXXIII. Языческие святилища и культовые предметы
1 — Псков; 2 — Кветунь, курган 4; 3, 6—8 — Новгород;
4 — капище в Киеве (зарисовка В. В. Хвойки); 5 — Коханы, курган 9; 9 — Перынское святилище (реконструкция)
1—3, 5—7 — цветной металл; 8 — дерево

uzy-2

Таблица LXXV. Каменные идолы 1 — Новгородская обл.; 2 — Слоним; 3 — Псковская обл.; 4 — Себеж; 5 — Акулинино, Московская обл.

Таблица LXXV. Каменные идолы
1 — Новгородская обл.; 2 — Слоним; 3 — Псковская обл.; 4 — Себеж; 5 — Акулинино, Московская обл.

Таблица LXXVI. Збручский идол

Таблица LXXVI. Збручский идол

Таблица LXXVII. Языческие привески-амулеты 1 — Сарогожское; 2 — Залахтовье, курган 17; 3, 13 — Городище, курганы 1985 и 2085; 4 —Исакове, курган 444; 5 — Рутшшцы, курган 75; 6 — Низинка; 7 — Трашковичи, курган 15; 8 — Кветунь, курган 4; 9 — Гнездово, Лесная группа, курган 47; 10 — из костромских курганов; 11 — Щуковщина, курган 56; 12 — Коханы, находка вне курганов 1—3, 5—12 — цветной металл; 4 — раковина-каури; 13 — клык на бронзовом колечке

Таблица LXXVII. Языческие привески-амулеты
1 — Сарогожское; 2 — Залахтовье, курган 17; 3, 13 — Городище, курганы 1985 и 2085; 4 —Исакове, курган 444; 5 — Рутшшцы, курган 75; 6 — Низинка; 7 — Трашковичи, курган 15; 8 — Кветунь, курган 4; 9 — Гнездово, Лесная группа, курган 47; 10 — из костромских курганов; 11 — Щуковщина, курган 56; 12 — Коханы, находка вне курганов
1—3, 5—12 — цветной металл; 4 — раковина-каури; 13 — клык на бронзовом колечке

Таблица LXXVIII. Языческие амулеты 1 — Пежовицы, курган 8; 2 — Ущевицы, курган 4; о, 10 — Терпилицы (5 —курган 21; 10 — курган 29); 4 — Кабанское, курган 443; 5 — Коханы, курган 11; 6 — Большая Брембола, курган 1460; 7 — Хрепле, . 3, 29); курган 5; 5 —Беседа, курган 61; 9 — Загорье, курган 7; 11 — Кожино; 12 — Еровщина, курган 4 1—12 — цветной металл

Таблица LXXVIII. Языческие амулеты
1 — Пежовицы, курган 8; 2 — Ущевицы, курган 4; о, 10 — Терпилицы (5 —курган 21; 10 — курган 29); 4 — Кабанское, курган 443; 5 — Коханы, курган 11; 6 — Большая Брембола, курган 1460; 7 — Хрепле,
. 3, 29);
курган 5; 5 —Беседа, курган 61; 9 — Загорье, курган 7; 11 — Кожино; 12 — Еровщина, курган 4 1—12 — цветной металл

На Смоленщине культовые места рассматриваемого типа датируются VIII—X вв. По-видимому, и в других местах они относятся к тем же столетиям или — шире — ко второй половине I тысячелетия н. э.

Раскопочные исследования на этих памятниках не производили. Поэтому пока трудно сказать, стояли ли на таких святилищах деревянные идолы или каменные изваяния, которые найдены в тех же местах, где известны памятники описываемого облика.

Топографическое положение восточнославянских святилищ зависит от особенностей и рельефа местности. В низких равнинных местах они устраивались на всхолмлениях среди болот. В землях с сильно изрезанным или холмисто-гористым рельефом святилища сооружались на вершинах возвышений, часто занимающих господствующее положение на местности. Однако те и другие имели однородное строение. Основу их составляли небольшие круглые или овально округлые площадки с горизонтальной или слегка поднимающейся к центру поверхностью, окольцованные рвом или валом.

Святилища на высоких местах характерны, в частности, для Северной Буковины (Тимощук В. О., 1976, с. 82—91). Одно из них — в Ржавинском лесу — было сооружено на высоком всхолмлении около ключей. Его ровная округлая площадка имела 2ч м в поперечнике и была обнесена валом высотой 1,5 м и рвом шириной 5—6 м. На вершине вала были устроены специальные площадки из камней, на которых, очевидно, в моменты языческих празднеств и молений разжигались ритуальные костры. Имелся еще второй концентрический вал, также с примыкающим к нему рвом. Его диаметр 60 м. На вершине вала тоже были устроены площадки-уступы для ритуальных костров.

При раскопках на склоне первого вала обнаружен каменный четырехгранный столб без каких-либо изображений. Его высота 2,5 м, размеры основания 0,9 X 0,6 м, кверху он становился более тонким. В языческое время, как полагает исследователь памятника Б. А. Тимощук, каменный столб стоял в центре круглой культовой площадки, выполняя функции идола. В период борьбы христианства с язычеством его, очевидно, свалили и сбросили за пределы центральной площадки святилища.

Святилище в Ржавинском лесу расположено в центре гнезда славянских поселений VIII—X вв. Так же было размещено и святилище, обследованное тем же исследователем в Горбове, на высоком берегу р. Прут.

На вершине высокой горы находилось и святилище под Каневом на Днепре. Оно занимало довольно ровную площадку каменистой горы Пластунка. В центре площадки раскопками выявлена круглая в плане яма диаметром 1,85 м и глубиной 1,2 м. Исследователь памятника полагает, что в ней находилось основание идола, сделанного, очевидно, из дерева (Мезенцева Г. Г., 1968, с. 131).

Все эти святилища обслуживали более или менее крупные регионы, включавшие по нескольку, а
иногда и по нескольку десятков поселений. По-видимому, это были племенные культовые места. В отличие от Перынского святилища, служившего для совершения языческого культа словен новгородских, другие охарактеризованные здесь памятники, нужно полагать, были культовыми центрами малых или первичных племен, в результате объединения которых и формировались союзы племен, известные русским летописям. Важнейшим признаком таких племенных святилищ является их изолированное от поселений положение. Жители окрестных селений собирались на этих святилищах в основном во время крупных языческих празднеств и молений или же в связи с событиями, важными для племени. По строению эти святилища отличались одно от другого частностями. Общими элементами, очевидно обусловленными единством языческого мировоззрения восточных славян, были их круглая форма с идолом или столбом в центре и ритуальные костры.

Помимо племенных святилищ, у восточных славян были и небольшие, устраиваемые непосредственно на поселениях и предназначенные для более узкого круга людей. Они, по-видимому, служили для повседневных молений, на них собирались преимущественно жители тех поселений, где они находились, и, может быть, соседних селений, когда-то отпочковавшихся от основных.

К числу таких небольших святилищ принадлежит Ходосовичское, расположенное на берегу оз. Святое, в земле радимичей (Нуза А. В., Соловьева Г. Ф., 1972, с. 146—153). Устроено оно было на окраине поселения второй половины I тысячелетия н. э., на мысе песчаной дюны, вытянувшейся вдоль края озера. Само святилище датируется концом X — началом XI в. Его центральную часть составляла горизонтальная, круглая в плане площадка диаметром 7 м, окольцованная канавкой шириной 0,4 м. В центре площадки открыта яма от деревянного столба-идола. В кольцевой канавке, по-видимому, стоял невысокий частокол, ограждавший площадку с идолом (табл. LXXIV, 5). С четырех сторон на расстоянии до 2 м от края площадки имелись серповидные в плане корытообразные углубления, ориентированные по сторонам света. Во время языческих ритуалов в них горели костры (западный край святилища подмыт водами озера, поэтому раскопками зафиксированы только три серповидные ямы с огнищами).

Святилище, исследованное на городище роменско-боршевской культуры у с. Нижний Воргол в бассейне среднего Дона, устроено также в мысовой части (Москаленко А. Н., 19666, с. 203—209). Это глинобитная обожженная площадка округлой формы диаметром 12 м. В ее середине находилась яма от деревянного идола, а вблизи — жертвенник (сильно прокаленная глина с золой), в котором обнаружены кости лошади и железные наконечники стрел. Исследователь городища полагает, что конское мясо и стрелы были принесены в жертву языческому богу. Глиняную площадку окаймляли ямы, в которых во время молений и празднеств зажигали ритуальные костры.

На поселении VI—VII вв. в урочище Гнилой Кут на окраине г. Городок на Подолии исследовано святилище, состоявшее из прямоугольной площадки (2,3X1,5 м), выложенной небольшими плоскими камнями, и круглого кострища, устроенного в углублении около восточного края площадки. Среди остатков костра обнаружены обожженные кости животных и фрагменты глиняной посуды (Приходнюк О. М., 1975, с. 98, 99).

Рис. 18. Урочшце Перынь иод Новгородом

Рис. 18. Урочшце Перынь иод Новгородом

К этому же типу святилищ принадлежит Киевское, открытое еще в 1908 г. раскопками В. В. Хвойки и повторно исследованное в 1937 г. (Хвойко В. В., 1913, с. 66; Каргер М. К., 1958, с. 105—112). Оно находилось в средней части довладимирова города, на Андреевской горе. Капище было сложено насухо из неотесанных камней и образовывало в плане неправильный прямоугольник с округленными углами и с четырьмя выступами по сторонам света. Размеры его около 4,2 X 3,5 м, высота — 0,4 м (табл. LXXIII, 4). К югу от этого сооружения находился слой пережженной глины, который, по мнению В. В. Хвойки, был жертвенником. Около него обнаружено много костей домашних животных.

Киевское святилище датируется VIII—X вв. Оно расположено в самой сердцевине княжеского двора, и, может быть, перед ним клялись и совершали жертвоприношения языческим богам киевские князья IX и X вв. Олег, Игорь и Святослав. Летописи сообщают, что в 980 г. Владимир Святославич соорудил новое святилище за пределами территории, защищенной городским валом, в отдалении от древнего: «И постави кумиры на холму вне двора теремнаго: Перуна древяна, а главу его сребрену, а усъ златъ, и Хърса, Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, ы Мокошь» (ПВЛ, I, с. 56).

Языческие святилища у восточных славян были распространены широко. По устройству они ие были одинаковыми.

Оригинальное святилище VIII — IX вв. исследовано в Шумеке близ Житомира (Русанова И. Я., 19666, с. 233 — 237). Оно было устроено на отроге невысокого берега р. Гнилопять, занимая укромное место, и представляло собой врезанную в грунт неглубокую плоскую яму размерами 14X11 м. В ней выявлены следы столбов и огня и обнаружены камни. Конфигурация ямы сложная. Исследователь памятника называет святилище крестообразным. Б. А. Рыбаков увидел в нем антропоморфные очертания: «Обозначены голова, раскинутые в стороны женские груди, обрисованы бедра и внизу ступни ног. Самый массивный столб приходится на месте сердца этой гигантской женской фигуры, распростертой по высокому берегу реки. В кострище найдены кости птицы и быка. Возможно, что перед нами своеобразная форма жертвоприношения какому-то значительному женскому божеству: Макоши, Живе, а может быть, и богине смерти Бабе-Яге (рядом расположен могильник, а сама фигура помещена головой на север, к царству мрака и смерти). О женской сущности божества говорят и пряслица для веретен, найденные в этом своеобразном святилище» (Рыбаков Б. А., 1974, с. 14, 15).

Деревянные культовые постройки того типа, что известны по описаниям Саксона Грамматика (XII в.) у балтийских славян, в регионе расселения восточнославянских племен не встречены. Раскопками последних лет в Гросс Радене (Шверинский округ ГДР) выявлены и исследованы остатки одного из языческих храмов северо-западных славян. Это было прямоугольное в плане сооружение размерами 12,5X7 м. Стены святилища составляли вертикально поставленные бревна, которые с наружной стороны были обшиты уплощенными брусьями. Сверху брусья были оформлены в виде схематически вырезанных изображений человеческих голов. Над входом в храм висел череп зубра — символ силы и благополучия (Herrmann /., 1978, S. 19—27).

Оказалось, что этот храм и подобные ему, зафиксированные раскопками в других местах расселения балтийских славян, имеют аналогии в культовом строительстве кельтов. Их происхождение, очевидно, обусловлено давними контактами части славянских племен с кельтами где-то в верховьях Вислы или Одры.

Имеются данные о языческих молениях славян в овинах, т. е. хозяйственных постройках, связанных с земледелием. Трудно сказать, насколько широко был распространен этот обычай у восточных славян.

В источниках отмечено поклонение славян горам и источникам, рощам и отдельным растениям.

Священным деревом славян-язычников был дуб. Культ этого дерева тесно связан с культом Перуна. Константин Багрянородный (X в.) описывает жертвоприношение купцов-русов у священного дуба на острове Хортице на Днепре. Упоминания о дубе как священном дереве имеются и в других письменных источниках, касающихся восточных и западных славян.

Дважды — со дна Днепра, а также в нижнем течении Десны (между Черниговом и Остером) — были подняты стволы дубов, стоявших на берегах этих рек и подмытых еще в древности. Эти деревья, несомненно, были объектами культового почитания. В стволах дубов оказались вбиты соответственно девять и четыре кабаньих клыка (остриями наружу). Вероятно, деревья с клыками играли ту же роль, что и дуб на острове Хортице.

В северо-западной части восточнославянской территории в раннем средневековье было распространено культовое поклонение камням. Культ камня в различных видах относится здесь к давней эпохе и по своему происхождению не связан со славянским этносом. Славяне, по-видимому, унаследовали культ поклонения камням от аборигенного населения.

Памятниками этого культа являются крупные камни с ямками, с выемками — отпечатками ног человека или животного (так называемые камни-следовики), известные в Новгородско-Псковской земле и на территории Белоруссии (Мялешко М., 1928, с. 155—182). В отдельных местностях этнографами зафиксировано реликтовое сохранение культового поклонения этим камням; дождевая вода из ямок и углублений на камнях представлялась «святой»; вплоть до начала XX в. на эти камни клали цветы или приносили пищу. В христианское время на культовых камнях стали высекать христианские эмблемы.

Идолы-кумиры были важнейшими атрибутами как племенных, так и поселенческих святилищ восточного славянства. Наиболее распространены деревянные статуи. Об этом свидетельствуют и материалы археологии, и письменные источники. «Не суть бози, но древо» (ПСРЛ, I, с. 82), — упрекали христиане язычников. Перун, поставленный Владимиром Святославичем в Киеве, был деревянным, из дерева был сделан и идол главного святилища новгородских словен в Перыни.

Деревянные идолы восточных славян, судя по описаниям, — столбы, наверху которых изображалась человеческая голова. До нас они не дошли, поэтому их облик в полной мере нельзя воссоздать. Может быть, некоторое представление о них дают деревянные скульптурные находки из новгородских раскопок (Колчин Б. А., 1971, с. 41—44). Прежде всего это — палочки с навершиями, вырезанными в виде головы мужчины. Очевидно, они связаны с языческими верованиями, поскольку никакой утилитарной значимости не имели. По-видимому, это идолы — фигурки «домовых», покровителей семьи или защитников от злых духов. Одна из них изображена в табл. LXXIII, 8. Перед нами фигурка старца, на несколько уплощенном лице которого переданы глаза, нос, борода. На голову надета шапка.

Миниатюрные деревянные культовые фигурки неоднократно находили на западнославянских землях (Herrmann /., 1971, S. 210, 211, Bild 58—60; Hensel W., 1978, s. 13—15). Среди них одна, происходящая из Волина, имела четырехликое изображение головы, остальные в общих чертах сходны с новгородскими деревянными скульптурами.

В разных местах восточнославянской территории найдены каменные идолы, свидетельствующие о том, что в среде славян-язычников широкое распространение получили и изображения божеств, выполненные из камня. Так называемый новгородский идол, обнаруженный в 1893 г. при расчистке русла Шексны и Белозерского канала, высечен из гранита (табл. LXXV, 1). Высота его 0,75 м. Примитивным рельефом выполнены глаза, рот и подбородок. Голова увенчана шляпой (Порфиридов Н. Г., 1930, с. 31-33).

Себежский идол (табл. LXXV, 4) найден в болоте; Это танитная голова мужчины в шляпе с округлой тульей и прямыми полями. Лицо идола выделено из остальной массы камня — два глаза выбиты в вице щелок, двумя продольными линиями передан немного выступающий нос, рот высечен в виде горизонтальной черты. Высота идола 0,67 м (Гуревич Ф. Д., 1954, с, 176-179).

Идол, найденный в ручье близ р. Пскова, представляет собой довольно грубо высеченную гранитную фигуру человека высотой 0,7 м (табл. LXXV, 3).

Рис. 19. Збручский идол

Рис. 19. Збручский идол

Акулининское изваяние (табл. LXXV, 5), обнаруженное в земле вятичей — близ деревень Акулинино и Долматово в Подольском р-не,— погрудная фигура без шапки. Здесь объемно выделены лицо и подбородок. Глаза, нос и рот обозначены лишь врезанными линиями.

Слонимский идол, в отличие от Акулининского, имеет рельефно изображенное лицо, с хорошо выраженными в профиль носом, губами и подбородком (табл. LXXV, 2). Высота изображения 46 см. Сделан он, как и Акулининский, из известнякового камня (Stabrnwski 1939, s. 24—26).

Каменные идолы (табл. LXXIV, 2) найдены и в других местах восточнославянской территории (Штыхов Г., В., 1964, с. 66, 67; Никитина В. Б., 1971, с. 317, 318).

В южнорусских землях, где славянская культура испытала воздействие давних цивилизаций, известны более сложные языческие идолы. Так, у с. Яровка Черновицкой обл., на древнерусском поселении обнаружен двуликий каменный идол (табл. LXXIV, 6). Это столб высотой 1,7 м. Посредством грубой оббивки на нем схематично изображены два плоских лица, повернутых в противоположные стороны. Контуры лиц, глаза, нос и рот обозначены ямками. Одна, по-видимому мужская, голова изображена в остроконечном головном уборе; лицо другой, очевидно, принадлежит женщине, на голове которой шапки нет (Тимощук Б. О., 1976, с. 91, 92, рис. 45).

Наиболее примечательным памятником славянского язычества является Збручский идол, найденный у подножия холма в Збруче, притоке Днестра, близ Гусятина, и ныне находящийся в Краковском археологическом музее (рис. 19; табл. LXXVI). Условно этот идол называется Святовитом, и ему посвящены десятки научных исследований (Срезневский И. И., 1853, с. 163—183; Гуревич Ф. Д., 1941, с. 279—287; Beranova М., 1955, s. 804—808; Rosen- Przeworska /., 1963, s. 111—118).

Изваяние представляет собой высокий (2,7 м) четырехгранный столб, на каждой из четырех сторон которого имеются серии изображений. Манера изображений плоскостная и схематичная. Переданы лишь основные контуры. Детали, может быть, выполнялись раскраской. Следы краски выявлены во впадинах известнякового столба.

Общий космогонический смысл Збручского идола и изображений на каждой из четырех граней его расшифрован и интерпретирован Б. А. Рыбаковым {Рыбаков Б. А., 19536, с. 75—79).

Три горизонтальных яруса изображений Збручского изваяния символизируют распространенное деление вселенной на небо — мир богов, землю, обжитую людьми, и преисподнюю (подземный мир), таинственные обитатели которой держат на себе землю.

Наверху, на каждой из четырех сторон столба, изображены в рост фигуры четырех божеств, увенчанных одной общей шапкой. На главной лицевой стороне помещено женское божество с турьим рогом-ритоном в правой руке. Это — богиня плодородия с рогом изобилия. По левую сторону от нее — мужская фигура бога-воина с саблей у пояса и конем внизу. Скорее всего это Перун. По правую сторону от главной богини помещено другое женское божество с каким-то кольцом в правой руке. На тыльной грани — изображение мужского божества без атрибутов. Эти фигуры имеют строгие позы, как бы говорящие об их неземном происхождении.

В среднем поясе помещены чередующиеся фигуры мужчин и женщин. Это — земля с хороводом взявшихся за руки людей.

Нижний ярус — три фигуры усатых мужчин. Это — подземные боги, поддерживающие находящийся над ними земной шар.

Збручский идол проливает свет на языческие представления славян о трехъярусном строении мира. Такое представление сложилось в далекой древности и было распространено у разных народов. Единая шапка четырех небесных божеств, может быть, отражает идею единого высшего бога.

При археологических раскопках курганов и поселений восточных славян встречены металлические изображения языческих божеств. О находке бронзового идола в кургане Черная Могила сказано ниже.

В Новгороде найдена небольшая свинцовая фугурка человека, стоящего на высоком столбе-пьедестале (табл. LXXIII, 3). Это мужчина с большими усами, в длинной рубахе, с руками, упирающимися в бока. Судя по всем признакам, эта металлическая фигурка изображает славянского громовержца Перуна (Арциховский А. В., 1956, с. 35, 36).

По всей вероятности, изображением Перуна является и другая фигурка — металлическая привеска, обнаруженная в новгородском культурном слое XII в. (Янин В. Л., Колчин Б. А., Хорошев А. С., 1976, с. 49). Фигурка плоская литая, с изображением только на лицевой стороне. Изображен мужчина с бородкой, руки согнуты и упираются в бока. Одет он в длинную рубаху со складками, на голове — шапочка, переходящая в ушко для подвешивания (табл. LXXIII, б).

Подобные металлические миниатюрные культовые фигурки, изображающие мужских божков в подбоченившейся позе, известны и на западнославянской территории (Niederle L., 1913, s. 419; obr. 34; Vana Z., 1977, obr. 95). Напрасно П. М. Алешковский полагает, что описываемый здесь амулет завезен в Новгород язычником из Прикамья {Алешковский П. М., 1980, с. 284—287). Скорее, наоборот, подобные изображения, найденные в Прикамье, имеют новгородское происхождение. Именно с XII в. на поселениях Пермско-Камского края появляются предметы древнерусского происхождения, свидетельствующие о проникновении новгородцев на просторы Севера.

Подобное изображение человека, но с поднятыми вверх руками, есть на небольшой бляшке, найденной в Пскове (табл. LXXIII, 1). Ноги мужчины, чуть согнутые, как бы приплясывающие, напоминают о серебряных фигурках Мартыновского клада.

Идолом была и бронзовая фигурка мужчины с разведенными в стороны руками и подогнутыми ногами, найденная в кургане близ с. Сарогожское в Весьегонском р-не (Каталог, 1907, с. 60). Он изображен в короткой одежде, перехваченной поясом, и в маленькой, но довольно высокой шапке. Черты лица неясны (табл. LXXIV, 3).

Весьма близкая бронзовая привеска-идол (табл. LXIV, 4) — подбоченившаяся мужская фигурка с прической «в скобку» и в рубахе до колен — найдена на берегу Волги в Зубцове {Рикман Э. А., 1951, с. 73).

В Черниговском кургане Черная Могила (X в.) в погребении князя обнаружен небольшой бронзовый идол. Его плохая сохранность не позволяет описать детали. По-видимому, божество изображено сидящим и что-то держащим в руке, может быть рог {Рыбаков Б. А., 1949а, с. 43, рис. 17). Фигурка вполне объемна, с правильными пропорциями тела.

Перечисленными находками пока исчерпываются восточнославянские изображения языческих богов. Русская деревня в XI—XII вв. была еще в значительной массе языческой. Однако многие фигурки, найденные в курганах и селищах того времени, не всегда можно с уверенностью связывать с изображением божеств.

Среди курганных материалов многочисленны украшения, обусловленные языческими символикой и мифологией. Особый интерес представляют привески-амулеты. Они связаны с заклинательной магией. В отдельных погребениях встречены целые наборы амулетов, подвешенных на цепочках к общей основе.

В одном из курганов у д. Кветунь около Трубчевска {Падин В. А., 1958, с. 221, 222) набор амулетов состоял из семи витых проволочных звеньев и двух проволочных цепочек из восьмеркообразных звеньев, к которым были привешены бронзовая ложечка, подвеска-серп, костяная уточка, бронзовый широкосрединный неспаянный перстень с кружковым орнаментом и миниатюрный гребень с головками в виде коньков (табл. LXXIII, 2). Ручка ложечки отлита в виде человеческой фигурки в плаще или накидке, складки которых видны на туловище и ногах. Правая нога длиннее левой, что создает впечатление идущего человека. На голове имеется петля для подвешивания (табл. LXXVII, 8).

Набор амулетов из Сарогожских курганов (Репни- ков Н. И., 1904, с. J7, 18) носили на цепочке длиной 65 см, надеваемой на шею. К цепочке были подвешены ложечка, конек, бубенчик, кабаний клык (табл. LXXVII, 1), а также янтарная и костяная лапчатая привески, крестик и костяная копоушка.

Обычно же амулеты подвешивались на коротких или длинных цепочках, носимых на груди. Такая цепочка найдена в одном из Трашковических курганов (Булычов Н. И., 18996, с. 60, 61). К ней на колечке подвешен пластинчатый конек, в переднюю ногу его вдето проволочное колечко, в заднюю — такое же колечко с двумя привесками — клыками животных и третьей — костяной пластинкой (табл. LXXVII, 7). К этому же типу принадлежит цепочка из двух рядов перевитых звеньев с пластинчатым коньком-привеской и бубенчиками (табл. LXXVII, 12), происходящая из Кохановских курганов (Булычов Н. И., 18996, с. 79). Нередко комплекс привесок-амулетов при помощи цепочек прикреплялся к специальным ажурным бляхам-цепедержателям (табл. LXXVII, 6; LXXVIII, 5). Среди амулетов имеются ложечки, ключи, пилки и ажурные пластинчатые уточки.

Значительно чаще привески-обереги встречаются в курганных захоронениях не в наборах, а индивидуально. Это те же ложечки, ключи, бубенчики, гребни, клыки или челюсти животных, топорики и разно-образные зооморфные подвески.

Ложка — символ сытости, благосостояния и довольства. Привеска-ключ (табл. LXXVII, 11) — символ богатства и сохранности. Обереги-клыки (табл. LXXVII, 13) и когти хищников служили «для отпугивания зла». Челюсти хищников в числе амулетов скорее всего имели апотропеический смысл. Бубенчики в составе наборов привесок-амулетов при малейшем движении начинали колебаться и издавали звон, что, очевидно, имело какое-то магическое значение. Иногда они привешивались на колечках индивидуально (табл. LXXVIII, 9). По-видимому, амулетами были и привески из раковин-каури (табл. LXXVII, 4).

В славянском язычестве топор был символом Перуна. Еще в X—XII вв. образ Перуна у славян-язычников ассоциировался с летящим по небу огненным топором (Даркевич В. П., 1961, с. 91—102). В древнерусских курганах встречаются миниатюрные топорики, положенные погребенным с суеверно-ритуальны¬ми целями. Известны и амулеты-топорики (табл. LXXVII, 3, 5), впрочем, довольно редкие в славянских курганах. Возможно, это обусловлено особой значимостью таких символических изображений.

Весьма редки и привески в виде мечей. Одна из них найдена в кургане 47 Лесной группы Гнездовского могильника (Авдусин Д. А., 1952а, с. 98). Привеска железная, имеет прямое перекрестие и треугольный набалдашник с отверстием, куца встав¬лено колечко для подвешивания.

Амулеты-гребни служили оберегами от болезней. Среди них имеются и простые, и усложненные различной орнаментацией. Так, бронзовый амулет из Залахтовья (Кудряшов К. В., 1913, с. 257, 258) был сверху украшен фигурками зверей (табл. LXXVII, 2). Гребням, уничтожающим паразитов — распространителей болезней, славяне-язычники придавали значение оберегов, их украшали звериными головами.

Рис. 20. Маска из кожи (Новгород)

Рис. 20. Маска из кожи (Новгород)

Весьма распространенными были прпвески-лунницы, связанные с культом луны. «Если руководствоваться мифологией, то их следует считать принадлежностью девичьего убора, так как Селена богиня Луны — была покровительницей девушек» (Рыбаков В. А., 1971, с. 17).

С глубокой древности в языческом мировоззрении образ женщины, ожидающей рождения ребенка, переплетался с образом прорастающего в земле зерна. Привески в виде молодого ростка-крина (табл. LXXIII, 5), встречаемые в курганных захоронениях и входящие в состав некоторых древнерусских кладов домонгольского времени, символизировали рождающую жизненную силу женщин.

На окраинах славянской территории, там, где славяне непосредственно соприкасались с финно-угорским населением, в курганных погребениях встречаются привески-игольники (табл. LXXVII, 10). Их тоже можно отнести к культовым предметам, так как некоторые из игольников имеют языческие шумящие привески.

Довольно многочисленную группу амулетов восточных славян образуют зооморфные привески. Это плоские изображения птиц и животных, очевидно, обладавших культовыми животворными свойствами.

Среди зооморфных привесок часто встречаются амулеты, называемые коньками (табл. LXXVIII, 3, 4). Конь был символом добра и счастья и связывался с культом Солнца. Может быть, поэтому на многих коньковых привесках имеются солнечные знаки — кружковый орнамент. Впрочем, Б. А. Рыбаков, отмечая явно неконское изображение ушей и передних ног у этих стилизованных животных, полагает, что они изображали рысь, «или, как ее звали в древней Руси иносказательно, „лютого зверя»» (Рыбаков Б. А., 1971, с. 21, 23).

К коньковым амулетам принадлежат и привески с более тяжеловесными изображениями (табл. LXXVIII, 2, 10). Они орнаментированы, иногда с головы спускается уздечка.

Привески-уточки (табл. LXXVIII, 5, 6) характеризуются точностью изображения. Отчетливо схвачен общий силуэт птицы. Хвосты уточек и прорези оформлены различно.

Широко представлены привески в виде фантастического зверя (табл. LXXVIII, 1, 8). У него широкая выпуклая грудь. На несколько вытянутой шее приподнята голова, увенчанная ушами-лунницами. В изображении сочетались черты животного с чертами птицы. В одних случаях ноги раздвинуты, и можно догадаться, что изображен четвероногий зверь, иногда это — зверь с птичьим туловищем.

Встречаются также привески в виде собак (табл. LXXVIII, 11), зайцев, соколов, оленей (табл. LXXVIII, 12). Из Хреплевских курганов на верхней Луге происходит привеска-рыба (табл. LXXVIII, 7).

Все эти привески в виде животных, птиц и рыб плоские и многие из них прорезные. Орнаментирована, как правило, одна сторона. На всех привесках имеется ушко для подвешивания. Носили их обычно на груди на шнурках, реже — на цепочках.

От финно-угорского мира к славянам северной полосы Восточной Европы попали полые подвески- уточки с рельефным зигзаговидным орнаментом. К ним обычно привешивались подвески-«гусиные лапки» или колоколовидные.

Языческая символика широко представлена не только в деревенских курганных материалах, но и на предметах художественного ремесла, происходящих из городов древней Руси,— браслетах, колтах, монистах и диадемах (Рыбаков Б. А., 1967, с. 91— 116; 1971).

Из письменных источников известно, что восточные славяне-язычники приносили в жертву идолам животных, зерно, различные вещевые подарки, совершались и человеческие жертвоприношения (ПСРЛ, I, с. 82). Возле изображений языческих божеств происходили гадания, ритуальные жребии, язычники клялись «по русскому закону… оружьемъ своим и Перуном богомъ и Волосом скотьим богомъ» (ПСРЛ, I, с. 32).

Важнейшей составной частью славянского языческого культа были празднества и ритуальные пиры. Следами одного из культовых пиров — братчины — является упомянутое выше приношение деревянных ковшов и кусков воска, зафиксированное раскопками в Новгороде в слоях первой половины X в. (Седов В. В., 1956, с. 138—141). Празднества и пиры сопровождались культовыми, по словам летописца — «бесовскими», плясками и песнопениями (ПСРЛ, I, с. 14) под игру на лютнях, гуслях или свирели. В Новгороде найдена маска из кожи (рис. 20), которую носили на лице во время таких «игрищ». Арабский историк IX в. Ибн Русте свидетельствует, что восточным славянам были известны как струнные, так и духовые инструменты (Новосельцев А. П., 1965,
с. 388). Некоторые из них изучены археологами по материалам раскопок древнерусских городов (Колчин Б. А., 1978, с. 358—366).

Во второй половине I тысячелетия н. э. главным божеством восточных славян был, очевидно, Перун — общеславянский бог грома и молний. По-видимому, о нем писал византийский автор VI в. Прокопий Кесарийский: «Они [славяне и анты] считают, что один только бог, творец молний, является владыкой над всем» (Прокопий из Кесарии, с. 297).

Экономическая основа жизии славянства — земледелие — наложила значительный отпечаток на языческие верования. Согласно языческому календарю, большинство обрядовых празднеств отражало определенный цикл сельскохозяйственных работ. Сельскохозяйственные продукты были основными в языческих жертвоприношениях. С аграрным культом были, по-видимому, связаны божества солнца Даждьбог и Хоре. Велес — скотий бог и, может быть, бог богатства, судя по этнографическим сведениям, имел отношение и к обрядам, связанным с уборкой урожая (Бестужев-Рюмин К., 1872, с. 15). Определенную роль в земледельческом культе играл и Стрибог — бог ветра.

В источниках называются и другие, низшие божества восточных славян — Род и рожаницы, берегыни и упыри (Галъковский Н. М., 1913, с. 150—186). В поучениях против язычества говорится, что Род был основным объектом поклонения язычников. Некоторые исследователи полагали, что это было верховное божество славян. Если так, то главенствующая роль Рода, название которого связано с понятием родства, относится к глубокой древности. Во второй половине I тысячелетия н. э. это, вероятно, было домашнее божество, может быть, божество семейных общин. В летописях имени бога Рода нет. Рожаницы тоже связаны терминологически с понятием родства, но ничего конкретного сказать об их сущности мы не можем. Берегыни — божества, связанные с водами и деревьями; упыри, судя по поздним источникам, тождественны вампирам.

Трудно сказать, были ли у восточных славян жрецы или же культовые ритуалы совершались князьями, племенными и родовыми старейшинами. Скорее всего жреческие функции выполнялись князьями. Этимология славянского слова князь (Фасмер М., 1967, с. 266) свидетельствует, что первоначально княжеская власть соединяла в себе функции военного вождя и жреца. В княжеском кургане Черная Могила (Рыбаков Б. А., 1949а, с. 43—46) наряду с другими вещами обнаружены предметы культового назначения (упомянутый выше бронзовый идол, жертвенный нож, игральные кости, может быть, служившие для обрядовых гаданий). В славянском ареале найдены жреческие ножи с волютообразными рукоятями (табл. LXXIV, 1; Минасян Р. С., 19786). Таким образом, можно полагать, что еще в X в. князья выполняли жреческие функции. Однако на основе единичного примера обобщать данный вывод было бы преждевременно.

Язычество было определяющим фактором в идеологии славянства. Все остальные проявления духовной культуры, а также зависимые от нее элементы материальной культуры и искусства во многом были определены языческим мировоззрением.

В этот день:

Дни смерти
1984 Умер Андрей Васильевич Куза — советский археолог, историк, источниковед, специалист по древнерусским городам.
1992 Умер Николас Платон — греческий археолог. Открыл минойский дворец в Закросе. Предложил хронологию базирующуюся на изучении архитектурных комплексов (дворцов) Крита.
1994 Умер Сайрус Лонгуэрт Ланделл — американский ботаник и археолог. В декабре 1932 года Ланделл с воздуха обнаружил древний город Майя, впоследствии названный им Калакмулем, «городом двух соседних пирамид».

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

1 комментарий

Оставить комментарий
  1. следует изучать артефаты в рамках всей Земли, а не по отдельным народам. Природа говорит на одном языке, а народы на разных пересказывают одно и то же — наблюдавшийся природный феномен. сопоставляя артефакты разных народов, давно бы поняли в чем дело (как по розеттскому камню поняли язык древних).
    древние поклонялись матери богов. эта мать хорошо описана в Бажова в сказке «Огневушка-поскакушка»
    А в физике она же описывается микроволновкой.
    эээээх. сейчас и археологи поклоняются еврейству, а не физике Природы, как их предки.
    грустно.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014