Введение

К содержанию книги А.А. Формозова «Очерки по истории русской археологии» | К следующей главе

Русскими учеными написано немало книг, посвященных истории науки. Книги эти разные. Многие из них представляют собой исчерпывающие обзоры исследований в той или иной области знания; в них учтены все имена, все работы, все факты. Такова, например, многотомная «История геологического исследования Сибири» В. А. Обручева [1]. Значение таких книг как справочников для научной работы трудно переоценить.

Есть книги и другого плана. Авторы их не гонятся за исчерпывающей полнотой. Они обращаются к науке прошлого, исходя из того, что без знания ее не поймешь многого и в современном положении науки. Главное не в том, чтобы найти новые факты, а в том, чтобы проанализировать мировоззрение наших предшественников, поучиться у них, найти в их трудах общие установки, не устаревшие и сейчас, увидеть, что обеспечило успехи классиков науки и чем были вызваны их ошибки. Читая такие книги, сознаешь, что история науки — это не склад забытых научных изданий, а живой источник науки сегодняшнего дня. Ведь часто мы работаем так, а не иначе, только потому, что это направление работы было намечено учеными предшествующих поколений. В ходе своей работы мы на каждом шагу используем их достижения, а порой повторяем их ошибки. Все это придает животрепещущий интерес именно анализу идей и методов ученых прошлого.

[adsense]

И еще одно: по мере накопления фактов, которое в наши дни идет в особенно быстром темпе, все более и более суживается специализация ученых, все реже мы видим исследователей, обладающих широкой системой научных взглядов. И вот, в работах ученых XVIII—XIX вв. мы нередко можем найти более широкую постановку задач данной науки, чем в работах наших современников. Именно поэтому, желая проследить истоки современных направлений науки, интересуясь, как ранее формулировали задачи отдельных областей знания, обращались к истории науки крупнейшие русские ученые В. И. Вернадский, С. И. Вавилов, И. Ю. Крачковский [2]. «История науки является орудием достижения нового»,— говорил В. И. Вернадский [3].

Заманчиво написать такой же очерк и по истории русской археологии, где главным будет не перечень имен исследователей, полевых открытий и книг, а анализ научных идей русских археологов XVIII—XIX вв. Обзоры справочно-библиографического характера в нашей литературе уже есть. Это краткие очерки развития русской археологии, принадлежащие перу С. А. Жебелева [4] и А. В. Арциховского [5], докторские диссертации по истории археологии: В. Т. Илларионова — по историографии палеолита СССР [6] и С. А. Семенова-Зусера — по историографии скифской проблемы [7]. Но книг иного характера, вроде «Истории русской этнографии» А. Н. Пыпина [8] и «Истории русской фольклористики» М. К. Азадовского [9], содержащих характеристики идеологических установок ученых прошлого, в археологической литературе пока нет.

Единственной попыткой в этом направлении была книга М. Г. Худякова «Дореволюционная русская археология на службе эксплоататорских классов» [10]. Автор не плохо знал литературу и сделал ряд интересных наблюдений, но, к сожалению, он находился под сильнейшим влиянием школы М. Н. Покровского. Многие сложные вопросы решались М. Г. Худяковым недопустимо упрощенно. История научных идей представлена им в виде прямого отражения экономической жизни России. В результате из-за своей односторонности и тенденциозности книга М. Г. Худякова не может удовлетворить наш интерес к идеям, лежавшим в основе работ старых русских археологов.

Почти не имея предшественников в своей работе, мы не претендуем на создание монографии, охватывающей всю историю русской археологии. Внимание автора сосредоточено в основном на начальном периоде развития археологии в России. Мы хотим проследить, в каких исторических условиях возникли и какие задачи ставили перед собой при возникновении отдельные разделы нашей науки — античная, славяно-русская, первобытная и восточная археология; когда впервые была осознана важность охраны археологических памятников, и т. д. Поскольку все эти разделы археологии складывались разновременно, мы не можем ограничить свое изложение твердыми хронологическими рамками. Рассказав о том, как в начале XIX в. определилось лицо античной археологии, мы не будем говорить о ее дальнейшем развитии, тогда как в связи с историей зарождения первобытной археологии нам придется касаться 70-х и 80-х годов XIX в., а в связи с проблемой охраны памятников даже начала XX в.

Автор сознает, что исследование новой темы грозит ему рядом неизбежных ошибок. При анализе работ ученых прошлого легко впасть в две крайности. Иногда из безнадежно устаревшего или даже заведомо ошибочного контекста какой-нибудь старой работы исследователь выбирает отдельные трезвые мысли, и придает им характер неких откровений, предполагая, что именно эти мысли определили дальнейшее развитие науки. Между тем, восхваляемые высказывания, действительно верные в своей основе, не могли выделяться современниками из ошибочного контекста и обычно проходили незамеченными, не сыграв никакой роли в развитии науки. Литература по истории науки, выходившая в период 1947— 1953 гг., в сильной степени грешила этим недостатком.

Для истории русской археологии можно привести такой пример. Автор интересной монографии об исторических взглядах декабристов С. С. Волк пытался доказать приоритет Ф. Н. Глинки в исследовании палеолита по отношению к работам Буше де Перта [11]. Можно даже не читать удивительно наивных статей Глинки [12]; достаточно вспомнить, что он вел свои изыскания в Тверской губернии, где палеолит и сейчас не найден, чтобы понять всю тщетность попыток С. С. Волка. Вырванные из контекста отдельные верные замечания Глинки, приведенные С. С. Волком, никакой роли в истории археологии не сыграли. Такого рода переоценки наших предшественников избежать очень трудно. Когда держишь в руках издание XVIII или начала XIX в. и находишь в нем какое-либо беглое замечание, сохранившее силу до сих пор, поневоле готов придать ему слишком большое значение. Но вырывать из общей системы взглядов автора отдельные замечания было бы неправильно.

Кроме того, нельзя одинаково оценивать высказывания, основанные на научных исследованиях, и высказывания, исходящие из простого здравого смысла. На любых раскопках землекопы сами отличают материк от культурного слоя, указывают на перекопы, замечают, что вещи, лежащие ниже, — древнее. Люди без всякой научной подготовки делают определенные стратиграфические наблюдения. Их подсказывает им простой здравый смысл. А мы нередко переоцениваем такого рода наблюдения, встречая их, скажем, в изданиях XVIII в. Итак, перед нами опасность переоценки работ старых русских археологов.

Но, с другой стороны, не меньше и опасность недооценки. Многое из того, что кажется сейчас очевидным, в действительности добыто путем большой работы нескольких поколений ученых. И бывает, что при просмотре старой литературы мы пропускаем впервые высказанную ценную идею, считая, что речь идет об общеизвестном. Часто мы предъявляем к ученым прошлого слишком высокие требования, забывая, что мы не вправе требовать от ученых XIX в. того, что стало достоянием современной научной методики. Ниже, говоря о роли А. С. Уварова в развитии русской археологии, мы столкнемся именно с такой оценкой его работ.

К числу трудностей, стоящих перед нами, надо отнести и отбор фактов из колоссального материала по истории науки. Чтобы представить себе объем этого материала, достаточно привести такой пример. В конце XIX в. историк Н. П. Барсуков задумал написать книгу о М. П. Погодине. Количество источников оказалось столь значительным, а желание исследователя учесть все имеющиеся у него данные — столь сильным, что вышло 22 тома работы «Жизнь и труды М. П. Погодина» [13], причем автор так и не успел завершить свой труд. Таковы размеры материалов об одном ученом. Каков же объем сведений по истории русской науки вообще! Естественно, что, если мы хотим подняться над фактами, а не потонуть в них, мы должны провести отбор материала. Здесь, в особенности на первых порах, неизбежен субъективизм.

Автора, вероятно, будут упрекать — зачем он уделил много внимания одним ученым (скажем, В. В. Пассеку) и оставил в стороне других, пользующихся большей известностью. На это можно ответить так: нас интересуют не полевые открытия археологов, а идеи исследователей. Все мы знаем, что крупные полевые открытия делаются нередко совсем не крупными учеными, получающими известность благодаря своим находкам. В ряде случаев такие открытия могут определить на известное время направление развития данной области знания, но развитие идей и методов науки играет большую роль. В этой книге мы будем говорить не столько о полевых открытиях русских археологов, сколько об идеях ученых.

Здесь — новая трудность. Можно назвать многих археологов, которые внесли в науку большой вклад, но ограничились фактологическими работами, не излагая своих теоретических установок. Нас же, в связи со сформулированными выше задачами работы, интересуют как раз общие взгляды исследователей прошлого. Поэтому мы больше говорим о тех археологах, кто оставил определенное теоретическое наследие, кто четко выразил цель своих работ, кто не стоял в стороне от вопросов русской жизни своего времени, и меньше внимания уделяем узким специалистам.

Археологи представляются многим какими-то франсовскими чудаками, совершенно оторванными от реальной жизни и погруженными в исследование никому ненужных вопросов. Такое представление, конечно, неверно, хотя и в нашей науке, как и во всех других, было немало узких специалистов, интересовавшихся только своей специальностью, ученых, для которых исследование древностей было самоцелью. Но в области археологии работали и совсем другие люди. Напомним хотя бы о создателе науки о палеолите Габриэле Мортилье, участнике революции 1848 г., страстном борце с клерикализмом [14].

Начало изучения древнейшего прошлого человечества вовсе не было делом, далеким от насущных задач XIX в. Это было боевое, революционное дело. Или обратный пример — археологи гитлеровской Германии, стремившиеся подкрепить археологическим материалом расовую теорию, претензии Гитлера на захват чужих земель, объявленных древнегерманскими. На страницах журналов «Mannus» и «Praehistorische Zeitschrift» 1939—1944 гг. мы видим фотографии археологов с перевязями со свастикой на рукавах. Это портреты убитых на фронте археологов-фашистов. Образ такого археолога рисует в своем романе «Пляска смерти» Бернгард Келлерман, рассказывая о лекции профессора Галля, сборы от которой идут на нужды нацистской партии. Тема лекции «Культура древних германцев и раскопки в Амзельвизе». «Таковы были праотцы могучего народа, народа-творца, которого бог избрал для господства над миром, — вдохновенно воскликнул… профессор Галль… Громкие аплодисменты послужили ему наградой» [15].

Так археология тесно связывается с политикой. В то же время, археология переплетается с искусством, с проблемами эстетики, и не только при своем зарождении или во времена Винкельмана, когда археологи вообще изучали лишь искусство античного мира. Нет, это характерно и для более близкого к нам времени.

[adsense]

Выдающийся русский художник Н. К. Рерих серьезно занимался археологией. Его статьи о памятниках неолита и славяно-русских древностях Новгородской земли [16] и сейчас нередко цитируются археологами. Раскопки не были случайным увлечением художника. Рерих обратился к археологии в поисках истоков искусства, «изначальной красоты» и «радости искусства». «Хочется заглянуть вглубь, туда, где сумрак прошлого озаряется сверканьем истинных украшений», — говорит он в статье «Радость искусству» [17].

Археологические раскопки вел и другой русский художник — А. М. Васнецов [18], так же, как и Рерих, работавший над историческими сюжетами. В исследование античных и русских древностей немалый вклад внес В. В. Стасов [19]. С другой стороны, такой известный археолог, как В. И. Сизов [20], исследовавший Дьяково городище, Гнездовские курганы и другие важные памятники, был связан не только с археологией, но и с искусством. В конце своей жизни он был художником-консультантом Большого театра и принимал деятельное участие в постановках «Ивана Сусанина», «Дон-Кихота» и т. д. [21] Археологией в России занимались такие разные люди, как создатель почвоведения В. В. Докучаев, герой кавказских войн генерал H. Н. Муравьев-Карсский, писатель Д. Н. Мамин-Сибиряк [22]. Все это противоречит обывательским представлениям о замкнутой касте археологов, оторванных от жизни.

Тесны и многообразны были связи нашей науки с русской культурой. В этой книге мы и попытаемся показать развитие русской археологии не замкнуто, не само в себе, а на широком фоне русской жизни, в связи с историей общества, историей культуры. При этом главным должен стать вопрос о задачах археологии, как они формулировались в разные эпохи представителями разных групп общества. Одни выдвигали на первый план исторические и политические задачи, другие подчеркивали связь археологии с проблемами культуры и искусства, третьи видели в археологии только одну из естествоведческих дисциплин. Вопрос о роли археологии в истории русского общества, о понимании ее задач, о спорах вокруг этого в период сложения археологической науки будет для нас центральным, но попутно мы будем касаться и других вопросов общего и методического порядка, важных и для развития современной русской археологии.

1 В.А.Обручев. История геологического исследования Сибири, т. 1—5. М.— Л., 1931—1949.
2 См., например, В. И. Вернадский. Гете как натуралист. «Бюллетень Московского общества испытателей природы, отдел геологический», 1946, № 1; С. И. Вавилов. Собр. соч., т. III. М., 1956; И. Ю. Крачковский. Избр. соч., т. 5. М., 1958.
3 Цитирую по статье А. Е. Ферсмана «Владимир Иванович Вернадский». «Бюллетень Московского общества испытателей при¬роды, отдел геологический», 1946, № 1, стр. 53.
4 С. А. Жебелев. Введение в археологию, ч. I, Пг., 1923, стр. 98 и далее.
5 А. В. Арциховский. Археология. В кн. «Очерки по истории исторической науки в СССР», ч. 1. М., 1955, гл. X, 1; ч. II. М., 1960, гл. X, IV.
6 В. Т. Илларионов. Опыт историографии палеолита СССР. Горький, 1947.
7 С. А. Семенов — 3усер. Скифская проблема в отечественной науке. Харьков, 1947.
8 А. И. Пыпин. История русской этнографии, т. I—IV. СПб., 1890-1892.
9 М. К. Азадовский. История русской фольклористики, т. I. М., 1958.
10 М. Г. Xудяков. Дореволюционная русская археология на службе эксплоататорских классов. Л., 1933.
11 С. С. Волк. Исторические взгляды декабристов. М.— Л., 1958, стр. 151.
12 Ф. Н. Глинка. О древностях в Тверской Карелин. СПб., 1836.
13 Н. П. Барсуков. Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1888—1910.
14 См. о нем прекрасную статью С. Н. Замятина и П. И. Борисковского «Габриэль-де Мортилье». «Проблемы истории докапиталистических обществ», 1934, № 7—8, стр. 88—107.
15 Б. Келлерман. Девятое ноября. Пляска смерти. М., 1955. стр. 453.
18 Н. К. Рерих. Некоторые древности пятпи Деревской и Бежецкой. ЗОРСА, т. V, вып. 1. СПб., 1903: его же. Камепный век на озере Пирос. ЗОРСА, т. VII, вып. 1. СПб.. 1905.
17 H. К. Рерих. Радость искусству. В кн. А. Мантель. Рерих. Казань, 1912, стр. 16.
18 А. М. Васнецов. Древпее симеизское кладбище. «Древности», т. XXIV. М., 1914, стр. 324—328.
19 В. В. Стасов. Владимирский клад. СПб., 1866; его ж о. Катакомба с фресками, найденная в 1872 г. близ Керчи. «Отчет Археологической комиссии за 1872 г.». СПб., 1875, стр. 235—328.
20 См. о нем Д. Н. Анучин. О людях русской науки и культуры. М., 1950, стр. 260—272.
21 О театральной деятельности В. И. Сизова см. В. А. Теляковский. Воспоминания. Пг., 1924, стр. 267 и др.
22 Д. H. Мамин. Археологическая поездка по Уралу. «Древности», т. XV, вып. I. М., 1894, стр. 95—103.

К содержанию книги А.А. Формозова «Очерки по истории русской археологии» | К следующей главе

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика
Археология © 2014