Воронин Н.Н. О местных музеях и краеведении

К содержанию журнала Советская археология (1957, №3)

3 ноября 1917 г. Народный Комиссариат просвещения обратился с воззванием «К рабочим, крестьянам, солдатам, матросам и всем гражданам России». В воззвании говорилось: «Кроме богатств естественных, трудовой народ унаследовал еще огромные богатства культурные: здания дивной красоты, музеи, полные предметов редких и прекрасных, поучительных и возвышающих душу, библиотеки, хранящие огромные ценности духа и т. д. Все это теперь воистину принадлежит народу. Все это поможет бедняку и его детям быстро перерасти образованностью прежние господствующие классы, поможет ему сделаться новым человеком, обладателем старой культуры, творцом еще невиданной. Товарищи! Надо зорко, бдительно беречь это достояние народа» ¹. Для охраны и пропаганды культурных ценностей в ноябре 1917 г. по замыслу В. И. Ленина при Наркомпросе была создана Всероссийская коллегия по делам музеев и охране памятников искусства и старины, а в мае 1918 г. — Музейный отдел Наркомпроса, руководивший музеями и организацией новых музеев. Если до 1918 г. в России был 151 музей, то лишь в 1918 г. был основан 101 новый музей, в 1919 г.— 58, в 1920 г. — 38, а к 1923 г. количество новых музеев достигло 260 ². Они возникали не только в городах, но и в деревне, как, например, сельские музеи Ново-Тушинский в Малмыжском уезде Вятской губернии или в с. Кудомкоре Пермяцкого края (1919 г.) и др. Эти музеи часто назывались «народными музеями», «музеями родного края» или «музеями родиноведения». Они были подлинными детищами раскрепощенной революцией народной инициативы. Новые музеи встречали широкую и прочную поддержку органов власти, для них отводились здания помещичьих усадеб, дворцов, особняков, архиерейских домов и т. п. ³.

Все это грандиозное музейное строительство советского правительства и народа, осуществленное в тяжких условиях гражданской войны, было практическим воплощением ленинского учения о культурном наследии. Музеи мыслились как хранители и пропагандисты этого культурного наследия, как мощные органы передачи широким слоям народа культурного богатства прошлого, в котором была запечатлена история народа, страны, края, города. В этом и была специфика деятельности музеев как культурно-просветительных учреждений, и в особенности музеев краеведческих, наиболее массовых музеев. А тяга народа к культуре, к познанию своего прошлого и настоящего была поистине огромной. Если посещаемость, например, сибирских музеев до революции составляла в год 30 000 человек, то уже в 20-х годах она выросла в шесть раз, достигнув 190 000! ⁴. Нет сомнения, что эта благородная и благодарная задача изучения и пропаганды культурного наследия не является задачей временной — это центральная задача музеев, постоянная и вечная, как вечны и непреходящи созданные и создаваемые трудом народа культурные ценности. Постоянной является, следовательно, и специфика краеведческих музеев: они служили и должны служить народу как музеи.

Весьма существенно, что местные музеи были включены в систему Главнауки, что подчеркивало научную, исследовательскую основу их массовой работы, а их краеведческий профиль был утвержден законодательным порядком ⁵. 75 местных музеев РСФСР имели свои научные издания ⁶.

В дальнейшем к основной историко-культурной теме краеведческого музея примкнула задача изучения и показа природы местного края, а исторический охват экспозиции был закономерно расширен до истории революционного движения, Великой Октябрьской социалистической революции и вызванных ею коренных преобразований жизни страны. С развертыванием социалистического строительства экспозиция краеведческого музея необычайно расширилась показом бурного роста промышленности и сельского хозяйства края. Уже в 1924—1925 гг. ставилась задача «широкого развития производственных отделов, сельско-хозяйственных, кустарнопромышленных, фабрично-заводских, с целью вовлечь музеи в работу по поднятию народного хозяйства». Эти отделы вырастали из выставок, организовавшихся в связи с подготовкой к Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарнопромышленной выставкам ⁷. В 1927 г. на III Всероссийской краеведческой конференции прозвучала мысль о широком политико-просветительном значении музеев, которые должны были «на своем материале показать, как лучше ставить производство, как лучше развить культуру» ⁸. Так краеведческие музеи приобретали необъятный политико- и культурно-просветительный энциклопедический профиль, инструктивные задачи и многопредметность своих экспозиций.

Этот перелом в судьбе музеев был закреплен переводом их в систему политико-просветительных учреждений и новыми установками, провозглашенными на I Всероссийском музейном съезде 1930 г. Краеведческие музеи должны были «стремиться осветить историю края и все те проблемы (рязрядка здесь и ниже моя.— Н. В.), которые стоят перед большими специализированными музеями» ⁹. Отсюда с неизбежностью возникало требование упрощенного схематизированного построения экспозиций ¹⁰, обработки для музейной экспозиции «материалов ведомств и организаций», «лишь в исключительных случаях допуская самостоятельные исследования» ¹¹. В области историко-культурной экспозиции резко осуждался показ «памятников культуры как „замечательных», „уник» предметов старины и искусства» и узаконивался социологический схематизм ¹². Этот курс музейной политики развивался и в последующее время. В итоге профиль местных музеев в корне изменился, если не сказать — исказился, а в их работу проник дух догматизма и начетничества.

Центральные музеи Москвы и Ленинграда, несравненно более мощные, чем местные музеи, в материальном отношении и сравнительно хорошо обеспеченные специальными кадрами, построены по разумному принципу разделения труда и задач. В Москве есть Государственный Исторический музей, показывающий историю страны до Октября, есть Музей революции, Музей В. И. Ленина, есть ряд художественных музеев, есть несколько музеев, посвященных отдельным естественно-историческим темам, есть Всесоюзная Сельскохозяйственная, Строительная и Промышленная выставки, Политехнический музей и т. д. Едва ли кому-либо придет в голову слить все эти музеи в некий единый гибридизированный музей. Однако наши краеведческие местные музеи за истекшие с их основания десятилетия, стремясь охватить «все те проблемы, которые стоят перед большими специализированными музеями», стали именно такими гибридами областного и районного масштаба, и никому это не кажется даже странным.

Напротив, в процессе разрастания многопредметности задач местных музеев необычайно расширялась и задача исторического показа, растворявшая тему местного исторического развития в общей схеме истории СССР. Этой задаче подчиняется как накопление музейных коллекций, так и их экспозиционная работа. Музейные коллекции должны собираться с таким расчетом, чтобы отразить «все важнейшие события гражданской истории, истории классовой борьбы и революционного движения в России и в данном крае в особенности…, а также подтвердить во многих областях приоритет отечественной культуры, науки, техники, искусства» ¹³. Краеведческие музеи должны строить экспозиции «общеисторического типа» ¹⁴. «История края должна быть показана как составная и неотъемлемая часть истории нашей великой Родины и вместе с тем так, чтобы были отчетливо выявлены особенности данного края» ¹⁵. Этот широкий охват исторической экспозиции в каждом местном музее диктуется тем, что иначе экспозиция якобы может «создать впечатление, что история края развивалась сама по себе, в отрыве от истории всей страны» ¹⁶. Я не уверен в том, что у кого-либо может создаться такое впечатление, если местный музей показывает местную историю и памятники культуры; но совершенно несомненно, что интерес и познавательная ценность «общеисторических» экспозиций местных музеев очень невысоки. Широта «общеисторической» экспозиции с неизбежностью ведет к схематизации и конспективности освещения исторического процесса. Каждый музей по мере возможности показывает единую «учебную» схему истории СССР от палеолита до наших дней, посильно иллюстрируя ее местным материалом. Недостающие для полноты схемы экспонаты обильно восполняются бумагой, копиями картин и миниатюр или схемами, фотографиями, стандартным этикетажем и т. п. Это делает музеи в их исторической части не музеями, а выставками учебных «наглядных пособий» по преимуществу, где подлинный вещевой материал дается в скудной равномерной пропорции, допускаемой многосложной схемой. При этом огромная доля ценнейших подлинных экспонатов — действительно «замечательных уник» — оказывается скрытой от глаз народа в фондах музея. Специфика местной истории растворяется. Посетитель, увидевший подряд несколько музеев, с трудом определит и восстановит в памяти их индивидуальные черты.

Общественность много раз поднимала голос против этого схематизма и обезличенности музейных экспозиций. Так, советская писательница Мариэтта Шагинян под впечатлением виденных ею музеев Чехословакии высказала горькие слова по адресу наших музеев: «…там, где мы создаем общие музеи (скажем, историко-этнографические или естественно-научные), мы заготовляем стандарты образцов на единый лад, так что, например, повидав один музей, мы в другом увидим полное повторение предыдущего в фото, копиях документов, картах, муляжах, чучелах. И больше того — эти общие разделы совершенно съедают все то местное, свое, уникально-историческое или краеведческое, что так и хотелось бы увидеть именно в музее данного города и данного края» ¹⁷.

Эта хроническая болезнь наших местных музеев является весьма ярким выражением того догматизма и начетничества, которому объявил войну XX съезд КПСС. С этой болезнью необходимо быстро и решительно покончить. Прежде всего необходимо освободить музеи от обязательного показа всего исторического процесса. Нужно всемерно усилить и подчеркнуть местную, краеведческую задачу экспозиций и показа в первую очередь подлинного материала. Местный музей должен прежде всего показывать природу и историю родного края. Каждый местный музей «родиноведения» показывает одну грань истории, сливающуюся в центральных музеях в многогранной и широкой экспозиции истории всей страны.

Следует считать вполне естественным и законным, чтобы в некоторых музеях решительно преобладал показ той или иной важнейшей местной темы или эпохи. Почему бы, скажем, значительную часть экспозиции Владимирского музея не посвятить показу истории и культуры Владимиро-Суздальской Руси XI—XIII вв., имеющей всемирно-историческое значение? Почему бы в Ярославском музее не показать подробно культуру XVII столетия, когда Ярославль и города Поволжья обессмертили себя великими деяниями в борьбе с иноземной интервенцией и созданием великолепных памятников русского искусства? Почему бы в музеях Урала не экспонировать в качестве центральной темы историю горной промышленности — от ее возникновения до наших дней? Нельзя забывать и того, что уже осуществляется обязательное среднее образование, что знания и культурные запросы советского человека растут; и нельзя уже довольствоваться разжеванными и упрощенными экспозициями схем,— новому посетителю музея можно и должно показывать подробные и глубокие экспозиции конкретных тем.

Это единственно правильное основное направление экспозиционной деятельности местных музеев определит и основную линию их собирательской работы, их экспозиций. Сейчас собирательская работа музеев имеет потребительский характер, она направлена на «добывание некоторых памятников культуры, которые должны быть представлены в музее одним наиболее подходящим для его целей экземпляром» ¹⁸. Этот подход сказывается сейчас и на отношении к фондам музея как к хранилищам лишь полезных для экспозиционных целей вещей. Музеи тяготятся хранением больших коллекций общенаучного значения, например археологических, этнографических и иных. Это отношение — также результат господствующей в практике музеев «общеисторической схемы», когда ведущую роль в экспозиции играют не подлинники, а суррогаты и эрзацы. Нужно ликвидировать разрыв между хранимым и экспонируемым материалом. Музей должен показывать посетителю все свои богатства. Работникам музеев нужно твердо усвоить важнейшее положение, что музеи не только культурно-просветительные учреждения, что они «являются основными хранителями коллекций, характеризующих природу, историческое прошлое и социалистическое переустройство края», что это «делает эти музеи важными научными центрами на местах» ¹⁹. Если письменные источники нашей истории хранятся в архивах, то ту же роль своеобразных архивов бесценных для науки вещественных памятников прошлого играют фонды местных музеев. Это положение с особой силой подчеркивают советские археологи, коллекции раскопок которых вверяются местным музеям, где, к сожалению, они очень часто гибнут. Музеи должны гордиться тем, что они являются научными сокровищницами, «вещевыми архивами», они должны всемерно популяризировать свои богатства, в частности издавать описания или аннотированные каталоги фондов, что будет способствовать широкому включению коллекций местных музеев в оборот науки и росту последней.

Установка на показ местной истории и культуры, диктующая необходимость организации поисков новых подлинных материалов, поднимет интерес к научной работе и, более того, сделает ее обязательным условием успеха экспозиции. В настоящее время состав музейных кадров еще очень далек от идеала по своему профессиональному и культурному уровню. Именно на этот уровень рассчитан схематизм «общеисторической экспозиции», а также инструктивная литература для музейных работников. Вспомним, что новейшее руководство по музейному делу считает, например, необходимым разъяснить, что чучело колибри не может экспонироваться, в отделе природы местного края, так как колибри в СССР не водятся! ²⁰ Нужно всемерно улучшить состав музейных кадров, насыщать музеи специалистами—историками и биологами — с высшим образованием. Для этого совершенно необходимо резко повысить заработную плату работников местных музеев, позаботиться об их обеспечении. Тогда можно требовать и с наличных кадров энергичного повышения своей научной квалификации, развития научной деятельности. Последнее вполне осуществимо, ибо в составе наших музейных кадров есть и сейчас драгоценные люди, ведущие исследовательскую работу, они обогащают нашу науку, публикуют статьи в научных органах и газетах, и музеи, где они работают, резко выделяются своим творческим подходом к показу материала, увлекательностью экспозиции.

Следует также пересмотреть задачи и характер показа важнейшей и ответственнейшей темы развития социалистической экономики данного края.

Обычно в музеях показ истории социалистической реконструкции подменяется экспозицией инструктивно-практического характера типа сельскохозяйственной и промышленной выставок или колхозных лабораторий ²¹. Мне представляется, что эти задачи должны решаться путем организации специальных областных или районных, временных или постоянных выставок (которые уже местами организуются), оперативно и подробно отражающих и пропагандирующих передовой опыт, являющихся полезными для практиков сельского хозяйства и промышленности. Это дело не музеев и не отделов культуры — оно им не по плечу,— его должны осуществлять соответствующие сельскохозяйственные и промышленные отделы облисполкомов или горсоветов, располагающие нужными для организации таких выставок квалифицированными кадрами агрономов и инженеров. В музее же, по моему мнению, данный раздел должен быть так же, как и предыдущие разделы, разделом историческим, освещающим историю социалистического переустройства края. Это значит, что экспозиция этого раздела есть не инструктивная выставка, а постоянная и нарастающая часть исторической экспозиции. Принятие и реализация этого предложения, во-первых, сделает экспозицию отдела социалистического строительства органической частью показа истории края, во-вторых, заставит музейных работников не просто отражать все, что происходит в хозяйстве края, но отбирать важнейшие, ведущие явления и процессы.

Нельзя не отметить и то весьма важное обстоятельство, что именно в силу своей специфики музеи вызывают очень мало внимания и заботы со стороны министерств культуры. Музеи должны занять особое место в работе министерств культуры, более важное, чем сеть других культурно-просветительных учреждений, так как музеи являются не только органами научной пропаганды, но и научными учреждениями и хранителями бесценнных государственных сокровищ культуры и истории народов СССР. Думаю, что в отношении руководства музейным делом со стороны министерств культуры и местных управлений по делам культуры должно быть полностью применено ясное указание В. И. Ленина о том, что «…централизм, понятый в действительно демократическом смысле, предполагает в первый раз историей созданную возможность полного и беспрепятственного развития не только местных особенностей, но и местного почина, местной инициативы, разнообразия путей, приемов и средств движения к общей цели» ²². Развитие местного почина, местного начала в работе краеведческих музеев требует вдумчивого централизованного руководства. Оно должно быть менее всего административным и общим и более всего научным и конкретным. Следует широко освещать опыт работы местных и центральных музеев, их нужды, показывать работу энтузиастов наших музеев. Все эти вопросы почти не освещаются на страницах «Советской культуры» — органа союзного Министерства культуры. А между тем в 1956 г. количество музеев в СССР достигло огромной цифры — 862 (вместо 180 в 1914 г.), из них почти половину составляют краеведческие музеи (423), в которых работает 3884 человека; в 1955 г. через эти местные музеи прошло свыше 9 миллионов посетителей ²³. Совершенно очевидно, что интерес народа к музеям велик, что он будет еще больше, когда музеи станут интереснее и лучше. Также совершенно ясно, что этот важный участок культурного строительства должен привлекать пристальное и повседневное внимание нашей печати. В частности, музейное дело и музейные работники должны иметь свой орган, нужно возобновить издание журнала «Советский музей».

Сейчас роль музеев необычайно возросла, через них идет нарастающий поток советских и иностранных туристов. Местный музей должен быть лицом города и края, показателем его истории и культуры в прошлом и настоящем. Он должен отвечать высоким требованиям современности. Музеи обязаны служить народу как хранители, исследователи и пропагандисты его национального достояния, его многовековой культуры и истории, как воспитатели его национальной гордости и советского патриотизма. Именно в этом их почетная роль в развитии и повышении уровня идеологической работы, которого требует XX съезд КПСС, именно в этом специфика связи музеев с жизнью сегодняшнего дня.

В теснейшей связи с делом нормализации и улучшения работы местных музеев стоит давно назревший вопрос о возобновлении организованной массовой краеведческой работы на местах. Это движение имеет славную традицию; оно сыграло огромную роль в развитии дореволюционной и советской науки. Оно оставило обширную литературу и располагало крупными кадрами знатоков местного края, труды которых порой с полным правом могут быть приравнены к трудам ученых-специалистов. История краеведческого движения в нашей стране еще не написана, а она была бы очень поучительной. Об этом говорит хотя бы огромная быстрота возникновения новых краеведческих обществ и кружков после 1917 г. Так, в 1918 г. возникло 12 новых обществ и кружков; в 1919 г.— 17, в 1920 г.—31, в 1921 г.—21, в 1922 г.—39, в 1923 г.- 69, в 1924 г.— 193, в 1925 г.—230, в 1926 г.— 191, в 1927 г.— 132. На 1 декабря 1927 г. только по РСФСР было 712 краеведческих кружков и обществ ²⁴. Они возглавлялись основанным в 1921 г. Центральным бюро краеведения, в составе которого были крупнейшие советские ученые: академик С. Ф. Ольденбург, А. Е. Ферсман и многие другие ²⁵.

Местные научные общества развернули большую исследовательскую работу, отраженную в многочисленных научных изданиях. Роль краеведения была подчеркнута в постановлении XIII Всероссийского Съезда Советов (1927 г.) по докладу Наркомпроса: «Придавая большое значение краеведческой работе, как форме вовлечения в научно- исследовательскую работу широких кругов трудящихся, Съезд Советов обращает внимание центральных исполнительных комитетов автономных республик, краевых, областных и губернских исполнительных комитетов на необходимость усилить содействие органам краеведения и шире использовать в деле строительства края их работу» ²⁶. Краеведческие общества также сыграли крупную роль в организации сети местных музеев, о которой говорилось выше.

Однако эта важная система, вовлекавшая в научную самодеятельную работу широкие слои местной интеллигенции, рабочих и колхозников и создававшая широкую массовую, народную основу развития науки, была в 30-х годах ликвидирована, а местные кадры были лишены организации и возможности печатать свои работы. Ликвидация краеведческих обществ принесла большой вред и музеям, лишившимся своего научного актива, и делу охраны памятников культуры, так как был потерян актив их пропагандистов и энтузиастов.

Тем не менее на местах сохранились старые кадры краеведов и выдвинулись молодые силы, рост которых сейчас подкрепляется неуклонно и быстро растущей культурой советского народа. Растут интеллектуальные запросы советских людей, их творческие научные интересы не укладываются в рамки профессии: многие колхозники и рабочие, врачи, инженеры, педагоги, агрономы интересуются археологией, историей, этнографией, естественными богатствами края и т. д.; они коллекционируют интересные для них материалы, изучают их, посвящают свой отдых поискам новых данных по интересующим и увлекающим их вопросам, словом, ведут огромную в своей совокупности научную работу. Назрела настоятельная необходимость в возрождении государственной организации этого массового научного движения, о чем справедливо писалось в нашей прессе ²⁷.

К решению этого вопроса следует приступить незамедлительно. Одной из форм возрождения краеведческой деятельности должны стать, на мой взгляд, действующие ныне музейные советы. Сейчас они включают в свой состав, кроме самих работников музея, работников местных советских и партийных органов, зачастую имеющих лишь косвенное отношение к интересам и нуждам музеев. Их ознакомление с нуждами и работой музеев очень полезно. Однако местные краеведы очень мало или вовсе не вовлекаются в работу музейных советов, а именно они должны стать основным ядром этих хорошо задуманных органов. Это не только оживит и улучшит деятельность музеев, но и активизирует и организует самих краеведов. Музейные советы должны и могут стать основными ячейками научной работы краеведов, местом чтения и обсуждения их научных докладов. С разрастанием этого актива краеведов (а оно, несомненно, быстро последует) в музейных советах могут быть организованы специализированные секции, например, историко-археологическая, естественно-историческая, истории советского строительства и др.

Другим средством оживления и организации краеведческой работы должна явиться наша печать. Возможность опубликовать свою работу чрезвычайно поднимает интерес к ней, повышает чувство ответственности за ее научное и литературное качество, создает условия для широкого обсуждения и вводит работу местного исследователя в научное обращение.

Вспомним, что замечательный труд В. И. Ленина «Развитие капитализма в России» в значительной степени основан на накопленном местными учеными материале о народных промыслах, о статистике экономического развития областей царской России. Эти местные материалы и исследования издавались также в выходивших на местах трудах и ежегодниках статистических комитетов, изданиях земств, ученых архивных комиссий и других органах.

Сейчас мы располагаем множеством областных и районных газет, которые прежде всего должны быть использованы для публикации новых материалов и исследований краеведов. Делается это пока очень случайно, редко и неорганизованно. Думаю, что нужно установить в каждой такой газете еженедельную (может быть, в воскресном номере) «страницу краеведа», где местные работники могли бы систематически печатать новые материалы и статьи по истории революционного движения, социалистического строительства, естественным богатствам, истории, археологии, этнографии и т. п. Организаторами и научными руководителями этой публикации местных работ должны стать музейные советы, способные оценить работу, привлечь для ее оценки местных педагогов и специалистов или центральные научные учреждения. При этом не следует смущаться, если на первых порах в работах и публикациях будут ошибки или слабые стороны — не ошибается тот, кто ничего не делает. Не следует также связывать содержание «страниц краеведа» заранее данной программой или ложно понятой «актуальностью». Организация «страниц краеведа», можно не сомневаться, сразу же выявит и поднимет наш многоликий краеведческий актив, поднимет интерес к краеведению, послужит делу пропаганды и охраны памятников культуры и природы. С укреплением и ростом краеведческой работы могут быть начаты издания специальных трудов музеев или выросших из рамок музейных советов краеведческих обществ, что теперь вполне осуществимо при наличии сильных областных издательств, уделяющих пока совершен¬но недостаточно внимания работам местных исследователей. Благодаря этим мероприятиям наши гуманитарные и естественно-исторические науки вновь обретут широкую общественную базу, получат тысячи пытливых глаз и трудолюбивых рук, что, несомненно, ускорит развитие науки на благо народа.

Для общего руководства и организации краеведческой работы следует создать Центральное бюро краеведения при президиуме АН СССР и союзные бюро в союзных республиках. Предлагаемые мероприятия по нормализации деятельности местных музеев и возрождению краеведческой работы улучшат работу музеев, повысят научный уровень их экспозиций, сделают их живыми, разнообразными, интересными, подлинно народными музеями. Предлагаемые мероприятия поднимут значение музеев в осуществлении поставленной XX съездом КПСС задачи быстрого роста культуры и выхода советской науки на передовые позиции в мировом масштабе

К содержанию журнала Советская археология (1957, №3)