Вопросы об археологических памятниках хунну ставились различными авторами при рассмотрении особенностей известных материалов кочевнических культур, в частности подбойно-катакомбных комплексов населения Средней Сырдарьи, Ферганы и Северной Киргизии. Их гуннская принадлежность определялась то на основании особых черт наиболее ярких комплексов первых веков нашей эры, то за этнический показатель брались отдельные черты погребального обряда (подбойно-катакомбные погребения), то набор вещевого материала (вооружение, ювелирные изделия, котлы) и черты погребального обряда (наличие огня, костей коня) в комплексах конца IV—V вв. (А.Н. Бернштам).
[adsense]
Шаткость атрибуции памятников хунну уже отмечалась в специальных исследованиях. Так, С.С. Сорокиным довольно убедительно доказано местное происхождение основной части подбойно-катакомбных погребений Ферганы и Таласской долины.
Введение в научный оборот материалов джетыасарской культуры и урало-казахстанских гунно-сарматских комплексов позволяет по-новому построить археологический образ этнокультурных процессов, связанных с миграцией центральноазиатского населения в степи Западной Азии. О них пишут археологи С.Г Боталов и С.Ю. Гуцалов. Китайские хроники второй половины I в. до н.э. Суншу говорят о том, что Шаньюй Чжи-Чжи создает союз с кангюями против усуней, приводит свои племена к восточным границам владений Кангюи.
В это время в джетыасарских некрополях, наряду с сырцовыми склепами, появляются кочевнические курганы с узкими прямоугольными ямами и подбоями, с северной ориентировкой, появляются котлы, керамическая посуда хуннского облика и китайские зеркала раннеханьского времени.
Видна схожесть погребальных комплексов, совершенных под грунтовыми курганами в ямах с заплечиками и нишами в подбойных ямах, которые исследованы в могильниках Томпакасар, Алтынасар с хуннскими и хунно-сарматскими погребальными комплексами Кокэльских курганов Ильмовой Пади и, особенно, из могильника у деревни Даодуньцзы в Северном Китае. Ярким элементом схожести и этнокультурной маркировки является присутствие костей животных в нишах, а также черепов коров в погребениях, которое было выделено как важнейший показатель хуннской культуры. Двукомпонентность керамического комплекса Джеты-асар представлена наличием двух групп сосудов. Первую группу образуют сосуды кочевнического облика открытого, «напольного» обжига, грубой лепки, изготовленные из неравномерно перемешанного теста, покрытые серым налетом. Эти сосуды плоскодонные, имеют удлиненные пропорции, плавно профилированные формы, раструбообразную шейку. Сюда относятся горшки с короткой шейкой и отогнутым венчиком, имеющие лунообразные или пупырчатые налепы. Посуда второй группы, изготовленная на гончарном круге и обожженная горновым способом, представлена разнообразными формами горшков, хумов, фляг, кувшинов. По мнению Л.М. Левиной, эти типы либо продолжают традицию ранее сложившегося местного керамического комплекса, либо обязаны своим появлением влиянию сопредельных этнокультурных центров из среднесырдарьинского, ферганского и притяньшанского ареалов. К этому же числу, безусловно, относятся керамические котлы хуннского типа.
4.47. Поселение Актобе. План погребения и реконструкция гроба (по Л.М. Левиной)
Вероятно, со II в. н. э. хунны начинают активно осваивать урало-аральскую область, которая являлась традиционной территорией сезонных миграций.
Таким образом, с этого времени, как полагают исследователи, хунну появляются у лесостепной кромки Южного Урала.
На западе хунну граничили и взаимодействовали с сармато-аланскими племенами II — IV вв., что иллюстрируется материалами крайне западных некрополей Лебедевского могильника. Можно предположить, что во II — IV вв. на восточной границе степной Европы происходило сложение государства хунну и разгром сарматов и аланов.
Согласно гипотезе С.Г Боталова и С.Ю. Гуцалова, гунно-сарматский культурный комплекс хунну складывается на территории севера китайских провинций (Шанси, Шэнси, Ганьсу, Хэбэй), Ордоса, части Внутренней Монголии и юго-западной Маньчжурии. Основные его черты: положение скелетов вытянуто на спине, головой на север; погребения в прямоугольных ямах с наличием ниш, подбоев, уступов; жертвенники в виде голов домашних животных. Этот комплекс включал в себя следующие черты: наличие округлых каменных насыпей; узких прямоугольных ям; гроба; северной ориентировки, для рядовых погребений и сооружения сложных многосекционных, прямоугольных с дромосом (на юг) склепов; наличие глубоких ям, на дне которых внутри сруба помещается гроб с покойником, уложенным головой на север,— для аристократических усыпальниц. Окончательная унификация хуннского культурного комплекса произошла на территории Монголии, Забайкалья (памятники кокэльской и шурмакской культур) во II—I вв. до н.э. Этот комплекс трансформируется в пределах Южного и Западного Казахстана. Он просуществовал в пределах урало-казахстанских степей со II по IV вв. н. э.
Археологические памятники хунну на территории Казахстана немногочисленны. Хунну не оставили крупных могильников или курганов, которые можно было бы с уверенностью отождествить с ними. Другая причина отсутствия памятников заключается в характере погребального обряда. Хунну не возводили курганов, а отмечали погребения оградкой из камней.
В Южной Сибири, где известны могильники хунну, богатые захоронения совершались в срубах, поставленных в предварительно вырытый котлован. В котловане располагаются колоды с усопшими и инвентарем. Тело укладывали во внутренний ящик, который затем помещали во внешний гроб. Умершего сопровождали дорогие предметы быта, оружие, одежда, а также наложницы и рабы. В качестве сопровождающей загробной пищи клали мясо крупного рогатого скота.
Предметы, отождествляемые с хунну, на территории Казахстана редки и случайны. С хунну связывают особые высокой конструкции седла, чешуйчатый орнамент, имитирующий перья, бронзовые котлы. Но наиболее яркие изделия хунну — лук особой конструкции и украшения. Во многих погребениях эпохи «великого переселения народов» находят украшения, инкрустированные цветными вставками из камней. В погребениях хунну золотом и инкрустацией украшены оружие, головные уборы, пояса, обувь, седла и сбруя. Создается впечатление особой пышности и богатства. На самом деле массивные вещи из золота редки и невелики. Обычно это серебряные и бронзовые предметы, обтянутые золотой фольгой или позолоченные. Сравнительно недороги красные и зеленые камни инкрустации.
Классический лук хуннского типа имеет семь костяных накладок: две пары концевых, обычно неравной длины, и три срединные, из которых две широкие помещались по бокам деревянной основы лука, а третья, узкая, со слегка расширенными концами,— посередине между ними с внутренней стороны. Плечевые части лука дополнительно укреплялись костяными пластинками. Из-за разницы концевых накладок хуннский лук был асимметричен.
Женские погребения отличают особого рода диадемы, а также поясные пряжки, бусы как элемент украшения головного убора. От кожаной обуви сохранились пряжки и наконечники ремней.
С хунну исследователи казахстанских древностей связывают два памятника. Это захоронение на городище Актобе, раскопанное Л.М. Левиной. Погребение оказалось целиком в слое песчано-глинистого намыва. Удалось выяснить конструкцию деревянного гроба. В слое намывов, плотно закрытых кирпичным завалом, на месте сгнившего дерева сохранились пустоты с легкой древесной трухой, имевшей форму частей гроба. В пустотах и намыве были видны даже пазы гроба, что дало возможность полностью его реконструировать.
Гроб стоял вдоль западной стены помещения, упираясь в его северную стену.
Он имел длину 2,1 м, ширину в изголовье 60 см, в ногах 42 см. Его конструкция решетчатая. Четыре столбика квадратной в сечении формы (5×5 см) расположены по углам и соединяют верхнюю и нижнюю рамы, скрепленные между собой шестью вертикально поставленными плоскими дощечками.
Дно гроба образовали семь аналогичных плоских дощечек шириной 5-6 см, вставленных в пазы продольных брусков нижней рамы и располагавшихся между пазами для вертикальных стоек. Верхняя часть угловых столбиков, судя по найденному от одного из них в изголовье деревянному фрагменту, была украшена резьбой в виде кругов. В центре находилось бронзовое украшение — плоская бляшка диаметром 1,5 см со штырьком на обратной стороне для закрепления в дереве. Крышку гроба найти не удалось, вероятно, она была разрушена завалом; сохранилась лишь ее крайняя восточная продольная плаха.
По отпечаткам на грунте удалось проследить, что боковые стенки гроба были обмотаны четырьмя, очевидно, кожаными полосами шириной до 7 см. Никакой подстилки на дне не обнаружено. В гроб был положен покойник и инвентарь. Головой погребенный был ориентирован на северо-запад, положение его было вытянутое, на спине. Справа у головы стояло два деревянных сосуда.
[adsense]
У черепа лежала крупная подвеска — лунница из сплава серебра с золотом, богато украшенная зернью и стеклянными вставками.
Всю нижнюю половину туловища покойника закрывал большой берестяной (судя по остаткам и отпечаткам) футляр для колчана и лука. Длина его не менее 1 м, ширина у устья 38 см, округлого дна 28 см.
Внутри футляра лежали деревянный лук длиной 1,2 м с костяными обкладками, железный однолезвийный нож, крестец от барана и колчан со стрелами.
4.48. Кзъш-Кайнартобе. Погребальный инвентарь хунну
Колчан (длина 77 см, ширина 11 см), судя по отпечаткам, берестяной, дно деревянное, толщиной 2,4 см. Следов от крышки не обнаружено. Стрелы с камышевыми древками длиной 70¬75 см и железными наконечниками, плохой сохранности (более 20 штук), торчавшими из колчана. Наконечники трехперые, длиной от 5,5 до 7 см. Две стрелы с древками были вытянуты из колчана, их наконечники находились у плеча покойника. Один из них двухперый, плоский, края лопастей слегка подрезаны вверх, боевая часть к острию закруглена. Другой наконечник трехперый, с опущенными небольшими жальцами.
Ниже пояса поперек тазовых костей скелета лежал железный кинжал. Он плохой сохранности, двулезвийный, длина с рукоятью 35 см; рукоять без навершья и перекрестия, переход к клину под прямым углом. На нем есть следы от деревянных ножен. Выше и ниже кинжала обнаружены две железные пряжки. Одна из них с подвижным язычком и круглым щитком, другая без сохранившегося язычка с подпрямоугольной вытянутой площадкой.
Ниже ребер поверх скелета лежала глиняная необожженная «лепешка» серого цвета диаметром 8—9 см и толщиной до 2 см.
У коленного сустава на левой ноге покойного найдены два маленьких железных крючка, возможно, скреплявшие край берестяного футляра, находившегося рядом.
Ноги вокруг лодыжек в два ряда были опоясаны медными круглыми бляшками.
В Средней Азии к описываемому комплексу близки погребения в деревянных гробах из Кенкольского могильника.
Сопоставляя датировку отдельных предметов из погребения, Л.М.Левина датировала его концом IV — рубежом IV-V вв. н. э.
Еще одна находка, связываемая с хунну, — это погребение на поселении Кзыл-Кайнартобе в Таласской долине.
В Центральной части Кзыл-Кайнартобе в толще кладки сооружения имеется два параллельных помещения типа сводчатых коридоров.
В шурфе, заложенном в северной части западного помещения на глубине 3 м от поверхности, обнаружено захоронение, условно названное «Захоронением воина».
Захоронение было как бы подвинуто под свод, что придало могильной яме вид катакомбы. Скелет лежал по продольной оси камеры вытянуто на спине, головой на северо-восток, руки располагались вдоль туловища.
На уровне плеча обнаружена округлой формы костяная пластинка размером 4,6×3,5 см. Она, видимо, служила накладкой на рукоять меча или кинжала.
Шею украшала золотая цепочка, сплетенная из тонких золотых нитей; длина ее 35 см.
На талии покойника находился пояс. Он состоял из бронзовой пряжки с подвижным железным язычком и бронзовой фигурной пластинки-скобы. Внешняя сторона кожаной части пояса украшена тонкими бронзовыми пластинками в виде бантиков.
Ниже пояса лежал железный однолезвийный кинжал. На обеих сторонах лезвия обнаружены отпечатки дерева от ножен.
С левой стороны, несколько ниже пояса, найдены 8 железных наконечников стрел, целые и части их. Все они трехперые, черешковые.
Ниже пояса параллельно правой ноге лежал железный меч. Длина его без рукояти 74 см. Рукоять сохранилась в длину всего на 2 см.
На уровне бедер находились костяные пластинки — обкладки деревянной части лука. Две из них концевые, а остатки от трех — центральные.
На этом же уровне с правой стороны скелета найден предмет из золотой фольги, похожий на переднюю часть фигурки лошади.
Около головы и шеи обнаружено золотое височное кольцо, украшенное зернью и ставками стекла розовато-вишневого цвета.