Талицкий М.В. К этногенезу коми

К содержанию 9-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Если попытаться, на основании изучения смены типов поселения, установить характер изменения хозяйственной жизни в Прикамье за время железного века, то выявляется следующая картина.

Памятники ананьинского времени представляют собой поселения (городища) обычно с мощным культурным слоем, с большим количеством археологических находок. Иначе говоря, это укрепленные поселки с достаточно прочной оседлостью. Работами А. В. Збруевой выяснено, что основой оседлости в ананьинское время было земледелие.

[adsense]

Такой тип поселения сохраняется, повидимому, и в начале следующей эпохи — пьяноборской, хотя судить об этом мы и имеем возможность по сравнительно незначительному количеству исследованных памятников.

Совершенно иную картину дают памятники I тысячелетия н. в послепьяноборское время. Прежде всего в чрезвычайно сильной степени увеличивается самое количество городищ этого времени. Если в ананьинскую эпоху они исчисляются десятками, то памятники I тысячелетия н. э. насчитываются сотнями. Меняется самый характер распространения поселков. На ряду с расширением обитаемой области вообще, она расширяется и внутри узкого района, т. е. поселения встречаются не только на основных крупных магистралях бассейна, как было в предыдущее время, но и на всех мелких притоках. Обычно это небольшие поселки с чрезвычайно слабо выраженным культурным слоем и с незначительным количеством культурных остатков. 1 Как правило, все находки заключаются в небольшом количестве керамики. Общий облик городищ I тысячелетия указывает на то, что они представляли co6oй недолговечные поселки, существовавшие 15—20 лет. Такой тип поселения сохраняется вплоть до X в. н. э.

В X в. возникает новый тип поселения. Происходит как бы возврат к типу поселка ананьинского времени, с прочной оседлостью, но уже на основе плужного земледелия. Мы снова видим городища с мощным культурным слоем с массой встречающихся на них находок. Количество городищ снова заметно сокращается.

Если земледельческая основа памятников всех трех указанных этапов совершенно ясна уже по находкам сельскохозяйственных орудий, то сами эти находки не всегда дают данные для решения вопроса о смене форм земледелия. В частности, оставался неясным вопрос о форме земледелия в ананьинскую эпоху и дальнейший путь развития его до плужного земледелия болгарского времени. Только прослеживая характер изменения поселка в I тысячелетии н. э., мы находим несомненное указание на переход в это время к подсечному земледелию, которое соответственно могло лишь в зачаточном состоянии существовать в ананьинское время. Земледелие ананьинского времени, очевидно, строилось на использовании небольших участков свободной от леса земли вокруг поселка и может быть естественных гарей, без применения подсеки как системы хозяйствования.

Камской экспедицией ИИМК в 1935—1937 гг. были проведены большие раскопки одного из поселков болгарского времени — Роданова городища на верхнем плесе Камы, в 50 км ниже Березников. Раскопки позволяют достаточно полно восстановить как планировку поселка, так и тип жилища. Было вскрыто большое количество оснований домов площадью до 50—60 кв. м, каждый из них имел в центре большой глинобитный открытый очаг и яму-хранилище. Вдоль стен располагались деревянные нары. Такой комплекс указывает на то, что это был большесемейный дом. Этот тип жилища сложился еще раньше, в ломоватовское время, сменив, повидимому непосредственно, родовой („длинный») мнэгоочажный дом, существовавший, как выяснено А. В. Збруевой, в ананьинское время. Каждый большесемейный дом (по плану нижнего слоя X в.) имел свой двор, отделенный от соседнего двора и дома изгородью. Внутри дворов открыты наружные ямы-хранилища (рис. 6).

Планировка поселка очень интересно сопоставляется с фактом нахождения на городище по меньшей мере пяти типов тамг. На городище жили, таким образом, представители не меньше пяти родов. В связи с этим вопрос о социальной организации поселка наиболее вероятно решается в пользу соседской общины. Как постройка укреплений вокруг поселка осуществлялась всеми родами совместно, так, очевидно, и земельный вопрос разрешался какой-то межродовой или надродовой организацией. Иначе говоря, род потерял решающее значение в самом основном вопросе жизни населения. Естественно, что такой тип поселений и такая социальная структура поселка предполагает более общую надродовую организацию или прочное племенное объединение или государство. Целый ряд данных указывает, что в XII—XIII вв. в Верхнем Прикамье чрезвычайно углубляется социальная дифференциация. В это время появляются богатейшие клады. Это не культовые серебряные вещи (сасанидские и византийские блюда), которые были известны и в предыдущее ломоватовское время, а большие клады личных, женских украшений, состоящие из ювелирных, повидимому, болгарских изделий, прекрасно сделанных ожерелий из хрустальных и сердоликовых бус и др., например, Верх-Кондасский, Осокинский, Вильгортский (рис. 7) 2 и другие клады. Появляется полное вооружение дружинника: меч и сабля, кольчуга, повидимому, шлем, доступные лишь наиболее богатым членам племени, из которых составлялась полурегулярная племенная конная дружина.

Тем не менее у нас слишком мало данных, чтобы говорить о возникновении классового общества — государства. Наоборот, замечательная коми-пермяцкая легенда о Кудым-Оше, в своих древних элементах безусловно восходящая именно к этому времени, в ярких красках рисует образ племенного вождя.

Рис. 6. План раскопанной части Роданова городища.

Рис. 6. План раскопанной части Роданова городища.

Карта распределения памятников болгарского времени показывает, что население в это время концентрировалось в бассейне Верхней Камы. Группа Чепецких памятников исследованиями А. П. Смирнова убедительно связывается с предками удмуртов. Не менее монолитную группу составляют памятники остального бассейна Верхней Камы. Несколько изолированы лишь памятники Зюздинского края на самых верховьях Камы. Таким образом объединение, о котором идет речь, имело четко очерченную племенную территорию.

Итак, мы кратко охарактеризовали основные черты группы верхнекамских памятников болгарского времени и частично пути их возникновения. Памятники болгарского времени X—XIII вв. теснейшим образом связаны с более древними комплексами. Хотя в предыдущую ломоватовскую эпоху группировка населения в бассейне рек была иной, хотя нет никаких данных для связи чепецкой и верхнекамской групп с какими-нибудь определенными группами памятников предыдущего времени, тем не менее безусловно преобладающим этническим элементом, из которого сложились племена болгарского времени, является местный камский элемент. От ананьинского времени до болгарского включительно прослеживается ясная местная традиция, которую можно установить по металлическим культовым изображениям и керамике.

Рис. 7. Вильгортский клад. 1-4 — сердоликовые бусы семигранные в плане; 5-7 — хрустальные бусы; 8—11 — бусы сердоликовые; 12 — буса стеклянная синяя (в кладе таких две); 13 — половинка серебряного шарика (всего в кладе четыре); 14 — серебряная бляха с. сердоликовой вставкой в центре (в кладе таких две); 15 — серебряная бляха (вставка выпала); 16 — серебряная бляха с сердоликовой вставкой в центре; 17 — серебряная бляха с сердоликовой вставкой (в кладе таких две; у второй вставка и ее обрамление круглые); 18 — серебряная бляха (для вставки использованы круглые сердоликовые бусы); 19 — бронзовая петля (в кладе таких четыре).

Рис. 7. Вильгортский клад. 1-4 — сердоликовые бусы семигранные в плане; 5-7 — хрустальные бусы; 8—11 — бусы сердоликовые; 12 — буса стеклянная синяя (в кладе таких две); 13 — половинка серебряного шарика (всего в кладе четыре); 14 — серебряная бляха с. сердоликовой вставкой в центре (в кладе таких две); 15 — серебряная бляха (вставка выпала); 16 — серебряная бляха с сердоликовой вставкой в центре; 17 — серебряная бляха с сердоликовой вставкой (в кладе таких две; у второй вставка и ее обрамление круглые); 18 — серебряная бляха (для вставки использованы круглые сердоликовые бусы); 19 — бронзовая петля (в кладе таких четыре).

[adsense]

Не менее ясно в X—X II вв. выступает влияние болгарского элемента. Очень велико количество привозных из болгарских городов вещей. Болгары привозили сюда керамику, оружие и другие железные вещи, ювелирные изделия и часть бронзовых украшений. Культура плужного земледелия в Верхнем Прикамье складывается под непосредственным влиянием болгар. Типы сельскохозяйственных орудий этого времени заимствованы у болгар. Заимствование большого количества чувашских слов в языке коми, отмеченное Вихманом, следует отнести именно к этому времени.

Решение вопроса об этнической принадлежности описанных памятников, т. е. связи их с современными народами Приуралья, прежде всего упирается в проблему: каким образом сложилась общность населения на Вычегде и на Каме? На этой территории в настоящее время живет народ коми, состоящий из двух основных групп: коми-зырян, населяющих весь бассейн Вычегды, верховья Мезени и частично Печору, и коми-пермяков. Территория последних, лишь в несколько суженном виде, точно совпадает с областью распространения городищ X—XIII вв.

Если бы мы расширили карту памятников к северу, то увидели бы такую же крупную группу памятников, близкую по культуре к камской, в бассейне Вычегды с примыкающими к нему районами, на верхней Мезени (Вашка и верховья Мезени) и верхней Ижме. Продвигаясь от вычегодской группы на восток, на Верхней и Средней Печоре не найдем ни памятников, ни вещей X—XIII вв. Незначительное количество их найдено лишь на Нижней Печоре. По всему течению реки известно большое количество находок более раннего времени (главным образом ломоватовского). Вещи же X—XIII вв. известны не выше впадения Усы.

Только уже в Зауралье на Сосьве и Ляпине, Конде, на Оби, Иртыше и Тоболе со всеми притоками найдем снова большое количество памятников этого времени.

Все эти три группы памятников, т. е. верхнекамская, вычегодская и зауральская, имеют известное сходство между собой, главным образом за счет металлических вещей, которые попадали из Прикамья на Вычегду и в Зауралье. Тем не менее, эти группы памятников территориально обособлены и в культурном отношении они несколько отличны. Решающим моментом в этом отношении является керамика. Типы местной керамики производят внешнее впечатление однородности благодаря их архаизму, но этот архаизм различен в каждой из областей. Если камская керамика несет в себе традиции ананьинской культуры, то керамика зауральских городищ, в особенности своей орнаментикой, связана с сибирскими бронзой и неолитом. Зауральской керамике совершенно чужда примесь раковины, распространенной на Каме от ананьинской эпохи до XIII в. н. э. Вычегодская керамика, напоминая в общем Камскую, отличается от нее очень рано появляющимся русским влиянием, отражающимся как на технике изготовления сосудов, так и в орнаментике. Русское влияние ясно выражено и в значительно большем, чем на Каме, количестве вещей западного происхождения.

Территория вычегодской группы памятников в точности совпадает с областью Перми, описанной в житии Стефана Пермского, и с территорией, занятой в настоящее время коми-зырянами, исключая вновь освоенные районы на Печоре и в других местах. Древняя Пермь до XIV в. в летописях и грамотах всегда Пермь на Вычегде и никогда на Каме.

Летописную Печору, очевидно, можно поместить только в нижнем течении р. Печоры. На средней и верхней Печоре неизвестны памятники и находки, которые можно было бы синхронизировать с данными летописи.

Югра, неизменно помещаемая древнейшими русскими источниками к востоку от Печоры, может быть связана только с Зауральской группой городищ.

Вопрос этнической принадлежности памятников Прикамья значительно сложнее. Большой популярностью пользуется точка зрения, что Прикамье в это время было заселено уграми или прямо югрой. Несколько работ обоснованию этой точки зрения посвятили А. Ф. Теплоухов, Каннисто и др. А. Ф. Теплоухов связывал уход угров из Прикамья с вытеснением их народом коми, которое произошло вслед за русским завоеванием, и относил этот процесс к XVI—XVII вв. Иначе говоря, с этой точки зрения общность коми-населения на Вычегде и Каме сложилась только в XVI—XVII вв. за счет прямого переселения с севера. Но мысли Теплоухова обоснованы преимущественно фамильными названиями и топонимикой. Противоречия с некоторыми русскими письменными источниками не позволяют мне вполне согласиться с его выводами. Когда в конце XIV в. русским, в частности автору жития Стефана Пермского, становится хорошо известной область Верхней Камы, он называет верхнекамское население не вогулами, хотя и они ему прекрасно известны, а именем, родственным вычегодскому населению, — Пермью Великой. Население Перми Великой в XIV в. должно было жить еще на тех же городищах родановского типа. Датировка их X—XIII вв. охватывает лишь совершенно безоговорочный массовый материал. Верхние слои этих городищ, плохо сохранившиеся благодаря распашке, представлены сравнительно слабо. Но небольшое количество вещей XIV в. все же есть. Многие из городищ сохранили древние пермяцкие (также и по мнению А. Ф. Теплоухова), а не угорские наименования. Таковы Кудымкар, Майкар, Д ой кар, Редикар и т. д. С Кудымкарским городищем связано коми-пермяцкое предание о племенном вожде Кудым-оше. Территория Перми Великой по писцовым книгам XVI ст. полностью совпадает с областью распространения городищ болгарского времени. Верхние слой городищ так неразрывно преемственно связаны во всех элементах культуры с нижними слоями, что не приходится также говорить о смеке населения на протяжении X—XIV вв.

Очевидно, общность населения Верхнего Прикамья и Вычегды складывается не в XVI в., а не позднее X—XII вв. Хотя и несомненно, что отдельные элементы коми-языка и культуры возникли в глубокой древности, тем не менее возникновение общности во всем комплексе культуры можно относить не глубже X в. Процесс возникновения ее происходит под непосредственным влиянием продвижения плужного земледелия из Прикамья на Вычегду, где встречаются ральники болгарского типа, какие бытовали и на Каме.

Нет никаких оснований допускать смену угорского населения финским и в X в., как думал А. В. Шмидт. Нижние слои X в., хорошо представленные на большинстве городищ болгарского времени и органически входящие в вещевой комплекс памятников, в то же время являются позднейшими дериватами предыдущего ломоватовского комплекса. Следует, таким образом, признать, что история комипермяцкого народа теснейшим образом связана с местными камскими памятниками, что основной древней базой, на которой сложился пермяцкий народ и его культура, было местное камское население.

В своей работе я, естествено, не мог удовлетвориться полным отсутствием исторических сведений в отношении Верхнего Прикамья для такого времени, когда эти сведения неизбежно должны были существовать. Для меня всегда оставалось загадкой, каким образом область Верхней Камы могла оставаться неизвестной болгарам и через них арабам, если болгары совершали по Каме поездки в Югру. Археологический материал показывает, что Верхняя Кама была прекрасно известна болгарам. Они привозили сюда керамику, украшения, оружие, ювелирные вещи и пр.

Изучение сообщений арабов о народе вису или ису убедили меня, что под этим именем болгарам были известны народы Прикамья. По сообщениям Ауфи, народ ису находится в 20 днях пути от болгар. По ту сторону ису, к северу, живет народ югра и по ту сторону югры — народ на берегу моря, занимающийся морским промыслом. Учитывая археологический материал и положение Югры, совершенно ясное по русским источникам, мы можем локализовать ису по данным Ауфи только на Верхней Каме.

Якут говорит, что болгары ездили к вису по р. Итилю. Из сообщений Ибн-Хаукаля и Истахри и особенно автора Худуд-аль-Алам известно, что продолжением Волги арабы считали Каму, а не верхнюю Волгу. Такое понимание было настолько распространено у арабов, что хотя Хвольсон и придерживался точки зрения Френа, связывавшей вису с летописной весью, все же он принужден был считать, что болгары ездили к веси по Каме.

Андалуси сообщает, что болгары везут к ису необделанные клинки мечей и другие вещи, которые ису переправляют дальше югре. Подтверждение и конкретизацию промежуточной роли населения Верхней Камы в торговле болгар с Зауральем нетрудно найти в тесных взаимоотношениях Прикамья и Зауралья, вскрываемых археологическим материалом. Указание Ауфи о езде на собаках находит подтверждение в более поздних описаниях Перми Великой у ГербертштеЙна.

Только научная традиция заставляла большинство историков следовать теории, предложенной Френом. Уже давно его положения были подвергнуты сомнению Вестбергом. Он указывал, что весь очень рано была включена в состав русского государства со всеми вытекавшими отсюда последствиями. Торговые взаимоотношения древней Руси с болгарами достаточно выявляются в договоре начала XI в, болгар с Владимиром. Договор разрешает болгарам беспрепятственно продавать товар купцам в городах и, обратно, покупать от них же, но предлагает по селам не ездить, тиунам, вирникам, огневитине и смердине не продавать и от них не покупать. Поэтому торговые взаимоотношения болгар с населением Верхней Волги должны были иметь совершенно другой характер, чем описываемый в сообщениях арабов в отношении к вису. Таким образом выясняются две основные группы, из которых сложился коми-народ. Камская группа — вису на Верхней Каме и вычегодская группа — летописная пермь. В отношении последнего распространено убеждение, что этот термин не может быть самоназванием народа. Различные исследователи связывают происхождение этого имени со скандикавскями, западнофинскими или русскими источниками. Между тем никем до сих не обращалось внимание на наличие в Прикамье и Приуралье таких близких терминов, как „пор». Таким именем коми и удмурты называют мари. Пор — одна из фратрий манси и хантэ. Таким образом за местное происхождение первого элемента имени пермь „пер“ имеются вполне определенные данные. Второй элемент обычно объясняется как ма — земля, что может иметь серьезные основания. Но не исключена возможность использования двух фратриальных терминов, которые могли бытовать в этнически близкой манси и хантэ среде Приуралья, в каких- либо близких вариантах, т. е. терминов „пер» (пор) и „мощ». Скрещение их могло дать „пермощ», сократившееся в „пермь».

Вису как местный этноним может найти объяснение в наличии у коми суффикса множественного числа «йес», который иногда еще сохраняет значение „народ».

Этими двумя группами отнюдь не охватывается все этнические многообразие культуры коми. Они представляют лишь основные местные элементы, из которых сложился этнический облик коми. Выявление других наслоений дело дальнейшего будущего.

К содержанию 9-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Notes:

  1. Известно несколько городищ со слоем 60—70 см и с довольно значительным количеством находок. Эти городища отличаются от указанного обычного типа также значительно большей площадью. Мной учтено три таких памятника.
  2. Вильгортский клад найден в 1930—1932 гг. Ф. Е. Езовым при пахоте огорода, якобы при женском погребении в сел. Вильгорт на р. Колве.

В этот день:

Дни смерти
1984 Умер Андрей Васильевич Куза — советский археолог, историк, источниковед, специалист по древнерусским городам.
1992 Умер Николас Платон — греческий археолог. Открыл минойский дворец в Закросе. Предложил хронологию базирующуюся на изучении архитектурных комплексов (дворцов) Крита.
1994 Умер Сайрус Лонгуэрт Ланделл — американский ботаник и археолог. В декабре 1932 года Ланделл с воздуха обнаружил древний город Майя, впоследствии названный им Калакмулем, «городом двух соседних пирамид».

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014