К содержанию 148-го выпуска Кратких сообщений Института археологии
1Городище Тепе-Кермен находится в Бахчисарайском районе Крымской области, на соименной горе, принадлежащей второй гряде Крымских гор, на высоте 534 м от уровня моря. Памятник известен давно, но раскопкам еще не подвергался. Городище привлекало к себе внимание, существует хорошее описание пещерных сооружений Тепе-Кермена, основанное на наружном осмотре 2. В литературе высказывались различные суждения о памятнике, правда умозрительные из-за отсутствия фактического материала 3. Тепе-Кермен входит по своим топографическим особенностям в одну группу с Мангупом и Эски-Керменом, что позволяет предполагать и другие общие черты, в частности общность происхождения 4.
К раскопкам Тепе-Кермена экспедиция ГИМ приступила в 1969 г. 5 Этот памятник, подобно Эски-Кермену и Мангупу, расположен на изолированной столовой горе, отделившейся от основного массива, с которым она соединена седловиной на высоте около 420 м (рис. 1). Выше седловины находятся осыпи, густо поросшие лесом, лишь с южной стороны лес реже. Тепе-Кермен с юга и запада практически недоступен: высота вертикальных обрывов здесь колеблется от 8 до 12 м (рис. 2). С юго-востока можно было подняться с осыпи на плато по специально вырубленным ступеням, сейчас уже малозаметным. С севера и северо-востока облесенная осыпь доходит практически до вершины плато — здесь доступ на городище был наиболее легок. В этом месте были расположены пещерные комплексы, являвшиеся, очевидно, казематами, охранявшими доступ на городище.
Для раскопок было намечено четыре объекта. Первый из них расположен в северной части плато, у предполагаемого входа или въезда на городище. Здесь были заложены два связанных между собой раскопа, ориентированных соответственно рельефу местности. Стратиграфия первого раскопа такова. Под дерновым слоем толщиной около 20 см залегал слой светло-серого цвета, толщиной около 35 см, перемежающийся пятнами коричневато-серой земли. Этим слоем были перекрыты высеченные в скале сильно разрушенные ступени лестницы длиной около 3,5 м, высотой 0,4 м (рис. 3). Большая высота ступеней объясняется своеобразной конструкцией лестницы. Она составлена как бы из двух лестниц, сдвинутых вдоль центральной оси на половину высоты одной ступени. Поэтому при винтообразном подъеме в центре лестницы поднимающийся встречал ступени, отстоявшие одна от другой на половину их высоты, т. е. на обычное расстояние около 20 см.
Лестница выходила на выровненную площадку скалы, на которой покоились фундаменты сооружений городища. Ниже светло-серого слоя здесь залегал непосредственно над скалой слой горения мощностью 10—15 см. В нем найден кувшин, украшенный по основанию горла налепным узором в виде медальонов, подобным орнаменту на пифосах Херсонеса и Баклы из позднесредневековых слоев XII—XIV вв. Здесь же были встречены обломки плоскодонной амфоры с ямочными вдавленнями на ручках, датируемой в пределах XII—XIII вв. (рис. 4, 2). Кроме этих сосудов, были найдены обломки амфор с ручками под углом к горлу XII—XIII вв., плоских и круглых черепиц, пифосов, кувшинов (рис. 4, 4). Тут же находились обломки серпа, гвоздей. Интересна треугольная каменная подвеска, расчерченная прямыми линиями. Весь материал в слое горения, как и обломки керамики над ним, хронологически однороден и принадлежит XII—XIII вв., возможно XII—XIV вв.
Рис. 1. Общий вид горы Тепе-Кермен и плато, на котором расположено городище
Рис. 2. Южный участок плато Тепе-Кермена. Видны входы в казематы
Иная картина складывается при анализе вещей, найденных при зачистке ступеней лестницы, где выявлены следы многочисленных ремонтов и переделок, указывающие на длительность существования лестницы. Этим объясняется хронологическая разнородность находок.
Имеется материал XII—XIII вв., аналогичный баклинскому из синхронного слоя, — это обломки пифосов и горшков с врезным волнистым орнаментом (рис. 4, 5).
Вместе с тем встречены и черепки сосудов с волнистым орнаментом по шейке и срезанным венчиком, которые, судя по баклинским же аналогиям, следовало бы датировать временем едва ли позднее X в. (рис. 4, 6). И, наконец здесь же найдены обломки амфор с гребенчатым рифлением VI в. (рис. 4, 3). Из находок упомяну еще турецкую трубку с точечным орнаментом XVI—XVII вв., которая не связана с остальным материалом городища.
Описываемая лестница была частью входа на городище, имевшего и деревянные конструкции, о которых говорят четыре прямоугольных паза в нижней ступени лестницы, предназначавшихся для бревен. На эти бревна опирался, очевидно, деревянный настил, располагавшийся на высоте 2 м от поверхности земли и являвшийся площадкой деревянной лестницы, которая смыкалась с каменной. Каменная и деревянная лестницы служили, очевидно, парадным ходом, ведшим на городище с площадки, которой завершалась подъемная дорога. С этой же площадки на городище вела дорога для гужевого транспорта, которая поднималась параллельно северному обрыву городища.
Второй раскоп вскрыл участок въезда на городище между обрывом и находившейся от него на расстоянии 6 м оградой или подпорной стеной, которой принадлежал выявленный in situ блок размерами 80X40X40 см. Скала между стеной и обрывом была первоначально выровнена, но затем еще в древности выщерблена, возможно колесами транспорта. Некоторые вырубки в скале имеют, по-видимому, отношение к запирающему устройству типа ворот или калиток. Культурный слой толщиной 35 см, покрывавший скалу, представлял собой однородную темно-серую землю, содержавшую обломки черепиц, пифосов, двуручной плоскодонной амфоры XII—XIII вв., гончарных и лепных горшков. Несколько обломков бело-глиняной поливной посуды принадлежали чаше со следами росписи XIII—XIV вв. Красноглиняная поливная посуда была украшена орнаментом в технике граффито. Полива желтая, подцвеченная зелеными пятнами, также датируется XIII—XIV вв.
Для изучения жилых сооружений и выяснения стратиграфии в центре городища был заложен раскоп. Здесь выявлены две стены помещения, ориентированного по направлению северо-восток—юго-запад. Стены сложены из разномерного камня на желтоватом глинистом растворе. Кладки помещения основаны на скале. В раскопанном помещении обнаружены пифосы, установленные в конических, высеченных в скале гнездах или в вы¬рубке скалы. Стратиграфия здесь такова. Верхний слой темно-серый толщиной около 40 см — образовался после разрушения здания. Он насыщен камнем в результате постепенного обрушивания кладок уже покинутого помещения. Ниже залегал слой коричнево-серого цвета, одновременный разрушению помещения. Коричневатый цвет придают слою включения глинистого раствора. Толщина слоя от 40 до 60 см. Еще ниже, непосредственно на скале, залегал мощный слой горения, средняя толщина которого 20 см.
Рис. 4. Керамика городища Тепе-Кермен. 1 — горшок иа слоя XII—XIII вв. хозяйственного помещения; 2, 4 — обломки амфор и кувшина иа слоя горения возле лестницы (XII—XIV вв.); 3 — обломок гребенчатой амфоры VI в.; 5 — обломки горшка XII—XIII вв. (при зачистке ступеней); 6 — обломок горшка со скошенным венчиком X в.
Рис. 5. Вырубка в скале с установленными с установленными в ней пифосами
Все пифосы, установленные в гнездах, были погребены в слое коричневато-серой земли и, следовательно, синхронны материалу из слоя. К моменту раскопок в двух гнездах in situ находились придонные части пифосов яйцевидной формы с цилиндрической ножкой. Один из пифосов был очень массивным — не менее 140 см в высоту. Гнездо, в котором стоял этот пифос, было обрублено при сооружении большой (3X1,5 м) вырубки в скале. При разрушении здания эта вырубка была либо пуста, либо заполнена жидкостью, так как в момент раскопок вырубка была заполнена слоем коричневато-серой земли с обильными остатками горения и большим количеством камней, выпавших из обрушившихся кладок. Еще важнее резкое опускание в вырубке слоя горения, что не могло бы произойти, будь она к моменту пожара чем-то заполнена.
Вопрос о заполнении вырубки имеет существенное значение, так как он связан с проблемой обеспечения водой жителей городища. Так как водоснабжение Тепе-Кермена с помощью водопровода исключено, следует искать местные источники снабжения. Родники здесь маловероятны. Добывание воды способом конденсации с помощью отстойников едва ли было эффективным. Во всяком случае пока реальнее всего предположить, что жители запасали дождевую воду впрок с помощью больших резервуаров типа рассматриваемой вырубки. Возможно, использовались также естественные водоносные слои подстилающей скалы.
Совершенно иным было заполнение второй вырубки размерами 1,8X1,3 м и глубиной 1,5 м. Эта вырубка в момент раскопок содержала четыре сохранившихся и стоявших in situ пифоса, аккуратно прикрытых каменными крышками (рис. 5). Все пифосы одного типа — яйцевидные с цилиндрической ножкой, высота от 75 до 125 см. Каменные крышки, прикрывавшие пифосы, расположены не выше уровня слоя горения. Следовательно, в противоположность первой вырубке, рассматриваемая вырубка в момент пожара была заполнена именно пифосами, обнаруженными в ней.
Первоначально эта вырубка служила резервуаром для воды: на это указывает впадающий в нее жёлоб, прикрытый пригнанными по его ширине камнями и заполненный мягкой натечной землей, какая обычно встречается в водостоках. О какой-то весьма существенной роли вырубок в скале в жизни обитателей городища может свидетельствовать тот факт, что их было много. Так, угол третьей вырубки, предшествовавшей сооружению помещения, обнаружен под столбом входного проема.
Из находок в наиболее позднем, темном слое назову обломки черепиц, пифосов, амфор, кухонной посуды. Определенно датируются фрагменты плоскодонной двуручной амфоры — XII—XIII вв. — и красноглиняной поливной чаши — не ранее XII в. Гораздо более многочисленны находки из нижележащего коричневато-серого слоя, определяющие время разрушения помещения. Отмечу грушевидную амфору с поднятыми над горлом ручками и плоскодонную амфору XII—XIII вв. 6, поливные сосуды, а также горшок с примыкающей к венчику ручкой (рис. 4, 1). Белоглиняная тарелка с росписью датируется XIV в. по аналогиям из Херсонеса, Тмутаракани и Византии 7. Красноглиняные поливные блюда с врезным орнаментом типа граффито относятся к XII—XIII вв. 8
Найдены два массивных железных замка — прямоугольный и круглый (рис. 6, 3, 4), имеющие аналогии в слоях Херсонеса XIII—XIV вв. 9 Из орудий встречены зубатки и сошник (рис. 6, 1, 2). Среди находок обломки плоских и круглых черепиц. Стоявшие в вырубке пифосы датируются в широких пределах — от IX—X вв. вплоть до позднего средневековья. Керамика из слоя определяется нечетко, несколько фрагментов напоминают по форме венчика и общей профилировке керамику Баклы XII в.
Итак, абсолютная хронология раскопанного участка пока устанавливается следующим образом. Вырубки были высечены в скале до XII в. В XII—XIII вв. сооружено хозяйственное помещение из камня, но со значительными деревянными конструкциями, крытое черепицей. Некоторые вырубки при этом, а возможно, и ранее, были заложены. Здание погибло в сильном пожаре не позднее XIV в.
Рис. 6. Вещи из слоя XII—XIII вв. хозяйственного помещения. 1 — сошник; 2 — зубатка; 3, 4 — железные замки
Последний, третий объект исследования 1969 г. находится у южной оконечности городища. Это часовня — однонефный храм с одной полукруглой абсидой, ориентированной, как обычно, на северо-восток. Храм невелик: его длина 5,5 м, ширина 2,2 м. Особенностью, выделяющей эту часовню из круга всех аналогичных сооружений на городищах горной Таврии, является необычная массивность стен, сложенных из каменных плит длиной до 2,5 м, шириной до 1,3 м. Массивность плит совершенно не соответствует незначительным размерам храмика. Возможное объяснение заключается в том, что часовня была частью какого-то еще более монументального комплекса.
Внутри и вне часовни расположены гробницы, ориентированные так же. Все гробницы, кроме одной, к моменту раскопок были пусты. Гробница в западном углу часовни была расчищена. Там оказалось не менее 11 костяков, но в анатомическом порядке был только один, верхний. Видимо, гробницы являлись семейными усыпальницами, в которых при захоронении каждого покойника предыдущего сдвигали с места. Гробницы перекрывали плитами.
Часть гробниц по прошествии какого-то времени была расширена и, возможно, превращена в фамильные склепы, а часть — в хранилища или резервуары.
Периоду, предшествовавшему сооружению часовни, принадлежат три водосливных жёлоба, шедших перпендикулярно продольной оси часовни. Культурный слой внутри часовни — однородная темно-серая плотная земля — не превышал 40 см. Мелкие фрагменты из слоя слабоопределимы.
Временем не ранее XII—XIII вв. следует датировать обломки сосудов с многорядным врезным волнистым орнаментом и росписью ангобом, а также украшенные зубчатым штампом. Тем же временем датируются и обломки красноглиняной поливной керамики с врезным орнаментом. Однако в этом же слое был найден византийский плоский браслет синего стекла с росписью в виде вьющейся лозы второй половины IX—XI в., который первоначально находился, очевидно, в погребении и принадлежал одному из захороненных. Поскольку гробницы одновременны часовне, то строительный период, представленный водосливными жёлобами, предшествовал, вероятно, второй половине IX—XI в.
В результате раскопок на Тепе-Кермене установлены, хотя еще и не окончательно, хронологические грани жизни на городище: V—VI вв.— XIII, возможно, начало XIV в. Весь культурный слой на исследованных участках разделялся на два хронологически различных напластования, от¬носящихся ко времени после X в. Фрагменты керамики более раннего времени показывают, что на других участках, возможно, будет больше напластований.
Открытие помещения-кладовой с пифосами и вырубками в скале позволяет ставить вопрос о водоснабжении обитателей городища и об изменении способов хранения и добывания воды в продолжение жизни этого населенного пункта.
Небольшие размеры часовни, принадлежность ее к более обширному «сооружению указывают, очевидно, на то, что этот храм обслуживал небольшую группу лиц, может быть семью феодала и его ближайшее окружение.
К содержанию 148-го выпуска Кратких сообщений Института археологии
Notes:
- Статья излагает доклад на конференции во Львове в 1970 г., посвященной итогам полевых археологических работ. ↩
- Боровко Н. А. Тепе-Кермен. — Записки Крымского общества естествоиспытателей и любителей природы, т. III. Симферополь, 1913. ↩
- Веймарн Е. В. «Пещерные города» Крыма в свете археологических исследований 1954—1955 гг. — СА, 1958, № 1, с. 71—79; Якобсон А. Л. Средневековый Крым. М.—Л., 1964, с. 47, 48. ↩
- См. подробнее: Талис Д. Л. О классификации и датировке некоторых средневековых городищ Крыма. — Сб.: Экспедиции Государственного исторического музея. М., 1969, с. 131—141. ↩
- В составе экспедиции работали научные сотрудники ГИМ Д. Л. Талис и С. П. Маркелова. ↩
- Якобсон А. Л. Средневековые амфоры Северного Причерноморья. — СА, XV, 1951, с. 341, 342; Плетнева С. А. Средневековая керамика Таманскога городища. — Сб.: Керамика и стекло-древней Тмутаракани. М., 1963, рис. 74. ↩
- Якобсон А. А. Средневековый Херсонес. — МИА, № 17, 1950, с. 193, табл. XXIV, 93, 94; Макарова Т. И. Поливная керамика Таманского городища.— Сб.: Керамика и стекло древней Тмутаракани. М., 1963, с. 92, рис. 6, 3. ↩
- Якобсон А. А. Средневековый Херсонес, с. 173, табл. I, 5; II, 6, 8; Stevenson R. The Pottery. — In: The Great Palace of the Byzantine Emperors. London, 1947, p. 53, 54, pi. 25, 25. ↩
- Маликов В. М. Новый вариант дверного замка XIII—XIV вв. — СХМ„ 1961, с. 62—67, рис. 1, 2. ↩