Старков В.Ф., Овсянников О.В. Русские памятники XVIII в. на архипелаге Шпицберген

К содержанию 180-го выпуска Кратких сообщений Института археологии

В течение трех полевых сезонов (1978—1980 гг.) на архипелаге Шпицберген работала Советская археологическая экспедиция. Короткое полярное лето и тяжелые погодные условия значительно усложняют проведение полевых исследований и сокращают время раскопок до 4 недель. Несмотря на это, объем произведенных работ уже довольно велик и позволяет сделать первые обобщающие выводы.

В указанные годы экспедицией произведены разведочные работы на значительном пространстве западного побережья острова Западный Шпицберген и на острове Сёркап. Детально обследованы большой участок южного берега залива Исфьорд, залив Грёнфьорд, побережье земли Норденшельда, северный берег залива Бельсунн, бухта Решерж, южный берег земли Сёркап и остров Сёркап — всего на протяжении около 250 км. На этих участках было обнаружено 13 поморских жилищно-хозяйственных комплексов, 10 крестов и несколько захоронений. Это значительно расширило сведения об освоении Шпицбергена русскими промышленными людьми и дополнило известные исторические карты, опубликованные до начала наших работ ¹. Помимо этого, экспедиция провела раскопки 11 поморских жилищно-хозяйственных комплексов, 7 крестов, 3 коллективных захоронений, большого лагеря экспедиции В. Я. Чичагова, а также 3 мест, где предполагались стоянки эпохи каменного века.

В настоящее время на Шпицбергене зафиксировано около 90 русских памятников, многие из которых, вероятно, относятся к XVIII в.— периоду расцвета поморской деятельности на архипелаге ². Памятники этого времени имеются и среди раскопанных нами комплексов, причем 2 из них (Руссекейла II и Брёггер) получили абсолютные даты методом дендрохронологии ³. Эти даты полностью подтвердили наши прежние представления относительно возраста этих памятников.

Остатки поморского дома, названные нами «Руссекейла II», находятся на южном берегу залива Исфьорд в местности Руссекейла (Русская бухта). Дом был расположен на мысу первой морской террасы высотой 4 м, на левом берегу р. Линнея (старое название — Русская река), которая вытекает из озера Линнея (старое название — Русское озеро). На противоположном берегу этой реки на такой же морской террасе был расположен еще один комплекс построек, раскопанный в 1955 и 1960 гг. экспедицией скандинавских археологов под руководством X. Христианссона и П. Симонсена. Последний комплекс особенно интересен. Он состоял из целого ряда совмещенных построек, среди которых выделены жилые и хозяйственные сооружения, в том числе кузница. Рядом с домом было раскопано 20 погребений. Среди находок выделяются орудия промыслов, циркуль, шахматные фигурки, различная хозяйственная утварь. Особое значение имеют 2 предмета, на которых вырезаны даты 1778 и 1786. Не исключено, что этот жилищно-хозяйственный комплекс связан с именем помора Ивана Старостина, который прожил на Шпицбергене 39 лет. Здесь он умер и похоронен. По предложению известного полярного исследователя А. Э. Норденшельда близлежащий мыс назван мысом Старостина.

Одновременно с «домом Старостина» существовал и дом «Руссекейла II». Его возраст установлен по найденной здесь монете 1749 г. и на основании данных дендрохронологии: окладное бревно постройки дало дату 1756 г.

Раскопанное сооружение представлено одночастной постройкой, срубленной из круглых бревен «в обло с остатком». От сруба сохранились 2 окладных бревна — северное и восточное, положение остальных хорошо угадывается по следам тлена и местам перерубов (рис. 1). Размеры сруба 4,6 X4,7 м. Внутри постройки сохранились остатки трех вертикально поставленных столбов, которые как бы делят ее на 2 неравные части — западную (большую) и восточную. Не исключено, что это остатки полатей. Пространство внутри срубов заполнено битым кирпичом (печным) и наносным грунтом общей мощностью 20—25 см, ниже которого залегал слой щепы толщиной 4 см. В этом непотревоженном слое щепы и были сделаны почти все находки, что, несомненно, отражает их одновременность.

Наиболее многочисленную категорию находок составляют предметы из керамики: обломки посуды, кирпичи и печная обмазка.

Вся керамическая посуда относится к типу красноглиняной. Она представлена пятью горшками и одной миской. Миска довольно широкая: диаметр дна 21,5 см пр и высоте стенок 5 см. Венчики слегка загнуты внутрь, толщина стенок 7 мм, толщина дна 8 мм. Горшки двух типов. Первый тип (4 сосуда) имеет сильно раздутое тулово, шейка не выражена, венчик короткий и слегка отогнутой наружу. Один из горшков, лучше сохранившийся (рис. 2, 2), имеет диаметр устья 18,5 см. Толщина стенок 6 мм. Он слабо подлощен, остальные горшки просто заглажены. Горшок второго типа характеризуется раздутыми боками и хорошо выраженной шейкой. Венчик высокий, слегка отогнутый наружу. Толщина стеиок 4 мм.

Изделия из дерева довольно разнообразны. Среди них особенно интересен календарь, изготовленный из прямой, треугольной в сечении планки. Один из концов календаря, где помещалась ручка длиной 2,9 см, уплощен с обоих боков. Общая длина изделия 15 см (рис. 2, 2). На одном из ребер календаря насечками нанесены 3 календарные недели: простыми вертикальными линиями обозначены обычные дни (сгруппированы по 6), воскресенья выделены более сложными лучевыми знаками.

Среди других деревянных изделий имеются 6 бондарных клепок от бочонка высотой 50 см, заготовка черпака, небольшая лопаточка и другие предметы.

Изделия из кости представлены двумя находками — наконечником стрелы и небольшим диском с зубчатым краем. Наконечник стрелы имеет вытянутую ланцетовидную форму с прямым основанием, слегка уплощенным с боков (рис. 2, 3). Сечение наконечника неправильное ромбическое, края и передний конец тонко заострены. Длина наконечника 8 см, ширина основания 7 мм, толщина 3 мм.

Костяной диск диаметром 2,5 см применялся, вероятно, в каком-то механизме и крепился неподвижно на оси: его центральное отверстие имеет овальную форму и снабжено небольшими боковыми вырезами (рис. 2, 4).

Среди изделий из кожи обращают на себя внимание ножны для охотничьего ножа, украшенные тисненым орнаментом (рис. 2, 5). Рядом с ножнами были найдены кожаные кисточки, которые, вероятно, украшали этот важный атрибут охотничьего снаряжения. Длина ножен 19 см, ширина в верхней части 5 см, в нижней 2,5 см. Среди других кожаных изделий имеется 14 фрагментов обуви, а также многочисленные обрезки.

Большую категорию находок составляют металлические предметы: железные кованые гвозди длиной от 14 до 18,5 см, бортовые лодочные скобы, фрагмент дверной петли, дужка от ведра.

Среди находок выделяются 8 ружейных кремней и один отщеп. Ружейные кремни изготовлялись на месте из кусков мелового кремня, привезенных с материка. Об этом, в частности, говорят многочисленные заготовки этих изделий, найденные при раскопках других русских поселений на Шпицбергене. 3 кремня не несут на себе следов сработанности, остальные сильно забиты по краям.

Близкий по типу инвентарь был обнаружен при раскопках в том же 1978 г. русского дома на полуострове Бреггер (южный берег Конгс- фьорда). Памятник был открыт участниками гляциологической экспедиции Института географии АН СССР Л. С. Троицким и В. С. Корякиным. Он находится в районе мыса Люкт, недалеко от поселка Ню-Алесунн, широко известного в истории исследования Арктики. Дом помещался на краю морской террасы высотой 22 м, на мыске, образованном изгибом берега и неглубоким сухим оврагом. Как и все поморские дома на Шпицбергене, он был отделен от горного массива широкой террасовой площадкой (в данном случае шириной около 2 км), что в какой-то степени защищало постройки от сильных паводков. Неподалеку от дома протекает несколько небольших речек, стекающих с ледника Мёребрин.

В раскопе размером 48 кв. м вскрыто сооружение, которое представляло собой избу, рубленную из круглых бревен «в обло с остатком» (рис. 3). Диаметр бревен до 20 см. Периметр постройки сохранился не полностью: утрачена северо-западная часть избы, смещены окладные венды юго-восточной и северо-западной стен, отдельные части сооружения снесены под склон. Размеры постройки 3,18X3,18 м. Стены были установлены на подстилающем слое щепы, под северо-восточную стену были подложены короткие плахи, вероятно в целях нивелировки сооружения. С наружной стороны этой стены сохранились остатки завалины: вдоль нее помещалась доска, поставленная на ребро и укрепленная у одного из углов постройки двумя вбитыми в грунт кольями.

Внутренняя планировка дома несет па себе следы типичной русской постройки. В южном углу избы помещалась печь, от которой сохранился развал кирпича, который ранее покрывал каменное основание печи. Внутреннее пространство развала печи было забито мелким сильно обожженым камнем и углем. Грунт под камнями оказался сильно прокаленным и имел красноватый цвет. В этой же теплой половине избы сохранились 3 вкопанных в землю столба, вероятно остатки нар. Любопытно, что 2 из них имели продольные пазы, т. е. предназначались для сооружения стен. Не исключено, что это части разобранного сгоревшего дома, о чем говорит довольно интенсивный слой угля, который перекрывал слой щепы и частично вымостку внутри здания. Доски пола уложены «по ходу» от восточной стены, где находилась дверь и где, вероятно, к клети примыкали сени, о чем говорят остатки вымостки за пределами здания.

При раскопках обнаружено более 700 предметов, многие из которых были изготовлены на месте. Довольно разнообразна керамика. Она подразделяется на 2 основных вида — чернолощеная и красноглиняная (типолотически к ней примыкает сероглиняная керамика). Чернолощеная керамика представлена фрагментами 10 ладок, 2 крышек от ладок и одной миски.

Ладки — довольно толстостенная (до 12 мм), посуда, отличающаяся низкими и широкими пропорциями. Они снабжались короткими трубчатыми ручками, в которые вставлялись деревянные рукояти. Основные размеры ладок: высота от 2,5 до 6 см, диаметры устьев 12—30 см, диаметры донцев 8 см, длина ручек 7 см, диаметр ручек 2,3—2,5 см. Из двух крышек одна сохранилась полностью (отсутствует только навершие). Она имеет шлемовидную форму и снабжена небольшим носиком. Диаметры крышек 13 см.

Красноглиняная и сероглиняная керамика представлена большим количеством сосудов, среди которых имеется 14 мисок и не менее 25 горшков. Миски типологически сходны с чернолощеными. Их высота 4 см, диаметр венчиков 23—35 см, толщина стенок 3—5 см (рис. 4, 1).

Горшки однотипны. Они характеризуются сильно раздутым туловом, небольшими плечиками и низкими, слегка отогнутыми венчиками (рис. 4, 2). Размеры горшков: диаметр венчиков 13—20 см, диаметр донцев 10—14 см, толщина стенок 8—9 см.

Среди другой хозяйственной утвари отметим части бондарных изделий (бочонков и бочек), фрагменты двух сковородников, часть самой сковороды, 3 точильных бруска, фрагменты оконного стекла и штофов, кресало калачевидной формы (рис. 4, 5), части кожаной обуви и кожаную рукавицу. Рукавица почти целая, на правую руку. Внутри ее имеется войлочная подкладка. Длина рукавицы 25 см. Она имеет большой раструб, шириной 15 см, и сплошь покрыта тисненым орнаментом. На лицевой стороне нанесены, узоры в виде прямых линий, чередующихся с отпечатками полулунного штампа. С обратной стороны орнамент имеет вид ромбической сетки, нанесенной зубчатым штампом.

Большую группу находок составляют предметы, связанные с промысловым характером деятельности обитателей этого дома. Среди них имеются: фрагмент кожаных ножен от охотничьего ножа, 11 ружейных кремней и 6 кусков мелового кремня, от которых отбивались заготовки кремней, 2 свинцовые пули диаметром 13 мм, деревянный мездряной нож, костяная игла для ремонта сетей (рис. 4, 7). Игла длиной 11,5 см имеет заостренный передний конец. Задний конец притуплен. В средней широкой части изделия имеется сквозное отверстие овальной формы. Кроме этого, в раскопе найден лодочный шпангоут с нагельками в пазах и следами обмазки (вара). Вообще в раскопе было собрано довольно много кусков вара, служившего для смоления лодок. Найдены также и мотки просмоленной бечевы.

Особый интерес представляют находки, связанные с изготовлением различных предметов быта и промыслов на месте, во время жизни на Шпицбергене. Среди них преобладают остатки кожевенного производства: целая сапожная колодка, сапожный молоток длиной 6,4 см, наборные каблуки, подошвы, головки и многочисленные обрезки кожи. Особое значение имеет один обрезок, на котором видны прорезные русские буквы «…ПИК» (рис. 4, 5). Из других инструментов нужно отметить железный лошкарь (рис. 4, 4) и желобчатое сверло (рис. 4, 8). Сверло в верхней части, которая вставлялась в головку лучкового сверлильного инструмента, сильно улощено и имеет ромбическую форму. Нижняя, рабочая часть сверла плавно расширяется книзу и снабжена желобком.

Особую категорию составляют находки, имеющие нерусское происхождение: голландские курительные трубки из фаянса, белоглиняная бутылка с круглым клеймом, на котором имеется надпись «BALSAM», и доска от могильного креста с голландской надписью: «IOHAN SHHR— VAN HAMBHPG. VAN. T. SHIP. D. J. J. MAGDAIENA. COMMENDOP PIETEP BOOYSEN АИТ. 57. IAHR 1790».

Трубки сохранились в виде фрагментов. Среди них имеется несколько обломков мундштуков, 3 из которых украшены кольцевым орнаментом, и 6 чубуков: 3 целых и 3 в обломках. Чубуки довольно тонкостенные, высокие (до 4 см высотой), в верхней части украшены пояском из отпечатков зубчатого штампа (рис. 4, 6). Они сопровождаются клеймами в виде стоящего или сидящего скрипача, восстающего льва и др. (рис. 5). По мнению голландского археолога Л. Хакборда, который ознакомился с коллекцией наших находок во время пребывания в 1980 г. в поселке Баренцбург, подобные трубки могут быть датированы временем не ранее XVIII в. Таким образом, дата, стоящая на доске, и возраст трубок примерно совпадают. Совпадает с ними и хронология деревянных конструкций дома: отсюда было взято 9 образцов на дендрохронологию, все они дали дату 1778—1780. Не исключено, конечно, что хронология памятника более растянута, но год постройки раскопанного нами дома — 1780-й.

Трудно сказать, каким образом попал в этот типично русский комплекс небольшой круг голландских вещей. Возможно, конечно, что трубки и бальзам были привезены сюда самими поморами с Руси, но, судя по надписи на кресте, в этом районе в 1790 г. побывало и голландское судно.

Русские памятники XVIII в., известные в настоящее время на Шпицбергене, не ограничиваются, конечно, двумя описанными комплексами, но их датировка строится пока на чисто типологической основе, что при общей слабой разработанности относительной хронологии поморских древностей на Шпицбергене требует уточнения со стороны вспомогательных дисциплин. При этом основная роль отводится дендрохронологии и палеографии. Состав находок большинства раскопанных памятников, среди которых имеются надписи и хорошо сохранившиеся детали строительных конструкций, позволит в будущем создать достоверную картину истории освоения архипелага русскими промышленными людьми.

К содержанию 180-го выпуска Кратких сообщений Института археологии