Соматология и типологическая характеристика

Наибольшую роль в таком сплошном антропологическом обследовании народов Кавказа, включающем малые народы и даже мелкие этнографические группы, сыграли многолетние экспедиции Института экспериментальной морфологии Академии наук Грузинской ССР под руководством А. Н. Натишвили и затем М. Г. Абдушелишвили ¹. Практически только Дагестан и Азербайджан остались не обследованными экспедициями грузинских антропологов, вся остальная территория как Северного Кавказа, так и Закавказья была охвачена с применением новейшей антропометрической методики. Народы Азербайджана были исследованы в эти же годы азербайджанскими антропологами, работавшими под руководством Г. Ф. Дебеца ². Наконец, народы Дагестана были изучены частично Г. Ф. Дебецом ³ и затем А. Г. Гаджиевым ⁴ выгодным отличием работы которого было то обстоятельство, что он собирал серологические и дерматоглифические данные ⁵. Таким образом, в результате всей этой большой многолетней деятельности удалось впервые получить материалы, достаточно полные для детальной морфологической характеристики кавказских народов, и составить исчерпывающее представление о вариациях антропологических типов на Кавказе во всем их многообразии.

[adsense]

В 1950 г. М. Г. Абдушелишвили и Г. К. Джанберидзе исследовали группу осетин-туальцев в Джавском районе Юго-Осетинской АО ⁶. Исследование производилось в селениях Кемульта и Лесори. В 1951 г. они работали в Северо-Осетинской АССР и исследовали группу осетин-дигорцев в Ирафском районе (селения Лескен и Толдзгун) и группу осетин-иронцев в Гизельдонском районе (селения Нижняя Саниба, Майрамдаг,
Дзуарикау) ⁷. Наконец, в 1956 г. ими же были повторно изучены осетины-туальцы в Цхинвальском районе Юго-Осетинской АО ⁸. Таким образом, для суждения об антропологическом типе грузинского народа в нашем распоряжении есть данные по четырем этнографическим и территориальным группам — двум североосетинским и двум югоосетинским; с помощью такого материала трудно судить о локальных вариациях антропологических признаков по отдельным селениям, что небезынтересно, если учесть степень изоляции селений, но он достаточен для выделения и оценки комплексов признаков, характерных для каждой из этнографических групп. Во всяком случае, только эти данные и позволили впервые поставить и рассмотреть вопрос о единстве или, наоборот, сложности антропологического состава осетинского народа.

Идея В. В. Бунака о выделении и самостоятельном положении в антропологической систематике народов Кавказа особого притерекского варианта, или типа, получила всестороннее подтверждение и дальнейшее развитие в новых материалах. В высокогорных районах Центрального Кавказа был выявлен новый антропологический тип, отличающийся большим морфологическим своеобразием. Он получил, как известно, наименование кавкасионского от грузинского названия Кавказа. Термин этот нельзя признать очень удачным, так как кавкасионский тип распространен далеко за пределами горных районов одной только Грузии, но, во всяком случае, он вошел в антропологическую литературу и в настоящее время является общепринятым; при этом общепринятость термина не ограничивается только кругами антропологов, так как из антропологической литературы он проник в археологическую и историческую. Распространен кавкасионский тип среди народов разных языковых семей — от черкесов, балкарцев и карачаевцев на западе до аварцев, андо-цунтинских народов и лакцев на востоке. Но основной его ареал несколько уже, так как у восточных черкесов и лакцев он представлен в виде примеси. Если перечислять все народы, относящиеся к этому типу, с запада на восток, то нужно назвать балкарцев и карачаевцев, все горные этнографические группы грузинского народа — сванов, рачинцев, пшавов, мтиулов, гудамакарцев, тушин, хевсуров, северных и южных осетин, чеченцев, ингушей, аварцев, все андо-цунтинские народы. Таким образом, практически все народы, обитающие на большой высоте в пределах предгорий Главного Кавказского хребта, включаются в состав этого типа.

В чем морфологическое своеобразие кавкасионского типа? Перечисленные народы отличаются высоким ростом (свыше 168 см), очень массивным черепом, чрезвычайно большой шириной лица, круглой головой.

Особенно демонстративны и бросаются в глаза отличия от других народов Кавказа по ширине лица. Народы Кавказа вообще довольно широколицы в пределах европеоидной расы; правда, среди кавказских народов встречаются и узколицые группы, например удипы, но они составляют меньшинство. Тем более удивительна широколицесть представителей кавкасионского типа — по сравнению с другими народами Кавказа лицо шире у них в среднем на сантиметр. Иными словами отличие их от других кавказских народов по ширине лица соответствует по абсолютной величине амплитуде колебаний этого признака в пределах всей европеоидной расы, а сами кавкасионцы сближаются с сибирскими монголоидами, для которых очень большая ширина лица представляет собой один из самых характерных антропологических признаков. Ширина лица связана с ростом и массивностью черепа, как говорят антропологи, высокой внутригрупповой корреляцией, т. е., иными словами, люди высокого роста с массивным черепом чаще отличаются широким лицом, чем, наоборот, люди маленького роста с маломассивным, или, как говорят в антропологии, грацильным, черепом. Все три признака выражают интенсивный рост скелета в целом, что, очевидно, характерно для представителей кавкасионского типа вообще. Другой отличительный признак кавкасиопцев при сравнении с другими кавказскими народами — относительная депигментация, т. е. некоторое посветление волос и глаз.

Все изученные этнографические и территориальные группы осетинского народа являются классическими представителями кавкасионского типа. Им свойственны высокий рост, круглая форма черепной коробки, большая, вернее, очень большая ширина лица, заметное посветление волос и глаз по сравнению с народами Закавказья. По ширине лица осетины Джавского района Юго-Осетинской АО занимают на Кавказе крайнее положение, имея максимально широкое лицо по сравнению со всеми остальными кавказскими народами. У дигорцев и особенно иронцев и в другой группе, у туальцев, лицо несколько уже, но также чрезвычайно широкое, типичное для кавкасионского комплекса признаков.

На основании разницы в скуловой ширине, равной 2 мм, что составляет не более одной пятой разницы между представителями кавкасионского типа и другими кавказскими народами, М. Г. Абдушелишвили сделал вывод о разном тяготении различных этнографических групп осетин по антропологическим признакам, считая дигорцев и туальцев типичными кавкасионцами, а в иронцах видя смешанную антропологическую группу, морфологический тип которой сложился в процессе метпсации кавкасионского типа с другими северокавказскими и закавказскими антропологическими типами, в частности понтийским ⁹. Отсюда был сделан и второй вывод о большем влиянии на них того комплекса признаков, который был представлен у алан. Однако если по другим признакам, служащим для характеристики кавкасионского типа,— росту, массивности черепа, черепному указателю, цвету волос и глаз — между всеми изученными осетинскими группами и проявляются некоторые различия, то они не носят закономерного характера, не складываются в определенные комплексы. На этом основании можно высказаться в пользу единства антропологического состава осетинского народа и не приписывать наблюдаемой разнице в ширине лица между иронцами, с одной стороны, дигорцами и осетинами Джавского района Юго-Осетинской АО — с другой, таксономического и тем более расогепетического значения. Это тем более оправданно, что осетины Цхинвальского района не более широколицы, чем осетины-иронцы. Иными словами, разница в ширине лица между двумя территориальными группами осетин-туальцев ничуть не меньше, чем между иронцами и дигорцами.

Каково этническое значение того факта, что осетины относятся к кавкасионскому типу? Оно велико. Основную роль в определении древности какого-нибудь антропологического признака играет, помимо палеоантропологических материалов, территория его распространения: чем больше и компактнее территория однородных вариаций, тем они древнее, так как для их распространения по большой территории потребовался длительный промежуток времени. Представители кавкасионского типа занимают без перерыва, без каких-либо инородных включений обширную область от Черкесни на западе до Центрального Дагестана на востоке.

Это означает, что потребовалось много времени, чтобы кавкасионская комбинация признаков, возникнув где-то внутри этой области, распространилась на сотни километров в труднодоступных высокогорных местностях. Если исходить из географии кавкасионского типа, то сплошной характер его ареала свидетельствует в дополнение к древности также и о местном его происхождении, так как в противном случае при заселении нынешней территории в сравнительно недавнее время кавкасионцы встретились бы с местным населением и вместо сплошного ареала мы имели бы сложную географическую мозаику разных комплексов. Другой аргумент в пользу местного происхождения, а частично и глубокой древности кавкасионского типа — его морфологическое своеобразие. Отличаясь от других кавказских народов большой шириной лица и несколько более светлой пигментацией, представители кавкасионского типа тем не менее в антропологическом отношении типичные кавказцы, т. е. обнаруживают в своих физических признаках всю антропологическую специфику, характерную для народов Кавказа в целом. Сохранение в их антропологическом типе некоторых протоморфных особенностей — еще один аргумент в пользу большой древности кавкасионского типа. Таким образом, включение осетин в число представителей кавкасионского типа приводит к выводу, что их антропологический тип сформировался в глубокой древности и приблизительно на той же территории, на какой осетины проживают и в настоящее время. Однако, для того чтобы понять этногенетическое значение этого факта в полном объеме и правильно истолковать в свете антропологических данных этническую историю осетинского народа, необходимо рассмотреть происхождение кавкасионского типа, изложив существующие гипотезы и критически разобрав фактические данные и теоретические соображения, на которые они опираются.

Изложенные соображения легли в основу вывода А. Н. Натишвили и М. Г. Абдушелишвили об автохтонном происхождении кавкасионского типа, который был впервые сформулирован в работе, посвященной предварительному сообщению об антропологических данных, собранных экспедицией Института экспериментальной морфологии Академии наук Грузинской ССР в 1954 г. ¹⁰ Позже они были развиты М. Г. Абдушелишвили в специальной работе, посвященной антропологии осетинского народа и основанной на разработке и анализе данных по четырем перечисленным группам осетин ¹¹. Но палеоантропологический материал, если говорить о древних эпохах, в частности об эпохе бронзы, известный преимущественно с территории Грузии и также изученный М. Г. Абдушелишвили, не подтверждал вывода о глубокой древности кавкасионского типа: население Грузии в эпоху бронзы было грацильным и узколицым ¹². Правда, весь имевшийся в наличии палеоантропологический материал происходил из Самтаврского могильника и, следовательно, имел узколокальное значение, не мог быть представительным для характеристики населения всей Грузии, а тем более ее горных районов, но он оставался единственным. По-видимому, именно эта ограниченность данных, полное отсутствие их по отношению к населению горных районов и вызвали следующий шаг — попытку обосновать древность и автохтонное происхождение кавкасионского типа с помощью наличного материала из Самтаврского могильника. Первым шагом на этом пути явилось предпринятое М. Г. Абдушелишвили рассмотрение изменений краниологических признаков во времени на территории Грузии ¹³. При сопоставлении разновременных серий из Самтаврского могильника и сравнении их с близкой к современности серией грузинских черепов ему удалось показать, что ширина лица не уменьшалась в поздние эпохи по сравнению с ранними, как в других районах СССР, а увеличивалась. Твердая констатация этого факта открыла возможность объяснить широколицесть кавкасионского типа своеобразным направлением изменений ширины лица на территории Грузии во времени. Последний этап на этом пути составило исследование М. Г. Абдушелишвили, в котором сделана попытка показать полное морфологическое сходство между хевсурской серией XVI—XVII вв. (хевсуры также классические представители кавкасионского типа) и сериями из Самтаврского могильника во всех признаках, кроме ширины лица ¹⁴.

Изложенная точки зрения не могла полностью удовлетворить из-за известного нигилизма, который проявился в ней по отношению к морфологическим данным. Для признания «генетического родства древнего населения Центральной Картли и современных представителей кавкасионского типа нужно было пренебречь разницей в ширине лица, превышающей сантиметр и соответствующей различиям между крайними вариантами европеоидной расы в этом признаке. Некоторый протест вызывало и то обстоятельство, что кавкасионский тип выводился из того комплекса признаков, который был характерен для населения равнинных районов Грузии в эпоху бронзы. Между тем горные районы были в эпоху бронзы уже заселены человеком, о чем недвусмысленно свидетельствуют и старые находки, и новые раскопки. Специфика Самтаврского могильника как кладбища городского поселка и, может быть, даже княжеской дружины также предостерегала против принятия гипотезы родства древнего населения равнинной Грузии и современного населения горных районов. Поэтому автор высказал иную гипотезу происхождения кавкасионского типа, которая в основе своей не отличается от гипотезы М. Г. Абдушелишвили, так как также опирается на представление о глубокой древности кавкасионского типа, но в которой по-иному понимаются первые этапы его формирования ¹⁵. Массивность и широколицесть — признаки, которые были характерны для древнейших представителей европеоидной расы, европейского населения верхнего палеолита и мезолита. Ему свойственна была также некоторая уплощенность верхней части лица — особенность, проявляющаяся и у современных кавкасионцев. Это сходство между древнейшими европеоидными типами и кавкасионский вариантом наводит на мысль об их специфическом родстве. Как истолковать его? Очевидно, только с помощью предположения об истоках кавкасионского типа в древнейшем населении еще каменного века, характерные антропологические черты которого сохранились в условиях высокогорной изоляции. В соответствии с этой гипотезой древнейшие представители кавкасионского типа пока просто не найдены из-за плохой известности и малых масштабов раскопок памятников эпохи неолита и бронзы (не говоря уже о более ранних) в высокогорье.

Какая из двух перечисленных гипотез происхождения кавкасионского типа — М. Г. Абдушелишвили или В. П. Алексеева — окажется справедливой, покажет будущее. Да дело даже и не в этом, гораздо важнее другое: согласно обеим гипотезам, кавкасионский тип, как это с полной определенностью вытекает из его морфологической специфики и характера его географического распространения, имеет автохтонное происхождение и представляет собой древнюю формацию в составе европеоидной расы. Применительно к этногенезу осетин это означает, что их физические предки проживали на той же территории, на какой они проживают в настоящее время, уже несколько тысячелетий назад. Уточнить эту дату из-за отсутствия палеоантропологических материалов пока невозможно, но характер ее, во всяком случае, устанавливается точно: речь должна идти не о столетиях, а именно о нескольких тысячелетиях автохтонного развития в пределах высоких предгорий Главного Кавказского хребта. Итак, местное происхождение и автохтонное развитие на протяжении тысячелетий — вот первый и основной вывод, который мы можем сделать в результате рассмотрения антропологических данных, когда говорим о предках осетинского народа. Проблема осетинского этногенеза в свете антропологических материалов и сопоставлений — проблема местная, северокавказская.