Рыбаков Б.А. Уличи

К содержанию 35-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

(Историко-географические заметки)

Древнерусские племена уличей и тиверцев обычно сопровождаются в исторической литературе эпитетом «загадочных». Отсутствие точных данных об уличах и тиверцах, быстрое исчезновение их со страниц летописи, слабая изученность юго-запада Руси — все это способствовало созданию ореола загадочности вокруг этих двух племен.

Ученые домыслы о тиверцах и уличах и «этимологические пытки», к которым прибегали изучавшие эти племена историки, послужили даже темой для злой и меткой сатиры Майкова. 1

[adsense]

На исторических картах обычно размещают уличей и тиверцев на берегах Днестра. На всех современных картах учебного характера тиверцы помещены на левом, восточном берегу, а уличи — на правом. Середонин, а вслед за ним и Нидерле поменяли их местами: уличи — между Днестром и Бугом, а тиверцы — между Днестром и Прутом. 2

Название тиверцев, живших по Днестру, очень убедительно связывают с Днестром — Тирасом. Возможно, что они — прямые потомки страбоновских тирагетов.

История уличей, начиная с середины X в., принадлежит к вопросам, связанным с этногенезом племен на территории Молдавии, история же уличей до середины X в.— это часть истории Приднепровья, так как уличи оказались соседями тиверцев не по своей воле, а в результате поражения, понесенного в борьбе с Киевом. Привычное для нас сочетание названий уличей и тиверцев не является изначальным, так как в ранних летописных сводах уличи всегда упоминаются как соседи и союзники древлян.

Рассмотрим летописные данные об уличах в порядке последовательности летописных сводов.

В так называемом своде игумена Ивана 1093 г. содержится наиболее подробное описание борьбы Киева с уличами, восходящее к самым древним записям 1037 г. Начало борьбы отнесено к эпохе Аскольда и Дира, которые «къняжаща КыевЪ и владЪюща полями и бЪша ратьни сь древляны и съ уличи». 3

Описание княжения Игоря после смерти Олега начинается с той же борьбы: «Игорь же сЬдяше къняжа KbieBt, миръ им*я къ вьс*мъ странамъ, а съ уличи и съ древляны им*яше рать. И б-Ь у него воевода именьмь Св*ньлдъ, и примучи Улич*, и възложи на ня дань, и въдасть Св*ньлду, И не въдадяшеться единъ градъ, именьмь Перес*ченъ; и с*де около его три л*та, и едъва възя. И б*ша с*дяще Уличи по Дън*пру вънизъ, и по семь преидоша межю Бъгъ и Дън*стръ, и с*доша тамо. Въдасть же дань Деревьскую Св*ньлду, и имаше по чьрн* кун* от дыма». 4 Точно датированная часть этого свода начинается с описания этих же событий, о которых рассказывается еще два раза под определен¬ными годами и в сокращении: «В л*то 6448. Въ се л*то яшася уличи по дань Игорю, и Перес*ченъ възятъ бысть. Въ сеже л*то дасть дань на них Св*ньлду. Въ л*то 6449. Въ л*то 6450. Въдасть дань Де-ревьскую Св*ньлду томуже». 5

Нестор во введении к «Повести временных лет» указывает на старое и новое географическое размещение интересующего нас племени: «И живяху въ мир* поляне и древляне и с*веръ и радимичи и вятичи и хървати. Дул*би же живяху по Бъгу, къде нын* велыняне, а уличи и тиверьци с*дяху по Дън*стру, и прис*дяху к Дунаеви. И б* мъножьство ихъ: с*дяху бо преже по Бъгу и по Дън*пру оли до моря, и суть гради ихъ и до сего дьне, да то ся зъваху отъ грькъ «Великая Скувь». 6

Заключительные слова о Великой Скифии нельзя относить только к уличам и тиверцам, так как именно их область (низовья Дуная, город Томы и даже Северный Крым) называлась не Великой, а Малой Скифией. 7 Под Великой же Скифией мы должны подразумевать все перечисленные лесостепные племена от Карпат до Донца и от Десны до моря.

Искусственно конструируя биографию своего любимого героя Олега, Нестор упоминает и воевавших с ним уличей, но только союзниками их называет уже не древлян, а далеких тиверцев: «И б* обладая Ольгъ поляны и древляны и с*веръмь и радимичи, а съ уличи и тиверьци им*яше рать». 8
Еще раз слова «Великая Скуфь» применены Нестором ко всем восточ¬ным славянам при описании похода Олега на Царьград: «Иде Ольгъ на Грькы, Игоря оставивъ Кыев*; поя же мъножьство варягъ и слов*нъ и чюдь и кривич* и мерю и поляны и с*веръ и древляны и радимич* и хърваты и дул*быи тиверьц*, иже суть тълковины: си вьси зъвахуться отъ грькъ «Великая Скувь». 9

Описанием событий середины X в. заканчиваются упоминания уличей в летописях. Название их писалось различно. Одна из древних форм — «улучи» — имеется в Лаврентьевской летописи. Радзивилловский список дает эту же форму, но дважды подправленную писцом: один раз писец над строкой приписал две буквы «ти» и получилось «улу(ти)чи», а другой раз, когда слово стояло в родительном падеже с предлогом «съ», писец по ошибке удвоил букву «с», а «ъ» надписал над строкой; получилось вместо «съ уличи» — «суличи». 10

Встречаются и другие написания: улицы, угличи, лютичи, лучане. Η. П. Барсов за основную форму принимал «улучи», 11 издатели Указателя к летописям выбрали форму «лутичи», в позднейшей литературе обычно принимали написание «уличи». А. А. Шахматов возродил форму «угличи». Каждая форма написания племенного имени направляла поиски местоположения племени в разные концы Руси: угличей искали на р. Угле-Орели. суличей — на Суле, лучан — близ Луцка — Луческа.

Из всего многообразия форм нужно безусловно исключить суличей и угличей, как ошибочные или навеянные позднейшими географическими наименованиями. Уличей и тиверцев нередко считали основным ядром антов, самыми подлинными, чистыми антами, полностью отвечающими показаниям Иордана и Прокопия об антах между Дунаем и Днепром. 12 При этом обычно подразумевали уличей уже переселившихся, уже осевших «межи Бъг и Дн-Ьстр», покинувших свою первоначальную землю.

* * *

Очень важно определить первоначальную землю уличей, где они жили до того, как войсками Свенельда был взят город Пересечен. Мы знаем лишь одно, что уличи «седяще по ДънЪпру въниз» или «седяху бо преже по Бъгу и по Дън’Ьпру оли до моря…». По прямому смыслу летописных фраз нельзя размещать уличей только в низовьях Днепра. Летописец XI в. определял лишь, что они сидели по Днепру ниже Киева, а летописец XII в. определял их землю тремя ориентирами: двумя реками и морем. Ядро уличей, очевидно, находилось не у моря, а севернее, на Днепре; лишь южный край их земли доходил «оли до моря». Для уяснения ранней территории уличей необходимо выяснить местоположение Пересечна. Это важно также и для того, чтобы понять причины необычного в древней Руси упорства, проявленного при осаде Пересечна. Редкие города осаждали 4—6 недель, а город уличей киевский воевода осаждал целых три года, и взятие его летопись, скупая на слова, отмечает особо.

С описания взятия Пересечна в 940 г. начинается новый раздел Начального свода 1093 г., где события даны под точными годами. Все это очень мало вяжется с тем далеким юго-западным Пересечном, который отыскал на карте и связал с уличами Н. И. Надеждин. 13 Это — небольшой городок Пересечен в 26 км от Оргеева в Молдавской ССР, между Днестром и Прутом. Археологические разведки, тщательно проведенные в окрестностях этого Пересечна Г. Б. Федоровым и Р. А. Розенфельдтом, не обнаружили здесь древнего города. Трудно допустить, чтобы затерянный в оврагах и балках Приднестровья Пересечен мог представлять собой объект столь упорных усилий киевского князя. Ведь нужно было снаряжать целую экспедицию вглубь печенежской степи на 400 км от Киева и держать там войско три года. Зачем? Чему или кому мешал этот далекий городок? 14

Иное дело, если Пересечен был расположен там, где были сами уличи — «по Днепру вниз»; тогда он лежал на жизненной магистрали, без овладения которой киевские князья не могли считать себя князьями Русской земли.

Летопись содержит все же косвенные данные о местоположении Пересечна. В 1161 г., когда киевский князь Ростислав Мстиславич узнал о том, что в Новгороде арестовали его сына, он «повеле изоимати новгородци и уметати е у пересЪченьскый погреб, и в! одину ночь умре их 14 мужи. И поведаща Ростиславу, оже задъхлися в погребе и печален бысть их деля и повеле выпустити я из погреба и розвести я по городам». 15

Из приведенного отрывка видно, что Пересечен был поблизости от Киева.

Несколько яснее местоположение Пересечна определено в связи с событиями 1154 г. Только что вокняжившемуся в Киеве Ростиславу Мстиславичу стало известно, что его враг Глеб Юрьевич в союзе с половцами идет на Переяславль. «Ростислав же со Святославом выступиста из Киева к ПересЬчну и ту начасга скупливати дружину». 16 Ясно, что князья двинулись из Киева на юг, вниз по Днепру. Операция под Переяславлем была закончена одним Святославом Ростиславичем. Отец его остался временно в Пересечне. Нам важно знать, на каком берегу Днепра находился Пересечен. Летописец отвечает и на этот вопрос. Из Пересечна Ростислав пошел на Чернигов, не заходя в Киев: «и перейде Днепр у Вышегорода, ту же и ста…». Значит, Пересечен находился на том же берегу, что и Киев и Вышгород — на правом, где-то между Киевом и Зарубинским бродом (что против Переяславля).

В известном списке русских городов, помещенном в Воскресенской летописи (1390-е годы), Пересечен упомянут в соседстве с такими городами: «А се грады Киевьские: Дверен на Рши, Корсунь, Треполь на Днепре, Канев, Глинеек, Переяславль Русский, Юрьев, ПересЪчен на Стугне Василев, Белгородок, на Днепре Чернь, город Киев древян на Днепре». 17

Порядок здесь не очень строгий, и даже указание на реки не всегда помогает, так как название реки поставлено то после города, то перед названием города. Вслед за Пересечном указана река Стугна и далее Василев.

Положение осложнено, во-первых, тем, что мы не знаем, к которому из двух городов отнести определение «на Стугне», во-вторых, тем, что сейчас известны поблизости от предполагаемого местонахождения Пересечна два города со сходными названиями: Васильков на р. Стугне и Василев на р. Красной. Если летописец не спутал эти два города, отстоящие друг от друга на 20 км, и правильно назвал Василев, то мы получаем довольно точное указание на местоположение Пересечна на р. Сгуше (рис. 1).

В «Повести временных лет» и Ипатьевской летописи много раз упоминается спорный город и ни разу он не назван Васильковом. Как Василев он упомянут 10 раз (годы: 988, 996, 1146, 1151, 1155, 1159, 1171, 1193); трижды он назван Васильевым (годы: 1136, 1165, 1172). В 1165 г. Васильев и Краон указаны вместе как удел одного князя. Косвенно это говорит в пользу отождествления летописного города с современным Васильлевом. Но против этого говорят события 1151 г., где Василев упомянут в связи со Стугной: киевские князья «идоша к Василеву и тако исполчив- ше полкы своя, поидоша мимо Василев через Стугну и пришедше к валови». 18 Здесь летописный Василев легче отождествить с современным Васильковом.

Как видим, вопрос остается неясным. Но даже в случае признания летописным Василевом современного Василькова на Стугне (а не Василева на Красной) город Пересечен мы должны искать где-то между Треполем и Киевом на берегу Днепра или поблизости от него. Не исключена возмож¬ность, что и Василев и Пересечен находились на р. Стугне.

Рис. 1. Местоположение города Пересечна, по данным Воскресенской летописи

Рис. 1. Местоположение города Пересечна, по данным Воскресенской летописи

Опорный город уличей, три года оборонявшийся от войск майордома киевского князя, оказывается, находился почти рядом с самим Киевом.

Некоторые исследователи отождествляли Пересечен с городищем у Китаевской пустыни под Киевом. Так, на подробной исторической карте окрестностей Киева, изданной Н. Д. Полонской, Пересечен указан в 10 км южнее Киева. К сожалению, это интересное предположение никак не обосновано в тексте. 19 Молдавский Пересечен, возможно, связан со вторичной областью уличей, куда они переселились после проигрыша войны Киеву и потери Пересечна днепровского.

* * *

Уличи встречаются не только на страницах русской летописи, но и упоминаются в других источниках. Баварский географ IX в. называет русское племя «Unlici», многочисленный народ, обладавший 318 городами. Начальные буквы свидетельствуют о том, что русское наименование писалось с большим юсом в начале. 20

[adsense]

Уличи — ультины упомянуты и Константином Багрянородным в 14-й главе того знаменитого сочинения, которому дано условное название «Об управления империей». В разделе «О народе печенежском» автор перечисляет восемь печенежских областей, разделенных на сорок меньших округов. Днепр делит Печенегию пополам. «Округ Харовои соседит с Русью, а округ Явди — Иртим соседит с подвластными Русской земле областями, именно с ультинами, дервленинами, лензенинами и прочими славянами». 21

Данное место у Константина Багрянородного с трудом поддается перенесению на географическую карту, так как представляет собой уравнение со многими неизвестными. Нам неизвестно, во-первых, печенежское племя Явди-Иртим, во-вторых, славянское племя лензенинов и, в-третьих, местоположение ультинов. Так как Константин писал в 948—952 гг., то мы не знаем, о какой земле уличей он пишет — о днепровской, утраченной в 940-е годы, или о юго-западной, днестровской, куда уличи переселялись на его памяти. Могло случиться, что информаторы Константина разновременно сообщили ему оба местоположения уличей (и на Днепре и на Днестре), но в разной огласовке, что мы наблюдаем даже на страницах одной и той же летописи, где тоже сливались и путались разновременные сведения об уличах.

Нас должно особо заинтересовать русское племя «лензенины», вокруг которого создалась уже литература. Г. И. Ильинский убедительно доказал, что связывать это племя с Луцком и лучанами нельзя. 22 Нельзя, правда, согласиться с Г. И. Ильинским в том, что лензенины — это радимичи, имевшие будто бы дополнительное определение их ляшской принадлежности (Αενξανίνοι— лЖ жанинъ — лях).

Этногеография Константина Багрянородного поддается предположительной расшифровке лишь тогда, когда мы рассматриваем его данные в целом, а не отдельные фразы или упоминания.

Загадочное племя дважды упоминается Константином. В 9-й главе говорится о славянских землях, в которых заготавливаются однодревки для киевского флота. Ладьи идут из городов: Новгорода, Смоленска, Любеча, Чернигова и Вышгорода. Данники Руси, живущие выше Киева, сплавляют в Днепр заготовленные за зиму ладьи. Упомянуты «кривитенны и лензанины и прочие славяне». 23 Здесь по контексту под лензанинами, мне кажется, следует разуметь полочан нашей летописи. Полочане — соседи кривичей (а может быть и часть их), связаны тортовыми узами с Киевом; полоцкий князь в X в.— вассал киевского князя. Возможно также, что в этом племенном имени отразилось наименование, неизвестное русской летописи, например, связанное с Великими Луками. Но в любом случае лензанины — северное племя, соседи кривичей, расположенные вверх по Днепру от Киева и, очевидно, очень далекие от печенегов. Они и по написанию отличаются от южного племени: лензанины (северные), лензенины (южные). Южных лензенинов мы должны искать где-то на окраине Руси, южнее древлян и севернее печенегов, где-то на правобережье Днепра. Четыре печенежских племени находились на левом берегу Днепра, кочуя от Азовского моря к окраине лесостепи (племена: кварцицур, сирукалпеи, вороталмат, вулацоспон). Четыре племени кочевали на запад от Днепра: гиазихопон — в полудне пути от Болгарии; хавуксингил — в четырех днях пути от Венгрии («Туркии»); харовои — в одном дне пути от Руси; явдииртим — соседит с подвластными Руси племенами ультинов, дервленинов и лензенинов.

Болгария здесь имеется в виду дунайская, а не внутренняя, так как правый берег Днестра назван обращенным к Болгарии. Следовательно, размещая эти четыре племени на карте, мы должны племя гиаэихопон поместить на западе печенежской земли, поблизости от Венгрии, где-то в степях между Прутом, Карпатами и Альтой. Племя гиазихопон, очевидно, самое южное, вплотную подходящее к рубежам Болгарии. Его следует указать в низовьях Дуная, в Добрудже и, может быть, несколько далее на восток, в низовьях Днестра и Буга.

Племя харовои — наиболее северное, продвинувшееся так далеко в глубь лесостепи, что лишь один дневной переход отделял его от самой Руси. Вероятнее всего, что этих печенегов нужно искать около Роси и Стугны, где есть их следы в топонимике (село Печенеги) и где Владимир строил свои оборонительные линии «бе бо рать от печенег». Для племени явдииртим остается пространство между Днестром, Днепром и «Золотым берегом» Черного моря. Но на этом пространстве мы должны разместить и Внутреннюю Болгарию, занимавшую низовья указанных рек, и перечисленные выше славянские племена, из которых древляне определенно находились севернее печенегов и западнее Руси, если под этим словом подразумевать Киевщину.

Таким образом, для кочевий племени явдииртим остается пространство, ограниченное с запада средним течением Южного Буга (область уличей после 940-х годов), на севере — областью лесостепи (область древлян) и на востоке — Днепровской Лукой. Славянское племя лензенинов естественнее всего искать где-то близ Днепра. Если мы попытаемся по греческой транскрипции Константина Багрянородного восстановить первоначальную славянскую форму имени лензенинов, то должны будем дать нечто близкое к такому начертанию: лжчане, с архаическим носовым произношением большого юса. Этот же архаизм присутствует и в рукописи Баварского анонима IX в. Наименования славянских племен известны нам в двух формах — усеченной и более полной, с суффиксом «ян»: поли — поляне; север — севе¬ряне: дерева — древляне, деревляне. Возможно, что этот список мы можем пополнить: улучи — улучане, улЖчане.

Каждый член того или иного племени называл себя северянином, древлянином, улЖ чанином. Не от этой ли формы и получились Константиновы «лензенины» — «лучанины»?

Если приведенные соображения можно учитывать для дальнейших построений, то хотелось бы связать «улучан» с областью Днепровской Луки, что вполне примирило бы как смысловое значение слова (улучане — «живущие у Луки»), так и размещение славянских и печенежских племен правобе¬режья Днепра, указанное Константином Багрянородным (рис. 2)

* * *

Археологические данные о южной окраине славянского мира значительно уточняют наши сведения, почерпнутые из летописей. К сожалению, переселение уличей с берегов Днепра на запад, в бассейн Днестра, происходило в тот период, который неравномерно освещен массовыми археологическими памятниками. Славянские курганы IX — X вв. по Днепру южнее Роси нам пока неизвестны, так же как неизвестны курганы и на новой земле уличей на Днестре.

Обратимся к эпохе полей погребений. Совпадая в общем с лесостепной областью и отражая в основном расселение антов, приднепровские поля погребений спускаются и ниже южной границы лесостепи. Так, например, ряд могильников обнаружен в Днепровской Луке на правом берегу Днепра (Привольное, Федоровка, Ново-Александровка и др.). Есть поля погребе¬ний и в самых низовьях Днепра (Николаевка, Биэкжов монастырь и др.). 24 В обоих случаях гнездовья могильников совпадают с районами, упоминаемыми в русских летописях: в низовьях Днепра стоял важный стратегический пункт Руси — город Олешье, известный даже арабским географам (Идриси), а с Днепровской Аукой связан остров Хортица — место русских жертвоприношений, где встречается и керамика полей погребений.

Рис. 2. География Восточной Европы, по Константину Багрянородному (схема Б. А. Рыбакова)

Рис. 2. География Восточной Европы, по Константину Багрянородному (схема Б. А. Рыбакова)

Наличие на территории, ограниченной Днепровской Лукой, нескольких могильников эпохи полей погребений позднего, Черняховского, типа свидетельствует о заселении этого района славянами в III—V вв. н. э. Местное население «Луки» являлось, очевидно, потомками земледельческих скифских племен, обитавших в этих же местах. Новейшие исследования именно здесь размещают «скифов-земледельцев» Геродота. 25

Ко времени, более близкому летописным уличам, в районе Днепровской Луки относится ряд археологических памятников, дающих любопытное сочетание степных и славянских элементов, что вполне естественно для поселений, так далеко выдвинутых в степь. Памятники эти относятся к допеченежской эпохе и, возможно, принадлежали культуре, не получившей дальнейшего развития в силу новых исторических условий. Здесь прежде всего нужно назвать клад, найденный в 1930 г. близ с. Воскресенского при работах на Днепрострое 26 (рис. 3 и 4).

Воскресенский комплекс, возможно, является не кладом, а своеобразным погребальным коллективным памятником.

Клад был найден в виде цилиндрической кучи стремян, удил, оружия, золотых бляшек от сбруи, украшений, перемешанных с углями. Сверху были воткнуты ножи; есть и клинки, согнутые в огне. Весь комплекс может быть сближен с Перещепинским кладом, хотя и уступает ему в пышности. Наиболее вероятная дата Воскресенского клада — VIII в. н. э. Клад заслуживает специального подробного рассмотрения, и я его здесь упоминаю лишь попутно, чтобы обратить на него внимание, так как он представляет собой не единичное явление (рис. 5). 27 Особый интерес этого клада в том и заключается, что его инвентарь типичен для конных дружинников широкой полосы соприкосновения лесостепи со степью, от Днепра до верховьев Северского Донца и Оскола, т. е. для той территории, которая обозначалась в источниках VIII — IX вв. термином «Русь».

Типы мечей-сабель, характерные для Воскресенского, Тополей и других подобных комплексов VIII в., близки к салтовским; нельзя не отметить и сходства их с великолепным мечом-саблей, происходящим из раскопок И. Хайновского в Старом Киеве. Киевский меч с отогнутой книзу рукоятью и вставной орнаментированной полосой был согнут на огне в ритуальных целях, что характерно в эту эпоху и для всех указанных районов. Несколько позднее этот обычай зафиксирован в Гнездове. На всех этих пристенных комплексах явно ощущаются исторически неизбежные следы взаимосвязей со степняками, но в то же время они связываются и с могильными инвен- тарями русских земель, где преобладал обычай трупосюжжения.

В Воскресенском комплексе нет ничего такого, что позволяло бы видеть в нем какие-то местные, специфически уличские вещи, но связь с южной окраиной Руси, с теми конными русскими дружинами, которые жили на границе со степью, здесь налицо. Географическое совпадение поселений в Днепровской Луке скифов-земледельцев (известных исторически и археологически), земледельцев-антов (по полям погребений) и дружинников VIII в.— достаточно убедительно свидетельствует о прочности и исконности здесь земледельческих поселений. Кстати замечу, что и в других местах дружинные комплексы допеченежского времени географически совпадают с памятниками скифов и с антскими полями погребений.

Рис. 3. Вещи из находок у с. Воскресенского близ Днепровских порогов (VIII в.)

Рис. 3. Вещи из находок у с. Воскресенского близ Днепровских порогов (VIII в.)

Рис. 4. Вещи из находок у с. Воскресенского близ Днепровских порогов (VIII в.)

Рис. 4. Вещи из находок у с. Воскресенского близ Днепровских порогов (VIII в.)

Рис. 5. Керамика, сопровождавшая погребения с трупосожжением VIII—IX вв. (с. Свистуново близ Днепро¬петровска)

Рис. 5. Керамика, сопровождавшая погребения с трупосожжением VIII—IX вв. (с. Свистуново близ Днепро¬петровска)

Дружинники эти, очевидно, выделялись из среды местного населения, и на Северском Донце мы можем считать их дружиной северы, в Киеве — дружиной полян, а в Днепровской Луке, вероятнее всего,— дружиной уличей — улучаяов.

Как примирить предполагаемое размещение уличей близ Днепровских порогов и значительное удаление на север уличского города Пересечна, находившегося где-то между Переяславлем и Киевом? Здесь мы должны учитывать печенежское нашествие рубежа IX и X вв., заставившее венгров покинуть степи Восточной Европы, отвоевавшее у Руси верховья Донца и произведшее ряд крупных изменений в этногеографии степей. Очевидно, тогда племя уличей (или часть его) продвинулось вверх по Днепру в более безопасные места по низовьям Роси и Стугны, поближе к столице Руси — Киеву. Здесь и могли возникнуть конфликты между уличами и киевскими князьями. Впрочем, из летописных известий мы не можем узнать, были ли события 940-х годов борьбой пришельцев-уличей с местной властью, или борьбой пришельцев-князей за расширение сферы своего влияния.

Передвижения уличей, соприкосновение их с различными племенами могли сказаться на том, что их племенное имя передавалось соседями в различной огласовке. Более древней следует считать ту, в которой ощущается носовой звук—«ул Ж. чане» от слова «л Ж ка» — излучина Днепра. Эта форма, непосредственно отражающая географическое положение племени, сохранена у Баварского анонима IX в., и у Константина Багрянородного, пользовавшегося частично источниками IX в., допеченежского времени. Русская летопись XI в. сохранила более позднюю (может быть киевскую?) форму произношения, где первоначальный «юс большой» был закономерно заменен звуком «у». Так получилась форма «улучи», изменявшаяся и в «уличи».

* * *

В связи с высказанными выше предположениями, следует вспомнить свидетельство еще одного современника уличей, писавшего в 930-е годы,— Аль-Масуди: «Русы составляют многие народы, разделяющиеся на разрозненные племена. Между ними есть племя, называемое лудана, которое есть многочисленнейшее из них». 28 Все восточные авторы, естественно, лучше всего знали южную окраину Руси. Если допустить, что под именем «лудана» скрываются уличи, самое южное из русских племен, далеко выдвинутое в степь, то понятно, что Масуди упоминает их землю в первую очередь как пограничную русскую область. Относительно многочисленности народа лудана Масуди говорит согласно с тем, что русский летописец говорит об уличах «бе множество их». В позднем хазарском документе XII — XIII вв., стремящемся возвеличить прошлое Хазарии в эпоху ее политической самостоятельности, приведен интересный список врагов Хазарии в X в.:

«Вот какие народы воюют с нами:
Асия [очевидно асы, ясы, аланы],
Баб-ал-абваб [Дербент],
Зибус [возможно зихи, адыгейцы],
Турки,
Луз-ния». 29

Перечислены народы Северного Кавказа и степей. Вполне возможно, что луз-таия тождественны южному русскому племени лудана-улучанам, расположенному поблизости от Хазарии.

Попутно, в связи с тем, что затронуты восточные авторы и археологические дружинные комплексы VIII в., мне хочется высказать еще одно предположение, касающееся знаменитого «острова русое», так красочно описанного у Инб-Русте. 30 По его словам, русы, живущие на болотистом и нездоровом острове, имеющем протяжение в три дня пути, плавают на кораблях, не имеют ни городов, ни пашен, постоянно вооружены; отлучаются из дома лишь под охраной товарищей. Все эти черты указывают на русов, живших не у себя на родине, а где-то далеко на чужбине, во враждебном окружении.

Константин Багрянородный называет островом часть Таманского полуострова: «посредине этих 18 миль [ширина Керченского пролива.— Б. Р.] есть большой низменный остров, называемый Атех». «У берега Зихии лежат острова: один большой и три меньших, а между ними, и другие острова, возделанные и заселенные зихами: Турганирх, Царвагани и другой островок, в лимане реки еще остров и при Птелеях другой, на которой зихи спасаются при набегах алан». 31

Под Птелеями Константина Багрянородного нужно подразумевать гавань в Геленджикской бухте, называвшуюся ранее гаванью Пагра, а незадолго перед V в. получившую название Ептала. 32 Гавань Ептала близ устья реки… расположена почти на границе Зихии и страны Эвдусии, жители которой стали говорить в близкое к V в. время на каком-то северном языке («таврском» или «готском» ). и вот именно здесь, в Геленджикской бухте, и был раскопан могильник, давший вещи, необычайно сходные с Воскресенским комплексом в предполагаемой земле уличей и с комплексами из могильников в области Донца. Речь идет о Борисовском могильнике близ Геленджика. 33 Здесь мы встретим и стремена, и удила сходных типов, и ножны сабель, близкие к воскресенским, и самые сабли, согнутые на огне. Есть черты, роднящие могильник и с салтовским. Особенно важно отметить, что в этом могильнике в VIII—IX вв. появляется обряд трупосожжения, необычайный для Северного Кавказа и обычный для русских областей. Не здесь ли на побережье Зихии и на «островах» (под которыми, может быть, нужно разуметь дельты рек?) следует искать загадочный «остров русов»?

* * *

Как далеко в глубь веков можем мы проследить уличей? Можем ли мы именно это название приложить к полям погребений Днепровской Луки? Особый интерес представляет для нас свидетельство Зосимы, автора V — начала VI вв., сообщающего несколько сбивчивые, но важные сведения о племенах и воинственных племенных союзах середины III в. н. э. Походы велись в двух направлениях: на Дунай (вплоть до Иллирика) и через Боспор на восточное побережье Понта, в Зихию и Питиунт. Приведу соответствующее место из Зосимы: 251 год, «Снова готы, бораны, уругунды и карпы стали опустошать европейские города, подчиняя себе все, что осталось от прежних разгромов… Между тем бораны, готы, карпы и уругунды (племена, живущие по Истру) не оставили неопустошенной ни одной части Италии и Иллириды, всем завладевая без всякого противодействия. Бораны попытались даже переправиться в Азию и легко устроили это при посредстве жителей Боспора (Киммерийского), скорее из страха, чем из расположения давших им суда и показавших путь при переправе». 34

Далее Зосима, называя боранов скифами, описывает их морской поход на Питиунт, Фасис и Трапезунд, из которого они «возвратились на родину с огромным количеством кораблей». Географическое примечание Зосимы относительно того, что вся группа племен живет на Дунае, едва ли заслуживает доверия, так как в другом месте он путает Дунай с Доном. Если бы бораны жили на Истре, то трудно представить себе поход их в Трапезунд через Крым и Керченский пролив. Иное дело, если слова «живущие по Истру» понимать в смысле временной стоянки дружин этих племен. Правильнее принять размещение боранов-полян-борусков на Днепре, предложенное А. Д. Удальцовым. 35 Тогда понятны будут два направления походов: одно на Истр и далее в глубь империи, а другое — в Крым и через Боспор к Фаоису и Трапезунду.

Союз племен, действовавших в юго-западном, дунайском, направлении, интересен по своему составу; здесь и припонтийские готы, и прикарпатские карпы и борисфениты — бораны и уругунды. Союз охватывал широкую область, ограниченную Карпатами, Нижним Дунаем и Днепром. Для нас особое значение имеют уругунды.

Учитывая спирантное произношение информаторов Зосимы (бораны вместо «поляне»), мы можем и уругундов изменить на улугундов, а в этих последних нетрудно угадать наших улучан, обитавших как раз в пределах очерченной выше области, в излучине Днепра.

Уругундов Зосимы необходимо сопоставить с ургами Страбона, описание которого позволяет уточнить их географическое положение. «Все пространство, лежащее выше упомянутого промежутка между Борисфеном и Петром, занимают, во-первых, пустыня гетов, затем тирогеты, за ними язиги-сарматы, так называемые царские и урпи; все они по большей части кочевники, но немногие занимаются и земледелием». 36

На востоке за Днепром Страбоном указаны роксоланы. Отсюда следует сделать вывод, что урги находились на правом берегу Днепра, т. е. там же, где и летописные уличи. Наличие двух форм — урги и уругунды — находит себе параллель в уличах и улучанах. Возможно, что урги-уругунды принадлежали к сармато-аланским племенам, втянутым в процесс славянского этногенеза. Вообще многим летописным племенам можно отыскать далеких предков в источниках I — III вв.

Полный список летописных племен, упоминаемых также и в источниках I —III вв., таков: кривичи — карбоны; поляне — палы, спален, боруски, бораны; север — савары; вятичи — венеты; улучи — уругунды, урги.

Некоторые из приведенных сопоставлений гипотетичны, но на общем фоне восточных и западных славянских племен, предки которых упомянуты античными авторами I — III вв., этот список приобретает известную вероятность.

В хронологической последовательности история уличей предположительно восстанавливается так:

1. В первой половине I тысячелетия н. э. с предками уличей-ургов можно связывать поля погребений в Днепровской Луке. Племя уругундов-улучан (?) входило в состав обширного племенного союза, направлявшего свои дружины на Дунай и восточное побережье Понта.

2. К VIII в. н. э. в районе Днепровской Луки относятся дружинно-конные комплексы и трупосожжения, которые можно приписать летописным уличам. Их племенное имя произносилось, вероятно, улЖчане, что отразилось в этнонимике Масуди и Константина Багрянородного. Улучане были многочисленны, жили по Днепру, доходя на западе до Южного Буга, а на юге — даже до моря. Масуди причисляет племя лудана (улучая) не к славянским, а к русским племенам. Возможно, что в это время племенное имя улучан могло осмысливаться соседями в связи с их местоположением в Днепровской Луке.

3. Печенежское нашествие должно было отодвинуть улучан к северу. Возможно, что в начале X в. и был построен уличский город Пересечен южнее Киева, близ р. Стугны.

4. В 930-х годах киевские князья ведут упорную борьбу с уличами и после трех лет осады овладевают Пересечном, после чего племя уличей передвинулось на запад, в междуречье Буга и Днестра, в соседство с тиверцами. После 940 г. киевские летописи ничего не говорят об улнчах.

К содержанию 35-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Notes:

  1. А Η. Майков. Эпиграф к рассказу «Петербургская весна». Полное собр. соч., т. IV, СПб., 1914, стр. 125.
  2. С. М. Середонин. Русская историческая география. М., 1909.— Середонин доводит область уличей до Днепра; Lubor Niеdегlе. Slovanske Starozitnosti. Piivoda pocatky Slovap» Vychodnich. Praha, 1925, стр 157—162 и карта.
  3. А. А. Шахматов. Повесть временных лет. П., 1916, стр. 367.
  4. А. А. Шахматов. Повесть временных лет. П., 1916, стр. 373.
  5. Там же, стр. 374.
  6. Там же, стр. 12.
  7. Страбон. ВДИ, 1947, № 4, стр. 205. «Вследствие множества переселенцев, переправлявшихся отсюда [из Крыма] за Тиру и Истр и заселявших ту страну, значительная часть ее также получила название Малой Скифии…».
  8. А. А. Шахматов. Указ. соч., стр. 24.
  9. Там же, стр. 29. Слово «тълковины», понимаемое часто как толмачи, толкователи, переводчики, нужно переводить словом «союзники», «помощники». «Тълковины» связаны с «толокой» — общественной помощью.
  10. Радзивилловская летопись. Фотомеханич. воспроизведение. М., 1902, листы: 6 и 1 ί, оборот.
  11. Η. П. Барсов. Очерки русской исторической географии. Варшава, 1885, стр. 96.
  12. П. Н. Третьяков. Восточно-славянские племена. М.— Л., 1948, стр. 111 я 114; М. Н. Тихомиров. Исторические связи русского народа с южными славянами с древнейших времен до половины XVIII в. В кн. «Славянский сборник», 1947. Раздел «Уличи и тиверцы и походы Руси на Царьград». Автор пишет: «Можно предполагать, что далеко не все антские племена ушли на север. В непосредственной близости к Ду¬наю в VIII — X вв. летопись указывает племена уличей и тиверцев» (стр. 132). «…н у\ичах и тиверцах можно видеть прямых потомков антов» (стр. 133—134). Уличей М. Н. Тихомиров помещает в низовьях Днепра и позднее — близ Дуная, где они будто бы входили в состав Болгарии (стр. 140).
  13. Н. И. Надеждин. О положении города Пересечна. В кн. «Записки Одесского об-ва истории и древностей», т. I, 1838.
  14. Городок Пересечен есть и близ Харькова, но он никак не может быть связан с уличами. По своей форме название «Пересечен» сходно со многими городами древности начинающимися на «пер»: Пересопница, Перемышль, Перемиль, Переяславль, Переворск, Перепетово Поле. В современной номенклатуре тоже часто встречаются подобные назва¬ния. Не отражает ли этот дополнительный корень «пер» каких-либо древних связей? Вспоминаются паралаты, Дън-пъръ и, наконец, Перун. В иной огласовке этот корень мо¬жет звучать «пол», «пал». Область распространения городов «пер» это — лесостепь от Сана до Донца.
  15. Ипатьевская летопись, 1161 г.
  16. ПСРЛ, т. II, стр. 75. Ипатьевская летопись, 1154 г.
  17. ПСРЛ, т. VII, стр. 240.
  18. Ипатьевская летопись, 1151 г.
  19. Н. Д. Полонская. Археологические раскопки В. В. Хвойко в Белгородке. В кн. «Труды Предв. комитета XV АС», М., 1911, стр. 49, рис. 31; см. также Б. С г е л- лецкий. Белгородка (древний Белгород). Киев, 1909.
  20. Шафарик. Славянские древности, т. 2, кн. 1, М., 1848, стр. 216.
  21. Известия византийских писателей о Северном Причерноморье, вып. 1, М.— Л., 1934, стр. 16.
  22. Г. Ильинский. Кто были Λενζανίνοί Константина Багрянородного? Slavia, Praha, 1925, вып. 2, стр. 314—319.
  23. Известия византийских писателей о Северном Причерноморье, вып. 1, М.— Л., 1934, стр. 8.
  24. В. Гошкевич. Древние городища по берегам Низового Днепра. ИАК, вып. 47, СПб., 1913.
  25. М. И. Артамонов. Этногеография Скифии. В кн. «Ученые записки Ленингр. гсс. ун-та», № 85. Серия исторических наук, вып. 13, Л., 1949, стр. 170.
  26. Коллекции Днепропетровского музея. — Пользуюсь случаем принести благодарность Л. А. Мацулевичу за указание на этот клад и Ю. В. Кухаренко, который по моему поручению произвел зарисовки вещей в Музее. Этот клад иногда называют Нескрибовским.
  27. Несколько севернее Днепровской Луки, близ с. Свистунова, в раскопках В. В. Хвойко обнаружен могильник с трупосожжениями, керамика которого представляет своеобразную смесь славянских и салтовских черт. Сосуды отчасти похожи на славянские горшки, имеют волнистый орнамент, но в то же время напоминают и салтовские кувшины с ручками. Есть сосуды с одной ручкой, есть с двумя. Вещи хранятся в Киевском историческом музее. За зарисовки, предоставленные в мое распоряжение, при¬ношу благодарность В. А. Мальм.
  28. А. Я. Гаркави. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870, стр. 130. Далее в тексте следует: «они путешествуют с товарами в страну Анда- лус, Румию, Кустантинию и Хазар». Обычно эти слова относят к племени лудана, но правильнее будет отнести их ко всем русам вообще. Норманисты переделали «лудана» в «лудага» и объявили это племя ладожанами, приписав им весь размах торговой деятельности русов.
  29. П. К. Коковцев. Еврейско-хазарская переписка в X в. Л., 1928, стр. 121. Текст так называемого «кембриджского документа» XII—XIII вв.
  30. А. Я. Гаркави. Указ. соч., стр. 267—270.
  31. Известия византийских писателей о Северном Причерноморье, стр. 21.
  32. Безымянный Перипл Понта V в. н. э.
  33. В. Саханев. Раскопки на Северном Кавказе в 1911 —1912 гг. ИАК, вып. 56.
  34. Зосима. ВДИ, 1948, № 4, стр. 276.
  35. А. Д. Удальцов. Племена Европейской Сарматии II в. н. э. Cci, 1V40, L, стр. 49. «Боруски, бораны, борады — будущие поляне». С этим термином автор удачно сопоставляет и «Боричев уво£» в Киеве. Эти термины, по всей вероятности, связаны и с Борис-феном — Дана-присом.
  36. Страбон. ВДИ, 1947, № 4, стр 200.

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014