Павлова К.В. Раскопки кремневой мастерской у хут. Новоклиновки в Приазовье

К содержанию 48-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Одним из разделов работ Амвросиевского отряда в 1950 г. были разведочные раскопки местонахождения Новоклиновка II, обнаруженного в 1949 г. П. И. Борисковским в Амвросиевском районе Сталинской области УССР.

Местонахождение расположено по правому берегу р. Крынки, на небольшой надпойменной террасе в 15—17 м над уровнем реки против западной окраины хутора Новоклиновка, примерно в 3 км к северу от Амвросиевской палеолитической стоянки, но много ниже ее.

Местонахождение представляет собой площадку размером около 5000 м2, на которой рассеяны желваки и естественные осколки кремня. Среди них масса кремней, расколотых рукой человека: нуклеусы, отщепы, пластины и обломки желваков. В 2,5 км к юго-западу от места раскопок — залежи мела, разрабатываемые в настоящее время. В мелу в большом количестве попадаются желваки темносерого кремня, залегающие иногда целыми прослоями.

Чтобы выяснить характер залегания кремня, а также для установления границ распространения культурного слоя, было заложено пять шурфов. Все пять дали аналогичный материал и сходную стратиграфию.

Наиболее выразительный материал дал шурф № 1, площадью в 6 м2, заложенный в 300 м от правого берега р. Крынки.

В шурфе обнаружена масса желваков и более 2700 кремней, расколотых рукой человека. Из них 2100 штук встречено в южной части шурфа. Причем 60—70% всех кремней залегало на глубине 30—70 см от поверхности — в нижнем слое чернозема и верхнем слое подстилающей его супеси. Ниже число находок резко уменьшилось, а на глубине 120—150 см, что соответствует глубине шурфа, находки прекратились. Видимо, южной частью шурфа захвачено центральное место площадки, где происходила первичная обработка кремня. Площадка занимала, как показали другие шурфы, около 3000 м2 и располагалась на небольшом мыске, образованном р. Крынкой и впадавшим в нее маленьким овражком.

Наибольшее количество находок на определенной глубине — в слое супеси — говорит за то, что кремни залегают in situ. Находки кремня на поверхности и в пахотном слое объясняются деятельностью землероющих животных и выпахиванием.

[adsense]

Кремень на поверхности и в шурфах неокатанный меловой, темносерый, сохраняет корку, покрыт белой и голубой патиной и известковым натеком. Желваки такого точно кремня находятся и в меловых залежах, возможно служивших источником сырья для мастерской, так как других естественных месторождений кремня в ближайших окрестностях не обнаружено.

Среди кремня, извлеченного из шурфов, — целые и расколотые желваки, нуклеусы, отщепы, пластины.

Преобладающее место занимают отщепы и желваки. Нуклеусов и пластин гораздо меньше.

Орудий, заготовок или орудий для раскалывания кремня не найдено, за исключением двух-трех сомнительных отбойников.

Весь материал интересен прежде всего тем, что дает картину последовательности раскалывания кремня. В той же примерно последовательности мы попытаемся дать и описание отдельных групп.

Желваки составляют примерно 15% всего количества собранного кремня. Они разной величины и неправильной формы. Размеры их от 5 до 12 см в поперечнике. Желваки сплошь покрыты известковой коркой и на первый взгляд кажутся не имеющими отношения к деятельности человека. Их можно отнести к культурному слою лишь в совокупности с общей массой обработанных кремней. Другие желваки (рис. 15—1), несут на себе следы одного-двух сколов, как бы подготовки ударной площадки для дальнейшего формирования нуклеуса и удаления корки. Иногда эти сколы нанесены последовательно один поверх другого, часто с двух противоположных концов желвака, в некоторых случаях под прямым углом по отношению друг к другу.

Большую группу составляют желваки лишь с остатками корки или с полностью снятой коркой. Часто на таких желваках трудно уловить какую-либо систему в нанесении сколов. Видимо, «мастеру» важно было очистить желвак от корки, чтобы потом превратить его в нуклеус. Не исключена возможность, что большая часть желваков является отбросами производства — материалом, по той или иной причине забракованным «мастером», непригодным для выделки орудий.

Нуклеусов найдено немного, всего 2—3% от общего количества кремня. Большую часть из них составляют нуклеусы незаконченные, несовершенной формы, представляющие собой желваки кремня, частично или полностью очищенные от корки, на которых ясно видны следы нескольких последовательно и по определенной системе нанесенных сколов. Ударная площадка обычно подготовлена одним сколом. Чаще она ровная и горизонтальная.

Другая группа — хорошо оформленные призматические нуклеусы (рис. 15—2, 3, 4). Они имеют ровную, слегка скошенную ударную площадку. Очень слабые следы подретушовки имеются лишь на 2—3 экземплярах. Несколько экземпляров нуклеусов имеют коническую форму, такие нуклеусы часто встречаются на Амврооиевской стоянке. Отсутствие подретушовки по краю ударной площадки объясняется все той же первичностью раскалывания кремня, лишь предварительной подготовкой нуклеуса.

Ту же картину последовательности раскалывания кремня дают новоклиновские отщепы, составляющие более 60% всего собранного кремня (рис. 15—5—8). Они неправильной или подтреугольной формы, от 2—3 до 6—8 см в поперечнике, покрыты голубой или голубовато-белой патиной и часто значительным известковым натеком. По характеру поверхности их можно разделить на две группы: 1) отщепы, сколотые с естественной поверхности желвака, сохраняющие желвачную корку; 2) отщепы, сколотые с желвака, у которого предварительно была снята корка. И те и другие покрыты патиной, не окатаны, с острыми краями, имеют очень большую ровную ударную площадку, расположенную под тупым углом к плоскости брюшка, и массивный ударный бугорок, занимающий почти половину поверхности брюшка, т. е. несут на себе признаки, которые принято называть признаками древнепалеолитической техники.

Рис. 15. Кремни из мастерской Новоклиновка II. 1 — желвак, начатый оббивкой; 2, 3,4 — призматические нуклеусы; 5—8 — отщепы: 9, 10 — пластины; 11, 12 — реберчатые пластины

Рис. 15. Кремни из мастерской Новоклиновка II. 1 — желвак, начатый оббивкой; 2, 3,4 — призматические нуклеусы; 5—8 — отщепы: 9, 10 — пластины; 11, 12 — реберчатые пластины

Пластин на местонахождении гораздо меньше, чем отщепов,— около 17%. Среди них:

1. Реберчатые пластины (рис. 15—11, 12). Их насчитывается несколько десятков, примерно 5% общего количества кремня. Они двускатные, со следами поперечных сколов на боковых гранях. На ребре следы ретуши или забитость, получающаяся при формировании нуклеуса. Длина пластин от 4—5 до 10 ом при ширине 2—3 см.

2. Массивные удлиненные пластины с параллельными краями, составляющие до 12% всего материала. Отдельные экземпляры достигают 11 см длины. На спинке они несут следы двух-трех сколов. Многие экземпляры сломаны в древности. Следов ретуши или забитости, получающейся при употреблении пластин в качестве орудий, на них нет.

3. Тонких ножевидных пластинок около двух десятков. Видимо, большая часть таких пластинок была унесена из мастерской для изготовления из них орудий в другом месте. Совершенно отсутствуют мелкие чешуйки, получающиеся при ретушировании, в процессе окончательной отделки орудий.

Сколов «оживления» нуклеусов всего несколько штук. Это вполне отвечает характеру мастерской, как места первичного раскалывания кремня.

Вызывает недоумение ограниченное количество обнаруженных отбойников. Их найдено всего 2—3 экземпляра. Это куски кремня, имеющие на отдельных участках поверхности звездчатую забитость — группы маленьких выщербинок от многочисленных ударов. Казалось бы, что на месте, где производилось массовое раскалывание кремня, число орудий раскалывания должно быть более значительным.

Кремневый материал из всех шурфов Новоклиновки II дает типичную картину места первичной обработки, а однородность материалов — представление о мастерской в целом. Это мастерская, где желваки кремня отбирались, очищались от корки, превращались в нуклеусы. Нуклеусы и пластины, пригодные для изготовления орудий, уносились на стоянки.

Находки из Новоклиновской кремневой мастерской представляют большой интерес для изучения первобытной кремневой техники и ее особенностей, так как перед нами точно документированный памятник с выразительным кремневым комплексом, залегающим in situ.

Возраст Новоклиновского местонахождения на первый взгляд кажется неясным. Мы имеем коллекцию расколотых человеком кремней довольно архаического облика, не окатанных, залегающих in situ преимущественно в верхнем слое супеси. Орудий и остатков фауны, могущих быть основанием для датировки памятника, нет. Архаичность форм заготовок не может служить доказательством древности, а скорее объясняется характером мастерской, как места самой предварительной обработки.

Датирующим моментом может служить наличие призматических нуклеусов с характерными для верхнего палеолита скошенными ударными площадками, одной или двумя взаимно наклонными или расположенными под прямым углом одна к другой и со следами скалывания правильных удлиненных пластин.

Нуклеусы Новоклиновской мастерской аналогичны найденным на Амвросиевской стоянке, датируемой верхним палеолитом, а также нуклеусам из мастерских Тимоновской палеолитической стоянки. Нельзя не указать на находку в Новоклиновской мастерской нуклеуса (длиною 4 см) со следами скалывания миниатюрных пластинок. Подобные пластины обнаружены в Амвросиевской стоянке и в костище; это говорит в пользу одновременности ее с мастерской.

Встреченные в Новоклиновке реберчатые пластины тоже характерны для верхнепалеолитической техники. Много аналогичных реберчатых пластин найдено на Амвросиевской, Тимоновской стоянках и других верхнепалеолитических памятниках.

Таким образом, Новоклиновская мастерская может быть датирована верхним палеолитом.

Единственной аналогией Новоклиновке II является местонахождение Миньевский Яр, близ бывшего Святогорского монастыря, на правом берегу Донца у хутора Банковского, открытое в 1924 г. П. П. Ефименко, где было найдено «значительное скопление кремня, состоявшее из грубых крупных пластин и отщепов, которые залегали гнездами на глубине свыше двух метров, под черноземом, в слое желтоватого суглинка. Здесь не было встречено ни скопления костей животных, ни следов кострищ». П. П. Ефименко называет это местонахождение «типичной мастерской для первичной обработки сырого материала» и датирует его поздним палеолитом 1.

Ограниченное число известных в настоящее время мест первичного раскалывания камня можно было бы объяснить не только их малой исследованностью, а и тем, что первобытные охотники брали сырье для своих нужд в разных местах. Археологами же зафиксированы лишь места, которые служили источником сырья длительное время или посещались людьми периодически.

К содержанию 48-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Notes:

  1. П. П. Ефименко. Стоянки каменного века в окрестностях Изюма. Старовинності Изюмщини, в. III, стр. 6 7.

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014