Измайлов И.Л. Памяти Михаила Викторовича Горелика (1946-2015)

Измайлов И.Л. Памяти Михаила Викторовича Горелика (1946-2015) // Поволжская археология. №01 (11). — Казань: Фэн, 2015. C. 271-280.

Некролог посвящается памяти Михаила Викторовича Горелика — археолога, искусствоведа и востоковеда. Отечественная наука понесла невосполнимую утрату, потеряв уникального специалиста, круг интересов которого был чрезвычайно широк — от истории оружия до монгольского костюма, от Древнего Востока до позднего средневековья. Он являлся признанным знатоком истории вооружения различных эпох от Месопотамии и Китая до скифов и монголов. М.В. Горелик автор многих трудов по истории оружия народов Востока, армии монголо-татар и многочисленных статей. Он был автором многих графических реконструкций костюма и вооружения древних воинов и реальных изделий для экспозиций музеев Москвы, Казани, Киева, Лидса и др. городов. Под его редакцией издавался журнал по военной истории народов Евразии «Батыр», ставший одним из лучших на стыке археологии, искусствоведения и истории.

12 января 2015 г. из Москвы пришла трагическая весть о безвременной кончине Михаила Викторовича Горелика — археолога, искусствоведа и востоковеда. Отечественная наука понесла невосполнимую утрату, потеряв уникального специалиста, круг интересов которого был чрезвычайно широк — от истории оружия до монгольского костюма, от Древнего Востока до позднего средневековья. Он являлся признанным знатоком истории вооружения различных эпох от Месопотамии и Китая до скифов и монголов, а также одним из первых, кто начал создавать не только графические реконструкции костюма и вооружения древних воинов, но и воплощать их в реальные изделия для музейных экспозиций. Он был не молод, но очень активен, полон творческих планов и проектов. К сожалению, судьба распорядилась иначе…

Михаил Викторович родился 2 октября 1946 г. в г. Нарва. В 1947 г. его семья переезжает на работу в Москву, где протекала с тех пор вся его жизнь. Осенью 1953 г. он пошел в школу с художественным уклоном, открывая новый мир познания и творчества. Постепенно «юные забавы» сменяются новыми серьезными увлечениями. Два из них — любовь к истории и искусству — стали его судьбой. Будучи семиклассником, в 1960 г., он самостоятельно приходит в археологический кружок при Государственном историческом музее. Сама обстановка этого старинного здания: полумрак хранилищ и огромное количество древностей — создавала неповторимый аромат прошлого, который не мог не увлечь юношу. Уже в 1961 г. он вместе с музейным кружком в первый раз выезжает на раскопки дьяковских и древнерусских городищ в Подмосковье. Эта была первая его экспедиция, всего которых в его жизни было более полутора десятков. Одновременно в старших классах он начинает посещать районную художественную школу, где, несомненно, начинает вырабатываться тот оригинальный стиль рисования, который невозможно спутать. Все мальчики в детстве рисуют воинов, но не каждому удается сделать из этого профессию и большую науку. В юношеских увлечениях историей и художественным творчеством можно заметить еще и другую грань, которая стала визитной карточкой Михаила Горелика — его желание и стремление изображать историю не только так, как это было в жизни, но и так, чтобы это было понятно и интересно детям и взрослым.

В 1964 г. он поступил на вечернее отделение кафедры истории и теории искусства исторического факультета Московского университета. Тогда же он начал свою творческую и рабочую биографию, поступив на работу в любимый им Исторический музей. Старание и успешная учеба студента-вечерника позволили ему в 1965 г. перевестись на дневное от-деление. Здесь он избрал темы, поглотившие его навсегда — искусство Востока, история костюма и военная археология. Им он оставался верен всю свою творческую жизнь. В 1969 г. Михаил Викторович окончил университет по специальности «История зарубежного искусства», защитив дипломную работу на тему «Творчество Бехзада» и в том же году поступил в аспирантуру при кафедре истории и теории искусства исторического факультета МГУ. Но стоит пояснять, что для того, чтобы поступить в аспирантуру по искусству Востока в те далекие «застойные» годы, когда самой престижной специальностью было изучение «соцреализма», было далеко не простым делом и требовало от аспиранта неимоверных усилий и несомненного таланта. Все эти качества в избытке присутствовали у молодого востоковеда.

Годы учебы в аспирантуре были посвящены изучению сложнейшей и мало разработанной проблеме месопотамской школы миниатюры и особенностей творческого «почерка» их представителей. Она требовала разнообразной подготовки. Его автор должен был прекрасного знать искусство Востока, разбираться в творческой лаборатории миниатюристов и видеть детали отличий различных школ. Тем не менее в 1973 г. М.В. Горелик успешно защитил диссертацию на тему «Месопотамские школы миниатюры второй половины XII — первой половины XIII в.», получив ученую степень кандидата искусствоведения. Возможно, он стал бы одним из ведущих искусствоведов-ориенталистов, но его интересовали новые горизонты науки.

Следуя своему призванию, Михаил Викторович в 1973 г. поступил в Институт востоковедения (ИВ АН СССР), где работал вплоть до последнего дня. Объектом его интересов стала весьма сложная тема — вооружение народов Востока с древнейших времен до первых веков до н.э. Сама постановка проблемы — изучить и представить развитие вооружения, воинского снаряжения и военного дела всего Старого Света от Малой Азии и Северного Причерноморья до берегов Тихого океана на широком хронологическом фоне от IV тыс. до IV в. до н.э. — беспрецедентна. Сложно даже себе представить, что на это мог решиться один человек, да еще работающий в Советском Союзе времен «железного занавеса». Это не говоря уже о чисто научных проблемах, учитывая калейдоскоп стран и народов. Еще большей проблемой должна была стать проблема источников. С одной стороны, их слишком мало (особенно письменных), а с другой — они чрезвычайно разнообразны и отрывочны, здесь и археологические предметы, и граффити, и рисунки, и терракотовые статуэтки и еще многое, многое другое. Михаил Викторович начал постепенно расширяя круг источников и охват стран и народов, разрабатывать эту тему. Здесь кстати пришлись его навыки художника и специалиста по миниатюрам. Он изучает и реконструирует находки из археологических раскопок, для чего продолжает выезжать в экспедиции (за пятнадцать лет он объездил с ними Подмосковье, Крым, Хакасию, Таджикистан и Поднепровье), разыскивает и зарисовывает сотни видов и форм предметов вооружения. Результатом промежуточных работ становятся прекрасные статьи о скифском оружии и снаряжении, мидийском, персидском, сакском и кушанском доспехах, боевых колесницах Переднего Востока и десятки прекрасных иллюстраций в самых различных изданиях.

Как бы то ни было, но за двадцать лет неустанной работы М.В. Горелик подготовил к печати и опубликовал более 100 научных работ. Но самое главное — ему удалось создать обобщающий труд по истории оружия народов Востока от Китая до Палестины, охватив период почти четырех тысячелетий. Этот фундаментальный труд — «Оружие древнего Востока (IV тыс. — IV в. до н.э.)» — вышел первым изданием в издательстве «Наука» в 1993 г., а спустя десять лет в дополненном виде — вторым изданием (2003), но при этом он был и остается библиографической редкостью. В этом классическом оружиеведческом труде представлены возникновение и эволюция вооружения на протяжении самых «темных веков» — древности и ранней античности. Кроме детальных и подробных описаний предметов оружия, особенностей развития их форм и боевого применения, в работе даны 65 таблиц — своего рода резюме из сотен собранных рисунков и предметов вооружения. Учитывая же, что в работу не удалось включить, из-за ограничений объема, большие разделы по фортификации, истории боевых колесниц и военного искусства народов Востока — «война и армия», становится ясно, что результатом трудов М.В. Горелика является великое открытие — открытие неизвестных страниц истории Востока, начальных страниц истории оружия и военного дела.

Одновременно он продолжал разрабатывать целый ряд тем, связанных с созданием в институте обобщающих работ по истории Востока — костюму народов Передней Азии и Ближнего Востока, часть из которых увидела в свет в томах «Истории Древнего Востока», подготовленных Институтом востоковедения. Активно изучает он также тему истории оружия и военного снаряжения народов Восточного Туркестана в древности и раннем средневековье, завершившуюся прекрасной обобщающей статьей. Если бы Михаил Викторович ограничился только этими темами и их разработкой, то и тогда он заслужил бы уважение коллег, обеспечив себе серьезный авторитет в мировой науке. Но и этой славы ему было мало. Его знания и неуемная энергия требовали иного выхода — еще в самом начале своего пути в науку он начал и неизменно возвращался к проблеме истории оружия и защитного вооружения степных народов Евразии в эпоху средневековья.

Наряду и параллельно с огромными трудами в области изучения оружия народов Востока Михаил Викторович активно и целеустремленно разрабатывал тему вооружения евразийских кочевников и в первую очередь монголов времен Чингизхана и татар Золотой Орды. Уже в одной из первых своих статей, вышедшей в 1974 г. под броским заголовком «Загадка завоевателей», он представлял аргументы, развенчивающие мифы о войске Чингизхана как дикой ватаге одетых в бараньи тулупы конных лучников, побеждавших своих врагов не умением, а исключительно числом. В качестве позитива он предлагал обратиться к археологическим данным и изобразительным материалам (вот когда пригодилось знание персидской миниатюры!), которые изображали монголо-татар в виде тяжеловооруженных конных копейщиков с разнообразным оружием. Популярная журнальная статья не позволяла развернуть аргументацию, но логика была ясна, а материалы убедительны.

Михаил Викторович продолжал доказывать, что не только чингизиды, но и татары Золотой Орды, а до них и другие тюркские народы Евразии имели прекрасную латную конницу и изощренную тактику полевого боя. Подобные аргументы и логика подрывали многие мифы отечественной науки, в том числе и оружиеведения. В печати стали появляться весьма критические статьи, упрекавшие автора в незнании источников, прежде всего, археологических, бессистемности их анализа и хронологических неувязках. Как ни сурова и несправедлива была порой критика, но Михаил Викторович всегда сохранял спокойствие и старался отвечать новыми статьями, где приводил все более свежие данные, в том числе и археологические, а также изобразительные. Постепенно количество стало переходить в качество. Логика и его аргументы заставляли историков и археологов соглашаться с ним, и тогда стали открываться один за другим все новые и новые материалы, подтверждающие его правоту. Очень трудно спорить, когда выстраивается в единую цепочку история оружия и доспеха народов Центральной Азии, а в Восточной Европе находится все больше комплексов, имеющих четкую дату, середину — вторую половину XIII в., насыщенных дорогим оружием и доспехами. Постепенно его аргументы стали находить все больше и больше сторонников и сейчас вряд ли кто-то будет спорить с тем, что монголо-татары имели латную кавалерию, а их победы основывались на совершенной тактике полевого боя и технике осад. Закономерным, хотя и во многом предварительным итогом исследований М.В. Горелика в этой области, стала книга «Армии монголо-татар Х- XIV вв.», логично построенная и прекрасно иллюстрированная. Можно сказать, что в определенной степени «загадка завоевателей» была решена и, как и в далеком XIII в., в пользу монголо-татар.

Вместе с тем автор продолжал разрабатывать все новые и новые темы. В поле его зрения — вооружение хазар и кабаров, алан и адыгов, венгров и булгар. Вокруг них разгораются новые споры и скрещиваются аргументы, привлекается интерес к старым вопросам и артефактам. Новые загадки кочевников Евразии ждали решений…

Следует особо отметить, что прекрасным дополнением, выросшим в самостоятельный жанр исследования, стали его реконструкции как графические, так и натурные. И в этом он опередил многих, задав направление
и высокий стандарт качества. Еще в студенческие годы Михаил Викторович стал заниматься графическими реконструкциями вооружения и костюма. Во многом это, видимо, объяснялось стремлением «увидеть» людей прошлого в их собственных костюмах. Но если людей из античной Греции и Рима или западноевропейского средневековья, еще можно было увидеть на страницах учебников, то народы Востока туда никак не попадали. Пришлось все делать ему самому. М.В. Горелик стал изучать возможности графической реконструкции и пробовать свои силы в ней. Сначала это были черно-белые реконструкции к своим статьям, потом реконструкции костюма из различных комплексов, например, скифских погребений и, наконец, для целого ряда изданий — научных, научно-популярных и детских — потребовались цветные иллюстрации — реконструкции костюма и вооружения. В настоящее время это уже настоящий рынок, где трудится довольно большое число интересных и профессиональных художников, не все из которых, к сожалению, знают и понимают историю костюма и предметный мир прежних эпох. Рисовальщиков на темы истории довольно много, но пока никто не превзошел М.В. Горелика в научности подобных реконструкций.

Графическая реконструкция имела еще один важнейший практический выход. В 1979 г. в связи с подготовкой празднования 600-летия Куликовской битвы Михаил Викторович предложил, разработал и осуществил на базе Исторического музея реконструкции не просто в графике, но и в материале, серии комплектов вооружения древнерусских и золотоордынских воинов XIV в. для Музея на Куликовом поле и экспозиции самого Исторического музея. Реконструкции были настолько хороши и достоверны, что открыли эпоху, когда многие музеи решили пополнить свои экспозиции подобными костюмными реконструкциями. В последующие годы он разработал и вместе с группой мастеров, работавших под его руководством, изготовил натурные реконструкции костюмов воинов и их вооружения для экспозиций в Музее истории донского казачества (ст. Старочеркасская), во Владимиро-Суздальском музее-заповеднике, Музее «Слова о полку Игореве» (Ярославль), Музее на о. Хортица. Музее истории украинской литературы (г. Киев), Краеведческом музее г. Аркалык (Казахстан), Краеведческом музее в г. Новгород-Северский, Объединенном музее-заповеднике им. Праве (г. Ставрополь), в Национальном музее Республики Татарстан и т.д. Научная достоверность и качество подобных изделий была настолько высока, что ряд реконструкций были заказаны у него для Королевского Арсенала (Royal Armouries) в г. Лидс (Великобритания) и для некоторых частных коллекций как за рубежом, так и в России.

Но и это было только началом для более грандиозного проекта, который он разрабатывал в последнее время. Им должен был стать «Парк истории» — туристическо-образовательный и развлекательный центр с максимальным погружением посетителей в мир прошлого Евразии. К сожалению, он так и не дожил до воплощения этих планов в жизнь.

В последние годы он много занимался издательской деятельностью, создав на базе «Фонда Марджани» уникальный научный иллюстрированный журнал «Батыр. Традиционная военная культура народов Евразии». В нем он выразил свои представления об идеальном научном и художественном воплощении исследований в области воинского костюма и военной культуры евразийских народов от древности до позднего средневековья. Вышло под его редакцией только три тома, ставших настоящей сенсацией в среде специалистов и любителей военной старины. Михаил Викторович умел удивлять широтой размаха и отточенностью воплощения проекта в реальность. Остается только пожелать, чтобы этот проект получил развитие, став достойным продолжением его начинания и лучшей памятью о нем.

Ушел из жизни открытый и честный человек, большой ученый и талантливый художник, всю свою жизнь открывавший для нас «окна» в мир прошлого. Понимание завершения некоего этапа, внезапной остановки его творчества на самом пике усиливает горечь осознания прекращения общения с этим неунывающим, добрым и талантливым человеком. Нам остаются только память о нем, его рисунки, книги.

СПИСОК ОСНОВНЫХ ПУБЛИКАЦИЙ

1. Армии монголо-татар Х-XIV вв. М., 2002. — 84 с.
2. Оружие древнего Востока (IV тысячелетие — IV в. до н.э.). М.: Наука, 1993. — 349 с.
3. Оружие древнего Востока (IV тысячелетие — IV в. до н.э.). Изд. 2-е, доп. СПб: Атлант, 2003. — 336 с.
4. Опыт реконструкции скифских доспехов по памятнику скифского изобразительного искусства — золотой пластинке из Геремесова кургана // СА. — № 3. — 1971. — С. 236-245.
5. Рецензия на: Е.В. Thomas. Не1те, Schilde, Dolche. Studien uber romisch- pannonische Waffenfunde. Budapest, 1971 // СА, 1975. — №2. — С. 292-296.
6. Реконструкция доспехов скифского воина из кургана у г. Орджоникидзе // Скифы и сарматы. Киев: Наукова Думка, 1977. — С. 146-151.
7. Oriental armour оf the Near and Middle East from the eighth to the fifteenth centuries as shown in works of art // Islamic Arms and Armour. London, 1979. — С. 30-63.
8. Оружие и доспех русских и монголо-татарских воинов конца XIV в. // Вестник Академии наук СССР — 1980. — № 8.- С. 102-103.
9. Кушанский доспех // Древняя Индия. Историко-культурные связи. М.: На¬ука, 1982. — С. 82-112.
10. Монголы и огузы в Тебризской миниатюре XIV-XV веков // Mittelalterliche Malerei im Orient. Halle (Saale), 1982. — С. 91-98.
11. Защитное вооружение персов и мидян Ахеменидского времени // ВДИ. — 1982. — № 3. — С. 90-105.
12. Про «фракшсш» шоломи // Археолойя. — 1983. — № 44. — С. 14-29.
13. Шлем из станицы Даховской // ВДИ. — 1985. — № 2. — С. 94-96.
14. Ранний монгольский доспех (IX — первая половина XIV в.) // Археология, этнографии и антропология Монголии. Новосибирск: Наука, 1987. — С. 163-208.
15. Защитное вооружение степной зоны Евразии и примыкающих к ней территорий в I тыс. н.э. // Военное дело населения юга Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1993. — С. 149-179.
16. Вооружение народов Восточного Туркестана // Восточный Туркестан в древности и раннем средневековье. М.: Наука, 1995. — С. 359 — 430.
17. Шлемы и фальшьоны: два аспекта взаимовлияния монгольского и европейского оружейного дела // Степи Европы в эпоху средневековья. Том 3. Половец- ко-золотоордынское время. — Донецк, 2003. — С. 231-244.
18. Халха — калкан (монгольский щит и его дериваты) // Восток-Запад: диалог культур Евразии. Культурные традиции Евразии. — Вып. 4. — Казань, 2004. — С.182-195.
19. Введение в историю раннего монгольского костюма X-XIV века (по изобразительным источникам) // Батыр. Традиционная военная культура Евразии. 2010. — № 1. — С. 16-79.
20. Костюм золотоордынца из погребения у хутора Тормосин (проблема монгольской нераспашной одежды и других элементов костюма) // Батыр. Традиционная военная культура Евразии. — 2011. — № 2. — С. 59-91.
21. Монгольская латная конница и ее судьба в исторической перспективе // Военное дело Золотой Орды: проблемы и перспективы изучения. — Казань: Институт истории АН РТ, 2011. — С. 47-58.

Измайлов И.Л. Памяти Михаила Викторовича Горелика (1946-2015) // Поволжская археология. №01 (11). — Казань: Фэн, 2015. C. 271-280.