К содержанию учебника «Антропология» | К следующей главе
Хотя некоторые ростовые «штудии» могут быть отнесены еще к эпохе Античности или Возрождения (вспомним, например, первые точные рисунки человеческого плода и знаменитые каноны Леонардо да Винчи), точный отсчет ауксологического времени начинается с XVIII столетия. Именно тогда французский граф Филибер де Монбейяр по совету великого естествоиспытателя и своего близкого друга Бюффона, осуществил первое документированное ростовое обследование, которое заключалось в том, что он наблюдал за развитием собственного сына с 1759 по 1777 г. Это был первый пример так называемого «продольного» исследования роста; в отличие от «поперечного», когда обследуются разные группы детей последовательных возрастов (см. ниже). Регулярно измеряя длину тела сына от рождения до 18 лет, Монбейяр выявил интересную закономерность, которая была подтверждена во всех многочисленных последующих исследованиях. Построив два графика, один — постоянного увеличения длины тела с возрастом (рис. VI. 1, А), второй — ежегодных приростов длины тела (рис. V. 1, Б), он показал, что в течение первых трех лет прибавки длины тела постоянно уменьшаются, затем до 11-12 лет остаются примерно одинаковыми, с 12 до 15 лет резко увеличиваются, затем вновь падают и к 18 годам вообще исчезают, демонстрируя тем самым прекращение процесса роста. Со времен Монбейяра было проведено множество ростовых исследований, как продольных, так и поперечных, но основные установленные им характеристики ростовой
Рис. VI. 1. Увеличение длины тела сына де Монбейяра с момента рождения (1759 г.) до 18 лет. А — длина тела; В — скорость роста (годичный прирост длины тела)
кривой остались неизменными. (Для интересующегося историей читателя отметим, что Монбейяр проводил измерения и на других своих детях и что Французская революция 1789 г. принесла горе этой семье: сын Монбейяра — тот самый, которого так тщательно измерял отец, погиб на эшафоте, разделив эту участь с сыном Бюффона. К счастью, сам Монбейяр не дожил до этого скорбного часа: он скончался в 1785 г.).
XVIII в. ознаменовался и другими достижениями в области ауксологии. Так, например, была впервые отмечена связь между весом новорожденного и его дальнейшим развитием (эта проблема и по сей день составляет важный предмет ауксологических исследований). Тогда же возникает традиция регулярного измерения роста новобранцев. На рис. VI. 2 рукой великого Гете изображено проведение антропометрических измерений в армии герцога Саксон-Веймарского в 1779 г. Обращает на себя внимание присутствие при этом действе измеряющего и записывающего — свидетельство четкого соблюдения этого важного требования для проведения антропометрических измерений.
В XVIII же веке и опять-таки в Германии были впервые выявлены различия между детьми, относящимися к разным социальным слоям. Регулярные измерения, проводимые в Карлшуле в Штутгарте — школе при дворе герцога Вюртембергского, выявили существенную разницу в росте учеников, происходивших из аристократических семей или из семей буржуа (к последним относился и будущий глава немецкого романтизма, Фридрих Шиллер, обучавшийся одно время в Карлшуле). В 10-11-летнем возрасте дети аристократов были в среднем на 2,5 см выше своих сверстников из семей среднего сословия, в 15 лет — на 7 см. К окончанию периода роста, однако, эти различия практически нивелировались (Tanner, 1979). Позже подобные факты были выявлены и в других странах, например, в Италии, США, России, где было отмечено, что дети, родители которых занимаются физическим трудом, ниже ростом, чем их сверстники из семей более высокого социального уровня.
XIX в. ознаменовался развитием статистического подхода. В 1835 г. бельгийский ученый Адольф Кетле опубликовал первый статистический анализ ростовых данных. Кетле первым из ученых применил концепцию «нормального распределения» к показателям роста, он также впервые подчеркнул значение выборочных обследований, в противоположность широко распространенным индивидуальным наблюдениям.
Рис. VI. 2. Рисунок И.В. Гете, изображающий измерения новобранцев в Германии в 1779 г
Статистический метод Кетле был воспринят другими европейскими учеными, в частности, итальянцем Л. Паглиани (Pagliani), предпринявшим первое (после Монбейяра) лонгитудинальное (продольное) исследование на нескольких учащихся туринских школ. Паглиани впервые показал наличие связей между характеристиками роста и созревания, констатировав, что первая менструация у девочек всегда начинается после прохождения ими пубертатного скачка роста по тотальным размерам тела. Он впервые обратил внимание на взаимосвязь факторов питания и ростовых закономерностей.
Примерно в это же время (XIX в.) ростовые исследования приобрели отчетливую политическую окраску. Это было время бурного развития капитализма и широкого использования детского труда на различных промышленных производствах. Длина тела стала рассматриваться как «зеркало» социально-экономических условий. Так было положено начало ауксологической эпидемиологии, или эпидемиологической ауксологии. Л.-Р. Виллерме во Франции, Э. Чедвик, Ф. Гальтон и Ч. Роберте в Великобритании; Л. Паглиани в Италии; Г. Боудитч в США; Ф. Эрисман и Н. Виллямовский в России (список имен и стран можно продолжать) показали наличие четкой связи между показателями роста и условиями жизни детей.
Ростовые исследования стали частью физической антропологии с самого начала становления этой науки. В середине XIX столетия, т. е. в то время, когда происходило формирование европейской антропологии, основными ее интересами были анатомия и антропометрия, занимавшаяся измерением человеческого тела.
Основатели американской антропологии также уделяли много внимания изучению роста. Особенно показателен в этом отношении пример Франца Боаса, который в равной мере известен как своими классическими трудами по изучению роста мигрантов, так и фундаментальными исследованиями в области культурной антропологии, археологии, лингвистики. Боас впервые показал изменчивость параметров роста в зависимости от воздействия социокультурного окружения. Дети приезжавших в Америку иммигрантов (Боас, в основном, изучал две группы иммигрантов: итальянского и еврейского происхождения) значительно обгоняли своих родителей по длине и весу тела. Помимо увеличения размеров тела, у них наблюдалось изменение формы головы в сторону ее долихоцефализации (удлинения). И это было еще более удивительно, так как в то время головной указатель считался устойчивым расовым признаком. Боас продемонстрировал, что увеличение размеров тела есть следствие улучшения питания и условий жизни, а изменения формы головы могут быть связаны с изменением культурных традиций. В Европе младенцев туго пеленали и всегда укладывали на спину, тогда как в Америке считалось более здоровым класть их на живот. Приезжавшие в Америку иммигранты быстро усваивали американские порядки, и перемена положения тела ребенка во время сна не замедлила сказаться на таком, казалось бы, консервативном признаке, как головной указатель. Влияние положения тела во время сна на форму головы у младенца было впервые отмечено немецким исследователем Валчером в начале нашего века.
Работы Боаса и его коллег показали, что изучение роста есть неотъемлемая часть антропологических исследований, в первую очередь, потому, что реализация ростового процесса представляет собой результат взаимодействия биологических потенциалов, свойственных виду Homo sapiens, физических условий окружающей среды, а также того социального, экономического и политического окружения, которое создается в рамках человеческой культуры.
К содержанию учебника «Антропология» | К следующей главе