Матющенко В.И. Игольникова Л.Г. Поселение Еловка — памятник второго этапа бронзового века Средней Оби

Матющенко В.И., Игольникова Л.Г. Поселение Еловка — памятник второго этапа бронзового века Средней Оби // Сибирский археологический сборник. Вып. 2. Новосибирск, 1966. С. 183-195.

Поселение расположено на левом берегу (высотой 15—17 м) обской протоки Симан у дер. Еловка Кожевниковского района Томской области. Южнее поселения протекает высыхающая летом рч. Федоска. Берег Симана интенсивно разрушается половодьем, в результате чего площадь поселения значительно сократилась.

Поселение открыто в 1959 г. В. И. Матющенко и Л. В. Александровой. В 1960 и 1961 гг. Музей ИМК при Томском университете провел раскопки этого памятника. Работы велись в двух пунктах поселения. За два года вскрыто 850 м2. Материалы хранятся в фондах музея.

Стратиграфия памятника такова: 1) гумусный слой темно-серого цвета (5—7 см)-, 2) слой пахотной земли — мелкозернистой пылеватой темно-серого цвета супеси (20—25 см), уже в этом слое встречаются находки (мелкие фрагменты керамики); 3) слой черной супеси (25—70 см). В этом слое, главным образом в его верхнем горизонте, сосредоточена основная масса находок. В некоторых случаях под этим слоем расположен слой плотной черной земли такой же структуры, что и предшествующий (15—20 см). Находки здесь встречаются только в верхнем горизонте. Культурный слой поселения подстилается светло-желтым плотным суглинком.

Во время раскопок памятника не были обнаружены какие-либо жилые сооружения типа углублений, ям-землянок. По-видимому, на поселении не было долговременных жилых построек. Единственные надежные свидетели существования жилищ на поселении — очаги, сложенные из камней. Как правило, камни в очагах разбиты, потрескались. Угля, золы и обожженной земли сохранилось очень мало. Трудно поэтому говорить о характере жилищ на Еловском поселении.

Все очаги сооружены в темной уплотненной земле. Ниже очага прослеживается нетронутый материковый слой в виде круглой площадки диаметром 10—12 м. В центре этой площадки и находится очаг. Можно предполагать, что именно эти площадки темной уплотненной земли являлись полом жилищ, округленных в плане, т. е. сами жилища были, по-видимому, наземного типа. Инвентаря на поселении было собрано довольно много.

Керамика. Находки ее очень многочисленны. Сосуды сделаны от руки. Форма их баночная и горшковидная, дно плоское. Наряду с маленькими чашечками диаметром 6,5 см имеются сосуды, диаметр венчика которых 20—30 и 10—13 см. Глиняное тесто серое, с примесью песка. Есть также немногочисленные фрагменты сосудов черного и желтого цвета. Сосуды изготовлены ленточным способом. Их стенки изнутри и снаружи хорошо заглажены. Орнамент можно разделить на два вида — резной и гребенчатый.

Среди резного орнамента (рис. 1, 1,2, 4, 5; 2, 1—3, 5—10, 12—14) наиболее распространена косая сетка в виде пояса в сочетании с короткой вертикальной нарезкой по краю венчика или с ямочками и геометрическими фигурами. Нередко имеется также горизонтальная линия из ямочек, чередующихся с 2—3 вертикальными короткими линиями. Эта линия часто сочетается с геометрическими фигурками (заштрихованными треугольниками, ромбами). Широко распространен узор, состоящий из поясов косых резных линий, чередующихся с горизонтальными линиями из ямочек и лунок. Сосуд с таким орнаментом украшен по венчику косой резной сеткой. Орнамент этого вида обычно покрывает сосуд до дна. Нередки пояса в виде желобков, штрихованных косых линий, которые сочетаются с линиями из ямок или с поясами из треугольников и ромбов. Последние часто бывают заштрихованными косой или прямой резной сеткой. Распространенным вариантом орнамента являются также ромбы и треугольники, заштрихованные косой резной сеткой, которые сочетаются с поясами из косых резных линий или с линиями из ямок или из «жемчужника» (по венчику). Резной техникой выполнены также ленты в виде зигзага, которые заштрихованы поперечными или прямыми линиями. Ленты сочетаются с треугольниками.

Из гребенчатых узоров (см. рис. 1, <3; 2, 4, 11, 15) выделяются следующие варианты: а) пояса отпечатков косой гребенки в сочетании с линиями из ямок и лунок, с вертикальными отпечатками гребенки по краю венчика; б) геометрические фигуры (треугольники и ромбы, подобные тем, что выполнены резной техникой в сочетании с поясами косых оттисков гребенчатого штампа); в) горизонтальные отпечатки гребенки в сочетании с геометрическими резными фигурками (штрихованными треугольниками и ромбами); г) елочка из отпечатков гребенки в сочетании с линиями из ямочек и лунок. В целом в орнаментации преобладает резная, а не гребенчатая техника. На поселении нет сосудов, которые были украшены одним элементом орнамента. Разновидности орнамента представляют разнообразные сочетания почти всех сравнительно немногочисленных элементов (резные линии, лунки, ямки, гребенки, жемчужинка.) Можно выделить две большие группы сосудов. Первая группа представлена сосудами с хорошо профилированными стенками и венчиком. В большинстве случаев они украшены геометрическими узорами, образующими треугольники, ромбы и другие фигурки. Другая наиболее многочисленная группа представлена слабопрофилированными сосудами, которые украшены как резными, так и гребенчатыми узорами в сочетании с линиями из лунок и ямок. Орнаментация сплошная от венчика до дна. У сосудов этой группы по краю венчика обычно имеется вертикальная нарезка или отпечатки гребенки. [caption id="attachment_17488" align="aligncenter" width="1024"]Рис. 2. Виды орнаментации сосудов. Рис. 2. Виды орнаментации сосудов.[/caption]

Костяные изделия среди находок многочисленны и разнообразны. Из кости, по существу, изготавливались почти все необходимые в быту и хозяйстве предметы: наконечники стрел, проколки, шилья, ножи, псалии, ложки, прясла. По материалам можно довольно полно восстановить процесс обработки кости. В культурном слое собрана значительная коллекция изделий, которые не были закончены и выброшены. При работе над костью ее рубили топором, резали ножом, полировали и шлифовали. Нередко отдельные предметы сверлили.

Рис. 3. Костяные наконечники стрел, проколки и костяные ножи.

Рис. 3. Костяные наконечники стрел, проколки и костяные ножи.

Наконечники стрел найдены двух форм:

а) треугольной формы с плоским черешком и оттянутыми назад усиками оснований (рис. 3, 1, 3). Они не все одинаково тщательно обработаны. В большинстве случаев эти предметы с заполированной до блеска поверхностью, прочные, изящные на вид;

б) узких вытянутых форм с плоским черешком. Они не имеют уступа между лезвиями и черешком. Переход от лезвия к черешку плавный (см. рис. 3, 2, 5, 6). В разрезе наконечник имеет треугольную или вытянутором¬бическую форму. Наконечники изготовлены из трубчатых костей. На одной из граней они имеют продольный желобок, остатки внутренней части трубчатой кости. Наконечники хорошо обработаны;

в) редко встречаются наконечники ланцетовидной формы. Черешок и лезвие имеют здесь также плавный переход, (см. рис. 3, 4).

Рис. 4. Костяные и каменные предметы.

Рис. 4. Костяные и каменные предметы.

Некоторые наконечники стрел встречены на поселении в единичных экземплярах: 1) треугольный, уплощенный, имитирующий обычные формы каменных наконечников (см. рис. 3, 10,)\ 2) с длинным круглым черешком, коротким четырехгранным лезвием; обработан тщательно (см. рис. 3, 5);

3) округлый в сечении с длинным конусовидным острием и коротким, но таким же крупным конусовидным черешком (см. рис. 3, 7); 4) веретенообразной формы, узкий с уплощенным черешком (см. рис. 3, 9).

Проколок и других острий найдено около 50 штук. Эти орудия изготовлялись из реберных и метакарпальных костей; иногда их делали из рога лося. По форме проколки можно разделить на две группы: с навершием и без навершия. Навершием у проколок является округлая суставная часть ребра или кости (см. рис. 3, 11, 15, 16). В некоторых случаях навершие сделано в виде полушария.

К этой же группе орудий следует отнести роговые стержни, один (суженный) конец которых круто приострен. Такие изделия не могли использоваться в качестве колющего орудия (рис. 4, 2).

Костяные ножи изготовлялись из ребер и трубчатых костей. Эти изделия широкие, толстые, длинные. Лезвием у них служили обычно с одной стороны подточенная передняя часть (см. рис. 3, 12, 14). Конец лезвия орудий, как правило, сточен и сработан с обеих сторон в процессе употребления. Это свидетельствует о том, что такие орудия использовались и как колющие. Ножи не имеют специальных рукоятей. Одно костяное лезвие могло использоваться только в рукояти, которая, однако, не сохранилась.

Среди остальных предметов выделяются следующие:

1) прясла, представляющие собой костяные диски с центральным сквозным отверстием (рис. 5, 11);
2) костяная рукоять ножа, хорошо обработанная, зашлифованная. Бронзовый нож, вложенный в такую рукоять, должен иметь вид коленчатого ножа карасукского типа (см. рис. 5, 13);
3) небольшая костяная лопаточка с круглым черешком (см. рис. 4, 4);
4) предмет, по форме напоминающий «сапожок». Это тщательно обработанное изделие Г-образной формы. Одна половина его сужена, другая — круглая, полая. Полость сделана искусственно высверливанием. Назначение этого предмета, как и предыдущего, не ясно (см. рис. 4, 3);
5) костяные «посошки», предметы Г-образной формы, одна из сторон которых срезана в виде широкого клина и, вероятно, вставлялась в расщепленное древко, другая, утолщенная, имела овальное сечение (см. рис. 5, 9-10);
6) концевые накладки для луков (см. рис. 5, 4, 5). Они имеют клиновидное основание, приостренный передний конец и две поперечные выемки, служившие для закрепления тетивы;
7) костяная ложка овальной формы, сильно уплощенная (см. рис. 5, 12). Черенок короткий, плоский;
8) бабки с пришлифованными боковыми гранями и просверленными отверстиями;
9) зубы животных со сквозными отверстиями, входившие в состав ожерелий;
10) наконечники гарпунов, обработанные так же, как наконечники стрел. В сечении они круглые (см. рис. 5, 12);
11) костяное острие в виде изогнутого стержня. На одном конце его имеется выступ со сквозным отверстием (см. рис. 5, 3);
12) массивный и длинный наконечник дротика. Черешок его уплощен;
13) долото из кости со сломанным обушком, лезвие округлое, тщательно зашлифованное (см. рис. 3, 13);
14) псалии. Изготовлены очень тщательно, если не считать одного экземпляра (см. рис. 5, 6—8). Псалии представляют собой круглый, слегка изогнутый костяной стержень, они хорошо заполированы. Отверстия в псалиях расположены неодинаково.

Интересным костяным предметом является подвеска с изображением лося (задняя часть отломана и утеряна). В середине туловища животного сделаны два отверстия, такое же отверстие на месте глаза. Фигурка тщательно отделана (см. рис. 1, 6).

Изделия из бронзы и литейные формы объединяют следующие предметы:

1) бронзовый черешковый трехлопастной наконечник стрелы. Лопасти короче черешка. Черешок круглый, имеет клиновидный конец (рис. 6, 8);

2) бронзовый втульчатый двухлопастной наконечник стрелы. Втулка, сломанная в нижней части, проходит по всей длине лезвия. Внизу втулка имеет отверстие. Вся поверхность наконечника покрыта окисью меди (см. рис. 6, 4);
3) бронзовый прорезной втульчатый наконечник копья. Втулка, немного выступая за основание пера, проходит по всей длине последнего. Сбоку она имеет сквозное отверстие в виде запятой. Края пера сточены с обеих сторон под углом. На втулке хорошо видны литейные швы (см. рис. 6, 5);
4) бронзовый пластинчатый выгнутообушковый нож с утолщенным обушком, на котором заметен литейный шов. Лезвие изогнутое, отделено от рукоятки небольшим уступом (см. рис. 6, /);

Рис. 5. Костяные изделия. Бронзовый нож.

Рис. 5. Костяные изделия. Бронзовый нож.

5) бронзовый коленчатый нож с рукояткой, завершающейся шляпкой с петелькой сбоку. Лезвие отделено от рукоятки уступом, одна сторона которой орнаментирована елочкой, другая — поперечными волнообразными, сильно стертыми валиками (см. рис. 6, 2)\

Рис. 6. 1,2,5 — ножи; 3 — наконечник копья; 4, 8 — бронзовые наконечники стрел; 6, 7, 9, 10 — бронзовые украшения; 11 — 12 — глиняные литые формы изделий.

Рис. 6. 1,2,5 — ножи; 3 — наконечник копья; 4, 8 — бронзовые наконечники стрел; 6, 7, 9, 10 — бронзовые украшения; 11 — 12 — глиняные литые формы изделий.

6) обломок бронзового ножа (?) сильно испорчен коррозией (см. рис. 6, 5). Остальные бронзовые находки включают: бронзовое уплощенное кольцо (см. рис. 6, 7), обломок толстой пронизи из тонкой медной пластинки с тремя поперечными валиками и желобками, обломок бронзового браслета, височное кольцо из проволоки, спирально изогнутое (см. рис. 6, 9), четырехгранный стержень (см. рис. 6, 10), спирально изогнутую бронзовую пластинку.

Обломки литейных форм на поселении немногочисленны. Все они изготовлены из обожженной глины. Наиболее хорошо сохранившиеся части их представлены следующими образцами: 1) створка формы для литья прорезного копья, размеры которого несколько больше, чем у описанного выше копья. Передний конец формы сломан (см. рис. 6, 12)\ 2) обломок створки формы для отливки серпа карасукского типа с выгнутым обушком (см. рис. 6, 11)\ 3) обломок створки комбинированной формы. В ней отливались, по-видимому, пластинчатый нож и шило. Кроме того, известно еще некоторое количество обломков глиняных форм, по которым трудно судить о предме¬тах, в них отливаемых.

Изделия из бронзы и литейные формы убедительно свидетельствуют о высоком уровне развития бронзолитейного производства у местных обских племен эпохи бронзы. Эти племена, во многом отличные по хозяйству и облику культуры, не потеряли достижений своих предшественников, носите¬лей томской культуры, в деле изготовления бронзовых предметов.

Каменные изделия на поселении немногочисленны, в основном грузила. Это главным образом валуны, с обеих сторон которых сделаны поперечные желобки для перевязи. Другой дополнительной обработке валуны не подвергались. Грузила небольших размеров, 5—7 см в диаметре.

Наконечники стрел из камня встречаются редко. Они представлены следующими экземплярами: 1) кремневый наконечник стрелы треугольной вытянутой формы с вогнутым основанием; обработан тщательной ретушью (см. рис. 4, 10)\ 2) наконечник стрелы из серого кремнистого сланца с прямым основанием, обработан небрежно (см. рис. 4, 9)\ 3) наконечник дротика из серовато-коричневого кремнистого сланца с прямым основанием и обломанным широким черешком; обработан тщательной отжимной ретушью (см. рис. 4, 8).

Другие каменные предметы коллекции включают следующие предметы: 1) каменная подвеска, изготовленная из уплощенной овальной гальки со сквозным отверстием на одном конце (см. рис. 4, 5); 2) точило из мелкозернистого глинистого сланца, четырехгранное в поперечном сечении. Грани изделия оббиты. При использовании точила на его поверхности было про¬точено несколько продольных желобков (см. рис. 4, 7); 3) обломок предмета неизвестного назначения из глинистого сланца (грузило?), имеющий форму чечевицы с продольными желобками с обеих сторон (см. рис. 4, 11).

Описанные выше изделия нет возможности отнести к какому-либо определенному стратиграфическому горизонту культурного слоя поселения.

Это обстоятельство создает большие трудности при датировке памятника. Такое затруднение испытывают почти все исследователи при изучении поселений, расположенных в зоне лесостепи и леса. Выход из положения может быть только один — типологическое изучение материала, сравнение его с уже известными памятниками Западной Сибири. Наибольшую услугу в этом отношении оказывает керамика как самый массовый материал поселения.

Керамика поселения имеет определенный облик, характерный для культур карасукского времени Западной Сибири. Разумеется, еловская керамика имеет, кроме того, свои собственные, свойственные только ей черты, которые отличают ее от всех других соседних памятников.

Сходство керамики поселения Еловка с керамикой карасукской эпохи Верхней Оби проявляется прежде всего в одинаковых по форме плоскодонных сосудах двух типов: баночных и горшковидных. Форма венчиков у сосудов также одинакова. Преобладает одинаковый ямочный и бугорчатый орнамент по венчику. Это одна из характернейших черт керамики карасукского типа лесостепной зоны. На Верхней Оби, в частности в погребении на р. Змеевка, найден сосуд, украшенный штрихованными треугольниками. которые располагаются в шахматном порядке 1. Такого типа орнаментация известна на Еловке.

Керамика поселения Еловка имеет некоторые специфические детали. Здесь сосуды более профилированные, чем на Верхней Оби. На Верхней Оби нет сосудов, украшенных сплошным орнаментом от венчика до дна. Кроме того, орнаментация на сосудах из Еловки располагается зонально, чего нет на сосудах с Верхней Оби. Сплошная орнаментация и зональность являются наиболее характерной и своеобразной чертой еловской керамики.

На сосудах с Верхней Оби редка горизонтальная елочка. Та же композиция там выполняется резными линиями. В Еловке орнамент, исполненный резными линиями и отпечатками гребенки, встречается часто.

На Верхней Оби не известны сосуды, которые имели бы у днищ орнамент в виде треугольников. На Еловке такой орнамент известен, хотя и не имеет широкого распространения. На Верхней Оби почти нет ямочных узоров на сосудах карасукского времени. Наоборот, на Еловке ямки нередко как самостоятельный вид орнаментов покрывают многие сосуды. Что касается гребенчатых орнаментов, то их разновидности на Верхней Оби крайне редки. В Еловке гребенчатые узоры наряду с резными, напротив, наиболее распространены.

Все это дает основание считать Еловское поселение, с одной стороны, близким верхнеобским памятникам карасукского времени, с другой — по наличию ряда своеобразных особенностей в керамике отличным от них.

Бесспорна близость еловской керамики Ирмени I, раскопанной М. П. Грязновым. На Ирмени встречаются все типы сосудов, которые известны в Еловке, в том числе и сильно профилированные. Общие черты здесь те же — штрихованные треугольники, резные горизонтальные линии, треугольники, обращенные вершинами друг к другу с ромбами между ними, треугольники, обращенные вершинами друг к другу с полосой в виде зигзага. Одинакова у венчика горизонтальная резная елочка и штрихованная косая сетка.

Наблюдается немалое сходство керамики Еловского поселения с керамикой могильников Дындыбай и Бегазы. Для этих памятников характерны узоры, выполненные отпечатками гребенки: треугольники и ромбы, которые иногда оказываются сплошь заштрихованными. То же следует сказать и о заштрихованных лентах и треугольниках, выполненных резными линиями 2.

Наибольшие аналоги имеет еловская керамика в керамике памятников низовьев р. Томи (в Басандайке и Томском лагерном городище). Здесь и там имеются косые отпечатки гребенчатого штампа в виде горизонтальных поясов в сочетании с ямочным орнаментом; резные пояса, заштрихованные косой сеткой в сочетании с луночным орнаментом; резные геометрические фигуры в сочетании с «жемчужником» и резными лунками; резные ленты, заштрихованные косыми или поперечными линиями; резные елочки в сочетании с лентами; крупная сетка из оттисков гребенки в сочетании с горизонтальной гребенкой и ямочками 3. Такое сходство является, видимо, следствием тесной близости обских и томских племен. Не исключено, что между ними существовала постоянная связь.

Видеть тесные связи обских племен, расселенных в районе Еловки, с племенами Иртыша трудно. Вместе с тем сходство материальной культуры, в частности керамики племен этих двух районов, не вызывает сомнений. Сосуды из Еловки имеют немало сходства с Сузгуном II. Сосуды первой и второй групп, которые выделяет В. И. Мошинская в керамике Сузгуна II 4, имеют заметное сходство с еловскими сосудами второй группы. Сходство наблюдается в форме орнаментации сосудов, а также в размерах. Вторая группа сосудов из поселения Еловки имеет наибольшее сходство с Сузгуном I. Сосуды Еловки и Сузгуна имеют одинаковое зональное расположение орнамента (елочки, выполненные гребенкой и резными линиями, разделенными горизонтальными линиями из ямок и лунок; геометрические фигуры в верхней половине сосуда и елочка в нижней). Сходство заключается также в том, что все эти сосуды покрыты орнаментом сплошь от венчика до дна.

Все эти памятники (Верхняя Обь, Центральный Казахстан, Низовья Томи, Сузгун II), бесспорно, близки Еловскому поселению. Эта близость свидетельствует о том, что Еловское поселение существовало приблизительно в то же время, что и названные выше памятники.

Если обратиться на юго-запад к памятникам карасукской культуры Минусинской котловины, то заметим несколько иную картину. Такой близости, как в памятниках юга и запада, здесь нет. Определенная близость еловской керамики к керамике карасукской культуры Минусинской котловины, конечно, имеется. Одинакова, в частности, профилировка стенок сосудов, четко выделенный венчик, наличие геометрических узоров в орнаментации. Но вместе с тем имеется множество черт, которые не сближают, а разделяют Еловку и Карасук Минусинской котловины. Отметим только некоторые детали. Карасукские сосуды Южной Сибири почти не имели отпечатков гребенки. Есть только несколько случаев гребенчатого узора на стоянках Анаш и у с. Батени 5. Гребенчатые узоры в Еловке очень многочисленны. Они, как уже отмечалось, составляют наряду с резными один из основных типов орнаментации. Карасукские сосуды Южной Сибири почти не имеют по венчику украшений. Еловские же сосуды, как правило, украшены по венчику. Именно эту особенность Еловского поселения (незначительное сходство его с собственно карасукскими памятниками) надо иметь прежде всего в виду, решая вопрос о культурной принадлежности Еловского поселения.

Учитывая сходство и различия еловской керамики с керамикой других районов и памятников, можно датировать Еловское поселение периодом с конца II до VII в. до н. э. Эту же дату, или близкую ей, подтверждают другие материалы поселения. Трудно использовать для датировки костяные наконечники стрел и проколки, так как они бытовали у народов Сибири очень длительное время без каких-либо существенных изменений. Можно только отметить, что типы наконечников стрел и проколок, обнаруженные на Еловском поселении, известны в памятниках X — V вв. до н. э. Что же касается других изделий, обнаруженных на поселении, то они дают больше возможности для датировки. Псалии известны в памятниках Приуралья и Казахстана. По классификации К. Ф. Смирнова, еловские псалии принадлежат к IV и V Типам изделий такого рода. Датировка этих предметов по К. Ф. Смирнову — рубеж II и I тыс. до н. э. 6 Известны они и в памятниках карасукского времени на Верхней Оби, где М. П. Грязнов датирует их X — VIII вв. до н. э. 7 Бронзовые прорезные наконечники копий известны в памятниках, которые датируются временем поздней бронзы и раннего железа. Они найдены на Урале, в Челябинской и Свердловской областях 8, в Башкирии, у г. Бирска 9, в Прикамье, в могильниках ананьинского времени: Маклашеевском, Луганском, Ананьинском, в Татарской АССР, на оз. Иссык-Куль 10 и в других местах. Эти копья датируются X — IV вв. до н. э.

Дата коленчатого ножа из Еловки не вызывает сомнения. Это типичный карасукский нож. Ножи этого типа характерны для памятников карасукской культуры. Дата второго ножа может быть определена на основании сравнения его с ножами из Томского могильника, которые М. Н. Комарова относит к большереченской культуре 11. Подобные ножи известны в большереченском этапе большереченской культуры Верхней Оби.

К карасукскому времени следует отнести обломок литейной формы для изготовления серпа. Серпы с таким изгибом спинки являются обычными для памятников X — VIII вв. до н. э.

Таким образом, Еловское поселение следует датировать X — VII вв. до н. э. Нет оснований считать этот памятник более древним или поздним, хотя на поселении собраны немногочисленные находки как более древнего, так и более позднего времени. Бесспорно, в материалах памятника имеются фрагменты керамики, которые очень близки Самусьскому поселению томской культуры второй половины II тыс. до н. э. Возможно, что Еловское поселение существовало в период томской культуры. Однако четко выраженного комплекса этого времени в Еловке нет. Вместе с тем еловская керамика X — VII вв. до н. э. во многих отношениях имеет сходство с самусьской. Это сходство выражается в форме еловских сосудов и в их орнаментации.

На Самусь IV и в Еловке очень многие сосуды украшены по краю венчика вертикальными резными линиями, на обоих памятниках преобладает зональность в расположении орнамента; зоны разделяются чаще всего линиями из лунок или ямочек. На обоих памятниках распространенным видом орнамента является горизонтальная елочка, выполненная отпечатками гребенки, резными линиями. Все это позволяет утверждать, что керамика поселения Еловка служит логическим продолжением в развитии керамики томской культуры. Многие элементы керамики томской культуры вошли в качестве составного компонента в еловскую керамику. Время существования Еловского поселения ознаменовалось появлением новых, неизвестных во времена томской культуры элементов, черт орнаментации. Это отражает, видимо, определенные исторические события, разыгравшиеся в Среднем Приобье в первой половине I тыс. до н. э.

Время существования томской культуры — первый этап бронзового века в Среднем Приобье. Второй этап бронзового века в этом районе представлен памятниками карасукского времени 12. Некоторые исследователи относят эти памятники к карасукской культуре, считая, что последняя имела широкое распространение в Западной Сибири. Другие склоны считать эти памятники принадлежащими самостоятельным археологическим культурам, не имевшим ничего общего с карасукской культурой Южной Сибири. Не пытаясь решать этот вопрос окончательно, отметим только, что памятники второго этапа бронзового века в Среднем Приобье, вероятнее всего, составляют самостоятельную археологическую культуру. Вряд ли стоит причислять их к ирменской культуре, что делает Н. Л. Членова 13. Кажется более вероятным, что на территории существования томской культуры в конце II и начале I тыс. до н. э. сложилась новая культура, в состав которой вошли многие элементы томской. Возможно, в этот район вторглась какая-то группа населения, родственная южносибирским племенам. Она, вероятно, принесла с собой новые элементы культуры. Но это влияние было не настолько значительным, чтобы полностью изменить все стороны культуры. Поэтому новая культура явилась сочетанием элементов предшествующего и нового времени.

Эта культура занимала район от современных границ Томской и Новосибирской областей по Оби и Томи до низовий Чулыма, где известны памятники эпохи бронзы 14.

* * *

В культурном слое Еловского поселения обнаружено большое количество костей животных и рыб. Окончательное определение этих костей пока не произведено, однако ясно, что в остеологической коллекции имеются кости животных — домашних (корова, овца, лошадь) и диких (лось, олень, заяц). Большинство костей раздроблено.

Скотоводство, охота и рыболовство являлись основным занятием жителей Еловки. Появление скотоводства было, безусловно, огромным прогрессом, так как на берегах Средней Оби оно должно было резко изменить многие стороны жизни местного населения, которое до сих пор добывало средства к существованию только охотой и рыболовством. Племена томской культуры, предшествующей Еловскому поселению, еще не знали скотоводства. Это хозяйственное занятие, проникшее сюда, безусловно, от южных соседей и, возможно, благодаря передвижению определенной части южных племен на север, привело к изменению характера культуры местных племен. Исчезли долговременные жилища, появились элементы степной орнаментации в сосудах, изменился в целом быт населения. Вместе с тем жители Еловского поселения продолжали заниматься охотой и рыболовством.

Notes:

  1. М. П. Грязнов. История древних племен Верхней Оби. МИА, 1956, № 48, рис. 8, 2.
  2. М. П. Грязнов. Памятники карасукского этапа в Средней Азии. СА, 1952, XVII, стр. 130, рис. 17, 2.
  3. «Басандайка». Тр. Томского гос. ун-та, т. 97, 1948, рис. 16, 2, 3; рис. 18, 6, 23.
  4. В. И. Мошинская. Сузгун II — памятник эпохи бронзы лесной полосы Западной Сибири. МИА, 1957, № 58, табл. I и II.
  5. С. А. Теплоухов. Древние погребения в Минусинском крае. Материалы по этнографии, т. III, вып. 2. Л., 1927, табл. XIV, 7, 12; табл. XV, 3, 11, 14.
  6. К. Ф. Смирнов. Археологические данные о древних всадниках Поволжско-Уральских степей. СА, 1961, № 1, стр. 65.
  7. М. П. Грязнов. История древних племен…, стр. 74.
  8. Б. Г. Тихонов. Металлические изделия эпохи бронзы на Среднем Урале и в Приуралье. МИА, 1963, № 90, табл. VIII, 3, 4, 5, 8; А. В. Збруева. История населения Прикамья в ананьинскую эпоху. МИА, 1952, № 30, табл. XX, 20.
  9. А. В. Збруева. Указ. соч., табл. I, 1; табл. II, 24, 25; табл. V, 9; табл. XX, 10, 12, 19.
  10. А. П. Смирнова. Железный век Башкирии. МИА, 1957, № 58, табл. III, 2.
  11. М. Н. Комарова. Томский могильник, памятник истории древних племен лесной полосы Западной Сибири. МИА, 1952, № 24, рис. 17, 11, 12, 16; рис. 20, 12; рис. 21, 10, 18, 19.
  12. В. И. Матющенко. Тайна курганов Томской земли. Томск, 1960; Он же. Томская культура эпохи бронзы. Научная конференция по истории Сибири и Дальнего Востока. Иркутск, 1960.
  13. Н. Л. Членова. О культурах бронзовой эпохи в лесостепной зоне Западной Сибири. СА, 1953, XXIII.
  14. Городище в окрестностях с. Молчанова, исследованное А. П. Дульзоном, и поселение у дер. Десятово, частично раскопанное Е. М. Пеняевым.

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014