Ладожское ярлство: «колбяги»

К содержанию книги «Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси» | К следующей главе

Шведская рать направлялась в 1164 г. туда, где, видимо, рассчитывала найти поддержку населения, составлявшего основу «ладожского ярлства» и представленного археологической культурой приладожских курганов IX-XII вв. (Назаренко 1979а, 19796, 1980,1982;Raudonikas 1930:132-141), практически лишенной славянского компонента. Изучением ее в 1878-1884 гг. занимался Н. Е. Бранденбург, раскопавший более 150 курганов на р. Паше, Сяси и их притоках (а также ряд сопок у Старой Ладоги и сопку в дер. Михаила-Архангела на Волхове). Раскопки в Приладожье в 1920-1960-е гг. проводили В. И. Равдоникас, А. М. Линевский, С. И. Кочкуркина, в 1969 г. Г. С. Лебедев и В. А. Назаренко провели инвентаризацию групп, исследованных Бранденбургом, а с 1970 г. В. А. Назаренко осуществил двадцатилетний цикл методичных исследований курганной культуры Юго-Восточного Приладожья (ЮВП).

В основе ее — местное финно-угорское население, с которым обитатели Ладоги (прежде всего норманны) установили разнообразные отношения. В IX в. на реках Приладожья (нижней Паше, средней Сяси, междуречье Сяси-Паши-Тихвинки) появляются скандинавские поселенцы — посредники пушной торговли с местной «лопью» и «весью». Финно-скандинавский синтез определил, в частности, локальный и выразительный погребальный обряд приладожских курганов. Своеобразие биритуальных (практиковавших как сожжения, так, позднее, в основном ингумацию) погребальных традиций приладожского населения конца IX-XII вв. в том, что собственно курган, погребальное сооружение, возводился как точное подобие дома: с очагом и очажной утварью в центре, строгим делением на мужскую и женскую половину, первоначальная форма насыпи была, как правило, квадратной в плане. Эти «дома мертвых» восходят к восточнофинским традициям (они известны, например, на городищах Поволжья).

[adsense]

Приладожские курганы ЮВП, однако, содержат мужские и женские захоронения не волго-финского, как в Прионежье и Белозерье, а прибалтийско-финских антропологических типов, среди них есть скандинавские погребения, сопровождающиеся большим количеством оружия (мечи, копья, боевые топоры) и типично скандинавских украшений, как мужских, гак и женских (характерные для «эпохи викингов» овальные скорлупообразные фибулы, браслеты и др.) Среди женских вещей также типично финские «шумящие» и зооморфные подвески, пряжки и пр.

Монументальный курган у дер. Усть-Рыбежна на р. Паше содержал захоронение воина с мечом и другим богатым вооружением, у очага, над которым в насыпи была установлена боевая ладья викингов. Столь же насыщены скандинавскими элементами и курганы в наибольшем месте их скопления, между деревнями Сязпига и Вихмесь на р. Паше и по р. Сязниге. У дер. Вихмесь был найден самый крупный для этого времени монетный клад, свыше 16 кг серебряных монет (главным образом, германских) в железном котле. Железные клепаные котлы, кованые сковороды, очажные лопаты из высококачественного металла — также характерная черта скандинавской культуры эпохи викингов. Наряду с ними у очагов найдена славянская гончарная керамика, изготовленная, вероятно, в Ладоге.

Центром юго-восточного Приладожья в IX — начале X в. было, по-видимому, укрепленное Сясьское городище у дер. Городище (вероятно, Алаборг «саг о древних временах»). Именно здесь исследован один из курганных могильников с ранними «приладожскими» традициями, возникший в 890-920 гг. в непосредственном соседстве с выразительной группой сопок (Вельский 1997:132-133). На городище выявлен культурный слой (полностью разрушенной площадки), исследуется небольшой посад с производственными постройками, большим количеством бус, фрагментами дирхемов и полным отсутствием гончарной керамики (Богуславский, Щеглова 1996: 58—59); начальные даты, судя по этим находкам, соответствуют нижнему горизонту Старой Ладоги (750-е гг.), прекращается жизнь на городище в 920-х гг. (Френкель 1997: 129). Видимо, с этого времени «центр самоуправления» ЮВП смещается на Пашу, в район противолежащих притоков рек Сязнига—Вихмесь.

Приладожская курганная культура, объединившая финские и скандинавские элементы, по предположению Д. А. Мачинского связана, вероятнее всего, с «колбягами», известными по «Русской Правде», скандинавским, византийским и арабским источникам (Мачинский 1989). Др.-сев. kylfingar (от kylfr — «кол, дубина’, иногда — особая разновидность копья) в этих источниках выступают как особая категория воинов, привлекавшаяся вместе с варягами в великокняжеские ополчения, но в основном действовавшая (и обитавшая) на финском пограничье, недалеко от карел. Впервые колбяги, как и карелы, упоминаются в исландской «Саге об Эгиле», повествующей о событиях конца IX в., и это — время появления первых памятников приладожской курганной культуры. Топоним «Колбеки» на южной окраине ареала культуры приладожских курганов сохранил в «языке земли» этот исчезнувший этноним населения юго-восточного Приладожья IX-XI вв.

Одновременные приладожской курганной культуре курганы Ладожско-Онежского межозерья (у дер. Челмужи и др.) с подобием деревянных камер связывают собственно с карелами (корелой). В восточном Приладожье XI-XII вв. известны многочисленные курганные группы из невысоких насыпей с захоронениями, антропологически и по характеру вещей относящимися к летописной веси (предкам вепсов). В XII в. эти курганы от Ояти распространяются на запад, на р. Капшу и Пашу, в ареал приладожской курганной культуры, а ее собственное развитие прекращается. По окраине юго-восточного Приладожья широко распространяются жальники, или курганы «словено-новгородского типа» (Мозолево и др.), близкие могильникам Ижорского плато, западных районов Новгородской области, свидетельствующие об активной земледельческой колонизации края, продвигающейся с юго-запада из Новгородского Приильменья в тихвинское Приладожье.

В начале XII в. Устав князя Святослава Ольговича 1137 г. фиксирует «окняжение» этой территории и распространение на нее новгородской системы даней и погостов: «емлеть пискуп за десятину от вир и продаже 100 гривен новых кун, иже выдаваеть Дома- жиричь из Онега». Село Домажирово со старинной церковью и ныне существует в Подпорожском районе Ленинградской области, сюда епископский сборщик десятины приезжал из Новгорода в ХІІ-ХІІІ вв. Далее новгородский князь Святослав Ольгович постановил: «в Онеге на Волдутова два сорочка, на Тудорове погосте два сорочька, на Ивани погосте с даромь 3 сорочькы, на Ракуле 3, на Спиркове два, у Вихтуя сорочек, в Пинезе 3, в Кегреле 3, устье Емьце два, устье Ваг два, у Пуите сорочек, у Чюдина полъсорочька, у Лигуя с даромь два, у Вавдита с даромь два, у Вели два, у Векшензе два, на Борку сорочек, в Отмине сорочек, в Тоиме сорочек, у Поме полъсорочка, у Тош ьме сорочек, у Пененича сорочек, у Порогопустьць полъсорочка, у Валдита два сорочка, на Волоце у Моши два, у Еми скора, на мори от чрена и от салгы по пузу, у Тудора сорочек». Утвердили этот Устав князь Святослав с владыкой Нифонтом, строителем Климентовской церкви в Ладоге.

Исключительно важный документ, во-первых, раскрывает итог длительного «состязания» норманнов и новгородских словен на путях «в Биармию»: трасса епископских и княжеских сборщиков идет по погостам Приладожья и Прионежья, на Ваг и на Пинегу к Белому морю и в Заволочье, и добравшиеся до беломорского побережья княжеские тиуны на соляных варницах и рыболовнях поморов могли получать кормление «от пуза»; Русский Север осваивался новгородскими поселенцами, родоначальниками поморов, следовавшими за этими сборщиками даней, и дружинами новгородско-ладожского боярства, такими как Улеб, сын Рагнвальда, ходивший с новгородцами в 1032 г. «за Железные ворота», может быть до Карского моря, из Ладоги (Соловьев 1962: 216). Во-вторых, нормы обложения XII в. складывались, вероятно, со времен «Ладожского ярлства» и поступали до 1130-х гг. в Ладогу, а не в Новгород. В-третьих, эти сборы в начале XII в. были доверены местному «старейшине», судя по именам лишь частично христианизированному (Иван, Спирко), а в основном носившему местные имена (Волдут, Вихтуй, Вавдит, Лигуй, Тудор) финского происхождения (Чудин); заданью могли заходить далеко в западнофинские земли («у Еми скора», пушнину собрать с тавастов Хяме центральной Финляндии при случае удавалось).

Приписка начала XIII в. отмечает дальнейшее развитие новгородской административной системы, когда подати собираются «в денежном исчислении», серебряными слитками-гривнами: «А се Обонезьскый ряд: во Олонци 3 гривны, на Свери гривна, в Юсколе 3 гривны, в Тервиничих 3 гривны, у Вьюнице гривна, устье Паши гривна, у Пахитка на Паше полъгривны, на Кукуеве горе гривна, у Пермина гривна, у Кокорка полъгривны, на Масиеге низ Сяси полъгривны… у Липсуевичь полъгривны, у Т оивота гривна, в Липне полъгривны… в поезде от всее земли владыце 10 гривен, а попу две гривне» (Памятники 1970:147). От приновгородской Липны на северо-восток до Сяси, Паши, Свири земли управлялись новгородским архиепископом («владыкой») через местные центры, Тервиничи в Приладожье, Вьюница, «погост в Веницах», современная Винница, от vene — вепсское название русских (ср. финск. venelaiset), — и ныне административно-культурный центр вепсов «Вепсарии»; Пахиток, Пермин, Тоивот по-прежнему, вероятно, представляют династии местной знати, подчиненной Новгороду со времен онежского Домажирича.

Обонежский ряд стал территориальной основой Ладожского наместничества новгородского архиепископа, деятельность которого здесь засвидетельствована сфрагистически (по находкам владычных печатей от церковных грамот), начиная с владыки Климента (1274-1299). В бассейне Тихвинки и ее притока Дымки, на берегу оз. Дымское в конце XII — начале XIII в. (не ранее 1192 г.) подвизался инок Хутынского монастыря Антоний, родившийся около 1157 г. в Новгороде и скончавшийся в 1224 г. Его мощи были обретены в 1330 г.

Монастырь при. Антония стал первый из «лесных» монастырей Новгородской землии, в целом, России, за полтораста лет до подвижничества прп. Сергия Радонежского и начала широкой «монастырской колонизации» XIV-XV вв.

Антониево-Дымский монастырь расположен в районе широкого распространения жальников, погребальных насыпей с массивными каменными оградами; сменяя курганы, этот вид насыпей в целом в Новгородской земле распространяется с конца XII—XIII в. Близлежащие курганные группы на Тихвинке, в частности в Галично, датирующиеся концом IX — началом XII в., представляють основном, дохристианскую традицию, но отражают и древнерусское культурное влияние конца ХІ-ХІІ в. В XIII в. древнерусские курганы и «жальники» особенно многочисленны вдоль южной окраины Приладожья, по склону Вепсовской возвышенности. Видимо, новгородская владычная кафедра брала подать лишь с христианизированного населения, которое ко второй половине ХІII в. здесь доминировало.

В XIII в. вновь встал вопрос о более полном охвате местного населения административно-приходской системой. В 1227 г. князь Ярослав Всеволодович произвел массовое крещение карел. Именно к середине XIII в. можно предположительно отнести истоки местного праздника в Обонежье «День Святого Крещения», который праздновался в некоторых селах Вепсовской возвышенности в первое воскресение после Ильина дня и сопровождался малым водосвятием. В междуречье Меты и Чагоды, на водоразделе Балтийского и Волжско-Каспийского речных бассейнов, в пограничье новгородских Бежецкой и Обонежской пятин, сохранялись до XX в. архаичные особенности культуры, восходящие ко временам «культуры приладожских курганов». Так, здесь выявлено бытование архаичных пастушьих лесных кличей (женское «гойканье»), музыкальные аналоги которому имеются только в народной культуре Средней Швеции.

Эти напевы Мстинско-Моложского междуречья отличны по происхождению от широко распространенных напевов «ладожско-вологодского ауканья», представленного как у русского населения, так и в ареале вепсов Приладожья. Исследователи связывают бежецкое «гойканье» с прямой и сравнительно поздней миграцией скандинавских поселенцев Ладоги и Приладожья, отступавших в глубинные земли под давлением церковно-новгородской администрации, в не освоенные ранее лесные пространства, на «Бежецкий Верх»; следовательно, не только славяно-финские, но и русско-скандинавские связи, установившиеся в ареале Верхней Руси с VIII—IX вв., охватывали, наряду с «элитарными уровнями» городской дружинной, торговой, ремесленной культуры, и такие «базисные основы» сельского хозяйства, как лесное скотоводство населения обширных лесных пространств Новгородской земли (Лобанов 2001: 120-131). «Вепсовский мелос», вепсская мелострофа-тирада (VMS, термин Е. Е. Васильевой) стала основой «былинного распева» русского музыкального фольклора в его наиболее архаичных исходных формах, таких как «рябининский напев» старин Заонежья и Пудожья (Лапин 2001: 136). Степень взаимной адаптации русской и финской культуры и языка различает и ареалы южных фракций карел — людиков и ливвиков: самоназвание первых, возможно, связано со славянским «люди», и, соответственно, именно у них выше присутствие «славяно-русского компонента» материальной и духовной культуры.

Ладожский уезд Московского государства после присоединения Господина Великого Новгорода к Москве в конце XV в. включал новгородские погосты, разделенные р. Волхов надвое, в своей восточной, «обонежской» части (западная «тянула» к Ладоге: Ильинский на Волхове, Михайловский на Ладожском пороге и Никольский Городищенский), а также Рождественский на Сяси и соседние с ним Троицкий на Златыне, Богоявленский, Никольский, Воскресенский на Сяси, Воскресенский на Масельге и Рождественский на Вороной. Главным храмом особого, Климентовского погоста на Волхове была церковь Климента в Ладоге — соборная церковь города, построенная в XII в., таким образом, и этот погост относился к Ладожскому уезду, административным центром которого был город Ладога.

К содержанию книги «Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси» | К следующей главе

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014