Григорьев Г.В. Поселения древнего Согда

К содержанию 6-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

(По данным исследования городищ Самаркандского района)

Впервые в письменных источниках Согд (Сутуда) упоминается как одна из сатрапий Дария Гистаспа. В клинописных надписях Дария это название приведено в числе среднеазиатских провинций. Геродот упоминает эту страну в числе сатрапий Дария. Кроме того, мы узнаем, что во время второй греко-персидской войны согдийцы принимали участие в ополчении Ксеркса. Упоминается Согд и в Авесте. В дальнейшем о нем мы узнаем от историков похода Александра Македонского в Среднюю Азию в 329—327 гг. до н. э., когда Александр завоевал Согд и включил в состав своего государства.

[adsense]

В этот период Согдом называлась страна, расположенная в бассейне р. Зарафшан. Однако в Согд иногда включалась вся территория между средним течением Сырдарьи и Аму-дарьей. ¹ После мусульманского завоевания Согдом называлась лишь восточная часть долины Зарафшана, примерно от города Дабусии. ² В узбекский период это название носили лишь два тумана, расположенные к северо-западу от г. Самарканда, по среднему течению Зарафшана. ³

Археологические исследования начались в долине Зарафшана вскоре после завоевания края русскими. Однако главное внимание исследователей было сосредоточено на архитектуре мусульманского периода. Кроме того, более или менее крупные раскопки производились на городище Афрасиаб, находящемся в г. Самарканде (предполагаемая Мараканда греческих историков). Здесь вели работы Борзенков (1874), В. В. Крестовский (1883), Н. И. Веселовский (1885), ⁴ В. В. Бартольд (1904) и, наконец, в течение ряда лет В. Л. Вяткин. ⁵

В 1936 г. по инициативе Самаркандского исторического музея начато было археологическое изучение Самаркандского района. Здесь сохранилось значительное количество руин древних поселений, представляющих собой огромные холмы, так наз. тепы. Научным сотрудником Самаркандского музея И. А. Сухаревым и нами был обследован район между Самаркандом, Зарафшаном и отрогами Зарафшанского хребта (Агалык-тау), на площади около 200 кв. км. Здесь зарегистрировано несколько десятков городищ, причем среди них выделился один тип, дающий наиболее древние материалы. Эти городища имеют чрезвычайно характерные черты: в плане они представляют собой каре из разрушенных построек. В центре двора, образуемого этими постройками, находится высокий холм, также являющийся руинами зданий.

Обследованная местность представляет собой мягкий склон, идущий от отрогов Зарафшанского хребта в направлении к р. Зарафшану; он прорезан в меридиональном направлении рядом сухих русел.

Одним из этих русел, пересекаемых каналом Даргом, является Яманджар-сай, идущий от гор до городища Афрасиаб, где он впадает в арык Сиаб. На всем его протяжении расположен целый ряд городищ: Джин-тепа, Кафир-кала, два безымянных, Найза-тепа, Тали-Барзу, Каварзор-тепа и, наконец, Афрасиаб. Все эти городища, как расположенные на юг от Даргома, в ныне безводной степи, так и в орошенной полосе, дают одинаковый археологический материал и одинаковые строительные признаки (за исключением Афрасиаба, где город мусульманского периода уничтожил остатки домусульманских построек). На одном из этих городищ — Тали-Барзу — были проведены раскопки. ⁶

Городище ⁷ расположено в 6 км на ЮЮВ от Самарканда. Оно занимает площадь около 5 га и отличается характерным для архаических городищ планом. Городище представляет собой каре из разрушенных построек, и посреди двора стоит высокий холм, также являющийся руинами зданий.

Исследования показали, что городище Тали-Барзу должно соответствовать городу Ривдаду, который известен как местопребывание ихшидов — домусульманских владетелей Согда. Район, центром которого являлся Ривдад, носил название Маймург. О нем В. В. Бартольд пишет: „По количеству деревень и замков и по густоте древесных насаждений первое место занимал Маймург, находившийся непосредственно к югу от Самарканда. Между его главным селением Ривдадом, где находились замки домусульманских владетелей Согда, и Самаркандом был всего один фарсах». ⁸

Раскопки на городище показали, что вся толща культурных наслоений, доходящая в каре городища до 8 м, а в центральном холме до 18 м, представляет собой напластование не менее шести слоев. В течение многих веков возводились здесь здания, причем старые разрушались и на их руинах воздвигались новые (рис. 2).

Прежде всего исследование позволило наметить, конечно в самых «общих чертах, хронологию шести основных слоев городища:

ТБ I — вторая четверть I тысячелетия до н. э.
ТБ II — V—IV вв. до н. э.
ТБ III — III—II вв. до н. э.
ТБIV — I в. до н. э. — II в. н. э.
ТБ V — VI—VII вв. н. э.
ТБVI — конец VII — начало VIII в. н. э.

Самый древний слой (ТБ I) обнаружен под центральным холмом. Здесь лежит прекрасно изолированный слой, содержащий остатки культурных растений, кости домашних животных, керамику и, наконец, терракотовые статуэтки. С этим слоем связывается здание, сложенное из сырцового кирпича, скрытое под более поздней постройкой ТБ II (рис. 2).

Формы керамики здесь чрезвычайно характерны. Обращают на себя внимание вазы на высоких ножках, окрашенные красной ангобой без лощения. Эта форма генетически восходит к формам, распространенным в Иране и Туркмении, начиная с III тысячелетия до н. э. ⁹ Архаические черты заметны и в других формах, хотя керамика уже приготовлена на гончарном круге. Обращает на себя внимание подставка для вертела („шашлычница») в виде стенки из глины, причем края ее изображают голову барана. Эта форма известна в сакской культуре по Сыр-дарье. Подобные же вещи известны на Кавказе и в Западной Европе, хотя там они относятся к более раннему периоду.

Статуэтки из этого слоя носят архаические черты. Наиболее древней формой, характерной для этого слоя, является статуэтка, головка которой представлена на рис. 3, а. ¹⁰ Это, повидимому, статуэтка женщины; на голове ее „скифский» колпак, сзади прикрывающий шею. Над лбом обозначена стленгида — нечто вроде кокошника (хотя, возможно, что это челка). Лицо имеет крупные глаза и большой нос. Другой тип статуэток изображает женщину с полным лицом, крупными глазами и большим носом, украшенную серьгами и гривной. ¹¹ (рис. 4, а). Женщина эта одета в длинную рубаху, штаны и обувь, доходящую до лодыжек. На некоторых статуэтках видно, что иногда на плечи накинута мантия. Одной рукой она указывает на половые органы, а в другой держит между грудей флакон. Повидимому, перед нами богиня воды и плодородия Анахита, и именно Анахита Авесты, где она описывается всегда в богатых одеждах. ¹² Другие статуэтки дают иной тип лица и причесок. Одеты они примерно так же, как и Анахита (рис. 4,. б).

Второй слой Тали-Барзу перекрывает первый. В этот период возникло то огромное здание, которое занимает всю площадь городища. Старые постройки забиты глиной, устроена платформа и на ней воздвигнуты новые постройки. В центре возникает здание с бойницами (рис. 2, ТБ II и III). Все каре представляет собой единый строительный комплекс. Углы его укреплены башнями с бойницами. Между башнями идет ряд комнат, перекрытых сводчатыми потолками, сложенными из сырцового кирпича и глины. Внешняя стена комнат является и внешней стеной крепости. Комнаты освещаются узкими бойницами по одной в каждой комнате. Комнат было не менее 500. Башни около углов стояли по нескольку в ряд.

Материал из этого слоя отчасти сходен с материалом из предыдущего слоя, но заключает и ряд новых форм. Появляются сосуды с ленточным орнаментом в виде нескольких переплетающихся кругов. Ручки некоторых сосудов изображают животное. В значительном количестве обнаружены курильницы, которые имеются уже в предыдущем слое. Статуэтки дают новые формы (рис. 3, б). Обнаружено изображение человеко-быка, прочерченное на стенке сосуда. Это авестийское божество Гупат-шах. который связан с луной, является покровителем авестийского рая (var’a), „он постоянно находится на берегу моря, приносит жертву и совершает возлияния». ¹³

Материалы из двух нижних слоев Тали-Барзу характерны для всех городищ данного района на определенном этапе истории Согда.

Мы можем себе представить, что в ахеменидский период здесь имелось довольно густое население, жившее в родовых укрепленных поселениях. Это население было оседлым и знало искусственное орошение, причем для истории ирригации важно отметить, что в то время существовала система орошения, основанная на совсем иных, в последующее время исчезнувших источниках водоснабжения.

Вокруг таких поселений оазисами располагались посевы, сады и виноградники, причем мы даже знаем сорта разводимых растений.

На ряду с земледелием, было известно и скотоводство, причем большую часть стада составлял крупный рогатый скот. В прирученном состоянии был, повидимому, кулан.

Украшения на статуэтках говорят о том, что здесь была развита обработка драгоценных металлов. О внешнем виде украшений мы можем судить по вещам из так. наз. амударьинского клада, найденного на берегах Аму-дарьи и частично относящегося к рассматриваемому нами периоду. Это прекрасные ювелирные изделия, гривны, браслеты, статуэтки, нашивки на одежде с изображениями животных и людей, часто инкрустированные драгоценными камнями. ¹⁴ Статуэтки из нижнего слоя Тали-Барзу сами по себе свидетельствуют о высоком уровне развития этого искусства.

Костюм, переданный на статуэтках, дает представление об одежде древнего населения Согда. На одних статуэтках мы видим характерный „скифский“ костюм, ¹⁵ на других мантию с ложными рукавами, накинутую на плечи, которая так характерна для восточноиранского мира ¹⁶ и сохраняется до настоящего времени в Афганистане (кусева).

Во второй половине ахеменидского периода в Согд проникает западноиранское мидийское влияние. Появляются статуэтки в типично мидийском костюме (рис. 3, б). На нашем рисунке изображен персидский царь или сатрап. На голове его корона с зубцами, уши прикрыты волосами. На нем длинные одежды с характерной трактовкой поперечных складок на нижней части фигуры. Статуэтка чрезвычайно близка к изображениям ахеменидских царей на цилиндре из коллекции de Clercq’a ¹⁷ и монетах ахеменидов.

Таким образом мы видим, что в высшем слое общества древний арийский костюм сменяется новым западным. Такой же процесс происходил и в других местах. Так, индийский костюм был заимствован ахеменидами, а много позже парфянами. ¹⁸

Как отмечено выше, согдийцы жили в укрепленных поселениях, построенных по определенному канону. Уже С. П. Толстов обращался к Авесте как источнику, отразившему в известной мере строительный канон древних арийцев Средней Азии. ¹⁹ Несомненно, тот идеал поселения рода арийцев, райский ,,var“, который описывается в Авесте, имел реальные основания. Перед творцами Авесты стояли эти родовые поселения, представляющие собой единый комплекс построек, квадратный в плане, сложенный из глины. Ахура Мазда приказывает Ииме, сыну Виванхата, при приближении зим несчастий (соответствующих библейскому потопу): „Сделай там один var длиной в бег лошади по каждой из четырех сторон». ²⁰ Далее Ахура Мазда учит, как надо строить var: „мни землю твоими пятками и меси твоими руками, как делает теперь горшечник, который разводит землю и ее разбавляет“ ²¹.

Кроме того, из Авесты мы узнаем, что дворцы имели „десять тысяч больших окон, десять тысяч малых». ²² В последних мы усматриваем бойницы, обнаруженные на Тали-Барзу и других городищах.

Изображения богини Анахиты и Гупат-шаха, курильницы, обломки оссуариев и т. д. — все это с несомненностью говорит о том, что здесь был распространен культ Заратустры.

[adsense]

Исследование городищ этого периода ставит целый ряд вопросов. Во-первых, встает вопрос о происхождении самой системы поселений. Надо ли искать корни их где-то за пределами Средней Азии или же они возникли на месте из более ранних форм жилища? Несомненно, большинство строительных приемов этих городищ мы находим в архитектуре городищ Месопотамии гораздо более ранних периодов, чем Тали-Барзу, однако, здесь, на почве Средней Азии, мы можем проследить все этапы развития их, начиная от пещеры, вырытой в лессе. Эти пещеры, обнаруженные раскопками на Сыр-дарье, представляют собой узкие коридоры (примерно 1.75 Х 6 м) со сводчатыми потолками и относятся, повидимому, еще к периоду бронзы. Следующим этапом являются жилища одного из самых диких народов, отмеченных во время похода Александра Македонского, парапамизадов — жителей Гиндукуша. Курций сообщает, что они сложены из кирпичей и сходятся наверху, наподобие корабельного днища, ²³ т. е. пред нами та же пещера в виде коридора, но уже сделанная на поверхности земли. Соединение нескольких таких построек в одну образует укрепленный дом, который мы неоднократно находим в раскопках древних поселений Средней Азии. ²⁴

Вокруг подобных домов располагаются остатки неукрепленных жилищ. Назначение этих мощных построек не вызывает сомнений. Аналогичные здания еще в XVIII в. служили в Восточном Туркестане убежищем больших семей на случай нападения врагов. ²⁵ Глинобитные жилища, располагавшиеся вокруг центральных зданий, в конце концов слились в единую постройку и, подчиняясь квадратной форме отдельных жилищ, образовали каре. Возможно, что именно в этом процессе, а не в заимствованиях, мы должны искать объяснение возникновения жилищ согдийцев.

Весьма интересен вопрос, в каких отношениях стояла культура Согда к культуре западного Ирана. Кроме того, что согдийцы платили дань в денежном выражении и участвовали в походах персидских царей, мы знаем, что при постройке дворца Дария I в Сузах согдийцы доставили камень ляпис-лазули и киноварь. ²⁶ Как известно, ляпис-лазули добывается на территории древней Бактрии (Бадахшана), а киноварь в Фергане. ²⁷ Не были ли уже тогда согдийцы посредниками в торговле? Возможно, что и ликиец Фарнух, один из доверенных лиц Александра Македонского, знавший согдийский язык, ²⁸ изучил его во время торговых посещений Согда; очевидно, научиться согдийскому языку он мог только в Согде, причем, повидимому, он не был чиновником ахеменидов, так как в последнем случае его переход к Александру историки, несомненно, отметили бы. Кроме того, известно, что на территории Согда существовали города (Мараканда, Кирополь и др.)- и даже греческая колония бранхидов, уничтоженная Александром. ²⁹ Сопоставление письменных известий с археологическими данными говорит о том, что культура Согда ахеменидского периода стояла на относительно высокой ступени развития.

Остальные слои Тали-Барзу дают гораздо меньше материалов для характеристики жизни населения, оставившего их.

Третий слой уже относится к периоду после завоевания Александра Македонского.

Надо полагать, что завоевание оказало большое влияние на жизнь народов Средней Азии, но мы не располагаем письменными сведениями о Согде в этот период. Несомненно лишь то, что в отношении искусства влияние греков было очень значительным. Появление греческих форм в искусстве на территории Средней Азии знаменует собой большие изменения в идеологии населения.

К сожалению этот период в жизни Согда археологическими исследованиями освещен чрезвычайно слабо. Мы имеем лишь отдельные находки греко-бактрийских монет и предметов, несомненно греческого происхождения (рис. 3, в).

Наши исследования показали, что культура ахеменидского периода здесь резко сменяется культурой греческой. Ахеменидские слои городища Тали-Барзу перекрываются слоем, в котором мы находим вещи только с несомненно греческим влиянием. Появляются греческие формы керамики ³⁰ и греческие изображения (рис. 4, г, д). Однако в остальном ощутимых результатов греческого владычества не заметно. Во всяком случае на территории Согда в архитектуре непосредственного греческого влияния не сказалось.

В середине II столетия до н. э. Согд был завоеван кочевниками, надвинувшимися из западного Китая и с севера Средней Азии. Образовалось царство юечжей. О Согде в этот период письменные источники не упоминают, и поэтому слой ТБ IV, сменивший эллинистический слой Тали-Барзу, представляет большой интерес. Прежде всего становится ясным, что вся культура этого слоя находится в полной зависимости от культуры греко-бактрийского периода, однако в вещественных материалах заметно значительное огрубение.

В этот период ахеменидское здание Тали-Барзу, которое было использовано и в эллинистический период, в большей своей части подверглось перестройке. В различных местах его появляются новые здания, построенные по совершенно иным принципам с иным строительным материалом.

На смену эллинистическим появляются буддийские изображения (рис. 3, г). В связи с этим встает вопрос о том, когда проник буддизм в эти районы. Традиционное мнение связывает значительное распространение буддизма с царствованием царя-буддиста Канишки в конце I в. н. э. Однако целый ряд исторических сведений говорит, что уже с III в. до н. э. принимались меры к распространению буддизма далеко за пределы Индии. ³¹ К тому же известно, что уже на монетах Кадфиза I стоит буддийская формула „защитник истинной веры“. ³² По нашим материалам уже в I столетии до н. э. в долине Согда появляются буддийские образки.

В том же слое ТБ IV найден обломок сосуда с процарапанным на нем словом, которое, по исследованию А. А. Фреймана, является древнейшей из известных до настоящего времени надписей на согдийском языке. ³³

Кроме буддийских статуэток, здесь появляется какое-то новое божество, представленное статуэткой, изображающей всадника с огромным носом и глазами. На голове его диадема с семью точками, изображающими, повидимому, венец царей юечжей с семью драгоценными камнями, как ее описывают китайские хроники. ³⁴

К этому же времени относится клад серебряных монет в количестве 29 шт., найденный на городище (рис. 4, в). Они восходят к типу, описанному Allotte de la Fuje с именем Антиоха, относимому автором к концу II в. до н. э. ³⁵ Наши монеты более поздние и имеют на лицевой стороне следы согдийской надписи. ³⁶ Эти монеты, повидимому, чеканились в Согде в конце I в. до н. э.

В этот период Согд, по всей вероятности, входил в состав юечжийско-кушанского царства, и есть некоторые основания предполагать, что центром его был город Кушания, находившийся недалеко от современного Катта-кургана. ³⁷

В Кушанский период согдийские торговцы проникают далеко на восток вплоть до Китая. ³⁸ Городища, соответствующего древней Кушании, до настоящего времени еще не найдено, но, несомненно, поиски его должны быть организованы и должны увенчаться успехом.

Период с III по V в. н. э. совершенно не освещен ни письменными источниками, ни археологическими данными. Из письменных источников известно лишь, что в V и в начале VI в. Средняя Азия была в подчинении у эфталитов. Городище Тали-Барзу в период III—V вв. лежит в развалинах. Повидимому, подобная же участь постигла и некоторые другие города и не только Согда; встает вопрос, не находится ли это в связи с усилением Кушании, что могло повлечь за собой насильственное уничтожение прежних центров.

Более полное представление об истории Согда мы получаем со времени завоевания его тюрками в шестидесятых годах VI в.

В период VI—VII вв. в долине Согда китайские источники упоминают целый ряд мелких царств. Долина Согда в этот период описывается как цветущая страна, со значительным развитием городской жизни и торговли. ³⁹ Колонии согдийцев распространяются далеко на север и восток вплоть до Китая. ⁴⁰ В середине VII в. Согд на короткий период становится в зависимость от Китая. ⁴¹

К этому времени относится пятый слой Тали-Барзу. Исследования показали, что жизнь в этом месте снова возрождается. При этом остатки старых построек разрушаются и забиваются глиной. Вся площадь обносится толстой стеной. На центральном холме на одиннадцатиметровой высоте возникает мощное здание, сложенное из огромных глиняных блоков. Материал из этого слоя резко отличается от всего того, что было нам известно из предыдущих слоев. Бросается в глаза то, что вещи здесь повторяют в глине так наз. сасанидское серебро. Тут характерные блюда с тиснеными изображениями растений и животных, сасанидские кувшины, чашки, сосуды с тиснеными изображениями человеческих лиц и статуэтки. На другом городище Кафир-кале обнаружен целый квартал гончаров, где подобные вещи находятся в большом числе. Тип изображенных людей — турецкий (рис. 3, д, е и 4, е). Это прекрасно вяжется с сообщениями письменных источников об установлении власти тюрок. Любопытно, что часть статуэток изображена с атрибутами зороастрийского культа, что указывает на быстрое подчинение завоевателей старой согдийской культуре и на возрождение зороастризма. Монеты из этого слоя — бронзовые литые по китайскому образцу, но с согдийской надписью. До настоящего времени эти монеты не были прочитаны и только теперь, в результате работ на этих городищах, они обратили на себя внимание и нашли надлежащее объяснение. ⁴² На одной из монет имеется имя Вашумана, царя Согда, назначенного китайским императором в 650—655 гг. Таким образом все это подтверждает сообщения письменных источников о тесной связи Согда с Китаем. Материал, подобный описанному выше, находится и на других городищах Самаркандского района и, между прочим, на городище Афрасиаб.

К этому же периоду (VI—VII вв. н. э.), если не к более раннему, относится раскопанный участок городища, расположенного в другом конце долины Согда, в Бухарском оазисе. Здесь в 1937 г. В. А. Шишкиным было начато исследование городища Варахша. В песчаной пустыне, на площади более 500 кв. км, разбросано до сотни городищ. Город Варахша был столицей домусульманских владетелей Бухарского оазиса. Раскопки, проведенные здесь, вскрыли остатки дворца, стены которого были украшены прекрасной алебастровой скульптурой. Изображения людей, зверей, птиц, рыб и растений когда-то составляли фриз, украшавший стены здания.

Раскопки последующих лет вскрыли одну из стен зала дворца или храма, на которой была обнаружена живопись, исполненная по красному фону в четыре краски. Сюжетами являются шествия животных и сцены охоты, повидимому, индийского царя на львов и грифонов. ⁴³ Возможно, что на других стенах будут открыты изображения царей иной национальности. Так, от китайцев мы узнаем, что на восток от г. Кушании было двухэтажное здание. На северной его стене красками написаны древние императоры срединного государства, на восточной — дулгасские ханы и индийские владетели; на западной — владетели босыские и фолиньские. Владетель, учинив поклонение передними, уходит». ⁴⁴ Повидимому, стены были украшены не только в храмах, но и в частных жилищах. Так, Аммиан Марцеллин сообщает, что около Ктесифона была одна дача. „По всем стенам дома были развешаны картины туземного письма с изображением царя, убивавшего зверей на разного рода охотах. Вообще у персов живопись и скульптура имеют только один сюжет — убийство и война» ⁴⁵. Но до настоящего времени мы не знали, как выглядит эта живопись, которая, повидимому, была широко распространена на территории Средней Азии и Ирана. Чрезвычайно важно то, что скульптура и живопись Варахши говорят о большей связи с искусством Индии, чем сасанидского Ирана.

Не меньшее значение для науки имеет открытие другого согдийского замка в верховьях Зарафшана, недалеко от сел. Захматабад, на горе Муг, в котором укрылся от арабов „согдийский царь, самаркандский господин Дивастич». ⁴⁶ Здесь экспедицией А. А. Фреймана были обнаружены остатки двухэтажного здания из сырцового кирпича, с характерными комнатами в виде ряда параллельных узких коридоров со сводчатыми потолками. В развалинах было найдено большое количество различных вещей и, между ними, 81 документ из архива царя на согдийском языке. Документы написаны на бумаге, коже и палках. Это первая находка согдийских документов на территории Согда. Кроме архива, в раскопках были найдены печати с изображениями людей и животных, монеты серебряные и бронзовые, литые по китайскому образцу с именами согдийских царей, обломок щита с написанным на нем красками всадником, оружие и ткани шелковые и хлопковые, деревянная и гончарная посуда и пр.

К этому периоду (конец VII — начало VIII в. н. э.) относится последнее здание Тали-Барзу, с которым и прекратилась жизнь на нем. Оно построено на забитом глиной здании ТБ V (рис. 2). К сожалению большая часть его уничтожена и вскрыто всего несколько служебных комнат. В полу одной комнаты найдено несколько монет согдийского царя Тархуна ⁴⁷ (до 710 г. н. э.) и бухар-худа; а этого же периода. Впервые на территории Согда появляется поливная керамика. Кроме того, найдены различные предметы обихода и оружие.

В отношении поселений Согда, их внешнего облика арабское завоевание оказало очень сильное влияние. Установление прочной центральной власти делало ненужными укрепления отдельных поселений. Против нападений крупных шаек кочевников в первые столетия арабского владычества, вокруг целых районов возникают длинные стены. Так, если к домусульманскому периоду традиция относит возведение стен вокруг Согда, то бухарский, шашский и исфиджабский „кампир-дувалы’ возникли после арабского завоевания. ⁴⁸ Зато еще сильнее укрепляются города, базары, сторожевые пункты на торговых путях и стратегические пункты. Но вопрос о поселениях этого периода уже не является темой настоящей работы.