Горюнов Е. А. К 75-летию со дня рождения Петра Николаевича Третьякова

К содержанию журнала «Советская археология» (1984, №2)

Пётр Николаевич Третьяков

1Петр Николаевич Третьяков скончался после тяжелой болезни 12 июня 1976 г. Болезнь не была скоротечной, она преследовала П. Н. Третьякова на протяжении нескольких лет. Однако эти годы были заполнены для него не ожиданием неотвратимого конца, а напряженной работой над рукописью новой книги, посвященной восточному славянству на ранних этапах его исторического развития 2.

Науке была посвящена почти полувековая творческая деятельность П. Н. Третьякова. Она нашла яркое воплощение в ряде капитальных исследований, существенно обогативших советскую археологию. В них он обычно выступал первооткрывателем, а если иногда ошибался, стремясь к истине, там, где еще не было твердых знаний, то со временем находил пути, дающие возможность продвинуться вперед. Особенно много сделано исследователем по проблемам этногенеза и ранней истории славян, образования древнерусской народности. Однако с самых начальных шагов в науке его исследования имели очень широкий охват и нередко далеко выходили за рамки славяно-русской истории. В поле зрения П. Н. Третьякова была история Восточной Европы начиная от «седой» древности — мезолита и вплоть до русского средневековья, а также теоретические основы и методология советской археологии.

Интерес к археологии появился у П. Н. Третьякова в школьные годы. Еще до окончания костромской 2-й девятилетней школы он работал при этнологической станции Костромского научного общества краеведения и в Костромском государственном музее, которым заведовал известный этнограф, археолог и краевед В. И. Смирнов. Экспедиции В. И. Смирнова и стали для юноши первой археологической школой. Впервые П. Н. Третьяков участвовал в раскопках в двенадцатилетнем возрасте.

В 1926 г. П. Н. Третьяков поступил на историко-лингвистический факультет Ленинградского университета, который окончил в 1930 г. по специальности археолога-музееведа. В студенческие годы постепенно складываются его научные интересы и творческий метод. В 1927 г. студент-первокурсннк П. Н. Третьяков зачисляется в штат Государственной академии истории материальной культуры (ГАИМК) на должность научно-технического сотрудника «по разряду этнографии», а в 1930 г., после окончания университета, становится младшим научным сотрудником. В составе экспедиции П. П. Ефименко он участвует в раскопках древнерусских поселений на верхнем Дону, а в 1929 г. проводит первые самостоятельные полевые изыскания в поречье Меты, под Вышним Волочком.

Тогда же, еще очень молодым — ему было 22 года,— П. Н. Третьяков публикует работу «Костромские курганы», не утратившую своего значения и в наши дни. В ней приведены в систему и проанализированы курганные древности XII—XIV вв., известные по дореволюционным раскопкам. В этой работе П. Н. Третьяков в числе первых применил новую методику, основанную на принципе корреляции, что позволило ему достичь четкой классификации древностей, до этого выступавших совершенно аморфно. Источниковедческий анализ, произведенный скрупулезно, лежит в основе исследования. Однако работа над инвентарем костромских курганов служит для молодого ученого прежде всего методом при решении конкретных исторических вопросов.

В 1933 г., вскоре после утверждения старшим научным сотрудником, П. Н. Третьяков возглавляет большие археологические изыскания в зоне строительства верхневолжских гидроэлектростанций. Впервые в отечественной археологии им было предпринято исследование поселения на всей его площади. В 1934—1935 гг. он полностью раскопал позднедьяковское городище в устье р. Санохты, у дер. Березняки Ярославской области. На основе добытого материала П. Н. Третьяковым написано несколько работ, связанных с различными аспектами истории Верхнего Поволжья. Основным же является изданный в 1941 г. в серии «Материалы и исследования по археологии СССР» обобщающий труд «К истории племен Верхнего Поволжья в I тысячелетии н. э.». В нем дана целостная картина древнейшего прошлого края показан характер материальной культуры на различных этапах ее развития, определены изменения в экономической и общественной структурах на огромном протяжении нескольких эпох — от неолита до конца I тысячелетия н. э. Один из главных аспектов этой работы — социально-экономический. Переход от присваивающего хозяйства к производящему, развитие общественного разделения труда, зарождение ремесел, смена подсечного земледелия пашенным — все эти экономические сдвиги получили в работе четкую культурно-хронологическую привязку и показаны как «основа», обусловившая распад родового строя и «сложение на его месте иных социальных отношений, формой которых является сельская пли, иначе, соседская община».

В этом же исследовании устанавливается и картина этнического развития племен Верхнего Поволжья в I тысячелетии н. э., однако при этом П. Н. Третьяковым было выдвинуто положение, не подтвердившееся в дальнейшем. Он полагал, что уже с середины I тысячелетия н. э. «окончательно складываются в Верхнем Поволжье два обширных этнических массива», на востоке финно-угорский, на западе славянский, представленные различными по характеру древностями. Позднее выяснилось, что западные древности в границах, определенных П. Н. Третьяковым, связаны с одним из вариантов дьяковской культуры и составлены скорее всего восточными балтами, а не славянами, продвижение которых в Верхнее Поволжье началось в конце I — начале II тысячелетия н. э. К такому выводу пришел П. Н. Третьяков в работах конца 50-х годов, признав одновременно допущенную ранее ошибку. Она заключалась прежде всего в недооценке роли балтов в этнической истории Поднепровья и Поволжья. «Смягчающие вину обстоятельства» П. Н. Третьяков справедливо видел в том, что в 30—40-е годы изучение восточно¬балтийских древностей в основном их ареале — Верхнем Поднепровье практически не велось и о них ничего не было известно. Они тогда не отделялись от древностей, принадлежащих другим этническим общностям, в том числе славянским.

В 30-е годы П. Н. Третьяков написал ряд работ общего характера по различной тематике. Некоторые из них посвящены крупным историко-культурным проблемам, связанным не только с археологическими источниками. К ним относится исследование «Первобытная охота в Северной Азии» (1935), выполненное на материалах этнографии. Общее признание по праву получило исследование «Подсечное земледелие в Восточной Европе» (1932), в котором убедительно решается проблема происхождения пашенного земледелия. Работа «К истории доклассового общества Верхнего Поволжья» (1935) и некоторые другие привлекают историзмом в подходе к общественным явлениям. Они как бы противостоят прежней археологии, ограниченной рамками чистого вещеведения и вследствие этого не знавшей полноценных исторических реконструкций. В 30-е годы, время становления советской археологии на основе марксистского понимания истории, эти работы были весьма актуальны, хотя по объективным причинам: отрывочности материала, отсутствию отработанной методики его изучения и интерпретации — не всегда могли претендовать на исчерпывающее решение поставленных проблем.

В эти же годы П. Н. Третьяков плодотворно занимался и славянской тематикой. Он опубликовал несколько работ, связанных с изучением истории славян. В полемической статье «Расселение древнерусских племен по археологическим данным» (1937 г.), появившейся вместе с ответом на нее А. В. Арциховского в томе «Советская археология», молодой ученый выступил против шедшей от А. А. Спицына прямой увязки курганных древностей XI—XIV вв. с племенами «Повести временных лет». П. Н. Третьяков полагал, что летописные племена — кривичи, вятичи и др.— как социальные, политические и этнические образования реально существовали лишь во второй половине I тысячелетия н. э., до сложения государственности у восточных славян. Это положение стало одним из ключевых в понимании П. Н. Третьяковым проблемы образования Киевского государства.

В работе «Северные восточнославянские племена» (1941), первой в цикле обширных исследований П. Н. Третьякова по этногенезу и истории славян и их соседей, ученый обратился к древностям, известным для раннего железного века и I тысячелетия н. э. в Верхнем Поднепровье и Волго-Окском междуречье. Он стремился очертить контуры исторического процесса, завершившегося образованием древнерусской народности. В работе определялись локальные варианты культуры железного века, их ареал и хронология, были локализованы с учетом культурных, отличии курганные древности второй половины I тысячелетия н. э., рассмотрены вопросы восточнославянского этногенеза. Наряду с пересмотром устоявшихся в науке взглядов П. Н. Третьяковым была выдвинута концепция начальной истории славян.

Исследование вносило много нового и позитивного в изучение сложной темы, но имело, как позднее признал сам П. Н. Третьяков, и недостатки. Они заключались в использовании «теории стадиальности» и других ошибочных положений «нового учения о языке» акад. Н. Я. Марра в этногенетических построениях, В этой работе, а также в первом издании созданной на ее основе книги «Восточнославянские племена» (1948) в соответствии со взглядами Н. Я. Марра славяне и их язык выступали как стадиальное новообразование строго определенного времени, к которому будто бы только и восходит начало их истории. Те же корни имел и чрезмерный автохтонизм, присутствовавший в обоих трудах.

Начиная с конца 30-х годов славянская тематика становится основной для П. Н. Третьякова. Ей он подчиняет и свои полевые изыскания, которые в 1938 г., после завершения работ на Верхней Волге, переносит в Среднее Поднепровье. В те же предвоенные годы П. Н. Третьяков участвовал в создании серийных археологических изданий, входил в авторский коллектив первой «Истории СССР», опубликованной в 1941 г. В 1938 г. ему была присуждена ученая степень кандидата исторических наук без защиты диссертации. Начиная с 1934 г. П. Н. Третьяков включился в преподавательскую работу в Ленинградском университете, где читал лекции по славянской археологии и полевой методике. В 1940 г. он вступил в ряды КПСС, а в январе 1941 г. был утвержден заместителем директора заменившего в 1937 г. ГАИМК Института истории материальной культуры АН СССР (ИИМК).

Во время Великой Отечественной войны П. Н. Третьяков находился на пропагандистской и преподавательской работе в системе Главного политического управления РККА. Войну он закончил в звании майора, получив награды: орден Красной Звезды и медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

В ноябре 1945 г., после демобилизации и возвращения в Ленинград, И. Н. Третьяков вновь принял на себя обязанности заместителя директора ППМК и одновременно был назначен заведующим Ленинградским отделением этого института. В 1945 г. он успешно защитил докторскую диссертацию — уже упоминавшееся исследование «К истории племен Верхнего Поволжья в I тысячелетии н. э.». Осенью 1946 г. П. Н. Третьяков привлекается на работу в Отдел науки Управления пропаганды и агитации при ЦК КПСС, где занимает должность консультанта по археологии, этнографии и истории. В связи с этим он переезжает из Ленинграда в Москву. Параллельно он работает в ИИМК, но уже старшим научным сотрудником, заведующим сектором этногенеза народов Восточной Европы. В 1947 г. он становится профессором кафедры истории СССР Академии общественных наук при ЦК КПСС. В 1951 г. он был назначен директором Института славяноведения АН СССР и одновременно освобожден от работы в Отделе науки. В 1951—1953 гг. П. Н. Третьяков являлся главным редактором журнала «Вопросы истории». Наконец, вплоть до 1959 г. он был заместителем академика-секретаря Отделения исторических наук АН СССР.

П. Н. Третьяков принял руководство Институтом славяноведения, когда тот еще только делал свои первые шаги. Основной задачей научно-исследовательской работы Института в начале 50-х годов было написание обобщающих трудов по истории Болгарии, Польши и Чехословакии, содействующих перестройке исторической науки в славянских странах. П. Н. Третьяков входил в авторский коллектив и был редактором первых томов «Истории Болгарии» (1954), «Истории Польши» (1954) и «Истории Чехословакии» (1956). Наряду с общим обзором истории этих стран с древнейших времен до наших дней, раскрытым с позиций марксизма-ленинизма, они содержали новую разработку основных проблем истории славянских народов. По инициативе и при деятельном участии П. Н. Третьякова складывались важнейшие направления научной деятельности Института славяноведения. В частности, по почину и при поддержке П. Н. Третьякова В. Н. Топоровым и О. Н. Трубачевым было осуществлено исследование гидрономии Верхнего Поднепровья в широком лингвистическом плане, благодаря чему заметно продвинулось изучение балто-славянских языковых связей, восточнославянского этногенеза.

Тогда же П. Н. Третьяков активно участвовал в деятельности Славянского комитета СССР и Всесоюзного общества культурных связей с заграницей (ВОКС). Возглавлявшиеся им поездки делегаций этих организаций в Польшу, Чехословакию, Албанию содействовали расширению научного сотрудничества между учеными СССР и стран народной демократии.

В первое послевоенное десятилетие под редакцией П. Н. Третьякова выходит первый том «Очерков истории СССР». Тогда же в печати появляется ряд обобщающих трудов П. Н. Третьякова, в том числе вышедшая двумя изданиями в нашей стране (1948 и 1953) и, кроме того, в польском и чешском переводах книга «Восточнославянские племена», работа «Памятники древнейшей истории Чувашского Поволжья» (1948). а также многочисленные статьи, рецензии. Серьезным научным вкладом явился и созданный в соавторстве с П. П. Ефименко обширный труд «Древнерусские поселения на Дону» (1948), посвященный восточному славянству на важнейшем этапе его исторического развития, связанном с формированием государственности. Он включал публикацию материала из раскопок воронежских городищ, добытого П. П. Ефименко в 1928—1933 гг., его анализ и историческое осмысление.

Книга «Восточнославянские племена», хотя и появилась в научно-популярной серии, встретила среди специалистов самое серьезное отношение. Она отображала необходимый этап в изучении восточного славянства, связанный с преодолением устойчивой традиции русской историографии конца XIX — начала XX в., которая опиралась при показе начальной истории славян в основном на скупые известия русской летописи и не выходила за ее временные границы. В этой работе П. Н. Третьякова заложено новое понимание истории славян как одного из древнейших этнических образований Средней и Восточной Европы. Страстно и убежденно ученый отстаивал мысль о том, что древнерусское государство явилось отнюдь не началом исторического бытия восточнославянских племен, а закономерным итогом длительного и сложного жизненного пути, пройденного ими к началу II тысячелетня н. э. Однако выдвинутая в работе концепция исторического развития славян оказалась уязвимой в отдельных своих положениях с точки зрения как археологии, так и лингвистики. Она нуждалась в существенной коррекции, что было выполнено П. Н. Третьяковым в исследованиях уже 60-х годов, после целой полосы открытий в археологическом изучении славянства, достигнутых при его активном участии.

В 1952 г. за участие в создании коллективного труда «История культуры древней Руси» П. Н. Третьяков был удостоен звания Лауреата Государственной премии. В 1958 г. он избирается членом-корреспондентом АН СССР. Не ослабевает в эти годы и полевая деятельность ученого. Она по-прежнему направлена на изучение важнейшей проблемы этногенеза и ранней истории славян. В 1951 г. возглавляемой им Славянской (Верхнеднепровской) экспедицией было начато планомерное изучение культур раннего железного века и I тысячелетия н. э. в Белорусском Поднепровье. Работы Славянской экспедиции привели к крупным открытиям. Прежде всего выяснилось, что зарубинецкая культура вопреки утвердившемуся в науке мнению не представляет собой узколокального явления, связанного только со Средним Поднепровьем, что она широко распространена на верхнем Днепре, где оказала заметное влияние на соседние культуры. Другим важным итогом этих работ было выявление в Верхнем Поднепровье ранее неизвестных древностей второй и третьей четверти I тысячелетия н. э., которое заполнило лакуну в несколько веков, отделявшую культуры раннего железного века от раннесредневековой славянской VIII—X вв.

Полевые изыскания в Верхнем Поднепровье были успешно продолжены Н. П. Третьяковым в 1954—1962 гг. в пределах Смоленщины. В эти годы вскрыты раскопками несколько городищ-убежищ, а два городища—Тушемля и Слобода- Глушица — исследованы полностью.

Итоги многолетних изысканий на Смоленщине подведены ученым в труде «Древние городища Смоленщины» (1963), вошедшем в сборник под таким же названием (еще одним автором сборника стал Е. А. Шмидт). Содержание работы составила не только публикация добытого материала. В ней нашли решение на основе источниковедческого анализа и общие вопросы, связанные с изучением материальной культуры в Смоленском Поднепровье на разных этапах ее развития, хозяйственной и общественной жизни населения. Надежную аргументацию получили основные положения — о смене в середине I тысячелетия н. э. одной формы поселений другой, о преемственности в этнокультурном развитии с середины I тысячелетия до н. э. вплоть до раннего средневековья, о принадлежности древностей этого времени восточным балтам и др.

Начиная с 50-х годов П. Н. Третьяков много и плодотворно занимался вопросами изучения зарубинецкой культуры. Особое внимание при этом им было уделено выяснению места последней в восточнославянском этногенезе. Он подготавливает два крупных выпуска «Материалов и исследований по археологии СССР», обобщивших все основные сведения об этой культуре, публикует ряд специальных статей. Зарубинецкая тематика занимает одно из главных мест в его обобщающих исследованиях по этногенезу и истории славян, балтов и финно-угров.

В 1959 г. П. Н. Третьяков по личной просьбе был освобожден от обязанностей директора Института славяноведения AН СССР и вернулся в Ленинград. С этого времени и до конца своей жизни он работал старшим научным сотрудником Ленинградского отделения Института археологии АН СССР. Параллельно с научной деятельностью ученый вел преподавание на кафедре археологии Ленинградского университета, где читал лекции по финно-угорской археологии, этногенезу и истории славян.

В 60-е годы П. Н. Третьяков развернул широкие полевые изыскания в Подесенье, там, где, как он и полагал, можно было ожидать открытия недостающих звеньев развития славянской культуры. Считая отыскание этих звеньев главной задачей славянской первобытной археологии, П. Н. Третьяков приложил все силы для ее решения. Работами возглавлявшейся им экспедиции был фактически ликвидирован хиатус, измерявшийся в Подесенье несколькими столетямп — от рубежа н. э. до VIII—X вв.

Исчерпывающая публикация большого материала, добытого в Подесенье, и выводы, вытекающие из его анализа, составили содержание обширной работы П. Н. Третьякова в выпущенном им сборнике «Раннесредневековые восточнославянские древности» (1974). Ей предшествовали два капитальных труда П. Н. Третьякова — «Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге» (1966) и «У истоков древнерусской народности» (1970), тематически близкие и дополняющие друг друга. В творческом наследии П. Н. Третьякова эти труды (вместе с последним обобщающим новейшие исследования в области славянского этногенеза исследованием Петра Николаевича «По следам древних славянских племен») являются наиболее значимыми. В основе их — собственные исследовательские работы автора за многие годы и критическое осмысление и обобщение всего сделанного в русской и советской науке в изучении первобытной истории и этногенеза славян, балтов и финно-угров, процесса образования древнерусской народности, прежде всего северной ее ветви. Особенно значительным хронологическим охватом и тематическим разнообразием отличаются более ранние исследования. Они начинаются с раскрытия истории первоначального заселения лесной зоны Восточной Европы и Зауралья, а заканчиваются показом истории Поднепровья и Верхнего Поволжья накануне образования древнерусской народности. В этой работе особо ярко проявился широкий научный кругозор ученого, сумевшего не только охватить многие, казалось бы, далекие друг от друга темы и связанные с ними сюжеты, но и раскрыть каждую из них с полнотой специального исследования, глубоко и убедительно. Определяя структуру книг, ученый исходил из того, что раскрытие основной темы — истории образования древнерусской народности — невозможно без выяснения многих вопросов, связанных с изучением исторических судеб не только славян, но и других этнических групп, в первую очередь балтов и финно-угров, составивших субстрат северной ветви древнерусской народности. В этих работах П. Н. Третьяковым была выдвинута новая концепция этногенеза и истории восточных славян, основанная на последних достижениях как археологии, так и смежных наук, прежде всего языкознания. Сущность ее заключается в следующем.

Славяне уже изначально не были компактной культурно-этнической общностью, а делились на несколько племенных групп, имевших определенные отличия в культуре и языке. До середины I тысячелетия до н. э. их этническое развитие было связано главным образом с процессами дифференциации, позднее — интеграции, «достигшей максимума к исходу „великого переселения народов»» — в V—VI вв. Консолидация славянской общности после середины I тысячелетня до н. э. нашла археологическое выражение в распространении в Среднем Поднепровье зарубинецкой культуры. В начале I тысячелетия н. э. «главные центры исторической жизни» находились уже не в Среднем, а в Верхнем Поднепровье. Сюда славянские (зарубииецкне) племена были оттеснены сначала кочевниками-сарматами, а затем готами и другими племенами, составившими черняховскую культуру III—IV вв. С продвижением славян на север начался процесс ассимиляции местных балтийских племен, завершившийся в отдельных местах лишь в конце I — начале II тысячелетия н. э. С субстратным воздействием связано появление в культуре славян отдельных балтийских элементов, заметно изменивших ее характер. В послегуннское время, когда резко изменилась историческая обстановка, славяне возвращаются в Среднее Поднепровье, а также осваивают земли, которые им ранее не принадлежали, продвигаются на юг вплоть до Нижнего Дуная, где вступают в борьбу с Восточно-Римской империей. С этими передвижениями славян связано появление в Среднем Поднепровье пеньковской культуры, отличия которой от исходной, более северной, обусловлены зародившимися контактами и связями славян со степными кочевыми племенами. Более поздний этап движения славян в Поднепровье связывается с появлением иа левобережье Среднего Днепра и Верхнем Дону роменско-боршевской культуры, сложившейся в верховьях Десны и Оки при участии балтийского субстрата.

В VI—VII вв. в славянской среде особенно усиливается процесс культурно¬исторической интеграции, тогда же зарождаются социально-экономические предпосылки образования древнерусской народности. Первичное ядро древнерусской народности и ее государственности — «Русская земля», объединившая в своих границах названные в летописи группировки полян, северян и уличей. В конце I тысячелетия началась «феодальная» колонизация в финно-угорские области Волго-Окского междуречья, приведшая к ассимиляции мери, муромы и других финно-угорских племен.

В целом благодаря трудам П. Н. Третьякова наука обогатилась стройной концепцией этнического и социально-экономического развития славян и их соседей. Прочную ее основу составили определенные методологические и теоретические принципы, с разработкой которых связаны специальные работы П. Н. Третьякова — «Этногенетический процесс и археология» (1962), «Археологические культуры и этнические общности» (1969) и др. Конечно, не все положения его этногенетической концепции могут быть признаны в полной мере доказанными. Некоторые из них являются пока не более чем гипотезами — смелыми, не лишенными объективной основы, но нуждающимися в подкреплении новыми фактами. Однако учитывая существующие пробелы в наших знаниях, сложность изучения проблем этногенеза, нельзя и рассчитывать на другое при создании общей картины исторического развития славян, причем не только в настоящее время, но, очевидно, и в обозримом будущем. Исследования П. Н. Третьякова открывают историческую перспективу, новый подход к решению важнейших проблем, они представляют неотъемлемое звено в развитии представлений об этногенезе и истории славян.

Перу ученого принадлежит свыше 200 научных работ. Многолетний творческий труд ученого-марксиста П. Н. Третьякова получил широкое и заслуженное признание. За выдающийся вклад в развитие исторической науки, за плодотворную об¬щественную и организаторскую деятельность он был награжден орденом Ленина (1954), двумя орденами Трудового Красного Знамени (1969 и 1975). Научные заслуги ученого отмечены и Польской Народной Республикой, наградившей его в 1974 г. кавалерским орденом Возрождения Польши.

Научное наследие П. Н. Третьякова — это не только его статьи и книги, но и его опыт, знания, переданные молодому поколению археологов. П. Н. Третьяков оставил много учеников, благодарных ему за постоянное внимание и поддержку при первых шагах в науке.

Труды П. Н. Третьякова принадлежат не только прошлому и настоящему науки. Будущее советской археологии также невозможно представить без Петра Николаевича Третьякова, без его книг с широкими обобщениями и смелыми гипотезами, которые будят мысль и открывают реальные перспективы в изучении узловых проблем истории славян.

К содержанию журнала «Советская археология» (1984, №2)

Notes:

  1. От редакции. Публикуемая статья, посвященная 75-летшо Петра Николаевича Третьякова, была написана его учеником и ближайшим сотрудником Евгением Алексеевичем Горюновым. В 1981 г. Е. А. Горюнов безвременно скончался. Он успел подготовить к печати текст статьи. Фотография П. Н. Третьякова отпечатана с негатива, хранящегося в фотоархиве ЛОИА АН СССР.
  2. Монография П. Н. Третьякова «По следам древних славянских племен» (Л.: Наука, 1982) вышла из печати уже после смерти автора. Подготовка рукописи к изданию была проведена Е. А. Горюновым (Прим. ред.).

В этот день:

Нет событий

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014